Рамка (Мистик/Азазель)
26 июня 2020 г. в 11:01
Общество всегда пыталось загнать таких, как они, в какие-то рамки. Мутанты — они априори не воспринимались большинством, обычными, слабыми людишками, которые всегда боялись того, чего не понимали и не могли постичь. А потому пытались уничтожить, загнать в какие-то рамки и контролировать.
Уничтожать.
Рейвен ненавидела ограничения. Была слишком свободолюбивой для них. Жаждала движения вперёд и разрушения всех рамок, стесняющих её.
Она хотела быть свободна. Она хотела быть сама собой. Возможно, именно поэтому она в итоге выбрала Эрика, а не своего названного брата.
Она поверила Эрику, который говорил, что приведёт мутантов к свободе. Она поверила в то, что он сможет выбороть им право на существование и своё место под солнцем. В отличие от Чарльза, который предпочёл скрываться, Эрик хотел действия, решительного и бескомпромиссного.
Как и Рейвен, собственно. Но...
Это была недостижимая мечта не только потому, что готовых бороться было слишком мало. Общественные рамки были крепки и не ломались, ведь выстраивались целыми тысячелетиями. А потому всё, что могли получить те, кто бросили им вызов, — смерть и охоту, будто они — дикие опасные животные.
Это было несправедливо. Всегда было несправедливо. Но несправедливей всего было то, что мутанты продолжали оставаться такими же людьми, как и все.
Как и все, они чувствовали и любили. Рейвен не оказалась исключением. Пойдя за Эриком, она не получила того, чего хотела, но получила то, на что рассчитывать и не мечтала.
А потом его жестоко и безжалостно забрали.
Азазель лишь казался демоном воплоти. На деле же он оказался таким же человеком, уязвимым и вполне себе смертным. Он стал любовником и другом, единственной настоящей любовью Рейвен. В конце концов, лишь он и стал причиной, что держала её подле Эрика, в котором она разочаровалась, и он же стал тем, кому она вот-вот должна была подарить ребёнка.
А потом их нашли. И Азазеля забрали у неё.
Он до последнего защищал свою женщину и ребёнка, которого она носила под сердцем. Смог спрятать их, отвести от них глаза и принять весь удар на себя. Он обещал вернуться, обещал вернуться к ней... к ним, но Рейвен знала, что не увидит больше его никогда.
Злые, глупые, жестокие люди не дают ни шанса тому, что не вписывается в их рамки и понимание.
Она глотала горькие слёзы, поглаживая круглый живот. Дитя внутри — всё, что осталось у неё от Азазеля. Единственная память о любимом мужчине, убитом и уничтоженном. Отдавшем жизнь за неё и их ребёнка, оставившем после себя Рейвен самое ценное сокровище.
Она решительно вытирает влажные щёки. Решительно смотрит вперёд. Решительно сжимает кулаки. Она не подведёт его, она не подведёт их дитя. Она сохранит его и сбережёт, чего бы ей это ни стоило.
И сына, как когда-то отца, у неё никто никогда не отберёт.