Camisado

Когда это случилось, к его счастью, он находился в пределах Колумбии, на самой окраине, как и рассчитывал с самого начала. Это был старый склад, который он арендовал еще несколько недель назад как раз для этого дела. К тому же, он был не один. С Нейтом был парень, не сильно младше него, которого Ичиро посадил ему на шею, потому что судьба его была решена совсем недавно, и парень заметно отставал в своем деле. — Итак, — устало сказал Натаниэль, беря стул и садясь на него. — Мой друг, кажется, ясно дал понять, что мы не выпустим тебя живым, пока не получим информацию. Помни, что помимо ногтей на руках, они есть еще и на ногах. Я бы с удовольствием выдернул тебе и зубы, но я не собираюсь расшифровывать потом твой детский лепет. Однако! — он поднял нож, пытаясь улыбнуться, но у него не было сил даже на это. Последние сутки были слишком выматывающими даже для того, чтобы наслаждаться любимым делом. — Глаза тебе не сильно нужны. Подумай, захочешь ли ты после этого остаться слепым на всю оставшуюся жизнь, особенно имея столько врагов. Человек, который сидел привязанный к стулу напротив него, что-то захныкал. Вообще-то зрелище было жалкое, потому что помимо крови, стекающей по всему лицу, он плакал уже битый час, да и из носа у текло. Натаниэль не был в настроении для таких зрелищ. Обычно ему нравились эти представления и долгая работа, но сегодня это чувствовалось как-то иначе. Он с самого утра не мог избавиться от тревожного ощущения в груди, словно приближалось что-то очень нехорошее. — Ты же Веснински, — прохныкал он, откидывая голову к потолку. Им всегда было тяжело смотреть своим мучителям в глаза. — Ты ни за что на свете не отпустишь меня живого. Нейт в привычной манере пожал плечами, перебирая окровавленный нож в своих руках. — Да, но я не мой отец, — начинает лгать он. — Я не люблю следовать правилам, поэтому иногда позволяю себе отступать. Его отец никогда не давал ложную надежду. Ну, Натаниэль решил для себя, что не все правила своего отца будет применять в работе. В конце концов, если был приказ сверху, то Нейтан Веснински не брезговал мучить невинных женщин и детей, хоть он и придерживался особой политики в этом плане, но везде есть исключения. Нейт же для себя решил, что никогда не сможет что-то сделать с ребенком, который ни в чем не виноват, даже если это будет приказ сверху. Однако лгать в лицо таким паршивцам… ну, он точно не чувствовал себя от этого очень плохо. На самом деле, он даже и не думал об этом. Скорее всего, стоит ему переступить порог этого склада, он даже не вспомнит лицо своей жертвы. И да, спать он будет спокойно. — Итак, ты скажешь нам имена, пароли и местонахождение, — продолжал Натаниэль. — Давай, всего пару имен, цифр и названий. Ты будешь свободен, мы будем свободны и все счастливы. Мужчина колебался, но у Натаниэля кончалось терпение. Он уже думал о том, чтобы просто отрезать ему пальцы, потому что, очевидно, вырывание ногтей не так эффективно, как кажется на первый взгляд. Нейт взглянул на своего напарника в эту ночь. Бедный парень выглядел так, словно его сейчас вырвет от одного вида окровавленного мужчины. Но это еще ничего, надо было видеть его искаженное выражение лица, когда Веснински приказал ему выдирать ногти. Не потому что Нейт был настолько злой, просто он даже не представлял, что парень до такой степени не в теме. Когда Ичиро говорил ему, что тот не особо опытный, Нейт не подозревал, что паренек даже не умеет выдирать чертовы ногти. Блять, да он даже смотреть на этот ходячий мешок с костями не может, о каких ногтях может идти речь? — Просто… отвернись, — попросил он его, потому что не хотел, чтобы парня вырвало прямо здесь. Им не нужны были лишние ДНК, от которых потом нужно будет избавляться. Когда растерянный и до ужаса напуганный парень отвернулся, Натаниэль снова повернулся обратно к мужчине и склонился над ним. — Не хочешь говорить, да? — спросил у него Нейт. — Как ты думаешь, сможешь ли ты дрочить четырьмя пальцами? Ну, это в лучшем случае, если ты, конечно, начнешь сейчас говорить. И он без предупреждения взмахнул ножом. Крови было много, забрызгивая все вокруг, в том числе и одежду Нейта, но тот был готов к этому, заранее надев поверх одного из любимых костюмов дождевик. Криков было тоже много, так же, как и слов о пощаде, но раньше надо было думать, не так ли? В конце концов, он слишком долго был добрым и улыбчивым. В этот момент у него зазвонил его личный телефон. Обычно он игнорировал звонки во время работы, но недавно он дал обещание Кевину, что ответит на его звонок в любое время. Да и, опять же, непонятное чувство тревоги побудило его хотя бы посмотреть, кто именно звонил. Это был Кевин Дэй, черт его дери. Перед тем как взять трубку, Нейт подумал, что лучше бы это быть какому-то пустяку. — Веснински, — раздраженно сказал он, потому что в этот момент мужик продолжал неистово кричать. Кевин и так в последнее время собственной тени боится, вдруг его еще и крики напугают? Но, судя по его голосу, это было последнее, что волновало Кевина. — Нейт, — напуганным тихим голосом сказал Дэй. — Нейт… тут… — Кевин, дыши, — попросил его Натаниэль, не в настроении разбираться с его паническим дерьмом. — Кое-что случилось, — говорит он, еле отдышавшись, словно марафон пробежал. — У нас тут… тело и много крови. Это было, конечно, гениальное описание, чтобы ничего не понять, тем не менее, Нейту этого было достаточно. Что-то, блять, произошло. Если бы это был действительно пустяк, то Кевин не звонил бы ему в паническом состоянии, а дал бы Эндрю разобраться со всеми проблемами. Только Дэй позвонил ему. Пусть он и сказал, чтобы тот звонил при любом малейшем случае, он все равно сомневался, что тот мгновенно побежит за телефоном, не дав Эндрю разобраться в ситуации. У них там тело и много крови. — Господи, Кевин, не шевелитесь и даже не дышите в ту сторону, где у вас тело, — выдохнул Веснински. — Я буду через пятнадцать минут. И я повторюсь: ничего не делайте, никого не трогайте. Он повесил трубку, начиная снимать грязный дождевик. Парень, имени которого Нейт не удосужился запомнить, с любопытством смотрел на него. — Мне нужно разобраться с кое-какой ситуацией, — говорит он ему. — Я позвоню своим людям, они разберутся с этим, а ты пойдешь с ними. Когда закончите, дай мне знать. Он терпеть не мог не заканчивать работу и держать жертву живой дольше положенного, однако другого выбора у него не было. Люди, которые обычно зачищали место преступления, придут за ним и отведут его в безопасное место, пока Нейт не решит продолжить работу. — Или ты можешь до их прихода сам попробовать выудить у него информацию, — улыбается пареньку Натаниэль, стараясь не думать о худшем. В конце концов, Кевин даже толком не объяснил ему, что случилось. Он обернулся к своей жертве. — Не скучай без меня, дорогуша. Мы обязательно продолжим позже. А пока подумай над своим поведением, над именами некоторых людей… Ну, ты меня понял. С этими словами он похлопал мужчину по щеке и вышел в темный коридор. Улыбка спала с его лица, а в голову медленно начали забираться мрачные мысли. ХХХ Все это началось в тихое субботнее утро за неделю до Дня Благодарения. Братья Эндрю уже не сильно удивлялись постоянному присутствию в их доме Натаниэля Веснински, который вставал раньше всех (они так и не узнали, где именно тот спит, но никто даже и не подумал, что это могла быть комната Эндрю) и готовил всем кофе. Было около десяти часов, когда последний из них (Кевин) проснулся от головной боли и присоединился ко всем за завтраком, где шел самый бессмысленный разговор, который только можно было придумать. Но это все было из-за Ники, у которого с утра слишком много странных вопросов, на которые Веснински почему-то готов отвечать. — Я определенно готов поесть пасту на завтрак, — размышлял Нейт, когда Кевин вошел на кухню. — Потому что я могу есть пасту в любое время суток, но суп в начале дня… это слишком дико. — Паста на завтрак – тоже дико, — не соглашается с ним Ники, а Кевин даже знать не хочет, о чем именно идет разговор. — Хорошо, если это будет стейк? — Точно нет, — качает головой Натаниэль. — Он вегетарианец, — бросает Кевин, пока ищет, чем бы позавтракать. — Что? — кричит Ники. Натаниэль от этого морщится, не желая объяснять. Он был совсем еще маленький, когда учился с Лолой управлять ножами и разделывать тело. Конечно же, начинали они с животных. Ему было страшно разделывать свинку, которая громко визжала, но уже тогда маленький Натаниэль понимал, что, если он не будет подчиняться, то визжать уже будет он. Но не это было самое страшное. Отвращение он почувствовал тогда, когда тем же вечером за ужином, его папа сказал, что он съел именно ту самую свинку. Ему стало до такой степени плохо от одной мысли, что то животное, над которым он издевался несколькими часами ранее, теперь было в его желудке, что его чуть не вырвало. С тех пор он старался не есть мясо. Пока он был маленький и не мог выбирать еду себе самостоятельно, он ел все мясные блюда через силу. Но стоило ему перейти под крыло Ичиро, то есть хоть немного распоряжаться собственной жизнью, то мясо стало первым, что он исключил из своей жизни. — Это так лицемерно, Веснински, — усмехнулся Эндрю. — То есть, как крошить людей на кусочки… — Мы не будем обсуждать это за столом, — прервал его Ники с болезненным выражением лица. Он ничего не спрашивал у Нейта, но, судя по всему, уже придумал причины в своей голове, почему он вегетарианец. — Никаких убийств за этим столом, понятно? Тем более, раз уж мы все уже собрались, есть кое-что, что я бы хотел с вами обсудить. — Если это опять твои гейские… — Заткнись, Аарон, — закатил глаза Хеммик. — Мне вчера позвонила мама, представляете? Она хочет, чтобы мы приехали на День Благодарения. Здесь уже Веснински не стал вмешиваться в разговор, так как он сомневался, что это хоть как-то будет его касаться. У него самого не было планов на праздники, возможно, он полетит в Нью-Йорк, чтобы провести выходные с семьей Ичиро, у которых, на самом деле, всегда было очень уютно в праздники. Пусть те и были японцами до мозга костей, но в каникулы их дом выглядел как типичная «американская мечта». И это была даже не искусственная картинка. Или же он останется в Иверморе, наблюдая за тем, как Рико издевается над своими товарищами по команде и медленно сходит с ума. Возможно, именно в эти праздники у него не останется терпения, и он наконец-то убьет Рико. Это были бы лучшие праздники в его жизни. — Нет, — категорично сказал Эндрю. — Но… — Нет. — Аарон? — Что? Я не… — Кевин? — Разбирайся сам, — фыркнул он. — Ребята, — заскулил Ники, и это было его даже не обычное игривое настроение. Нейт заметил, что тот был действительно расстроен. — Я не видел свою маму несколько лет, а тут она позвонила и пригласила всех нас… Ну, Нейт тоже не видел свою маму несколько лет. Боже, он не видел ее уже почти десять лет, и его это больше не волновало. Он для себя решил, что не может больше гоняться за призраками, которые не желают идти на контакт. Если Мэри не хотела его, то, Нейт решил для себя, он не может ее заставить. В прошлом году он позволил себе отпустить ее, когда не догнал свою мать в Аризоне. И, на самом деле, ему даже стало легче, когда он похоронил ее в своей памяти. Как будто ее никогда и не было в его жизни. — Ники, твои родители отбитые гомофобы, — напомнил ему Эндрю, посмеиваясь. — Я не хочу весь День Благодарения выслушивать гомофобное дерьмо между молитвами и десертом. Ты действительно думаешь, что эта встреча должна закончиться хорошо? Тем более, Эбби обещала что-нибудь вкусное в этом году. — О, если бы мои родители были просто гомофобами, — зачем-то вставил Нейт. — Это бы решило множество моих проблем. Он просто на секунду представил своих родителей, как… обычных родителей? Нейтан Веснински, правда, с трудом вписывался в эту картину, но тем не менее. Возможно, Нейт и сам бы вырос тогда более-менее нормальным? — Вот, это значит, что с моими родителями не все потеряно, — воскликнул Ники. — Пожалуйста, я… — Не говори это слово, — зарычал на него Эндрю. — Ты же знаешь, мне оно не нравится. — Я правда очень хочу увидеть мою маму, — взмолился Ники. — Ники, нет. Еще хоть слово об этом, и твое бездыханное тело найдут в канаве. На этом, казалось, разговор был исчерпан, но Ники потом ходил надутый весь день и смеялся меньше обычного. Не то чтобы это сильно кого-то беспокоило. Наоборот, они в основном вздохнули с облегчением, когда Ники переставал лезть к ним со всякой ерундой. Однако что-то в этом не давало Нейту покоя. Наверное, он ненавидел жалость на лице, с которой Ники ходил потом полдня, поэтому он после обеда, когда уже собирался уезжать, присоединился к Эндрю на крыльце, где тот курил. — Это же просто ужин, — сказал он Эндрю. — Я сомневаюсь, что родители Ники могут быть настолько ужасными. — Не тебе говорить о чьих-то родителях. — Вот именно, — кивнул Натаниэль, ни капли не обиженный этим замечанием. Если кто-то хочет оскорбить его отца, то этого человеку придется встать в очередь, потому что здесь Натаниэль будет впереди планеты всей. — Они не могут быть еще хуже, чем мои родители. Ну послушаешь ты их религиозные речи о том, что всех геев надо сжигать, ну и что? Зато ты можешь их оскорблять и вставлять смешные комментарии, чтобы повеселиться. Эндрю смотрел ему в глаза немного серьезней, чем обычно под наркотиками, но через мгновение вернул себе былую маску на лицо. — Что ты мне за это дашь? На секунду Натаниэль растерялся. Он вообще-то не собирался заключать тут сделки, а поговорить с Эндрю просто по доброте душевной для Ники. Он меньше всех имел отношение к этому ужину, чтобы Эндрю ему ставил условия. — Все, что ты захочешь, — пожал плечами Нейт. Однако ему стало любопытно, чего именно попросит у него Эндрю взамен. Он сомневался, что в ответ он захочет чего-то такого, чего Натаниэль не сможет выполнить. — Хм, это интересно, — пробормотал Эндрю с улыбкой на лице. — Но я не поеду туда в сам День Благодарения. Нейт удивленно приподнял брови, благо в этот момент Эндрю перестал смотреть на него. Черт возьми, он согласился. Не совсем так, как изначально предполагалось, но тем не менее. Нейт, когда начинал этот разговор, даже и не надеялся уговорить его, а хотел просто попробовать. — Я уверен, что не будет проблемой приехать через выходные, — предложил Натаниэль. — Ты и Кевин поедете с нами, — выпалил Эндрю. — Это то, что я хочу взамен. Нейт почти открыл рот, чтобы согласиться, потому что, господи, давайте на чистоту, он готов пойти за Эндрю хоть на край света. Но быстро вспомнил о том, что в те выходные у него уже была работа, перенести которую у него вряд ли получится. Его информаторы выслеживали одного из должников Морияма и возможную угрозу, потому что тот мужчина слишком много знал и имел кое-какие сведения по старому делу. Насколько он знал, те должны были схватить его на границе с Канадой и привести в эти числа на окраину Колумбии, где у него заранее был арендован старый склад. Во сколько именно все это будет и в какой точно день, угадать нельзя, у них есть только примерные ориентировки. А потом, в понедельник, он должен улететь в Японию. — Я не могу в те выходные, — ответил Нейт после некоторых размышлений. — Но… возможно, я бы мог приехать чуть позже? Или, наоборот, быть только вначале ужина, а потом уехать? — Ты не выполнишь полную часть сделки со своей стороны, — напомнил ему Эндрю. Нейту хотелось сказать, что он как никто другой знает, что это такое, когда условия выполняются лишь наполовину. Черт, да у него работа есть в основном только потому, что люди и не бывают до конца честны, когда заключают сделки. — Справедливо, — кивнул Веснински. — Можешь к этому придумать что-нибудь еще. — Я подумаю над этим. — Не торопись, — усмехнулся Нейт. — Иди скажи Ники, что он может обмазаться радугой от счастья, — бросил ему Эндрю. — Это ничем хорошим не закончится. Натаниэль покачал головой и вошел обратно в дом. Ему не составляло труда найти Ники, который сидел в гостиной с Аароном, играя в какую-то видеоигру. Кевин же сидел рядом в кресле, читая какую-то книгу по истории. — Можешь радоваться, Ники, — сказал он. — Вы едете к твоим родителям на ужин, только в следующие выходные после Дня Благодарения. Кажется, Ники сначала подумал, что это шутка. Но его замешательство не продлилось долго, потому что после нескольких долгих секунд мыслительного процесса, тот вскочил с дивана и кинулся обнимать Натаниэля. Нейт, немного ошеломленный таким неожиданным контактом, похлопал Хеммика по спине, надеясь, что так он его отпустит быстрее. — О боже, как ты это сделал, Натаниэль? — вскричал Ники, отстраняясь. Нейт сразу же отошел на шаг назад, надеясь, что сегодня больше не будет телесных нежностей. Он даже за эти секунды успел пожалеть о своем разговоре с Эндрю. Нейт пожал плечами. — Я привел пару аргументов в пользу ужина и просто… попросил? — Ты попросил Эндрю? — со скепсисом спросил Кевин, переводя на них внимание. — Ты, кстати, тоже едешь, — усмехнулся Нейт, наблюдая за вытянувшимся лицом брюнета. — Это было одно из условий. — А ты? — восторженно воскликнул Ники. — Пожалуйста, Натаниэль, скажи, что ты тоже поедешь с нами. Это снова ввело его в ступор. Он пытался вспомнить, когда именно он настолько вписался в компанию Эндрю, что Ники хотел его присутствия на семейном, блять, ужине. Это было в новинку для него, потому что у него никогда не было компании друзей. Был Ичиро, как его лучший друг, но он был к тому же его единственный друг. Был еще Жан, но их едва ли можно было назвать друзьями. Ну, в детстве он еще дружил с Кевином и Рико, но это закончилось быстро. А тут Ники хотел, чтобы он поехал. Эндрю хотел его присутствия. Аарон, правда, вообще никак не отреагировал, словно его и не было в этой комнате. Да и Кевин не казался очень уж в восторге от этой идеи. Ну, просидеть весь вечером за ужином с двумя незнакомыми людьми, да и еще с Натаниэлем Веснински в одной комнате, так себе удовольствие. Эндрю был прав: ничем хорошим это не закончится. — Посмотрим, — сказал Нейт. — Ники, а где живут твои родители? — поинтересовался Кевин. Ники назвал адрес, а Нейт даже не смог представить, в какую именно сторону надо будет ехать. Он еще не очень хорошо знал округ Колумбии, чтобы сходу ориентироваться по городу. — В этой стороне есть большой магазин экси, — начал Кевин. — Экситис, мы оттуда заказывали с тобой некоторую экипировку в позапрошлом году, Нейт. — О нет, давай только без этого, — захныкал Ники. — Мне как раз нужно две новых клюшки, — сказал Нейт, довольный такой возможностью. — Что случилось со старыми? — Мудак сломал их, — пожал плечами Натаниэль, надеясь, что Кевин не настолько наивен, чтобы переспрашивать, о ком именно идет речь. И если он мог как-то пережить, когда Рико в Пальметто сломал его игровую клюшку, то была самая настоящая катастрофа, когда этот засранец сломал еще и тренировочную. У него тогда не задалась практика, еще он был в ярости от того, что впервые его брат решил поговорить с ним, но только для того, чтобы тот оставил в покое Кевина Дэя, а не потому что хотел знать, как идут дела у его младшего братишки. Это было весело ровно до той минуты, когда младший Морияма швырнул первую попавшуюся клюшку на трибуны, из-за чего она и сломалась. Нейт тогда, сгорая от гнева, повернулся к тренеру с немым вопросом: что, черт возьми, сейчас он должен делать? На что тренер Морияма лишь пожал плечами и сказал, чтобы Нейт заказал себе новую. Однако проблема была в том, что Веснински не мог просто так зайти на сайт и выбрать нужную. Ему нужно было сначала посмотреть и пощупать клюшку, прежде, чем делать заказ. Из-за этого его последние тренировки проходили через задницу, потому что ему выдали запасную клюшку, которая не принадлежала ему, она ощущалась в его руках неправильно, и он никак не мог к ней приспособиться. — Что? Зачем? — Ты как будто не знаешь Рико, — фыркнул Веснински. Может быть, он действительно останется в Иверморе на праздники, чтобы столкнуть Рико с лестницы, а всем сказать, что это был несчастный случай. ХХХ В те выходные они встретились в их доме в Колумбии, а потом уже все вместе поехали до родителей Ники, сделав небольшой крюк через магазин для экси. Натаниэль поехал отдельно от них на арендованной машине, благодарный за то, что может на эти несколько часов остаться один. В магазине они задержались подольше, чем он рассчитывал, но это все из-за Кевина. Когда дело касается очень дорогого и достойного инвентаря, он становится еще более фанатичным щенком. Кевин не переставал каждые пять секунд вручать ему новую ракетку с вопросами «а эта как?». Через пятнадцать минут он был уже почти готов взять любую, которая хоть немного подходила ему, но вовремя себя отдернул. В конце концов, Кевин хотел ему помочь, и в его же интересах прислушиваться к советам парня, который играл в экси всю свою гребаную жизнь. — Я думаю, мы можем пойти попробовать с этими тремя, — сказал Натаниэль, беря выбранные клюшки. Консультант, который восхищенно все это время смотрел на Кевина, потому что он же чертов Кевин Дэй, проводил их наверх, где был импровизированный корт. Остальные не пошли за ними, но оно было ожидаемо. — Здорово снова сыграть с тобой, — через пятнадцать минут сказал Кевин. — Я уже и забыл, что такое нормальная игра с нормальными игроками. Нейт без проблем поймал мяч, который Кевин бросил ему. Дэй, конечно, старался вернуться в форму, но Натаниэль все еще был на голову выше по мастерству, что было немного забавно и грустно одновременно, ведь всего полтора года назад Кевину не было равных. Даже Рико, черт его дери. Это была третья клюшка, и пока она была самая идеальная. — Но у вас вполне себе хороший сезон, — заметил Нейт. — Вы проиграли только две игры и вышли в Весенний чемпионат, чего Лисы делали последний раз… эм, никогда? С ненормальными игроками таких бы результатов не было. — Да, но это все равно не идеально, — пожал плечами Дэй. — Эта команда все еще беспорядочна. Понимаешь, их даже нельзя назвать командой, потому что создается ощущение, словно там каждый сам за себя. С этим Натаниэль спорить не мог. Каждый, кто хоть немного разбирался в университетских командах экси первого дивизиона, знал, что Лисы не умеют играть друг с другом. Было настоящим чудом, что в этом году они так далеко продвинулись и не поубивали друг друга, но Нейт подозревал, что это все старые привычки Кевина, как Ворона, и его вера в Дженни Смоллс, которая стала их нападающим в этом году и была действительно не так уж и плоха. — Тебе следует оставить эти мечты об идеальной команде с идеальными игроками, — вздохнул Нейт. — Мне казалось, что годы в Гнезде и одна сломанная рука должны были показать тебе это. — Например, Троянцы… — не унимался Кевин. Если Нейт снова услышит об идеальности Джереми Нокса, он кого-нибудь убьет. И это будет либо тот консультант, который не сводит с них глаз, либо сам Кевин. — Троянцы никогда не выигрывают, давай будем честными, — резко сказал Нейт. — Их «идеальный» стиль игры с этими яркими тошнотворными улыбками приводит лишь ко второму или третьему месту из года в год. — Я и забыл, что ты ненавидишь Троянцев. — Я их не ненавижу, — закатывает глаза Нейт. — Меня они просто раздражают, хорошо? — Связано ли это с Жаном? — решил поддразнить его Кевин. — Тебя это ебать не должно, — отмахнулся Веснински. — И не смей даже говорить о Жане, ты не имеешь право произносить его имя, ясно? — Но я не… — Заткнись, даже слушать не хочу, — выплюнул он, внезапно разозлившись не на шутку. Однако Кевин не мог винить его за это. — Пойдем уже на кассу. Я думаю, эта модель мне подходит. — Натаниэль… — не успокаивался Дэй, когда они спускались к кассам. Нет, ну ему точно придется убить кого-нибудь в этом магазине, если тот сейчас не заткнется. К счастью, у Веснински уже была тема для разговора, которая могла его отвлечь. — Кевин, у тебя же записан мой номер телефона? — спросил Натаниэль на французском. — Эм… да? — растерянно ответил тот, кажется, совсем забыв о Жане. Это было только к лучшему. — Замечательно. Если что-то произойдет, ты должен позвонить мне, хорошо? — сказал он. — Неважно, что это будет. Даже какая-то малейшая деталь, которая покажется тебе подозрительной, ты сразу же звонишь мне. Кевин выглядел растерянным. У него наверняка было очень много вопросов, но Нейт не готов был отвечать. Что бы он сказал? Что не может с самого утра убавить беспокойство у себя в груди? Он не может показать эту часть себя, по крайней мере, не для Кевина Дэя точно. Но он кажется единственным подходящим вариантом, потому что Эндрю просто пошлет его к черту. Они оформляют заказ на вторую клюшку в черно-красном цвете, которую должны будут доставить в Ивермор через две недели. Натаниэль надеялся, что к тому времени Рико не сломает его тренировочную опять. Клюшки стоят дорого, поэтому он оформляет заказ на имя Тетсуи. Не то чтобы у него не было денег. На самом деле, он бы даже не заметил, если бы расплатился собственными деньгами, но это было дело принципа. Пусть Тетсуи расплачивается сам, если никак не может приструнить своего племянника. Когда они выходят из магазина с новой клюшкой, он бросает ее в Кевина. — Возьми с собой, — говорит он. — Я не хочу таскаться с ней полвечера. Тем более, я все равно к вам приеду уже без машины. Было чертовски неудобно со всеми этими арендованными машинами. Натаниэль уже даже думал о том, чтобы перевести одну из отцовских машин в Южную Каролину и припарковать ее около дома Эндрю, чтобы так не мучиться. В конце концов, в их гараже в Балтиморе пылятся еще три прекрасные дорогие машины, а его отцу в тюрьме они ни к чему. Кевин кивает, но больше ничего не спрашивает, хотя в его глазах все еще есть столько вопросов. Он последний раз смотрит на Эндрю, который хихикает над чем-то в стороне, кажется, над белкой, которая прыгает по деревьям. Миньярд ловит его взгляд. — На тебя похожа, Веснински, — говорит он. — Такая же прыгучая, как и ты. — Я думал, что был кроликом, — без энтузиазма замечает Натаниэль, не готовый к новому прозвищу. Серьезно, что Эндрю имеет против животных? — Ты, кролик-белка, — не перестает смеяться он. — Нет, мне не нравится. Плохо звучит, поэтому ты все еще будешь маленьким кроликом. — Я бы предпочел быть никем, — вздыхает Нейт. Эндрю перестает смеяться и серьезно смотрит на него. Обычный человек вряд ли выдержал бы такой напористый и слишком грузный взгляд Эндрю Миньярда, но на то Натаниэль и был его родственной душой, чтобы терпеть все это. Ну, не то чтобы он прям терпел. Что бы не говорил Эндрю в этом наркотическом бреду, Нейт не мог не ловить себя на мысли, что просто наслаждается временем, которое он проводит рядом с ним. Даже если Эндрю будет называть его кроликом. — Проваливай уже, Веснински, — говорит ему Эндрю, когда в его голове что-то щелкает и обычная придурковатая веселость возвращается на его лицо. Он не может не усмехнуться и отсалютовать ему двумя пальцами, как это обычно делает Эндрю. — Увидимся через несколько часов, — говорит он, садясь в арендованную машину. Он игнорирует вопросительные взгляды остальных парней, потому что это не их блядское дело. Натаниэль просто хочет один раз в жизни сделать что-то для себя, чтобы никто в это не вмешивался. И рядом с Эндрю он именно так себя и чувствует. Сейчас это не имеет значение, даже если Эндрю – это единственное, что становится важным для Натаниэля Веснински. Его ждет работа, которая требует от него полной сосредоточенности и профессионализма. ХХХ Нейт не помнит, когда у него последний раз так дрожали руки. Даже когда он удалял свою метку несколько лет назад, он не чувствовал такой дрожи страха по телу. Но он не мог успокоиться и взять себя в руки, понимая, что что-то случилось. Что с Эндрю что-то случилось. Он еле снял дождевик, но его руки все еще в крови. У него затуманен мозг, но не настолько, чтобы сесть в арендованную машину и заляпать ее. Ему приходится приказать себе успокоиться, поэтому он вытирает одну руку об брюки, даже не думая сейчас о ценности своего костюма, и открывает дверцу машины, а там уже влажными салфетками протирает руки и лицо. Он секунду смотрит на них. Они вроде уже и чистые, но кое-где есть маленькие засохшие пятна, а под ногтями и на кутикулах забилась кровавая грязь. Плевать, решает он. Просто, блять, плевать, потому что они худо-бедно чистые, чтобы не испачкать руль, а остальное сейчас совсем не важно. Пока он не узнает, что все в порядке, весь мир может катиться нахуй. Когда он подъезжает через десять минут к дому, ничего не говорит о том, что здесь что-то произошло. Это был самый обычный скучный дом. Невольно Натаниэль подумал о том, что когда-то в детстве хотел жить именно в таком, потому что был уверен, что в таких простеньких и маленьких домах, люди счастливы и любят друг друга. Что там никогда не бывает ссор, только понимание и поддержка. Сейчас же, понятное дело, он начал понимать, что мир не делится на черное и белое, а в таких уютных семейных домах тоже могут скрываться монстры под детскими кроватками. Он открывает дверь и идет к дому мимо машины Эндрю. Натаниэль даже не удосуживается постучать, а просто толкает дверь, откуда он ожидал услышать ругань и крики. Ему не нравится эта суматошная атмосфера, но именно этого он и ожидает. Когда он вошел, Нейт встретился взглядом с испуганной женщиной, которая, по всей видимости, была матерью Ники, потому что они были очень похожи. — Кто вы… — начинает женщина, понимая, что Нейт не полицейский или кого она там ожидала увидеть. Тем более, ей не может не броситься в глаза его бедро, на котором по серой ткани была размазана кровь. — Натаниэль, — задыхаясь, выкрикнул его имя Кевин. — Что, черт тебя дери, произошло? — спрашивает он, игнорируя мать Ники. — Где Эндрю? Это единственное, что его волнует. Тут может хоть третья мировая развязаться, но он и пальцем не пошевелит, пока не убедиться, что с ним все в порядке. Или не в порядке, потому что по взгляду Кевина кажется, что это точно не так. Он идет за Дэем на второй этаж, когда тот без лишних слов кивает ему головой. Его шаги становятся тяжелыми, когда он слышит разговоры со второго этажа. — Это уже случалось. И ты знал об этом. Ты знал, что он делал, и всё равно привёл его в дом, — слышит он разозленный, о, по-настоящему злой голос Аарона. Это, наверное, самое большее и эмоциональное, что он слышал от него за все время знакомства с ним. — Это правда? — пораженно говорит Ники. И в этот момент Нейт заходит в комнату. Ладно, он и ожидал чего-то худшего, поэтому он не может удивляться. Однако из его легких словно выбили весь воздух, когда он видит Эндрю. Это ощущение, словно тебя застали врасплох и избили до полусмерти. Конечно, его глаза сразу же цепляются за тело около кровати, но ему насрать на это, окей? Он каждый день видит все эти тела в более худшем состоянии, а вот такого Эндрю он видит впервые. Хотя мысленно он уже думает над тем, кому именно он позвонит, чтобы избавиться от тела. Его люди сейчас на том складе наверняка избавляются от другого тела, а делать все это надо быстро, поэтому нужны еще варианты. Хорошие варианты, потому что он ни за что не поставит Эндрю под удар. — О, Веснински, — улыбается Эндрю, замечая его. Он, блять, начинает истерически хохотать, что Нейт либо хочет заткнуть уши, либо врезать Эндрю, чтобы тот заткнулся. — Нам тебя не хватало. Здесь столько крови и одно мертвое тело, что как-раз по твоей части. Было такое ощущение, словно самый страшный кошмар Веснински только что стал реальностью. Он медленно обошел мужчину, который был, наверное, отцом Ники и его самого, приближаясь к кровати, на которой сидели Эндрю и Аарон. Аарон, у которого лицо было все в крови, и Эндрю, который просто был весь в крови. Его взгляд упал на белую простыню, в которую был замотан Эндрю, но недостаточно, чтобы скрыть синяки и его спущенные штаны. — Что… — попытался сказать Нейт, но у него пропал дар речи. Впервые за столько лет он чувствует тошноту от убийства и от обстоятельств, из-за которых весь этот пиздец случился. Эндрю снова засмеялся, обхватывая его лицо руками, тем самым пачкая лицо Нейта, и притягивая ближе, так что Нейту пришлось сесть на эту кровать. — Ты сейчас такой забавный, Веснински, — сказал Эндрю. — Ты что, никогда не видел столько крови или мертвого человека. Очень сомневаюсь, маленький кролик. Сзади послышался шум, но Натаниэль не мог даже различить эти звуки, сосредотачиваясь на лице Эндрю. На лице Эндрю, которые не перестает истерично смеяться с такими мертвыми глазами. Да и у Натаниэля создается ощущение, как будто что-то умерло внутри него. — Убирайся! — выкрикнул рядом с ним кому-то Аарон. — Убирайся! Где-то послышался вой серен, и это словно вернуло его на землю. Он начал понимать, что кто-то вызвал полицию, а у них здесь лежит ебаное тело. Нейт не знал наверняка, но он был уверен, что этот мужик был мертв. Эндрю, несмотря на свое состояние, тоже понимал это. — Веснински, сделай с этим что-нибудь, — сказал ему Эндрю. — Не дай Аарону пострадать от этого. Нейт не знал всех деталей, но он подозревал, что раз уж Эндрю просил его, значит, это сделал Аарон, и определенно точно это была самооборона, так что Нейт сомневался, что его посадят, даже если Нейт не вмешается. Тем не менее, он все равно кивнул. — Черт возьми, и кто вызвал полицию, — выдохнул он, немного отодвигаясь от Эндрю, чтобы достать бумажник. — Кевин, Ники, идите сюда. Он достает две визитки и протягивает их им. — Ники, это мой адвокат, — говорит он. — Ты должен позвонить ему и рассказать, что случилось, назвать адрес и ближайшее отделение полиции. А это, Кевин, номер окружного прокурора в Колумбии. Просто скажи ему, что ты ассистент Веснински и объясни ему, что будет очень плохо, если дело Аарона Миньярда, которое скоро появится, не замнут как можно скорее. Вот, лучше возьми мой телефон, чтобы не возникло проблем. Ники с сомнением смотрит на визитку. — Дайске Морияма? — читает он. В этот момент Кевин издает болезненный стон, только услышав фамилию. Нейт думает, что трус даже сейчас не может взять себя в руки и заткнуться. — Верь мне, хорошо? — просит его Нейт. — Дайске лучший адвокат в Нью-Йорке, не имеет никакого отношения к главной ветви, и он мой должник, так что он примчится сюда первым же рейсом. Как только позвоните, вы поедете за Эндрю в больницу, я поеду с Аароном в участок. Он бы предпочел поехать с Эндрю, но тот будет в безопасности в больнице с Кевином и Ники. А вот Аарон, который, наверное, ни разу не был в полицейском участке, должно быть, в ужасе от всего этого. Тем более, он только что пообещал, что позаботиться об Аароне. Зная, как работает полиция, будет лучше, если там будет кто-то такой же подвешенный на язык, как Натаниэль. Они заметили, как в воцарившейся тишине Эндрю начинает стягивать свои повязки с рук. Веснински не знал, чему он удивился больше: своему имени на правом запястье, которого он не видел ни разу у Эндрю до сегодняшнего дня, или же белым полосам на его руках, для которых и нужны были эти самые повязки. — Возьми это, — обыденным тоном сказал он, протягивая повязки вместе с ножами Веснински. — А то свиньи не любят, когда у таких парней, как я, есть оружие. Нейт, словно в оцепенении, не обращает внимание. Он проводит пальцами по бледным выступающим шрамам, которые странно ощущаются под его пальцами, и по своему имени, на которое непривычно смотреть на чужой коже. Эндрю позволяет на несколько секунд Нейту сделать это, а потом быстро отворачивает запястья, чтобы никто не видел. Однако было поздно. — Ты… вы… — задыхается где-то за спиной Ники. На Эндрю снова накатывает истерический смех. Казалось, ему было совершенно все равно, что они увидели его шрамы и имя родственной души. — Вы так смотрите, ребята, — говорит он. — Словно у вас нет такой же штуки, глупенькие. Прекратите, это совсем не стоит вашего внимания. После того, как он прячет повязки во внутреннем кармане пиджака, Натаниэль молча снимает браслет со своего запястья. В данной ситуации он ему все равно не нужен, а Эндрю сейчас уедет в госпиталь светить его именем перед всеми. Черт возьми, нет, он не даст этому просочиться так далеко. Не только потому, что это опасно для Эндрю, хотя это и есть самая главная причина, почему никому не стоит это видеть. Просто еще эти чернила на его запястье и этот бледный шрам Натаниэля – только их гребаное дело. Эндрю не сопротивляется, когда Нейт оборачивает черный кожаный браслет с напечатанной буквой «В» вокруг запястья и застегивает его. Он сам на секунду хватает его правую руку и разворачивает ее, чтобы увидеть неровные шрамы в том месте, где должно быть его имя. Нейт никогда бы не подумал, что они будут делиться чем-то настолько личным в такой дерьмовой ситуации. — О, просто супер, — вымученно говорит Натаниэль, когда внизу раздаются голоса полицейских, а его взгляд падает на окровавленный инвентарь, который всеми забытый валяется недалеко от них. — Вот надо же было убить моей новой клюшкой. Она же тебе будет проходить как орудие убийства, и хер когда мы теперь дождемся ее возвращения. Но сейчас это не столь важно, пусть и немного обидно, решает Натаниэль, сильнее укутывая Эндрю и без того окровавленную простынь. Надо будет где-то достать чистую одежду. — Не надо было вызывать полицию, — вздыхает Нейт. — Мы бы без проблем избавились от тела. Даже порядок здесь навели. ХХХ Нейт не позволяет говорить Аарону, пока не приезжает адвокат. В этом нет необходимости, потому что невиновность Аарона видна невооруженным глазом, тем более, Кевин и Ники уже дали свои показания. Однако Нейт считает, что будет безопаснее говорить в присутствии адвоката. — Мистер Веснински, — устало вздыхает детектив. — Вы не его адвокат, поэтому, пожалуйста, уйдите к чертовой матери, иначе… — Иначе что? — расслабленно фыркает Нейт. — Меня посадят за решетку? Ну, вы можете попробовать, конечно. Только не забывайте, что ваше отделение работает на меня уже несколько месяцев. Шерифу очень не понравится, если из-за таких придурков, как вы, будет разорвана сделка с Веснински. Так что, иди нахуй. Аарон удивленно смотрит на него, но ничего говорит. Натаниэль благодарен ему за доверие. Если бы Аарон вмешался и начал говорить, было бы хуже. Полицейские не успевают что-то ответить, так как в этот момент в комнату входит никто иной как Дайске Морияма. — Натаниэль, — приветственно говорит он, садясь на свободный стул рядом с Аароном. — Аарон Миньярд, не так ли? Меня зовут Дайске Морияма, и я буду вашим адвокатом. Господа, не могли бы вы выйти на несколько минут, чтобы я мог обговорить несколько деталей с моим клиентом? Полицейские что-то недовольно ворчат себе под нос, но выходят из отделения. Дайске недовольно смотрит на Веснински. — Когда я сказал, что твой должник, я думал, что ты попросишь быть меня твоим адвокатом, когда нарвешься на что-нибудь серьезное и тебе будет грозить пожизненное заключение, — тараторил Морияма. — Но я никак не ожидал, что буду выплачивать свой долг, защищая кого-то, кто убил по самообороне. С таким же успехом ты мог позвонить любому адвокату в Колумбии, а не выдергивать меня из Нью-Йорка, идиот. — Дайске, не беспокойся, ты будешь первым, кого я позову, когда меня захотят посадить на пожизненное, — фыркнул Нейт. — Ты же знаешь, что то, что я сделал для тебя, не закрыть единственным долгом. Так что приступай к работе. — Ты не… — Келоуна. Шестеро отморозков. Метка Балтиморского Мясника, — напомнил ему Нейт, с удовольствием наблюдая за тем, как вытягивается его лицо. — Начинай, потому что у нас не так много времени. Надо отдать должное Дайске, потому что каким бы противным он ни был, тот хорошо знал свою работу. Потребовались один разговор с Аароном, угроза со стороны Дайске и залог от Натаниэля, который он сразу же внес. Однако это все равно заняло у них практически всю ночь. Пока Натаниэль слушал нервный и дрожащий голос Аарона, который в деталях описывал все происходящее, он жалел, что Дрейк Спир умер так просто. О, мысленно Натаниэль представлял, что он бы придумал особую программу в отцовском подвале в Балтиморе для этого мудака. Он бы мучил его несколько часов самыми разнообразными пытками. Но самое лучшее он бы оставил на конец, прибегая к любимым методам его отца, когда ты медленно разделываешь человека по кусочкам на протяжении нескольких часов, удерживая его в сознании… Натаниэль чувствовал острую необходимость кого-нибудь убить. — Они должны допросить Лютера Хеммика, — сказал Морияма в машине, когда их отпустили. — Дело пустяковое, тем не менее, он нам нужен. И есть еще кое-что странное, что я нашел, пока копался во всех базах данных во время перерыва. Я вам покажу чуть позже, но если вкратце, то Дрейк Спир был официально уже недели две главным подозреваемым по одному делу об изнасиловании несовершеннолетних в Окленде. Я не знаю, чем там занимается полиция, но каким-то хером им удалось упустить его даже с подпиской о невыезде. — Он не мог покинуть штат, — понял Нейт. — Даже если он каким-то образом сделал это, неужели он не понимал, насколько велик риск? Что будет стоять на кону, если его поймают, а его должны были поймать, потому что где Южная Каролина и где Калифорния? Это тебе не два часа на машине туда и обратно. — Только если не было кого-то, кто ему помог, — заметил Морияма. Он услышал, как Аарон аж подавился воздухом от такого предположения. — И гарантировал ему безопасность. — Он морской пехотинец, — ответил Натаниэль, до белых костяшек на пальцах сжимая руль. — Возможно, у него были какие-то связи в полиции. Ну, знаешь, бывший сослуживец и все такое. Он в зеркало посмотрел на Аарона, надеясь, что у того есть хоть какие-то идеи, однако тот был таким бледным и растерянным от услышанной информации, что вряд ли сейчас мог выдвинуть даже предположения. — В любом случае, на ваше дело это никак не повлияет, мистер Миньярд, — вздохнул адвокат. — Это не останется незамеченным, но этим уже будут заниматься высшие инстанции, мы к этому отношения не имеем. Натаниэль припарковал машину около аэропорта. Так как он вытянул Дайске с важного дела, поэтому он срочно должен был вернуться в Нью-Йорк, но Морияма пообещал, что останется с Аароном на связи и вернется в Колумбию через несколько недель. — Не влипай в глупости, Натаниэль, — сказал Дайске на прощание перед тем, как вышел из машины. — Мне пока не нужен еще один клиент, особенно с теми обвинениями, которые можно выдвинуть против тебя. Аарон молча пересел на переднее сиденье, и они поехали сдавать машину, после чего должны были вернуться к дому братьев на такси. Таксист странно на них смотрел, потому что они были все в крови, но Натаниэль отвалил ему слишком много денег, чтобы тот не задавал вопросов. Нейт никак не мог выкинуть из головы, что все это было слишком подозрительно. С другой стороны, он был тем человеком, который всю свою жизнь уклонялся от полиции. Покажите того ненормального, который в здравом уме захочет связаться с Веснински и Морияма, однако у них были деньги. Даже в полиции и ФБР крутилось достаточно денег и своих людей, чтобы никто не смотрел в их сторону, пока те работали осторожно и не оставляли слишком очевидные улики. Даже если и оставляли, все равно по счастливой случайности они были либо утеряны, либо не совпадали по базам данным. Однако какие деньги могли быть у Дрейка? Нейт сомневался, что ему бы едва хватило денег на взятку какого-нибудь вшивого полицейского на автостраде, не говоря уже о том, чтобы подкупить кого-нибудь в аэропорту. Когда они доехали до дома, то не спешили заходить внутрь. Они стояли на крыльце, рассматривая несколько незнакомых машин, припаркованных около дома. Среди них он смог узнать машину Эндрю. — Не говори пока никому про Дрейка, — сказал он Аарону. — Я вернусь через две недели из Японии и разберусь с этим дерьмом, но пока помалкивай. — С чем это может быть связано? — спросил у него Аарон. — Пока не знаю, но я обязательно разберусь с тем, кто дал этому ублюдку столько воздуха, — прошипел Натаниэль, чувствуя зарождающийся гнев внутри. Он даже не сомневался, что за этим мог стоять кто-то еще. — Но даже не смейте рыпаться, пока я не вернусь, понятно? — Так… ты его родственная душа? — услышал он Аарона. — Ты поэтому так напрягаешься сейчас? Натаниэль вопросительно поднял бровь. Серьезно, Аарон именно об этом хотел поговорить прямо сейчас? Сам Нейт уже даже забыл, что метку Эндрю вообще кто-то видел. Казалось, словно именно этот момент случился целую вечность назад. — Ты видел имя на его запястье, — пожал плечами Нейт. Он не желал объяснять все это, и уж тем более он не хотел говорить об этом с Аароном. — Но у тебя нет имени, — заметил Миньярд. Закатив глаза, Натаниэль поднял свое непривычно обнаженное запястье, пусть оно и было большую часть времени спрятано под рукавом рубашки. — Я думал, Кевин рассказал, — ответил Натаниэль, показывая рубцы на своем запястье. — Он же не может держать рот на замке. — Он говорил, что в Иверморе было только два человека, которые не показывали свою метку, — задумчиво сказал Аарон, инстинктивно потирая свое запястье, спрятанное под кожаным браслетом. — Один из них был Рико. А имени второго он не называл, только сказал, что он по каким-то причинам удалил свою метку. Полагаю, это был ты. Зачем ты это сделал? У Аарона было такое лицо, словно он собирался ударить Нейта. Возможно, первым делом он подумал о том, что таким образом Веснински хотел избавиться от связи со своей родственной душой. Избавиться от Эндрю. В жизни Эндрю много людей в конечном итоге избавились от него, потому что по каким-то причинам больше не хотели его. Нейт бы тоже избавился от Эндрю, но как раз таки потому, что хотел его в своей жизни. — Если бы это не сделал я, это бы сделал мой отец, только все обернулось бы намного хуже, — пожал плечами Нейт. — Если бы мой отец узнал, что это Эндрю… это было вопросом безопасности в первую очередь. Мне неважно было, кем в итоге окажется моя родственная душа, но мне важно было защитить его. Не только от своего отца, потому что мир, в котором живу я… скажем так, есть определенный список людей, которые с удовольствием убили бы мою родственную душу, с целью отомстить мне. И это очень большой список, что мне и трех жизней не хватит, чтобы назвать тебе все имена. Аарон заметно вздрогнул. Натаниэль не мог винить его за такую реакцию, потому что и сам внутренне содрогался от этой мысли. — Ты подвергаешь его опасности, — выплюнул Миньярд. — Не я выбирал его себе в родственные души, Аарон, — снисходительно сказал Натаниэль. — Возможно, если бы был какой-то способ разорвать связь, я бы давно это сделал. Отказаться от Эндрю было бы самым большим ударом для него, но он бы сделал это без промедления, если бы была такая возможность. С таким человеком, как Натаниэль Веснински, нельзя находиться рядом, потому что ничем хорошим это не закончится. Только он не уверен сейчас, когда Эндрю так близко, когда он стал значимой частью его жизни, что он сможет действительно разорвать эту связь, если найдутся такие варианты. — Пойдем в дом, — устало бросил он. Когда они вошли в дом, велся какой-то оживленный спор. — Мы разберемся с этим, — услышал он голос Ваймака. Нейт даже не сомневался, что тот будет здесь. — Ой, да ладно вам, тренер, — услышал он возмущенный голос Эндрю, с нотками привычной веселости. — Вы можете лучше. Не оставляйте попыток. А пока вы не придумаете что-нибудь поубедительнее, я останусь тут. Натаниэль смог выдохнуть с облегчением, когда услышал его. Он понял, что не мог спокойно себя чувствовать, пока Эндрю не оказался в поле его зрения. Он был, конечно, в тихом ужасе, когда увидел его. Все его лицо было в ссадинах и синяках, но хуже всего была эта его типичная придурковатая улыбка, потому что на фоне всего этого, она смотрелась чересчур дико. Это не могло не вызывать дрожь во всем теле. Тем не менее, Эндрю был здесь, и он был жив. Определенно не в порядке, но, по крайней мере, с этим можно работать. — Веснински! — махнул он ему рукой, даже не обращая внимания на собственного брата. Нейт слабо улыбнулся ему, подходя к ним. Помимо Эбби, Кевина и Ваймака, там была одна женщина и двое мужчин, которых он видел впервые. Они все казались ему знакомыми, но Нейт не мог вспомнить, потому что через него обычно проходит столько лиц, которые он старается не задерживать в своей памяти надолго. — Что происходит? — поинтересовался он. Все с беспокойством смотрели на них, но Нейт постоянно забывал, что они с Аароном до сих пор были в крови. Ах да, ему теперь придется сжечь этот костюм. Какая неожиданность. — Они собираются отчистить Эндрю от наркотиков, — сказал ему Кевин, при этом не выглядя особо довольным таким решением. Ну да, это же поставит под удар весь его сезон в экси. Нейт хотел врезать ему, а еще лучше убить, но он не думал, что Дайске будет рад лететь обратно, чтобы попытаться оправдать его убийство особой жестокости при более пяти свидетелях. — Но очистка его организма назначена на май, — напомнил им Нейт. Эндрю засмеялся. — О, Веснински, ты помнишь! Это так мило. — Это внештатная ситуация, — вздохнул Ваймак. — Понадобится время, чтобы вывести все вещества из организма. Когда мы приведём его в сознание, можно будет задуматься о следующем шаге терапии. Либо он продолжит регулярно ходить к психотерапевту, либо ему выпишут очередные весёлые таблетки, только уже послабее. — Это же значит, что ему придется пройти через синдром отмены и реабилитации одновременно, — догадался Натаниэль. — Это же займет шесть-восемь недель, если не больше. — А ты в этом разбираешься, — заметила женщина. Внезапно Нейт вспомнил ее по документам, которые он собирал на Эндрю, пока не познакомился с ним личном. Она была его психотерапевтом, Бетси Добсон. Но, по правде говоря, он ничего не смыслил в этом. Он знал, как работают наркотики и сколько нужно времени, чтобы организм полностью отчистился, чтобы тело и разум потом пришли в себя. Но он пока не мог понять, как именно такая большая доза должна была помочь Эндрю, когда он даже не мог надолго сосредоточиться на чем-то одном. — Это н-е-в-а-ж-н-о, — пропел Эндрю, хихикая. — Потому что я все равно никуда не поеду. — Почему нет? — вмешался Аарон, который все это время стоял тихо позади Натаниэля. — Неужели ты не понимаешь, Эндрю, что… — Тс, только твоих наставлений здесь не хватало, — весело сказал Эндрю. — Кто же в таком случае будет присматривать за Кевином? Нейту хотелось проломить кому-нибудь голову, когда он услышал это. Желательно, тому самому Кевину Дэю, которого Нейт скоро будет искренне ненавидеть. Теперь, когда Вороны сменили округ, Рико был как никогда близок к Кевину, и понятное дело, что Эндрю не хочет его оставлять. Только Дэй так и останется трусливым маленьким щенком, если не научится постоять за себя. Временами ему хочется рассказать Кевину правду о том, что Морияма пока не могут его убить, чтобы этот цирк закончился. Но собственные почки пока дороже, поэтому он молчит. — Я разберусь с этим, — выдохнул Натаниэль. — Ты? — засмеялся Эндрю, неожиданно двинувшись вперед и толкнув Веснински, чтобы взглянуть на него. — Веснински, ты слишком маленький кролик, чтобы быть постоянно здесь. Ты же понимаешь, что это работа на полную ставку? Тем более, что-то я припоминаю о твоей долгой командировке в Японию в эти выходные. — Я и не собирался быть все время здесь, — фыркнул Нейт. — Он не маленький, чтобы я за ним везде ходил. Эндрю, пойдем поговорим. Наедине. Он не хотел говорить этого при остальных, тем более он до сих пор не знал, кем были те двое мужчин. К тому же, наверное, это будет единственный шанс поговорить с Эндрю тет-а-тет перед тем, как психотерапевт заберет его. Эндрю махнул ему, и они под пристальным вниманием ушли в его комнату. Нейт остановился в дверях, наблюдая за тем, как Миньярд плюхнулся на свою кровать и засмеялся, смотря в потолок. — Мои люди будут присматривать за ним, — сказал Веснински, закрывая дверь. Но он так и остался стоять, не приближаясь к кровати. — Тем более, я говорил тебе, что урегулировал некоторые вопросы с главной ветвью, и никто даже пальцем не притронется к Лисам, не говоря уже об Кевине. — Ох, Веснински, — засмеялся Эндрю, поднимая голову. — Не стой там в дверях, присядь. Натаниэль подходил очень неуверенно. Перед его глазами до сих пор стояла эта сцена, где весь окровавленный Эндрю безумно смеется, его запястья, украшенные бледными рубцами. В конце концов, его собственное имя на чужой коже. Во всем этом хаосе там было написано Натаниэль Абрам Веснински. Словно оно так и говорило, что его имя может вызывать только ужас и страх. — Ты такой забавный, маленький кролик, — говорит Эндрю, когда Нейт осторожно садится на край кровати. Эндрю тоже поднимается, и теперь они сидят лицом к лицу. — Говоришь такие смешные вещи. — Эндрю, я серьезно, — выдохнул Нейт, чувствуя себя странно. — За Кевином будут следить так, словно он королева Англии. Когда я вернусь из Японии, я буду часто приезжать в Пальметто, чтобы лично убедиться, что с ним все в порядке. Эндрю с сомнением смотрит на него, но Нейт уже знает, что тот сдался. Эндрю ему доверяет. — Даешь слово? — Обещаю, — с готовностью произносит Нейт. — Когда ты вернешься, он будет ждать тебя здесь, целый и невредимый. — Ладно, — фыркает Миньярд. — Но я убью тебя, если с ним случится что-то похуже, чем обычный синяк. Натаниэль закатывает глаза. — Ну разумеется, — говорит он. — Могу я поцеловать тебя? Он боится даже дышать в его сторону, потому что Эндрю и раньше плохо реагировал на прикосновения, но что будет теперь? Они вернутся туда, откуда начали? Или Эндрю совсем закроется и никогда больше не позволит прикасаться к нему? Это не имеет значение, запоздало решает Нейт. Наверное, пока Эндрю хочет его рядом, он может мириться со всем остальным. Даже если он больше никогда не сможет касаться его. — Да, — говорит серьезно Эндрю, к большому удивлению Веснински. Он совсем не ожидал, что Эндрю согласится. — Только без прикосновений. Натаниэль понимающе кивает и наклоняется, чтобы последний раз поцеловать его. Это было крепко, это было долго, но достаточно целомудренно, потому что прямо здесь и сейчас это было правильно. Это было обещание. Нейт словно этим поцелуем говорил: «я тоже буду ждать тебя здесь. Просто возвращайся ко мне поскорее». Со слабым стоном он оторвался от него и улыбнулся. У Эндрю же исчезла его придурковатость. Он внимательно и очень серьезно смотрел на него своими большими карими глазами, от которых Натаниэлю каждый раз было сложно оторваться. Особенно, когда им приходилось расставаться на очень долгое время. Это было очередное расставание, напомнил себе Веснински. — Ты тоже не смей умирать, Веснински, — говорит Эндрю. — А то я не хочу потом по всей Японии искать твой труп, чтобы оживить тебя, а потом снова убить. Я вернусь. И ты должен быть здесь. Возможно, действительно было бы правильно разорвать связь с Эндрю, если бы так можно было. Но Натаниэлю никогда не нравились правильные вещи. Он понимает, что просто не смог бы. ХХХ У Нейта создавалось такое впечатление, словно все силы после такого напряженного и насыщенного дня покинули его. А ведь он сегодня даже ни разу не играл в экси, чтобы чувствовать себя как последнее дерьмо. Но ему казалось, что у него в буквальном смысле болело все тело, как будто он тренировался на протяжении шестнадцати часов. Ваймак и Эбби что-то обсуждали с адвокатами на кухне, при этом готовя всем ужин, потому что, кажется, никто из них ничего не ел за последние сутки. Он думает об Эндрю и о том, каково ему будет в больнице. Это будут тяжелые несколько недель очищения от всех наркотиков, а потом восстановительные недели, которые, на самом деле, лучше тоже не станут. Наверняка это будут семь или восемь недель ада, и больше всего на свете Нейт мечтает уберечь его от этого. Он думает об Эндрю и вспоминает его предплечья, которые обычно спрятаны за повязками, что до сих пор лежат в кармане его пиджака. Об этих бледных рубцах на белой коже, как доказательство того, что у Эндрю был уже этот самый ад. Он думает об Эндрю и не может остановиться. Наверное, в его голове будет только он до тех пор, пока тот не вернется из больницы целым и невредимым. — Так вы с Эндрю родственные души, — осторожно начал Ники, когда выплакал все свои слезы и вдоволь наговорился со своим парнем из Германии. Натаниэль хотел выколоть себе глаза. Или просто пойти поспать, потому что ночь он провел в участке, но он слишком хорошо себя знает, чтобы наивно полагать, что сможет уснуть. Еще ему хотелось кого-нибудь убить, хотя это, кажется, уже стандартная ситуация. Прям руки чесались, но Нейт приструнил своего внутреннего монстра, напоминая ему, что в Японии его уже ждет десять человек, над жизнью которых можно будет поиздеваться. Возможно, после всего этого дерьма, командировка в другой части света будет его благословением. И избавлением от стресса. — Я рад, что вы умеете читать, — вздохнул Нейт, не отрывая своего взгляда от экрана телевизора. Они с горем пополам нашли канал без новостей, так как все утро каналы транслировали этот случай, потому что там был замешан Кевин Дэй. — Это здорово, что у него наконец-то есть кто-то, — улыбается Ники, хоть он и выглядит таким уставшим и замученным, как и все остальные. Тем не менее, Нейт все-таки рад, что даже сейчас он старается не терять свой энтузиазм. — Честно говоря, я так переживал за него всегда в этом плане. Он отказывался говорить со мной о родственной душе, когда у него появилась метка. — Это также объясняет, почему ты захотел защитить меня, — мрачно замечает Кевин. — Тебе было плевать на меня. Ты хотел защитить Эндрю. Натаниэль не понимает, звучит это обвинительно или безразлично. Однако же он вопросительно смотрит на Кевин, приподнимая одну бровь. — Мне плевать на тебя, — подтверждает он. — Я рад, что у тебя теперь есть эта свобода и что ты снова можешь играть в экси, потому что я действительно считаю тебя хорошим игроком, который поднимет экси на новый уровень просто из-за того, что любит этот вид спорта. Но если бы не Эндрю, сейчас я бы и пальцем не пошевелил, чтобы защитить тебя. В конце концов, я и так сделал для тебя слишком много. Кевин понимает, о чем говорит Веснински и не может возразить. Нейта всегда очень беспокоил Жан, а Кевин, пусть и из-за Рико, не относился к нему нормально, а лишь требовал от него что-то. В конце концов, он нашел в отеле еле живого Жана только потому, что Кевин отказался дождаться приезда Веснински. Кевин в ту ночь просто взял телефон и бумажник, а затем ушел, оставляя Жана на растерзание Рико, который был не в себе от ярости, когда обнаружил пропажу Кевина. Нейт тогда попросил Кевина остаться и не предпринимать опрометчивых решений, пока он не приедет. Он хотел помочь Кевину правильно, чтобы никто больше не пострадал, однако Дэй, слишком сломленный в тот момент, решил поступить по-своему. И, наверное, Натаниэль может его понять. Кевину было больно, ему было страшно и даже противно находиться рядом с Рико в тот момент. Однако Веснински никогда не сможет забыть вид одинокого Жана на кровати, когда он вошел в номер. Виноват был Рико. Во всем этом была вина только его, но Нейт все равно не может не обвинять Кевина, пусть он тоже пострадавший в этой ситуации. — Это не имеет значения, — выдохнул он. — Просто примите тот факт, что я пытаюсь сделать все возможное, чтобы обезопасить ваши задницы от Рико, не требуя ничего взамен. Вас не должны волновать мои мотивы. На это никто ничего не стал отвечать, за что Нейт был благодарен. Они молча продолжили смотреть какой-то боевик, который, казалось, со своей кровью и жестокостью был сейчас некстати, но никто не собирался переключать, пока не начались очередные новости. [Экстренные новости: вчера вечером из окон апартаментов на Манхеттене было сброшено тело окружного прокурора штата Мэриленд…] Кевин уже собирался переключить, когда Натаниэль остановил его. Веснински впился взглядом в телевизор, не веря своим глазам. Он надеялся, что сюрпризы кончились как минимум на несколько дней. […Тридцать четыре ножевых ранения, травма головы и многочисленные переломы от падения. Также, по предварительным данным сообщается, что на теле была обнаружена метка Балтиморского Мясника, о котором не было ничего слышно со времен массового убийства в Келоуне, Канаде, где с особой жестокостью было убито шестеро молодых людей в марте…] Это было очень похоже на него. Очень экспериментально, опасно и эксцентрично, как он и любит. Как он и работает всегда, словно каждое убийство – это новый холст для великого художника, на котором он изображает что-то оригинальное и необычное. Он вспоминает одно из своих дел несколько лет назад в Китае. Быть невидимкой в Шанхае довольно сложно, тем не менее, он сделал все возможное, чтобы незамеченным проникнуть внутрь квартиры своей жертвы среди бела дня. И это был настоящий вызов самому себе, потому что мало того, что тот человек умирал часами, так как не хотел выдавать секреты, так в конце Натаниэль еще и сбросил его окровавленное тело с семнадцатого этажа, которое было обнаружено в считанные секунды. Это был настоящий риск, в ту минуту он даже не был уверен, что его не поймают, однако он все же нашел тогда способ незаметно выйти из дома, вырубив все камеры видеонаблюдения до приезда полиции. — Натаниэль… — пытается достучаться до него Кевин. — Тихо, — шипит он. [… Было установлено, что апартаменты, из которых было сброшено тело прокурора, принадлежат предпринимателю Нейтану Веснински, который отбывает срок в нью-йоркской тюрьме за убийство. По словам соседей, в апартаментах никто не живет уже несколько лет, однако они отмечают, что время от времени видят восемнадцатилетнего Натаниэля Веснински, единственного сына предпринимателя и наследника семейной компании «Wesninski&Co», который на данный момент учится в университете Эдгара Аллана и является стартовым нападающим в команде по экси этого университета. Его местонахождение пока не установлено…] Дальше не имело смысла слушать, поэтому он откинулся на спинку дивана и уставился в пространство за телевизором. Он хорошо знал окружного прокурора, потому что тот постоянно со своей семьей приходил к ним на ужин, когда Натаниэль был маленький. Иметь у себя в друзьях такого человека было очень хорошо, Нейтан Веснински это понимал. Насколько Натаниэль мог знать, именно этот человек сделал все возможное, чтобы его отцу дали меньший срок за убийство. Однако, несмотря на то, что он был другом его отца, у Натаниэля не входило в планы избавляться от него. У них тоже были хорошие отношения, прокурор всегда доброжелательно относился к младшему Веснински, поэтому Нейт надеялся, что в дальнейшем они продолжат работать. — Тебя обвинят в убийстве? — в кромешной тишине поинтересовался Ники. Нейт даже не сразу понял, что кто-то выключил телевизор. Все трое уставились на Натаниэля, ожидая от него какой-то реакции, но Нейт и сам не знал, что в таком случае должен говорить. Они все, даже Веснински, вздрогнули, когда у него зазвонил телефон. — Ты уже видел новости? — спросил у него Ичиро, когда Нейт взял трубку. — Да, только что, — ответил он на японском. — Пожалуйста, скажи мне, что это часть какого-то плана. Что это сделал кто-то из твоих людей просто потому, что он тебе чем-то не угодил. Хотя Нейт и так знал, что это неправда. Ичиро не имел никакого отношения к окружному прокурору Мэриленда, он даже сомневался, что они были знакомы. И люди Морияма уж точно не стали бы делать это в апартаментах Веснински. — Нет, я сначала подумал, что это ты совсем с катушек слетел… — Это точно был не я, — отрешенно ответил Веснински. — Я всю ночь провел в полицейском участке в Колумбии… — Ну, я подозревал, в конце концов, Кевин Дэй и Миньярды вчера были во всех новостях, — сказал Ичиро. — Просто… ты должен понимать, что кто-то оставил метку Балтиморского Мясника, которую ты предпочитаешь не использовать, однако это твой почерк. Вспомни тот случай в Китае, это же один в один. Кто-то очень хорошо знает твой стиль. — И кто-то знает, где я должен был быть вчера, — догадался Нейт, приказывая себе оставаться спокойным. — К апартаментам имеем доступ только я и мой отец, который сидит в тюрьме, значит он отпадает. Остаюсь только я, у которого не должно быть алиби на вчерашний вечер, потому что я занимался другим убийством. — Но у тебя есть алиби, потому что в эти часы ты был в участке, что могут подтвердить более десяти человек, наверное, — продолжил за него Ичиро. — И кто-то стрелял в тебя в сентябре, когда ты был на задании. Люди твоего отца? Это было бы логично, ведь только они могут узнать планы Нейта через информаторов, но методы очень странные и нехарактерные. Да и с чего бы приближенным Веснински убивать его, особенно сейчас? Никто еще не знает и даже не подозревает, что с Кенго Морияма что-то не так. Тем более, если бы они хотели подставить его, они бы не стали оставлять метку Мясника, это бы лишний раз подтверждало в СМИ тот факт, что сам Нейтан Веснински является серийным убийцей. — Я не уверен в этом, — признается Нейт. — Но кое-что точно очевидно. Кто-то открыл на меня охоту.