***
Благодаря игре на гитаре и просмотру сериала, к вечеру Фрэнк совсем расслабился и забыл о своих тревогах. Когда пришло время выдвигаться на вечернюю смену, он, присвистывая, вышел из комнаты, спустился вниз и направился к Элис. Телевизор внизу был выключен, и все работники давно разбрелись по своим делам. Увидев Фрэнка, Элис повернулась в кресле и радостно улыбнулась. — Привет! Новый мэтч в BL? — Может, я просто выспался и поэтому такой радостный? — Когда ты выспишься, у тебя в глазах не написано «мир не так плох, как я думал». — Ой всё, заткнись. Элис рассмеялась. — Смотри, сегодня оба заказа — это продукты питания. Вот адреса, — она нажала на одну из клавиш, и часы Фрэнка пиликнули. — Зайди на склад, Джаспер как раз сейчас там. Поможет тебе разобраться, что где лежит. — Окей. Спасибо, — кивнул Фрэнк. На складе было темно и прохладно. Стройные ряды стеллажей с бакалейными товарами и бесчисленные холодильники со стеклянными дверцами подсвечивались светодиодными лентами. Налево от двери располагалась длинная столешница, на которой лежали материалы для упаковки всех видов. Чуть дальше, в углу, с обнажённым торсом стоял Джаспер и раскладывал тяжёлые мешки по полкам. Его волосы были завязаны банданой. Услышав шум, он обернулся. — А, Фрэнк, это ты. Джаспер вытер рукавом лицо, отряхнул руки и подошёл к Фрэнку. На его красивом стройном теле блестели капельки пота. Фрэнк кивнул. — Привет. У меня тут список в двадцать девять позиций, поможешь не заблудиться? — Буду твоей путеводной нитью, — улыбнулся Джаспер. — С чего начнём? — Давай... с круп. Тут пять разных видов. Джаспер кивнул и двинулся в сторону дальнего стеллажа у стены. — Как жизнь? Что думаешь об этом чудо-Томасе из телека? — Джаспер взял в руки стремянку и начал пристраивать её возле полок с рисом. — Думаю, не стоит строить больших надежд. Он не первый и, скорее всего, не последний, — Фрэнк открыл на часах список продуктов и начал диктовать Джасперу наименования товаров. — Согласен. — ответил Джаспер, подавая Фрэнку картонные коробки с полок. — Но хотелось бы, чтобы этот парень стал исключением. Жалко его, такой молодой. — А что такое «гречка»? — недоумённо спросил Фрэнк, вглядываясь в список. — Это такая коричневая крупа, из России привозят. Дэнни как-то готовил на обед, но тебя тогда не было. С мясом неплохо. Кстати, вот она. — Джаспер протянул последнюю коробку. — Что дальше? — Мясо, а потом овощи. — Отлично, пойдём. Вместе парни справились довольно быстро, и теперь оставалось только упаковать собранные продукты, соблюдая «товарное соседство». Обсуждение уже перешло на видеоигры, когда Джаспер, заворачивающий кусок сыра в восковую салфетку, вдруг спросил: — Фрэнк? — М? — Мне нужна твоя помощь. Это касается Элис. Фрэнк оторвал взгляд от стоящего перед ним пакета и повернулся к Джасперу. — Я весь внимание. — У нас через два дня годовщина знакомства, и я хочу сделать ей сюрприз. Четыре года вместе, и она всё ещё меня не убила, — улыбнулся Джаспер. — Серьёзный повод. В общем, тебе нужно будет отвлечь её, пока мы с ребятами готовим сюрприз в игровой. Фрэнк усмехнулся. — Не вопрос. Придётся порасспрашивать её про Nothing But Thieves, но чего не сделаешь ради любви. — Спасибо, Фрэнк, ты лучший. — Джаспер похлопал Фрэнка по плечу. — Подробности расскажу позже, но ориентируемся на среду. Через пару минут сумка Фрэнка была укомплектована, и он был готов выдвигаться в путь. Попрощавшись с Джаспером, Фрэнк прошёл все необходимые процедуры и вышел из здания. На улицы медленно опускались сумерки, и тёплый ветер доносил до Фрэнка запах выпечки из соседней кулинарии. Он почему-то вспомнил поездку на море в 16 лет, весёлые крики детей, ленивые разговоры их родителей и собачий лай. Теперь вместо всего этого — лишь шелест листьев и мерное гудение кондиционеров на производствах. Подойдя к нужному многоквартирному дому, Айеро зашёл в лифт и нажал на кнопку 13-го этажа. Двери захлопнулись, и кабина плавно поползла вверх. Из лифта налево, по длинному пустынному коридору до конца, тёмно-зелёная дверь со старенькими, но заботливо отполированными цифрами. И вот она, нужная квартира. Фрэнк поднёс руку к звонку, поставил сумку и отошёл на три метра. За дверью моментально послышались шорохи, к которым добавилось быстрое бессвязное бормотание. Кажется, хозяин поджидал курьера, наблюдая за коридором в глазок. Фрэнка вдруг охватила необъяснимая тревога. Через пару мгновений дверь открылась, и на пороге показался худой седой старик. Старость клонила его к земле, а руки дрожали, но по ясному взгляду голубых глаз Фрэнк вдруг понял, что дрожат они не от старости, а от волнения. Что-то было не так. — Здравствуй, сынок. — Необычайно спокойным голосом заговорил мужчина. Видно было, что он прикладывает все силы, чтобы держать себя в руках. — Кхм, добрый вечер, — вежливо ответил Фрэнк. — Я вот привёз вам продукты, они в белом пакете в сумке. Осторожно, он тяжёлый. Могу вытащить его для вас из сумки, если хотите... — Нет, нет! — резко замахал руками старик. — Не надо, спасибо. Я возьму сам. Оглядевшись по сторонам, мужчина вышел за порог квартиры и медленно зашагал к сумке. Фрэнк тоже огляделся. Никого. Только в самом углу под потолком, там, докуда не доставал свет настенных ламп, мигал маленький синий огонёк. Фрэнк присмотрелся. Видеокамера. Ну конечно, теперь они стоят во всех жилых домах. На всякий случай Фрэнк незаметно сдвинулся на шаг влево так, чтобы встать спиной к камере. Старик всё ещё не спеша копался в сумке, и ничто, кроме рук, не выдавало его состояния. Пока он, как бы невзначай, не поднял на Фрэнка мокрые глаза. Фрэнк с ужасом увидел в них отчаяние. «Вам нужна помощь?» — одними губами произнёс испуганный Фрэнк. Старик улыбнулся, а затем кивнул. Многозначительно перевёл взгляд на курьерскую сумку, потом взял, наконец, свой пакет с продуктами и чуть отступил. Поставив пакет у себя в прихожей, он выпрямился и снова посмотрел на Фрэнка. Тот решил рискнуть и медленно пошёл к сумке, не дожидаясь, пока клиент закроет дверь. На самом верху лежал свёрнутый пополам листок. Фрэнк сделал вид, что расправляет оставшиеся в сумке пакеты, быстро развернул листок и прочитал: «Помогите. По следующему вашему адресу живёт мой внук. Это я сделал заказ за него. Пожалуйста, убедитесь, что Джозеф жив. Я снова закажу у вас продукты послезавтра». Фрэнк, не разгибаясь, поднял голову и недоумённо посмотрел на старика. Тот не сводил с Фрэнка глаз. — Мне кажется, его стёрли, — прошептал мужчина. Фрэнк похолодел. Собравшись с силами, он медленно встал, взял сумку и отошёл. — Как тебя зовут, сынок? — нарочито приветливым тоном спросил мужчина. — Фрэнк. — Хорошо, Фрэнк. Отличный ты парень, — ответил старик. — Ещё обязательно увидимся. Ну, приятного тебе пути! Фрэнк кивнул и поспешил по коридору в сторону лифта. Спиной он чувствовал, как старик смотрит ему вслед, и у него просто не было сил обернуться. Когда двери закрылись за его спиной и кабина двинулась вниз, из маленького устройства на потолке прыснули капельки антисептического пара. Фрэнк закрыл глаза и прошептал: «Блять». О стирании он слышал не раз, но никто точно не знал, правда ли то, о чём люди осмеливаются говорить лишь тихим шёпотом. Иногда интернет-пользователи, которым не нравилась окружающая их реальность, начинали открыто и агрессивно высказываться об этом. И иногда то, что они говорили, совсем не нравилось тем, о ком они говорили. Иногда через определённое время эти посты удалялись авторами, а сами авторы либо затихали, либо постепенно, в течение нескольких недель или месяцев, меняли свою точку зрения на противоположную. На следующих выборах они уже поддерживали тех, кого ещё недавно называли фашистами и мракобесами. Только близкие друзья могли счесть их поведение странным и нелогичным, но прийти и проведать человека никто не мог. Вот что конспирологии называли «стиранием». Когда твоё тело заперто в четырёх стенах, считается лишь то, что ты отправляешь во внешний мир, перебравшийся в виртуальность. Слова становятся поступками, и только слова могут сказать людям о том, кто ты есть и чего стоишь. Неудобных людей, слишком громких людей, тех, чьи слова обретают реальную силу и меняют мир, «стирают», оставляя пустой недействительный бланк. В сети остаётся лишь бездушный призрак, правдоподобный прототип, который продолжает бесцельное, безопасное существование, действуя так, чтобы не привлекать внимания окружающих. Как думаете, насколько тяжело подделать вашу личность, если у кого-то в распоряжении есть искусственный интеллект, технологии вроде deep fake и бесконечное количество информации о вас, которую вы всю свою жизнь добровольно выкладывали в сеть? Этот призрак продолжает писать посты, лайкать фотографии друзей и даже записывать истории в инстаграме. Он может ходить за вас на работу и участвовать в голосованиях. Простой набор цифр, которые становятся вашим «лицом» в виртуальном обществе. Что происходит с самим стёртым человеком, не знает никто. Чаще всего вести себя странно начинают люди, которые много лет жили одни. Сперва это звучало как страшилка, сценарий для очередного эпизода «Чёрного зеркала». Пока однажды девушку-блоггера, которая привлекала внимание подписчиков к подозрительной активности фармацевтических компаний BL/ind, не нашли мёртвой у себя дома. Стелла жила одна, и по словам соседки, которая в глазок видела, как выносят тело, трупу было несколько недель, а то и месяцев. Последний пост девушки был опубликован всего несколькими часами ранее. Об этом не сказали ни в одних новостях, а соседку позже признали сумасшедшей и ограничили ей доступ в соцсети. Именно тогда стиранием заинтересовалась Доктор Антисмерть. Именно тогда Фрэнк начал чаще задумываться о происходящем. Когда двадцать минут спустя Фрэнк пришёл по нужному адресу, дверь никто не открыл.***
Следующим утром, когда Фрэнк подходил к велопрокату, чтобы отправиться к Джерарду, его телефон завибрировал. Фрэнк вытащил его из кармана и увидел абсолютно белый экран, крупные чёрные буквы на котором складывались в слова: «Будущее пуленепробиваемо». Через несколько секунд всё исчезло, и Фрэнк снова увидел домашний экран. Он понятия не имел, как это произошло, но намёк понял. Через минуту в наушниках уже звучал знакомый голос. — Привет, оторвы! Как вам наша напоминалочка? Кто-нибудь наверняка испачкал свои штанишки, а? Не обижайтесь, мы лишь хотели, чтобы наша прекрасная аудитория раньше времени не подумала, что мы окочурились. Фрэнк был так рад слышать этот голос, что улыбался каждому нелепому словцу. — А представь, Кола, если бы мы всем разослали твой красивый зад. Это был бы самый быстрый сбор сопротивления за всю историю сопротивлений. — Заткнись, Док. — Да, ребятки, как слышите, Кола жив-здоров, я тоже не хвораю. Даже не подралась с полицией!!! Хотя это скорее плохая новость, чем хорошая. Я для кого отжимаюсь по утрам? Вы вообще представьте, какие у меня сильные красивые руки и как долго я могу держаться ими за этот микрофон и скрашивать ваши серые непримечательные будни своей примечательной болтовнёй!! Так, ладно, с чего начнём сегодня? А, да: обсуждение на федеральном канале — высшая хвала нашему труду. И мотивирует на новые свершения! Фрэнк уже выехал за город и теперь крутил педали велосипеда в сторону дома Джерарда. Кстати, интересно, что бы ответил Джерард, если бы голосовой помощник в BL спросил его про политические взгляды? — Док, расскажи всё по порядку. — Есть, сэр. Если вы смотрите зомбоящик, то слышали о том, что в заброшенном заводе на окраине Лос-Анджелеса нашли наш штаб. Это правда, там долгое время базировались наши ребята. Вы же не думали, что мы все сидим в одном месте, верно? Мы везде и сразу, мы ваши глаза и уши, а ещё мы безжалостные пальцы, которые не знают пощады, стуча по клавиатурам в затейливом процессе прорубания новых виртуальных лазеек. Ребята узнали о планах захвата штаба за долгое время до того, как его накрыли. Все наши люди живы, находятся в безопасности и в прекрасном расположении духа, и это хорошие новости. Каждый, кто состоит в нашей команде, незаменим. — Да да, ребята, вы заебись. — Так что, котики, трое убитых — жалкое враньё. Разве что это господа офицеры поубивали друг друга, пока гнались за нами, теряя башмаки. Кстати, мы с Колой тоже пару раз заглядывали на тот завод. Есть особое очарование в тёмных лестницах и пыльных грудах кирпичей. Фрэнк нахмурился. Они бывали на том заводе? Получается, они перемещаются по городу. Но как? — ...знаете, крысы и всё такое, — продолжала тараторить Док. — Хотя я буду скучать по нашим подвалам для хранения вина — это единственный штаб, где таковые были. Чувствовала себя баронессой — с замком, но без фавориток. Фрэнк представил, как Док и Кола сидят на пыльных грудах кирпичей и пьют дорогое французское вино из горла. В его воображении они при этом почему-то обязательно были одеты в кожу, футболки с символикой панк-рок-групп и колготки в сетку. Если сопротивление, то только с таким лицом. — В прошлый раз я обещала рассказать о цветах, а точнее целом цветнике жизни — о детках, которых вынашивают и растят в главном медицинском центре ЛА. К счастью, я держу своё слово. Устраивайтесь поудобнее и навострите ваши ушки, ведь тут действительно есть о чём подумать. Потому что это будет сказочка с открытым концом. А теперь... представьте, что вы — юная дама 22-х лет, которая решила обзавестись маленьким человеком с помощью государственной программы. Вам уже страшно? А должно быть! Вы вообще посмотрите пару роликов о том, что такое роды, что ли... Что ж, все мы видели по ТВ эти престижные медицинские центры, в которых, начиная с третьего месяца, содержат беременных женщин. Бассейны, спа, радужная форель на обед и шикарные одноместные домики в лесу. И всё бесплатно, только роди нам ещё одного американца! Это ли не рай. — Да, девушки живут в специальной деревне, — продолжил Черри Кола, — к ним ежедневно приходит прислуга и медицинский персонал. Богато застроенная в одном стиле территория... олимпийские деревни раньше примерно так и выглядели. — Ну ты вспомнил. — ...а кто не знает, что это такое, всегда может загуглить. А фотографии с квадрокоптера можете посмотреть у нас на сайте. В общем, виды неплохие. — Как мы знаем, беременные всё ещё могут заразиться и умереть, в отличие от их детей, которые не восприимчивы к вирусу до шестнадцати лет. Поэтому работники центра постоянно проходят осмотры, территория закрыта и строго охраняется, посетителей не принимают, устроиться туда работать нереально — открытых вакансий никогда нет. — И да, мы пробовали. — И вот, значит, живёте вы в одном из таких домиков, в один прекрасный день вас отвозят в медицинский корпус, где вы рожаете чудесного светловолосого ангела, потом вы возвращаетесь в домик и живёте там под наблюдением врачей, пока ребёнку не исполнится три года. Фрэнк изумлённо поднял брови. — Да да, на протяжении трёх лет. Об этом знали не все, верно? Всегда читайте то, что написано мелким шрифтом. Что ж, мы разобрались с обстановкой, теперь переходим к действию. Есть ещё один нюанс, который нам стоит учесть в этой истории, — загадочно произнесла Док. — Давайте будем считать, что вам, нашей главной героине, от матери достался чуткий сон. Любой шорох заставляет вас просыпаться посреди ночи, и даже невероятно питательные ужины, после которых и молодые мамы, и младенцы почему-то всегда спят как убитые, не могут этому помешать. Однажды вы вскакиваете со своей кровати и понимаете, что ваш сын куда-то пропал. Вы ищете в кроватке, за диваном, заглядываете в каждый шкаф. Ребёнка нигде нет. По ночам из дома выходить запрещено, и когда вы в панике пытаетесь открыть дверь, электронный голос просит вас дождаться утра. Дверь заперта. Когда на утро вы просыпаетесь лежащей на ковре, где прошлой ночью заснули в слезах, в панике и отчаянии, вы бежите в детскую и обнаруживаете, что ваш сын мирно спит в своей колыбели. В медцентре вас уверяют, что вам приснился дурной сон, и дают валериановую таблеточку. А когда за завтраком вы спрашиваете у соседки, случалось ли с ней что-то подобное, её глаза выпрыгивают из орбит, а губы дрожат, но она не произносит ни слова. Док многозначительно помолчала. Черри продолжил за неё: — Это не сказка на ночь. Это история, которую прислала нам наша подруга, и, судя по тому, что удалось откопать в хранилищах медицинского центра, у нас нет причин ей не верить. Базы данных оказались хорошо зашифрованными, но нет таких архивов, которые мы не могли бы взломать. Кроме личных заметок Дока на её телефоне. Помимо официальных тестов, которые ежедневно проводятся на рождённых в центре детях, существуют ещё десятки исследований, детали которых не заносятся в официальную статистику. Не хотелось бы строить догадки, но... мы ищем ребят с медицинским образованием, которые помогут нам во всём разобраться. Если хотите нам помочь — нажмите кнопочку ниже, и мы сами выйдем с вами на связь. Фрэнк остановился у обочины и нажал на паузу, чтобы переварить услышанное. Вообще-то, Фрэнк не очень любил людей. Но, так сложилось, когда-то он проводил по много часов в родильном отделении больницы, помогая медсёстрам ухаживать за новорождёнными, и... «Не может быть,» — подумал он. Эксперименты на детях? Сейчас 2028 год или 1944? Фрэнк надеялся, что догадки Дока и Колы не подтвердятся. Ещё больше ему не хотелось верить, что эта история может быть лишь лживой провокацией ополченцев. Фрэнк перевёл дух, нажал на педали и голосом запустил воспроизведение. — Что касается «мальчика, который выжил», Томаса — чьё личико крутят на всех каналах так часто, что многим оно уже снится — по нему информации немного. Никаких громких историй. — Было слышно, как Черри Кола делает паузу, ища нужную информацию. — Учился в Гарварде, встречался с девушками из таких же состоятельных семей. — Да, Томас — сын одного из членов совета по обороне, — заметила Док. — Успешные образцы вакцины на простых людях не тестируют. У парня диабет, так что отец делает всё, чтобы его спасти. Шансов было действительно мало, но теперь! Томасу ещё и светит звание народного героя. Если выживет. Перед глазами Айеро встало бледное лицо парня и его двигающиеся в молитвах губы. — Вот и все события, и нам пора прощаться. Но будьте уверены: пока мы здесь, мы будем вашими верными слугами, помощниками, вдохновителями и великими уравнителями. И чем вас больше, тем сильнее мы. Вы знаете, когда подключаться и что делать. Мои любимые! Пейте воду, чистите кэш и помните: будущее пуленепробиваемо. Голоса в наушниках затихли, и на экране всплыло предложение задонатить ведущим любую удобную сумму денег. Фрэнк решил, что сделает это позже, а пока выключил телефон и убрал его в карман. Через несколько минут он уже стоял перед знакомым белым домом. Оторвав глаза от дороги, Фрэнк неожиданно для себя увидел Джерарда. Тот сидел на своей просторной террасе за маленьким столиком и, сгорбившись, черкался в каких-то листочках. Конечно же, на нём был защитный костюм. Исписав листочек, он пару секунд посмотрел на него, затем начал что-то энергично зачёркивать, потом остановился, помотал головой, скомкал лист в руках и кинул его себе за спину. Туда, где уже были разбросаны несколько других таких же комков. Фрэнк слез с велосипеда и не спеша пошёл навстречу Джерарду, который уже взялся за новый лист бумаги и принялся его расчерчивать. — Рассчитываешь свои расходы на еду? — издалека крикнул Фрэнк. Сегодня в сумке лежало пять видов десертов, десять порций фирменной лазаньи и некоторые продукты: арбуз, форель, репа, куриные сердечки и топинамбур. Джерард резко поднял голову и, увидев знакомое лицо, тепло улыбнулся. — А, Фрэнк, привет. Да я тут... это... составляю список сериалов, которые посмотрел за всю жизнь. «Ага, как же, — подумал Фрэнк, глянув на кучку скомканных листочков. — И каждый раз, когда делаешь ошибку в слове Supernatural, начинаешь всё заново». — Ты в курсе, что тебе нельзя вот так тут сидеть? Территория не огорожена и не запирается калиткой, тем более я сейчас на неё... проник. Джерард глупо хихикнул. — Не боишься дементоров? — Фрэнк поднял одну бровь. — Ну, если появятся, ты же меня прикроешь? — Как, интересно? Джерард задумчиво обвёл Фрэнка взглядом. — Не знаю. Есть много способов, но я не уверен в твоей незаконопослушности. Фрэнк усмехнулся. Интересно, донаты местным Робин Гудам, которые влезают в секретные базы данных медицинских центров, хранят вино в подвалах заброшенного завода и выкладывают в сеть домашние видео членов государственного совета — это достаточно «незаконопослушно»? По меркам Джерарда, скорее всего, нет. — Нет, серьёзно. Тебя же наверняка просят передавать посылки. Ты когда-нибудь соглашался? О, я съем этот листок, если да. Фрэнк закатил глаза. Действительно, периодически появлялись клиенты, которые умоляли курьеров передать какое-нибудь послание или вещь своему товарищу или члену семьи по такому-то адресу. Дело в том, что в целях дезинфекции все посылки и письма вскрывались и проверялись государственной почтовой службой, а некоторые граждане были не готовы распрощаться с приватностью. Курьерам строго запрещалось выполнять подобные просьбы. Ты никогда не знаешь, что в пакете: варенье для чьей-то больной матери или инструкции к террористическому акту. Кроме того, предмет мог быть заражён. Если факт такой передачи обнаруживался, курьерская служба выплачивала огромный штраф, а потому это нарушение находилось в том же разделе кодекса компании, что и опоздание. Фрэнк всегда отказывался передавать посылки (только потому что знал, что штраф придётся оплачивать из своего кармана), но он слышал, что некоторые парни из компании видели в этом неплохую возможность для подработки. — Я мог бы соврать, чтобы ты съел этот лежащий на грязном столе лист бумаги и умер. Ты ж никак не проверишь. — Нет, серьёзно! Да или нет? Ты не так прост, как кажешься, но я всё-таки ставлю на твою чистоту и непорочность. По крайней мере, в вопросах контрабанды... Так что, выполнял неофициальные просьбы, Фрэнк? — Лучше бы меня просили об этом. — Фрэнк помрачнел, вспомнив несчастного старика и его записку. Представить страшно, что он сейчас испытывает. Наверняка надеется на хорошие новости. Когда Фрэнк встретился взглядом с Джерардом, то почувствовал, что тот заметил перемены в его лице. Джерард перестал писать и посерьёзнел. — Что ты имеешь в виду? — Забей. — Фрэнк... Джерард отложил ручку и всем телом повернулся к курьеру. Опершись руками на колени, он встал со своего ротангового кресла. — Послушай... давай поговорим? Если честно, я ждал тебя тут, чтобы предложить это. — Мы и так сейчас разговариваем. — Ну нет, я о другом. Просто я... хочу узнать тебя лучше. Фрэнк внимательно посмотрел на Джерарда. — Мне кажется, ты интересный человек, и я бы хотел узнать больше о том, чем ты живёшь. Что скажешь? Фрэнк посмотрел на часы. Он и так знал, что там увидит. Теперь Джерард был единственным его клиентом в заказе, поэтому у них в запасе было достаточно времени. — Нам нельзя здесь находиться вдвоём. Ты же знаешь. — Ну смотри! — Джерард быстрым шагом двинулся к дальней части террасы. Да, терраса была такой большой, что, казалось, её можно было бы использовать как вертолётную площадку. — Видишь перегородку? Если сядем, за ней из-за деревьев нас не будет видно с дороги. — Ты же помнишь, что я всё ещё могу быть смертельно заразен? Честно, Джерард, не думаю, что твой защитный экран тебя спасёт, если я чихну. — Тогда ты сядешь вон за ту статую. Так мы будем на расстоянии трёх метров! Фрэнк огляделся. Тут что, блять, ещё и статуи есть? Почему он раньше этого не замечал? И правда, в том месте, куда указывал Джерард, среди огромных гладких вазонов с цветами притаилась мраморная статуя девушки. Она была одета в мантию с капюшоном и с печальным видом прижимала руки к груди, из которой в разные стороны торчали семь мечей. «Псих», — подумал Фрэнк. Всё это было очень странной идеей, но в конце концов, что он терял? Нарочито тяжело вздохнув, Фрэнк поставил перед дверью сумку и поплёлся к жуткой скульптуре. Медленно сполз на пол и опёрся спиной на гладкую облицовку дома. Джерард тем временем радостно подпрыгнул, взял сумку и потащил её с собой за перегородку. Сел на пол и, обхватив руками коленки, развернулся к Фрэнку. В какой-то момент Фрэнку даже показалось, что Джерард немного волнуется, но, увидев, как тот уже через секунду лениво растягивается на полу, Фрэнк тут же отмёл эту мысль. Костюм смешно зашуршал, когда Джерард заелозил задницей, устраиваясь поудобнее на светлом деревянном полу. Фрэнк невольно улыбнулся. — Я хотел спросить, — начал Джерард, наконец, замерев в шавасане (не спрашивайте, откуда Фрэнк знает позы из йоги), — но ты можешь не отвечать, если не хочешь. Так вот... в прошлый раз ты сказал, что никогда не ходил в школу. Почему? Разве ты не застал школы? Фрэнк хмыкнул. — Не думал, что ты запомнишь. — У меня хорошая память. — Что ж. Не знаю, зачем тебе эта информация, но... в детстве я много болел. Начиная с трёх лет не вылезал из больниц. Фрэнк редко вспоминал те годы, хотя среди воспоминаний тех лет было много как печальных, так и счастливых. Теперь он повернулся лицом к небу и задумчиво смотрел на проплывающие облака, пытаясь извлечь из памяти то немногое, что у него осталось от отца. — Мама умерла при родах, а отец работал программистом, и когда выяснилось, что никто в Нью-Джерси не может поставить мне диагноз, мы переехали сюда. — И какой был диагноз? — Не знаю, разные врачи предлагали разные варианты редких заболеваний, но я не запоминал названий. Мне просто было плохо и не было сил встать с кровати. Так что, конечно, у меня были уроки, но я обучался через комп, по дистанционной программе для таких как я — маломобильных детей. Фрэнк скривился, вспомнив полный жалости взгляд в глазах их главной преподавательницы. Никто из детей её не любил. — А в остальное время? Чем ты занимался? У тебя была сиделка, с которой ты ходил гулять? — Нет. Вся папина зарплата уходила на лечение, да и он практически жил в больнице. Постоянно был со мной, писал коды на коленке, пока я спал. Всем самым полезным и лучшим вещам я научился у него. Фрэнк улыбнулся. — Я целыми днями читал книги по криминалистике, про всяких серийных убийц и всё такое, а по вечерам мы смотрели детективные сериалы. Это была наша семейная страсть. Когда он уезжал по делам, я просто спал или смотрел в окно. На то, как жизнь пролетает мимо меня. Джерард внимательно слушал, стараясь не перебивать. Фрэнк повернулся, ожидая увидеть в его глазах осточертевшее сочувствие, но ничего подобного на лице Джерарда не обнаружил. Тот был спокоен и внимателен, а ещё его как будто распирало от накопившихся вопросов. Фрэнк продолжил: — Я впервые вышел на улицу, когда мне было двенадцать. То есть как вышел... Папа выкатил меня на коляске. Большинство людей не ценят горячие солнечные лучи на коже и душистый запах цветов и травы в воздухе, потому что привыкают к ним с детства. Со мной было не так. Мне кажется, в тот день мой мир перевернулся. — Поэтому ты работаешь курьером? Фрэнк внимательно посмотрел на Джерарда. Тот будто считывал его мысли. Его личность и взгляды на мир. Это было так странно. — Ты прав. Когда лежишь на больничной койке и ежедневно наблюдаешь за тем, как день сменяет ночь, зима — лето, как годы проносятся мимо, а ты будто сидишь на скамейке запасных со сломанными ногами... — Господи, представляю, что ты почувствовал, когда всех закрыли на карантин. Фрэнк усмехнулся. А вот это был худший день в его жизни. Когда он понял, что вынужден будет вернуться туда, откуда начинал. — Лучше сдохнуть, чем всю жизнь просидеть дома перед экраном. Без обид, но это не жизнь. — Я понимаю тебя, Фрэнк. В детстве мы с родителями и братом ходили в походы. Ездили на другой конец страны и жили в палатках по несколько недель. Мне до сих пор снятся те горы, озёра и пустыни. — Хотел бы я сходить в поход. Мне так нравятся пустыни. Такие яркие и бескрайние, — тихо сказал Фрэнк. — Может быть однажды, — улыбнулся Джерард. Теперь он снова сидел лицом к Фрэнку и рассматривал его. Тот замолчал и погрузился в свои мысли. — Ну так что? — с интересом спросил Джерард. — Что? — Я жду чудесной истории выздоровления. Ты был хлюпиком, а теперь таскаешь тяжёлые сумки и ещё остаётся энергия, чтобы язвить. Что тебе помогло? — Я не знаю, — пожал плечами Фрэнк. — Отец говорил, что когда меня начали вывозить на воздух, у меня загорелись глаза, и я помог себе сам. Но я думаю, врачи наконец сделали что-то, что помогло иммунитету одержать победу. Очевидно, помогла какая-то из экспериментальных процедур, на которые папа тратил все деньги. Не знаю. Только в пятнадцать лет я резко пошёл на поправку, а в шестнадцать заново научился ходить. Помню его счастливое лицо, когда я пересёк порог комнаты, — Фрэнк рассмеялся. — Сказал: «ну вот, теперь придётся тратиться ещё и на ботинки». Джерард рассмеялся тоже. — У тебя замечательный отец, Фрэнк. И удивительная история. Фрэнк взглянул на него, задержал взгляд на его искрящихся зелёных глазах, и молча улыбнулся. Единственной, кому он так подробно рассказывал о своём прошлом, была Элис. Но он не пожалел, что разговор зашёл так далеко. Джерард умел находить нужные слова. Некоторое время они молчали. Джерард будто оберегал мысли Фрэнка, старался не прерывать поток нахлынувших на того воспоминаний. Спустя пару минут он начал осторожно расстёгивать стоящую возле него сумку. — Что ты делаешь? — спросил Фрэнк, возвращаясь в реальность. — Лазанью хочешь? — спросил Джерард, вытаскивая из сумки две порции в вакуумной упаковке. — Она холодная. — Так только вкуснее. — И мы на улице... — Ну и что? Джерард вопросительно смотрел на Фрэнка, по-прежнему держа контейнеры в руках. Фрэнк неуверенно кивнул. Тогда парень достал из сумки бамбуковую вилку, пакетом примотал её к контейнеру и слегка подтолкнул его. Тот проехался по гладкому полу и прибыл прямо в руки Фрэнка. Он посмотрел на руки Джерарда в медицинских перчатках, потом на свои и вздохнул: — Если я умру из-за лазаньи, премия Дарвина моя. — Никто тебе её не даст, ведь я спрячу твой труп у себя в подвале. Джерард невозмутимо надорвал упаковку и воткнул вилку в замороженный сыр. Фрэнк закатил глаза и повторил его действия. Прожевав первый кусочек лазаньи, он спросил: — Так у тебя есть брат? Джерард кивнул, так как его рот уже был набит тестом. — И где он? Такое ощущение, что ты живёшь здесь один. — Так и есть, — черноволосый оторвал глаза от своей порции. — Он получал образование в Канаде и теперь живёт там. У него жена и две маленьких дочки. Представляешь, я дважды дядя! Джерард запихал в рот ещё вилку лазаньи. — Может и хорошо, что вы живёте далеко друг от друга. У детей есть шанс стать нормальными людьми. С манерами. Джерард возмущённо открыл рот, и кусочек курицы вывалился на пол. — Что?! Фрэнк захохотал. Уэй, однако, молчаливым возмущением не ограничился, и спустя секунду Фрэнку в лицо прилетел кусок холодного мокрого теста. — Ты долбоёб? — Фрэнк запустил куском лазаньи в ответ. Тот размазался по защитному стеклу Уэя и медленно сполз вниз, шмякнувшись на пол. Фрэнк громко захохотал. — Вот поэтому я ношу защитный экран. — победоносно заявил Джерард. Когда они дожевали свои порции, Джерард сказал: — Оставь контейнер там. Я потом уберу. Фрэнк повернулся и поставил пустую коробку на пол. Туда, где лежали скомканные Уэем бумажки... Фрэнк замер на пару секунд, потом с интересом перевёл взгляд на Джерарда. То внимательно следил за его действиями. — Даже не думай, — предупредил Джерард. Фрэнк хищно улыбнулся, и его левая рука медленно поползла по полу к ближайшей бумажке. — Фрэнк, нет, — возбуждённо воскликнул Джерард и уже было двинулся в сторону Айеро, но вспомнил о необходимой дистанции. — Не не не, ты не можешь ко мне подойти, — ухмыльнулся Фрэнк, сжимая пальцами заветный комок. — Сиди там, где сидишь. Так что там у тебя за сериалы? Джерард покраснел. Было видно, что он изо всех сил сдерживается, чтобы не броситься на Фрэнка и не забрать заветную бумажку. Но не бросался. Стоял на коленях, не отрывая взгляда от руки Фрэнка. — Правда, там ничего интересного... Аббатство Даунтон, Великолепный век... Стартрек, конечно же. Кстати, ты смотрел? — Ты что, переводишь тему? — улыбнулся Фрэнк. Не отрывая взгляда от Джерарда, он взял несчастный комок двумя руками и принялся медленно расправлять бумагу. — СТОЙ! — Джерард вскрикнул так резко, что Фрэнк подскочил на месте. Бумажку он, однако, из рук не выпустил. — Фрэнк, хорошо, там не сериалы. Пообещай не разворачивать, тогда я тебе скажу, что там. Фрэнк сделал вид, что заинтригован предложением и театрально погладил свой подбородок. — Даже не знаю... — Пожалуйста. — Ну хорошо. Я постараюсь преодолеть своё любопытство. Только ради тебя. Фрэнк замер, вопросительно глядя на Джерарда. Он подпёр голову рукой, опираясь локтем на собственное колено, наблюдая за тем, как хозяин дома подбирает слова. Фрэнк впервые видел Джерарда таким неуверенным, и с одной стороны, его это забавляло. С другой же... его хотелось успокоить. — В общем, Фрэнк... там мой член. — ... — ... — Что, прости? — Фрэнк не смог сдержать смеха. — Член. Ну, то есть не он самый, а рисунок. Реалистичный. Я прохожу курсы по изображению объёмных фигур, сейчас тема цилиндр, а кружку рисовать надоело. И в общем... Фрэнк начал кататься по полу, прижимая скомканный лист бумаги к груди. Он смеялся так громко, что Джерард начал настороженно оглядываться по сторонам. Он встал, сложил руки на груди и молча возмущённо глядел на загибающегося от смеха Айеро. — Член... кружку... — Фрэнк не мог остановиться. — А какого размера кружка? Мне просто интересно... Джерард невольно усмехнулся. — Если тебе так интересно, я обязательно покажу тебе конечный вариант, когда дорисую. А пока, пожалуйста, не пошёл бы ты нахуй? — Джерард запнулся. — То есть, я хотел сказать, Фрэнк, миленький, положи, пожалуйста, этот бумажный комочек туда, откуда взял. Фрэнк успокоился и теперь просто глубоко дышал, пытаясь сосчитать количество скомканных бумажек на полу. — Да фу, не буду я смотреть на твои прелести, — наконец, произнёс он, демонстративно закидывая бумажку в дальний угол веранды. Джерард попытался спрятать облегчение, моментально отразившееся на его лице, и благодарно кивнул. — Ты мне сумку возвращать собираешься? — уже серьёзным тоном спросил Фрэнк. — Там помимо лазаньи ещё этот, как его, топинамбур. И куча всего другого. Джерард что-то пробормотал, набрал полные руки бумажных пакетов и контейнеров и занёс их в дом. Через пару секунд вернулся за оставшимися, краем глаза поглядывая на Фрэнка, который по-прежнему сидел на полу в опасной близости к бумажкам. — Не переживай, Джерард, я же сказал, что не буду смотреть, — спокойно сказал Айеро, заметив взгляд парня. — Вот твоя сумка, — обьявил Джерард, легонько подталкивая сумку к Фрэнку. До завтра? — До завтра, — улыбнулся Фрэнк. Он подождал, пока Джерард сделает пару шагов назад, поднял свою сумку и закинул ремешок на плечо. Затем, не оборачиваясь, спустился по ступенькам и расслабленной походкой направился к дороге. Он был уверен, что Джерард смотрит ему вслед, но вместо этого... — АААА КАКОГО ХУЯ? — закричал Фрэнк, чувствуя, как быстро намокает его одежда, а холодные капли воды застилают глаза и стекают по лицу. Оглядевшись по сторонам (насколько позволяла вода в глазах), он увидел, что автоматические поливалки на лужайках работали на полную мощность, превратившись в маленькие, но мощные фонтаны ледяной воды. Подпрыгивая на месте, он со всех ног побежал к своему велосипеду, пытаясь скрыться от ледяных струй, но когда лужайка осталась позади, он уже безнадёжно промок. Футболку можно было выжимать, собственно, как и трусы. А на дворе, на секундочку, всё ещё был май и холодный майский ветер. Обернувшись, он яростно посмотрел на рисователя членов, который стоял на крыльце, согнувшись пополам от смеха. Выпрямившись, Джерард встретился взглядом с Фрэнком и, подняв обе руки, показал ему факи. — Приятного пути, Фрэнк! — закричал он. — Не соскользни с велосипеда! Фрэнк выжал свою футболку и громко сматерился. «Ну ладно, Уэй, 1:1», пробормотал он. После чего взгромоздился на свой старенький велосипед и покатился вниз по дороге, стараясь игнорировать пробирающий до костей ветер. На перекрёстке его уже ждали два человека в чёрной форме. Плановый обход. Фрэнк возмущённо зарычал. Чего ему сейчас не хватало, так это долгих минут позора и объяснений, почему он катается по городу в костюме утопленника. На крыльце белого дома тем временем темноволосый парень поднял на лоб свой защитный экран и устало вздохнул. Он направился в дальний угол террасы, нагнулся и поднял с пола скомканную бумажку. Оглянулся по сторонам, затем развернул её и взглянул на лепящиеся друг к другу строки мелких заковыристых букв. Лист был поделён на две части, в самом верху левой колонки было написано «минусы», в самом верху правой — «плюсы». И много, очень много подпунктов. Откуда-то издалека до него донёсся громкий беззаботный хохот.***
— Фрэнк, ужинать будешь? Я придержу тебе порцию сырного супа, пока ты моешься. — От зорких глаз Элис не укрылся ни вошедший в здание Фрэнк, ни его мокрая одежда. — Фрэнк, что с... — Спасибо, Элис, я не голодный, — ответил Фрэнк, бодро развешивая по местам части своего курьерского обмундирования. Обернувшись, он поставил руки на пояс и, увидев шокированное выражение лица подруги, невольно рассмеялся. — Ты почему мокрый? — В недоумении Элис даже отложила вилку. — Представляешь, полиция спросила то же самое! — Фрэнк разыграл изумление. Затем, уже более серьёзно, добавил: — Да это пустяки, не волнуйся. Просто ездил к Джерарду. Оттуда и мокрее возвращались. Фрэнк нашёл глазами Бёрта, который сидел с дружками на дальнем конце стола. Элис проследила его взгляд и прыснула. — Я надеюсь услышать эту увлекательную историю чем скорее, тем лучше, — заявила она, снова беря в руку вилку и деловито подцепляя ей помидорку в тарелке. — Обязательно, — кивнул Фрэнк и направился в сторону КО. Ему по-прежнему было холодно, но и по-прежнему смешно, и, заходя в стерильную кабину, Айеро улыбался своим мыслям. Ему предстояло продумать план мести, потому что он не собирался оставлять поступок Джерарда безнаказанным. Тыкнув на нужные кнопки, он закрыл глаза и приготовился к процедуре. Ничего не произошло. Он протянул руку и наощупь ещё раз нажал на «старт». Прозвучал тревожный сигнал. Фрэнк непонимающе открыл глаза и взглянул на экран. То, что он увидел там, ему совсем не понравилось. «Повышенная температура тела. Пожалуйста, прислоните лоб к датчику». Фрэнк покорно наклонился и прислонился к прохладному тёмному сенсору. Через несколько секунд за дверцами кабины послышался скрежет. Фрэнк отпрянул и настороженно выглянул из кабины. — Это ещё что за... В потолке над дверью зияла широкая прямоугольная дыра, из которой выдвинулась толстая железная стена, полностью перекрывающая выход из помещения. Фрэнка буквально замуровали в комнате. На экране крупными красными буквами замигала надпись, сопровождающаяся громкой сиреной.«ТЕМПЕРАТУРА ТЕЛА: 37,4. СРОЧНЫЙ КАРАНТИН»