Не говори мне прощай

Чуя жадно вглядывается в чужие шоколадные глаза, в которых переливаются колючими огнями приглушенные огни светодиодный гирлянды. Дазай молчит, неловко натягивает красный колпак на самые глаза — кудрявые прядки шелковистые каштановых волос щекочут его нос и он недовольно чихает, отворачиваясь в сторону. За окном уютная метель, Чуя растерянно пожимает плечами и ведет головой в сторону, кидая заинтересованный взгляд на белые пушистые хлопья, мягко светящиеся в свете уличных фонарей. — Ну же, почему ты молчишь? Чуя тянет Осаму за руку, нежно сжимая его вспотевшую ладонь, аккуратно касается длинных узловатых пальцев в горячем поцелуе, и снова призывно заглядывает в шоколадные глаза, полные смеси непонятных эмоций. Там отражается и тягучая горечь непонимания, словно рассыпчатые специи переливается удивление вперемешку со жгучей радостью, и немая толика еле заметного возбуждение пересекает его увеличившийся зрачок. — Ну, — он крепче сжимает пальцы рыжего и улыбается, прижимаясь к чужой груди вихрастой макушкой. Из гостиной слышно радио, передающее теплые новогодние мотивы, и он невольно вместо ответа начинает подпевать знакомой песне, но губы почему то немеют прямо на середине второй строчки и он не сдержанно шепчет хриплое «да». Чуя в ответ смеется заливисто, но несколько нервно, зарывается рукой в свои медные кудри, рассыпая их невероятно изящной золотой волной по своим хрупким плечам. И улыбается — ярко, искренне, светится, чувствуя нежданные слезы в уголках глаз. — Чуя Накахара, я согласен выйти за тебя замуж, — он тянет рыжего на себя, припадая к чужим приоткрытым губам в чувственном поцелуе, залезает свободной рукой под домашнюю растянутую футболку, оглаживая узкую талию, нежно надавливая на выпирающий позвоночник, углубляет поцелуй, слегка прикусывая горячий язык Чуи. В этот новогодний вечер они тают от нежности, прижимаясь друг к другу, самозабвенно целуются в бледном свете разноцветных огней, а рядом лежит заветная бархатная коробочка небесно-голубого цвета, и в ней, переливаясь теплыми искрами, сияют два обручальных кольца. За окном все также летает снег, игриво заглядывая в окно, и холодный ветер стучится, спрашивая немого разрешения войти. Но люди в комнате слишком заняты, чтобы обратить внимание на разбушевавшуюся погоду. Их мир теперь надолго сойдется в одной точке — любовь.