Destiny

      Наконец, когда Попов окончательно покинул мальчишку, тот смог в полной мере осмотреться, уловив взглядом важные детали: кровать сделана из железа, а значит, спать на ней будет не так уж и комфортно (как только Антон надавил на поверхность матраса, тот сразу издал протяжный скрипучий звук); среди всего объёма научной литературы, в комнате также присутствовала парочка детективов, при том эти книги находились на одной из прикроватных тумб.       «Видимо, у моего «сожителя» неплохой вкус в этом вопросе,» — тут же отмечает про себя светловолосый, продолжая обзор помещения.       Почти всё окружавшее мальчика пространство было окрашено в угрюмый серый цвет, что соответствовало такому неприветливому месту; лишь ярко-синие покрывала разбавляли этот контраст мрачности, тем самым заставляя задерживать на себе взгляд чуть дольше обычного.       — Привет, мне сказали, что сегодня новенького привели. Не думал, что тебя определят ко мне, — сказал некто, заставляя обернуться на голос.       Незаметно для самого Антона, в помещение вошёл ещё один человек — тёмноволосый мальчик, взгляд серо-голубых глаз которого был устремлён прямо в сторону светловолосого.       — Меня Эд зовут. Эдуард Выграновский.       — Антон, — поспешил представиться паренёк, продолжая осматривать своего нового соседа.       — Ты, кажется, ещё не понял, но у нас тут принято называть и фамилию тоже. Разве с тебя не стрясли её при «знакомстве»?       Вид Выграновского говорил о том, что тот не питает какой-либо неприязни к новоприбывшему, наоборот — проявлялась заинтересованность.       — Нет, я не захотел говорить.       — Странно, обычно из всех, кто противится, дурь выбивают сразу. Что же ты им сказал?       — За меня Арсений вступился.       На этой фразе брови тёмноволосого тут же поползли вверх, выдавая его удивление.       — Да ладно? Этот угрюмый тип, который вечно ходит с каменным лицом, не желая с кем-либо вести разговор?       Антон оторопел. Из-за скупости предоставляемой ему информации он даже и ответить ничего толком не может. Да, Попов и впрямь кажется неприветливым на первый взгляд, о чём даже предупредил Алексей, однако упоминание о том, что Арсений весьма неразговорчив, вызвало в мальчике смешанные чувства. В его сознании сложился образ сурового командира, раздающего приказы налево и направо, вечно спорящего с кем-то и выясняющего отношения со своими подчинёнными.       — Ладно, я понял, не парься, — ухмыльнулся Эд, наблюдая в глазах собеседника замешательство. — Меня когда привели сюда, я похлеще тебя испугался. Совершенно не соображаю, что происходит. Так что грузить тебя я не стану: позже всё сам и узнаешь.       Эдуард казался весьма доброжелательной и располагающей к себе личностью. Мальчику это понравилось сразу, так как данная благоприятная обстановка способствовала созданию дружеских отношений.       «Хоть что-то хорошее,» — думал он про себя, тут же интересуясь: — Ты давно тут?       — Нет, всего пару месяцев. Но прижиться успел. Не знаю, что бы я делал, не приведи меня в это место Серафим…       Выграновский тут же изменился в лице, придавая себе слегка тоскливый вид. Было сразу понятно, что тот вспоминает минувшие дни не без страданий и даже болезненно. Ещё бы — в его глазах было столько отчаяния и вместе с тем злости. Но Антон также видел, что Эд ищет поддержку: ему просто необходимо выговориться.       — Что с тобой произошло? — робко подступился Антон, на что получил многозначительное молчание. — Эй, ты можешь мне доверять, я же вижу, как тебе плохо. Я только попал сюда, но уже понимаю, насколько всем срать тут на прошлую жизнь других. Никто не будет выслушивать твоё нытье и так далее… Но я ведь не они. Просто расскажи как есть.       Когда светловолосый уже отчаялся получить хоть какой-то ответ от своего нового знакомого, тот сразу же поднял голову, начав вещать свою историю:       — Отец. У меня был только он. Мать умерла, когда я был совсем маленький. С тех самых пор вид папы оставлял желать лучшего: он был мрачнее тучи. Неудивительно, ведь, по рассказам бабушки, мама была для него всем. А я… Он не любил меня, я был обузой и лишним грузом. Который он однажды решил скинуть со своим плеч… — на секунду голос мальчика дрогнул, перед его глазами явно восстанавливались события того времени, о котором он не хотел вспоминать, но тем не менее Эд продолжал рассказ, — я помню, была ужасная погода и отец вдруг предложил прогуляться. На все мои уговоры остаться дома он реагировал агрессивно, потому мне ничего не оставалось, кроме как пойти вместе с ним. Мы шли за руку, бок о бок, словно счастливая, хоть и не полная, но семья — отец и сын. Но я прекрасно понимал, что это иллюзия, потому был в предвкушении того, что папа выкинет очередную глупость. Но того, что произошло после, я не ожидал… Я шагал по краю невысокого оврага, который служил местной свалкой в том районе, в котором я жил. В нём частенько копались голодные бездомные собаки. Прямо как в тот день… Отец толкнул меня. Толкнул с силой, чтоб наверняка. Я и понять ничего не успел, как оказался в зловонной яме, полной мусора и каких-то железяк. Благо, хоть не поранился, но это в момент компенсировалось тем, что на меня тут же набросилась пара-тройка злых псин. Прежде чем закрыться от них руками, я краем глаза уловил ошалелый взгляд моего «дорогого» папаши, бросившегося на утёк; видимо, его охватил шок от того, какую херню он натворил. Я кричал и брыкался, но всё без толку, — Выграновский ненадолго замолк, с опаской приподнимая край толстовки, под которой были сразу заметны многочисленные шрамы. — Единственным моим спасением оказался взявшийся из ниоткуда бомжара, разогнавший этих шавок за секунду…       Сказать, что светловолосого потрясла данная история — ничего не сказать. В его голове просто не укладывалось — как родной отец мог на такое пойти? Хотя у него ведь похожая ситуация. Но Эдуард мог погибнуть!       Теперь-то взору Антона открылось наличие того, что до этого момента он не смог разглядеть: рассеченная бровь и обезображенное ухо. Но всё же для тёмноволосого это всяко лучше, чем ходить с изуродованным лицом. И как ему только так крупно повезло?       — Ты… Я сожалею.       — Ничего, — обречённо отозвался Выграновский. — Это уже в прошлом. Я уверен, что здесь нас ждёт совершенно другая жизнь.       Мальчонка отнёсся к этим словам очень скептически. Конечно, здесь — в подполье — ты совершенно другой человек, но на твои чувства всем плевать. Да и то, чем занимаются все эти люди, нельзя назвать благим делом. Антон мало что знает об этом ОПГ, однако увиденное говорит само за себя.       — Ну, а ты? — вновь подал голос Эд. — Какова твоя история?       — Ничего необычного: меня выгнали из дома собственные мать и отец, а я что? Конечно, сбежал и спрятался, пока меня не нашли…       — Ну, а фамилия? Почему же ты всё-таки отказался говорить её тем амбалам?       — А что эта фамилия? Разве она так важна? Я не хочу иметь что-то общее с тем человеком, который мне её дал. Куда важнее то, какую пользу я принесу сейчас и кем стану в будущем, и я уверен, что прекрасно проживу без этой формальности.       Судя по тому, как внимательно эти слова выслушал Эдуард, можно было сделать вывод, что реплики собеседника заинтересовали его, заставили обдумать сказанное, а не воспринять информацию поверхностно.       — Знаешь, Антон… Я слышал, тут так говорят: «Возможно, это твоя судьба — попасть сюда».       — Да, но мне кажется это бред.       — Нет. Я вижу — ты храбрее и решительнее меня. И именно таким тут и место. Без такого качества вряд ли можно выжить в нашем мире.       Уже второй человек твердит пареньку об этом. И он бы рад согласиться, но впечатления от этого места смешанные. Антон совершенно не понимает что здесь хорошо, а что плохо. Гарантирована ли ему жизнь без страхов? Есть ли уверенность в том, что здесь он будет свободен? Размышлениям нет конца, но Эд как нельзя кстати спешит вывести светловолосого из транса:       — Эй, а не хочешь осмотреться? У меня на сегодня нет больше заданий. Побродим тут.       А что терять? Узнать места, в которые можно заглянуть, а куда соваться не стоит, весьма полезно. Да и таким образом можно наладить общение. Потому мальчик быстро и решительно даёт свой ответ, тут же устремляясь вслед за своим новым знакомым:       — Пошли.