for all the things my eyes have seen, the best by far is you

Харли ничего не знал о цитатах родственных душ до девятилетнего возраста. Однажды его учительница упомянула их во время урока, и Харли понял, что это его шанс наконец понять, что за слова написаны на его коже. Когда он подошел к ней в конце урока со всей уверенностью и гордостью, на которые только способен четырехклассник, спрашивая о словах, его учительница только удивленно посмотрела на мальчика, спрашивая: — Твоя мама никогда не рассказывала тебе? Харли едва смог скрыть свой угрюмый вид. Конечно же, другим детям уже все рассказали их родители. Ну, а Харли застрял здесь, его отец ушел, а матери никогда не было рядом. Он покачал головой, отводя взгляд, когда учитель посмотрела на него с сочувствием. Он понятия не имел, почему она вообще спросила об этом, ведь, казалось, каждый в этом маленьком городке все знал. Его мать провела достаточно времени в единственном баре города, чтобы все всё поняли. Он даже не мог вспомнить, когда последний раз она обнимала Эбби, его сестру. Он не мог вспомнить, когда она обнимала его. Чудо, что она все еще зарабатывала достаточно денег, чтобы они могли выжить. Он встряхнул головой, возвращаясь к словам учителя. — Эти слова приведут тебя к твоим родственным душам, людям, которые будут многое значить для тебя. Цвет покажет, кто этот человек для тебя. У каждой фразы на твоей коже есть продолжение, оно будет на том же самом месте у твоего соулмейта. Харли только кивнул, пытаясь осмыслить сказанное. Его учительница продолжила объяснять, оставляя Харли с большим количеством информации, которую он должен обдумать. Идея, что где-то есть люди, которым суждено остаться с ним, казалась такой нелепой. Его родители должны были остаться и заботиться о нем, но им все равно. Так кто сказал, что эти «соулмейты» задержатся надолго? ________________________________________ Вечером того же дня он стоял напротив зеркала в ванной, пересчитывая маленькие буквы на его коже. Он заметил красную, синюю и зеленую цитаты на его теле, гадая, у кого могут быть их половинки. Синяя точно не могла принадлежать его родителям, ведь у его мамы не было ни одной, и он даже не мог представить, что отец хотел остаться с ним. У родителей Харли не было ни одной красной линии на коже. Он никогда не видел их, когда они всей семьей купались в пруду неподалеку, а еще он смутно помнил своего отца. Вопреки его желанию он начал задумываться, было ли то, что у его родителей не было цитаты, которая связывала бы их, причиной, по которой они разошлись. Или, может, это была его вина, как и говорил мужчина так много раз четыре года назад. Харли потряс головой. Он не мог знать наверняка. А что, если они все-таки были родственными душами, но его отец все равно ушел. Как это повлияло на судьбу и прочую ересь о соулмейтах? Может, стоит держаться подальше от любого, кто может подойти? Он ни в ком не нуждался, особенно сейчас, когда ему нужно заботиться об Эбби. Он не обращал внимания на красную фразу на своей ключице; он ничего не мог сейчас с ней сделать. И все же он не мог удержаться, чтобы не выбежать и не схватить бумагу, чтобы записать их. Он взял красный карандаш и записал но не так сильно, как я. Затем он перешел к синей. Мы передадим ее тебе, подарим этот мир тебе. Может быть, синяя линия на его предплечье была для кого-то, кого он еще не встречал. В любом случае, он не скоро найдет их в этом городе. Не тогда, когда все здесь уже знали о нем все. Он записал и эту цитату, не торопясь, произнося длинную фразу. Осталась только зеленая у него на бедре. Тот, что для братьев и сестер. Эта явно принадлежало его младшей сестре Эбби. Почти четырехлетняя девочка была в соседней комнате, едва ли достаточно взрослая, чтобы слова на ее коже можно было разобрать. При мысли о сестре черты лица Харли смягчились. Он прокрался в соседнюю комнату, медленно стягивая одеяло со спящей маленькой девочки. Она уснула сразу же, как только он привел ее от соседей. Он не знал, что бы они делали, если бы их пожилая соседка не пообещала присматривать за ней, пока он будет в школе. Он снова посмотрел на сестру. На ней были шорты, и Харли закатал их до того места на ее бедре, которое соответствовало его. И действительно, там была зеленая отметина. Харли еще не мог прочесть ее, она была слишком расплывчатой, но он мог сказать, что она закончилась его собственным мы можем вырасти совершенно разными. Он улыбнулся сестре, прежде чем уложить ее обратно, девочка все еще тихо спала. Его слова могут означать, что их пути разойдутся, но он поклялся всегда быть рядом с ней. Может быть, эта родственная душа была не так уж и плоха. Это означало, как сильно он любил свою сестру. Все остальные могут подождать.