***
Миссия выжимает из него все соки. Последние полгода они проводят на территории Африки, практически не смыкая глаз и пробираясь по густым зарослям. Тревога, нарастающая в груди с каждым выпущенным в зараженного патроном, не рассасывается даже с приземлением в аэропорту родного города. Время от времени Пирс просыпается посреди ночи, всматриваясь в пустоту комнаты, где ему виднеются искривлённые силуэты. — К чёрту это дерьмо, — раздраженно бросает он, падает обратно на подушки и накрывается с головой одеялом, пытаясь вновь забыться в полусне. У него получается. Обычная жизнь остаётся здесь, в небольшой квартире, и весьма неохотно принимает его обратно. Загорелого. Смуглого. С заметной полоской там, где проходит военная форма, скреплённая множеством ремней и карманов с боеприпасами. Походный рюкзак так и стоит в углу комнаты, полностью разобранный, но пока не спрятанный в шкаф. Подсознательно Пирс всё ещё ждёт, что их могут позвать обратно. Что конец ещё не наступил, и впереди остаётся самое страшное. Однако дни идут, тянутся одним за другим, и звонков из АПБТ так и не поступает. Ниванс постепенно вливается в обычную жизнь. Получается достаточно удачно. Он время от времени выбирается в супермаркет за продуктами, оплачивает залежавшиеся счета, даже смотрит фильмы после вечерних новостей по телевизору. Готовит себе сам, два раза заказывает пиццу. Несколько раз смотрит в экран телефона, борясь с желанием позвонить капитану. Написать ему. Так, просто спросить, как дела. Пирс стоит у окна с зацветающими кактусами, сверля взглядом выученный наизусть номер мобильного и удерживая палец над зелёным значком вызова. Борется с собой. Не хочет показаться навязчивым. Один из лучших бойцов, способный отжаться больше сотни раз, пробежать десятки километров без малейшей одышки, выстрелить с невероятной дистанции и метко попасть в голову врага, не может позвонить собственному капитану, чтобы узнать, в порядке ли он. Пирс сердится на себя, но ничего не может поделать. К концу первой недели, во время ежедневной утренней зарядки, его телефон разражается оглушительным звонком. Он тянется за ним, оставаясь стоять в планке на одной руке, и нажимает кнопку принятия вызова. — Ниванс. — Пирс? Привет, это Клэр, — голос в трубке звучит бодро, но вместе с тем словно бы суетливо и неуверенно. — Клэр? Я рад тебя слышать. Как дела? — он вновь упирается в пол обеими ладонями, не сводя взгляда с начинающего отсчитывать время разговора таймера. — Всё в порядке. Как там твои кактусы? Цветут и пахнут? — Они выглядят просто волшебно, спасибо огромное. Уверен, без тебя они давно превратились бы в перекати-поле и сейчас летали по моей квартире. Клэр смеётся в трубку. — Да ладно тебе. Слушай, я на самом деле звоню с одной просьбой. — Что-то случилось? — Не совсем. Это… В общем, это связано с Крисом. — С Капитаном? — Пирс моментально вскакивает с пола, отталкиваясь руками, прижимает трубку к уху и резко замирает. — Что-то случилось? Он в порядке? — Ну, да, просто. Ему тяжело адаптироваться. Мне кажется, что он совсем забыл о том, каково это, — жить нормальной жизнью. Я заходила к нему сегодня, и он выглядел так, словно его держали в заложниках во Вьетнаме. Было бы здорово, если бы ты смог, ну, знаешь. Присмотреть за ним. — Присмотреть? Что ты имеешь в виду? — Пирс расслабляет напряжённые плечи, отводя свободную руку в сторону и потягиваясь до хруста. Сердце колотится в груди как сумасшедшее. — Зайти к нему в гости. Выпить пива, посмотреть футбол. Что-нибудь такое. А в идеале — пожить с ним. — Что? — Слушай, это отличная идея. Просто помоги ему вновь привыкнуть к обычной жизни. К завтраку по утрам, к прогулкам, к регулярным физическим нагрузкам. Ничего особенного. Пирс прижимает мобильник к уху с такой силой, что становится больно. — Я не могу этого сделать. — Можешь. Скажи ему, что. Не знаю, что у тебя травят насекомых в доме, и тебе нужно где-нибудь пожить неделю. Всего одну неделю. — Клэр, я не могу ему соврать. Он мой капитан. Это неправильно. — Пирс, — голос в трубке на мгновение напоминает командный тон Рэдфилда настолько сильно, что Пирс вытягивается по струнке, широко раздувая ноздри. — Одна неделя. Это ему же во благо. Ему нужна твоя помощь. Никто другой с ней не справится. Пожалуйста. Ниванс молча рассматривает диванные подушки, не зная, что ответить. Что сказать. Он не может соврать капитану. Никогда. Даже если тот ошибается, если делает что-то неправильно, он лучше поставит себя под удар и сообщит об этом в лицо, чем скажет неправду. Возможно, Клэр преувеличивает, и с Рэдфилдом всё в порядке. Ему хочется надеяться на это, но в их семье проблемы скорее приуменьшают, а не наоборот. «Это же ради капитана, понимаешь? Ради Криса». — Завтра я буду у него, — его голос звучит твердо и спокойно одновременно. — Сделаю всё, что смогу. — Отлично, Пирс. Ты лучший. В трубке раздаются глухие гудки. Ниванс опускает руку с телефоном, всё ещё не отрывая взгляда от диванных подушек. Он не знает, во что ввязывается. На что соглашается. С другой стороны, это ведь не может быть опаснее того, что они каждый раз переживают на миссии. Или.Глава 2. Помощь соседей
19 апреля 2020 г. в 22:48
Квартира Пирса выходит аккурат на солнечную сторону. Комнаты полнятся тёплым желтоватым светом, а горшки с неожиданно зацветшими кактусами чувствуют себя настолько комфортно, что разрастаются многочисленными колючками. Во время особенно длительных поездок Пирс просит Клэр хоть иногда наведываться к нему, чтобы поливать неприхотливые растения.
Впрочем, просит — слишком громко сказано.
Во время одного из оплачиваемых отпусков Клэр заглядывает к нему в гости: без предупреждения, но с банановым хлебом. Растерянный Пирс впускает её, и младшая Рэдфилд остаётся, чтобы поговорить. Расспросить о том, как проходит служба в АПБТ, как поживает её брат, который в ответ на вопросы ограничивается сухим «всё нормально, Клэр».
Разумеется, Пирс проявляет куда большую сговорчивость. Присутствие Клэр смущает, особенно когда та стягивает короткую кожаную куртку, оставаясь в обтягивающем топе и забираясь с ногами на потрёпанный диван. Пирс сглатывает, предлагает принести чай к банановому хлебушку, но Клэр резко прерывает его и просит апельсиновую газировку, потому что в квартире слишком душно, чтобы пить горячий напиток. Распускает короткий хвостик собранных на затылке волос, пальцами распределяет пряди, зачёсывая их назад. Ниванс в очередной раз сглатывает, несчастно хмурит брови, сводя их к переносице, и беспомощно оглядывается по сторонам.
Никогда прежде лейтенант не чувствует себя настолько некомпетентным в возникшем перед ним вопросе.
Впрочем, всё проходит лучше, чем он ожидает. Спустя примерно полчаса Клэр предлагает заказать пиццу, взять пару банок пива и посидеть по-свойски. Пирс не уверен, что капитану понравится факт распития его сестрой алкогольных напитков, и, кажется, это отражается на его лице, потому что Клэр вскидывает руку вверх, протестующе останавливая его раскрытой ладонью.
— Только попробуй сказать, что моему брату это не понравится, — она сощуривает глаза, сжимая ладонь в кулак и наставляя на Ниванса указательный палец. — Ну?
— Светлое или тёмное? — только и может отозваться Пирс, получая в ответ довольную улыбку.
После пары банок пива — он выпивает только одну, в то время как Клэр без лишнего стеснения открывает уже третью, — разговор смещается с работы на капитана. Младшая Рэдфилд вспоминает истории из их детства, смеётся, и в такие моменты Пирс особенно чётко видит семейное сходство между ними.
Ему интересно всё. Каждая деталь. Каждый момент. Первое слово капитана, любимая сказка, имя плюшевого медвежонка, с которым он не расстается до тех пор, пока не идёт в первый класс. Совместные поездки с родителями, забавные случаи на нудных школьных экскурсиях, попытки защищать сестру перед задирающими её хулиганами. Пирс впитывает каждое слово Клэр с неиссякаемым восторгом, слушает её, слегка приоткрыв мягкие губы, удобнее устраиваясь на диване и прижимаясь одним боком к покатой спинке. Он почти в два раза больше неё, шире в плечах, и в целом похож на капитана команды по бейсболу в старших классах. Пирс открытый, решительный, прямолинейный и невероятно очаровательный, особенно когда сидит, зажав в ладони банку пива, и так и не доносит до рта кусок пиццы с двойной пепперони.
Их посиделки подходят к концу лишь часам к десяти, и то по инициативе Клэр — он сам готов провести так ещё пару суток, только бы узнать о капитане ещё немного. Ещё чуть-чуть. Самую капельку.
Клэр уже стоит в коридоре, натягивая куртку, в то время как он пытается отдать ей с собой оставшуюся пиццу.
— Хотя бы одну коробку, — настойчиво просит он, держа в руках сразу четыре. Клэр отрицательно мотает головой, поднимая на него взгляд и просовывая ладонь в рукав своей кожанки.
— Спасибо, Пирс, но лучше съешь её сам, хорошо? Вам, военным, нужно набирать мышечную массу, чтобы держать себя в форме, — она слабо бьёт его кулаком в предплечье, вызывая ребяческую улыбку на чужом лице. Замирает на мгновение, задумчиво глядя на Пирса, а затем улыбается в ответ. — Ты отличный парень, на самом деле. И я хочу тебя попросить кое о чём.
— Да, конечно, Клэр. О чём угодно.
— Присмотри за моим братом, ладно? — вопрос сбивает Ниванса с толку, и он растерянно приподнимает брови, непонимающе глядя на Клэр. — Я знаю, он любит бросаться вперед не подумав, чтобы спасти других, но… Он всё-таки мой брат. И я волнуюсь за него. Приглядывай за ним, когда вы вместе. Мне так будет спокойнее.
Пирс поджимает губы, встаёт практически по стойке смирно и отвечает на чужую просьбу решительным кивком.
— Я обещаю.
— Отлично. Спасибо тебе, Пирс, — Клэр уже открывает входную дверь, чтобы наконец выйти из квартиры, но в последний момент останавливается, бросая короткий взгляд на подоконник за чужой спиной. — А я обещаю в моменты твоего отсутствия заходить в гости и поливать кактусы. Договорились?
Клэр смеётся, и Пирс не может не улыбнуться ей в ответ. Через минуту она сбегает по лестнице вниз, а Ниванс провожает её взглядом, так и оставаясь стоять с коробками пиццы в руках.
С той самой встречи он исправно выполняет своё обещание, а Клэр старательно держит своё. Кактусы выглядят отлично, даже в Аризоне они не разрастаются так красиво в прериях, как у него на подоконнике. Пирс искренне благодарен ей за это, но еще больше он благодарен за доверие. За то, что именно его просят присмотреть за капитаном. Позаботиться о нем. Привезти домой живым. И для него это самая огромная честь в мире. Кажется, что все остальные задания меркнут на фоне этого обещания. Он по-прежнему хороший солдат, отличный боец, и его показатели неуклонно стремятся вверх, но при этом наметанный взгляд снайпера теперь не только следит за врагами, но и с куда большей остротой — за Рэдфилдом.
То есть, в принципе, ничего не меняется.