Черная паутина над миром заклинателей

— Учитель Вэй! — закричал Лань Сычжуй, выглядящий бледным и нервным, но, самое главное — невредимым. Он был закутан в плед, как и еще несколько молодых адептов, стоявших среди заклинателей. Цзинь Цзысюань, приобнимая своего сына за плечи, измотанного настолько, что даже не огрызался, жестом попытался разогнать окружающих, чтобы освободить проход для прибывших заклинателей, но все были слишком возбуждены. Впрочем, это не помешало Вэй Ину и Лань Чжаню протиснуться вперед, как только присутствующие замечали их статные фигуры — расступались сами. — Ты в порядке? — в первую очередь Вэй Ин схватил Сычжуя за руку, внимательно прослушивая пульс. — Глава ордена Ланьлин Цзинь, — никогда не забывая о манерах, поздоровался с Верховным Заклинателем в это время Лань Ванцзи. — Отправьте, пожалуйста, кого-нибудь в Облачные Глубины сообщить, что дети в порядке. Он успел сосчитать адептов в белых одеяниях по головам и убедился, что все на месте. Теперь в первую очередь нужно было успокоить Вэнь Цин и Лань Сичэня, оставшихся в обители, пока им еще хватало терпения дожидаться вестей, а не мчаться самим на все четыре стороны сразу. — Уже, как только дети вернулись, в начале прошлой стражи¹, — согласно кивнул Цзинь Цзысюань. — Так что все же произошло? — оглянулся на него Вэй Ин, убедившись, что все его ученики в порядке. Они облепили его плотной стайкой, и он по очереди проверил пульс каждого. Некоторые пытались подсунуть руки по второму кругу, на что учитель только посмеивался, даже не отгоняя детей, буквально повисших на нем. — Кто-то еще не вернулся? По измученным, бледным, но радостным лицам и общей взбудораженной обстановке заклинатель уже сделал вывод, что поисковая операция в целом закончилась удачно, поэтому мог с облегчением выдохнуть, как и ученики — с облегчением столпиться около любимого учителя. Рядом с ним они, после выпавших на их долю переживаний, чувствовали себя в безопасности, позволяя себе, при отсутствии поблизости старейшин, подобную эмоциональную несдержанность. — Вэнь Нин! — воскликнул Лань Сычжуй, перебивая открывшего рот Верховного Заклинателя, и его лицо снова сделалось несчастным. — Так, давайте по порядку! — и Вэй Ин сгреб под мышку дрожащего от эмоций паренька. — Дети вернулись в начале второй стражи, они вышли из леса сами, — попытался спокойно поведать Цзинь Цзысюань, но его тут же перебили ученики и начали наперебой рассказывать, что с ними происходило. Вэй Ин очень внимательно слушал всех одновременно, иногда останавливая эмоциональные восклицания и давая высказаться каждому из учеников, чтобы, перебивая друг друга и поправляя, местами принимаясь спорить и кричать, молодые адепты поведали весьма странную историю. По окончании, когда все выдохлись и Верховный Заклинатель, спохватившись, что уже глубокая ночь и дети после пережитого нуждаются в отдыхе, отправил их вперед, в лагерь, в сопровождении отряда заклинателей. — И что бы это могло значить? — с озадаченным видом потер шею Вэй Ин, словно она зудела. — Вы встречали какие-нибудь заклинания или практики, способные так запутать сознание? — спросил у него в ответ Цзинь Цзысюань. Гуанлуань-саньсю и Гаошаньи-цзюнь² синхронно покачали головами, уже успев обдумать этот момент. Лань Чжань все равно глянул на Вэй Ина, но тот еще раз мотнул головой, подтверждая, что не встречал подобного за обе жизни. Ученики были уверены, что провели в лесу не более ночи, только чувствовали себя крайне измотанными. Они бы вышли даже раньше, но пытались найти Вэнь Нина, зовя его, пока не сорвали голос. Призрачный Генерал, как обычно, сопровождал их на ночной охоте и, сказав, что чувствует приближение группы мертвецов, скрылся неподалеку. Он, как и прежде, старался не мешать адептам, на всякий случай просто приглядывая со стороны, но всегда появлялся, как только противник был повержен. В этот же раз — он так и не вышел. Проискав его и в какой-то момент почувствовав, что просто с ног валятся от усталости, они поспешили обратно в лагерь, чтобы доложить старшим. Но неожиданно выяснилось, что их уже двое суток разыскивают по всему лесу. — Я бы не сказал, что это невозможно. Многие виды нечисти используют подобные навыки. Но это все, безусловно, странно, — рассеянно сказал через какое-то время Вэй Усянь, пока они медленно шли вслед за группой учеников. Он внезапно остановился и хлопнул в ладоши, привлекая внимание друзей. — Так, надо бы посмотреть на место их охоты. Где примерно они были? — Пойдемте, — согласно кивнул Цзинь Цзысюань и достал меч. — Нет-нет, просто покажи нам направление. — Лучше я пойду с вами. — Зачем тебе беспокоиться? Мы сами справимся! — Нет уж, я пойду с вами! Вэй Ин удивленно повел бровями от такого напора Верховного Заклинателя и несколько растерянно пожал плечами. Они с Лань Ванцзи переглянулись, молчаливо обменявшись мнением о странном поведении их друга. — А кто позаботится об учениках? — Там достаточно заклинателей, их и без меня проводят в резиденцию. — Ты не хочешь попадаться сейчас шицзе? — С чего ты взял? — неискренне возмутился Цзинь Цзысюань. — Не будем терять времени, вперед! Вэй Ин хмыкнул, но не стал выводить на чистую воду своего собеседника, прекрасно понимая, как сейчас его обычно тихая и мирная шицзе должна быть взволнована и рассержена. Он бы тоже предпочел появиться перед ее очами, только имея за душой убедительное объяснение произошедшему, иначе она эту самую душу вытрясет. Они встали на мечи и последовали за Верховным Заклинателем. Тот, периодически зависая в воздухе, внимательно осматривал темный лес под собой. В ночи деревья представлялись бесформенной массой, топорщащейся иголками вершин в разные стороны и совершенно неразличимой для посторонних. Но это были угодья Ланьлин Цзинь, где они обучали своих адептов, хорошо известная территория для Цзинь Цзысюаня. — Здесь! — крикнул он и мягко спланировал вниз, приземляясь на небольшой поляне. Посреди нее стоял путевой камень, служащий ориентиром. Лань Чжань недовольно посмотрел на него, и Вэй Ин понятливо хмыкнул — он тоже не одобрял излишние меры безопасности для учеников. В домашнем курятнике орлы не водятся. — Они должны были идти дальше от этой отметки, — Цзинь Цзысюань настороженно оглядывался, но лес в предутренней тьме был совершенно неподвижен и до странного безмолвен. — Тихо, — скупо обронил Лань Чжань, вызвав удивленный взгляд главы ордена Цзинь. — В лесу слишком тихо, — пояснил за супруга Вэй Ин. — Кого вы в последнее время ловили здесь? — Все как обычно — цзянши³, призраки, навки. Лань Чжань, без слов понявший, к чему ведет его спутник, достал талисман, и не успел он его как полагается развернуть — тот сразу же вспыхнул зеленым пламенем и осыпался хлопьями пепла. Но Вэй Ину не нужен был талисман, чтобы ощутить крайне сильную ауру зла. — Здесь никогда не было такого уровня темной энергии, — нахмурился Цзинь Цзысюань. — И перед учебной охотой наши адепты проверяли, есть ли вообще здесь добыча. — Это хорошо, что здесь темная энергия, — неожиданно сказал Вэй Ин и пояснил в ответ на удивленный взгляд. — Это еще оставляет шансы на какую-нибудь темную тварь. — Что ты имеешь в виду? — помрачнел Верховный Заклинатель, в душе уже осознав, что имел в виду опытный заклинатель. — Какой бы редкой и опасной тварь ни была — ее можно найти, выследить и обезвредить. Ее мотивы понятны и очевидны. А вот с людьми все гораздо сложнее. — Вэнь Нин? — уточнил Лань Чжань. — Что могло заставить его пропасть? — кивнул Вэй Ин. Пусть он и не показал своего беспокойства перед учениками, в душе он был крайне взволнован. — Может быть, он снова попался свободным заклинателям? — и быстрее, чем договорил, Цзинь Цзысюань сам понял, насколько неубедительно звучат его слова. Откуда взяться посторонним заклинателям в угодьях Ланьлин? Да даже в этом случае Вэнь Нину было бы проще сделать крюк по лесу, оторваться от преследования и вернуться в лагерь, где, пусть даже отдельные адепты в сердцах боялись лютого мертвеца, все же после заслуг в кампании «Выстрела в Солнце» и с поддержкой глав всех могущественных орденов — его знали и не дали бы в обиду. — Могла ли тварь, запутавшая детей, сделать что-то и с ним? — Пока ничего не понять, — рассеянно пожал плечами Вэй Ин, нарезавший круги по поляне, на первый взгляд — бесцельно. Но вот он, озадаченный, остановился, потом наклонился и даже присел на корточки, что-то сосредоточенно рассматривая. — Это?.. — Лань Чжань подошел и замер над ним, нахмуренно рассматривая что-то на земле. — Что это? — заинтригованный Цзинь Цзысюань подошел, но так и не понял, что так удивило заклинателей. — Наверное, они забыли забрать флаг… — Это не флаг призыва нечисти, — Вэй Ин подцепил талисман со знакомой на первый взгляд надписью и с любопытством повертел в руках. — Что он делает? — уточнил Лань Ванцзи, отстраненно следя за ощупывающим и даже обнюхавшим флаг супругом. — Не знаю, надо будет проверить, — заклинатель спрятал талисман в рукав и, больше не осматриваясь, направился в глубь темного леса. — Может быть, стоит разделиться? Вэй Ин лишь молча покачал головой в ответ и продолжил весьма целенаправленно пробираться сквозь кусты, игнорируя тропинки. Цзинь Цзысюаню не оставалось ничего, кроме как смиренно последовать за ним и его спутником, невозмутимо продирающимся сквозь заросли. В какой-то момент земля ушла из-под ног, и он, чертыхаясь, скатился по крутому склону. Двое заклинателей стояли прямо перед ним, держа в руках горящие талисманы, один со слегка красноватым оттенком, другой — с холодным голубым, и молча на что-то смотрели. Цзинь Цзысюань, только открывший рот, чтобы спросить, в чем дело, внезапно осекся и потрясенно глянул на открывшуюся его взору картину в изменчивом свете духовного огня. На дне оврага лежала груда мертвых тел. С первого взгляда их, казалось, там было не меньше десятка, но, присмотревшись, Верховный Заклинатель с ужасом понял, что их значительно больше — разорванные, обезображенные тела были навалены грудами и скрывались друг за другом, уходя плотным слоем вдаль. — Это Вэнь Нин? — спокойно спросил Лань Чжань у своего спутника. — Похоже, но… Вэй Ин болезненно нахмурился, склонив голову и пряча покрасневший взор, пытаясь представить себе, что могло заставить Призрачного Генерала потерять над собой контроль и впасть в неистовство. А судя по телам цзянши, разорванным в клочья, порой больше похожие на мелкие ошметки фарша, лютый мертвец был в совершенно невменяемом состоянии. — Слишком много темной энергии, я ничего не различаю, — пробормотал Вэй Ин и покачал головой, снова окидывая взглядом серых глаз безобразную картину из полуистлевших тел, набросанных на дне оврага, словно куски гнилой курицы в котле. — Нужно это все зачистить. Он резко подался вперед, на ходу выхватывая из рукава десяток талисманов и порывистым движением выбрасывая их в воздух. Пока они еще не коснулись земли, он успел сложить ручную печать и, прикрыв на мгновение глаза, направил в амулеты поток духовной энергии, заставив засиять и зависнуть над грудами тел исписанные прямоугольники бумаги, выстраивая в сложную фигуру и высвечивая сеть триграмм между собой. Какое-то время ничего не происходило, лишь свет между амулетами, выходя из каждого четырьмя лучами и пересекаясь друг с другом в замысловатый узор, становился все плотнее и ярче. В следующий момент словно поток теплого ветра подул из сердца пентаграммы, заставив Цзинь Цзысюаня задержать дыхание и пораженно наблюдать, как талисманы резко разлетелись на далекое друг от друга расстояние, охватывая в свою сеть все видимые ими трупы. После Вэй Ин, словно это было для него обычное дело, отряхнул руки и безмятежно повернулся к друзьям. Беззаботно улыбнувшись пристально наблюдавшему за ним Лань Чжаню, он затем кашлянул, привлекая внимание Верховного Заклинателя, в оцепенении смотревшего, как сотни тел цзянши, попавшие в пределы заклинания, тают черным дымом и тот втягивается во все ярче вспыхивающие красным огнем талисманы. — Почему ты раньше это не показывал? — наконец выдохнул его цзефу, наблюдая, как закончившие свою работу талисманы смирно возвращаются в руки заклинателя, словно прирученные белки. — Я их в первый раз опробовал, просто раньше мне не попадались такие горы трупов, — словно рассказывая об урожае лотосов прошлого года, ответил Вэй Ин, небрежно сжавший талисманы в руках и пряча их в мешочек цянькунь. — Я больше… Лань Чжань? Он осекся и оглянулся на своего супруга. Лань Ванцзи тут же достал новый талисман из рукава, подвешивая его в воздух, но чувствительное к темной энергии заклинание просто слегка скрутилось, показывая уровень лишь чуть выше обычного. — Как я и думал. Боюсь, мы ничего больше здесь не найдем. Возвращаемся? — А как же Вэнь Нин? Может, он где-то поблизости? Он же не мог быть… — голос Верховного Заклинателя неожиданно взволнованно дрогнул, — среди тех тел? Вэй Усянь лишь молча покачал головой, не желая объяснять свою способность чувствовать мертвого друга. Пусть лучше Вэнь Нина по-прежнему считают невероятным феноменом и никак не связывают с темным путем. Лишь прежний Старейшина Илин знал, как на самом деле появился Призрачный Генерал. Он бросил быстрый взгляд на Лань Ванцзи, спокойно следующего за ними. Его вид был крайне отрешенным, а значит — он был очень встревожен. И вряд ли причиной его переживаний был Вэнь Нин, которого, по непостижимой для Вэй Ина причине, второй нефрит ордена Гусу Лань едва переносил. В лагере царила тишина. Они в первую очередь проверили учеников, но те безмятежно спали в своих палатках, охраняемые десятком бдительных заклинателей. Цзинь Цзысюань даже не удержался и тихо прокрался к постели своего сына, внимательно прислушиваясь к неглубокому дыханию. Лань Сычжуй, даже сквозь сон почувствовав чье-то присутствие, на соседней с юным господином Цзинь циновке, резко подорвался, рукой словно пытаясь нашарить меч, но Вэй Ин на него сердито зашикал, и юношеское лицо медленно разгладилось. Он прилег обратно, умиротворенно прикрыл глаза и неожиданно протянул руку, нащупав ладонь Цзинь Лина и крепко сжав под изумленным взглядом главы клана Цзинь. — Идем, идем, — жарко зашептал Вэй Усянь, практически за шиворот вытянув из палатки Верховного Заклинателя, — что ты детей будишь, им снятся сладкие сны! — Что это было?! — так же яростно зашептал в ответ Цзинь Цзысюань. — Что именно? — невинно уточнил у него заклинатель, загородив своей фигурой вход в палатку учеников. — Там… Он… Он его! — Кто он? — деловито уточнил у цзефу Вэй Ин, — кого его? Что его? Цзинь-сюн, ты заговариваешься после тяжелой ночи? — Ты! — мгновенно переключился на него глава ордена Цзинь, который терпеть не мог, когда нейди его так называл. — Завтра с утра нужно будет с учениками еще раз пройтись по маршруту, который они проделали, — он подхватил друга под локоть и потянул прочь, заговаривая зубы, и хотя тот пытался сопротивляться, но усталость за двое напряженных и бессонных суток начала брать свое. — Заодно поищем Вэнь Нина. У нас, в конце концов, есть компасы, уж я-то смогу их правильно настроить. Ты, кстати, жаловался, что адептам сложно настраивать их, вы разобрались с новой инструкцией? — Д-да… Подожди! — решительно вырвал руку Цзинь Цзысюань, увлекаемый куда-то в другую сторону от собственной палатки. — Ты мне зубы не заговаривай! — Я?! Лань Чжань, ты слышал?! — искренне возмутился Вэй Ин, оглядываясь на своего мужа, безмолвно следовавшего за ними. Тот сразу же нахмурился с легким оттенком возмущения на ледяном лице, кивая. — Все так и норовят меня без всякой причины оболгать! Вот что я на этот раз сделал, а? Скажи мне, Цзинь-сюн! — Ты… Подожди! — Я же никуда не убегаю! — все с тем же эмоциональным накалом убедительности перебил его заклинатель, сверкая серыми глазами. — Почему ты на меня ругаешься? — Он его взял за руку! — взревел рассерженный отец. — Ну и что? — спокойно и немного озадаченно переспросил его Вэй Ин. — Ну… как… — Я тоже тебя держу за руку, — веско возразил ему друг, сжав для убедительности локоть, за который все еще удерживал Верховного Заклинателя. — Ты из-за этого на меня ругаешься? Цзинь-сюн, что мог бы подумать после твоих слов мой супруг, если бы не видел всей этой картины собственными глазами? — Мгм, — искренне поддакнул ему Лань Чжань, невыразимым взглядом окидывая их обоих. Цзинь Цзысюань покрылся мурашками от ужаса, чувствуя, что окончательно запутался, и поспешно вырвал руку у своего нейди. Тот осуждающе покачал головой и, словно обидевшись, отвернулся, поджав губы и схватив за руку своего мужа, потянул в сторону палатки, которую им выделили. — Ай, этот желторотый мальчишка! Едва научился держать меч, а туда же! — сердито зашептал Вэй Ин, когда они зашли в палатку. Он сразу же прицепил на полог талисман тишины, но, неуверенный в его действии в комнате из ткани, не решился говорить громко. — Лучше бы он нашел собаку⁴! — Нам было столько же лет, — вдруг так же тихо пробормотал Лань Чжань, делая шаг к своему супругу и мягко притягивая за стройную талию к себе. — Да… — завороженно уставился на его лицо в полумраке шатра, освещенного лишь одной тусклой свечой в пузатом стакане, и выдохнул Вэй Ин. Он, не отрывая немигающего взгляда от мерцающих золотистых глаз, с трудом вздохнул, начав поспешно шарить руками по телу Лань Чжаня, торопливо пытаясь развязать пояс и оттого путаясь в завязках. Мужчина покорно, с едва заметной насмешливой искрой в глазах, позволял копаться в своих одеждах, не мешая, но и не помогая. Вэй Ин, теряя терпение, перевел взгляд на свои руки, чтобы понять, почему узел не поддается, как в этот момент его подбородок подцепили длинные, изящные пальцы и вынудили повернуться навстречу горячим губам. Он жадно ответил на поцелуй, за многие года следования по пути совместного самосовершенствования так и не опостылев к этим сладостным ощущениям, напротив, словно каждый следующий раз был еще желаннее, заставляя теряться в собственном удовольствии и сбившемся дыхании своего партнера. Лань Чжань пошатнулся, когда супруг с силой дернул его на себя, утягивая в сторону циновок, не прекращая на ходу целовать и пытаться разобраться с оставшимися одеяниями. Крепкие руки удерживали его от падения, когда он всем телом откидывался назад, пытаясь уронить мужа вместе с собой, еще даже не дойдя до места сна, который им не грозил в ближайшие пару часов. — Господа заклинатели! — раздался заполошный крик за тканным пологом небольшого шатра. Серые глаза резко покраснели, яростно уставившись на ткань, единственную преграду для его убийственного намерения. — Господа заклинатели! Там… ходячие мертвецы! Рык, который издал Вэй Ин, вполне подошел бы какому-нибудь лютому мертвецу и вверг в ужас любого неискушенного человека. Но благодаря талисману тишины адепт, пришедший со своим сообщением так не вовремя, не услышал кровожадного клича и, решив, что его не слышат, заголосил еще громче. — Где?! — адепт отшатнулся, встретив злобный взгляд выскочившего из палатки заклинателя. — Вэй Ин? — следом за ним вылетел Гаошаньи-цзюнь, на холодном лице которого лишь провокационно выделялись покрасневшие губы. — Ай, дай мне пару минут! — Вэй Усянь, не заострив внимания на молодом заклинателе из ордена Ланьлин Цзинь, оцепеневшем от такой бурной реакции и даже не посмевшем указать нужное направление, сразу же помчался в сторону, где почуял всплеск темной энергии. — Вэй Ин! Они даже не обратили внимания на ошарашенного мужчину, который не мог найти в себе сил издать хоть звук, чтобы окликнуть уважаемых заклинателей, убегающих в противоположную от атакованной сторону лагеря. Глоссарий [1] Ночная стража — периоды времени Древнего Китая, делящие ночь на отрезки по 2 часа, с 7 вечера до 5 утра, всего 5 периодов. Вторая ночная стража (二更) — с 9 до 11 часов вечера, третья стража (三更) — с 11 часов вечера до 1 ночи. [2] Гуанлуань-саньсю и Гаошаньи-цзюнь — хао моей параллельной реальности МДК. Каюсь и посыпаю голову пеплом за отсебятину, но, так как мы с Вайфаем провернули совсем другую схему по спасению его прекрасной попки (основная завязка размышлизма на тему «если бы…» и попадания в прошлое, а не в тело Мо Сюаньюя), то и прежние хао «Старейшина Илин» и «Ханьгуан-цзюнь» никак не подходили. Теперь о значении имен: 光亂散修 (Guāng luàn sàn xiū) — Гуанлуань-саньсю, хао Вэй Ина. Означает «свет хаоса», а саньсю — это бродячий, свободный заклинатель, как противовес цзюню. Я использовала в составлении имени иероглиф 亂 (luàn) — хаос, из фразы «всегда там, где хаос», как говорили про Лань Ванцзи в новелле (逢亂必出). Ну и 光 (guāng) — свет, как в старом титуле Ханьгуан-цзюня. 高山义君 (gāoshān yì jūn) — Гаошаньи-цзюнь, хао Лань Чжаня. Означает «справедливость выше гор», или «справедливость вершины гор». Почему? Тут 2 смысла: высокогорный, 高山 (gāoshān), в китайских поэмах постоянно используется, как символ чего-то красивого, холодного, чистого, возвышенного, часто ассоциируется с ночными пейзажами. А еще есть красивый чэнъюй (идиома, пословица) 高山流水 (gāo shān liú shuǐ) «Горные вершины и текущие воды», так говорят об истинной дружбе, крепкой духовной связи. А иероглиф 义 (yì) — [и] в хао, я взяла из 公义 (gōng yì), что означает чувство справедливости, чувство долга, и еще используется в слове 公义的 (gōng yì de) — праведный, применяемый обычно к монахам и благородным людям. [3] Цзянши (僵尸) — мертвец в китайской мифологии, тот самый, прыгающий (как я понимаю из контекста новеллы — он отличается от лютого уровнем затаенной злобы и, в общем-то, безобиден). (づ◎﹏◎)づ ؍❀ [4] «Лучше бы он нашел собаку», 也不要惹怒妇人 — чэнъюй, букв.: «Лучше дразнить собаку, нежели бабу». О том, что Сычжуй раздразнил своим поступком хомячка лютого зверя — папу Цзинь Лина))) Напомню: Цзефу (姐夫) — муж старшей сестры (Цзинь Цзысюань для Вэй Ина). Нейди (内弟) — младший брат жены (Вэй Ин для Цзинь Цзысюаня).