Не отпускай меня

      Второе платье. Долго же она выбирала из ничего. Только сейчас Холмогорова вдруг поняла, что у неё абсолютная нехватка достойных нарядов. Многое довелось купить в американских не самых дорогих магазинах, но даже среди тех вещей не было того, что могло бы подойти для сегодняшнего вечера.             Первое платье уже валялось на кровати за ненадобностью, а вот второе вроде смотрелось получше. Оно было кремовым, но смущало немного его углубленное декольте. Наверное, не стоит надевать такое откровенное, ведь там будет его жена. Ещё подумает что-нибудь не то.             Вика в какой-то момент остановилась, замерла перед зеркалом, разглядывая себя, а после покусилась и на это платье в решимости немедленно снять его с себя и никуда не идти.             – Блин, и зачем я на эту авантюру согласилась? Сил нет… – Под авантюрой она подразумевала не только свое намерение устроиться на работу в Курс-Ин-Вест, но и сегодняшний банкет, на который, кстати, её никто не приглашал. Свалится сейчас, как снег на голову, выставит себя на показ перед его женой. Единственные, кому она искренне обрадуется, будут сами виновники торжества – Валера с Томой. Она была счастлива узнать, что они поженились, хотя трудно назвать это событие неожиданностью, ведь между ними все стало ясно ещё в 1989 году. Валера не тот человек, который долго думает, да и лучше Тамары ему во век девушки не сыскать. Кстати говоря, ей тоже крупно повезло: надежный, мудрый не по годам, заботлив и красив. Чего ещё нужно?              Интересно, а как выглядит его супруга? Виктория задавалась этим вопросом с того момента, как только узнала о её существовании. Сегодня у неё есть возможность увидеть её собственными глазами, но от этой мысли сердце в груди начинало ныть. Нет, пожалуй, она не готова к этому, не готова к такой нервотрепке. Обманывать себя куда легче вдали от Саши, чем находясь рядом с ним. И она идет туда, чтобы быть кем угодно в этот вечер, но только не Викой Холмогоровой, не сестрой Космоса и не дочерью профессора астрофизики. Она должна предстать перед ними совершенно новым человеком, переросшим в себе все ребячество и все комплексы, затоптавшим нелепую влюбленность и горячность молодой крови. Что же, сделаться юной бабушкой? Если это поможет держать Белова на расстоянии и держаться самой, то пусть. Нужно возвести стену, в которую никто не достучится, которую никто не сломает. Нужно… Нужно…             А вот и он – первый стук.             В щелочку заглянул Космос.             – Вики, готова? – Увидев её в платье, которое она так и не сняла, он смело зашел в комнату и присвистнул. – Ну и красотка! У них там башни посрывает, клянусь.             – Да брось, Кос!.. Я вообще уже пожалела, что собралась с тобой. – Топнув ножкой, Виктория плюхнулась на кресло. Её черные локоны были завиты, как упругие пружинки. Она то распускала волосы, то снова убирала в большую заколку на затылке, но в конце концов решила оставить распущенными, хотя минуту назад они ей снова не понравились. Она зациклилась на том, что прическа его жены совпадет с тем, что будет на её голове.             – Хорош тебе, это всего лишь теплые дружеские посиделки.             – Теплые дружеские? Ещё скажи со свечами и романтичной музыкой. Давно это вы перестали кутить на всю Москву?             – Систер, ты смешная. Ну кто с женами кутит на всю Москву? Это тот редкий случай приличного отдыха. К тому же это поможет тебе расслабиться. И вообще я советовал бы тебе меньше заморачиваться.             – Я не видела их два года. Думаешь, так легко вдруг появиться из неоткуда и заявить о себе?             – А на хрена откладывать? Раз уж собралась к нам, то начни прямо сейчас, свались из неоткуда и завязывай уже занудствовать. Веди себя как королева.             Виктория вернулась к зеркалу, снова собрала волосы в пучок и поглядела на брата.             – Как лучше?             – Распусти, – тут же ответил он, и девушка в итоге поддержала его выбор. Ей тоже больше нравилось без заколок. Нежно-розовый блеск на губах. Глаза слегка подкрашены. Косметикой она почти никогда не злоупотребляла. – Ну чего? Погнали, нам уже пора.             – Постой. Ты ведь им уже про меня сказал?             – Сказал. – Брат от раздражения цокнул языком. – Не тушуйся ты. Все окей будет. Просто сказал, что нашел годного переводчика с навыками архитектора. Санек обрадовался, но, по-моему, не сильно поверил. Засмеялся, просил привести. Всех почему-то веселит твоя забугорная профессия.             – Вот мы и посмеемся вместе. Ладно, я готова.             Виктория постаралась отключить любые чувства, которые могли навредить ей сегодня. Придерживаться баланса являлось сложной задачей. Она не хотела выглядеть неприкасаемой зазнайкой в их глазах, не хотела выглядеть высокомерной в глазах его жены, но и оставаться соседской девчонкой, мелкой сестричкой тоже не желала. Нужно как-то соединить в себе ту самую задорную Вики и Викторию Юрьевну Холмогорову. Нужно… Нужно…             Ресторан был забронирован специально для почетных гостей, у которых есть возможность оставить здесь несколько сотен баксов. Чета Филатовых организовала все по высшему разряду. Тамара, конечно, понимала, что третья годовщина свадьбы не такой уж грандиозный повод, но его вполне хватало, чтобы собрать небольшую компанию самых близких друзей. Тем более, что кроме них, никого у молодой семьи Филатовых не было.             Поэтому Тамара с радостью заключила в объятия Ольгу, которая потом вручила ей букет цветов и подарок в большом пакете. Тамара поблагодарила, хотя ей было совершенно неудобно принимать ещё какие-то подарки. Ведь не ради них все это затевалось.             – Поздравляю, брателло, – Белый обнял лучшего друга, затем нежно чмокнул в щеку и Томку. Взяв за руку супругу, он вместе с ней направился в зал, где на уютном диванчике уже расположились первые гости. Это был Витя Пчёлкин, кормящий совсем незнакомую девицу виноградом из рук. Она заливалась смехом, когда он ей что-то нашептывал на ухо, интимно отодвигая её волосы. Увидев Сашу и Олю, он будто почувствовал себя школьником, которого застукали за журналом с голыми женщинами. И нет, разумеется, он застеснялся не Белова, а его жену. Ольга была для него особенной женщиной. Он уважал её, ему было важно, что она о нем подумает. Однако прийти на праздник одному было совсем некультурным поступком. Поэтому пришлось прибегать к крайним мерам и доплачивать эскортнице за спектакль. Витя представил её как Дарину, и она была вынуждена сегодня играть роль приличной дамы, насколько только она способна была ею стать.             – Че? Кого не хватает? Космосила где?             – Звонил. В пробку попали. Ладно, усаживайтесь пока.             – Попали они… Интересно, с кем это они там попали? – подтрунивал Витя. – Сань, сегодня увидим нашего нового сотрудника.             – Да, он мне говорил, – без особого интереса отозвался Белов. – Может, и вправду деваха толковая попалась. Подробностей не знаешь?             – Молчит гад, – покачал головой Витя, притягивая к себе свою спутницу.             – Какая такая деваха? – с шутливой ревностью поинтересовалась Оля.             – Посланница из космоса, – взведя руки к верху, рассмеялся Белов. – Ща вместе и поглядим на эту инопланетянку.             К моменту, когда входная дверь ресторана была открыта для очередных гостей, бокалы и рюмки у всех уже были наполнены. Не хотелось, конечно, начинать без Космоса, но семеро, как говорится, одного или даже двух не ждут. Тем не менее чокнутся и выпить никто не успел – Холмогоровы передали свою верхнюю одежду гардеробщику и наконец вышли к остальным. У Вики дрожали ноги, и ей казалось, что она сейчас просто рухнет на гладкий сверкающий пол, рухнет, как только увидит его и его жену. Три… Два… Один…              Эти взгляды были обращены на неё одну. И она приняла этот вызов. Она ответила тем же. Она глядела на них, а его старалась избегать, как и жену, что сидела рядом. Краем глаза зацепив их обоих, она ощутила, как жар накатил на её лицо, как оно запылало, как сердце упало в пятки, а потом снова взлетело и застучало так, что сотрясалось все тело, словно билось в мелкой конвульсии. Космос держал её за руку, и это немного успокаивало, придавало ей сил продолжить то, что вспять уже не повернешь. Он довольно улыбался, а потом сказал что-то вроде «Ну чего, пацаны? Прямым рейсом из Америки». Его слова зазвучали как в тумане. Словно речь шла не о ней. Все в одночасье показалось ей здесь чужим, незнакомым. И даже эти лица как будто из прошлой жизни.             Первыми на Вику обрушились объятия Тамары. Воскликнув на весь ресторан её имя, Филатова подбежала, расцеловала, а Холмогорова все ещё пыталась понять, кто перед ней стоит, кто прижимает так крепко и верещит что-то звонкое над ухом. Валера тоже не заставил себя долго ждать.             – Какие люди в Голливуде! – забасил он. – Сеструха! – Его сильные руки оторвали её от пола. У Виктории едва не закружилась голова.             – Теперь уже не в Голливуде.       – Вот это подарок, так подарок, Кос! Вика, ты ли это?        – Как выросла а! Тебя и не узнать, американская звезда.             У Пчёлкина пересохло во рту. Его рука, в которой он держал рюмку водки, непроизвольно затряслась. И он поспешил скорее опрокинуть её содержимое в себя, а её поставить на стол – отчетливо громко. Это ему не снится? Неужели он прямо сейчас её видит? И слышит её голос? И все это происходит на самом деле? Он мгновенно забыл о Дарине, которая непонимающе хлопала своими накладными ресничками и почему-то держалась за подол его серого пиджака, словно боялась, что он сейчас сбежит от неё.             – Ну ни хрена себе сюрприз, – наконец выдал Пчёлкин первое, что пришло в голову. – Кого я вижу? Викинг!             Виктория закатила глаза. Опять со своей глупой кличкой. В голове пронеслась бурная молодость, которая ещё и не успела их оставить. Странно, но он даже шагу не сделал в её сторону, не поприветствовал, а только расслабленно откинулся на спинку дивана и задымил. Холмогорова могла смело принять это на свой счет и вообще назвать оскорблением.              – Мы вроде ещё даже не бухали, а у меня уже глюки начались.              – Да, и я тебе очень рада, жужжалка. – Ей удалось сделать пару шагов поближе к столу, и вдруг дорогу ей перекрыл Саша. Он поднялся ей навстречу, и мир внезапно умолк, замер. Она больше всего боялась, что он прочтет в её глазах то, что там обычно бывает написано. Она не успела за два года стереть эту надпись, а даже когда получалось, Ритка неумело выводила её заново. Потому теперь она старалась не смотреть ему в лицо, краснея, пряталась, а еще безумно боялась выдать свой маленький, наверное уже давно уснувший под дедушкины сказки секрет. Ей думалось, что Белов едва посмотрит на неё и сразу же обо всем догадается. Но он на тот момент был настолько далек от этого, что даже тысяча доказательств не заставили бы его в такое поверить. Он и в реальность происходящего-то слабо верил сейчас.             – Ну привет, сестренка, – послышалось вдруг, и она остолбенела, пряча локон за ухо.             – Здравствуй, – отозвалась она, молясь о том, чтобы он не вздумал её обнимать. Саша словно услыхал эту мольбу и не стал делать ничего подобного. Наверное, со стороны показалось, что он дернулся в порыве, чтобы прижать её к себе, но какая-то мысль, кольнувшая иглой в сердце, притормозила его. Космос все это время стоял рядом, он же поспешил проводить сестру к свободному стулу.             – Братва, это действительно большой день. Он стал чуть больше, чем изначально планировался. – Белов стоял сзади, опершись руками на спинку стула, и Вика ненароком поглядела на его красивые руки. Что-то золотое резко бросилось в глаза. – Олька, Дарина, – к последней он обратился из вежливости, – познакомьтесь. Виктория Холмогорова – главный член нашей бригады, нашей дружной семьи.              – Перестань, Саш, нашел главного, – сказала она, чувствуя себя максимально неловко.              – Викуль, ты когда вообще приехала?             – Несколько дней назад.             – Ну как там, у америкосов поганых? – поинтересовался Валера.             – Ну почему же поганых? Вполне приличные люди. Не надо о них так.             – Ну ладно, шучу я. Друзья, давайте выпьем. Прав Белый, у нас сегодня двойной праздник получился!             – Вик, у тебя все есть? Вик, вина?             – Я налью, – подстраховал Космос и наполнил её бокал раньше, чем это успел бы сделать Витя, сидящий почти рядом. – Ну че, Белый, давай тост, и бахнем уже!             – Тост? – усмехнулся он задумчиво и наконец отошел от Виктории, за что она была ему благодарна. – Во-первых, хочется сказать в первую очередь про виновников торжества. Филатовы, вы нас собрали здесь, и за это от души спасибо, потому что редко в последнее время мы отдыхаем вместе. Я хочу выпить за вас, за вашу семью, которой суждено только крепнуть и расти.             – И детишек скорее, – вставила Ольга, заставив Викторию обратить на себя внимание. В этот момент она впервые услышала её голос – тонкий, музыкальный, ласковый.             – За вас, Филатовы, за вас! – подняв рюмку, подытожил Белов.             – Спасибо, братья. – Бокалы соприкоснулись, рюмки зазвенели.       – Не знаю, как вам, пацаны, а мне че-то горько, – Пчёлкин считал, что пора переходить к более важной части этого собрания. И все тут же подхватили бессменную свадебную кричалку, под которую Валера с Томой побили рекорд в тот великий день, когда обзавелись общей фамилией. Стоило сейчас превзойти самих себя. И Филатовы поднялись со своих мест и без стеснения продемонстрировали самый долгий поцелуй под свисты и громогласный счет, дошедший до тридцати.             Первый тост был произнесен, а потом начался бесконечный балаган, что непременно напомнило Виктории прежние времена. Они изменились. Парни изменились. Они уже не те мальчишки, которых она помнит, которые подшучивали над ней и пугали привидениями на крыше, которые заботились о ней и несли за неё ответственность. И он изменился… От того милого и доброго парня с короткой солдатской стрижкой не осталось ничего, даже стрижки. Теперь его темно-русые отросшие волосы гладко зачесаны назад. На груди он носит золотую цепь, которая выглядывает из-под белой рубашки с расстегнутыми верхними пуговицами. Никаких вязанных свитеров и простых однотонных футболок, никакого спортивного костюма и студенческого пиджака, никаких пацанских джинсовок с Рижского, никаких кроссовок – он носит дорогой костюм высшего качества. Вместо дешевеньких часов на кожаном ремешке теперь часы золотые от лучшего мирового производителя. Но самое главное, что в нем изменилось, – это обручальное кольцо на безымянном пальце. Она старалась не смотреть на него, и на кольцо старалась не смотреть.             И все же тяжело было порой удержаться. Тот ли это человек, от которого она улетела на другой конец планеты два года назад? Всегда он был так заботлив, внимателен к ней, открыт, а сейчас почти не смотрит, даже не спрашивает, как дела.             – Девчонки, составьте компанию, – Дарина кивнула в сторону выхода, а точнее – в сторону женской комнаты. Оля и Тамара не слишком охотно поплелись за ней, но последняя непременно выдернула из-за стола и Вику. Та не успела даже сообразить, что праздник в самом разгаре и сейчас не время для скуки.              – Пошли, ты чего одна сидишь? Чего молчаливая такая? Как же я давно тебя не видела, дай хоть погляжу как следует. – Филатова была воодушевлена возвращением подруги. – Рассказывай, ты к нам, надеюсь, окончательно вернулась?             – Ну… Пока не решила ещё.             – Как – не решила? Нет, мы тебя больше никуда не отпустим! Так и знай!             Оля все это время стояла рядом и улыбалась, точно так же разглядывая Холмогорову под своим личным микроскопом. Вика вынуждена была уделить ей внимание.             – Вика, – она протянула девушке руку. И все-таки она очень красива. Точно красивее Ленки Елисеевой. И кожа у неё прямо как шелк. И волосы густые, волнистые. И глаза притягательные, зеленоватые. Находиться рядом с ней было непросто, а общаться – тем более. И Виктория невольно сравнивала себя с ней, подмечая каждую мелочевку, пытаясь угадать, что же привлекло в ней Сашу и чего есть в ней такого, чем Бог обделил Холмогорову при рождении? Но самым паршивым было другое: Оля не вызывала неприязни, она была вежлива и добра, она не раздражала и не злила. Не к чему было придраться.             – Оля. Очень приятно познакомиться. Слышала о тебе много хорошего.              – Правда?             – Да, Космос рассказывал. Говорил, что очень скучает.             – Надо же, не похоже на него. Очень жаль, что я пропустила целых две свадьбы. Эти парни мне как большие братья. Правда, неудобно…             – Ну, две пропустила, но другие-то две ещё остались, – с намеком Тамара кивнула в сторону двери женского туалета, за которой минуту назад скрылась Дарина.             – Не думаю, что этот бабник когда-нибудь одумается, – засмеялась Вика, говоря о Пчёле. – Надо же, почти ни слова мне не сказал за вечер.              – Да ты тоже молодец! Оль, ты только представь, два года назад эта особа молча уехала в свою Америку, только её и видели! И даже попрощаться не соизволила! Я вот тоже на тебя тогда обижалась. Нельзя же так.             – Томочка, прости… Дура я, ну конечно, дура неблагодарная. Просто я не успела. Так сложились обстоятельства.             – А чем ты в Америке занималась? – поинтересовалась Белова. В этот момент их разговор прервала Дарина, но очень быстро она исчезла с горизонта. Она явно была не для этого общества, но её это ничуть не расстраивало. Она поглядывала на дешевенькие часики. Её аренда истекает через два часа. Стоит узнать у клиента, будет ли он продлевать.             – Училась, – ответила Виктория. – Освоила немецкий в совершенстве, испанский и с горем пополам арабский, но говорить на нем не могу свободно. Вот закончила архитектурную школу, теперь вернулась. Хочу поработать у ребят в компании, если возьмут.             – Ещё как возьмут! – уверила Тамара. – Пусть только попробуют не взять!             – А сколько ты училась? – продолжала Оля.             – Три года, но закончила досрочно. Если бы не дядя с тетей, не знаю даже, как бы я справилась. Поддержка близких важна в любое время и в любом месте.             – Согласна. Я тоже много раз хотела консерваторию бросить, но меня всякий раз бабушка останавливала. Находила какие-то нужные слова, помогала. А мне тоже на самом деле английский всегда нравился. Но я, прямо скажем, не спец. Только азы. Ничего, вот ребенок родится, в школу пойдет, подтяну с ним заодно.             У Вики, кажется, что-то треснуло в груди. Сердце вновь сорвалось вниз. Она машинально опустила глаза на живот Ольги, но ничего, отдаленно напоминающего беременность там не заметила. В любом случае пришлось улыбнуться, но промолчать.             – Тамар, а вы когда соберетесь? – Белова свернула на свою любимую, но больную тему. Однако здесь – не дома. Здесь её понимали гораздо лучше. Филатовы тоже пока не могли похвастаться наследниками. Поэтому в ответ на Олин вопрос Тамара лишь грустно пожала плечами.             – Пока обследование прохожу, и Валерка тоже. Не знаю…             – Не получается? – с сожалением спросила Вика.             – Пока никак... Но мы не сдаемся.             И тут перед глазами Холмогоровой встало её русоволосое чудо. Мысленно она поблагодарила Бога за такой подарок. Она и не думала раньше, что это счастье может быть кому-то недоступно или доступно с большим трудом.             – Не нужно отчаиваться, девочки, я уверена, что все наладится, – словно услышав и увидев себя со стороны, Виктория забыла на секунду, кто перед ней стоит. Ну какая же она… Ленка Елисеева и в подметки Ольге не годится! Идеальная женщина, и Белов, она уверена, ни за что её не оставит.             Вскоре празднование заиграло новыми красками. Танцы, караоке. Выпивки было ещё много, а на часах уже около одиннадцати. Дарина уехала. Просто каким-то незаметным образом исчезла, но о ней не вспомнил никто, даже тот, кто её привел. Скорее всего он забыл о ней даже раньше, с того самого момента, как только появилась Вика. И было просто до боли тяжело оставаться трезвым.             – Потанцуем, Вик? – он подошел к ней, отказавшись от робости, которая ему абсолютна чужда, но которая всегда виснет на его плечах при Вике и точно насмехается над ним.              – Почему бы и нет? – она улыбнулась и подала ему руку, чего он ожидал в последнюю очередь. Витя почему-то готовил себя к другой её реакции.             И тем не менее его маленькая мечта осуществилась за сегодняшний вечер. Он вытащил её на танцпол. Играла композиция Roxette «Listen to your heart». Виктория немного смущалась, и от Вити это не ускользнуло, его это даже порадовало. Господи, он и предположить не мог, что этим вечером будет танцевать с ней. Ещё несколько часов назад она была так далеко, в Америке. Как же круто и внезапно меняется жизнь.       – Так когда ты приехала? – спрашивает он.             – Я же уже говорила. Ты меня плохо слушаешь. – Они мягко покачивались под музыку.              – И когда назад?              – А что, уже надоесть успела? Хочешь быстрее от меня избавиться?             – Твои иголки, смотрю, не осыпались ещё. Но ты мне такой колкой всегда больше нравилась. Чувствуется прежняя Холмогорова.             Она отвела от него улыбающийся очаровательный взгляд.             – А где твоя зазноба? Куда ты её услал? Или у неё часы приема закончились?             – Эх и язык у тебя, Викусик. Тебя из Штатов случайно не из-за него поперли?             – Нет. Я просто вдруг поняла, что мне не хватает твоего вечного «жу-жу-жу» над ухом. Так где твоя дама сердца?             – Че тебе до неё? Или ревнуешь? – Витя глядел точно ей в глаза, и от его взгляда у неё по коже почему-то бежали мурашки. Последний раз так близки они были два с половиной года назад, когда он позволил себе нагло её поцеловать, без разрешения.              – Чувствуется прежний Пчёлкин. Всего его должны любить, ревновать и штабелями перед ним укладываться.              – Почему скрыла, что вернулась? – Кто-то должен был остановить этот поток иронии, и Витя решил, что этим кем-то станет он. – Тайком смылась, тайком приехала. Что за дела?             – Я не скрывала. Просто была занята другими делами, и потом я действительно не решила, сколько здесь пробуду. Подумала, чего зря людей отвлекать.              – Видимо, долго, раз на работу намылилась. А я-то думаю, что там за языковед у Коса нарисовался.             – Вау, какие ты слова умные знаешь, – рассмеялась она.             – Так ведь не ты одна у нас ученая. Мы тоже не олухи с окраины.              – Я вижу. К вам теперь на кривой кобыле не подъедешь. Вон какие стали. И чем это вы таким промышляете?             – Тебе такое и не снилось. Клятву придется давать, кровью расписаться. Все засекречено. От нас выхода назад нет.             – Деньги очень нужны, Пчёлкин, так что придется терпеть вас, бандитов.             – Семью кормить нечем? – прищурился Пчёла, чуть склонив голову.             – Как ты догадался? – язвительно отозвалась она.             Он прекрасно видит, что она пытается вывести его из себя. И у неё это почти получается. Его лицо немного мрачнеет. А Виктория продолжает наслаждаться, пусть и неосознанно, своей властью. Так и играют друг с дружкой, каждый думая о своем и воспринимая все по-своему.             – А муженек? Не в состоянии? – Вся неприязнь вылилась вместе с его голосом.             – А вот это уже не ваше пчелиное дело, – послав ему очередную свою соблазнительную улыбку, она прокрутилась под его рукой, приблизившись на мгновение, тут же отстранилась. – За танец спасибо.             И ушла. Вот так просто взяла и ушла. Кокетливо вильнула и исчезла. Он смотрел ей вслед, смотрел, пока она не скрылась. Он и не подозревал, как её колотило изнутри в этот момент. В таком напряжении она оставаться больше не могла. Космос, Валера и Тома о чем-то смеялись за столом. Саша и Оля мило ворковали в танце. Пчёлкин взялся за сигарету, и вскоре Холмогоров составил ему компанию. Виктория же вышла на свежий воздух. Он был необходим ей, его категорически не хватало там, в помещении. Она впервые чувствовала себя чужой среди своих, среди самых близких. Надоело строить из себя непонятно кого, её преследовало чувство ненужности, чувство лишнего человека. Она не в состоянии расслабиться, не в состоянии забыться. Все не так...             Закутавшись получше в пальто, она стояла в одиночестве на крыльце и глядела на ночную Москву. Этот город вернул ей все страдания, которые хоть немного улеглись за границей. И она с самого начала знала, чего будет стоить возвращение сюда. Тем не менее Виктория продолжала себя закапывать все глубже. И зачем она сюда пришла? Зачем она с ним увиделась? Хотела удостовериться, что чувства можно убить? Нет, нельзя. Даже спустя столько времени. Даже после его свадьбы. Ведь у неё есть то, что связывает их куда крепче, чем брачные узы. Но открыть ему свою тайну станет настоящим самоубийством.             – Вика, у тебя все нормально?             Голос. Она поворачивается, вздрогнув. Белов стоит перед ней. За его спиной никого.             – Ты чего убежала? Холодно же, идем внутрь.             – Да я ненадолго, Саш. Вышла проветриться.             Ей стало некомфортно рядом с ним. Она не имела права стоять так близко. И он не имел! Хоть бы соблюдал дистанцию!             – Если там кому и надо проветриться, то это Пчёлкину. Набухался опять до потери пульса. Ты плохо на него влияешь. – Белов спускал все на шутку. Она улыбнулась и снова уставилась перед собой. – Я очень рад, что ты приехала. Я… скучал.             Урвал момент, чтоб признаться. А что мешало открыт показать это там, на глазах у всех?             – Я тоже скучала.             А ведь она не изменилась почти. Просто стало чуть старше. Он видел, как она дрожит. То ли мерзнет, то ли просто волнуется. Его рука непроизвольно потянулась к ней, и вот уже оказалась на её спине.             – Продрогла совсем, Вик. Идем обратно.             – Ты иди, я сейчас. – Вика повернулась и вымучено улыбнулась ему, сжимая руки в карманах пальто.             – Ну вот ещё. Мы с тобой не поговорили даже. Как жизнь, Вик? Как дела? Слышал, достигла реальных высот в Америке. Я рад за тебя.             – Спасибо, Саш. Да, мы все поднялись за эти два года.             – Три.             – Что?             – Почти три года. Что же ты, совсем счет времени потеряла? Оно там как-то по особенному течет, да?             – Ну да, там все как-то ритмичнее.             – Ты молодец, что вернулась. Как в личной жизни?             Она смущенно отвела взгляд, а после бодрым голосом ответила:             – Порядок. Ты мне лучше скажи, ты возьмешь меня на работу? Я бы очень хотела проявить себя в новом деле. У меня образование архитектурное, да и языки знаю.             – Вик, могла бы и не спрашивать. Нам сейчас и вправду нужен толковый специалист. Растем, богатеем. В понедельник сможешь начать?             – Что, вот так прям, без собеседования? Без испытательного срока?             – Смеешься, да? Для своих у нас процедуры попроще. Давай я заеду за тобой в понедельник.             – Нет, не нужно! – протестующе сказала она, предельно стараясь опередить собственное «да», которое так рвалось наружу. – Я с Космосом приеду. Во сколько нужно быть? Что с собой везти?             Он усмехнулся, а потом вдруг протянул руку к её лицу и стер капельку, что упала ей на щеку.             – Дождь…              Она снова покраснела, опустила голову, постаралась вздохнуть глубоко.             – Извини, – проговорила она. – Надо вернуться. Нас, наверное, потеряли. Тогда до понедельника. – Опять сбежала. На этот раз от того, ради кого сюда пришла. Зачем он это сделал? Зачем прикоснулся к ней? Зачем так заботливо? Зачем так интимно?             – До понедельника, – проговорил он, когда Вика уже скрылась за дверью. В душе что-то больно кольнуло. Воспоминания пробудились ото сна. И он не понимал, откуда они взялись. Не понимал, что они могут для него значить. Одно он знал точно: её возвращение может все сильно изменить.