***
Вика до самого темного вечера сидела возле подъезда своего дома и никак не решалась подняться в квартиру. Космос с друзьями наверняка уехали по бабам. А что еще делать после тяжелого разговора с упрямым другом? Собственно, Виктория бы не добилась ничего от брата. Зато Паша в красках описал ей ситуацию, из которой она вообще не видит выхода. Мысль о том, что она, возможно, очень плохо смотрит, носилась по голове и больно била. Если повлиять на события не получается через Сашу, то скорее всего получится через… Муху? Она слабо представляла себе, как именно такое провернуть, однако кое-какие зацепки уже имела. Не зря она не переступила порога собственного подъезда, как знала, что придется выходить назад. Вспомнить бы ещё точный адрес Дашки Смирновой. Впрочем, на это ушло гораздо меньше времени, чем она предполагала. Больше всего Вика боялась вообще не застать Дашу дома, но, к счастью, у той не было планов на вечер. – Ты чокнулась, подруга? – вот такой реакцией Смирнова встретила просьбу Холмогоровой. – У тебя точно не все дома! – Да не голоси так, – одернула её Виктория. Все-таки подъезд – место не надежное. – Объясни, на фига тебе это нужно? Давно зад не горел? – Я же просто хочу поговорить, и все. Ты же сама с ними общаешься, и ничего, живая вроде как. – Да не общаюсь я с Мухиным! Я ещё пока не выжила из ума! Швед не считается… Он-то славный и адекватный. Не то что этот… – Ладно, тогда отведи меня к своему Шведу! Если он и вправду такой, каким ты его описываешь, то он – моя последняя надежда. Вика само собой не рассказывала ни о каких подробностях, связанных с Сашей. От Даши требовалось просто свести её с люберецкой братвой, что на самом деле являлось для неё сложной задачей. Она честно признавалась себе, что опасалась потом стать виноватой в таинственном исчезновении своей бывшей одноклассницы. Она не могла ручаться, что как только она окажется на территории Мухи, с ней ничего не произойдет. Жаль, что саму Викторию её собственная безопасность почти не волновала. Она слепо верила, что любой конфликт можно и нужно решать путем переговоров. Жаль, она не в курсе, что переговоры уже давно состоялись без её участия. Если бы только Космос с самого начала посвящал её в эти дела, ей бы и в голову не пришло такое безумство. Таких «если бы» можно насобирать сколько угодно, а итог все же один: Холмогоровой удалось уговорить Смирнову поближе познакомить её со Шведом. На следующий день Даша вызвонила своего, как она сама его порой называла, неблизкого друга. Только встреча прошла не так, как запланировала сама Вика. Нельзя сказать, чтобы она особо волновалась. Она искренне верила, что её идея сработает, что она попадет точно в яблочко и сумеет разрешить конфликт, который не стоит и выеденного яйца. Она понятия не имела, насколько была права Даша, когда предупреждала её о нравах этих братков из Люберец. Они далеко не школьники из подворотни, способные лишь на мелкие пакости, совершенные ими в доказательство своей чрезвычайной крутизны, они не ботаники из её института, не знающие более тяжелого предмета, чем энциклопедия, они даже не братки, что тусуются в подметках у Пумы на Рижском, – безобидные на первый взгляд. Этим людям перейти черту ничего не стоит, потому как это будет не первая черта в их жизни. Полное отсутствие контроля, уверенность в своей безнаказанности. Никто бы добровольно, пожалуй, кроме Белова, не захотел бы столкнуться с ними. И Холмогорова почти мгновенно пожалела о содеянном, когда к ним с Дашей подкатила черная «Девятка», лихо притормозив со свистом шин. Из кабины вышел тот самый Швед, с которым Вика уже была немного знакома, а вместе с ним был тот, с кем Холмогорова так жаждала встречи. – Здорово, девчонки! – Мухин собственной персоной появился перед ними в солнечных очках, в синих джинсах и кожаной куртке. Его развязное поведение сразу же дало о себе знать, и Даша невольно пряталась за спину Шведа. Виктория же стояла без движения. – В чем дело? Мы же договорились о личной встрече! – Даша рискнула возмутиться. – Вот именно. Я давно хотел лично на вас взглянуть. Тебя как зовут? – Муха с задором поглядел на Вику, которая слегка отстранилась от него, стоило ему подойти непозволительно близко. – Да ладно, не жмись ты! Не укушу я тебя. – Так, парни, мы так не договаривались, и мы пойдем, – Смирнова взяла Холмогорову за руку и потянула на себя, а та же настолько растерялась, что вообще забыла о том, зачем сюда пришла. – Ну вот ещё! Кто это вас отпустит, таких красивых? – Дах, поехали прокатимся, – Швед вроде бы вел себя как обычно, но Смирнова не переносила его скользкого дружка. – Чего ты застремалась? – Да она-то как хочет. А подругу мы забираем. Иди-ка сюда, сладкая, – поманил Мухин, и Вика тут же оттолкнула его руку. – Трогать меня не надо! – Ты же сказала, у вас дело какое-то, – вовремя припомнил Швед, и Даша вдруг одернула Вику. Ведь ей был нужен именно Мухин, что стоит сейчас перед ней. – Да, Вик, говори уже, чего ты там хотела, и мы пойдем. Взгляды парней устремились на Холмогорову, а она понятия не имела, с чего начинать. Ей просто захотелось сбежать отсюда как можно скорее. – Так в чем проблема? Давайте, девчонки, все по дороге и расскажете. Швед, заводи. – Да не трогай ты меня! – в который раз воспротивилась Вика, когда Муха взял её под локоть – на этот раз куда крепче – и потащил к машине. – Эй, оставь её, придурок! – за ними бросилась Даша. – Так, малолетка! – прикрикнул Сергей, удерживая при себе Вику. – С нами хочешь – прыгай. Не хочешь – свободна. – Даша… – позвала Вика, покачав головой и вытаращив на замершую подругу испуганные глаза. – Даша… Нет! Да пусти меня! Смирнова молча наблюдала, как Викторию заталкивают в машину. Швед преспокойно завел автомобиль, и они без промедления покинули пустынную улицу. Даша же бегом рванула куда-нибудь в людное место. Она в панике не представляла, что ей теперь делать. В голове промелькнула и тут же исчезла мысль о милиции. А вот идея связаться с Космосом понравилась ей куда больше. В это время «Девятка», за рулем которой был Швед, уже увозила Вику в неизвестном направлении. Она, находясь в поисках плана по спасению, напряженно глядела на дорогу. Слащавый Мухин вдруг развернулся к ней и изучающе осмотрел едва ли не с ног до головы. – Ну, чего, сладкая? Давай рассказывай про свое важное дело. Я хоть и не любитель бабской болтовни, но тебя с удовольствием послушаю. В этот момент ей подумалось: ведь она добивалась именно этого и что не все может быть так плохо. Она все равно уже здесь, а паника и истерики ни к чему хорошему не приведут. К тому же орать и реветь ещё не время. Она продолжала мыслить здраво, насколько вообще слово «здраво» можно было применить к ней на тот момент. – Речь идет… об одном человеке, – стараясь не заикаться, Холмогорова вжималась в сидение и впивалась ногтями в мягкую обивку. – Чего замолчала? О ком? – Может, скажите, куда мы едем? – не справилась, сорвалась. Места за окнами незнакомые. – Да просто катаемся, – пожал плечами Сергей, доставая из кармана куртки пачку «Мальборо». – Расслабься… пока. – Он протянул пачку ей после того, как выудил оттуда сигарету. Поглядев на неё, Вика была готова заныть от боли. Она сразу же вспомнила о брате, который понятия не имеет, в какую ситуацию по собственной воли она угодила. – Я не курю! – вырвалось у неё. Муха усмехнулся, прищурив взгляд. – Слыхал? – подтолкнул он Шведа. – Святая, не иначе. Ладно, вернемся к нашим баранам. Или к барану? Что за чел? О ком ты хочешь поговорить? – Саша Белов. Змеиный, заискивающий взгляд мгновенно изменился. Он агрессивно выпустил дым изо рта прямо в лицо Вики. Та была терпелива к табаку. – Белов? Вы че, мать твою, все на нем повернулись? Вика не очень поняла, кого он подразумевал под «всеми». – Я знаю, что между вами произошло. И я… – И чего? Ты решила меня разжалобить, что ль? Он тебя тоже драл, как и Елисееву? А она-то в курсе? Пришлось снести грубость. – Нет, я – его сестра, – это первое, что пришло ей в голову. Тем более, что отчасти это правда… – Просто так ты не отвалишь, да? Что нужно сделать, чтобы ты забыл раз и навсегда это имя? Елисеева, как девушка, уже никому не интересна. Дело в мужской чести, да? Швед поглядывал на девушку через зеркало заднего вида и ждал ответа Мухи, который в свою очередь хищно облизывался. Надо же! Пташка сама прилетела и села в клетку, да ещё и щебечет что-то возбуждающее. Будь он донельзя озабоченным, он бы непременно повелся на её провокационный вопрос «Что нужно сделать?». Впрочем, он терпеть не может играть по чьим-то правилам. Для него их обычно не существует. Даже если эта конфетка сейчас снимет с себя всю обертку, он, конечно, момента не упустит, но Белова это не спасет. – А ты смешная малышка, даже очень, – он снова выпустил дым в её сторону. – Твое предложение звучит интересно. – Какое ещё?.. – А что ты готова дать мне взамен на шкуру твоего братца? В том, что я её получу, можешь даже не сомневаться. Сердце подскочило в груди. Она роет себе яму собственными руками. Вика вспотела и раскраснелась. – Просто оставь его… – прошептала Вика, придвинувшись плотнее к двери. – Она походу не в курсе, что её брательник учудил утром, – в диалог вступил Швед. – Он сам на поединок вызвал. – Поединок? – Холмогорова вытерла непрошенные слезы. – Завтра вечером на затоне я с этим клоуном разберусь, – подтвердил Муха, – сам напрашивается. А я – человек щедрый. Просят – даю. Вика была шокирована. И нет, вряд ли услышанное было ложью. Это вполне похоже на Сашу. Только он мог так опрометчиво поступить, только он мог совсем не подумать о последствиях (как будто она про них думает). Лицо Мухи уже стало размытым пятном для неё. – Что ты решил, Мух? – спрашивает Швед, замечая, что девчонка на заднем сидении залилась горькими слезами. Он искренне надеялся, что Сергей не тронет её, однако движение продолжал. – Посидит до завтра. Теперь все от её героя зависит. – Отпустите меня, пожалуйста, – взмолилась Вика, но как будто осталась неуслышанной. – На хера она нам сдалась? – Швед старался не глядеть на неё больше. – Не нам, а мне. Посмотрим, как он запоет, когда узнает, что его симпатичная сестричка у меня. План Сергея скорее состоял в том, чтобы заарканить эту несчастную девчушку, а все остальное уже шло в нагрузку. Иначе это бы выглядело так, будто Муха не совсем уверен в себе в предстоящем поединке, что совсем на него не похоже. Вика все ещё плакала на заднем сидении машины в ожидании хоть какой-нибудь остановки, и вот наконец «Девятка» затормозила в одном из гаражных участков. Холмогорова приготовилась: она понятия не имела, куда, как и каким образом, но уже совершенно точно намеревалась сбежать. Предусмотрительный Муха открыл ей дверь и тут же крепко ухватил за руку. Девушка, едва покинув машину, мгновенно дернулась, но побег воплотить в жизнь не удалось. – Ух, какая прыткая. Ты потише, а то ведь я разозлиться могу. Швед, открывай. – Вы что?.. Вы… хотите посадить меня в гараж? Нет! – Вика начала яростно вырываться на свободу, всячески колошматить своего похитителя по руке и плечам. – Отпусти меня, ублюдок! Отпусти! Сволочь! Помогите! Кто-нибудь! Помогите! – Да тут нет никого, успокойся, – Муха как будто не прилагал никаких усилий, чтобы удержать её при себе. Дверца гаража была открыта, и через минуту Швед зажег внутри свет. Девушку затолкали в прохладное, мрачное помещение с пропитанным влажностью воздухом, исходящим от кирпичных стен. – Твое временное место жительства, Викусик. Завтра я вернусь сюда с головой твоего брата. – Нет… Пожалуйста… Вика с надеждой взглянула на Шведа, который молча стоял неподалеку, и все происходящее его словно не касалось. Он настолько боится Муху, или брать людей в заложники теперь стало законным? – Смотри, здесь вполне уютно, – Сергей все с той же излюбленной издевкой рекламировал пустующий гараж, в котором на стенах висело несколько полок, на полу стояли две канистры, наполненные какой-то жидкостью, какой-сто старенький стол на кривых ножках, заваленный всяким барахлом по типу инструментов, грязной куртки, засаленных перчаток и пепельницы с горой окурков. Единственная лампочка, казалось бы, державшаяся из последних сил на проволоке, моталась на потолке, и почему-то напомнила Вике самое себя – такую же невинную жертву, что сгинула в этом гараже. – Я прошу вас, отпустите меня… Я ведь ничего вам не сделала. Я только хотела… – Защитить братишку? – Муха нагло усмехнулся и, приблизившись к Холмогоровой, схватил её за шею. Испуганная, она сжалась и зажмурилась. – Твой Белов встал у меня поперек горла, как кость. Ты хотела, чтобы я просто оставил все как есть? А как мне, прости, жить дальше? Не знаешь, а? Молись, чтобы у него после завтрашнего осталась возможность хотя бы передвигаться на костылях. – Напоследок, прежде чем покинуть гараж, Сергей, похожий на змея, урвал-таки момент, чтобы чмокнуть Вику в ушко. Она при этом едва ли не взвизгнула. Оба мужчины немедленно двинулись к выходу. – Нет, стойте! Не оставляйте меня тут! Нет! – Вика столкнулась с закрытой дверью, которую уже тщательно запирали снаружи. – Откройте! Выпустите меня! Прошу вас, вернитесь! Нет! Пожалуйста, откройте! Помогите мне! – Она колотила железную дверь и ещё долго звала на помощь, с ужасом слушая, как заводится автомобиль поблизости и… уезжает. Сотрясающий страх и паника немедленно охватили все её естество. После десяти минут безнадежного сигнала SOS она попыталась вернуть себе здравомыслие и отправилась на поиски чего-нибудь, что помогло бы её открыть дурацкую дверь. Но ничего подходящего найти так и не смогла, кроме отвертки и молотка, которые в этом деле точно не были помощниками. Благо, что свет оставили, но лампочка вскоре начала предательски мигать, угрожая вот-вот погаснуть. Она все ещё с трудом верила в происходящее. Влипнуть по собственной глупости – это так в её стиле. Чем же она думала, прежде чем пойти на такой рисковый шаг? Откуда в ней такая непоколебимая вера в добро? Сказки давно закончились и началась взрослая, самостоятельная жизнь, которая на раз-два разбирается вот с такими глупейшими созданиями, как она. Чего уж теперь реветь? Ни Космос, ни его друзья даже не подозревают, что с ней произошло. Он, наверное, её уже ищет… В голове все ещё звучали злобные обещания Мухи… Что же теперь будет? Она не только не поправила ситуацию, она ухудшила её в десять раз. И теперь все, что ей оставалось, это забиться в уголок, укутавшись в осеннюю куртку, и наблюдать за мигающей лампочкой. Снаружи тишина и пустота, а голос её уже охрип от крика. Голова разрывалась от слез и мучительных мыслей. Она тихонько молилась о чуде, хотя не понимала, откуда его можно ждать. В этом замкнутом пространстве просто не существует запасного выхода. Она успела устроить здесь беспорядок, чтобы найти нечто, способное заменить отмычку, но все без толку. Прошли длинные и страшные часы, за которые у неё успела развиться клаустрофобия, прежде чем в замке зашевелились ключи. Вначале она думала, что ей это мерещится, но вот дверь со скрежетом начала плавно отъезжать в сторону, а наступивший мрак проникла полоска лунного света. Холмогорова замерла всем телом и была готова радоваться даже возвращению Мухи, лишь бы это её заключение закончилось. В проходе появился какой-то мужчина. – Тьфу ты, сука… Перегорела, что ли? – пощелкав выключателем, он пошире распахнул дверь и увидел Вику в уголке. В мужчине она признала Шведа. – Долго торчать там будешь? С вещами на выход, и быстро. Она не собиралась даже задавать вопросы. Пусть это будет даже жестокой уловкой, чем угодно, но в этом, определенно, есть что-то чудесное, что-то, о чем она молилась часами, проведенными здесь. Поднявшись на ноги, она, слегка пошатываясь, выбежала на улицу, и, если бы Швед не удержал её, она точно рванула бы куда глаза глядят. – Стоп, стоп, не спеши-ка. – Отпусти меня, пожалуйста… – А я что делаю? Не вопи только. В машину садись. – Почему я должна тебе верить? Ты ведь с ним. – Я тебя сейчас обратно засуну. Вняв его спокойной угрозе, Вика послушно поплелась к машине и забралась на заднее сидение. Швед быстро запер гараж, сел за руль и двинулся в сторону дороги. – Ты правда везешь меня домой? – поинтересовалась Вика, с опаской глядя по сторонам. – Правда. Не бойся. Летнюю прохладную ночь прорезали две ярких оранжевых фары. Дорога пустовала и оживилась, лишь когда они выехали на городские улицы. – Почему он решил меня отпустить? Кажется, он был настроен серьезно. – Вика знала, что ей лучше помолчать, но любопытство не давало ей покоя. – А кто тебе сказал, что это он решил? – Швед взглянул на неё через зеркало. – Ты – полная дура… Неужели ты не знала, чего тебя ждет? На хера полезла в мужские разборки? – Белов – мой брат! – Да хорош заливать! Брат… Твоя подружка чересчур болтлива. И фамилия у тебя другая. Так что прикуси язык. – Расскажи, пожалуйста, о поединке… – Борзый пацан, но слишком самоуверенный. Давно таких не встречал. Рассуждает грамотно. – Я и без тебя знаю, какой он! – Значит, хреново знаешь. Знала бы, так не поперлась за него его проблемы решать. Смело, но, как я уже говорил, глупо. – А если этот твой Муха узнает, что ты меня освободил?.. Что он с тобой за это сделает? – Это уже не твоя забота. Говори, где тебя высадить. До дома не повезу. Так спокойнее.***
Даша Смирнова просидела возле дома Холмогоровых весь оставшийся день. Никто не открыл ей, когда она трезвонила в дверь их квартиры днем. Космоса дома не было, и отца, к счастью, тоже. Но уйти ни с чем она не могла, она была обязана поставить Коса в известность. Её трясло от страха, она все думала о своем трусливом и подлом поступке, и загладить свою вину могла лишь вот так – сообщить кому-нибудь о случившемся. Вот только Холмогоров её совесть знатно подвел, и потому лишь она прямо сейчас её всячески пытала. Во дворе нет ни души. Покачиваясь на скамейке, то бродя возле неё, она глядела на окна огромного дома, а потом по сторонам в ожидании хоть какого-нибудь мало-мальски знакомого силуэта. Больше всего она боялась, что Коса придется ждать до самого утра. Однако Холмогоров появился гораздо раньше: припарковавшись у подъезда, он выскочил из «Линкольна» и с таким энтузиазмом понесся домой, что не заметил Смирнову, пока она не окликнула его. – Оп, Дашка, ты? – Я… – её голос предательски дрогнул. – Чего тут топчешься? Вику ждешь? Так не пущу я её никуда – поздно уже. – Нет, Кос, я… Кое-что произошло, Кос. – Чего стряслось? – Вика и я… Мы… Это она виновата! Я её отговаривала! А она… – Так, погоди. По порядку давай, Смирнова. Че случилось? – Вика… Её… – Блять, ты будешь говорить, или нет? – когда она снова запнулась и расплакалась, Космос больно стиснул её плечи. В этот момент Холмогорова подошла к подъезду, застав эту весьма интересную картину. Скрестив руки на груди, она поочередно взглянула сначала на брата, а затем на так называемую подружку. – Сестренка, – Кос немедленно подлетел к ней и не мог не заметить следы от недавних слез. – Ты в порядке? Ты где была? – Да так, каталась по городу с друзьями, – коротко бросила Виктория и спешно направилась в подъезд, не удостоив Дашу даже словом. Думается, она все поняла по глазам. Притихнув, Смирнова облегченно выдохнула. Её мало интересовала разорванная дружба, которая с самого начала и дружбой-то не считалась. Самое главное, что теперь она по ночам будет спать спокойно. И ей плевать, каким образом разрешилась их «веселая» встреча с люберецкими. Впредь, может быть, Холмогорова будет думать головой. – Я че-то ни хрена не понял, – комментарий Космоса почти совпал с её мыслью. – С ней все хорошо, – произнесла Смирнова. – Да? Куда ты её втянула? – Ты больной? – девушка взметнула на него возмущенный взгляд. – Сам спроси у своей сестренки. Это она меня чуть не втянула. Надеюсь, больше не увидимся. Даша, стуча каблуками сапожек, резво пошла своей дорогой. Космос же все ещё непонимающе крутил головой. – Истерички… Обе. Все.