Отоме для принца.

Сегодня у Бел просто адское настроение. Ну, ничего удивительного, ведь её вновь навестили дальние друзья. Но хоть и настроение у неё плохое, Бел просто сидит на диване, поджав ноги к себе и выводя линии карандашом в альбоме. Девушка делает так довольно часто, когда ей нужно успокоиться или о чём-то подумать, это действует на неё успокаивающе. Но даже при этом лучше держаться подальше и, тем более, не маячить над душой, а то от парочки стилетов во всех доступных местах в теле ты точно не отделаешься. Блондинка равномерно дышала, её плечи время от времени приподнимались. Как и любой другой человек, она думала о своём. Как пережить ближайшие несколько дней и никого не убить? Довольно важный вопрос, что требовал незамедлительного обдумывания, и главное, чтобы во время самого этого обдумывания никого не зарезать и не распотрошить. Но так ли это просто? Увы… И уже через пару минут перед Бельфегором появилось несколько аспектов, что готовы были помочь её провальной миссии, которую она сама на себя возложила. — Ещё несколько экземпляров, за которые можно получить приличные деньги, — рядом с офицером отряда урагана и облака появился жадный аркобалено, что тут же положил свой взгляд на рисунки девушки, уже подмечая в уме, какую цену за них можно накрутить. А сумму за них можно было получить весьма и весьма щедрую. Кто бы знал, что хоть принц-потрошитель и тот ещё псих, но даже у него было много своих фанатов среди других мафиозных семей, как бы странно это ни было. Особенно среди детей, которых раньше спасал ураган во время своих заданий. Уж те-то точно заплатят приличные деньжата за рисунки девушки, да и не только рисунки, но и всё, что принадлежит ей. Подняв глаза, Бел лишь злобно оскалилась, показывая всем своим видом, что к ней лучше не подходить. Вайпер на секунду вздрогнул, но взвесив все плюсы, которых было больше, чем минусов, подсел рядышком. Он знал, что любительница детишек его точно не убьёт, да и покалечит не особо сильно, поэтому деньги, что он сможет отгрохать за пару её набросков, стоили некоторых поломанных костей. После действий тумана Бельфегор больше на него не смотрела, продолжая что-то остервенело заштриховывать. Как говорится, любопытство сгубило кошку, но Мармон не кошка, поэтому его оно не сгубит. Немного приподнимаясь в воздухе, он старается заглянуть через плечо блондинки, дабы увидеть её шедевры, но увидев то, что она с такой сосредоточенностью рисовала, обладатель синей соски весьма так вспотел. Ведь на белом листе бумаги чётко вырисовывался образ его самого, да не просто образ, а весьма так детальный способ его расчлененки. Не став медлить, он предпочёл удалиться — эскизы всегда можно было украсть, что он и делал постоянно, хоть его и ловили на этом, требуя долю, на что самое жадное существо в мире, скрепя сердцем и проклиная слишком глазастую принцессу, соглашался. Но если бы он только знал, что эта самая принцесса специально оставляла свои шедевры в несильно запрятанных местах, дабы их нашли, а потом поймать с поличным и потребовать проценты намного больше, чем если отдать их ему самой. Хоть Бел и сама могла это сделать, но в этом случае круг покупателей был бы слишком узок и, может, она и любит поторговаться, но лучше аркобалено тумана этого никто не сделает. Да и ей просто было лень заниматься лишним делом, если это дело можно скинуть на кого-то ещё. Девушка проводила взглядом уходящую фигуру младенца в плаще и шишикнула. После чего перевернула лист на другой, чтобы закончить свой скетч полуобнажённого Сасагавы старшего, которого она видела вчера. На голове, словно смеясь, квакнула Фантазма. Ой, если бы её хозяин об этом узнал, то она бы точно долгое время ни у кого не сидела на голове. Но Бел хорошая, Бел не даст лягушку в обиду, за что та её и любит.

(Бел такая милая!) (Увеличу-ка я ей очарование на пару пунктиков, ведь Бел редко смотрит статусы, да и не заметит небольшое изменение.)

Бел, вы не волнуетесь о предстоящем бое грозы?

«Ши? А зачем волноваться? Если этот тупой шкаф что-то сделает с ребёнком, ему больше не быть рядом с Боссом, уж принц ему это устроит, ши-ши-ши»… — отвечала в своих мыслях девушка на интересующий систему вопрос. А ведь Леви и правда знал, что с ним могут сделать, ведь принцесса, пробравшись ночью в комнату грозы, развесила множество рисунков с расчленёнкой и убийством мужчины. Кроме этого во всей мебели и стенах, даже на потолке и полу были острые стилеты, что легко входили в любой материал. Но что было самое страшное, так это то, что ураган ещё и вырезала лезвием на щеке у офицера отряда грозы неприличный жест. И к слову она всё это сделала, пока он спал, поэтому несколько конечностей он может лишиться и даже не заметить когда и как. Принц был страшен в гневе. И в голове А-Тана была дилемма. Убить мальчишку ради Босса или же оставить его в живых, но быть стопроцентно целым? Ведь в случае чего Занзас даже пальцем не шевельнет ради него, и он это понимал. Небо был слишком благосклонен к наглому урагану и мог закрыть глаза на многие его проделки. И тот взгляд, что бросил на него сын Девятого Вонголы, когда увидел этот «подарок» на его щеке, заставил мужчину испытать чувство стыда. Но в то же время он понимал, что этот блондинистый псих лишь ребёнок. Что доказывало то утро, когда Бельфегор навзрыд звал свою семью и говорил, что скучает по ним. Да, тогда это заставило грозу испытать сильнейший когнитивный диссонанс, не часто можно увидеть этого уродца в таком состоянии, поэтому он предпочёл оставить свои претензии по поводу разрушенной комнаты на другой раз. И по возможности относиться к ребёнку более понимающе. После ещё часа сидения за своим хобби, Бел решила навестить солнышко, что в данное время всё ещё проводил время в отключке в своей комнате под её чутким надзором, хотя иногда её сменял Супербия. Убрав все принадлежности в инвентарь, девушка, машинально поправив диадему на голове, встала с дивана в гостиной и вышла из помещения, нерасторопным шагом направляясь к Луссурии. Но в комнате её поджидал не только полутруп павлина, но и сухопутная килька, что менял бинты полутрупу. Вообще, мужчина не хотел это делать, но при мысли, что это будет делать мелкий, ему не оставалось ничего, как плюнув на свою гордость, ухаживать за павлином и выпроваживать истеричного в последнее время Бела. Иногда ему казалось, что у мелочи просто ПМС, но быстро откидывал эту безумную идею. Ведь это было только у женщин, а мелкий был парнем, и никак у него этого быть не может, просто он истерик. Как бы Скуало ни старался выпроводить Бельфегора, тот лишь скалился и молчал. Поэтому мужчина лишь устало вздохнул и вышел сам, напоследок бросив взгляд на девушку. Та же, поджав губы, подошла к кровати и начала осматривать лежащего на ней человека. У Луссурии всё ещё шёл воспалительный процесс, температура поднялась до тридцати восьми градусов. Был бы он в сознании, то сам бы смог справиться с этим довольно легко, но пока ему нужна была помощь разных лекарств с атрибутом солнца. Поэтому Бел начала шаманить над солнцем Варии.

(Жалко мне этого белобрысого парня, ведь он сам ещё не понял.) (Да и для этого нужен лишь небольшой, но резкий толчок, и он точно больше не выберется из её сетей.) (Но даже мои предупреждения Бел предпочитает игнорировать, а ведь потом будет поздно.) (Да и я знаю только основные моменты, мне выдаётся ограниченная информация о прошлом, настоящем и будущем. Но даже так всё невероятно изменчиво, и я не имею никакого права раскрывать эту информацию без необходимости…)

«Система, сколько времени?»

16:49.

Узнав время, девушка задумалась и, сжав крепко кулаки, вытащила из своего инвентаря пару-тройку бутылок дорогого виски. Взяв их в руки, поспешила на выход и, пройдя несколько поворотов, оказалась перед тёмной дверью. Теперь оставалось самое сложное дело — споить Босса, дабы он остался здесь и не смог пойти на бой грозы. А там уже Бельфегор сможет что-то сделать, если шкаф не внемлет её предупреждениям. Ну что ж, Бел, с Богом.