Мой Домашний Волк

Прошло два дня. Дженни находилась вместе с Нари дома и не выходила буквально никуда. Она не подпускала к себе никого. Сколько бы Лиса ни говорила о том, что она переедет обратно в их дом, Джен отказывалась и говорила, что она в порядке. На похороны Ким тоже не приехала, так как знала, что не сможет сдержать эмоций. Депрессия съедала девушку изнутри и не позволяла есть и спать. Здоровье шатенки ухудшилось, но даже при этом она старалась улыбаться своей дочери и повышать ее настроение. Девочка делала все возможное, чтобы не огорчать маму, думая о том, что настроение портила именно она, хотя дело было вовсе не в ней. Девушка до сих пор не могла принять то, что Хосока больше нет. Было очень трудно осознать, что это не сон, а ужасная явь, которую уже нельзя исправить. Дженни не переставала себя винить в том, что не смогла спасти любимого, но, а если так подумать, как бы она спасла его? Никак… Когда наступил вечер, Ким положила ребенка спать. Зайдя в душ, она смыла с лица остатки макияжа и слезы, которые оставались на щеках дорожками и растворялись в воде. Выйдя из ванной комнаты, она пошла на кухню. На стене висели их семейные фотографии… Счастливая Дженни и Хосок, которые стояли под венцом, маленькая Нари, сидящая на руках папы и целующая его в щеку. Снова Хосок, Дженни и Хосок, Хосок и Нари… Новый поток слез пошел из глаз бедной девушки. Она отрицательно замахала головой и, хватаясь за волосы, упала на пол. Слишком трудно смириться… Джен встала с пола и, зайдя обратно в ванну, где был влажный воздух от сырости, открыла дверцу шкафчика и достала лезвие. Разорвав белую упаковку, она взялась за одну из сторон и приложила к венам. Моральная боль ломила тело пополам и требовала физической. Только она хотела пройтись по тыльной стороне руки, как услышала плачь маленькой девочки. В этот момент Дженни опомнилась и поняла, что делает. Ошарашенно откинув лезвие в сторону, она быстро вышла из ванной и поспешила к дочери. Решив, что одна она больше не может, шатенка позвонила Лисе, которая спокойно спала. Та быстро ответила и сказала, чтобы девушка немедленно приезжала в ее дом вместе с Нари, что и сделала Дженни. Так как Чимин и Хёна переехали в квартиру Чимина, Монобан и Чон теперь живут одни, что в приципе радовало Чонгука, ведь теперь нет лишних спиногрызов на шее, но вот ушел Хосок, и дом словно опустел. Когда они приехали, Лиса сонно встретила подругу с дочкой и, взяв малышку на руки, отнесла в комнату на втором этаже. Спустившись обратно, она зашла на кухню, где ее ждала уставшая, ослабевшая и пугающая своим внешним видом Ким. Опечалено смотря на подругу, она подсела рядом и обняла ее. — Как ты, онни… — тихо прошептала блондинка и услышала в ответ лишь всхлипы. Сердце обливалось кровью от вида Дженни, на ее лице было отчаяние, которое убивало. — Я с тобой, мы прорвемся… — прошептала Лиса и погладила девушку по голове. Когда организм Дженни начал кардинально слабеть, она безжизненно произнесла, что ей нужно поспать и пала на гостиничный диван. Лиса хотела унести подругу, но вовремя остановилась, думая о том, что шатенка действительно устала, и ей нужен сон без кошмаров и воспоминаний…