НеКОТорые мысли о Ледибаг и Черном КОТе

      Если вспомнить Андре Анамаксимандре Буржуа во времена первых трех сезонов, то охарактеризовать его можно не иначе, как ходячий мешок дерьма. Коррумпированный мэр Парижа с диктаторскими замашками, но при этом являющийся подкаблучником одновременно у жены и дочери, а заодно отвратительный отец, забивший болт на воспитание дочери. Сверх этого, он еще и физически не привлекателен. Одним словом, личность отрицательная и жалкая до гротеска.       Появление Зои в начале четвертого сезона примечательно не сколько ее появлением, а тем, как на него отреагировал Анамаксимадр, и то, каким он предстал перед зрителями. Проследив за тем, чем занята гостья, мэр вступил в разговор с гостьей и неожиданно поведал о том, как когда-то в прошлом был кинорежиссером, и это был его труд души, но под давлением сварливой супруги он вынужден был пойти в политику, став градоначальником. В какой-то степени «Солкрашер» — это эпизод не о Зое, а об Анамаксимандре, КОТорый впервые вышел за рамки сатирического недотепы, а заодно начал впервые проявлять характер, заступаясь за Зою. В какой-то степени мэр повторяет путь своей дочери в первых трех сезонах, когда Хлоя из клишированной злой блондинки эволюционировала в полноценную личность с личностным конфликтом. Ложка дегтя, конечно, в том, что, защищая падчерицу, он идет на открытую конфронтацию с родным ребенком, а соломонова решения в этой истории места нет.       Пятый сезон продолжает наметившуюся линию и обостряет внутрисемейный конфликт, когда семья разбивается на два лагеря. Эпизод «Сговор» становится его апогеем, когда Хлоя, поддерживаемая из тени Лилой, совсем теряет берега, третируя отца, а здесь еще нагрянули Габриэль и Томоэ с коммерческим предложением, КОТорое ему не по нраву.       Здесь и состоялся разговор лицом к лицу между Габриэлем и Анамаксимандре, КОТорый объективно один из лучших и нестандартных моментов в рамках шоу. Подростковые любовные страдашки на время отходят на второй план, а вместо этого перед зрителями разговор двух мужчин за сорок, во время КОТорого Анамаксимандре, сетуя на свалившиеся жизненные трудности, прямо заявляет Габриэлю, что оба они несостоявшиеся по жизни люди, скрывающиеся за фасадом благополучия, а произошло это за счет того, что оба они забыли о том, о чем мечтали и стремились в юности, когда по-настоящему были счастливы. Особого шарма этому придает факт того, что это последний разговор между Анамаксимандре и Габриэлем, так как второму жить осталось несколько дней (но даже этого мэр, не зная, понял, что это их последний разговор как друзей, после того, как Габриэль совершил информационный вброс).       После беседы с Габриэлем Анамаксимандре набирается смелости, принимает решение, что пора менять судьбы и… отказывается от поста мэра, перед этим объявив Одри о своем желании расторгнуть брак и отказаться от дочери в пользу падчерицы. Одним словом, в одночасье Париж лишился мэра, Одри — супруга, а Хлоя — отца. Пиздец, как он есть! Анамаксимандре решил проявить себя в какой-то век мужчиной, но в итоге просто умыл руки. И это в тот момент, когда город особенно сильно нуждался в главе, а Хлоя — в крепкой отцовской руке. Символично, что данная история почти покадрово повторяет сцену ухода директора школы со своего поста в предыдущем эпизоде, когда директор, осознав, что он — бездарный руководитель и враг детей, не находит ничего лучше, когда как взять и уйти с поста. Я устал, я мухожук. Результат подобного поступка: кресло директора заняла Менделеева, еще больший конформист, при КОТорой ситуация в школе вКОТец погрузилась в потоки фекалий. Дамокль же подается в этой ситуации хорошим парнем, как и Буржуа в следующем эпизоде. Обосравшись оба, убирать они за собой не стали. Короче, получилась басня с весьма сомнительной моралью.       Череда последних эпизодов со всеми этими выборами-перевыборами, отставками-назначениями стала чередой какого-то феерического пиздеца, где сраный долбоящер, имевший огромные ресурсы, но не приложивший руку к воспитанию дочери, отказывается от родного ребенка, как от ненужной вещи, в пользу другого ребенка. Никакой серой моралью здесь и не пахнет, а пахнет совсем иной субстанцией серого цвета. Вот скажите, неужели мы, кто восемь лет назад, кто позднее, уселись за просмотр сериала для того, чтобы сейчас лицезреть вот все ЭТО?       Примечателен один факт. Сцена, где Анамаксимандре объявляет Одри о разводе, каким-то образом не вошла в финальную готовую версию эпизода для показа. Очень это похоже на идеологическую диверсию. Кто-то на конвейере, похоже, понял, какой это пиздец, и поэтому вырезал его, чтобы этого никто не увидел. Теперь развод Одри и Анамаксимандре в подвешенном состоянии. Он вроде бы как был, но теперь его как бы нет и в будущем сценаристы могут в очередной раз передумать.™ Ирония в том, что Томас Аструк о произошедшем узнал задним числом от зрителей, КОТорые просмотрели серию и сообщили ему об этом в аккаунт. Получается, что режиссер и главсценарист там уже давно не контролируют весь творческий процесс. Удивляться происходящему после подобного уже не приходится.