Под ногами земная твердь; тебе кажется В ней надёжно зарыта смерть; тебе кажется Под ногами озёрный ил; тебе кажется В нём надёжно забыто всё, чем я был
Кошмары не давали Стиву покоя. После отравления дымом он проснулся совсем ненадолго посреди ночи, примерно в три часа, устремив бессознательные глаза в белый потрескавшийся потолок. Всё тело, каждая его мышца нечеловечески болела, словно разрываясь прямо под кожей; тяжёлое сбитое дыхание — индикатор кошмара, что происходил прямо сейчас, именно в эту секунду времени. Бессмысленные видения… Странные, беспокойные воспоминания воспаряли в голове дикими птицами, отражая свою суть в каждом из его снов. Слова, предложения, голоса, молитвы, обращенные к нему, к его имени, и беспощадный страх, пробирающий тело до дрожи. Это было как жар. Словно мертвец, Стив резко дёрнулся на кровати, опрокинул в себя стакан холодной воды с травами, оставленный Аланом на прикроватном столике, и без чувств вновь упал на насквозь промокшие мятые простыни. Кто-то зовёт… Я не слышу. — Бог Верхних земель, создатель бескрайнего мира, ты справедливый и единый, ты наш свет, услышь же меня и просьбу мою… Молю тебя о прощении и примирении, избавь от горестей и страданий безумия семью мою, моего мужа и детей наших, всех мужей нашего поселения. Даруй разум и рассудок чистые, чтобы остались они в нашем светлом городе, дарованным тобой; пусть безумие чёрное остановится, вели остаться в Мире Верхнем и не отправляться в Мир иной, Края, проклятый… — тонкий женский голос прервался, картинка её лица и сложенных в молитве рук исказилась. Истерзанный картинами воспоминаний, Стив тяжело выдохнул, обессилено пряча лицо в мятые подушки. Терпеть ещё — невыносимо, невыносимо слышать просьбы людей, которых давно в этом мире нет. Мольбы о спасении от наваждения, голоса женщин целой давно погибшей цивилизации! Что Стив может сделать сейчас? Что Стив мог сделать тогда…? — Услышь меня, о Великий наш правитель… И по кругу.***
Открылся кран, зашумела вода. Время — около двенадцати часов дня, голова раскалывалась от боли, тело ломило после сна в неестественной напряженной позе, несмотря на то, что кровать была чертовски мягкой, а одеяло — тяжёлым и тёплым. Стив умылся ледяной водой, всё ещё не до конца понимая, кто он и где, сильно протер глаза, что в тех замелькали искры; отражением в зеркале мужчина доволен не был. Состояние было схоже с похмельем: неясное ощущение в теле, шум наравне с болью в голове, тремор в руках и нечеловеческая жажда с едва уловимым чувством голода. Когда он вообще в последний раз ел? То, что происходило в последние месяцы, Стива пугало. По-человечески пугало. Он поднял глаза на собственное отражение, от чего-то мутное и будто искаженное, и нахмурился сильнее прежнего. На кого стал похож? Лицо до пугающего бледное, под глазами залегли тени, губы стали сухими и потрескались. Ещё жесткая тёмная щетина, окутавшая лицо, будто иней — совсем неаккуратно, даже грязно, — Стив провел по ней пальцами, отмечая, что при должном желании можно даже поцарапаться. С другой стороны, где он мог побриться ранее? В комнату постучали. Мужчина удивленно приподнял бровь, выходя из небольшой скромной ванной, и присел на край измятой кровати. Стучать снова никто не стал, сразу открылась дверь, и на пороге показался какой-то не такой Алан с металлическим подносом в руках. На подносе глубокая тарелка, стакан с чаем и несколько стеклянных баночек, как подумал Стив, с зельями или лекарствами. Увидев мужчину в сознании, парень удивленно протянул: — О, привет… Как дела? — Как будто меня мертвецы подрали, — откинулся на спину, снова рассматривая потолок, — мучился от кошмаров, до сих пор отойти не могу. Они не останавливались будто целую вечность. — Неудивительно, — хмыкнул Вызыватель, — ты провалялся два дня. — Два? — приподнялся на локтях, недоверчиво рассматривая собеседника. Алан поставил поднос на прикроватный столик, подошёл к окну и раскрыл его полностью, выглядывая на серую улицу; в комнату залетел ветер, немного приподнимая чёрную мантию парня и разглаживая лисий мех. Стив обратил на это внимание и, перестав притворяться бесконечно умирающим мучеником, бросил: — Ведьмочка, а во что ты одет? Выглядишь как жена Поборника. Шутить изволит? Ясно, Стива жар явно отпустил, что, тем не менее, не может не радовать. Держал бы язык за зубами. Алан возмущенно схватил маленькую подушку с пола и злобно бросил её в рассмеявшегося мужчину: — Это наряд старшего Вызывателя! Ему больше не нужен, а мне пригодится, чтобы я не замерз! — Старшим Вызывателем была женщина, любящая меха? — Стив игриво выглянул из-за брошенной в него подушки и рассмеялся еще сильнее с возмущенного выражения лица Алана. Поразительно, но когда в комнате появился Вызыватель с ароматным чаем и едой, ночное наваждение немного отпустило. Алан выглядел забавно. Его щеки раскраснелись, будто от мороза, и от возмущения, смешанного с картонным, на уровне сумасшествия, желанием рассмеяться, дернулись руки. Он подошел немного ближе и указал на Стива пальцем, едва-едва сдерживая тревожную улыбку за маской напущенного недовольства. — Ах ты противный! Сам в синей кофте ходишь уже который день, а она, вообще-то, совсем с божественным мечом не сочетается! Вместо ответа мужчина схватил Алана за протянутую руку и со всей силы, что осталась в нем после пережитых мучительных дней, дернул его на себя. Парень легко поддался, явно такого не ожидая, и упал на сильную грудь, в следующую секунду испуганно замирая. Как это странно. Вряд ли Стив в это вкладывал что-то более значимое, чем очередная издевка — откинул его на кровать, ровно справа, и насмешливо принялся игриво щекотать — где-то там, под распахнутой мантией, по бокам, защищенным рубашкой. Алан в мгновение сжался, невольно разразившись смехом на грани с непонимающей истерикой — что это еще такое? На аванпосте так не делали… Тонкие слабые руки вцепились в другие, более сильные, парень извернулся и случайно ткнулся в чужое плечо, желая то ли вырваться, то ли остановить. Это… Дыхание перехватило. «Чёрт, нет! Подожди, я…», — сбивчиво шептал он, и что-то нервно трещало, дрожало внутри каждый раз, когда происходило касание. Алан не мог спрятаться от тепла тела волнующего его человека, от того чувствовал себя до страшного беззащитным. И пока… Пока внутри Вызывателя лопались нити его самообладания, Стив видел перед собой лишь бесконечно неловкого и потешного зверька. Дьявол, прекрати это мучение! Алан до боли сжал зубы, вдруг принялся пинаться, царапаться в ответ, будто задетая кошка. Неестественно извернувшись, черномаг пихнул Стива коленом в живот. — Пинается еще… — остановившись, мужчина отстранился и нашёл себя чертовски вымотанным, а Алана — раскрасневшимся и тяжело дышащим, его глаза были широко распахнуты и горели опасной зеленью. Что это с ним? Подождав пару мгновений, Стив немного виновато прищурился и опустился рядом с ним, оперевшись у его головы на локоть, затем заглянул в глаза. — Эй, ты в порядке? — А что ты делал…? — слишком невинно и неожиданно. Алан пугливо прижал к своей груди руки, тем самым напоминая мужчине котенка, с которым слишком заигрался взрослый кот. — Что это значит? Точно. Алан же родился и вырос среди разбойников, вряди ли он знает. — Это всего лишь щекотка. Скажем так, одна из форм игры. Не бери в голову, — спокойно произнес мужчина и чуть улыбнулся, возможно, стараясь снизить напряжение. Но напряжение Алана лишь возросло, и он пугливо закрыл лицо руками, чувствуя себя чертовски потерянным в чаще самого далёкого леса. В воздухе почувствовалось непонятно откуда взявшаяся неловкость, не появлявшаяся, как минимум по мнению Стива, между ними ранее. Алан не казался Стиву странным, вовсе нет. Немного прилипчивым — да, чересчур беззащитным, хотя недавно он доказал обратное, — да, но не странным. В комнате воцарилось молчание. Мужчина хмыкнул, откинулся спиной на кровать и вновь начал рассматривать потолок, слушая тиканье часов на комоде, и старался услышать дыхание рядом — Алан будто не дышал. Что-то с ним случилось? Они не виделись с момента столкновения с поборником. Что-то же могло произойти, пока Стив без сил лежал на кровати и видел кошмары? Алан отстраненный и дерганый, пытался отшучиваться, но Стив все равно заметил. — Ты как вообще? — немного неловко спросил мужчина, хотя раньше его такие вопросы вовсе не волновали. — Нормально, — лёжа рядом, Алан тоже изучал потолок. — Когда проснулся после встречи с Поборником, принял ванну и поизучал зачарованные книги. Сохраняй самообладание. Сделай вид, что ничего не произошло. Стив же всё равно не увидел! А Стив думал о том, что сделал что-то не так, но не мог понять, что. И происходящее с Аланом сейчас — более того. Может… приболел? — Ничего странного не было? — О чем ты? — он хотел посмотреть на мужчину, задержать взгляд на его лице, но от чего-то не повернулся. — Перед тем, как потерять сознание, со мной говорил этот дух… Нал. Именно он устроил пожар в комнате со статуей кошки, — Стив медленно присел на краю кровати, едва напрягая мышцы рук, и отметил, что ему следует заняться тренировками. Он давно ни с кем не сражался, а на один меч надеяться абсолютно безнадёжно. — Что ты мне принёс? Это еда? — Еда и лекарства. Укрепят твое здоровье. Пока Стив подкреплялся, совершенно позабыв о тревожных мыслях касательно Алана, Вызыватель бездумно лежал на растерзанной кровати. Нечто странное беспокоило его разум и мысли, и касалось это исключительно сидящего рядом абсолютно ни о чем не подозревающего мужчины. Суп оказался на удивление вкусным, хотя, пожалуй, что угодно окажется вкусным спустя несколько дней почти полного голодания. Мятный чай с добавлением ещё каких-то трав, кусочек хлеба и всё, всё вдруг стало значительно лучше. — Ешь медленнее, иначе живот заболит, — добавил он, — потом выпей лекарство. Оно немного горчит. — Слушай, а где ты был во время столкновения с Энтити в заброшенной деревне? — вдруг спросил Стив, не оборачиваясь на собеседника. Этот вопрос его интересовал довольно давно, но задать его как-то времени не было — то сражались, то бежали. Последовала пауза. Стив дернул бровью, вдруг подумав о том, что никакого сражения может и не было, ему всё это причудилось, но Алан немного мрачно ответил, тут же ломая беспокойные мысли: — Я ничего не помню. Я провалился в сон, когда кто-то нас окружил. Я даже не знаю, кто это был. Странное место, — вновь выждал небольшую паузу, обдумывая. — Меня оно сразу напугало. Заброшенная деревня — кладезь проклятий и страданий, Стив, особенно если она была не нашей. Тем утром ты разбудил меня, и я подумал, что проспал целую вечность в обнимку с арбалетом. Ты был таким напряженным, испуганным и счастливым одновременно. — Ты верно сказал про проклятия и страдания, — залпом выпил содержимое бутылька из тёмного стекла, на пару секунд замерев с отвращением на лице. Конец реплики Алана он специально проигнорировал, вовсе не желая обсуждать то, что произошло конкретно с ним, будто желая оградить Вызывателя от таких подробностей. — Я же… Я же пришел из сожженной деревни. — Той, в которую ходила группа моих уродов? — слишком пренебрежительно, горестно, с едкой гарью на языке. — Если ты про разбойников, то, видимо, да. Она по карте ближе всего к вашему аванпосту была. — Почему горела? — немного безразлично. Стив поморщился, вспоминая тот самый день, совсем недавно будто пережитый снова. Воспоминания о нем раздирали душу на куски, он словно был вынужден ходить по битому стеклу, снова и снова испытывая страх за жизнь Алекс и жуткую боль от осознания предательства, казалось, от самых близких жителей деревни — странной деревни с домами, выстроенными спиралью, явно хранящей некую тайну. Стив часто задумывался о том, почему они с Алекс и их родителями не были похожи внешне ни на носатых деревенских жителей, ни на их серокожих противников. Ответа на этот вопрос всё еще не было, присутствовало лишь расплывчатое: «Эти люди пришли издалека и стали нас защищать». — Жители во главе с пьяницей и священником решили сжечь Алекс. Посчитали, что она ведьма. Огонь с костра перекинулся на деревянные дома, затем прошёлся по спирали и сжёг вообще всё. В ту ночь я нашёл меч, которым был убит наш голем. Впервые сразился. Я всё ещё чувствую запах гари. Думаю, что до сих пор не осознал происходящее до конца. — Какой ты странный… — Алан запустил руку в свои светлые волосы, и пряди проскользнули между пальцев, словно вода. Этот разговор — первый достаточно личный, парень даже не рассчитывал услышать и долю откровений от него по поводу его истории. Тот ходил загадочной непоколебимой скалой, и иногда казалось, что мужчина — бесчувственный голем. Почему он вдруг заговорил? Решил коснуться? Вызыватель закрыл лицо ладонями и коленом нервно толкнул Стива в бок. — Иди в ванную, я принесу тебе чистую одежду. Ты всё еще пахнешь кострищем и железом. — Как скажешь, мамочка, — усмехнулся Стив, и на успокоение Алана в его голосе снова послышать издевка, а не это дурацкое беспокойство как несколько минут назад. Когда мужчина скрылся за дверью ванной комнаты, парень почувствовал тепло на своих щеках и от того со страданием простонал в подушку, сворачиваясь на простынях, будто кошка. До чего это невыносимо! Кошмар, кошмар… За него отдать жизнь. Щенок! Кошмар… Ты просто щенок, которому из жалости бросили кость! Алан думал, что ненавидел. Хотя всё равно себе чертовски нагло врал.***
Как ни странно, Вызыватель оказался прав. После ванны, завтрака и лекарств Стив чувствовал себя значительно лучше — наконец сбрил ненавистную щетину, смысл удушливый запах пожара и переоделся во что-то более теплое — всё же, на улице была поздняя осень и вот-вот пошёл бы снег. Пока Алан торчал в библиотеке и думал, что им стоит взять с собой, мужчина вышел на улицу и смотрел на пасмурное небо. Погода за эти несколько дней сильно испортилась, под ногами была слякоть и порыжевшая трава. Ему хотелось дождаться нежити, а если ее так и не появится, то он подрался бы с собственной тенью. Итак, найденный свитер, прикрывающий шею, на удивление не жал, а кожаная куртка славно сохраняла тепло. Ладно, на одежду жаловаться он не будет. На ладони шрам в форме куба. Когда Стив смотрел на него или на странный символ в центре, всё сжималось. Он постепенно вспоминал о чьей-то далёкой и призрачной жизни, связанной с ним плотной позолоченной нитью, но ни одного намека, ни одной мысли о предназначении шрама не было. Мужчина осторожно коснулся тонких белых линий большим пальцем, медленно обвёл им куб, словно вырисовывая его, и жизнь леса вокруг замерла. Ветер перестал шуметь, затихли деревья. Стив медленно поднимал глаза на серое пасмурное небо, когда за спиной прозвучал тихий вой мертвеца. Он медленно шёл к нему, к его незащищенной спине, протягивая обессиленные тонкие руки, лишенные всякой жизни. Мужчина медленно повернулся к нему, узнавая в твари иллюзора, — его звёздную мантию, нелепый колпак, серебряную цепочку на шее… Что же это, тоска? Так зачем Нал их всех убил? … Шипение крипера, свист меча за спиной; мужчина резко развернулся, выхватив из ножен сияющий зачарованием меч — защищаться, сейчас же…! Но Стив не успел. Зелёная антропоморфная голова со стуком приземлилась прямо к его ногам, и мужчина отступил на шаг назад, чтобы пепел, что через мгновение растворился в почве, не коснулся его ботинок. Рычание со стороны мертвеца исчезло, и он растворился в холодной земле следом. — Чем занимаешься, Стив? А если бы он взорвался? — тот самый насмешливый и самовлюбленный голос. Тот самый. — Херобрин? — обернулся. Поднял глаза вперед — перед ним его же отражение, но другое, измененное, зачарованное, как броня или оружие; такой бледный, контрастный, поразительно подходящий под осенний пасмурный пейзаж. Демон переложил незеритовый меч в другую руку, опустил его и иронично поклонился, приложив правую ладонь к сердцу, спрятанному за чёрным изящным мундиром. Вполне реальный, чтобы стоять напротив. Слишком волшебный, чтобы находиться сейчас рядом, посреди поляны перед лесным особняком. Вновь поднялся легкий ветер, что ласковыми движениями растрепал тёмные волосы Херобрина, и тот усмехнулся, одним движением зачёсывая их назад. — Итак, ты наконец разобрался в свойствах печати, раз призвал меня? — Да, — зачем-то соврал мужчина, ни на мгновение не отрывая заинтересованного взгляда от собеседника. Проскочила мысль о том, что Херобрин, будто наваждение, может исчезнуть, если Стив оторвёт от него взгляд. Только он не собирался уходить. — Но что она значит? — Это своеобразный символ нашего договора. У меня есть такая же, позволь продемонстрировать, — Демон снова переложил меч, затем прикусил палец на перчатке, следом стягивая ее с левой руки. Перчатка в одно мгновение испарилась в воздухе, обернувшись чёрным туманом, и Херобрин поднял ладонь, показывая куб Стиву. Символ в центре — другой, он состоял из одной тонкой линии. — Выходит, мы связаны ими, — утвердительно произнёс мужчина, стоя напротив бессмертного существа, и внутренне всё еще этим восхищаясь, восхищаясь собственной исключительностью и особенностью. Херобрин довольно кивнул, упёр меч концом в землю и сложил на его рукояти красивые руки, одна была в чёрной перчатке, другая — без. Стив сделал медленный шаг ближе, продолжив: — Что со мной происходит? Иногда я чувствую то, что чувствовать точно не мог, и слышу чьи-то мольбы. Вижу разрушение. Чьи это воспоминания? — А ты ещё не догадался? — усмехнулся демон, проведя хитрым взглядом по мужчине. Стива будто облили кипятком. — Всё идёт ровно так, как должно быть. К сожалению, я не могу тебе всё рассказать в полной мере или насильно заставить в это поверить. — Это мои воспоминания, — в голосе проскользнул холод и… Страх. Догадка была верна. — Это мои чувства? — Совершенно верно. Тучи на небе свинцового цвета соединялись в купол. Медленно, словно стесняясь и робея, на тёмную землю полетели хлопья снежинок — белых и чистых, беззвучно парящих в холодном воздухе. Сейчас, на этой пустынной поляне перед домом, Стив ощущал себя свободным и одиноким, будто оставленным кем-то на рубеже сменяющих друг друга тысячелетий. Он не боялся ни Демона, стоящего напротив, ни чудовищ, до истерик пугающих в детстве, что теперь казалось лишь воображением — точно не его частью жизни. Глядя на тёмно-серое небо и мысленно представляя трещину на ледяном стекле, Стив тихо спросил, догадываясь, что услышит в ответ: — Зачем ты двадцать лет назад заглянул в мое окно? — Нашёл тебя, — в голосе — скромная улыбка. Теперь искренняя. Его взгляд опустился на белые глаза, горящие светом тысячи звёзд. От них тело Стива словно пронзило током, и он ощутил то, что ощущать вовсе не должен, хотя бы в этот момент — трепетную симпатию. Ему хотелось смотреть на Херобрина ту вечность, что его душа бродит по этой земле, и находиться под его защитой столько, сколько позволительно. Мужчина спрятал эти мысли глубоко в себе, становясь единым с этим кипящим весенним чувством, и вернул на лицо маску глубокого безразличия, озаряемую лёгкой улыбкой. И пока снег кружил вокруг, не подгоняемый ветрами, мужчина мягко встал в боевую позицию, выставляя перед собой белый меч — защита и безболезненное нападение, будто броня из цветов. На лице Херобрина расцвела довольная улыбка, и он отразил его позу, принимая приглашение на дружеский поединок. Стив не помнил, но они дрались много, бессчётное число раз, и даже проницательный Демон не сказал бы, сколько раз победил он или Стив, олицетворение света и жизни Верхнего Мира. Он не видел, ох, он и не знал, как ярко сияло Солнце в его красивых синих глазах.Живец ты или ловец; реши Умер ты или воскрес; дыши Человек или змея; Каин Тебе кажется нужен я; Хозяин