Затерянная гавань

Полтора дня назад

Салли пропала. Выпрыгнула из окна погулять, как часто это делала, но в этот раз не вернулась. Обычно она уходила ненадолго и возвращалась засветло, тёрлась об ноги, намекая, что её пора кормить, или забиралась на колени, требуя ласки. Она приходила ночью в кровать, ложилась рядом и согревала, она откликалась на душевную и физическую боль и всегда стремилась помочь. Иногда у неё получалось. В её зелёных глазах Хинто видел любовь. Этой любви хватало, чтобы находить в себе силы не думать о смерти и кое-как продолжать жить. Жить ради неё одной. Маленький тёплый друг, пушистый комочек нежности. Не вернулась… Уже два часа Хинто сходил с ума. Он несколько раз искал кошку неподалёку от своего крохотного домика и в ближайших окрестностях, возвращался, стоял на коленях перед статуэткой Пресвятой Девы, заливая слезами кофту, поднимался и снова бежал искать, звать… Корм в миске, выставленной на крыльцо, каждый раз оставался нетронутым, и это повергало Хинто в панический ужас и, как следствие, истерику. Сердце билось рваными ударами, жгучая боль раздирала грудь. Измученный и опустошённый, Хинто присел на ступени крыльца. Надо успокоиться… надо как-то заставить себя успокоиться, ведь если его скрутит приступ, это может плохо кончиться для Салли — заботиться о ней будет некому. В этой глуши вообще нельзя болеть — последний доктор спился ещё два года назад, мобильная связь ловит от случая к случаю, а после недавнего урагана не ловит вообще. Даже если кто-то из немногочисленных соседей успеет вызвать скорую с домашнего телефона, то эта самая скорая, скорее всего, доедет из Каулмет-Тауншипа слишком поздно. Небо покрылось россыпью ярких звёзд, полная луна светила сквозь ветви высоких деревьев. Тёплый ветер пах свежестью, травами и рыбой, которую так любила Салли, и у Хинто был припасён для неё последний кусочек. А если она никогда не вернётся? Если кто-то напугал, обидел или… — Нет! Хинто приложил пальцы к вискам и плотно сжал веки. Отгонять страшные мысли всегда было трудно, а сейчас, когда невыносимое предчувствие чего-то плохого вывернуло наизнанку всю душу, просто нереально. Слёзы не прекращались, растрёпанные волосы липли к мокрому лицу. Хотелось сорвать горло криком, размазаться по стене или бежать через всю улицу к миссис Кларк, чтобы попросить помочь с поисками. Последнюю мысль Хинто отбросил в ту же секунду — беспокоить миссис Кларк в такой час он бы никогда не осмелился. Эта чудесная пожилая женщина и так делает для него слишком много — она чуть ли не единственная, кто с ним общается и поддерживает морально, а иногда даже помогает продуктами. Возможно, из жалости или из расовой солидарности, а может быть, в память о близкой дружбе с его ныне покойной бабушкой. Становилось прохладнее. Несмотря на начало июня, ночи порой бывали холодными, в то время как днём солнце щедро дарило тепло этому затерянному среди лесов и озёр краю. Хинто даже не представлял, сколько сейчас времени, но казалось, что Салли он не видел уже целую вечность. Непростительно сидеть и чего-то ждать, но после долгих напряжённых поисков силы иссякли окончательно. Создавалось ощущение, что он прирос к ступеням и уже не поднимется, а рёбра, дважды переломанные за короткую жизнь, никогда не перестанут болеть. Отбросив пряди волос назад, Хинто пошарился в большом накладном кармане своей толстовки. Осталась одна сигарета, а ведь пачки должно было хватить на несколько дней. На нервах сигареты всегда кончаются слишком быстро… Пусть останется одна до того момента, когда найдётся Салли. Тогда можно будет расслабиться и покурить спокойно. Хинто засунул пачку обратно в карман и медленно, с усилием встал. Превозмогая боль в костях и внизу живота, он дотащился до стола в кухне-гостиной и прихватил старый смартфон. Миссис Кларк часто говорит, что от сотового в этой глуши толку мало, и с этим нельзя не согласиться. Но зато в смартфоне есть фонарик, без которого искать кошку в такой темноте не имеет смысла. Прикрыв дверь дома, Хинто отправился в сторону леса, разделённого узкой двухполосной трассой. Ноги ныли, от усталости впору было упасть на траву и заснуть мёртвым сном, но было то, что заставляло спешить, почти бежать — надежда и странное предчувствие. Что-то в глубине души подсказывало, что на этот раз поиски не окажутся бесплодными. Без Салли ему не жить, но она отыщется, обязательно отыщется, ведь небеса не могут быть так несправедливы по отношению к ним обоим. — Салли! Салли, ну где же ты? Кис-кис-кис… Хинто плёлся по скудно освещённой трассе и заглядывал чуть ли не под каждый куст, подсвечивая телефонным фонариком. В худшем случае придётся прочесать все окрестные леса, что, конечно же, нереально, особенно ночью. Такая перспектива пугала Хинто, но он готов был даже на такое, только бы хватило сил. Сил, которых уже не осталось — ни моральных, ни физических. Отчаяние накатывало удушающей волной, хотелось кричать от безысходности. Не справляясь с вновь нарастающей истерикой, Хинто беспомощно захныкал, вытер заплаканные глаза рукавом толстовки и огляделся вокруг. По обеим сторонам дороги безмолвно чернел густой лес, над головой простиралось ясное звёздное небо. Редкие, еле теплящиеся фонари служили единственным напоминанием о том, что некое подобие цивилизации всё-таки рядом, но это ничуть не успокаивало. Вся окружающая атмосфера вызывала какой-то тягучий, леденящий душу страх, от которого перехватывало дыхание и стыла кровь в венах. — Я тут на днях слышала — в окрестностях Милуоки маньяк завёлся, — беззаботно говорит миссис Кларк, прикуривая сигарету. — Потрошит молодых парней… в общем, делает с ними такое, что… ладно, не под еду будет сказано. Ты ешь, ешь, не стесняйся. Они с миссис Кларк сидят у неё на кухне и пьют чай. За окном вечереет, вдалеке над озером заходит солнце — ярко-оранжевое, оно напоминает гигантский апельсин. Хинто мечтает о свежем сочном апельсине, но такая роскошь ему не по карману. — А полиция? Они его ищут? — Хинто поддерживает разговор, несмотря на то, что о маньяке слушать совсем не хочется, потому что страшно и до боли в сердце жаль несчастных людей, пострадавших от рук этого чудовища. — Говорят, уже давно поймать не могут, — миссис Кларк пододвигает ему тарелку с черничными кексами. — Или копы обленились, или маньяк такой неуловимый. Но к нам-то он не прикатит, что ему делать в этой дыре. Хинто хочет сказать, что от этого не легче, что это никак не спасёт жизни последующих жертв, но не может выдавить ни слова — он тщетно пытается прогнать жуткие картины, которые так навязчиво рисует сознание. Миссис Кларк смотрит на него с нежностью и говорит, что он слишком впечатлительный. Хинто передёрнуло холодной дрожью, и он вновь с опаской огляделся. Казалось, что с минуту на минуту из лесополосы выскочит жестокий кровожадный маньяк и начнёт кромсать его огромным ножом. И как только угораздило вспомнить тот разговор именно здесь и сейчас? Как теперь успокоиться? Порыв прохладного ветра всколыхнул кроны деревьев, тревожно зашелестела листва. Хинто обхватил себя руками за плечи, надеясь унять дрожь. Милуоки далеко — триста миль к югу отсюда, в соседнем Висконсине. К тому же маньяка могли уже поймать, просто миссис Кларк об этом не знает или сказать забыла. В конце концов, она вообще не обязана об этом говорить… Нужно сейчас же возвращаться домой, бежать отсюда сию же секунду, а утром продолжить поиски в другом месте. И зачем он только попёрся сюда, почему раньше не сообразил, что Салли здесь делать нечего? Её точно нет нигде поблизости, и ему нельзя здесь оставаться. Больше не раздумывая, Хинто резко развернулся и бросился бежать сломя голову, но уже через пару минут дыхание сбилось, и пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Радовало то, что он не успел уйти слишком далеко — впереди виднелся старый заброшенный сарай на окраине. Ещё совсем немного… давай же, напрягись. Хинто собрался с силами и хотел было уже продолжить свой путь к цивилизации, как вдруг со стороны послышался писк — тихий, но вполне отчётливый. Сердце подпрыгнуло и заколотилось, чуть ли не проламывая грудную клетку — Хинто точно знал, чей это писк. Так может пищать только кошка, а какая ещё кошка могла оказаться здесь, кроме Салли?! — Салли! Отчаянный крик вырвался из груди помимо воли, и Хинто рванул в лес, откуда и доносились знакомые звуки. Под ногами шуршала трава; свет фонарика призрачно мелькал среди кустов и освещал корявые стволы многолетних сосен. Только не замолкай, Салли, только не переставай звать… Жалобное мяуканье слышалось всё ближе, будто совсем рядом, и бежать дальше не было нужды. Хинто крадучись пробирался среди деревьев, стараясь создавать как можно меньше шума, хотя и не был уверен в правильности своих действий. Может быть, стоило позвать Салли, но почему-то казалось, что она в стрессе, чем-то напугана, и криками её можно напугать ещё сильнее. Внезапный треск сухих веток заставил вздрогнуть. Хинто огляделся, водя лучом фонарика по земле и деревьям. Мяуканье доносилось откуда-то справа, и Хинто поспешил на зов, стараясь не думать о том, что в любой момент Салли может уйти, скрыться, убежать далеко в лес. Страх снова потерять её не шёл ни в какое сравнение со страхом ночной прогулки по лесу и пустынной трассе. — Салли… Салли, пожалуйста… ты только не уходи никуда, я уже… Ой! Хинто споткнулся об какую-то корягу и упал, растянувшись на земле. Всё тело тут же отозвалось тупой болью. Не в силах сразу встать, он дополз до подножия большого дерева, поднял выроненный при падении смартфон и посветил фонариком вверх, будто предчувствуя, что именно здесь и сейчас закончатся все мучения. И предчувствие не подвело — на толстой ветке, более чем в десяти футах от земли сидела Салли. — Господи… слава Всевышнему! Из глаз хлынули слезы облегчения. Не обращая внимания на боль и усталость, Хинто поднялся на ноги и стал умолять Салли спуститься, но кошка сидела гордо и неподвижно, не проявляя к нему ни малейшего интереса. — Салли, ну что же такое… Что с тобой, тебя кто-то напугал? Посмотри, это же я… — произносил Хинто срывающимся голосом, обходя дерево и не отрывая от кошки взгляда. — Пожалуйста, Салли, пойдём домой! Ты проголодалась, а дома есть рыба! Тебя напугали, да? Напугали… В отчаянии Хинто ударил кулаком по стволу. Надо что-то делать, как-то доставать её, другого выхода нет. Он уже сто раз пожалел, что не догадался захватить с собой кусочек рыбы, ведь так был бы шанс приманить Салли, а теперь придётся действовать рискованно. — Салли, послушай меня, — Хинто задрал голову и непроизвольно сложил руки, как при молитве. — Ты оставайся на месте, хорошо? Я сейчас приду к тебе, уже иду… Только не уходи! Схватившись за нижнюю ветвь, торчащую над головой, Хинто упёрся ногами в ствол и быстро вскарабкался. В любой момент Салли могла покинуть привычное место и забраться выше, поэтому нельзя было терять ни секунды. Хинто полез дальше, благо, что отростков у дерева имелось достаточно, а он, несмотря на слабое здоровье, всё же не был обделён ловкостью. Выше и выше, ветвь за ветвью, он не замечал, как преодолевает немалое расстояние наверх. Кошка будто ждала его и, когда он наконец до неё добрался, спокойно пошла на руки. — Салли, милая моя… — Хинто прижал её к себе и, усевшись в развилке ствола, вновь разразился слезами. Нужно было передохнуть, отдышаться, выплеснуть все накопившиеся эмоции, всё то, что так безжалостно мучило и разрывало сердце в течение последних часов. С каждым вздохом и каждой слезой становилось легче на душе, будто стягивающие тиски боли плавились и растекались тёплыми водами. Теперь никто никогда не узнает, что произошло и как Салли оказалась в лесу, но это уже совсем не важно. Главное, что она жива и здорова, и они снова вместе — двое друзей, два любящих сердца. Ночной лес больше не внушал страха, наоборот — казался дружелюбным и родным, словно второй дом. В небе, усыпанном белоснежными крупинками звёзд, светила луна, над головой шелестели листья, а сквозь паутину ветвей виднелись тусклые огни трассы. Тёплые, апельсиновые огни. — Что же ты наделала, Салли, зачем ты сюда пошла? Всю душу мне вынула, больше не пущу тебя гулять. И как мы теперь слезать будем? Хинто целовал кошку в пушистый лоб, а она довольно мурчала, пригревшись на его груди. Время будто остановилось, обмякло, разлилось вокруг живительной нежностью, и хотелось сидеть так хоть до утра, ни о чём не думать, никуда не спешить. Вот только Салли наверняка проголодалась, поэтому спешить всё-таки придётся. — Пойдём, моя родная, нам пора, — Хинто заглянул в её светящиеся глаза и мягко погладил по голове. — Веди себя хорошо, ладно? Мы должны спуститься живыми! Одной рукой прижимая к себе Салли, а другой цепляясь за ветви, Хинто начал потихоньку слезать с дерева. Это занятие оказалось трудным и очень нервным — из-за темноты приходилось передвигаться почти наощупь, и можно было оступиться в любой момент. До земли оставалось совсем немного, когда сук под ногами издал зловещий хруст. Молниеносный ужас пронзил всё внутри ледяным шквалом, и Хинто не смог даже ни о чём подумать, лишь успел изо всех сил обнять Салли… Падение смягчила густая трава. Смягчила настолько, что почти не было больно, только сердце заходилось в бешеном ритме, а в горле пересохло так, как будто Хинто несколько дней и ночей бродил по пустыне. — Салли, потерпи ещё немного, — прошептал он, лёжа на спине и всё так же прижимая к себе кошку. — Вот видишь, что ты наделала? А если бы мы вниз головой упали? Кошка не реагировала, видимо, испытывала стресс. Хинто терзали мысли о том, что он сам во всём виноват — не углядел за ней, пускал гулять, потому что Салли просилась, а он не мог ей отказать. Он был глупым, недальновидным, он каждый раз рисковал потерять её, сам того не осознавая. И даже хорошо, что всё так случилось — теперь он не повторит своих ошибок. — Прости меня, Салли… Из глаз полились слёзы, учащённое дыхание постепенно приходило в норму. Хинто поднялся сначала на колени, а затем и на ноги. Огни трассы манили своим нежным тёплым светом, и Хинто поспешил к ним как к спасению и освобождению от всего пережитого этой ночью. — Огни нас приведут домой, мой милый друг всегда со мной… В ответ на эту непроизвольно вырвавшуюся стихотворную фразу Салли подняла мордочку и лизнула Хинто щёку. Простила? — Ты простила меня, Салли? Салли… Впереди послышался лёгкий шорох, и на расстоянии нескольких шагов под деревьями что-то зашевелилось. Хинто резко остановился и замер как вкопанный, прижавшись спиной к стволу сосны. Шорох повторился, раздалось сиплое кряхтение, и Хинто не поверил своим глазам — прямо из земли медленно поднялась человеческая рука с растопыренными пальцами. — Господи… Хинто оцепенел от ужаса и не мог даже шелохнуться, будто его парализовало на месте. В потоке мыслей всё переплелось, смешалось, запуталось. Крик камнем застрял в горле, ноги подкосились. Где-то очень глубоко на задворках сознания трепетала слабая надежда — этого не может быть, всё показалось, приснилось, всё происходит не по-настоящему. Хинто изо всех сил зажмурился, а когда вновь открыл глаза, рука всё так же возвышалась на фоне оранжевого свечения, исходящего от фонарей на дороге. Сердце будто оборвалось и рухнуло в бездну. В этот момент Хинто безоговорочно поверил в зомби…