Серые и свинцовые тучи закрывали небо, не пропуская не единого солнечного луча. Тихое завывание ветра и подрагивающий до мозга и костей холод, от которого не было спасения даже в тёплой шинели. Стоило мне снять кожаную перчатку, дабы взглянуть на время, как тут же руки начинали мёрзнуть. Я находился снова на фронте, кое-как удалось уговорить майора, чтобы он дал мне добро. После реабилитации, я первым же делом повидался с отцом, за долгое моё время отсутствия я узнал очень многое. Оказывается, он решил вернуться снова на службу. Не мог он просто так оставаться в стороне, особенно после того как узнал, что я не отсиживаюсь в штабе, а наравне с остальными сражаюсь на передовой, и поэтому, вернувшись в строй в звании фельдфебеля, он сразу приступил своим обязанностям — помощь в создания нового поколения оружия, способно перевернуть ход войны.
Стоя возле палатки и наслаждаясь вечерними видами, ко мне подошёл рядовой солдат и сообщил мне, что меня ожидают в штабе командования. Оставив за место себя помощника, я быстрым шагом направился к штабной палатке, где меня ожидали высшее стоящие офицеры. Подходя к штабной палатке, я обратил внимания, как один из солдат быстро забегает в палатку, держа в руке какой-то мешок, из которого слышалось гоготания. Следом за ним бежал и другой боец, однако заметив меня, тот как можно быстрее прошмыгнул вслед за своим товарищем. Видимо опять эти двое ходили в самоволку и украли гуся. Как я понял? Да просто, я не впервой их ловлю за этим делом, один раз даже пришлось наказать одного из них, к счастью я не сдал этих бойцов их командиру, ибо прекрасно понимал их. С едой нынче туго, поставки идут с задержкой порой, даже приходится кожаные ремни варить.
Сделав глубокий вдох, я посмотрел на небо. Вдали были слышны стрекотания пулемётов, глухие взрывы, что доходили до моих ушей. Мы стояли неподалеку от республиканского города Арен. Наши войска постепенно выбивают силы Республики с наших земель, и скоро мы прорвём границы Рейнского фронта и сокрушим их. Вражеские силы довольно-таки сильно засели в этом городе, любая наша атака превращается в очередную мясорубку с каждой стороны, не успевает, придти подкрепления как его тут же бросают в бой. Плохо обученных совсем ещё зелёных парней, просто бросают в пекло под пулемётные очереди и грады снарядов пушек, и магических пуль выпущенные колдунами. Работы становится выше крыши, мне приходится буквально уговаривать некоторых посыльных, чтобы те доставили донесения или письма солдатам, что находились в окопах. Все они боялись, «его». Призрак Рейна. Наконец-то до командования дошло, что унтер был прав! Этот ублюдок до сих пор был жив и продолжает отстрел посыльных, его даже колдуны не могу подстрелить, настолько он не уловим, что начинают, поговаривать, будто бы он — само воплощения бога войны.
— Кто же ты такой, «Призрак Рейна»? — Проговорил я вслух, смотря на то, как ещё одного мага уносят на носилках в сторону госпиталя. Боже, от парня почти ничего не осталось, униформа превратилась в лохмотья, рук, как и левой ноги, у него не было, а из живота у него торчали внутренности.
— Этот был из моего полка, у парня не было даже шанса отреагировать на внезапно появившегося колдуна. — Проговорил чей-то басистый голос позади меня, я обернулся назад и увидел майора Августа Шмидта. Он вроде как является командиром двести пятого колдовского батальона. Встав по стойке смирно, я приложил руку к своей голове и отсалютовал тому в знак приветствия, — вольно лейтенант. — Обратился он ко мне, после чего я опустил свою руку.
— Его подстрелил
«он»? — Задал я вопросу майору, на что тот лишь молча, кивнул мне головой, поправляя свою фуражку на голове.
— Он нёс донесения, которое было предназначено, для высшего командования. Благо лейтенант Браун быстро подобрала письмо и заодно помогла донести то, что осталось от унтер-офицера Гофмана.
Я на секунду замер, услышав знакомую мне фамилию, на меня нахлынули эмоции, моё сердце бешено стучало, а мысли в голове перемешивались, ведь моя подруга, находись совсем рядом. Я хочу снова увидеть её, обнять и прижать к себе и не отпускать её. Ведь она — единственный мой друг детства, что никогда не бросала меня и всегда поддерживала меня, хоть и делала она пакости мне, но я кажись, начинаю понимать, почему она так делала.
— Герр майор, разрешите задать вопрос. Вы часом не знаете, где находится лейтенант Браун? — Решил я узнать у него, где она и пойду, встречусь с ней.
— Она направилась к вам, если успеете, то встретите её. — Я немедля секунды направился обратно, однако тяжёлая рука офицера остановила меня и развернула к себе, — Лейтенант Ройсс, прежде чем уйдёте, расскажите мне. Вы правду видели этого колдуна? — Задал он мне вполне очень серьёзный вопрос.
— Так точно, герр майор. Видел и, слава богу, что остался жив. Если бы не унтер-офицер Краузе, я, быть может, сейчас с вами не разговаривал тут.
Вернувшись обратно, меня встретила пустующая палатка. На столе лежали уже рассортированные письма, рядом с ними находилась пепельница, а на ней тлеющая сигарета, в углу молчаливо стоял телеграф. Такое чувство, будто все разом взяли и исчезли, оставив после себя лишь вещи. Приблизившись к рабочему столу, я внезапно почувствовал лёгкий толчок в мою спину, а после кто-то резко обхватил моё и без того многострадальное тельце заключая его в объятия. Меня словно током ударило, от чего я замер и не мог пошевелиться, меня, словно парализовало, однако, не успев прийти в себя, я услышал нежный голос у своего уха.
— Привет, Виктор, как же хорошо, что ты здесь, я по тебе очень сильно скучала, — я слегка повернул голову, и мы встретились взглядом. Её зелёные глаза всё такие же прекрасны, лицо слегка округлённое и немного даже уже выглядело худоватым, должно быть сказывается стресс. А её тёмные волосы по-прежнему уложены немного в бок.
Наконец я повернулся к ней лицом и мог детальнее рассмотреть свою подругу. А она почти не изменилась, фигура всё такая же, а вот её длинные волосы, стали короче и доходили уже до плеч, однако так ей шло намного лучше, чем прежде. Недолго думая, я снова заключил её в свои крепкие объятия, мне не хотелось отпускать её и похоже ей самой этого не хотелось.
— Эмилия, я, — она не дала мне договорить, как тут же шикнула и приложила указательный палец к моим губам, а после тихо сказала:
— Я знаю, Виктор. Пока мы тут, я хочу тебе сказать, — Эмилия, посмотрела мне прямо в глаза и, приблизившись к моему лицу, легонько коснулась своими губами с моими. — Ты мне очень дорог, и я испытываю к тебе не только дружеские отношения. Мне стоило это тебе сказать давно, ещё тогда, когда мы были с тобой в столице, но не решилась. И мне будет абсолютно плевать, что скажет отец — это моя жизнь, и я не смогу прожить, зная, что ты не вернёшься однажды с очередной доставки письма на передовую.
Вместо ответа, я лишь молча, смотрел на свою подругу. Сейчас я обдумывал, что ей ответить на такое заявления, конечно, я уже догадывался, о том, что она ко мне испытывает чувства, но это были лишь мои догадки и не более, а теперь, когда она сама призналась в этом мне не остаётся другого выбора. Я, молча, дотронулся до её лица, на секунду мне показалось, что дрожь в руках мгновенно пропало и когда наши губы снова соприкоснулись в поцелуи, внезапно раздался сиплый голос рядом с нами:
— Ваше благородье, разрешите.… Ой, прошу прощения! — Архип, ты как всегда вовремя. — Я позже зайду, герр лейтенант, — виновато произнёс старик и покинул палатку.
Мы же стояли в обнимку и молча, смотрели на вход, затем Эмилия резко отстранилась от меня, пряча своё лицо руками и при этом, что-то говорила про себя. Я же свою очередь неловко почёсывал свою шею и смотрел на неё.
— Боже, какой позор. — Наконец сказала она вслух. — А ладно, надеюсь, он ни кому не расскажет, не хотелось бы, чтобы нам выдали выговор за неуставные отношения.
— Он не расскажет, — ответил я Эмилии, гладя руку ей на плечо. — Я ему доверия, как-никак, Архип для меня как второй отец. — Заверил я ей, а после легонько повернул девушку к себе и так же легко убрал её руки с лица. Она смотрела на меня с краснеющим от смущения личиком, затем приблизившись к её уху, тихо произнёс. — А ты для меня, самый важный человек в моей жизни.
***
Спустя час после неловкого инцидента, мы все вместе сидели и попивали горячий чай. Архип ещё долго извинялся за столь внезапный визит, но я зла на него не держу, как-никак мы оба были виноваты в этом. Эмилия свою очередь, наоборот долго злилась на старика, ведь как оказалось, она специально попросила его оставить нас наедине, примерно, на час, ну а тот свою очередь вернулся рано.
— Лейтенант Ройсс, — обратилась ко мне Эмилия, — я слышала, что вам требуются колдуны для доставки особо важных донесение из штаба, и поэтому я написала рапорт о переводе. — Она протянула мне листок бумаги, в котором как раз и был тот самый рапорт, о переводе. Бегло прочитав его, я слегка вздохнул.
— Я так полагаю, вы уже поговорили со своим командиром роты? — Задал я ей вопрос, смотря сквозь документ.
— Так точно, он даёт добро на перевод, в рапорте уже всё написано. — Получив от неё ответ, я снова принялся читать документ.
— Вот уж не думал, что к нам пойдёт на службу колдун, — проговорил Архип, делая глоток из своей чашки. — Да ещё какой! Прямо вижу элитного солдата Империи, способного, наверное, и поставить наместо треклятого Призрака!
— Вы про того загадочного колдуна? — Спросила его Эмилия, — Я уже с ним встречалась и поверьте, даже сама майор Дегуршаф с ним не справится, мне просто повезло, что я не стала его очередной целью. Знаете, когда я его увидела, меня немного смутило его внешний вид, он выглядел как…
— Как имперский колдун, только его лицо скрыто под маской противогаза, — вмешался я в их разговор.
— А ты откуда знаешь? — Вопросительно уставилась она на меня, как тут же заметила дрожь в моих руках.
— Я его встречал, — холодно произнёс я, откладывая бланк на свой рабочий стол. — Даже больше скажу. Я вместе с двумя снайперами охотился на него, но тот убил одного из них и меня чуть не отправил на тот свет. Теперь меня мучает пару вопросов насчёт него: Откуда он, чёрт возьми, взялся? Почему он отстреливает только посыльных? — Я встал со своего места и подойдя к карте, обдумывал вопросы. В палатке на миг воцарилась тишина, Архип и Эмилия сидели напротив друг друга и что-то бурно обсуждали, я свою очередь составлял очередной маршрут, по которому можно будет безопасно дойти до наших войск под Ареном.
...
И вот снова пробираюсь сквозь ряды колючей проволоки, ползу по земле и падают в воронку от снаряда угодив прямо в лужу, иначе никак. Снова послышались взрывы рядом со мной, в ушах стоит невыносимый звон, хочется поскорее сбежать, однако я беру себя в руки и выждав момент выглядывая из-за воронки и смотрю по сторонам. Вроде всё затихло, а до ближайшей позиции ползти и ползти, главное сейчас не нарваться на вражескую пулю или не подорваться на мине. Открыв сумку, я нащупал там бинокль и достав его смотрю вдаль. Относительно спокойно, лишь вижу, как очередная наша атака захлебывается от пулемётной очереди республиканских войск. А они хорошо укрепились, успели возвести доты и бункера, в которых видны как сами пулемёты, так и следы от попадания наших снарядов. Я перевёл свой взор на небо, выискивая в нём засевших колдунов, но и там меня ждало разочарование, так как засёк на небосводе целую роту вражеских магов. Будь проклят тот день, когда я сам решил отправиться в эту вылазку один. Эмилию я отправил на более спокойный участок фронта, а Архипа я отправил в штаб, дабы тот доложил майору Вагнеру о проделанной работе.
Сделав глубокий вдох и убедившись, что всё относительно спокойно, я подобрал свой карабин и что есть силы, побежал в сторону наших окопов, ведь в моей сумке было довольно важное донесения из штаба командования, от которого возможно зависел ход войны. Рядом со мной раздавались взрывы, должно быть, засекли гады! Но я не обращал на это внимания, я лишь слушал биения своего сердца, в голове была лишь одна мысль: «Беги! Если не хочешь сдохнуть!» Снова раздался позади меня взрыв и меня подкидывает вверх, время на миг остановилось, а после болезненное падения в лужу приводит меня в чувства. Кое-как выбравшись из этой лужи, я долго не мог понять, где я нахожусь и лишь стоны раненных и крики остальных ненадолго привели меня в чувства. Только сейчас заметил, что невольно оказался в этой чёртовой мясорубке, рядом со сидел на коленях солдат и закрывал лицо руками, крича от боли, потом я заметил и другого, что не мог подняться на ноги. И когда к нему подбежали другие и стали поднимать, то я заметил, как часть его тела буквально отделилась от него вместе с внутренностями. Не став терять время, и подбежал к раненому и, подняв его, начал тащить к нашим позициям, убираясь, прочь от всего этого кошмара.
Передав несчастного медикам, я стал искать офицеров, что командовали наступлением и найдя их в бункере для совещания, я передал конверт полковнику по фамилии Миллер. Мужчина осмотрел меня, а затем тут же подослал ко мне пару бойцов, я не мог понять для чего, пока не почувствовал как в глазах начинает темнеть, а земля будто уходит из-под ног…
