Семь смертных грехов

      В свои неполные 14 лет, когда всё вроде бы наладилось с Каем, и Тэмин стал немного спокойнее, он встретил Джонга в коридоре, наткнувшись на того и случайно скинув полотенце с его бёдер.       Это был один из тех дней, когда настроение скачет туда-сюда, словно на американских горках. Погода была отвратительной, лил дождь, и на улице было холодно, а в стенах пансиона пустынно, так как была середина февраля, и до нового учебного года оставалось ещё две недели. Тэмин в то утро был каким-то несобранным и будто не в себе, уже месяц он не ходил на танцы и в свободное время в основном сидел в комнате, которую делил с Каем. Кай же уехал в гости к одному из своих друзей, с которым познакомился, когда его позвали в бейсбольную команду. Конечно, Тэмина они с собой не взяли, потому что он не был знаком ни с одним из бейсболистов, с которыми дружил Кай.       Тогда, в тот момент, когда он от неожиданности запутался в своих ногах, запинаясь, и взглянул на Джонга, впервые в жизни, не смотря на то, что он давно привык видеть оголенные тела других мальчиков и уже взрослых юношей в душе пансиона, он осознал, что ему нравятся парни. Увидев полностью обнаженное, пусть и не совсем сформировавшееся, но уже начинающее обрастать мышцами тело, его внезапно окатило волной смущения и одновременно желания, которое он никогда до этого не испытывал. — Джонгхён, приятно познакомиться, — сказал парень, совсем не смутившись, нагибаясь и поднимая с пола полотенце, прикрывая им себя спереди. — Ты как вихрь нёсся, прости, надо было переодеться после душа, а то я тут хожу в одном полотенце, а такие, как ты, носятся сломя голову. Случайности случаются. — Хохотнул он.       Тэмин удивлённо посмотрел на его белозубую улыбку, пухлую нижнюю губу, сильный подбородок. Провел полоску взглядом ниже, по красивой шее, вздрагивая и замирая во впадинке между двумя ключицами, в которой расположилась одна яркая, небольшая родинка, спустился глазами по мышцам подростковой неширокой, но уже немного подкачанной груди к тёмным маленьким соскам и сглотнул. — Приём, приём, с тобой всё в порядке? — услышал он добродушный смешок и наконец-то сфокусировал внимание на том, что говорит этот восхитительно сложенный юноша. — Д-да, то есть прости, я случайно, — сказал Тэмин, тряся головой, чтобы скинуть наваждение, и с конфузом понимая, что возбуждён. Как позорно! Хорошо, что на нём была длинная футболка, и это недоразумение никто не увидел. — Ничего, бывает. Так ты скажешь мне своё имя, маленький вихрь? Нужно же мне знать, кого опасаться в коридорах пансиона, а особенно после душа, — Джонгхён уже повязал полотенце вокруг бёдер обратно, изучая внимательным взглядом лицо Тэмина. — Тэмин. Я во втором классе средней школы, Джонгхён-хён, — пролепетал Тэмин, смущённо опуская ресницы, чтобы не видеть этот взгляд тёмно-карих, проникновенных глаз. — Хён или просто Джонг. Не люблю, когда меня называют полным именем. А я год назад перевелся из пригорода, я в первом классе старшей школы, Тэ, мне почти семнадцать, приятно познакомиться, — Джонг подал руку, и Тэмин пожал широкую и крепкую ладонь, замечая то, какими пульсирующими дорожками вспухают вены на руках парня. Его дыхание перехватило, и голова начала кружиться.       Одна случайная встреча изменила весь его мир. В тот день, сразу после знакомства, ворвавшись в их с Каем комнату, порывисто захлопнув дверь и прислонившись к ней спиной, он сквозь брюки сжал своё впервые проявившее себя возбуждение, застонав от блаженства, запустил руку в тёмные штаны школьной формы и боксеры. Ему хватило нескольких неумелых движений, чтобы кончить с нежным стоном. В ту секунду перед его глазами почему-то стоял образ не Джонга, а Кая — его лучшего друга, обнаженного, в душе. По его телу стекали капли воды, а он, закинув руки вверх, мыл голову, и его сильное тело вытянулось. Тэмин испугался этого образа, внезапного и абсолютно непредвиденного.       Тэ провалялся в постели все каникулы, пытаясь отогнать от себя наваждение. Он уже прошёл стадии ненависти к Джонгу и слетевшему полотенцу, гнева по поводу своей неуклюжести, неверия в то, что он думал о Кае, пока ласкал себя. В нем осталась только горечь и мерзость от своего поступка, а ещё стыд. Стыд за свои желания и любовь к лучшему другу продолжали преследовать его каждую секунду, если он проводил её с Каем. Любил ли он его? Да, на самом деле уже давно, просто он пытался спрятаться от этого, но взросление, а с ним и понимание каких-то более взрослых желаний и одновременно тонких чувств, таких, как любовь, пришло, как и всегда приходит, — непрошено.       Он начал замечать за собой странные новые особенности: любовь к долгому разглядыванию какого-нибудь маленького участка кожи Кая, словно именно в этом кусочке была сосредоточена вся его суть, это приводило к тому, что появлялось просто непреодолимое желание коснуться его пальцами; мягкое покалывание в губах, когда он смотрел на губы лучшего друга, желая поцеловать их, мечтая об их ласке; преступные сновидения, в которых руки Кая мягко вели полосы по его обнаженному телу, и которые заканчивались позорной, как тогда казалось Тэмину, поллюцией.       То, как он скрывал свои чувства, было почти профессиональным. Вот только его любовь губила его самого. Он погрузился в апатию, начиная заедать свои эмоции и желания. Приносил из столовой рис, курицу и кимчи, пирожное, если удавалось его стащить. Ел ночью, слушая музыку в наушниках и ненавидя себя за слабость. Он на какое-то время бросил танцы, ему не хотелось ничем заниматься, кроме как сидеть в своей комнате. Особенно он ненавидел, когда Кай пытался его поддержать своим присутствием, не понимая, что делает этим ещё хуже. Желание наедаться накатывало резко и слишком неожиданно, особенно в те моменты, когда Тэмин думал о том, что ему не повезло родиться мальчиком, ведь если бы он был девочкой, то любовь к Каю была бы хоть чем-то оправдана.       Тэмин начал набирать вес, хотя никто этого не замечал, но ему это не нравилось. Он всегда был аристократично строен, и его это устраивало. Он не выносил свои щеки, которые раздавались, стоило ему съесть лишнюю порцию сладкого. Но он всё равно продолжал есть, заедая стресс и апатию. С Каем отношения стали неопределёнными. Тэмин закрылся от него, часто бывая грубым, срываясь, боясь выдать то, что влюблён, ещё и так страстно. Он не мог смотреть на то, как Кай переодевается, не мог смотреть, как он закатывает рукава измятой рубашки, плотно облегающей фигуру. Каю должно было исполнится тринадцать в этом году, он был ещё совсем ребенком. Да как Тэмин вообще посмел думать о чём-то таком, когда смотрел в его лицо, на его губы и руки?       С Джонгом он особенно не общался, но старший постоянно пытался заговорить, привлечь его внимание, несколько раз они всё также нечаянно сталкивались в коридорах пансиона, и Джонг обворожительно улыбался, хватая Тэмина за руку и шепча ему на ухо, чтобы тот был осторожнее. Он словно вновь и вновь специально влезал в его жизнь, обдавая терпким запахом мяты и только что скошенной травы, смущая своим присутствием и чувственным взглядом. После этих встреч ночные фантазии Тэмина принимали ещё более причудливые формы, словно это не Джонг, а Кай сталкивался в коридоре с Тэмином, хватая его за локоть и шепча: «Будь осторожнее, Минни, иначе я не сдержусь и поцелую тебя», а потом целовал, сладко и головокружительно, и Тэмин вновь просыпался мокрым и пристыженным.       В первый раз он попробовал вызвать у себя рвоту в конце года, и можно сказать, что это было началом конца. Тэмин подсел на иглу: то наедался, воруя из столовой пансиона еду (никто не замечал этого, потому что в пансионе было много ртов, соответственно, все мальчишки периодически воровали сладости, завучи не обращали внимания на такое, считая это нормальным); то выблевывал всё, жалея, что съел так много.       Причина того, первого, раза была в нервах и в том, что он понял, что Кай — точно не гей и никогда им не станет, как бы Тэмину этого ни хотелось. В тот день к ним с Каем в комнату пришли мальчишки — одноклассники Кая: Намджун и Хосок. Хосока Тэмин знал ещё со времен вступления в танцевальный кружок, он впечатляюще двигался, пластично и резко, отточенными движениями. О Намджуне он знал только со слов Кая, младший говорил, что Намджун невероятно умный, начитанный и очень вдумчивый юноша. Он постоянно побеждал на олимпиадах между одноклассниками. Пансион был не особенно большим, поэтому каждого возраста ребят был всего один класс на 7-10 человек. — Никогда не угадаешь, что мы притащили, — заговорщически сказал Хосок, подмигивая Каю, на что тот удивленно окинул взглядом Хосока и его безразмерную толстовку. — Алкоголь? — сделал предположение Кай, на что Намджун с пониманием хмыкнул и улыбнулся. — Тоже неплохой вариант, но нет, не алкоголь.       Тэмин любопытно смерил взглядом ребят и устроился на своей кровати. — Тэ, может, ты угадаешь? — спросил Хосок, проходя внутрь комнаты и устраиваясь рядом с Тэмином на его кровати. — Хм, даже не знаю, сигареты? — сделал предположение Тэмин.       Многие курили, пытаясь скрыть это от учителей, но почти всегда безуспешно, потому что запах-то никуда не девался, а соответственно, ловили на курении часто, наказывали дополнительным домашним заданием — тоже.       Намджун и Кай уселись на кровать Кая, которая стояла рядом с кроватью Тэмина, отделенная от неё тумбой. Намджун был высоким и крепким, а Хосок пониже и, наоборот, худощавым и гибким. Как и телами, также сильно они отличались и характерами. Добродушный, простой и всегда улыбчивый Хосок, вечно в хорошем настроении, и вдумчивый, серьезный Намджун, казавшийся взрослее из-за привычки высокомерно поджимать губы, когда что-то его не устраивало. — Нет, не сигареты, — засмеялся Хосок, залезая под толстовку и вытягивая из-за резинки штанов помятый журнал. — Вот, только зацените, мне отдал старший брат, говорит, что тут есть на что поглядеть. Я видел только обложку, но уверен, вам понравится.       Тэмин взглянул на журнал и залился краской. На обложке была полуобнаженная женщина, лежащая в вызывающей позе. Он тут же убрал взгляд и уставился на свои руки, нервно потирая одним большим пальцем другой. Тэмин уже видел подобные журналы, когда приходил как-то к Хосоку и Намджуну в комнату, ища Кая. Они как раз обсуждали мастурбацию, и Тэмин быстро ретировался, не желая слышать подробности их интимной жизни. Ему не нравились эти журналы, они вызывали у него ощущение грязи и развратности, хоть он и понимал, что сам он такой же грязный и развратный. Но одно дело — фантазировать с собой наедине, а другое — делать это при всех. Его это пугало и очень смущало. — Ого, вот это да! — сказал воодушевленно Кай.       Тэмин напряжённо замер, поднимая на него взгляд. Он увидел заинтересованность в его глазах, и ему стало не по себе. Раздался стук в дверь, но хоть она и была заперта на замок, Хосок всё равно нервно выхватил журнал из рук Кая, который уже начал его листать, и поспешно запихал его кое-как за резинку брюк и накрыл сверху толстовкой, специально ссутулившись, чтобы было незаметно. Никто не хотел попасться на разглядывании чего-то подобного, так как наказывали за это очень даже существенно: дежурством в столовой или уборкой в саду.       Кай открыл дверь, и в их комнату заглянул Джонг, радушно улыбаясь. В последние несколько недель он часто наведывался к ним в гости, чтобы поболтать с Каем и немного с Тэмином, который всё ещё стеснялся его, но уже начинал понемногу привыкать к его присутствию. Джонг был непосредственным и раскрепощённым, как будто они дружили с самого детства. Он был чем-то похож на Кая, но другой, в нём было что-то неуловимое, какая-то искра, какое-то особенное очарование, словно он знал что-то, что не знали другие. — Чем заняты? — спросил Джонг, входя внутрь, после чего Кай щёлкнул замком.       Закрываться им разрешили только после двенадцати лет, понимая, что подросткам нужно личное пространство, особенно в пансионе, где ни у одного из них нет своей комнаты и постоянно приходится делить одно помещение с кем-то ещё. — Да так, кое-что смотрим, — протянул Хосок, неуверенно взглянув на Намджуна. — И что вы смотрите? — хитро сощурился Джонг, обводя комнату внимательным взглядом и останавливаясь на глазах Тэмина. Тэмин был полностью уверен, что Джонг заметил его красные щеки, а оттого глаза Джонга еще больше сузились. Тэмин сглотнул и опустил взгляд. — Что-то запрещённое? — Да, — откликнулся Намджун, который, похоже, всё-таки решился на то, чтобы раскрыть причину их прихода и Джонгу. Хосок опять вытянул журнал из-под толстовки, разглаживая загнутые уголки и протягивая вперед. — Н-да, — без особого энтузиазма сказал Джонг. — Ну, давайте посмотрим, что там такое интересное.       Они пододвинули тумбочку, чтобы поставить её наподобие стола, между двумя кроватями, положили на неё журнал и застыли в ожидании того, что кто-то откроет его первым. Решился Джонг. Он спокойно перевернул обложку и открыл первую фотографию. Тэмин взглянул на неё и почувствовал, что щёки еще больше наливаются огнём, а в животе становится как-то нехорошо. Все склонились над журналом. — Какие у неё… — начал Хосок, и, не закончив, неуверенно замолчал. — Сиськи? — спросил Намджун, вглядываясь в картинку. — Да, мне нравится, когда они большие. — Задумчиво выдал он, ерзая на кровати.       Тэмин кинул быстрый взгляд на Намджуна, отмечая, как тот облизнул губы, перевёл глаза на замершего Хосока, его нервно стучащие по коленке пальцы, затем посмотрел на Кая, который внимательно разглядывал пошлую картинку, и отметил, что тот приоткрыл красивые губы. Последним, на кого он посмотрел, был Джонг. И его поразило, что тот был бесстрастно спокоен, словно ему показывали учебник по биологии. — Мне тоже нравится, когда большие, — согласился Хосок, переворачивая страницу.       На ней было фото японки в очень пошлой позе: она стояла на коленях и локтях, выгибая поясницу, на ней были только тоненькие трусики и больше ничего, и фотография была практически сзади, так что всё было видно, даже то, как идут гениталии и какие они по форме и размеру. Тэмин отвернулся, ощущая подходившую к горлу тошноту. Ему было стыдно, что он смотрит на такое. — Чёрт, — выдохнул Кай.       Тэмин взглянул на него и увидел соблазнительно закушенную губу и блестящий взгляд, который Тэмин никогда не видел у друга до этого. Он заметил, как Кай весь подобрался и напрягся, наклоняясь вперед, будто пытаясь рассмотреть всё ещё лучше. — Я даже не знал, что такие фотки тут тоже есть, ну… сзади, — выдохнул взволнованно Хосок.       Он перевернул страницу. Ещё одна подобная картинка, только ноги этой женщины были раскинуты в стороны, и она лежала на белом белье, словно ожидая, что на неё посмотрят, так развратен был её взгляд. Тэмин поморщился и сглотнул. — Какая она горячая, — сказал Намджун, и его голос задрожал.       Тэмин не стал смотреть на его лицо, потому что знал, что увидит. Ему было тошно от того, что они делали в закрытой комнате: рассматривали полуобнажённых женщин впятером, вместе с Каем, о котором Тэмин мечтал по ночам. Всё это было каким-то неправильным и мерзким — то, что он видел, как Кай возбуждается при взгляде на них. — А мне не нравится, — резко сказал Джонг.       Тэмин поднял на него глаза и тут же встретился с настойчивым взглядом. Ему показалось, или Джонг смотрел не на женщину всё это время, а на него? — Почему? Не нравятся европейки? — удивился Хосок, переворачивая страницу. — Нет, просто не нравится, — сказал Джонг, смотря на Тэмина. Все подняли на Джонга глаза. — Ах, да, — внезапно, будто что-то вспоминая, сказал Намджун, — ты же по мальчикам, я и забыл.       В комнате воцарилась абсолютная тишина. Хосок смотрел на Намджуна, Намджун смотрел на Джонга, Джонг смотрел на Тэмина, а сам Тэмин ошарашено смотрел в стену. — Ага, по мальчикам, — невозмутимо согласился Джонг. — Да и вообще, смотреть на полуобнаженных женщин и оценивать их внешность — не моё. У меня мама умерла от рака груди, и как только я представляю, что какие-то тринадцатилетки смотрят на её полуобнаженные фотки, меня начинает мутить. А ведь эти женщины тоже могут быть чьими-то матерями или сёстрами. — Твое дело, никто тебя не заставляет, — пожал плечами Намджун, как бы подводя черту под их разговором и переворачивая страницу.       Все вновь опустили глаза на фотографию, а Тэмин перевел взгляд на Джонга. Тот неожиданно покачал головой, Тэмин не понял этого жеста, старший словно говорил ему: «Не надо смотреть туда, не делай этого». Тэмин судорожно посмотрел на картинку, и его начало откровенно тошнить. — Тэмин, — внезапно позвал Джонг, все вздрогнули, — пойдем, выйдем, надо поговорить. — Только давайте вы не будете ходить туда-сюда, — недовольно сказал Намджун и поджал губы.       Тэмин посмотрел на Кая, и ему стало ещё ужаснее, потому что Кай даже не оторвался от рассматривания картинки, он глубоко, быстро дышал и кусал губы, похоже, будучи не на шутку возбуждённым. Тэмин прикрыл глаза, и боль острым шипом врезалась в сердце. Каю правда нравились женщины, ему нравилось смотреть на них, даже вот на таких, абсолютно незнакомых. Это было так отвратительно для Тэмина, и его отвращение оказалось так неуместно в обычной подростковой ситуации. — Без проблем, Джун, мы просто выйдем и потом посидим у меня, если дверь ещё будет закрыта, — спокойно сказал Джонг. Он поднялся со стула, на котором сидел в проходе между кроватями, и с ожиданием посмотрел Тэмину в глаза, которые тот уже открыл. — Тэмин, тебе неинтересно смотреть журнал? — спросил Кай, наконец-то поднимая затуманенный взгляд, а Тэмин первый раз за всю жизнь отвернулся от него, не желая видеть его глаза. — Нет, не особенно, — выдавил почти со слезами Тэмин. — Ты тоже по мальчикам? — смеясь, сделал предположение Хосок. И эта шутка выбила почву из-под ног Тэмина. — Ой, хватит шутить, он просто ещё не настолько взрослый, чтобы понимать такое, да, Тэ? — кинул спасательный круг Джонг, и Тэмин за него зацепился, словно тонущий в ледяной воде пассажир Титаника. — Да, ты прав, я не особо понимаю, зачем смотреть на это, — смущенно согласился Тэмин и порывисто встал, сжимая зубы, потому что сверху картинка, на которую случайно упал его взгляд, выглядела ещё более отвратной. Он протиснулся между тумбочкой и кроватью, и они с Джонгом вышли в коридор, а за ними закрылась на замок дверь.       Тэмин судорожно вздохнул, пытаясь подавить тошноту, а Джонг взял его за руку и потащил в сторону. Тэмин в тумане осознал, что Джонг тянет его в свою комнату. Младший начал импульсивно вырываться, его напугало то, как упорно Джонг не хотел выпускать его руку из своей, и как были холодны его карие глаза. Старший стремительно открыл дверь в свою комнату, толкнул ойкнувшего от неожиданности Тэмина внутрь, и захлопнул дверь. — Хён, что ты…? — ошарашенно заскулил Тэмин, смотря на то, как Джонг щелкает замком, и медленно поворачивается к нему лицом. В его комнате, которую он делил с Юнги, пахло раменом и кимчи, а ещё так же, как от Джонга, мятой. — Тут никто не услышит нас, — пробормотал Джонг и начал двигаться в сторону Тэмина.       Тэмин испуганно отступил назад, словно попавший в ловушку зверёк. Он не знал, что нужно Джонгу, но почему-то ему было невозможно страшно. Старший был сильным и крепким, очень напряжённым и решительным. Тэмин помнил, что он сказал недавно про то, что он по мальчикам. Он и знать не знал, что это так, Джонг никогда не казался ему похожим на гея, хотя Тэмин не был уже ни в чем уверен. Единственное, в чем он был уверен, это в том, что зря он согласился пойти с ним. Джонг медленно теснил Тэмина и в итоге почти вплотную прижал его своим телом к стене. Он был горячим, его глаза проникновенными, а губы влажными. Тэмин не мог ни о чем думать, кроме того, как близко были эти губы от него и как это — почувствовать их на своих губах. Понравится ему или нет? — Джонг, я не… — Тэмин попытался оттолкнуть его от себя, но Джонг не позволил, аккуратно перехватывая его руки и прижимая их к своей груди, держа одной своей оба его худых запястья. — Тэмин, Тэмин, — почему-то осуждающе сказал Джонг, качая головой. — Зачем ты пытаешься отрицать то, что ты не такой, как они? — Я не… я ничего не отрицал, о чём ты? — Тэмин ощутил, как его обливает кипятком смущения, он спрятал глаза и весь сжался. — О чём я? Посмотри на меня, Тэ, — неожиданно нежно прошептал Джонг, отпуская руки Тэмина, которыми тот тут же уперся ему в грудь. Младший не слушался, пытаясь отвернуться. Джонг словил его подбородок и развернул к себе лицом. — Ну же, малыш, посмотри на меня. — Его мягкий шепот, и Тэмин всё-таки посмотрел ему в глаза и вспыхнул ещё сильнее, потому что его смутило то, как Джонг его держит и как ласково смотрит ему в глаза. Его губа начала трястись от испуга, он решительно не знал, что ему делать. — Ты боишься меня? — удивленно спросил Джонг. Тэмин кивнул, смотря на его губы. — Почему? — Пытливо задал вопрос старший. — Ты думаешь, я что-то с тобой сделаю? Ударю тебя?       Тэмин покачал головой. Он боялся не этого, другого. — Тогда чего ты боишься?       Тэмин всё ещё смотрел на его губы. — Ох, ты думаешь, что я поцелую тебя без спроса? — сделал догадку Джонг и попал в яблочко. Тэмин пискнул и попытался вырваться.       Старший тут же отпустил и отступил от Тэмина, поднимая руки, словно показывая, что не собирается трогать его. Тэмин сконфуженно замер и обнял себя за плечи. — Я никогда бы не сделал этого, Тэ, с тобой никогда, — сказал чувственно Джонг. Тэмин недоверчиво взглянул ему в глаза. — Почему со мной никогда? — спросил он, сощурившись и не понимая, что вообще только что произошло. — Потому что ты особенный, — как-то слишком обыденно сказал старший. Он опустил руки и повернулся спиной к Тэмину, нервно поведя плечами.       Тэмин ощутил подкатывающий гнев. Он толкнул Джонга, несильно, но настолько, чтобы тот воспринял его толчок серьёзно. — Да хватит мне говорить это постоянно. Особенный, особенный, никакой я не особенный, — слишком грубо сказал Тэмин. Его начинало бесить то, что все вечно твердили ему это слово, будто это вообще что-то значило. — Как скажешь. Только не думай, что я хотел тебя оскорбить, — сразу же пошел в отступление Джонг, поворачиваясь к Тэмину обратно и опять подходя ближе, отчего Тэмин вновь отшатнулся в сторону, пытаясь защититься. — Прошу, не бойся меня, малыш, — Джонг потянулся к нему рукой, мягко касаясь щеки и проводя линию к подбородку. Из-за этого плавного жеста весь гнев Тэмина тут же угас, как потушенный песком пожар. Он опустил руки, поднятые в защитном жесте, и судорожно прижался щекой к пальцам старшего, приподнимая плечо и ощущая то, какие они неожиданно тёплые и родные. — Ты правда гей? — осторожно спросил Тэмин, поднимая глаза. — Да, конечно, я думал, тут все это знают, — интимно прошептал Джонг, мило улыбаясь и убирая руку. — Нет, я не знал, — Тэмин потянулся к Джонгу, подчиняясь неконтролируемому порыву. — Это потому что ты вечно витаешь в облаках или смотришь на своего Кая, — старший аккуратно обнял Тэмина, прижимая к себе. Тэмину показалось, что его обнимает или отец, или старший брат, настолько правильными и спокойными были эти объятья. — Я не смотрю на него, — слабо возразил Тэ, вдыхая терпкий запах мяты от волос. — Да ладно, мне ты можешь не врать. — А как ты понял, что тебе нравятся мальчики? — Тэмин сжал рубашку на груди Джонга, утыкаясь носом в ставшее необходимым плечо. — Хм, не знаю, как-то так вышло, — уклончиво ответил старший, Тэмин сразу понял, что тот не хочет говорить на эту тему. — То есть девочки тебе совсем не нравятся? — в надежде на положительный ответ спросил Тэмин.       Ему было страшно, что он один такой, что Джонг просто шутит. — Совсем, никогда, — мягкий шепот в самое ухо, нежная, ласковая дорожка, проведенная носом по скуле, и Тэмин снова вспыхнул, ощущая ускоренное сердцебиение. — Ты с кем-то встречаешься? — Нет, не встречаюсь, сплю, — поправил его Джонг.       Тэмин почувствовал, как Джонг дернулся, сделав вывод, что он волнуется по поводу того, что рассказывает ему это. Интересно, с кем он спит? С кем-то, кого Тэмин знает? — Сейчас? — зачем-то уточнил Тэ, выгибаясь в его руках и отклоняясь, чтобы посмотреть в глаза Джонгу. Они были печальными и неоднозначными, словно он не был уверен в том, что говорит. — Ну да. Боже, Тэ, ты как будто не здесь учишься. Неужели, не слышал слухов? — тихий смешок заставил Тэмина улыбнуться и мягко отодвинуться от старшего. — Нет, я не особенно обращаю внимания на сплетни, знаешь, — хихикнул Тэ, окидывая взглядом комнату.       Он был тут всего несколько раз, когда приходил к Юнги, чтобы договориться насчёт музыки на свои выступления. Комната была наполнена особенной энергией. На кровати Юнги валялся плеер, микрофон, наушники, а в углу была высокая полка с дисками. На стороне Джонга стояла большая книжная полка, забитая старыми томиками манги и классической литературы. Тэмин не ожидал, что Джонг читает классику, это совсем с ним не вязалось. Рядом с кроватью нашёл пристанище баскетбольный мяч — уже более реалистично. — Но Кай не гей, а я… — почему-то сказал Тэмин начало самой мучившей его фразы, которую не успел закончить, резко замолчав. — Любишь его, — выдохнул Джонг.       Тэмин удивлённо поднял на него глаза. Джонг смотрел на него с сожалением. — Хочешь встречаться со мной? — Тэмин сам напугался своего вопроса и отпрянул, запинаясь за лежащий на полу носок. Джонг поймал его за руку, ставя обратно, на что Тэмин сконфуженно замер, опустив взгляд. Ему хотелось попробовать отношения, просто попробовать, как это — встречаться с кем-то. — Нет, Тэ, — отрезал Джонг. — Но мне показалось, что я нравлюсь тебе, — лихорадочно задышал Тэмин, ощущая, что совершил огромную ошибку. — Тебе показалось. Ты мне нравишься иначе, у меня к тебе какие-то необычные чувства, — Джонг нервно дернул ногой и смутился. Тэмин впервые видел, как старший смущается. Ему показалось это невероятно милым. — Мне хочется защищать тебя, малыш, позволь мне это делать. — С надеждой посмотрел на него Джонг. — Я не знаю, я не привык к такому, чтобы кто-то предлагал мне защиту, — скованно прошептал Тэмин, почувствовав свою уязвимость, стоя перед Джонгом.       Он никогда не задумывался, что кто-то, кроме Кая, захочет заботиться о нём. Джонг смотрел на него, как будто Тэмин был чем-то важным, он смотрел на него, как когда-то смотрел Кай, когда был младше. Но Джонгу было семнадцать, он был взрослым и смирившимся со своей ориентацией. А ещё Тэмин не чувствовал к нему ничего запретного, никакого влечения, хоть только что и предложил встречаться. Он задумался и попытался заглянуть внутрь себя, осознать, что именно он ощущает к парню перед собой.       Он внимательно посмотрел в его красивые, глубокие глаза, очаровательные губы, одна из которых — нижняя, была вызывающе пухлой, а верхняя гораздо тоньше, делая рот невероятно чувственным, посмотрел на удлинённый подбородок, длинные, прямые ресницы, при закрывании глаз которые так восхитительно ложатся на кожу, словно узор паутинки. Тэмин всмотрелся в широкие плечи, сильные, мужественные руки, узкие бёдра, небольшой рост. И понял, что не хочет его отталкивать, просто потому что хочет, чтобы Джонг его обнимал, как старший брат, чтобы защищал, и чтобы между ними не было никакой недосказанности в плане чувств, какая была между Тэмином и Каем, ведь из-за неё Тэмин не мог открыться тому до конца, и ему, конечно же, нужен был тот, с кем он мог бы говорить правду о своей ориентации максимально открыто и при этом не бояться быть высмеянным. — Хорошо, Джонг, я, кажется… не против, — в комнате затерялся дрожащий выдох, и Тэмин увидел сияющую улыбку на лице старшего, а потом тот привлек его к себе и крепко обнял. — Обещаю, ты никогда не пожалеешь, клянусь, — прошептал Джонг.       С тех пор Тэмин знал, что у него есть человек, который всегда будет рядом с ним, один единственный человек, который знал его тайну, человек, который стал самым близким на свете, просто потому что был таким же, как сам Тэмин. Но, конечно, Тэмин не знал, что было на сердце у самого Джонга, и что вело его поступки по шаткой тропинке ошибок и боли, предательства и извращений. Он не знал и не хотел знать, он просто хотел чувствовать то, как его обвивают руки старшего, не позволяя другим людям причинить ему боль.       Но он тогда ещё не был знаком с человеком, который станет тем, кто будет способен пробить брешь в его защите. Нет, он не найдет ключик от сердца, который сам Тэмин без сожаления выкинет в день, когда Кай с отвращением оттолкнет его после желанного только для одного из них поцелуя, а внезапно ворвется и наследит в его сердце своими настойчивыми губами и сильными руками, и самое страшное, что Тэмин сам позволит, сам даст разрешение, сам будет умолять.