Семь смертных грехов

      После того разговора с Джонгом Тэмин будто в полной мере осознал свою гомосексуальность и принял ее, по крайней мере ему так показалось. То, с каким обыкновением Джонг признался в своей ориентации, показало Тэмину, что этого можно не бояться, что это – нормально. Для подростка, а особенно сироты, который рос не сказать, чтобы в благоприятных условиях, найти того, кто показал бы на своем примере, что все самые ужасные страхи напрасны, было настоящим спасением. Спокойствие – вот что излучал уверенный в себе Джонг. Младшему в тот период жизни было важно лишь то, что Джонг был на его стороне и принимал его таким, какой он есть.       Между ними установились абсолютно доверительные отношения, пропала недосказанность и какая-то неоднозначная чувственность, которая было до этого. Тэмин ощущал, что выдохнул и расслабился, понимая, что они просто друзья и не больше, несмотря на то, что со стороны казалось иначе. Он не догадывался, что о них с Джонгом пошел слушок, не грязный, но однозначно намекающий на слишком близкие отношения. Но как чаще всего и бывает, виновники слухов были не в курсе, даже все контролировавший Джонг не имел ни малейшего понятия, что говорили за их спинами.       Приближалось Рождество, а вместе с ним и большая вечеринка в честь окончания учебного года и начала каникул. Отличием этой вечеринки от остальных, проходивших до этого, было в том, что каким-то удивительным образом начальству удалось договориться с женским пансионом, находящимся в том же районе, об общем праздновании. Они посчитали, что вечеринка в честь рождества – это хорошее начало крепкой дружбы между двумя заведениями. Девчонки из второго пансиона уже наведывались к ним, чтобы поболеть за бейсбольную команду «Лисы», которая пробилась в финал городских школьных соревнований, но тогда это было очень короткое общение, хотя то, сколько впечатлений оставили молодые девичьи тела и очаровательные нежные личики у парней из пансиона, особенно тех, кто был постарше, определенно должно было заставить начальство подумать еще раз. Не ведавшие, что значит делить с девушкой ни одну учебную аудиторию, ни один этаж в пансионе, мальчики были сбиты с толку головокружительно вкусными запахами и девичьи щебетом в коридорах пансиона.       Прошло полгода, а многие до сих пор перемывали косточки каждой красотке, а уж насколько быстро летние номера газеты с фотографиями того памятного дня разлетелись по пансиону и сохранились в тумбах мальчишек – говорило о том, что было весьма опасным устраивать общий праздник, особенно предполагавший ночевку девчонок в пансионе. Подготовка началась заранее, один этаж отдали для гостей, мальчишек же переселили более плотно, уже не по двое-трое, а по пятеро-шестеро, благо размеры комнат позволяли.       Тэмин не особенно заметил летний переполох, потому что отсиживался весь тот день в их с Каем комнате, пока Кай играл в бейсбол на поле и получал свою долю внимания от девчонок, и точно также не заметил бы и эту рождественскую вечеринку, если бы не всеобщее оживленное настроение и переезд к ним Хосока и Намджуна, пока их комнату облагораживали для гостей. Тэмину пришлось на неделю забыть о своих ночных перекусах, так как в отличие от Кая, который спал настолько крепко, что ни разу не проснулся и не застал Тэмина за позорной трапезой, Хосок слышал каждое движение и каждый звук, что делало невозможным не только есть ночью, но даже ходить в туалет незамеченным.       От невозможности успокоить свои нервы с помощью еды, Тэмин стал дерганным и болезненно нервным, реагируя слишком остро на любые прикосновения и звуки. Стараясь лишний раз не встречаться с людьми, Тэмин сидел в четырех стенах. Кая почти никогда не было в комнате, потому что перед рождеством они с бейсбольной командой устраивали что-то типа соревнований: каждый день до самого сочельника сдавали нормативы, и тем, кто не смог уложиться, на рождественской вечеринке приходилось выполнять желание, которое придумывала вся команда. Обычно это были просто забавные задания, к примеру: выпить два литра сока или станцевать глупый танец, зато все это действо снимали и на фотоаппарат и на камеру, делая провинившегося посмешищем на ближайшие месяцы.       Хосок с Намджуном тоже редко зависали в комнате, они, как и все остальные, были не на шутку возбуждены тем, что к ним в пансион заявятся девчонки, поэтому чаще всего их можно было увидеть вместе с мальчишками постарше, обсуждающими будущие танцы. Тэмину было плевать на вечеринку и на всё то, что намечалось в рождественский вечер, но его попросил выступить господин Ким, психолог, с которым Тэмин в последний год прекратил всякое взаимодействие, отгораживаясь и не желая обсуждать свои проблемы с питанием. Фактически, психолог вообще был не в курсе, что Тэмин страдает от РПП, а Тэмин же был убежден, что сумеет справиться в одиночку. Он переживал, что набрал лишнего и ему постоянно казалось, что он толстый и неповоротливый, а еще некрасивый. Рвота помогала избавить от назойливого червячка, который грыз его, когда он наедался по ночам, не справляясь с нервами. Опустошая желудок, он ощущал себя чистым и обновленным.       В тот вечер Тэмин лежал на кровати и глядел в потолок, размышляя о том, что Кай, наверное, опять в компании своих дружков из команды, обсуждал девчонок и бейсбол. В дверь постучали, и Тэмин со вздохом ответил: - Да, открыто.       За дверью оказался Джонг, в узких джинсах, толстовке и с беспорядком на голове. - Привет, Тэмини, как день? – старший прикрыл дверь и плюхнулся на постель Кая, закидывая руки за голову и удобно устраиваясь.       Тэмин неопределенно промычал, изучая взглядом потолок. С Джонгом пришел запах мятного шампуня и мужского геля для душа, а еще чувство защищенности. - Так себе, да? – догадался старший, Тэмин вздохнул. - Он опять зависает с парнями в спортзале, а ты опять думаешь о нем? "Слишком проницательно для такого как Джонг", - подумал Тэмин и посмотрел на старшего. Влажные после душа волосы разметались по подушке, а край толстовки задрался, демонстрируя загорелую кожу и рельефный пресс. - Завтра эта дурацкая вечеринка, - пробормотал Тэмин, ерзая на кровати и поворачиваясь так, чтобы было удобно смотреть на старшего и одновременно болтать левой ногой, задевая носком стоящий рядом с кроватью рюкзак. - Юнги сказал, что ты так и не выбрал песню, под которую будешь танцевать, - сказал Джонг, смотря на Тэмина. - У меня даже номера нет, - скривился младший. - А в чем, собственно, проблема? – Джонг повернулся, и кровать под его весом скрипнула. - Настроение паршивей некуда, - ответил младший. - И как нам тебе его поднять? - Думаю, никак, - равнодушно сказал Тэмин. - Так не пойдет, Минни, - оживился Джонг, приподнимаясь на постели и садясь. – Пойдем-ка, я познакомлю тебя с Кибомом. - Я знаком с ним, – без энтузиазма сказал Тэмин.       С Кибомом он впервые увиделся еще на церемонии зачисления в пансион, тогда же, когда впервые увидел Хосока и Намджуна, но просто познакомиться и общаться – совсем разные вещи. - Он с тобой тоже, но я просто хочу свести вас поближе. - Зачем? - Почему бы и нет? Он хороший парень. Тебе понравится, я уверен, - сказал старший, а Тэмин недовольно поморщился. Сегодня ему меньше всего хотелось общаться с кем-то новым, особенно с кем-то из старшаков. Он чувствовал себя неуверенно при посторонних. - Не хочу, - покачал головой Тэмин. - Надо, Минни, иначе ты совсем тут протухнешь. Пойдем в актовый зал, там и Юнги тоже будет, обсудишь с ним свой номер. Тебе все равно придется завтра выступать, как и мне, - Джонг поднялся и протянул Тэмину руку.       Младший обреченно выдохнул и встал с постели, подтянул штаны, которые за последний месяц стали ему немного широки в бедрах, и накинул на плечи старый свитер. - Что будешь исполнять в этот раз? – спросил Тэмин.       Он уже слышал, как Джонг поёт. Пару раз старший приносил гитару, позаимствовав ее у кого-то из выпускного класса, и устроившись с ногами на постели Тэмина, пел, подыгрывая сам себе. Его голос был завораживающе чувственным, не низким и не высоким, в нем был надрыв и едва заметная сексуальная дерзость вперемешку со сквозящей нежностью. - Есть у меня одна песня. Написал недавно, собираюсь исполнить её и разбить пару-тройку сердец, - хохотнул Джонг, довольно зачесывая влажную после душа челку назад. - Делать тебе нечего, - Тэмин сильнее укутался в свитер, потому что в коридоре было прохладно. - Именно так, абсолютно нечего, надо же как-то развлекаться, - Джонг толкнул его плечом, улыбнувшись.       Они миновали коридор и спустились в актовый зал, по пути Джонг обменялся парой фраз с парнями, которых Тэмин лично не знал, и вполне добродушно прокомментировал разбитый нос одного из них: - Видел и похуже, честно сказать, правда в приюте, а не здесь, но у нас была эта чертова иерархия, а тут за пару лет я уже и забыл, что это такое – постоянные драки, - Джонг без стука открыл дверь актового зала, и они вместе вошли в большое помещение, в котором проводились все крупные праздничные мероприятия, сюда же в прошлом году перенесли проектор для просмотра фильмов из маленького зала, оставив зал в полное распоряжение старшим ребятам, которые начали использовать его для своих странных сходок, на которые Тэмина не пускали из-за возраста. - У нас в приюте тоже часто дрались, - сказал Тэмин. - Ума не приложу, как пансион избежала вся эта приютская система, будто рай на земле, - хмыкнул Джонг.       Они проходили мимо ровных рядов стульев к сцене, на которой Юнги как всегда мучил диджейский пульт, миксуя какую-то новомодную мелодию. Кибом придирчиво рассматривал аккуратно задрапированные шторы на окнах. - Наверное, это потому что пансион совсем новый, ему ведь только восемь лет, кажется, - сделал предположение Тэмин.       Он стеснительно дергал рукав свитера, волнуясь, потому что Кибом повернулся и уставился своими пронзительно взрослыми глазами прямо на него. Его брови были хмурыми и вид в целом недовольным, из-за чего Тэмин занервничал еще сильнее. - Привет, Ки, - махнул рукой Джонг, привлекая внимание Кибома. Тот оторвал задумчивый взгляд от Тэмина и встрепенулся. - Привет, - улыбнулся Кибом, любая его улыбка выглядела хитрой, словно он что-то задумал. - Ты же знаешь Тэмина? – спросил Джонг, уже минуя первый ряд и поднимаясь на сцену по ступеням сбоку. - Да, конечно, я был на церемонии его зачисления во второй класс, - сказал Кибом, устало потягиваясь и взлохмачивая короткие черные волосы.       В ухе качнулась длинная цепочка серьги, и Тэмин подумал о том, что Кибом сильно изменился. Стал взрослым и серьезным, хотя и семь лет назад казался не таким уж простаком. Но за эти годы мудрости в его глазах прибавилось, как и прямолинейности в характере. Тэмин знал, что его не все любили в пансионе, но все уважали. Как и его лучшего друга, Онью, который еще семь лет назад представлялся другим именем, но сейчас был всем известен под этим. Это имечко прилипло к нему очень давно, Тэмин даже точно не помнил, когда. – Сейчас ты уже перешел в последний класс средней школы, совсем взрослый парень, – закончил Кибом, опять обращая к Тэмину свои карие, тонкие глаза с хитринкой в уголке. - Да, мне будет пятнадцать в следующем году, хён, - смущенно подтвердил Тэмин.       Он вовсе не был согласен с Кибомом, он совсем не чувствовал себя взрослым, ни на грамм. Все такой же потерянный мальчик, как и в то время, когда жил в коробке в комнате грязного общежития с матерью, которая забыла о его существовании. - Ты неплохо справился с контрольными, я слышал, - Кибом обвел глазами одежду Тэмина, а тот съежился, понимая, что выглядит будто только из постели, в прочем так оно и было: спортивки, футболка с пятном от кимчи и свитер с дыркой на рукаве.       Старший же выглядел, как и всегда, безупречно: светлые джинсы, идеально белая футболка-поло, ярко-рыжий университетский бомбер, белые кроссовки, и всё бы казалось обычной одеждой на обычном подростке, если бы не маленькие дизайнерские детали: металлический значок тут, изобретательно вплетенный в кепку платок там, шнурки, вдетые не как у всех. Все на нем выглядело по-особенному эстетично. - Литературу провалил, - грустно сказал Тэмин, ковыряя носком драной теннисной туфли паркет. - Ничего страшного, я замолвлю словечко перед учителем Со, он позволит пересдать, чтобы у тебя не испортились оценки, - сказал благодушно Кибом. Тэмин удивленно воззрился на него. С чего бы такие преференции? Они не особенно то и общались. - Но… - возразил тихо Тэмин, но Ки его все равно услышал. - Выступишь завтра? Постараешься, ладно? Мы должны оставить хорошее впечатление у гостей. Нашему пансиону это нужно. Я предлагаю тебе обмен: я уговорю учителя Со принять у тебя контрольную еще раз, а ты просто станцуешь. Как тебе такие условия?       Тэмин и так собирался танцевать, и Кибом прекрасно знал, что младший не смог бы отвертеться от танца, потому что уже пообещал, но Тэмину показалось, что он захотел как-то его подбодрить и придумал еще одну причину наконец-то заняться завтрашним выступлением. Тэмин нахмурился и кивнул, изучая взглядом закушенную в задумчивости нижнюю губу Кибома. Он уже смотрел не на Тэмина, а на снежинку справа от себя, но кивок заметил. - Вот и отлично. Юнги уже пару часов раздражает меня своей несносной музыкой. Может, заставишь его включить что-то стоящее? – раздраженно бросил старший, сместил снежинку чуть правее и удовлетворенно улыбнулся. - Попробую, - прошептал Тэмин и двинулся мимо рядов стульев к сцене.       Джонг о чем-то переговаривался с Юнги и качал головой в такт, а Юнги в своей обычной манере закатывал глаза и, похоже, матерился. Джонг потянулся к кнопке, на что Юнги резко отдернул его руку и покачал головой, пресекая любые попытки коснуться пульта. - Какая же ты вредная жопа, Юнги, - услышал Тэмин насмешливую фразу Джонга и бурчание Юнги: - Вечно ты о чьих-то жопах. Отъебись, я сам знаю, что тут к чему…       Тэмин неожиданно прыснул, а Джонг и Юнги повернулись на его смех. - Привет, Тэмини, что-то ты совсем запоздал со своим номером, - сказал Юнги, скривившись на то, что Джонг опять посягнул на его пульт, но успел все же оттолкнуть его пальцы. - Прости, не было никаких идей, - Тэмин виновато улыбнулся.       Юнги был забавным: часто матерился и курил, а еще делал вид, что постоянно зол и недоволен, но, когда никто его не видел его лицо становилось таким миловидным, уходила эта грозная полоска между бровей, а улыбка, расцветавшая на тонких губах настолько редко, что о ней ходили легенды, делала его похожим на игривого котенка. Юнги, как и Джонг, вовсе не был хорошим парнем, но именно поэтому Тэмин понимал, что он – то, что надо, без этой наигранной бравады, которая только мешала проникнуться дружескими чувствами. - Я тут подобрал тебе несколько мелодий… Даже не знаю, может что-то из них тебе подойдет, - Юнги достал из кармана пачку сигарет и привычным движением закинул одну в рот. - Не смоли здесь, - грозно крикнул Кибом с середины зала. - Блять… - вырвалось у Юнги, и он с неохотой убрал сигарету обратно в пачку. - Что, Кибом тобой вертит как хочет, да, Юнги? – подавился смешком Джонг. - Ой, да заткнись… - зло рыкнул Юнги, и его взгляд блеснул недовольством вперемешку со смирением. - Нашел подход и к тебе, я смотрю. Все то у него под колпаком, у нашего Ким Кибома, - хохотнул довольный Джонг, а Юнги смерил его уничижительным взглядом. - Ты же знаешь, что это он отдал мне маленький зал для тусовок, а еще выклянчил диджейский пульт и нормальные колонки. Знать не знал, что эта принцесса разбирается в технике, - комплименты Юнги делать не умел, впрочем, ничего удивительного в этом Тэмин не видел. Юнги в принципе не был похож на того, кто мог хоть кем-то восхищаться и быть кому-то благодарен. - Да ну… И что же он потребовал взамен? – спросил Джонг. Юнги опять закатил глаза и с беспросветным разочарованием ответил: - Что что… Вести все эти концерты, мероприятия и тому подобное, ну и быть послушным, конечно, - рыкнул Юнги. - Быть послушным… - улыбнулся Джонг. – Это так похоже на Кибома. - У него какие-то проблемы с контролем, - добавил Юнги, опять вытаскивая пачку из кармана. Судя по всему, этот жест уже стал выученной привычкой. - Я всё вижу, Юнги, - тут же раздалось с заднего ряда. - Да как он, дьявол его бери, это делает? - Юнги опять спрятал пачку. - У него нюх на всякого рода нарушения, - с восторгом сказал Джонг. – Он и меня приструнил, разве не заметил?       Тэмин знал, что Кибом и впрямь ревностно следил за поведением всех в пансионе, в том числе и в не учебное время. И иногда он задавался вопросом, с чего вдруг такой плохиш как Джонг подружился с таким занудой в плане дисциплины как Кибом. Наверное, нашел в нем что-то интересное, как и в самом Тэмине. - Не интересует, кто там тебя и в каких позах приструнил, клоун, - раздраженно закончил разговор Юнги, на что Джонг только хмыкнул.       Они втроем прослушали несколько песен, которые подобрал для Тэмина Юнги, и одна из них понравилась Тэмину особенно. Он даже скинул свитер с плеч и встал на середину сцены, чтобы опробовать мелодию на движениях.       Нежная, струящаяся завитками ритма, с едва заметным пробирающим насквозь томным низким битом, дающим ощущение призрачной сексуальности. Не горячая, но и не совсем ангельская, с небольшой ноткой темноты, такая, как нравилось Тэмину. Его тело откликнулось тут же, вбирая в себя настроение. В танце он ощущал то, что не ощущал больше нигде и ни с кем. Контроль. И над собой и над всем вокруг. Стыдно было признаться, но ему до дрожи нравилось быть сексуальным, а в танце его внутренняя эротичность пусть немного, но вырывалась наружу. Он знал, что не был невинным, его мысли о Кае, например, не были невинными уж точно. Да, он скрывал это, стесняясь показывать другим, но одновременно это его будоражило, эта чувственность и то, что о ней никто не догадывался, видя перед собой только чистоту. - Отпад, - похвалил его Джонг, когда Тэмин замер с последним звуком.       Сердце колотилось в груди в такт, и тело с удовлетворением дрожало. Восхитительно! Столько наслаждения Тэмин не испытывал никогда в своей жизни, даже оргазм едва ли мог сравниться с удовольствием от танцев. - То, что нужно! – с достоинством сказал Кибом, показывая большой палец и вновь поправляя очередную складку шторы. Зал итак выглядел потрясающе, по мнению Тэмина, но, похоже, Кибом хотел все проверить самостоятельно.       Только со сцены младший осознал размах того, над чем трудился старший. Мягкие линии белоснежных штор на окнах, припорошенных блестками, большие и совсем маленькие снежинки из зеркальной бумаги, кружащиеся в воздухе, стулья, каждый из которых украшен красными лентами, и самое поразительноое - потолок, на нем волнами висит тонкая ткань, напоминающая шелк, полупрозрачная, а между потолком и тканью прикреплены светящиеся гирлянды. Кибом включил их в розетку и теперь Тэмин увидел, как они нежно мерцают, создавая ощущение зимнего неба над головой. Потрясающе, а особенно потрясающе будет выглядеть в полутьме завтра вечером, на самой вечеринке. - Красиво, - в ответ на похвалу Кибома сказал Тэмин, часто дыша после танца. - Благодарю, - ответил польщенно Кибом и тепло улыбнулся. - Он знает толк не только в технике, да Юнги? – Тэмин услышал издевательский смешок Джонга, который надеялся разозлить Юнги еще больше. - И что, мне его расцеловать теперь? – Глаза Юнги горели злостью, а Джонг веселился. Тэмин поправил вновь сползшие с талии штаны и подошел к диджейскому пульту. - Не думал, что ты заикнешься об этом, но можешь попробовать. Спорим, у тебя не получится, - подначивал Юнги Джонг. Тэмин не понимал, зачем он это делает, но отношения этих двоих в принципе были очень странными. - Я не педик какой-то, - поспешно и громко сказал Юнги, Кибом, очевидно услышавший эти слова, фыркнул, а щеки Юнги залила краска.       Он отвернулся, чтобы скрыть смятение, но Тэмин разглядел в его глазах обиду. Интересно, Юнги обиделся на злую шутку Джонга, на высокомерную реакцию Кибома или на себя, потому что так ярко вспыхнул? - Ну-ну, - не отступал Джонг, и эта короткая фраза была куда более взрывоопасной, даже Тэмин это понял.       Юнги буквально остолбенел, а затем повернулся к Джонгу и занес кулак, целясь тому в глаз. Тэмин испуганно отступил, боясь, что ему тоже случайно достанется, но руку Юнги буквально остановил холодный голос Кибома. - Юнги! – больше даже не громко, а властно. И рука Юнги дернулся, не достигнув цели. – Если вы хотите разбираться на кулаках, как последние кретины, делайте это не здесь. – Тэмину от такого острого и холодного голоса, почти шипящего, стало не по себе. Столько презрения и гнева, завуалированного спокойствием. – Мне твой тестостерон тут ни к чему, я занимаюсь серьезными делами, если ты не заметил.       Джонг даже не отклонился, чтобы избежать удара, также стоя с руками в карманах толстовки и пристально глядя в глаза Юнги своими прищуренными проникновенными глазами. - Еще раз, Джонг, я услышу твои тупые шутки про чужую ориентацию, и можешь попрощаться с постоянным сексом, - холодно, но еще и угрожающе. Видимо, на Джонга просто высокомерные фразы не действовали, его нужно было еще чем-то припугнуть.       Тэмин удивленно воззрился на Джонга, который нервно дернулся и хищно перевел взгляд на Кибома. Минутная борьба двух острых как бритва взглядов, и Джонг опустил глаза в пол, побежденный. - Вот и славно, - довольный своей победой заключил Кибом и продолжил осматривать помещение как ни в чем не бывало. Тэмин только подивился этой выдержки. Юнги опустил руку, было видно, что гнев его покинул и осталось только негодование, а вот Джонг еще злился, играющие желваки на скулах показывали крайнюю степень раздражения. - Ты закончил? – резко спросил Джонг Тэмина, на что Тэмин вздрогнул и кивнул. – Пойдем, - старший потянулся к нему рукой, словно ищя поддержки, и младший ее предоставил, сжимая горячую сильную руку короткими пальчиками. - Мне оставить эту музыку? – спросил Юнги напоследок. - Да, мне очень нравится так, как есть, я еще подумаю над движениями завтра утром и днем, но похоже, получилось неплохо, - скромно ответил Тэмин и благодарно посмотрел на Юнги. – Спасибо. - Да не за что. До завтра, - махнул рукой он и склонился к пульту. - Пока, - сказал Тэмин, и Джонг повел его мимо рядов и Кибома, который напоследок недовольно взглянул на Джонга и бросил тихо, чтобы Юнги не услышал: - Не надо так с ним, ты же знаешь, как тяжело некоторым признаться. - Пока он тупит, Кибом, ты уже найдешь себе другого, будто я не знаю, что ты не из тех, кто сидит сложа руки, дожидаясь, пока кто-то раскачается и решится, - Джонг на секунду остановился, и Тэмин тоже, крепко сжимая чужую ладонь и едва ли понимая, о чем идет речь. - Это будут только его проблемы, Джонг, не твои, - холодно сказал Кибом и отвернулся, не попрощавшись с Тэмином.       Они вышли, а Тэмин до сих пор ощущал над собой почти металлический холод голоса Кибома и его энергетическое давление. - Придурок, - беззлобно выдохнул Джонг. - Кто? – спросил Тэмин. - Юнги, конечно, кто еще. - Я не до конца понял, что произошло, - сказал Тэмин тихо, пытаясь остановиться в коридоре, но Джонг тянул его с собой. - Ничего такого, из-за чего тебе стоило бы переживать. Они сами разберутся, рано или поздно. Лучше, конечно, рано, чем поздно, - пробормотал обеспокоенно Джонг.       Тэмину захотелось, чтобы его руку отпустили, потому что из-за нервного напряжения последних минут, он ощутил, что больше не может терпеть чужие прикосновения. - Отпусти меня, - болезненно попросил Тэмин, и старший тут же отпустил, удивленно посмотрев на него. - Прости, я сделал больно? Наверное, слишком сильно сжал, извини… - Нет, просто я немного устал и перенервничал из-за этой вечеринки, - почти не соврал Тэмин, но скрыл самое важное. - Ничего страшного. Просто отдохни, ладно? Давай провожу до твоей комнаты, - предложил старший, но Тэмин поспешно отказался, желая остаться в одиночестве.       Джонг ушел, слегка потерянный и напряженный, и, наверное, ощущающий вину за всё то, чем в итоге закончился вечер. Тэмин бы хотел его успокоить, но потребность побыть в тишине один на один с самим собой была настолько острой, что игнорировать ее было невозможно.       В тот вечер ему удалось лишь на пол часа предаться размышлениям о танце и о том, что произошло между этими тремя, как в комнату ворвались взбудораженные Хосок и Намджун, обсуждающие фотографии девчонок, которые нарыли у работавшего над летним выпуском газеты парня, который согласился поделиться снимками только в том случае, если они угостят его алкоголем и сигаретами. - Вот эта горячая, ее зовут Гаыль, она еще заглянула к нам в комнату, помнишь? – Хосок тыкал пальцами в снимок симпатичной девчонки примерно возраста старшей школы. - Помню, конечно, но я слышал она занята, они переписываются с Минхо с тех самых пор, уже полгода как, - сказал Намджун. - Вот блин, - протянул Хосок. – С Минхо нам не тягаться. - С ним никому не тягаться, будем честны, - сказал Намджун, и Хосок кивнул.       Тэмин все это время делал вид, что слушал музыку в наушниках, но на самом деле с неохотой слушал этот бессмысленный разговор. Кто такой Минхо Тэмин не знал и знать не хотел. - А как же Джонг? – спросил Хосок, быстро стреляя взглядом в Тэмина, который ничем не показал, что услышал это имя. - Джонг по мальчикам, ты не забыл? - Не забыл, конечно, но ты же знаешь, что девчонкам это не мешает втюхиваться в него, как идиоткам, - Хосок даже не скрывал отвращение. - Это правда. Никогда не понимал этой их одержимости геями, - подтвердил Намджун. - Ну нам тоже нравятся лесби… - Только в сексе, и вообще предполагается, что мы должны к ним присоединиться, - озвучил мечты большинства мужчин Намджун. Тэмин с омерзением скривился и отвернулся, чтобы они не увидели его лица. - Это да, - придыхательно сказал Хосок. – Кто еще может быть проблемой? - Ну, кроме Минхо, с которым мы точно ничего не можем поделать, но который, я надеюсь, будет занят одной Гаыль, и Джонга, который еще в прошлый раз растрезвонил всем подкатывающим к нему девчонкам, что гей, остаются Кибом, Джинки, Джин, Кай, Юнги, Крис и Лухан, все остальные либо не такие симпатичные, как мы с тобой, либо слишком мелкие. - Ну сразу можно отметать Онью, этот опять будет как собачонка смотреть на одного всем известного парня, - если бы Тэмин не лежал к ним лицом, он бы увидел, как Хосок опять стрельнул в него взглядом. - Думаю, Криса и Лухана тоже можно исключить, они вообще вряд ли пойдут на танцы, если только Джонг там не появится, - размышлял вслух Намджун. Тэмин с интересом прислушался к дальнейшим словам, но Хосок его перебил: - Кибом? - Кибом будет занят праздником, и сомневаюсь, что у него будет время кадрить кого-то, хотя скорее всего, девчонки будут о нем шептаться по углам. - Ну нам то нужно другое, полапать их, и, если будет возможность, даже что-то большее...А о чем они там будут шептаться – это нам неинтересно. - Джин будет постоянно крутиться вокруг Джинки и Кибома, а Юнги со своим отвратительным характером вряд ли кого-то к себе подпустит, так что, если подумать, у нас даже нет конкурентов, - с облегчением заключил Намджун. - Разве что Кай, ты о нем забыл, - сказал Хосок, и Тэмин напрягся. - Уступаю ему право выбрать самую симпатичную девчонку из оставшихся, он парень что надо, - с уважением отозвался Намджун. - Тоже так считаю. А Тэмина мы вообще не рассматриваем? – максимально тихо спросил Хосок, но Тэмин все же уловил, о ком он, и насторожился еще больше. - Ну ты же знаешь причины, почему я не собираюсь вносить его в список конкурентов, - как-то двусмысленно сказал Намджун, а Тэмин испуганно сжал одеяло, сердце прыгнуло куда-то в горло.       Что это значит? Что Тэмин совсем непривлекателен и поэтому он им не конкурент? Тут он мог согласиться, конечно, но его волновала вторая возможная причина. Неужели они догадались, что он – гей? Ему поплохело, живот скрутило нервным узлом, и он почувствовал накатывающую тошноту. - Окей, - почти равнодушно бросил Хосок. – Вот бы получилось хоть кого-то потискать, а лучше заняться сексом.       От этого слова Тэмина передернуло. Такие малолетки еще и на секс надеятся, они ведь младше его на год. Боже, с кем он вообще ночует в одной комнате? Неужели Кай тоже о чем-то таком думает? Это же запрещено. Малолетки не должны заниматься сексом. Это опасно. К тому же девчонки могут забеременеть, если с контрацептивами будет что-то не так. Тэмин попытался откинуть от себя картинки обнаженных подростковых тел, сплетающихся в объятиях, иначе его могло бы стошнить. - Резинками я уже запасся, - продолжил Хосок, и Намджун согласно промычал.       Тэмин взмолился, чтобы они уже закончили этот разговор, и парни, будто услышав его мольбу, переключились на обсуждение контрольных, окончившихся две недели назад. Тэмин благодарно выдохнул и расслабился, а потом и вовсе пришел Кай, и они вместе невинно обсудили вечеринку, предполагая какие номера их ждут и что устроит Кибом в качестве развлечений.       Кай выглядел уставшим и недовольным, уже перед сном он признался, что не сдал один норматив и теперь его ждало какое-то дурацкое задание от команды на вечеринке. Тэмин ничего не сказал о сегодняшней репетиции, потому что Кай и не спрашивал. В последнее время они совсем отдалились, и иногда Тэмину казалось, что Кай избегал общения с ним, про Джонга он вообще отказывался говорить. У Тэмина возникло ощущение, что что-то они не поделили, но оба отказывались рассказывать, что конкретно.       Весь следующий день Тэмин старался находиться в комнате, потому что в пансионе было шумно, все носились с подготовкой к вечеринке, кто-то перетаскивал тумбы, кто-то (Кибом и те, кого он попросил) украшал холл, к вечеру стало совсем невозможно, а когда приехали девчонки на автобусах, пансион на целый час словно погрузился в другой мир. Когда Тэмин все же решился выйти из комнаты, он не узнал коридоры. Младшеклассники забились по углам и с благоговением смотрели на девчонок, которые по-хозяйски сновали туда-сюда и разглядывали оформление, с профессионализмом отмечая, что оно обворожительно. Кибом, думалось Тэмину, был бы доволен, но его самого нигде не было видно.       Старшие парни вместе с завучами сгрудились в холле, принимая гостей. Тэмин нервно посмеивался, замечая их намеренную холодность, они только делали вид, что не заинтересованы в приехавших девушках, которые в свою же очередь с интересом изучали разношерстных подростков. На каникулах им в пансионе разрешали одеваться свободно, девчонки же приехали в школьной форме: длинные, зимние юбки по колено, темные колготки, белые блузы и темно-синие облегающие фигуру пиджаки. На фоне толстовок, бомберов и спортивных штанов с джинсами, аккуратно выглаженная школьная форма выглядела чем-то по-королевски официальным. Тэмин юркнул в зал. В зале тоже было шумно, многие репетировали, некоторые поправляли декорации. Джонг сидел в первом ряду с гитарой наперевес и благодушно взирал на всеобще оживление. - Привет, - Тэмин, покрасневший из-за своего вида, тихо поздоровался. Джонг обернулся на его голос и присвистнул. - Обворожительно выглядишь, Тэ, - от этого комплимента Тэмин еще больше зарделся, мучительно смущаясь.       Он надел летящую блузу нежно-голубого цвета, размера на три больше его собственного, и узкие черные скинни, плотно облегающие бедра и талию. Даже сам Тэмин в итоге признал, что выглядит неплохо, после того как Кибом наведался к нему днем и, не слушая отказы, кинул на постель это прелестное голубое чудо. - И слушать не хочу, она идеально тебе подойдет. Я купил ее этим летом, но так и не надел, не мог придумать, с чем носить, а на твоем стройном теле будет смотреться обалденно. Примерь, - потребовал Кибом и не ушел, пока Тэмин не померил. – Оставь вырез не завязанным, пусть во время танца оголится одно плечо, у тебя очень красивые ключицы, - Кибом так запросто делал комплименты, что Тэмин даже не успевал краснеть. Но в итоге, после того, как младший тщательно вымылся, уложил пряди волос с помощью геля, который тоже оставил Кибом, показав заранее, как правильно его использовать, и оделся, стеснение победило, и он потуже завязал ленты на вырезе, чтобы плечи и грудь случайно не оголились.       Джонг же был по-настоящему горяч, он зачесал челку назад и уложил волосы мягкой волной, подкрасил глаза темным карандашом, из-за чего они стали еще более выразительными. Белая простая рубашка облегала поджарое тело, а голубые джинсы с низкой талией подчеркивали узкие бедра, на ногах были полуботинки на каблуках, чуть выше стандартных, а рядом на стуле лежала черная кожанка. Идеальный набор плохого парня, ему не хватало еще мотоцикла и сигареты в зубах, чтобы уж совсем свести с ума девчонок. - Готов? – спросил Джонг, зажав аккорд и перебрав струны пальцами, украшенными кольцами. - Не уверен, - Тэмин присел на самый край, нервно кусая верхнюю губу. - Да брось… Как только музыка включится, ты будешь в своей стихии, - Джонг достал из кармана чупа-чупс и протянул Тэмину. Младший поблагодарил его и сразу сунул его в рот, сняв обертку. Он нервничал и сладкое было как раз кстати. - Это да, но надо еще дожить до этого, - неуверенно протянул Тэмин, наблюдая за тем, как Кибом руководит перестановкой декораций на сцене.       Ки был в черной рубашке и таких же черных джинсах, как у самого Тэмина, но то, как он держался выделяло его на фоне остальных. Прямая спина, высоко приподнятая голова, раскрытые и расслабленные плечи, красивая линия скул и подбородка, аристократично пропорциональные и небольшие черты лица, длинные тонкие пальцы, но самым важным были движения. Легкие, но одновременно плавные, он никогда не делал ничего некрасиво, каждое его действие будто кричало об исключительной пластичности. Узкие, накрашенные глаза словно стали еще острее с вчерашнего вечера, а небольшие губки были покрыты тонким слоем едва заметного блеска, фарфоровая кожа так и сияла ухоженностью. - Онью, подойди сюда, мне нужно добраться до вон той снежинки, она расклеилась, а у тебя в кармане я оставил тюбик, - сказал громко Кибом куда-то в конец зала.       Тэмин ощутил, как Джонг рядом с ним вздрогнул, слишком нервно, но назад не обернулся, все также бренча на гитаре. Тэмин же с интересом посмотрел на Онью, который неуклюже пробирался мимо расположившихся рядом парней, устанавливающих светомузыку. Один из них похлопал его по плечу, а Онью широко улыбнулся. Он был самым старшим в пансионе, родившийся в конце года он пошел в первый класс позже, чем погодки, и в итоге сейчас, в последнем классе старшей школы, ему было уже девятнадцать, в отличие от остальных будущих выпускников.       Онью разительно отличался от Кибома, они были максимально непохожи. По сравнению с аристократично холодным и утонченным Кибомом, Онью словно весь был из мягкости и тепла: крупные черты лица, большие губы, узкие, искрящиеся смешинками глаза, и всё его тело тоже состояло из плавных линий: широкие плечи, округлые бедра, мягкая линия талии, крепкие ноги. И даже одежда, которая сегодня должна была быть более праздничной, чем обычная школьная форма, сильно отличалась от идеально выверенного наряда Кибома: мягкая бежевая рубашка из натурального материала, синие не узкие джинсы и нежно-кремовый пуловер толстой вязки с длинными рукавами, прикрывающими ладони почти полностью, из-за чего старший выглядел еще более уютным и трепетно очаровательным. Волосы были отросшими и в полном беспорядке, но это ему шло, как и играющая на губах легкая улыбка.       Он, что-то мило бормоча себе под нос, подошел к сцене. Кибом присел рядом с ним, потянулся к карману на пуловере и достал оттуда тюбик клея. Тэмин с удивлением обнаружил, что Джонг замер, а бренчание остановилось. Младший смотрел на него, а Джонг в свою очередь наблюдал за Джинки с очевидным интересом. Его глаза с жадностью изучали чужую фигуру, пристально обводя взглядом бедра и растрепанные волосы. Джинки по-детски оперся на сцену локтями и устроил на кисти голову, склоняя ее на бок, присматриваясь к снежинке, которую клеил Кибом. - Ровно? – спросил Ки.       Джинки кивнул и развернулся лицом к Тэмину и Джонгу, собираясь, видимо, вернуться к двери. Но увидев их перед собой, он застыл, а лицо озарилось такими яркими эмоциями, что Тэмин почувствовал себя лишним. Его глаза, в секунду нашедшие Джонга, расширились и вспыхнули влюбленностью, жаркой и неприкрытой, щеки окрасились розовым, как и кончики ушей, а губы чувственно приоткрылись, сделавшись из просто пухлых призывно сочными. Даже отсюда Тэмин видел, как его дыхание сбилось, становясь тяжелым и влажным. Ресницы задрожали, а пальцы бесконтрольно метнулись к шее, касаясь кожи самыми кончиками. Такие мелкие детали и действия, но Тэмин первый раз в жизни настолько четко осознал, как непроизвольные движения могут выдать чувства.       Даже гадать не нужно было, что это всё значило: Онью был влюблен в Джонга, сильнее, чем Тэмин мог себе представить. А когда его глаза смущенно опустились, а нижняя губа сладко дрогнула, выдавая волнение, сердце Тэмина затрепетало от того, как безумно очаровательно выглядел влюбленный человек. Пусть он был таким из-за другого, но Тэмин едва ли мог оторвать взгляд от окрасившегося нежно-розовым лица и дрожащих пухлых губ, будто умоляющих о поцелуе. Онью слишком быстро превратился из мягко-неуклюжего в маняще чувственного, оставшись таким же нежным.       Тэмин перевел взгляд на Джонга, который не мог не заметить того, как Онью преобразился. Джонг же вовсе не был смущен, он выглядел иначе: его глаза стали металлически черными, он скользил ими по пухлым пальцам и губам, и они будто кричали: «Всё это моё: дрожь этих губ и каждый влажный вздох, трепещущие ресницы – принадлежат только мне». В глазах сквозила жадность, собственнический огонь и одновременно пламенная страсть, а еще страх, совсем глубоко, на дне. Тело Джонга напряглось, излучая волны подавляющей сексуальности, отчего Тэмин шумно сглотнул. Джонг сделал незаметное движение в сторону Джинки, собираясь приподняться со стула, но Онью тут же среагировал, отступая на шаг назад, строя барьер между ними. Тэмин ощутил, как из-за этого маленького движения желание Джонга вспыхнуло сильнее, но старший хрипло, срывающимся голосом сказал: - Извините, - и быстрым шагом, нервно потирая шею, удалился.       Температура вокруг тут же снизилась, а Джонг откинулся на спинку стула и сжал побелевшими пальцами гриф гитары. - Это он? – спросил Тэмин, удивляясь своей смелости. - Что? – спросил Джонг, прибывая где-то в своих мыслях. - Тот, с кем ты спишь, - спросил шепотом Тэмин.       Джонг удивленно приподнял брови, и теперь уже его лицо окрасилось румянцем. Он отвернулся, и за этим смущением Тэмин ощутил уязвимость. Почему он сконфузился? Ведь он так спокойно говорил об этом в первый раз, а этот момент разе чем-то отличался? - Нет, не он, - Джонг сказал это поспешно, желая скрыть нервозность и, как показалось Тэмину, разочарование.       «Не он», но… Тэмин же видел, как они горели рядом друг с другом. Что мешало этим двоим быть вместе? И если это не Джинки, тогда с кем спал Джонг, и знал ли Джинки об этом? - Тэмин, - отвлек его от мыслей Кибом. – Хочешь отрепетировать, пока есть время? - Да, пожалуй, - согласился Тэмин, вставая. Юнги настраивал аппаратуру, регулируя микрофоны. - Минуту, - попросил он, отходя к пульту.       Тэмин задумчиво огляделся, думая, куда бы пристроить чупа-чупс, но вокруг не было ничего подходящего. Он вздохнул. - Давай мне, - предложил Джонг, и Тэмин с благодарностью отдал ему конфету, которую старший, даже ни минуты не медля, засунул себе в рот, продолжая наигрывать какую-то мелодию. Если бы не музыка, которая заиграла из колонок, он бы еще долго смотрел на рот Джонга, обхвативший чупа-чупс, только что бывший во рту Тэмина.       Репетиция танца прошла на ура, даже парни с задних парт, разобравшиеся со светомузыкой и теперь тянувшие к ней удлинитель, разразились аплодисментами, на что Тэмин лишь смущенно покраснел. - Давай накрашу тебя, - предложил Кибом, деловито наблюдавший за танцем Тэмина со стороны. - Не нужно, ты итак дал мне свою блузу на выступление, - отказался Тэмин. - Думаю, тебе подойдут тени, совсем немного подводки и блеск для губ. - Только если чуть-чуть, - неуверенно откликнулся младший. Он никогда в своей жизни не красился и ему было даже любопытно, как он будет выглядеть с косметикой на лице. - Только закончу с оформлением и подойду, ладно? – сказал Кибом и спустился со сцены, направляясь в конец зала. - Ты будешь звездой этого вечера, конечно, сразу после меня, - хохотнул Джонг и протянул Тэмину чупа-чупс назад. Младший удивленно взглянул на уменьшившуюся конфетку, но все же принял ее из рук Джонга и отправил в рот. - Ты не будешь репетировать? – спросил Тэмин. - Нет, хочу сделать всем сюрприз, - хитро подмигнул Джонг, и Тэмин наконец-то хоть немного расслабился.       С поддержкой Джонга, Юнги и Кибома Тэмин ощущал себя более уверенным в своем номере и внешнем виде, особенно помогал придирчивый взгляд лисьих глаз Ки, который точно не позволил бы выступать Тэмину, если бы танец был совсем плох.       В итоге Кибом забегался с протягиванием удлинителей и пообещал подкрасить Тэмина прямо перед его номером, который поставили в самом конце, уже тогда, когда уберут стулья и начнутся танцы. Тэмина это нервировало, так как ему предстояло целый вечер думать о том, как он выступит, но с другой стороны это его и успокаивало, потому что он сможет оценить остальные выступления до своего собственного и возможно что-то в нем поменять, чтобы оно выглядело еще более эффектным.       Празднование началось с концерта, выступали и с музыкальными номерами, и со сценками, и с танцами, в основном простенькими, но зато милыми. Девчонкам пообещали дать время после более официальной части, чтобы они смогли переодеться к танцам, сменив школьную форму на что-то более расслабленное. Тэмин помогал за сценой, его просили иногда подержать костюмы или музыкальные инструменты. Кибом хоть и выглядел взволнованным, но руководил всеми до педантичности строго. Номера шли исключительно в порядке того, как он сам их расставил, а за кулисами все обязаны были быть тихими как мыши, чтобы в зале не было слышно никаких лишних звуков.       Юнги со спокойствием и почти равнодушием переключал музыку и вовремя настраивал микрофоны, возможно даже слишком неторопливо, зато этот его подчеркнутый пофигизм к происходящему помогал расслабиться тем, кто готовился к номерам.       Тэмин видел, как Кибом бросал удивленные и одновременно довольные взгляды на блондинистую макушку Юнги, когда тот практически незаметно для зрителей поправлял связку удлинителей, на которую натыкались выступающие, когда выходили на сцену, чтобы вся сложная система света и звука не пошла прахом. А один раз во время небольшого перерыва Тэмин даже услышал их короткий разговор за кулисами: - Для того, кто бесился из-за концерта больше всех, ты справляешься даже лучше, чем от тебя требовалось, - сказал Кибом, а Юнги, жуя сигарету и поправляя моток проводов, ответил: - Ты меня недооцениваешь, принцесса, - его хриплый шепелявый голос был ниже голоса Кибома на целый тон. - Мне не нравится это прозвище, не достойно меня, придумай что-то новое, - Ки проверял последовательность записей на приколотом к кулисам листке, перечеркивая уже выступивших. - А какое тебе понравится? Хозяин? – криво улыбнулся Юнги, вытаскивая пожеванную сигарету изо рта и отправляя ее в пачку, которая тут же была безжалостно засунута в карман.       Он был одет в ярко-синюю толстовку, цветом таких же ярко-синих линз в глазах, закрывавших природно-карие радужки, в белые рваные джинсы и старые кеды, не вписывающиеся в общий практически идеальный облик, но делающие вид более бунтарским. - Уже лучше, я думал, что твой рот способен только курить и материться, - глаза Кибома блеснули удовольствием, когда он перевел их на Юнги, а улыбка растянулась шире и стала максимально опасной.       Юнги же хитро сощурившись закусил нижнюю губу. Он кинул распутанные провода и, проходя мимо Кибома, сказал ему тихо, но недосточно (Тэмин тоже услышал эти слова, потому что сидел рядом, развязывая висюльки на костюме младшеклассника, повторяющего текст песни за соседней кулисой): - Это не всё, что я умею делать своим ртом, принцесса, - и вышел на сцену, чтобы сделать микрофонные стойки пониже, в соответствие с ростом следующего выступающего.       Тэмин смутился, услышав это откровение и поднял глаза на Кибома, который в свою очередь не выглядел ни на грамм сбитым с толку. Он хмыкнул и отошел, но от Тэмина не укрылась еле заметная дрожь тонких пальцев, поправляющих прическу одного из парней, который уже напялил на себя ковбойскую шляпу для сценки: «Индейцы Амазонки».       После окончания второй части концерта, зрители разбрелись по пансиону, девчонки убежали в комнаты, чтобы переодеться и привести себя в порядок, пока команда Кибома убирала часть стульев в подсобку, собирая их ровными рядами, а часть распределяла по периметру, чтобы танцующие могли присесть и отдохнуть. Тэмин помогал как мог, выполняя четкие поручения старших. Они справились даже быстрее, поэтому успели сходить в большое школьное кафе, в котором на вечер открыли буфет. В нем можно было и плотно покушать и легко перекусить в любое удобное время.       Кибом договорился о том, чтобы в коридорах поставили автоматы с водой и газированными напитками без оплаты, а в буфете присутствовали чипсы и батончики. Невиданная щедрость! Тэмину трудно было представить, как Кибому удалось уговорить начальство на такое расточительство. Нет, пансион не был бедным, вся мебель была новая и явно недешевая, один проектор для фильмов, скорее всего, стоил целое состояние, но блажь подростков – это другое.       После неплотной трапезы Тэмин почувствовал себя лучше, учитывая то, что он пропустил и завтрак, и обед, но вместе с тем опять начал беспокоиться о том, что живот станет выделяться над джинсами. Когда они с Джонгом, который с аппетитом умял тонкацу и целую порцию мятого сладкого картофеля, запивая водой, вошли в зал, Тэмин с восторгом ахнул. Свет погасили и вместе со светомузыкой и гирляндами под потолком помещение стало выглядеть празднично. Елка тоже была, но в холле, в зал решили ее не тащить, чтобы не мучиться с уборкой. Но даже без елки тут было по-домашнему уютно. Сверкающие снежинки кружились чуть ниже мягких волн шелка под потолком, а шторы на окнах, прихваченные до этого, распустили и украсили дождиком. - Кибому надо податься в дизайнеры, - похвалил атмосферу Джонг и уверенным шагом направился к сцене, на которую были направлены старые прожекторы желтого цвета, слабоватые, а потому подходящие по стилю к остальному освещению.       Тэмин вздрогнул, потому что колонки засвистели, а со сцены послышалась недовольная ругань Юнги, отчитывающего какого-то мальчишку, который уронил микрофон. Через десять минут танцы начались. Хотя девчонок еще не было, но музыка уже включилась, и парни с нетерпением топтались около входа в зал, ожидая, когда гости явятся.       Через пару десятков минут появилась первая стайка девчонок, они неуверенно впорхнули в зал, все в нарядных платьях. Парни стушевались от их вида и из-за этого обе стороны, нервно улыбаясь и посматривая друг на друга, так и не решились сойтись на танцполе. - Пойду приглашу кого-нибудь, а то без моей помощи так будет всю дорогу, - сказал Джонг, появившийся за спиной Тэмина в тот момент, когда в зал протиснулось еще несколько группок девочек. Началась медленная песня.       Тэмин ошарашенно уставился на то, как старший со спокойной уверенностью прошествовал к ближайшей группе девочек, которые не сводили с него глаз, и с обворожительной улыбкой пригласил потанцевать самую несимпатичную из них. Она зарделась и скованно подала руку, которую Джонг с благодарностью принял и медленным шагом провел ее на середину зала. Она неуклюже потянулась руками к его плечам, и он ответил ей кивком, положив обе ладони на ее талию. Они начали медленно покачиваться из стороны в сторону на расстоянии друг от друга, совсем по-детски, как показалось Тэмину, но потом он понял, что Джонг позволял ей самой контролировать их близость. Когда она чуть осмелела и прижалась к его поджарому телу, он не стал возражать и аккуратно передвинул правую руку дальше, приобнимая партнершу теснее.       Их смелое взаимодействие заставило парней встрепенуться, и вскоре в зале танцевало уже несколько пар. Медляки играли один за другим, давая остальным решиться на танец. А когда атмосфера совсем разрядилась, музыка поменялась на что-то более ритмичное. Большинство осталось на танцполе, просто поменяв тип танца с медленного на быстрый, многие сгруппировались кучками, знакомясь и общаясь. Юнги нужно было отдать должное, музыка позволяла тем, кто хочет потанцевать - танцевать, а тем, кто хочет пообщаться – общаться, не срывая голос.       Тэмин наблюдал за происходящим из угла, ближайшего к сцене. У не было никакого желания кого-то приглашать, даже с учетом того, что девчонок он не боялся, но все же, ему итак стоило немало сил находиться среди такого большого количества людей. Его никто не замечал, потому что он старался пристально ни на кого не смотреть, чтобы не вызвать излишний интерес к своей персоне. На самом деле он очень сомневался, что может кому-то понравится, особенно старшим девочкам. Обычно такие как он вообще женщинам не нравились, слишком утонченные и хилые, слишком женственные. А парни Тэмина тем более не интересовали, потому что все были свои, из пансиона, он мог с ними познакомиться и раньше, но не хотел.       Кай так и не появился, и Тэмин мрачно осознал, что тот за весь день не написал ему ни одной смс, чтобы спросить, как его выступление и вообще дела. Он зависал с бейсбольной командой, как чаще всего и бывало, особенно в последний год. Тэмин краем уха услышал от Кибома, что бейсболисты придут к середине вечеринки, чтобы снять самые сливки внимания девчонок. Во все времена, подумал Тэмин, спортивные парни были самыми популярными у женской аудитории. Он удивленно понял, что сам влюблен в бейсболиста и улыбнулся. Значит не только у женской аудитории, но и у мужской.       Джонг остался на танцполе, болтая с парой девчонок, уже успев обменяться с ними номерами телефонов. Юнги с нескрываемым удовольствием стоял за пультом, переключая мелодии, Кибом куда-то запропастился, наверное, проверяя весь остальной пансион и холл на предмет несоответствия собственным высочайшим стандартам.       Прошли пол часа, в которые Тэмин лишь наблюдал за происходящим на танцполе: Джонг уже перетанцевал с половиной девчонок, приглашая одну за одной, а они, похоже, были не против. Понятное дело, такой горячий красавчик готов был тратить на них свое время и внимание, хотя и был геем. Судя по тому, как горели глазки девушек, им это совсем не мешало, а даже наоборот. Тэмин уловил несколько неоднозначных фраз от двух из них, которые стояли рядом, попивая пепси: - Почему такие красавчики всегда оказываются геями? – спросила одна из них, с легкой улыбкой посматривая на то, как Джонг кружил партнершу в танце. - Мне тоже интересно. А еще интереснее, с кем из присутствующих он спал, - хихикнула вторая, а первая удивленно на нее посмотрела. - И то верно. С кем-то он же должен спать, ему почти восемнадцать, - ответила она и смерила взглядом Тэмина, который прислушивался к их разговору. Он быстро опустил взгляд и сделал вид, будто не заинтересован в их словах. - Спорим, с кем-нибудь милым и нежным, - высказала предположение вторая. – Джонг однозначно сверху, и он такой красавчик, что в паре с ним может быть только такой же красавчик. - Согласна, - подтвердила первая и потянула подругу подальше от ушей Тэмина.       И тут явился запыхавшийся Джонг, с улыбкой до ушей и пышущий жаром после активных танцев. Младший нервно глянул на обсуждавших Джонга девчонок, они обе с любопытством уставились на Тэмина, явно примеяя к нему роль пассивного партнера Джонга, отчего он смутился и нахмурился. - Все в порядке, Минни? – спросил разгоряченный Джонг, зачесывая выбившуюся прядь челки назад и облизывая покрасневшие губы. - Да, все отлично, - ответил Тэмин. - Потанцуем? – спросил Джонг, подавая ему руку. Тэмин расширил глаза и помотал головой.       Вот уж точно нет! После всего того, что он услышал от двух подружек, его танец с Джонгом точно подтвердил бы их слова. – Ну же, Минни, ты же прекрасный танцор, расслабься хоть на пять минут, ты весь напряжен.       Джонг улыбался так заразительно и мило, а его рука была такой крепкой и сильной, что Тэмину захотелось ему довериться. - Один танец, Тэ, а потом опять будешь стоять в сторонке и посматривать на всех своими огромными обворожительными глазками.       Тэмин смущенно улыбнулся и с осторожностью вложил свою светлую маленькую руку в загорелую и жилистую руку Джонга. Заиграла медленная музыка, и Тэмин обеспокоенно посмотрел старшему в глаза. - Ну вот, придется танцевать медляк, - с притворным разочарованием сказал Джонг и мягко потянул Тэмина на себя, легко приобнимая его за талию. Младший испуганно напрягся, не зная куда деть руки и глаза. Горячая ладонь Джонга обжигала его через блузу. – Просто положи свои руки мне на плечи, я не буду тебя тискать, не бойся, - посмеялся над его яркой реакцией Джонг, а Тэмин скованно положил обе руки на плечи старшего, но локти между ними не позволяли прижаться ближе, и это был своего рода барьер. Тело Джонга пылало, плечи ощущались горячими, твердыми и широкими под дрожащими пальцами. - Эти двое так и пялятся на нас, да? – спросил Джонг через десяток секунд. Тэмин бросил взгляд на девушек, но оказалось, что кроме них двоих на Тэмина и Джонга пялились еще человек десять. - Не только они, - Тэмин попытался высвободиться из объятий, но Джонг нежно прошептал: - Просто забей, Тэ. - Но… Вдруг они узнают, что я… - Тэмин почувствовал, как старший прижал его к себе уже обеими руками обхватывая вокруг талии, и он оказался к нему практически вплотную, если бы не его руки, оставшиеся между их телами. - Пусть узнают. Чего ты боишься? – спросил Джонг, а Тэмин вздохнул.       Всего! Осуждения, ненависти, смеха, издевательств, а еще он боялся, что Кай узнает, что оттолкнет его, перестанет доверять так, как прежде. - Это непросто, - только сказал Тэмин, посмотрев в глаза Джонгу. - Я же пообещал, что буду защищать тебя. Ты не веришь мне? Никто тебя не тронет, клянусь, - старший улыбнулся и, заметив, что Тэмин опять посмотрел на девчонок за его спиной, хмыкнул и резко развернулся, приподняв младшего за талию, и теперь они танцевали боком ко входу в зал, что не позволяло Тэмину незаметно наблюдать за реакцией окружающих. - Дело не в этом, - сказал Тэмин, и все его внимание переключилось на Джонга. - Дело в нём, да? – проницательно спросил старший и слегка ослабил хватку, Тэмин скользнул руками за его шею. - Да, - признался он. - Ты же понимаешь, что ориентацию не сменить? - Да, конечно, но… - Тэмин опустил взгляд. - Чем раньше он узнает, тем лучше. - Я это понимаю, но не хочу ему признаваться. - Ты не думал, что он догадывается? – спросил Джонг, нежно поглаживая его поясницу. Сердце Тэмина дрогнуло. - Надеюсь, что нет, - он поднял глаза к глазам старшего, чтоб увидеть в них поддержку и нежность. - Какого хрена, Тэмин?       Младший вздрогнул, и его глаза расширились. Он знал этот голос слишком хорошо, чтобы не понять, кто стоит слева от него, незамеченный им из-за того, что они развернулись. Но такую злость и одновременно презрение в любимом голосе он слышал впервые. Кай!       Тэмин попытался оттолкнуть Джонга от себя, но сам понимал, что уже поздно. Джонг отпустил его и развернулся. А младший, нервно дернувшись, повернулся лицом к лицу к человеку, которого любил, о котором думал, которого желал. Кай был в футболке с эмблемой бейсбольной команды и в темно-синих джинсах, красивый, как и всегда, но его взгляд был убийственно холодным. - Кай, привет, - пискнул Тэмин и почувствовал себя омерзительно слабым перед ним. - Что это значит? – прохрипел Кай с негодованием уставившись на Тэмина. А Тэмин не мог найти ответа. – Уже танцуешь с ним медленные танцы. Как же омерзительно, Тэмин… - Кай скривился и кинул злой взгляд на Джонга. Старший ничего не сказал, просто наблюдая за происходящим. - Это не то, что ты думаешь, - попытался объяснить Тэмин, но Кай его прервал: - Он старше тебя на три года, Тэ, - хорошо, что за его спиной не стояла остальная часть бейсбольной команды, а в зале играла танцевальная музыка, заглушая эти слова. Пару человек оглянулись на них, но остальные были заняты танцами. – Неужели непонятно, что он тебя соблазняет? – кинул Кай зло, а Джонг нахмурился. Тэмин удивленно открыл рот. - Соблазняет? – он ничего не понимал. - Ну да, соблазняет перейти на их сторону. - Ничего не понимаю, - пробормотал Тэмин. - Он имеет ввиду, что я якобы превращаю тебя в гея, - с отвращением сказал Джонг. - Что? – совсем запутавшись прошептал Тэмин.       Да быть того не может! Неужели Кай действительно так думает? Он посмотрел на друга и попытался осознать эту новую информацию. Значит Кай думает, что Джонг его соблазняет, а он, Тэмин, как маленький глупый ребенок верит и поддается влиянию? Он сначала с неверием, а потом с разочарованием понял, что Кай по-прежнему считает его тем же мальчишкой, что и восемь лет назад, неспособным на самостоятельные решения и полностью зависимым. - Кай, послушай… - твердо сказал Тэмин, желая сейчас расставить все точки над “i”. - Вы бы хоть поимели стыд и совесть, - сказал Кай, не дав Тэмину закончить. – Танцевать перед всеми, показывать всем, что вместе… - Что? Хочешь сказать, что вам - гетеро можно сосаться у всех на глазах, а нам – геям даже нельзя друг друга коснуться, чтобы не стать перед всеми виноватыми? – Тэмин услышал в голосе Джонга стальные нотки. - Не обязательно всем показывать ваши предпочтения, - с презрением сказал Кай, а Тэмина кольнула и эта интонация и то, что он сказал. Значит, Кай – не просто не гей, он еще и гомофоб, из тех, что считают, что гомосексуальность – это порок, который нельзя демонстрировать на людях. - Ваши тоже, но что-то я не вижу тут полицию нравов, которая бы сказала вон той парочке, чтобы они не лизались у всех на виду, - Джонг качнул головой в сторону парня и девушки, которые беззастенчиво и страстно целовались прямо во время танца. - Это их дело, - сказал Кай равнодушно. - А это наше, и, если мы захотим, мы будем целоваться также, как и они, и никто не сможет нам указывать, что делать, особенно, такие как ты, - сказал Джонг высокомерно.       Тэмин снова захотел сказать кое-что Каю, но Кай даже не дал начать, перебив его сразу, словно бы его слова ничего не стоили. И Тэмин осознал, что Джонга Кай слушал, признавая его силу, а его слушать даже не собирался, воспринимая его лишь как игрушку в чужих руках, у которой нет ни мнения, ни права слова. С каких пор Кай перестал интересоваться его словами? И Тэмин понял, что пропустил тот момент, в который друг изменил свое к нему отношение. Перестал испытывать к нему уважение. - Уверен, что вы делаете не только это, - он поморщился, с омерзением на лице от собственных слов оглядел одежду Тэмина и хмыкнул. – Даже выглядишь как педик.       Тэмин ахнул, а Джонг дернулся в сторону Кая и схватил его за грудки. Старший не был выше, но его крепкое поджарое тело и бешеная энергетика перекрывали небольшой рост. - Еще раз скажешь что-то подобное и я тебе врежу. Мне плевать, что ты младше и что ты его лучший друг, - угрожающе прошипел Джонг в самое лицо Кая. А Кай отклонил голову от Джонга, будто боясь подцепить от него какую-то болезнь. - Руки убери, - он попытался отцепить пальцы, крепко сжимавшие футболку на груди. Джонг грубо оттолкнул его от себя. Тэмин, находясь в каком-то тумане от всего происходящего, поздно осознал, что Кай уже двинулся в сторону выхода из зала. - Кай, - крикнул Тэмин, но Джонг поймал его за руку. - Не надо, Тэ, он даже слушать не будет, - попросил его старший. - Мне нужно поговорить… объяснить… - хныкнув сказал Тэмин, чувствуя слезу, скатывающуюся по щеке. Джонг тут же его отпустил и кивнул. - Только вернись ко мне, ладно? – попросил старший с надеждой. – Я буду тебя ждать.       Тэмин кивнул и поспешил за Каем, спина которого мелькнула между танцующими. Он, расталкивая людей, чтобы дать себе дорогу, пробирался сквозь оживленную толпу. Тэмин побежал, чтобы успеть увидеть, в какую сторону пойдет Кай, и из-за слез, застилавших глаза и из-за сердца, больно сжимающегося в груди, он совсем не заметил парней, входящих в помещение. Они двигались на него, а он на них, они болтали, совсем не смотря перед собой, а он следил взглядом за спиной Кая, не упуская ее из вида. Справа парочка танцующих перекрыла ему дорогу, и он на всех порах отклоняясь, чтобы не задеть их, налетел на бейсболистов. Столкновение было сильным. - Черт, - Тэмин почувствовал боль в плече и увидел, как под ногами разливается банка колы. Дыхание из-за резкого толчка перехватило, и он чуть не осел, но его придержала за локоть чья-то рука с длинными, загорелыми пальцами и сеткой вен на запястье и предплечье. – Извините, - попросил прощения Тэмин, справившись с контролем над коленями, которые не вовремя подогнулись, и наконец-то поднял глаза к парню, на которого так сильно налетел. Первая мысль, мелькнувшая в его голове, была «слишком красивый», а потом всё спуталось.       Эти глаза, большие, в окружении темных, длинных ресниц, пронзительные и одновременно мягкие, блестящие и цветом самого крепкого на свете кофе. Прямой, высокий нос, умопомрачительная линия скул и подбородка, темные выразительные брови - до боли мужественные черты. Единственное, что выходило за рамки стандартно идеальной мужественности - это крупные бордового оттенка губы, на удивление чувственные, а еще… абсолютно обезоруживающе нежная родинка справа и чуть ниже от них. Из-за этого сочетания сердце Тэмина зашлось яростным стуком, а нестройное дыхание ускорилось. Он и сам не понял, что произошло с ним, почему он не мог глаз отвести от этого парня. Да что в нем такого, отчего тело Тэмина откликнулось? Он вообще-то никогда не был падок исключительно на внешность, но перед ним устоять не было сил. Красивый, как самая большая и губительная ошибка в жизни.       Каждая черта его лица кричала о породе. Тэмин никогда не понимал, как можно обсуждать мужчин, будто породистых скакунов, но именно таким этот парень и был: словно гнедой сильный жеребец с лоснящейся шкурой и густой черной гривой, всегда первый на скачках, всегда самый быстрый и сильный. Его загорелая кожа говорила о днях, проведенных на солнце, а мускулистая рука, испещренная дорожками вен, которой он крепко, но осторожно сжимал локоть Тэмина, о месяцах упорной работы в спортзале и на бейсбольной площадке. И только теперь младший осознал, что его кожи, пусть и через ткань касаются эти длинные, сильные, горячие пальцы. Щеки вспыхнули огнем, тело загорелось. - Ты в порядке?       Зачем он открыл рот? Лучше бы никогда не открывал. Голос еще больше подчеркивал его мужскую суть: низкий, но мягкий, таким голосом только шептать на ухо откровения о страсти и желании. Как только Тэмин подумал об этом, внизу живота начался пожар, разливаясь по нервам. Он чуть не задохнулся от этого острого ощущения. - Кажется, ты все-таки не в порядке, - сделал вывод незнакомец.       Он всматривался в лицо Тэмина пристально и с каким-то особым выражением, которого Тэмин не понимал до конца. Смесь удивления, волнения и, кажется, едва заметной страсти. Когда его взгляд соскользнул с глаз по носу и к губам, язык Тэмина бесконтрольно облизнул их, увлажняя. Незнакомец выдохнул, приоткрыв губы, и склонился ниже, будто собираясь поцеловать. Тэмин ощутил горячее желание, уже добравшееся до бедер и стремящееся к члену, и его это напугало. - Прости, я... - его голос, охрипший от завязавшегося узла внизу живота, дрогнул.       Парень, опомнившись и моргнув, отклонился, но пальцы от локтя так и не убрал. Глаза скользнули по шее Тэмина, отчего младший сглотнул, опять облизывая губы, из-за этого движения взгляд незнакомца метнулся обратно к его рту, так и застыв там. Тэмин взмолился, чтобы он перестал смотреть на его губы, которые уже горели из-за возбуждения и взгляда внимательных темных омутов. Но потом старший, видимо, заметил блеснувшую на щеке каплю слезы, и волнение в глазах усилилось. - Ты поранился? Тебе больно? – спросил он, оглядывая Тэмина, и только теперь младший услышал звучавшую вокруг музыку и заметил людей, танцующих рядом. Он совершенно обо всем забыл, пораженный этой встречей. Остальные парни из бейсбольной команды толпились недалеко в кругу девчонок, а они вдвоём стояли в самом проходе, мешая тем, кто собирался войти или выйти. Но старшего, видимо, это не смущало. - Н-нет, - ответил Тэмин. - У тебя кровь, - сказал парень, отпуская его руку, и касаясь пальцами плеча, Тэмин ойкнул, чувствуя острую боль, и перевел взгляд на плечо. Там правда была кровь, проступавшая сквозь разодранную ткань голубой блузы. Кибом будет недоволен. – Кажется, в этом я виноват, - сказал незнакомец. – Ты порезался о мой значок, - указал он куда-то в ноги, там, кроме разлитой банки колы, которую он, видимо, сжимал в руках, когда Тэмин на него налетел, лежал сломанный значок с изображением лисы. - Прости, - опять пробормотал Тэмин, не зная куда деться. Он напрочь забыл, куда бежал и почему плакал, окончательно сбившись с мыслей. - Это ты меня прости, надо было смотреть, куда иду. Как я мог тебя не заметить? - спросил парень, поднимая значок и банку. Сладкая жидкость растеклась и начала прилипать к туфлям танцующих рядом девушек. – Пойдем присядем, я дам тебе лейкопластырь, - предложил он.       Тэмин кивнул, находясь под каким-то трансом, смотря на каждое его движение. Этот парень всё делал по-мужски уверенно. И жесты, и то, как он поджимал крупные губы, и то как наклонялся и выпрямлялся, - всё сводило Тэмина с ума. В этом он был так похож на Джонга, но в Джонге была другая энергетика: опасность, хитрость, темнота, этот же парень излучал достоинство и благородное спокойствие, правда горячность на уровне Джонга в нем тоже была, но без надрыва. Ему хотелось себя доверить. - Меня зовут Минхо, - представился он, после того как выкинул в мусорное ведро банку и сломанный значок, и они оба присели на ближайшие стулья.       Тот самый, о котором говорили Хосок и Намджун! Как же они были правы: никто не смог бы с ним сравниться, даже Джонг, по крайней мере, на взгляд Тэмина. Слишком идеальный, по меркам всех людей, не только женщин, но и мужчин. Он рассматривал длинные ресницы, пока Минхо беззастенчиво пялился на его лицо, скользя взглядом по щекам, глазам и особенно напряженно и долго по губам. - Тэмин, - наконец-то назвал свое имя младший и потянулся к плечу, ощущая, как оно саднит. - Не трогай, дай мне посмотреть, - Минхо перехватил его запястье, и они оба вздрогнули и замерли.       Тэмин не мог понять, что было с ним и почему он все это ощущал. Полыхающие волны, расходящиеся толчками по всему телу от того места, которого касался Минхо, кружили голову. И самое странное было то, что старший, похоже, тоже был немного не в себе рядом с ним. Они словно отражались друг в друге, и их реакции были одинаковыми. Движение, ведущее к сближению, сближение, а потом оба замирали, боясь нарушить соприкосновение кожи. - Я… - опять сказал Тэмин и снова замер, потому что Минхо свободной рукой потянул за ленточку на его шее, развязывая узелок, так легко поддавшийся сильным пальцам. И этот вроде бы невинный жест, всего лишь короткое движение рукой, заставило Тэмина практически застонать, потому что Минхо только что сделал первый шаг к тому, чтобы его раздеть. Он спохватился в последний момент, судорожно глотнув густой воздух. - Можно я… - Минхо замолчал, пытаясь подобрать слова.       «Раздену тебя», - тут же закончил в голове фразу Тэмин и опять зарделся, умоляя фантазию не разыгрываться. - Осмотрю твое плечо, - закончил Минхо тихо и прикусил губу, спускаясь глазами к шее Тэмина. - Да, - порывисто сказал Тэмин, не зная, на что отвечает: на предложение реального Минхо осмотреть плечо или на предложение Минхо из его фантазии раздеть его. Он что, совсем спятил?       Тэмин решительно ничего не мог поделать рядом с ним, кроме как подчиняться. Старший аккуратно, стараясь не задеть кожу, отчего Тэмину стало мучительно жарко из-за предвкушения этого прикосновения, потянул за ворот блузы, чтобы открыть плечо, наклонился и обжёг ставшую до искр из глаз чувствительной кожу горячим дыханием. Блуза скользнула по коже, оголяя белое плечо, и Тэмин услышал хриплый выдох. Он с опаской посмотрел в глаза Минхо, боясь увидеть в них омерзение от вида раны, но увидел лишь неприкрытое желание. - Стой, - умоляюще простонал Тэмин, больше не в силах терпеть жгучее напряжение. - Тебе больно? Я не буду касаться самой раны, пластырь обеззараживающий, тут совсем небольшая царапина. Ты можешь сам приклеить или… - Минхо шептал это низко прямо ему в ухо, а Тэмин с наслаждением выгнул шею, желая того, чтобы Минхо сделал с ним все, что захочет, а особенно что-то максимально запретное. – Хочешь я… - старший замолчал, приподнимая голову и смотря Тэмину в глаза тёмным, мутным от желания взглядом, а Тэмин, шумно дыша, смотрел в ответ. - Хочу, - хрипло и дрожаще, и опять язык непроизвольно скользнул по губам, Минхо завороженно посмотрел на это движением и на автомате тоже облизал свои темные губы. Соблазнительно до мурашек по телу.       Кто-то громко рассмеялся рядом, что заставило их двоих опомниться. Старший оторвал взгляд от губ Тэмина, а Тэмин сглотнул, чувствуя свой вставший член в узких джинсах. Минхо залез в карман бомбера и достал лейкопластырь, Тэмин улыбнулся, тот был с маленькими цыплятами, ярко желтый. - Прости, это все что есть, - сконфузился Минхо и виновато улыбнулся.       Его улыбка была обворожительной, она делала лицо милым и каким-то простым, не таким недосягаемо сексуальным как до этого. Минхо отклеил полоски и потянулся к плечу Тэмина, и младший понял, что сейчас он его коснется. Он приготовился к боли, но не ощутил ее. Старший осторожно приклеил лейкопластырь, а потом нежно провел самыми кончиками пальцев от плеча по ключице и до впадинки на шее, словно случайно, но они оба понимали, что нет. Пульс Тэмина подскочил, а тело выгнулось, предвкушено затрепетав, зрачки расширились, живот дернулся. – Такая нежная и…       Минхо замолчал, а Тэмин прикрыл глаза, умоляя его не продолжать или сказать что-то такое, что разрядило бы эту слишком напряженную атмосферу между ними. Он назвал его шею нежной и…И? - Красивая…твоя рубашка…наверно придется что-то сделать с дыркой, - закончил Минхо, выдохнув. Несмотря на то, что он сказал в конце, Тэмин стиснул пальцы в кулак, ощущая, как волна возбуждения поднялась выше. - Привет, - услышал он звонкий девчачий голос. Он разлепил непослушные из-за возбуждения веки и взглянул на ту, что нарушила сладостную минуту. – Меня зовут Гаыль, - представилась она, смерив взглядом Тэмина, он с неохотой улыбнулся. Черные длинные волосы, нежная светлая кожа, миловидное личико, губки бантиком, длинные подкрашенные ресницы и изумрудное струящееся платье, подчеркивающее изгибы фигуры. На вскидку ей было шестнадцать или семнадцать, уже совсем взрослая. – Минхо, пойдем потанцуем, - улыбнулась она, и ямочки на ее щеках стали глубже.       Тэмин посмотрел на старшего, желая знать, что он скажет. Он совсем забыл, что у Минхо есть девушка, а ведь Хосок и Намджун тогда говорили о ней. Глаза Минхо забегали, но через пару секунд он решительно встал и взял за руку Гаыль. - Надеюсь, царапина скоро затянется, - бросил он быстро, не смотря на Тэмина, и они вдвоём пошли танцевать, оставив младшего одного, смущенного из-за собственного возбуждения, полыхающего из-за близости с Минхо и ненавидящего себя за собственную слабость перед ним.       Тэмину определенно нужно было что-то делать со своей страстью, которая уже начала его беспокоить. Он забылся в чувстве и позволил этому парню вторгнуться в личное пространство, коснуться его, смотреть на него страстно и разгоряченно. Он никогда до этого не думал ни о ком в таком ключе, кроме Кая. Кай! Вспыхнуло это имя в сознании, и Тэмин закрыл ладонями лицо, проклиная помутнение рассудка. Он ведь бежал за Каем, чтобы объясниться, чтобы сказать, что он сам решает за себя, что он не игрушка в чьих-то руках! Он встал, собираясь с силами, завязал ленты блузы покрепче, руки до сих пор дрожали, на мгновение он вспомнил обжигающее прикосновение пальцев Минхо. «Остановись, Тэмин!» - подумал он и направился к выходу, чтобы наконец-то отыскать Кая и закончить их разговор.       Он не нашел Кая ни в их общей комнате, ни в коридоре. Конечно, он не собирался обыскивать каждый класс в пансионе, но все же рассчитывал найти его почти сразу. Он выдохнул и недовольно поплелся обратно, зная, что скоро будет его номер. Спустился на первый этаж и тут же наткнулся на Кибома с Онью. Они стояли около главного входа с еще одним парней, которого Тэмин уже видел до этого опять же в их компании. Кажется, его звали Джин. Высокий и симпатичный, с миловидными и мягкими чертами лица и приятной улыбкой. - Ну, давай же, хён! – держа руки в умоляющем жесте просил Джин, смотря на Онью. – У тебя такой офигенный голос. - Ну нет, я же уже говорил, что не хочу, - мямлил Онью неуверенно, по нему было видно, что он не особенно то хотел напрягаться в разгар вечеринки. Его волосы все также были в полном беспорядке, но он уже снял пуловер, широкая рубашка абсолютно полностью скрывала любые изгибы фигуры, но синие, пусть и не узкие джинсы не могли скрыть крупных ягодиц и сильных ног. - Стесняешься перед ним? – спросил Джин и нахмурился, опуская руки. Тэмин с интересом замер, не дойдя до них. Похоже, они сейчас будут говорит о Джонге. - Нет, с чего ты взял? – покраснел Онью. Кибом стоял к Тэмину спиной и его лица не было видно, но плечи были напряжены. - Если он не хочет, не нужно его заставлять, Джин, - сказал он громко. - Меня просто бесит, что он отказывает себе в том, чтобы повеселиться и сделать что-то, чего он на самом деле хочет, из-за этого… - Джин не смог закончить, но его глаза полыхнули гневом. - Это не из-за него, Джин, я просто немного устал из-за подготовки, и я же дежурил почти весь вечер на этажах. Дай мне уже расслабиться и отдохнуть, пока Крис и Лухан дежурят вместо нас, - Онью устало потер брови и кивнул на дверь. – Может, уже зайдем внутрь? - Давайте, - махнул рукой Кибом и внезапно повернулся, сразу заметив Тэмина, который стоял поблизости. Его глаза расширились. - Ты в порядке, Тэмини? – взволнованно спросил Кибом, а Тэмин непонимающе посмотрел на него. – У тебя кровь на блузке, - Кибом подошел к нему. - А, все в порядке, я наткнулся на… - Тэмин не хотел вспоминать о том, что случилось с ним совсем недавно, потому что сердце до сих пор билось нестройно из-за одной лишь мысли о чужом дыхании на коже и прикосновении сильных пальцев. – Бейсболистов, и случайно поранился, но мне уже позаимствовали лейкопластырь, - закончил он. – Прости, пожалуйста, что испортил твою блузу, - он опустил взгляд, волнуясь, что его будут отчитывать. Но Кибом только хмыкнул и погладил его по голове, на что Тэмин вздрогнул и поднял глаза. - Главное, что ты сам в порядке, а это всего лишь одежда, - сказал Ки, а Онью, подошедший ближе, подбадривающе улыбнулся. – Я обещал тебя накрасить, помнишь? – Ки всматривался в глаза Тэмина, будто прикидывая, каким образом нанести макияж, чтобы выглядело эффектнее. - Ага, - Тэмин вдруг почувствовал себя так расслабленно. Возможно, из-за того, что ему не влетело за испорченную блузу, а возможно благодаря поддерживающей улыбке Онью. Он был уверен, что никто не смог бы устоять перед ней и не улыбнуться в ответ. Слишком яркая и солнечная, полностью окутывающая теплом. - Я уже придумал, что с тобой сделать, - хитро сощурился Кибом, аккуратно беря его за подбородок изящными прохладными пальцами и поворачивая голову в сторону. – Я сделаю тебя неотразимым. - Ты хотел сказать еще более неотразимым? – хохотнули справа голосом Джонга.       Они повернулись к нему, а Тэмин быстро взглянул на Онью. Ему стало интересно, всегда ли одинаково он реагирует на любимого. Оказалось, что да. Его глаза опять вспыхнули, щеки покраснели, а взгляд метнулся по лицу Джонга от глаз к губам, а потом к плечам. Быстро, но пламенно, а потом он опустил взгляд и скрыл его за короткими ресницами. Тэмин посмотрела на Джонга, который одними глазами спросил его: «все нормально?», а младший кивнул и слегка улыбнулся. Джонг с облегчением выдохнул. - Именно так, - гордо выдал Кибом. – Ты пошел проветриться, Джонг? - Ага, мне написал Лухан, что он на четвертом дежурит, я решил составить ему компанию и заодно отдохнуть от танцев, - его шея была покрыта испариной, а около уха текла капля пота с виска. Разгоряченный и сексуальный. - Только давай не долго, ты мне нужен в зале, - смерил его взглядом Кибом. - Да, я уже несколько раз подменял Юнги, пока он курил. Он сказал, что я – его единственная замена у пульта, а без сигарет он долго не может, - говоря это, Джонг глянул на Джина, а Джин в ответ недовольно отвел глаза и посмотрел на Онью, который в свою очередь так и стоял с опущенными ресницами. Тэмин не понимал, почему Джин невзлюбил Джонга, но между ними была очевидная конфронтация. - Отлично, только умоляю, последите за Хосоком и Намджуном, они куда-то вышли из зала и у меня не очень хорошие предчувствия. Либо они опять где-то пьют или курят, либо еще что похуже, - попросил Джонга Кибом.       Джонг равнодушно кивнул и глянул на Онью. Тэмин почувствовал, что он хочет приблизиться к нему, он даже сделал едва заметное движение в его сторону, просто немного приподнял руку, но Онью вновь сразу почувствовал это, хотя напрямую не мог увидеть, и совсем чуть- чуть отклонился, убрав ближайшую к Джонгу ладонь в карман джинс. Джонг нахмурился, посмотрев на свою приподнятую кисть, и Тэмину показалось, что он сам удивился, что собирался коснуться его. - Без проблем, Ки, передам Лухану и Крису, - сказал растерянно Джонг. - Твой номер будет перед номером Тэмина, и, если Онью захочет, его выступление будет в самом конце перед завершением танцев, - объяснил Кибом порядок. - Ты поёшь? – спросил Джонг, вновь посмотрев на Онью. Он молчал, а его щеки стали еще более розовыми под страстным взглядом. – Я хочу послушать, как ты поешь, - не стесняясь сказал Джонг, а глаза Онью всего на секунду поднялись к его глазам, и Тэмин увидел, как воздух между ними наэлектризовался. Но их скрестившиеся взгляды прервали слова Джина. - Он не будет петь, - сказал он грубо.       Тэмин чуть не ахнул вслух, ведь Джин всего пару минут назад умолял Джинки спеть, а как только Джонг выразил желание услышать его голос, сразу переметнулся на другую сторону. Онью удивленно посмотрел на Джина, а Кибом нахмурился. - Он сам решит, что будет делать, - сказал он и покачал головой. - Он сказал, что не хочет, - выдал резко Джин, а Онью в успокоительном жесте нежно коснулся его руки пальцами.       Гнев Джина тут же стух, и на лице появилось выражение гордости, он нагло глянул на Джонга и крепче сжал ладонь Онью в своей руке. Джонг хищно смерил взглядом их переплетенные пальцы, и его глаза опасно сузились. Тэмин осознал, что эти двое пытаются поделить между собой одного парня. А Онью, хоть и был безумно сильно влюблен в Джонга, почему-то не подпускал его к себе, но одновременно вполне спокойно касался других парней. Значит у него не было проблем с прикосновениями. У Тэмина заболела голова от того, что он не понимал отношений между всеми ними. Всегда очень хорошо ощущающий чужую смену настроения, чужие эмоции и чувства (отчасти именно поэтому ему было тяжело находиться в обществе, особенно когда отношения между людьми были такими неоднозначными и сложными), сейчас он почувствовал сильное напряжение. - Я спою, - сказал Онью, заставив Джина вздрогнуть и нахмуриться. - Тогда я буду ждать, - прошептал Джонг тихо, скользя глазами по лицу старшего, а Онью вздрогнул и томно закусил губу, смотря себе под ноги. - Ну всё, пойдемте уже, - Кибом потянул Джина за рукав рубашки в зал. - Что у тебя с плечом? – спросил Джонг, когда они остались около входа вдвоем. Он собрался развязать ленту, чтобы, как Минхо, оголить его и проверить царапину, но Тэмин отстранил его руку. - Там была царапина, мне ее уже заклеили, - сказал Тэмин, пытаясь успокоить старшего. - Кто? – спросил Джонг удивленно. - Минхо, - дрожаще ответил Тэмин, при одном воспоминании об этом имени все внутри сжалось от волнения. - Ммм, - протянул Джонг, пристально смотря на младшего, наверное, заметив, как покраснели его щеки, но больше ничего не сказал по этому поводу. – Ты нашел Кая? - Нет, он куда-то запропастился, - грустно сказал Тэмин и опустил голову. - Минни, послушай, Кай… - Джонг коснулся пальцами его щеки. - Только не говори, что Кай урод, - взмолился Тэмин. Он не хотел, чтобы Кая так называли. Он любил его и понимал, что должен принимать его таким, какой он есть, даже если он гомофоб, ведь любовь – это безусловное чувство. - Я и не собирался, просто хотел тебя поддержать, - пожал плечами Джонг и опустил руку. - Я буду в порядке, честно, - сказал Тэмин, не желая сейчас обсуждать произошедшее. - Договорились. Я пойду к Лухану, а ты пока готовься к выступлению.       Джонг ушел, а Тэмин двинулся через вход к сцене, чтобы найти Кибома, стараясь не смотреть на танцующих, боясь увидеть среди них целующегося с Гаыль Минхо. В итоге он отыскал Кибома за кулисами. - О, отлично, я как раз приготовил тебе место вон там, - Ки указал пальцем на стул в конце кулисы. – Присядь и я тебя накрашу. – Тэмин послушался, а Кибом принялся копаться в большом рюкзаке и в итоге выудил оттуда косметичку. – Думаю, нужны светло серые и еще какие-нибудь мерцающие, - бормотал Ки, вытаскивая из косметички коробочки и баночки. Когда он закончил поиски и всучил Тэмину в одну руку кисточки, в другую маленькую коробочку, а на колени кинул пару карандашей, Тэмин занервничал. - Я не буду сильно красить тебя, не переживай, лишь чуточку подчеркну глаза и губы, чтобы сделать тебя более таинственным, - Кибом встал рядом и приподнял его голову за подбородок. – У тебя красивые глаза, форма в особенности, - говорил старший, пока кисточкой наносил тени сначала из одной баночки, потом из другой. – Такая форма не часто встречается, и цвет глаз светлый. – Он аккуратно подвел его глаза карандашом и потом растушевал кисточкой, а потом взялся за губы. – А губы у тебя такие интересные, верхняя крупнее и мягче нижней, - он осторожно провел кисточкой блеска. – Вот и всё, вроде бы… дай гляну, - попросил Кибом и отошёл подальше. – Да, определённо тебе идет макияж, можно делать даже ярче, но для первого раза - самое оно.       Он подал Тэмину зеркало, Тэмин взглянул на себя в и удивленно поднял брови. Так он, действительно, выглядел другим: его глаза стали глубже, темнее и выразительнее, а губы будто засияли еще соблазнительнее, чем до этого, с влажным блеском и цветом чуть розовее, чем раньше. -Как тебе? – спросил Кибом. - Выглядит здорово, - признал Тэмин. - Встань и заправь рубашку в джинсы, - попросил Кибом. - Зачем заправлять? – спросил Тэмин, слушаясь старшего. - Чтобы подчеркнуть бедра, - ответил Кибом, и пока Тэмин заправлялся, аккуратно поправил его прическу, позволяя нескольким прядям волос упасть на лоб и брови. - Но у меня нет бедер, - смутился Тэмин.       Он и правда знал, что его бедра были костлявыми, а ягодицы узкими, на самом деле именно бедра его никогда не беспокоили, а вот животик и щеки, полневшие первым делом – да. - Дело не в их округлости, а в их линии, - возразил Ки, удовлетворенно оглядев Тэмина. – У тебя она соблазнительная. - Тэмин стушевался и покраснел, но Кибом смотрел исключительно с профессиональной точки зрения, и младший это прекрасно осознавал. Глаза изучили дырку на рубашке, а брови нахмурились. – С этим даже не знаю, что делать, можно зашить, но, по-моему, будет смотреться еще хуже, ткань такая тонкая, что шов будет все равно виден. Придется оставить так, как есть. - Спасибо, хён, - с благодарностью сказал Тэмин. Он правда был благодарен, хотя они до этого почти не общались, Ки был с ним заботливым и понимающим, а ведь на первый взгляд показался Тэмину слишком холодным и жёстким. - Надеюсь, Джонг там не задержится со своими мальчиками, - Кибом взглянул на часы. - С кем? – не понял Тэмин. - Ну с Луханом и Крисом.       То, как он их назвал, Тэмина смутило. «Свои мальчики», это что же, получается… - Он что, с ними двоими? – шокировано уточнил он. Тэмин бы никогда не подумал, что Джонг способен на такое. Они втроем и спят вместе? Его щеки вновь вспыхнули огнем. - Ну не прям одновременно, если ты имеешь ввиду секс, - хмыкнул Ки, снимая листок с очередью выступающих и складывая его в рюкзак. – Но да… - Ох, - прохрипел Тэмин, пытаясь не думать о том, как это странно и ненормально, но одновременно горячо. – Они же вроде бы братья, разве нет? - Сводные, не родные, - сказал Кибом. – Джонг тот еще кобелина, я думал, ты знаешь. - Нет, я сначала подумал, что он с Онью-хёном, - пролепетал Тэмин, находясь под впечатлением от услышанного. - Только в своих мечтах, - эта фраза совсем запутала Тэмина. Это же Онью сох по Джонгу, а не наоборот. - Но… - возразил Тэмин. - Давай не будем об этом, я итак уже устал от этой Санта-Барбары… свалились на мою голову, - запричитал Ки. - Понятно, - протянул задумчиво младший.       Значит и Джонг что-то чувствовал к Онью, или все-таки нет? А Джин, похоже, тоже неровно дышал к старшему. Вот значит, как… А Онью оказался популярнее, чем даже мог себе представить Тэмин. - Ни черта непонятно, - как-то нервно кинул Кибом и вновь посмотрел на часы. - Привет, я здесь, - откинув шторы кулис сказал Джонг. Он улыбался, а его глаза сверкали. – Готов петь, - на нем была та же белая рубашка, но образ дополнила накинутая сверху черная кожанка. Он пальцами зачесал челку назад и закусил губу. Жаркий, как и всегда, уверенный в себе, как обычно, и до безумия сексуальный, как и во все времена. - Отлично, - смерил его взглядом Кибом и одобрительно кивнул. - Как я выгляжу? – спросил Джонг у Тэмина и повернулся к нему. – Ого! А тебе идет! – похвалил работу Кибома Джонг. - Ты выглядишь хм…- смутился Тэмин. – Секусально, - Джонг удивленно посмотрел на него, но потом оскалился. - Вот и хорошо. Ки, может, заберешь Тэмина в зал? –хитро сощурившись. - Какая разница? – спросил удивленно Ки. - Уверен, тебе больше понравится вид оттуда. - Сколько же в тебе самолюбования, - выдохнул Кибом и покачал головой. - Много, - хохотнул Джонг и поправил ремень.       Тэмин только сейчас заметил, что тот был не до конца застегнут. Он даже представлять не хотел, что Джонг делал с Луханом в то время, пока Кибом его красил, потому что на сегодняшний день было уже достаточно переживаний и смущения. А ведь впереди был его танец, поэтому он просто сосредоточился на мыслях о выступлении, прогоняя картинки того, как Джонг расстегивает ремень и спускает с загорелых бедер джинсы.       Они с Кибомом спустились в зал и устроились недалеко от сцены, чтобы увидеть номер вблизи, к ним тут же подошел Онью, его глаза мягко сияли удовольствием, а улыбка была нежной и теплой. Тэмин залюбовался им: от него шла такая уютная и успокаивающая энергетика, что хотелось просто стоять рядом и купаться в его ауре. - Надеюсь, он не будет материться в песне, а то мне потом попадет, - внезапно заволновался Кибом, дернув воротник рубашки. – И надеюсь она не будет слишком откровенной, а то будет стыдно перед гостями.       Онью промолчал и Тэмин тоже. Юнги по-прежнему стоял у пульта, и, когда Джонг вышел на сцену, выключил музыку. Старший соблазнительно улыбнулся, взявшись за микрофон на стойке и одарил зал страстным взглядом. Он бы без гитары, хотя Тэмин ожидал иного. Девчонки, громко разговорившие рядом, сразу замолкли и повернулись к сцене. - Привет всем, особенно нашим гостям, - сказал Джонг, подмигивая залу, на что большинство девчонок одобрительно заулыбались. – Спою вам свою песню, если вы не против, Юнги написал музыку, - быстро перешел к сути он и кивнул Юнги, который тут же включил трек.       Всё случилось слишком скоро: два бита, и Джонг вступил. Глаза Тэмина расширились, потому что, на удивление, но старший будто был создан для сцены, сразу забрав внимание всех зрителей и погрузив их в атмосферу песни. Глаза его были горячими и по - животному страстными, а тело до предела напряженным, готовым к нападению. От этого создалось ощущение опасности и понимания его физического превосходства. А откровенно пылкие слова песни добавляли сексуальности: Oh 눈이 멀어 버린 듯한 기분이야 oh my (Я будто лишился рассудка), 나 망가질게 뻔해 넌 아름다운 함정 (Я знаю, что буду уничтожен, ведь ты, как прекрасная ловушка). Don't you know? Don't you know? (Разве ты не знаешь? Разве ты не знаешь), 위험해 네 웃음 (Что твоя улыбка таит в себе опасность?) Don't you know? Don't you know? (Разве ты не знаешь? Разве не знаешь?) "내가 뭐랬어" (Я же говорил себе) 가까이 두지 말래 참 매력적인 눈빛도 («Не приближайся слишком близко, его пленительный взгляд снова устремлен на тебя»). "것 봐 쟨 또 노렸어" 마음 다 주면 다친다고" (Я знал, что если отдам ему своё сердце, причиню себе боль.) 웃기는 건 한심한 건 난 네 여우 짓도 (Его искусные хитрости безумно заманчивы и страшно смертельны), 참 매력적 꽤 치명적 (Это так забавно и грустно одновременно). 맞아 너 좀 미친 것 같아 (Думаю, ты немного безумен), 널 보고 있으면 미칠 것 같아 (Кажется, когда смотрю на тебя, теряю рассудок). You're making me crazy, I'm so into you. (Ты сводишь меня с ума, я весь погружен в тебя), 위험이 더 끌린 이유 은근히 더 즐긴 이유 (От этого опасность еще более притягательна, и я позволяю сильнее очаровываться тобой).       Джонг не смотрел на Онью, давая ему возможность насладиться каждым его движением и эмоцией, отраженной на лице. И Онью пользовался этой возможностью. Тэмин завороженно смотрел на то, как его глаза из невинно-влюбленных и трепетных с каждым словом становились все более голодными. Он не мог насытиться Джонгом, жадно и откровенно скользя по всему его телу и лицу. Жар этого взгляда мог бы посоревноваться с жаром взгляда Джонга, такой же хищный, но еще и отчаянно нежный. 마치 고장 난 마스크 같아 널 순진히 굳게 믿은 채 (Я слепо доверяю тебе, будто мою маску сломали), 크게 숨을 들이쉬면 날 중독시켜 oh my (Ты одурманиваешь меня, стоит лишь сделать глубокий вдох), 겉으론 완벽한 내겐 위험한 게임 (Моя безупречная внешность делает эту игру фатальной). Don't you know? Don't you know? (Разве ты не знаешь? Разве не знаешь?)       И тут абсолютно внезапно вступил Юнги, который до этого стоял около пульта, а сейчас вышел вперед, сжимая в руке микрофон. Его глаза были злыми, но это так ему шло, особенно в сочетании со словами рэпа, который он, как оказалось, читал очень неплохо. Его голос был хриплым, низким и наглым: 처음 너를 볼 때부터 느꼈지 (Я понял это, когда впервые увидел тебя), 널 만지면 다칠 거란 걸 알면서도 난 부정하며 (Зная, что причиню себе боль, если прикоснусь к тебе). 더 세게 널 움켜쥐었지 (Я продолжал отрицать это), 내 안으로 파고드는 양면의 날 (Ты словно игла, что пронзает насквозь), 도려내도 참을 수 있어 이 정돈 (Но я способен вытерпеть и это), 약해진 정신 이미 알코올로 소독 (Ведь мое истощенное сознание одурманил алкоголь), 후에 치를 대가보다 죄가 너무 달콤하기에 (Однажды я понесу наказание за этот сладкий грех), 이미 난 멈출 수가 없었지 (Но я не могу остановиться).       В отличие от Джонга, который специально не смотрел Джинки в глаза, Юнги же наоборот приковал свой взгляд к одному парню и ни разу за всю читку не оторвал его. Кибом, хитро сощурившись, смотрел в ответ, пристально и с каждой секундой все более коварно, его губы дрожали в пленительной улыбке. Между ними происходила борьба, и непонятно, кто побеждал. 더 깊이 빠져 난 네가 파놓은 미친 사랑의 늪에 (Я всё глубже утопаю в трясине твоей безумной любви), 다다른 것 같아 벌써 내 남은 삶의 끝에 (Наверное, вскоре мои дни будут сочтены), 만약 다음 날 아침이 밝고 나 눈 못 뜨게 되더라도 네 옆임이 행복해 (Но если завтра наступит рассвет, а я вдруг не раскрою глаза, знай, пока ты рядом, я буду счастлив). 이제 내겐 X 가 O 갈구해 매 순간 널 (Верное и ложное поменялись местами, и меня влечет к тебе каждый миг), 그 어떤 천국도 네가 없다면 내겐 지옥 (Для меня любой рай, словно ад, если в нем нет тебя). Sorry god, don't forgive my guilty pleasure (Господи, прости, но не прощай порочного желания), 더 세게 안아줘 my precious (Лишь обними моего любимого покрепче).       Тэмин ощутил, как от этих откровенных и печальных слов его сердце затрепетало. Как же это правдоподобно - эти строчки, причиняющие боль. Порочная любовь, горячая страсть, сладкий грех – всё о нем, единственное, что Кай никогда не отвечал его чувствам, и, наверное, никогда не ответит. Он выдохнул, а Джонг опять вступил уже с припевом. 맞아 너 좀 미친 것 같아 (Думаю, ты немного безумен), 널 보고 있으면 미칠 것 같아 (Кажется, когда смотрю на тебя, теряю рассудок). You're making me crazy, I'm so into you. (Ты сводишь меня с ума, я весь погружен в тебя), 위험이 더 끌린 이유 은근히 더 즐긴 이유 (От этого опасность еще более притягательна, и я позволяю сильнее очаровываться тобой). 더 끌리는 이유 (hey 눈치를 보며 안절부절못해) (Лишь взглянув на тебя, не могу найти себе места), 은근히 나 더 즐기는 이유 (Очаровываясь всё сильнее), You're making me crazy, I'm so into you (Ты сводишь меня с ума, я весь погружен в тебя), 이건 말이 안 될 정도 oh 넌 좀 미친 것 같아 (Это невозможно выразить словами, думаю, ты правда безумен).       И Джонг с последней нотой взглянул в глаза Онью, подводя черту. Тэмин знал, что так будет, можно сказать, он ждал этого необузданного взгляда всю песню, и с интересом посмотрел на Онью, который тут же опустил глаза, но его пухлые губы до сих пор ярко горели возбуждением, а ресницы трепетали. Младший был уверен, что Джонг увидел на мгновение полный жадности взгляд, укрывшийся за ресницами, буквально на секунду опоздавший спрятаться. Даже Тэмину стало жарко от их взаимодействия и этой соблазнительной игры. Они так хотели друг друга, но до сих пор даже не прикоснулись, нагнетая страсть. Тэмину стало интересно, когда же она выплеснется наружу.       Зал взорвался аплодисментами, особенно громко хлопали девчонки, которые были в полном восторге от номера. Тэмин был с ними полностью согласен. Джонг очаровательно улыбнулся и поклонился, а потом подошел к Юнги и что-то шепнул ему на ухо. Юнги кивнул и спустился со сцены, видимо, собираясь пойти покурить. Он прошел мимо них, а Кибом, поймав его за запястье и тем самым заставив остановиться, сказал хрипло и страстно: - Жду тебя на третьем этаже через пятнадцать минут. - Я приду раньше, - ответил также пылко Юнги, и незаметно для остальных, не считая Тэмина, который стоял слишком близко, коснулся внутренней стороны бедра Ки, проводя тонкими пальцами почти до самой промежности по ткани джинсов. Старший никак на это не отреагировал, а Юнги ушел курить.       Тэмин с зашедшимся быстрым стуком сердцем от наблюдения за действиями этих двух парней, глянул на Джонга, который устроился около пульта, скинув с плеч кожанку. Старший показал бровями на сцену, а Тэмин понял, что пришло время для его выступления. - Удачи, Тэмини, - шепнул ему Кибом прямо в ухо, отчего Тэмин вздрогнул. – Есть один парень, высокий и красивый, в бейсбольной куртке, который не может оторвать от тебя взгляд. – В животе Тэмина что-то оборвалось, а в горле встал ком. Он весь задрожал, а в глазах потемнело. – Заставь его больше никогда от тебя не отрываться.       Тэмин судорожно задышал, а Кибом ушел, что-то сказав Джинки, но Тэмин не услышал, что, потому что все его тело пронзило стрелой огня. Он смотрел на него, да еще так, что Кибом заметил! Что же он творит? Его затрясло от жара, прокатившегося от щек до бедер, вынуждая живот сжаться. «Заставь его больше никогда от тебя не отрываться» - эта фраза застряла в его голове, повторяясь снова и снова, и он с удивлением обнаружил, что хочет этого, чтобы он смотрел на него, чтобы заставлял его тело и сердце трепетать от своего тёмного, вязкого взгляда. Именно эти мысли вынудили Тэмина приподнять подбородок, расправить плечи, выдохнуть и подняться на сцену уверенно, игнорируя дрожь внутри. Он встал в середину сцены и кивнул Джонгу. Старший поднял большой палец вверх и нажал на кнопку, включая трек.       «Заставь его больше никогда от тебя не отрываться», и он заставил. Он танцевал как никогда прежде не танцевал, на пределе своей концентрации, и одновременно раскованно. Это было самым сложным - сделать каждое движение законченным и точным, но настолько расслабленным, чтобы всем казалось, что танец вовсе не сложный, а танцор не напряжен, будто он не танцует, а живет в танце, делая что-то такое, что присуще его телу и подходит ему больше всего на свете.       Впервые Тэмин позволил вырваться всей своей соблазнительности, таинственности и запрещенной до этого сексуальности. Тонкая грань между девственной нежностью и откровенной порочностью рухнула. Он не смотрел в его глаза, выбрав путь Джонга, он боялся, что, увидев в них страсть, не сможет сдержаться и сорвет выступление, а этого он хотел меньше всего, но он прекрасно ощущал огонь его взгляда на себе, неотрывный и настойчиво притягательный. Тэмин боролся с желанием посмотреть в ответ, уговаривая себя не поддаваться ему.       Возбуждение от понимания того, что Минхо прожигает его глазами, поднялось за считанные секунды. К самому концу танца, когда стало совсем невыносимо, он с горящими глазами и щеками потянул пальцем ленту на шее, развязывая узел, и соблазнительно повел плечом, чтобы ткань скользнула по нему вниз, оголяя покрытую испариной кожу (он не услышал, как в зале раздались стоны девчонок, которые, по всей видимости, не ожидали этого жеста). И последнее, что он сделал перед тем, как замереть с окончанием музыки, - он повернул голову вбок и, приподняв плечо, легко коснулся губами лейкопластыря, приклеенного пальцами Минхо. Зал разразился аплодисментами, но Тэмин их не слышал. Он был возбужден, сильно и ярко. Ощущая стояк в штанах уже второй раз за вечер, он спустился со сцены и быстрым шагом прошел к выходу, желая просто покинуть это место и охладить свое пылающее лицо и тело.       Он уже успел выйти из зала и завернуть за угол, когда на его локте сомкнулись чужие пальцы, и как только они коснулись его, Тэмин сразу понял, чьи они. «Только не это!» - подумал он, прося свое тело успокоиться и не реагировать так однозначно. Он остановился и развернулся, не поднимая глаз. Тэмин ощущал его черный взгляд, слышал влажное тяжелое дыхание, свое и точно такое же его. - Зачем ты сделал это? – низко и хрипло, слишком близко. - Что? – задал вопрос Тэмин, зная, о чем он, но не желая признаваться в этом. - Поцеловал в том месте, где я… - голос дрогнул. - Это была лишь часть танца, - солгал Тэмин, думая, что он поверит и отстанет от него.       Но Минхо порывисто прижал его своим горячим телом к стене, а младший удивленно выдохнул, сорвавшись в конце на тихий стон, ощутив, как чужое сильное желание уперлось ему в бедро. Сердце панически сжалось и пустилось вскачь. Он отвернул голову вбок, боясь, что Минхо наклонится и поцелует его в губы. Тэмин коснулся повисшими вдоль тела руками стены, пытаясь не потерять вертикальную плоскость, потому что голова безбожно закружилась. Но старший сделал то, что не позволило ему успеть найти в себе силы на сопротивление. Он с низким стоном нежно прижался губами в том же месте, что и Тэмин минуту назад во время танца. Из-за дикого биения сердца где-то в глотке младший даже не заметил боли от мягкого прикосновения.       Он бы смог еще вернуть сердце обратно, но губы Минхо решили за него. Они сдвинулись с лейкопластыря на обнаженную кожу, и Тэмин рухнул бы вниз от их жара, если бы не был прижат к стене телом Минхо. Он застонал, откидывая голову назад, не в силах сдержаться. Он поцеловал его! Не спросив и даже не предупредив, оставляя на коже следы огня, распространяя вокруг теплый запах мускуса и пряностей от одеколона, а раньше Тэмин не ощущал его. Неужели он успел побрызгаться им после их встречи? Неужели, ради него? Он задохнулся из-за этих мыслей и попытался приподнять руки, но Минхо не дал, прижав их за запястья к стене. Тэмин заскулил, чувствуя, как член в штанах дернулся. - Вкусный, - прошептал Минхо хрипло в шею, а по бедрам и ягодицам Тэмина прокатилась волна мурашек. Он пьяно закусил губу, наконец-то посмотрев Минхо в глаза, и утонул.       Все стены, уже итак шатавшиеся из-за натиска обжигающих губ и рук, рухнули, потому что Тэмин увидел острую страсть, отражавшуюся в чёрных бесконечно прекрасных омутах. Тэмин приоткрыл губы, чтобы что-то сказать, но вырвался только тихий нежный полу стон – полу выдох, потому что Минхо вновь приник губами к его коже, целуя подбородок и спускаясь ниже по шее.       Тэмин не верил в то, что происходит: загнанное сердце долбилось в груди, внизу ныло от вожделения, а глаза едва ли фокусировались, с каждым движением губ Минхо становясь все мутнее. Одну его руку отпустили, чтобы потянуть за ворот, оголяя плечо еще больше, так смело и настойчиво, будто имели полное право. И когда Минхо скользнул по потной коже ключиц уже не губами, а влажным языком, Тэмин вздрогнул, выгнулся, запуская непослушные пальчики в густые, черный волосы, и просяще захныкал, желая продолжения дразнящих ласк. - Ты весь горишь, - низко и бархатно на ухо.       Тэмин закусил губу, чтобы не застонать в голос. Вторую руку, прихватив за запястье, приподняли и опустили на крепкую широкую грудь, будто прося упереться в нее, чтобы не осесть. Младший осознал, что стал томным и послушным, пропав окончательно в чужих вздохах и потерявшись между пылающих губ. Ему это нравилось – то, как его прижимали к себе, не давая возможности сбежать. Одна властная рука Минхо спустилась вниз, а вторая поднялась вверх по шее. Когда губ коснулся горячий палец, Тэмин не сдержал стона. Минхо посмотрел на его рот завороженно и предвкушённо.       Он мягко скользнул большим пальцем сначала по нижней губе, а потом по верхней, стирая остатки блеска. Он что, собирается поцеловать его в губы? Для этого стер блеск? Чтобы ощутить их настоящий вкус? Тэмин загорелся от одной этой мысли и непроизвольно приоткрыл рот шире, с наслаждением ощущая ласку, которую никто никогда в жизни ему не дарил. Но потом случилось то, что заставило его задохнуться громким стоном: Минхо коснулся его живота сквозь ткань блузы, не было понятно, случайно или нет, но после яркой реакции Тэмина, старший удивленно и разгоряченно всмотрелся в его томные глаза, а младший понял, что только что выдал свой секрет. То место, которого он стеснялся больше всего и которое одновременно было одним из самых чувствительных – живот в районе пупка и ниже. - Не надо, - с мольбой застонал он, задрожав и весь покрывшись мурашками, но старший не послушал его, одной рукой лаская раскрытые покрасневшие губы, а второй мучая неторопливыми прикосновениями поджимающийся от возбуждения живот.       В штанах Тэмина было мокро и горячо, чувствительная головка на грани с болью терлась о влажную ткань белья при любом неосторожном движении, и он понял, что еще чуть-чуть и он выйдет на финишную прямую. Минхо жадно приник к его шее губами, отчего младший слишком широко раскрыл рот, и палец Минхо соскользнул внутрь. Тэмин застонал, ощущая вкус чужой горячей солоноватой кожи на языке, и обхватил его губами. Старший придыхательно захрипел, почти кусая его шею, а Тэмина прошиб пот из-за этого низкого звука, и он сжал чужие волосы, а Минхо, порывисто вытащив его блузу из брюк, коснулся пальцами обнаженного уязвимого живота. Тэмин, утонув в сильных чувствах, которые разрывали его на части: на губах и во рту его пальцы, на шее его губы, на животе его прикосновения, судорожно глотнул воздуха, выгнулся и, напряженно застонав, кончил прямо в брюки. Он сам не понял, как вышло, что он так быстро дошел до черты.       Да, он был совсем не искушенным в сексе, да и мастурбировал он крайне редко, а когда все же мастурбировал, ему хватало минуты, чтобы достичь оргазма. Но сделать это при другом человеке – такого не было никогда. Он, немного дрожа, пришел в себя и, открыв глаза, увидел, что Минхо с неприкрытым восторгом и нежностью смотрит на него, кажется, все поняв без слов. - Вау! Ты только что… - прошептал сбивчиво и восхищенно Минхо, обдавая приоткрытые после резкого удовольствия губы горячим дыханием, его палец скользнул изо рта на подбородок, и с подбородка вниз, пачкая кожу полоской слюны, а рука, касавшаяся живота, обняла его талию вокруг, придвигая ближе к сильному телу. – Такой чувствительный…       Тэмина это не успокоило, в его голове после оргазма прояснилось, и он с ужасом понял, что только что случилось. Он кончил на глазах едва знакомого человека от того только, что он его тискал, даже не спросив разрешения на прикосновения и поцелуи. И Тэмин сделал это в тот же день, в который Кай показал ему, что его мнение для него ничего не стоит, а сам он лишь игрушка в чужих руках. Неужели, так и есть? Неужели, он и правда не может ничего решать? Он так быстро поддался страсти, а ведь он любит Кая! Младший шокировано замотал головой, а Минхо, видимо, подумав, что сделал что-то не так, отпустил его из своих рук. Тэмин вытащил пальцы из чужих волос и всхлипнул, прикрывая глаза руками. Он испугался себя и своей отсутствующей силы воли перед лицом возбуждения. Ему было мерзко от собственного развратного поведения. - Боже, прости, я не хотел, - услышал он напуганный голос Минхо. Тэмин не стал смотреть старшему в лицо, потому что ему было стыдно до боли. Какой же он доступный! Его лишь коснулись, приласкали, а он так быстро поддался. – Я… - голос Минхо дрогнул. – Прости, - и Тэмин услышал слезы в его голосе. – Что я сделал? Я не… я не думал, что до этого дойдет…       Минхо отошел подальше, видимо, думая, что его близость омерзительна Тэмину, потому что младший убрал ладони от лица, но скривился от собственной никчемности и порочности, так и не посмотрев в глаза старшего. – Я, кажется, сошел с ума, - выдохнул Минхо. Тэмин хотел бы сказать ему, что виноват не он, а сам Тэмин, но не мог и слова молвить от сжимавшей горло горечи. – Что я могу сделать? Может, я…       Тэмин замотал головой, пытаясь дать понять, что не стоит продолжать. - Я на самом деле не хотел так, без спроса, - взмолился Минхо. - Я не думал, что сорвусь. Я…вроде бы держал себя в руках, не знаю, почему я… - он опять сбился. - Прости, что был таким грубым с тобой. Я никогда не… никогда не касался и не целовал так никого. Я не хотел, чтобы…чтобы у нас было так…быстро и грубо, - закончил старший и замолчал. - Не хочу... - всхлипнул Тэмин, еле выдавив эти слова. Он хотел сказать, что он не хочет продолжать этот разговор, что ему больно, стыдно и мерзко от самого себя. - Я понял, - прошелестел Минхо призрачно. – Мне уйти?       Тэмин кивнул, не зная, что ему еще сказать. Старший тяжело выдохнул и медленно, виновато опустив голову, ушёл. А Тэмин еле добрел до комнаты, по пути все больше ненавидя себя за произошедшее. Внутри никого не оказалось, и он со стоном упал на кровать, даже не раздевшись. Он долго думал над тем, что случилось, и пришел к выводу, что ему больше нельзя позволять Минхо приблизиться, нельзя позволить себе остаться с ним наедине, иначе он потеряет самоуважение, если опять лишится контроля рядом с ним. Нужно наконец-то взять себя в руки и больше не позволять телу диктовать свои условия, нужно определиться с чувствами и идти тем путем, которым он шел до этого.       Он любит Кая, любит давно, не важно, что Кай, возможно, не ответит ему. Это настоящая любовь, а не дикое желание, какое захватило его сегодня вечером. Это просто животное чувство, оно быстро развеется тогда, когда Тэмин поймет, что у них с Минхо нет ничего общего, что они из разных миров и им не о чем общаться и нечем быть связанными, кроме этой минутной слабости. Лучше сейчас отказаться от нее, чем потом разочарованно понять, что он предал свои чувства к Каю ради этой ошибочной и губительной страсти.