Черная паутина над миром заклинателей

— Лань Чжань? Ну что, выпьешь со мной? — переспросил снова Вэй Ин, не дождавшись ответа от застывшего второго нефрита. Он, конечно, догадывался, что под маской невозмутимости скрываются тяжелые раздумья, но с чем связана такая реакция — понять не мог. Поэтому он пожал плечами и просто разлил вино, пододвигая пиалу поближе к своему собеседнику. Если надумает — просто возьмет и выпьет, а если не захочет, то ничего страшного, Усянь выпьет потом и это. — Так что именно мы предполагали? — вернулся к прежней теме Вэй Ин, делая глоток. — Конечно, лучше бы посмотреть те отчеты о происшествиях, из-за которых такие мысли вообще у меня появились. Но они наверняка в Башне Золотого Карпа? Или же в Облачных Глубинах, а у меня нет пока никакого желания возвращаться… И еще, скажи мне, почему этим вопросом занимались мы с Лань Сичэнем, а не ты… Пока Усянь беззаботно болтал, второй нефрит все же справился со своей растерянностью и решительно взял чашу, осторожно отпив свое вино. — Ну как? — пытаясь скрыть улыбку, спросил у него Вэй Ин, наблюдая за небывалой сосредоточенностью, никак не подходящей для распития вина. — Нравится? — Хм, — осторожно кивнул Лань Чжань, демонстрируя неуверенность в собственном ответе, аккуратно поставил пиалу, облокотил руку на стол и длинными пальцами медленно провел по своему лбу. На мгновение показалось, что у него заболела голова. Но вот второй господин Лань, изящно спрятав лицо за ладонью, замер, плечи его дрогнули и расслабились, несколько смягчая суровую осанку, и общий вид стал значительнее спокойнее и умиротвореннее. — Ну вот, ты расслабился! — обрадованно воскликнул Вэй Ин, решив, что его задумка оказалась как никогда удачной — невозмутимый нефрит, который наверняка не позволял себе в Облачных Глубинах даже малейшего послабления, сейчас выглядел спокойно… До того момента, как его глаза не закрылись и он, упираясь лбом в свою ладонь, не засопел. — Лань Чжань? — Лань Чжа-а-ань? — Лань Ванцзи? — Ханьгуан-цзюнь… То есть, как там… Гаошаньи-цзюнь?! Вэй Усянь вскочил и склонился над своим собеседником, осторожно потряс его за плечо. — Не может быть, ты уснул от пары глотков?! Вот так номер! Он отошел на пару шагов, скептическим взглядом окинул комнату, тяжело вздохнул и вернулся к Лань Чжаню. — Эй, Лань Чжань, может быть, тогда тебе лучше прилечь? Лань Чжань? Лань Чжань! Кто бы мог подумать, что ты так крепко уснешь! — рассерженно фыркнул Старейшина Илин и, подхватив нефрита под руки, осторожно поволок к кровати. — Ну, тогда поспи! А я пойду, воздухом подышу, что ли. Расстроившись от того, что вечер пошел не так, как ему хотелось, он покинул комнату и спустился вниз. Выйдя на улицу и немного подумав о том, куда можно податься, так как спать не хотелось совершенно, он медленно пошел по улице. Тьма клубится под его ногами, скручиваясь завитками и разбиваясь о звуки тихих шагов. Под его руками хранится власть над нечистью, тонкими нитями протягиваясь к вместилищам лютой злобы, покорно затихающим пред его волей. Сила повелевать самыми страшными исчадиями тьмы. Сила управления мертвыми. Ленивый взмах кистью, словно для оценки собственных возможностей — но он и так чует Тьму и видит, как она сопровождает его путь. Но ведь он обещал не использовать темную энергию… Обещал? Кому? Это яд отравил его, затуманил сознание и стер память. Или вернул все на круги своя? Убежишь ли от судьбы… И все бы ничего, но эта тьма тянется все более плотной струйкой и ведет на окраину поселка — к своему источнику. Старейшина Илин холодно усмехнулся. Стоит посмотреть, кто там спрятался. Прибавив шаг, он вышел за ограду последнего дома. Небольшой пролесок и скрывающаяся во тьме долина, вдоль дороги пересеченная оврагами. Он решительно перепрыгнул овраг, сжимая в руке Чэньцин, и нырнул в ряды редких деревьев. — Так-так, посмотрим, — пробормотал Старейшина Илин себе под нос. Несколько мертвецов недвижимо стояли посреди полянки. Когда он приблизился на расстояние вытянутой руки — пара ближайших к нему глухо заворчала, но не выказала ни единого намерения напасть. Это было странно. Словно… Словно они уже были им подчинены. Но Вэй Усянь не помнил этого… Или все дело в том, что это он тоже забыл? И тогда, получается, Гуанлуань-саньсю не настолько уж и игнорировал темную энергию, продолжая практиковать запретный путь? — Хм, — озадаченно потер большим пальцем подбородок, сложив руки на груди. Обошел свою «добычу» — десяток лютых мертвецов, и снова замер, раздумывая, что с ними делать. Чутье подсказывало, что они не так уж случайно здесь появились. Опыт подсказывал, что стоило бы их сохранить, мало ли когда и где пригодятся… Но настойчиво свербело неясное чувство вины — он не должен так поступать! Раздраженно цыкнув, еще раз обошел вокруг, погрузившись в собственные мысли. Потому, когда за спиной раздался шорох — сердце ухнуло в пятки, и он даже не подумал дать команду своим мертвецам: разорвать любого непрошеного гостя. К счастью, пришло осознание мгновением позже, смешанное с легким испугом и в то же время досадой, как у пойманного на пакости ребенка. Потому что, когда обернулся, он увидел Лань Чжаня, стоявшего позади него с хмурым и немного грустным лицом. — Лань Чжань? Уже проснулся? — постарался беззаботно отреагировать он, силясь сделать вид, что не происходит ничего из ряда вон выходящего. — Отойди, — сердито отозвался он. Вэй Усянь замер на мгновение и осторожно сделал шаг назад от второго нефрита, смотрящего на него взглядом, в котором сквозила легкая грусть. Заметив маневр своего спутника, он еще сильнее нахмурился. — Лань Чжань? — опасливо переспросил его Вэй Ин. — … — Гаошаньи-цзюнь выразительно промолчал и решительно шагнул к Старейшине Илин. В одно мгновение тот успел испытать целую гамму запутанных эмоций — и странную радость, и облегчение, и чувство вины и стыда, и тоскливую горечь, но более всего преобладал испуг, легкий, вызванный не угрозой, а предчувствием наказания… И Усянь готов был поклясться, что в этот момент у него загорелись ягодицы, словно от ощущения хлесткого, не больного, но крайне обидного удара! Вытаращив глаза, недоверчиво прислушиваясь к собственному телу, он лишь в последний момент увернулся от протянутой к нему руки. — Вэй Ин! — с дрожащей тоской в голосе проговорил Лань Ванцзи, растерянно глядя туда, где только что был Старейшина Илин, успевший отпрыгнуть в сторону. И вновь в душе поднялась буря путаных чувств, отчего захотелось броситься к Ханьгуан-цзюню на шею и успокоить… Если бы не Бичэнь в руках второго господина Лань, кто знает, может быть, Старейшина и поддался бы странному порыву. Но, уверенный, что его поступок вызовет если и не гнев, то недоумение — взял себя в руки. — Лань Чжань, не знаю, что ты подумал, но уверен, что ты неправильно понял… — и тут взгляд Вэй Ина упал на ноги второго нефрита, а заготовленная речь вылетела из головы. Сапоги были обуты неправильно — наоборот. — Лань Чжань? Ты пьян? — Нет, — убежденно ответил Лань Чжань, но отвернувшись в сторону. Изумление было таким сильным, что перекрыло весь тот сумбур, появившийся в душе. Вэй Усянь приблизился к нефриту, чтобы заглянуть тому в лицо, с недоверием ища признаки опьянения. — Поймал! — вдруг радостно заявил Лань Чжань, сжимая руку на плече Вэй Ина. — Поймал, поймал, — расхохотался Старейшина Илин, вытирая выступившие от смеха слезы, но не делая попыток вырваться. — Раз ты меня поймал, пойдем теперь обратно в гостиницу? Спать ляжем… — Вместе? — с надеждой уточнил у него Лань Ванцзи. — Вместе, вместе пойдем, — легко согласился Вэй Ин. — Только ты иди вперед, а я тебя сейчас догоню. Старейшине Илин требовалось спрятать пока лютых мертвецов, но отчего-то не хотелось делать это при Гаошаньи-цзюне, даже когда его сознание оказалось затуманенным от — кто бы мог подумать! — пары глотков вина. — Нет, — твердо отказался Лань Чжань, оставаясь стоять рядом, но руку отпустил, лишь хмуро посмотрел на флейту. — Тогда ты не против, если я разберусь с маленькой проблемкой? — вкрадчиво уточнил у него Вэй Усянь, крутанув Чэньцин в руках. — Яд, — грустно ответил второй нефрит, переводя взгляд на мертвецов, по-прежнему смирно стоявших, лишь повернув головы в их сторону, будто наблюдая. — Ну что ты, это совсем неопасно, я, считай, и не буду иметь дела с темной энергией, — верно понял скупой ответ Вэй Усянь. — Но нельзя же их так оставлять! Лань Ванцзи отреагировал тут же — сложив пальцы аккуратной печатью, и Бичэнь, получив негласный приказ своего владельца, вылетел из ножен. Мертвецы разом взревели, почувствовав угрозу, и двинулись вперед, раскинув руки и целясь в заклинателя. Резкий звон флейты пригвоздил их к земле, не позволяя шевельнуться. — Лань Чжань, — тихо позвал Старейшина своего спутника, — пожалуйста, позволь мне разобраться самому. Его голос был холоден, он не хотел ни ругаться с Ханьгуан-цзюнем, ни подвергать того опасности, но и вмешательство в собственные дела терпеть не собирался. — Вэй Ин… — прошептал Лань Чжань, склоняя голову и пряча печаль в золотистых глазах. Меч вернулся в ножны, и заклинатель сделал шаг назад. Перечить он явно не собирался, оставаясь столь же безучастным все время, пока Вэй Усянь играл на флейте, подчиняя себе мертвецов и отдавая им необходимые команды. — Пойдем? — Старейшина сам подошел к неподвижно стоявшему в стороне Лань Ванцзи и, заискивающе заглядывая тому в лицо, спрятавшееся под упавшими прядями, протянул руку, намереваясь заправить их за уши, дабы не загораживали обзор, но в последний момент спохватился и вместо этого просто протянул ладонь вперед, словно предлагая за нее взяться. Лань Чжань не колеблясь взялся за руку, сжав холодными пальцами, и потянул за собой, в сторону гостиницы. — Вместе, — тихо произнес он, сжимая ладонь чуть крепче, вызывая этим жестом в своем спутнике неясную волну тепла и покоя. Вэй Ин невольно кивнул и улыбнулся сам себе, растерянный собственной реакцией, но решив подумать об этом после, потому как поселившееся внутри чувство — не хотелось портить никакими сторонними мыслями. Они вместе вышли из тьмы негустого леска, осторожно перешли овраги, поддерживая друг друга, и направились в поселок, освещенный редкими огнями. — Гаошаньи-цзюнь! — раздался слегка запыхавшийся окрик со стороны. Лань Чжань остановился и невозмутимо дождался, пока до них дойдут двое спутников, с которыми они сейчас путешествовали. Вэй Ин с удивлением рассматривал направляющихся к ним Сяо Синчэня и Сун Ланя, выглядевших несколько встревоженными. — Нашелся? — Нашелся, — согласно кивнул Лань Ванцзи, вдруг демонстративно поднимая руку, которой держал Вэй Усяня. — А я терялся? — удивился Вэй Ин, озадаченно глядя на собственную ладонь, сжимаемую чужой рукой. Как ни странно, дискомфорта это ему не приносило, скорее было приятно, и он даже забыл о данном факте, не попытавшись отпустить своего спутника, как они зашли в поселок, где вроде бы подобный жест был бы неуместен. Поэтому, пожав плечами, решил оставить все как есть, пока сам Лань Ванцзи не захочет его отпустить. — Ну как же, второй господин Лань… — Кхм, — кашлянул этот самый господин, сосредоточенно рассматривая собственные носки сапог. Может быть, он наконец заметил, что перепутал их местами? — Раз нашелся, то мы вернемся к себе в комнату, — ткнул локтем в бок своего спутника Сун Лань, вынуждая того замолчать. Сяо Синчэнь, сама простота, удивленно похлопал глазами, но продолжать не стал. — Мгм. — У вас же все хорошо? — все же решил уточнить даочжан, оборачиваясь на ходу, пока Сун Лань тащил его под руку в сторону гостиницы. — Мгм. — Я рад за вас! — Мгм. — Какой ты разговорчивый, Лань Чжань. — Мгм. — Пойдем же, — рассмеялся Вэй Ин, делая шаг вперед, но рука, цепко держащая его, вынудила остановиться. — Пойдем, я уже устал, да и тебе бы не мешало отдохнуть. — Устал? — Конечно! Целый день в дороге, на своих двоих. — Хм. Лань Чжань нахмурился и сосредоточенно стал оглядывать окружающие их дома, скрытые в полумраке, разгоняемом редкими тусклыми фонарями, освещающими калитки. Кажется, что-то привлекло внимание второго нефрита, потому как он решительно направился в сторону одного из жилищ. Остановившись возле ограды, осторожно заглянул внутрь и… Отпустив руку Вэй Ина, перемахнул через нее одним махом! — Лань Чжань! — сдавленно ахнул Вэй Ин, потрясенно уставившись в пустоту, где только что стоял его спутник.