Camisado

Стрелять из пистолета – слишком оглушительно и непривычно. Держать в руках такую тяжесть тоже не доставляет удовольствия. Он еще, конечно, никого не пробовал убивать из пистолета, но уже сейчас ему кажется, что это оружие не подходит ему. Нет этого чувства контакта с жертвой, ощущения, что ты забираешь у человека жизнь. И в этом нет никакого смысла. Теперь он понимает, почему его отец не любит огнестрельное оружие. Ну, хоть в чем-то в этой жизни они будут согласны друг с другом. Когда у него заканчиваются патроны, он смотрит на свою цель, а потом переводит взгляд на цель Ичиро. — У тебя неплохо получается, — говорит ему Морияма, снимая наушники и очки. Натаниэль тоже с удовольствием снимает их, потому что все это время он чувствовал себя оглушенным, да и в них просто было очень жарко. — Ага, — со скепсисом говорит Нейт. — Целился в правое плечо, а в итоге выстрелил в левое. Очень неплохо. — Ну, это успех, если учесть, как ты это делал несколько недель назад, — усмехается Ичиро. — Тебе не нужно так переживать, что ты стреляешь хуже меня, Нейт. В конце концов, я занимался стрельбой годами. Это все равно, если бы ты сейчас дал мне в руки нож и попросил вырезать у человека сухожилия. — Это не так уж и сложно, — морщится Натаниэль. — Ты бы научился делать это со второго раза. Даже я, будучи ребенком, быстро приноровился. Правда, мне угрожали оставить меня без ужина на неделю, но думаю, для тебя тоже найдется мотивация. Он больше не хочет стрелять. Натаниэль просто хочет сесть в такси, забрать родственников Эндрю вместе с Кевином, и поехать в аэропорт. Он и так потерял здесь много времени, просто ничего не делая всю ночь. Кто знает, возможно, этого хватило Рико, чтобы выполнить свои угрозы. Он вздыхает, откидывая упавшие на лоб пряди. В подвале чертовски жарко, поэтому он желает поскорее подняться наверх, однако Ичиро выглядит так, будто хочет поговорить, поэтому ему ничего не остается, кроме как облокотиться на стол и в ожидании смотреть на мужчину. — Как ты будешь распоряжаться двумя жизнями, которые по контракту теперь принадлежат тебе? — наконец, спрашивает он. — После того, как ты переспал со всеми нашими идеями и планами, не жалеешь, что потратил пять, блять, миллионов на двух игроков? Нейт безразлично пожимает плечами. Этой ночью он особо о них не думал, потому что это уже закрытая история. Ему больше не нужно беспокоиться, что Жан вернется обратно в Ивермор. Кевин просто был лишним грузом на его плечах, его-то жизнь особо не изменится, но это отличная возможность побесить лишний раз Рико. Он теперь не только не может распоряжаться жизнью Жана, но и претендовать на Кевина у него тоже нет права. Учитывая, что у того теперь нет доступа к семейным счетам, он вообще ничего сделать не может. — Жан уедет в Калифорнию, — говорит Веснински. — Кевин останется там, где он есть. Может быть, он перестанет так сильно переживать, что злой Кенго Морияма придет по его душу. — Ты же помнишь, что ты до сих пор ничего не можешь сказать ему про акции? — напоминает ему Ичиро, а Натаниэль раздраженно думает о том, чтобы вставить новые пули в пистолет и прострелить ему голову. — И распоряжаться этими деньгами ты тоже не можешь. — Я не идиот, — только говорит Натаниэль, закатывая глаза. — Мне не нужны эти деньги. И мне, в основном, плевать на Кевина Дэя. — Если бы тебе было плевать, ты бы не выкупил его за два с половиной миллиона долларов, — со скепсисом говорит Морияма. На самом деле, два с половиной миллиона – это еще маленькая сумма, учитывая, каким игроком является Кевин даже со сломанной рукой. Если бы Кевин очень нуждался в деньгах, он бы уже сейчас мог иметь неплохой заработок на одних лишь рекламных контрактах, не говоря уже о том, что ждет его в профессиональном спорте. Речь идет о десяти миллионах в год, если не больше, когда Кевин закончит университет и начнет играть за профессиональную команду. Побочная ветвь могла бы зарабатывать на нем бешеные деньги. Но они же и виноваты, что Кевин больше не принадлежит им. Был нанесен большой ущерб с их стороны, поэтому Ичиро ничего не оставалось, кроме как продать Кевина ему за такую небольшую сумму. Это фактически был подарок с его стороны. Тем не менее, это все еще пять миллионов. Он уже ждет звонка из окружной тюрьмы, где его отец начнет орать на него и требовать объяснений, куда, черт возьми, он потратил такую огромную сумму денег. К сожалению, его отец время от времени забывает, что не все деньги на семейном счету принадлежат ему. Более того, даже его собственная компания не принадлежит ему полностью, так что Натаниэль считает, что имеет полное право распоряжаться этими деньгами так, как ему захочется. Нейт не собирается это комментировать, поэтому он смотрит на Ичиро, давая ему понять, что либо он говорит дальше, либо идет нахуй. Морияма раздраженно вздыхает. — Что ты теперь планируешь делать? — интересуется он. — Ты больше не учишься в университете… ну, по крайней мере, ты твердо решил, что не собираешься возвращаться туда. Что дальше? Нейт, по правде говоря, тоже не думал об этом. Достаточно много вещей взвалилось на его плечи, чтобы он переживал о таком. Он не уверен, что сможет строить планы на будущее, пока не вытащит Эндрю из больницы. Однако есть кое-что, что было в его мыслях уже некоторое время. — Я… собираюсь построить новый дом в Балтиморе, — выпалил он. Если Ичиро удивлен, а он определенно точно не ожидал чего-то подобного, то он старается этого не показывать. — Что… зачем? У тебя уже есть дом. — Ну, мой отец скоро умрет, — говорит Нейт, замечая, как же прекрасно произносить эти слова, да и еще с такой уверенностью. — Резиденция Веснински достанется мне, но я не такой идиот, чтобы там жить. Я люблю свою работу, не пойми меня неправильно, но… я хочу нормальный дом. Без жутких подвалов, но с ножами в каждом уголке, конечно, потому что я немного параноик. Однако в целом это должен быть самый обыкновенный очень дорогой коттедж. Он не совсем понимает, какое будущее у него будет. Но он уже некоторое время думает о том, что было бы неплохо приглашать Сару на чай к себе в гости без опасения, что у него в подвале лежит труп. Или Ичиро с Саюки могли бы приезжать к нему на ужин с детьми, когда они у них появятся. Натаниэль не думает об Эндрю в этот момент. Он просто не может представить рутинную семейную жизнь вместе с ним, потому что рядом с Натаниэлем Веснински это невозможно. Тем не менее, если когда-нибудь Эндрю нужно будет безопасное место, оно у него будет… — Ладно, — сказал Ичиро, думая о том, насколько, черт возьми, Нейт сводит его с ума своими выходками за последнее время. — На самом деле, это хорошая идея. Я могу дать тебе контакты нашего архитектора, который несколько лет назад перестроил наш дом. — Я на это и рассчитывал, — кивает Натаниэль. — Хотя это только планы. Я еще даже не смотрел, в каком районе хочу строить дом. И каким он будет. Но я хотел бы заняться хотя бы покупкой участка в этом году, чтобы… я хотел сказать, чтобы к моему пятому году в университете, мне уже было где жить, но теперь я не уверен. Возможно, мне надо начинать строить дом прямо сейчас? Ичиро похлопал его по плечу, думая, какой же Нейт все-таки идиот. — Ничто тебе не мешает перевестись в другой университет и играть за другую команду, — напоминает ему Морияма. — Я даже представить не могу, как ты будешь справляться без своего экси. Он тоже не знал. Он всю ночь старался отгонять мысли об Эдгаре Аллане и Воронах, но не мог не думать о том, во что превратилась его жизнь. Все настолько пошло к черту, что единственная вещь, которую он когда-либо любил, может стать теперь ему недоступна. Натаниэль не представляет свою жизнь без экси. Ичиро прав, что он может выбрать другую команду. В этом плане он волен все делать так, как ему захочется. Но, возможно, отказаться от экси сейчас и посвятить всего себя более важным вещам – будет правильно, не так ли? Нейт не разрешает себе развивать эту мысль дальше. Не время и не место, напоминает себе он. — Мне пора идти, — говорит Нейт. — Я обещал Кевину, что приеду за ними в одиннадцать. Господи, в вашем долбанном Нью-Йорке полдня пройдет, пока ты от Лонг-Айленда будешь ехать до Нижнего Ист-Сайда. — Во-первых, это не настолько далеко, — закатывает глаза Ичиро, который всю свою жизнь рос в Нью-Йорке. — Во-вторых, на метро будет быстрее, чем на такси. Натаниэль посмотрел на него, словно он оскорбил его. — Нет, нахуй иди, — морщится он. — Ненавижу этот город. Хуже обычного Нью-Йорка бывает только рождественский Нью-Йорк. ХХХ Он не собирался раскрывать для них подробности, просто потому что это не их дело. И это не было делом Натаниэля, поэтому он решил, что без разрешения Эндрю никому ничего рассказывать не должен. Но ему пришлось признаться им, что Эндрю не в безопасности, поэтому кто-то из них должен полететь с ним обратно в Южную Каролину. Для него не стало сюрпризом, когда вся компания Эндрю решила досрочно закончить свои каникулы. — Боже, что случилось с твоим лицом? — поинтересовался Кевин, когда в то утро они вышли из дома. Нейт закатил глаза, желая, чтобы все синяки на его лице поскорее зажили, потому что он устал от этого вопроса. Он подумал о том, что следующий, кто спросит у него это, останется без глаза. — Просто сядьте уже в ебаное такси, — попросил их Натаниэль. — Вы знаете, сколько стоит счетчик здесь? Ники хотел возразить, но как всегда недовольный Аарон подтолкнул его к машине. Честно говоря, Нейт немного переживал за Аарона, потому что у людей бывают разные реакции на их первое убийство, неважно, по какой причине. Ичиро, например, рассказывал, что месяц не мог спокойно спать, когда впервые убил человека. Нейт же из-за постоянного убийства животных в детстве до сих пор не может есть мясо. Но они выросли в этой среде, у них не было другого выбора, кроме как приспособиться. Аарон наверняка чувствует себя по-другому. — Так ты скажешь нам, что, черт возьми, случилось? — спросил у него с заднего сиденья, когда они все уместились в такси и поехали. — Ты внезапно срываешь нас всех с каникул и говоришь, что нам срочно нужно вернуться, потому что Эндрю… нужна наша помощь. — Если ты так недоволен, Аарон, то мог бы не ехать, — фыркнул Натаниэль. — Одного Ники было бы более чем достаточно. — Натаниэль, что произошло? — нетерпеливо спросил Кевин. — Произошло много чего, — вздыхает он, не желая вдаваться в подробности. — Чертовски много. Слушайте, я лишь знаю, что Истхейвен оказался не самым безопасным местом, окей? Я бы сделал все это и без вас, ребята, но я не являюсь его родственником, поэтому вы нужны мне. Я даже после этого куплю вам билеты обратно в Нью-Йорк, если от этого вам станет легче. Никто ничего не говорил некоторое время. Каждый из них думал о своем, все еще с любопытством глядя на Нейта. — Мне это не нравится, — сказал Миньярд на немецком. Ники на это отреагировал быстро, в то время как Нейт отвернулся к окну, делая вид, словно ничего не понимает. Возможно, не было необходимости скрывать это, но вот ради таких диалогов Натаниэль держал рот на замке. — Он его родственная душа, — мягко говорит Ники (вообще насколько мягко можно говорить на немецком, блять, языке?) — Кажется, он знает, что делать. Боже, он один из тех романтических героев, которые при трудностях остаются такими стойкими и мужественными, уверенно говоря «я разберусь». К тому же, ты только посмотри на него! Если бы он не был гангстером и не мог бы убить меня быстрее, чем я моргну, я бы определенно приударил за ним. Господи, даже сам факт того, что он из мафии, звучит очень возбуждающе… — Заткни свое гейское дерьмо, Ники, иначе я тебя вытолкну из машины, — сказал ему Аарон, и Натаниэль был согласен с ним. Это определенно не то, что он хотел бы услышать. — Какой у тебя план, Веснински? Если все прошло хорошо, то сейчас в его организме не должно быть наркотиков, но ему все еще требуется реабилитация. — Мой план состоит в отсутствии плана, — говорит Нейт. И он звучит почти напугано, но, благо, этого никто не замечает. Он правда думал над этим, но у него нет никаких мыслей в этом плане, кроме той, что ему необходимо вытащить Эндрю из этой дыры как можно скорее. Дальше он подумает над тем, что ему делать. Возможно, до того, как вернется доктор Добсон, он мог отвезти его в Нью-Йорк под наблюдение одного знакомого психиатра, но Веснински сомневается, что Эндрю согласится кочевать из больницы в больницу. — Просто заебись, — шипит Миньярд. ХХХ На ресепшене сидит уже другая администратор, когда они заходят в здание больницы спустя несколько часов, за что Натаниэль благодарен судьбе. Ники с ослепительной улыбкой разговаривает с ней, а потом протягивает ей свое удостоверение личности. — Сэр, вы уверены, что хотите забрать его? — нерешительно спрашивает девушка, спустя несколько минут. Натаниэль думает о том, что если что-то пойдет не так сейчас, то он возьмет всех в заложники, требуя выдать ему Эндрю Миньярда. — Он здесь по постановлению своего судебного психиатра. По данным его лечащих врачей, ему требуется еще как минимум три недели реабилитации. Натаниэль старался сдерживать себя, честно. Но в последнее время люди задают слишком много тупых или ненужных вопросов, из-за чего он начинает терять терпение. — Блять, да, — вмешался он. — Просто выпишите его уже. Он его опекун, и он хочет его забрать отсюда на законных основаниях, поэтому просто давайте уже покончим с этим. — Но… — Ваша больница довольно дерьмовая, чтобы быть достаточно компетентной в данном вопросе, — продолжает Веснински. — И недостаточно современная. Когда здесь последний раз делался ремонт? До гражданской войны, что ли? И в таких условиях живут здесь пациенты месяцами? Она хочет ему возразить, но перед этим внимательно рассматривает его. Ей не за что зацепиться, потому что на нем костюм за полторы тысячи долларов (он до сих пор не может смириться, что ему прислали такой дорогой костюм) от Версаче, поэтому да, на его фоне разве что Версаль будет смотреться уместно. — Сначала вы должно поговорить с доктором, — неохотно соглашается она. — Но так как вы очень… настойчивы, думаю, его выпишут через десять минут. Они с Ники отходят от стойки и идут к Кевину и Аарону, которые ждут их на диванчиках. — Это было грубо, — замечает Ники. — С докторами буду разговаривать я, хорошо? — Если бы я не вмешался, она бы продолжала вешать тебе лапшу на уши, — раздраженно заметил он. — А у нас нет столько времени. Тем не менее, он соглашается не говорить с докторами. Ну, смотря какой доктор выйдет. Если это окажется Пруст, которому нужно будет удержать пациента, за которого Рико заплатил ему очень много денег, то все пойдет по запланированному сценарию. Когда к ним подходит доктор и представляется, то это определенно не доктор Пруст, поэтому он сразу же забывает его имя. Но затем на лифте спускается Пруст. Нейт стискивает зубы и сжимает кулаки, не позволяя себе выйти из-под контроля. Обычно он ведет себя спокойно и расслабленно, когда дело касается его будущих жертв, если ему надо пересекаться с ними до того, как он их убивает. Но Пруст не был его очередной работой, поэтому требуется все его самообладание, чтобы сдержать его. — Молодые люди, вы, кажется, не совсем осознаете степень опасности для его психического здоровья, если заберете его сейчас, — замечает доктор Пруст, разговаривая с Ники и Аароном. — Он будет в клинике в Нью-Йорке, — спокойно говорит Аарон ту версию, о которой они заранее договорились. — Мы нашли там хорошего врача. — Могу я знать имя этого врача? — интересуется Пруст. — Я учился в Нью-Йорке, поэтому я знаю имена всех хороших врачей. Ники и Аарон вопросительно смотрят на Натаниэля. Веснински на несколько секунд задумывается, перебирая в голове все немногочисленные варианты. Учитывая, как он не любит ходить к психологам, удивительно, что у него вообще есть выбор из нескольких специалистов, тем более, психиатров. Вспоминая одно имя, Нейт думает, что это отличный способ вступить в игру. — Доктор Кэтрин Морияма, — говорит Натаниэль, а Кевин рядом с ним давится воздухом. — Вы наверняка знаете ее, она даже преподает сейчас в Нью-Йоркском Университете. Я хожу к ней на дополнительные занятия по введению в психологию, так что она любезно согласилась быть врачом Эндрю за определенную плату. — О, я знаю ее, — отвечает второй врач. — Она действительно чудесная. Это хорошо, если мистер Миньярд будет проходить реабилитацию у нее. В таком случае, я не думаю, что нам нужно продолжать этот спор. Лицо Пруста на секунду дергается, но, кажется, он ничего не понял. В конце концов, если он действительно знает Кэтрин и работал некоторое время на основную ветвь, он должен знать, что она к организации не имеет никакого отношения. Да и сколько людей с фамилией Морияма может жить в Нью-Йорке? Это довольно распространенная японская фамилия. — У основной ветви есть свои люди в любой области? — шепотом спрашивает у него Кевин, который, наконец-то, перестал волноваться. Ох, и это еще Натаниэль не рассказал ему о том, что он теперь не принадлежит Рико. — Вообще да, но Кэтрин к этому отношения не имеет, — ответил Нейт. — Она жена Дайске, адвоката Аарона. Разговор переходит о мерах безопасности и о состоянии психического здоровья Эндрю, о которых рассказывает первый доктор. Недовольный Пруст все это время стоит в стороне и никак не комментирует. Нейт считает, что это идеальная возможность, поэтому он наклоняется к Кевину. — Сейчас будет небольшой спектакль, — прошептал Нейт на французском Кевину. — Даже не смей возразить или как-то показать свои эмоции, иначе я ракетку тебе в задницу засуну. Кевин ничего не ответил, даже не кивнул, но Нейт прекрасно видел понимание в его глазах. Дэй знал, что угрозы от Веснински – это не пустые разговоры, и если того действительно разозлить, то мало не покажется всем. А судя по его ожесточенному лицу, тот был по-настоящему зол, когда в коридор вышел второй доктор. Эти стиснутые зубы и ужасающая сталь в глазах продлились недолго. Он быстро натянул привычную притворную улыбку на свое лицо, когда ему надо было притворяться любезным, а глаза обманчиво потеплели, создавая образ добродушного парня. Пока Аарон и Ники были отвлечены разговором с другим доктором, Нейт плавно проскользнул к нему. — Вы же доктор Пруст, верно? — глупо хлопая глазами, спросил Нейт. Он настолько вжился в образ, что даже пожал доктору руку. — Меня зовут Нил Джостен, я один из друзей Эндрю, как вы могли понять. Видите ли, доктор Добсон рекомендовала мне вас как хорошего доктора. Мы сейчас ищем хорошего психоаналитика, а так как доктор Морияма больше не может принимать новых пациентов, мы все еще в поисках. У моего лучшего друга младший брат слетел с катушек. Кевин рядом с ним аж закашлялся, когда понял явный намек на Рико, но быстро взял себя в руки. В другой бы ситуации, он бы обязательно посмеялся над перекошенным лицом Кевина в этот момент. — Молодой человек, это не очень корректно, — поправил его Пруст, нахмурившись. — Следите за словами. Всего на секунду Нейт потерял лицо и подумал, что убьет его прямо здесь. Как он перережет ему горло одним из своих ножей и будет наслаждаться тем, как это мудак корчится, хватаясь за горло. Как его кровь будет брызгать по всему фойе, а он будет пыхтеть, прося о помощи, но никто не подойдет, потому что им придется пройти сначала мимо Нейта… Он отогнал эту соблазнительную мысль в своей голове. На его лице появилась смущенная ухмылка, словно ему было неловко за свое слова. — Да, прошу прощения, — сказал он, отводя взгляд. — В общем, ему с каждым разом все хуже и хуже. Мы беспокоимся за него. Можем ли мы поговорить об этом в вашем кабинете? Доктор Пруст выглядел весьма озадаченным, но кивнул и повел Натаниэля вглубь коридора. Когда они вошли в небольшой кабинет, то Пруст сел за свой стол, а Нейт опустился на стул напротив. Пруст немного растерян под пристальным взглядом Нейта. Он снова потерял лицо, но на этот раз специально, потому что теперь ему этот спектакль ни к чему. Они остались наедине, поэтому можно начинать новую игру. Любимую игру Нейта. Менее противную во лжи и более привлекательную по своей жестокости. — На чем мы остановились? — продолжил он. — Ах да, брат моего лучшего друга. Медленно, но верно слетает с катушек, что становится большой проблемой и болью в наших задницах. — Молодой человек… Но Пруст запинается, когда видит ту самую улыбку. Лучшая улыбка его отца растянулась на его губах, что не могло не напугать Пруста. Улыбка Мясника. — Почему бы мне не дать вам его контакты? — спросил Нейт как ни в чем не бывало, расслабленно откидываясь на спинку стула. — Вам лучше договариваться непосредственно с ним, так как, в основном, он принимает все решения. Однако поговорить о проблемах Рико лучше со мной, потому что я его близкий друг. — Рико? — растерянно спросил Пруст. В его глазах пока что нет страха. Он еще не понимает, с кем именно разговаривает. Возможно, он думает, что Нейт, или в данном случае – Нил Джостен, какой-нибудь приближенный Морияма, которого послали поговорить с ним. Отчасти это так, только Нейт работает на другого Морияму. — Да, Рико Морияма, — на всякий случай уточняет Нейт, хотя по глазам Пруста понятно, что этого и не требовалось. Таких совпадений не бывает. — Бедный парень. Совсем не понимает, в какие дела ему стоит вмешиваться, а в какие – нет. Нейт тянется к ножу, который прячется в правом рукаве его рубашки. Он кидает его с удивительной легкостью, но в этом движении столько мастерства и отточенности, что нож проскакивает слишком близко к лицу Пруста, но не задевает его. После слабого свиста нож застревает в стене, а доктор начинает дрожать от испуга и неожиданности. — Доктор, кажется, вы связались не с тем Морияма, — сказал Нейт. — Вам следовало хорошо подумать, прежде чем переходить дорогу мне, человеку, из главной ветви организации. Балтиморскому Мяснику. Любимая часть всего спектакля – это то, как понимание отражается на лице доктора. То, как он начинает осознавать, что он в полном дерьме. Пруст отчаянно бегает глазами по комнате, ища пути отступлений, но единственный путь – это окно, за которыми решетки, так как это психиатрическая клиника, так что этот вариант тоже отпадает. Еще можно закричать, но тогда он точно труп. — Вы… Натаниэль Веснински? — нервно уточняет он, хотя и так уже знает это. По этим безумным глазам и ухмылке видно, чье наследие перед ним сидит. Натаниэль начинает смеяться. Смеяться жутко, почти ненормально, заставляя доктора вздрагивать от звука его смеха. — Бинго, — удовлетворенно говорит Нейт. — Ну как, тебе понравилось развлекаться с моей родственной душой? Он говорит это так открыто и спокойно, потому что знает, что Пруст наверняка видел запястье Эндрю. В таких учреждениях, к счастью или сожалению, такие вещи скрыть трудно, а закон здесь не действует. Тем более, Пруст все равно труп. — Я… я не знал, — начинает оправдываться Пруст, а Нейт отмечает, насколько жалко это выглядит. — Когда Рико Морияма предложил мне эту работу, я не знал, что он ваша родственная душа, а потом уже не мог отказаться от этой работы, он бы меня убил. Нейт ему почти верит. Сейчас, когда они сидят в этой закрытой комнате, где Нейт может перерезать ему глотку в считанные секунды и остаться безнаказанным, Прусту нет смысла лгать. Все знают, кто такие Веснински и на что ни способны, особенно, если тебя поймают на лжи. — А теперь тебя убью я, — спокойно пожимает плечами Нейт. — Ты действительно думал, что я не приду за тобой? О, ты не можешь быть настолько идиотом. Пруст при этих словах бледнеет. Неужели этот идиот думает, что Нейт оставит это просто так? — Я заплачу тебе, — начинает торговаться Пруст, потому что это последняя его нить. — Ты серьезно думаешь, что можешь выкупить свою жизнь? У меня? — перестает улыбаться Нейт, человек, который наверняка через несколько часов запачкает в крови этот очень дорогой костюм, а потом просто купит себе точно такой же. — В чеке не хватит места для нулей, чтобы ты смог исправить свое положение. Да даже если бы у тебя и было бы столько денег, думаешь, я бы согласился на это? Никогда в жизни. Именно тогда Нейт теряет терпение. Он наклоняется вперед и хватает Пруста за воротник. — Не после того, что ты сделал с ним, — прошептал ему на ухо Нейт. — Ты можешь бежать, Пруст. Можешь прятаться, где угодно, но я все равно найду тебя. Ты не сможешь спрятаться ни в одном уголке земного шара, потому что я буду следовать за тобой попятам. А если ты кому-нибудь проболтаешься о том, что видел на запястье Эндрю Миньярда, то я приду за твоей женой и дочерью, и это будет так же больно, потому что я опробую на них все, что собираюсь сделать с тобой. О, ты даже можешь не пробовать спрятать их тоже, потому что за ними уже наблюдают. Ты можешь не пытаться убить их сам, чтобы облегчить страдания, или повеситься самому, потому что даже у твоих стен есть мои уши. Это подло с его стороны. Это то, как никогда не поступит даже его отец, потому что он никогда не трогает невинных по личной инициативе. А если это приказ Кенго, то делает с явной неохотой. Но его отец не будет заботиться даже о собственном моральном кодексе, если узнает об Эндрю, а этого Натаниэль ни в коем случае не может допустить. Нейту хочется верить, что до этого не дойдет. Но если Пруст откроет рот, то Веснински без сожалений устроит показательную порку. Возможно, ему будет немного жаль его жену и дочь, и он даже сжалится над ними под конец, но да, он убьет их с особой жестокостью при необходимости. — Я знаю, как тебе нравится издеваться над жертвами изнасилования, — продолжает Нейт. — Как тебе нравится, что они проходят через этот ад снова и снова, но уже с еще большим ужасом, потому что в этот раз их калечит собственный доктор. О, как насчет той девочки несколько лет назад, которая перестала разговаривать после изнасилования своим же дядей? Удобно, когда она ничего не сможет рассказать, не так ли? Нейт отпускает его резко, что тот от неожиданности падает обратно на стул и по привычке поправляет очки на своем носу. Мужчина напротив него мелко, но заметно дрожит от того ужаса, что вызывает в нем Натаниэль. — Знаешь, что ненавидит общество? — интересуется Натаниэль, откидываясь на спинку стула и внимательно посмотрев на Пруста, который не может встретиться с ним взглядом. Ну, по-честному, никто не любит смотреть в глаза Блатиморскому Мяснику без особой необходимости. — Педофилов, доктор. Я ненавижу педофилов. Но об этом я расскажу тебе при нашей следующей встрече, потому что время на исходе. Ну, твое время, потому что с этого момента для тебя счет твоей жизни измеряется в минутах. Он смотрит еще несколько секунд на это напуганное лицо. Наблюдает за тем, как человека охватывает самый настоящий страх, когда Натаниэль снова улыбается. О, это лицо, искаженное ужасом перед одним человеком, является любимой картиной Веснински. Эдвард Мунк даже и рядом не стоял с тем, какие картины создавал Нейт в такие минуты. Натаниэль резко и с шумом встает, заставляя Пруста лишний раз вздрогнуть. — Нож можете оставить себе, — на прощание говорит Веснински, продолжая улыбаться. — Как напоминание о нашей маленькой игре. И он выходит из комнаты. В коридоре он чувствует два состояния: облегчение и гнев. Облегчение, потому что он воплотил половину того плана, что был в его голове. И гнев как раз таки потому, что только половину. Ему хочется вернуться в этот чертов кабинет, так хочется, что аж скулы сводит от негодования. Не время и не место, в очередной раз напоминает себе он. Он уже ненавидит эти слова, как же они ему надоели, но Веснински понимает, что это всего лишь показатель его терпения, и что это в конечном итоге будет вознаграждено. Тем более, он не хочет звонить Дайске и просить отмазать его от убийства при свидетелях. Когда он выходит в холл, Эндрю уже там. Эндрю выглядит потрепанно, словно не спал несколько ночей. Оно и понятно, потому что он только начинает приходить в адекватное состояние без наркотиков. Тем более, Веснински совсем не удивится, если тот не мог нормально спать из-за Пруста. Тем не менее, он не замечает признаков насилия. Только старые почти зажившие раны, оставленные Дрейком на его лице, но ничего нового. Однако на Эндрю надета объемная толстовка, которая скрывает каждый сантиметр его кожи. И Веснински хочет знать, есть ли под этим слоем одежды новые раны. И одновременно с этим не хочет, потому что не уверен, что и в этот раз сможет сдержать себя от убийства Пруста. Эндрю кидает в его сторону один опустошенный взгляд, а потом отворачивается. — Хей, где ты был? — поинтересовался у него Ники. Кевин даже не подает виду, что что-то знает, однако некоторое время с немым вопросом смотрит на Веснински. — Уборная, — пожимает плечами Нейт. — Мы здесь закончили? ХХХ Они в тишине сели в машину Натаниэля. Несмотря на то, что Эндрю вроде живой и здоровый сидел рядом с ним, Веснински чувствовал, что что-то не так. Он и не мог предполагать другого, но все-таки в его груди сидела до последнего надежда, что Пруст не успел ничего сделать, потому что все это время организм Эндрю очищался от наркотиков. Но, очевидно, это было не так. Не после встречи с Прустом, не после этого пустого взгляда на лице Эндрю. Да и Пруст не переживал бы так при виде Натаниэля, если бы не успел навредить Миньярду. Натаниэлю хотелось рвать и метать. А еще он хотел остановить машину и выблевать на обочину все свои внутренности. Но тут у него зазвонил телефон. — Это Веснински, — раздраженно бросил он, даже не проверив звонящего, и одной рукой продолжая вести машину. Тишина на том конце провода показалась ему очень странной, он уже собирался положить трубку, когда раздался голос, который наверняка будет преследовать его в аду: — Это тоже Веснински, забавно, не так ли? — насмешливо вторил его отец. Нейт всегда мог определить по голосу, был его отец в хорошем расположении духа и, поверьте, это не был один из тех случаев, даже несмотря на то, что его голос на первый взгляд казался добродушным. — Привет, пап, — невесело пробормотал Натаниэль. До этого в машине было тихо, но теперь это была просто удушающая тишина и давящая атмосфера. На удивление, Кевин был тихим сзади. Для братьев это ничего не значило, но даже они уловили это напряжение в голосе Нейта. И Эндрю, который смотрел на него тем же равнодушным взглядом. По крайней мере, это было достаточно интересно, чтобы привлечь его внимание. — Ты убил Ромеро, — перешел сразу к делу его отец. — Да, вышла такая неувязочка, — сказал Нейт, стараясь сделать свой голос как можно непринужденнее. — Ну, ничего, я уверен, что после того, как Лола поплакала над его трупом, она достала из кармана еще одного брата, который тоже может портить воздух своим бесполезным существованием. Блять, ему следовало заткнуться. Даже если его отец в тюрьме, это не значит, что он не может ничего сделать. В конце концов, где-то там ходит Лола, наверняка ужасно злая на него, готовая переступить через все возможные правила, лишь бы отрезать ему конечности. — Заткнись, — рявкнул на него отец, да так громко, что ему даже пришлось отвести телефон от уха. Это даже слышали все остальные в машине. — Ты полнейшее разочарование, как и твоя бесполезная мать! Мне надо было убить тебя еще до того, как ты появился на свет. — Технически, ты не мог убить меня до того, как я появился на свет, потому что очевидно же, что я еще не родился, — осторожно сказал он, все еще не поднося телефон к своему уху. Он достаточно хорошо знал своего отца, чтобы ожидать очередной вспышки гнева. — Слушай меня сюда, маленькое дерьмо, — снова закричал его отец. Натаниэль задавался вопросом, за что получают деньги тюремные смотрители, если заключенные мало того, что имеют мобильники, так еще и могут так кричать на всю тюрьму. — Ты заварил слишком много дел, чтобы это осталось безнаказанным, так что когда я выйду, я отрежу тебе все конечности… Пока его отец без конца сыпал угрозами, Нейт остановился на обочине, молча выслушивая уже более-менее спокойный голос Нейтана Веснински. Под конец своей тирады он даже перестал кричать, что Веснински смог поднести телефон обратно к уху. Парни ничего не говорили, просто уставившись на него. — Ты закончил? — терпеливо поинтересовался Нейт. — Не смей перебивать меня, Натаниэль, — рявкнул его отец. — Теперь скажи мне, куда делись чертовы пять миллионов с моего счета? — Пошел ты, — теперь распалился Нейт, окончательно теряя самообладания. — Нет, я серьезно, иди нахуй. Твоего счета? Это мои блядские пять миллионов, потому что это мои пятьдесят процентов акций компании, это мой трастовый фонд и это моя гребаная зарплата за твою чертову работу, между прочим. Тот факт, что это семейный счет, не делает эти деньги твоими. Если я хочу потратить пять миллионов на какую-нибудь ерунду, я пойду и потрачу их просто потому, что это мои деньги. — Ты об этом пожалеешь, Натаниэль. Его отец звучал так угрожающе и убийственно, но это заставило его только усмехнуться. Ох, как жаль, что Нейтан сейчас не видел выражение лица своего сына, потому что это бы разозлило его еще больше. И в какой-то степени Нейт хотел этого, чтобы покончить с ублюдком раз и навсегда. — О, знаешь, что еще приготовило для тебя самое большое разочарование на свете? Я бросил университет и команду по экси, так что Кенго будет очень недоволен, когда узнает об этом, — хмыкнул он. Эдгар Аллан и Вороны в основном были идеей Кенго для младшего Веснински, а Мясник всегда считался с мнением своего Хозяина. — Смирись с этим и живи дальше. До свидания, папа. Ему стало легче дышать, когда он завершил звонок. Он не был уверен, к чему это могло привести, если он продолжит разговаривать с ним. И ведь его отец и половины не знал из того, что за такой короткий срок успел натворить Натаниэль. — Куда ты мог потратить пять миллионов долларов? — через мгновение поинтересовался Ники с заднего сиденья. Это, кажется, разбудило Кевина, который в те блаженные минуты тишины никак не отреагировал на услышанное. — Ты ушел из Воронов? — воскликнул Кевин. — А я думал, что это у меня ненормальная семейка, — скучающе вставил Аарон. — Да, часть про отрезание сухожилий звучала несколько… жутко, — согласился Ники. — Теперь я могу понять, что ты имел в виду, когда говорил про родителей гомофобов. — Не уходим от темы! — не успокаивался Кевин, и это было почти смешно. — Как ты мог бросить все? Натаниэль и сам вторые сутки задавался этим вопросом. Все произошло так быстро, что он даже толком и подумать над всем этим не успел. Однако да, прошло уже достаточно времени, чтобы он пожалел об этом, но этого не было. Не было никаких сомнений, потому что по каким-то очень глупым причинам (по мнению Натаниэля) никто не хотел убивать Рико, и он бы точно в один прекрасный день сделал это, если бы остался. Веснински снова заводит машину. — Ну, вот так, — пожимает плечами он. — По правде говоря, у меня не особо был выбор. Как я уже и сказал, много чего изменилось, так что нам есть, о чем поговорить, когда мы приедем в Пальметто. — Нейт, что ты натворил? — Почему все считают, что это я что-то натворил? — фыркнул он. — Ладно, если это мой отец, в конце концов, я снял со счета пять миллионов и убил одного из его людей, но слышать такое от тебя, Кевин, это просто оскорбительно. — Я… — Заткнись, — просит его Нейт. — Дай мне отдохнуть от всего этого хотя бы до того, как мы приедем в Пальметто. Он бы и в Пальметто предпочитал не делиться всеми новостями и своими очевидными проебами, но они увидят Жана в доме Эбби и, конечно же, они захотят подробностей. Тем более, Нейту еще надо было рассказать Кевину, кто его новый хозяин. Краем глаза он замечает на себе скучающий взгляд Эндрю. И… ему от этого становится как-то лучше. Сложно сказать, связь ли это родственных душ или просто облегчение от того факта, что он все-таки вытащил его из этого ада. В любом случае, его это странно успокаивает, и он даже благодарен за это. Через двадцать минут они заезжают в город, а еще через пятнадцать он паркует машину около дома Эбби Уинфилд. ХХХ Ваймак вроде и не удивлен увидеть всех их, даже Эндрю, но это не значит, что он доволен их присутствием. Он со скрещенными руками на груди смотрит на всю компанию, чуть дольше останавливаясь на Эндрю, который больше не одаривает тренера типичной маниакальной улыбкой, к чему придется еще привыкнуть. В конце концов, тренер останавливает взгляд на Натаниэле. — Объясните, — просит он без лишних церемоний. — Нет, давай начнем с того, что ты ушел из Эдгара Аллана, — нетерпеливо просит Кевин, а Веснински думает о том, чтобы кинуть вазу ему в голову. — Какого черта ты делаешь, Натаниэль? — Да в жопу твой Эдгар Аллан, — зло фыркнул Нейт. — Связано ли это с тем, что ты привез сюда Жана Моро? — устало поинтересовался Ваймак. — Жан здесь? — Боже, — застонал Натаниэль, уже жалея просто о самом факте своего существования. Он устало потер переносицу, понимая, что ему не избежать этого разговора. Не потому что он что-то им должен, скорее наоборот, но Нейт не может избавиться от чувства, что ото всей этой ситуации с Рико, ему надо со всеми ними поговорить. — Давайте по порядку, хорошо? Рико становится проблемой в моей заднице, поэтому я либо убью его, либо уйду из Эдгара Аллана. Кажется, очевидно, какое именно решение я принял. — Причем здесь вторая птичка? — спросил Эндрю хриплым голосом. От этого по спине Натаниэля пробежала дрожь, потому что он впервые слышал звук его голоса за последние три недели. — Жан был моим партнером в Иверморе все эти годы, — пожал плечами Нейт. — Я знаю, через что ему пришлось пройти, поэтому я не мог просто оставить его там. Это даже не совсем ложь. Возможно, если бы он избил Рико и сразу же уехал из Иверомора, Натаниэль пожалел бы о том, что ничего не сделал для Жана. Он понимает, что оставь он его там, это стало бы для Моро смертельным приговором. — Рико не будет доволен, что ты его забрал, — отозвался Кевин. О, Натаниэль хотел бы увидеть выражение лица Рико, когда он заметит отсутствие своего питомца. И каким оно станет, когда ему дадут понять, что он больше не может распоряжаться деньгами. А учитывая, что оно сейчас все в синяках от кулаков Веснински, это должно быть то еще зрелище. Нейт почти жалеет, что его там нет. — Рико больше не является проблемой, — сказал Нейт. — Что… Нейт, что ты с ним сделал? — Ты не думаешь, что я его убил, верно? — нахмурившись, фыркнул Веснински. — О, я был на грани этого, но все обошлось малой кровью. В прямом смысле этого слова. Я потребовал у босса, чтобы он перекрыл воздух Рико к финансам, раз уж ублюдок не понимает слов. — Что еще случилось между тобой и Рико? — продолжал Кевин. — Это он так тебя разукрасил, что ты ушел из Эдгара Аллана и пошел к таким радикальным мерам? — Это? Нет, мое лицо разукрасил один из… неважно, это никак не относится к нашему разговору. Суть в том, что… — он заткнулся, не зная, стоит ли им говорить об этом или нет. Это кажется справедливым, но с другой стороны, Натаниэль никогда не поступает по совести, так какого хрена он должен делать это сейчас? — Хватит ходить вокруг да около, Веснински, — вмешался Эндрю. — Просто уже скажи, что происходит. Нейт тяжело вздохнул, внезапно вспоминая, почему делает все это. Почему он сейчас стоит здесь и пытается объяснить все это людям, на которых ему наплевать. Ебаная связь родственных душ. — Дрейка послал Рико, — выдохнул он. — О боже, — услышал он сдавленный голос Эбби. — Как… как такое возможно? — спросил Ваймак. — Вот почему Дрейк смог пересечь штат, несмотря на подписку о невыезде, — догадался Аарон. Судя по лицам остальных, он все-таки не стал никому говорить, доверившись Натаниэлю. Ему было как-то не по себе смотреть на Эндрю, но он все же сделал это. Как и ожидал, он наткнулся на этот пустой и равнодушный взгляд, к которому еще предстоит привыкнуть, который смотрел на него в ответ. — Маленький ублюдок знает, — догадался Эндрю. — Да, поэтому я вытащил тебя из Истхейвена, — пробормотал Веснински. — Это стало очень опасным, потому что у Рико оказались там связи, так что я решил, что будет разумнее, если забрать тебя оттуда. Они оба понимали, о чем идет речь. Тем не менее, Нейт не стал при всех говорить всю правду и даже намекать на Пруста. Он подумал, что если Эндрю захочет рассказать об этом, то пусть сделает это сам. — Знает о чем? — спросил Ваймак. Кажется, братья и Кевин понимали. По крайней мере, они не выглядели такими же озадаченными, как тренер и Эбби. — Мы можем вернуться к Жану? — отвлек его Кевин. Вау, а Дэй бывает не бесполезен, что приятно удивило Нейта. — О, это главная часть нашей истории, — улыбнулся Нейт, уже представляя реакцию Кевина. — Помните, историю про пять миллионов долларов? Поздравляю, Кевин, у тебя теперь новый хозяин! Разве не здорово? ХХХ Дэй успокоился только тогда, когда уже не мог стоять нормально на ногах. Ну, и когда бедная бутылка водки была наполовину пуста. Нейт начинал сомневаться в разумности таких методов успокоения, однако даже он не мог найти для Кевина идею получше. Возможно, если бы у него была такая же ебанутая жизнь, как у него, Веснински тоже прикладывался бы к бутылке. По крайней мере, все это время Жан спал в соседней комнате. Нейт не совсем уверен, как бы отреагировал Моро на Кевина, особенно учитывая его состояние, да и пьянство Дэя тоже. — Знаешь, какая часть – лучшая из всего этого? — задумчиво сказал Натаниэль, когда в гостиной воцарилась тишина. — Я все-таки врезал Рико. Это были прекрасные несколько минут счастья, когда мой кулак встретился с его лицом. Да, это определенно стоило того, чтобы потерять место в Воронах. Кевин, который сидел напротив него и обнимался с бутылкой уже полчаса, почти болезненно застонал и выпил еще. Это была даже забавная картина, что внутренне Нейт смеялся над всем этим. Сейчас они в гостиной Эбби сидели вдвоем. Нейт не знает, каким образом и куда все разошлись, но он догадывается, что все почему-то решили, что им надо поговорить наедине. Веснински удивляется, что даже Эндрю повелся на это, уходя в сторону кухни, где Эбби готовила ужин. — Что ты теперь будешь делать? — хрипло спросил у него Кевин. — Он не позволит остаться тебе в университете. Нейт фыркнул. Он знал, что Рико будет после такого делать что угодно, чтобы выгнать его не только из команды, но и с учебы тоже. Однако если Веснински хотел продолжаться учиться в Эдгаре Аллане, он бы в любом случае остался там. К счастью, даже в родных стенах у этого маленького подонка было не так много влияния. — Буду строить дом, — невозмутимо заявил Натаниэль. По правде говоря, он не знал, что еще ответить на это. Вероятно, окружающие ожидали от него что-то стоящее? Считается ли покупка земли ответственным шагом, учитывая, что ему всего восемнадцать? — И строить планы того, как я убью Рико. Год должен быть охрененным. Последнее он произнес с явным сарказмом, потому что с устранением Воронов с пьедестала почета оказалось все не так просто. Чем дольше он думал над своим планом, который включал в себя взорвать половину команды где-нибудь в гостинице, тем больше он казался абсурдным. Это будет не проигрыш Воронов. Это будет просто одна большая потеря, где все будут оплакивать игроков. И всем вообще станет плевать на Весенний чемпионат, чтобы кто-нибудь смог хотя бы на секунду разочароваться в Рико. Его наоборот только больше начнут жалеть. План был провальным. Время поджимало, и ему надо было что-то придумать. И единственная его возможность – это либо Троянцы, либо команда из Пенсильвании. В Пенсильванию он ни за что не поедет, да и в Калифорнию он не особо стремится. Учитывая, что там играет долбанный Джереми Нокс, он там точно не впишется. — Давай только после чемпионата, — устало и пьяно пробормотал Кевин. — Теперь, когда у Рико нет денег, и я больше не принадлежу ему, это мой шанс делать все, что я хочу. Я ведь могу делать все, что я хочу? Несмотря на то, что Кевину пришлось так много выпить, воспринял он эту новость не так бурно, как ожидал Веснински. Как-то слишком быстро он смирился с тем, что от одной семьи перешел в другую. — Пока ты собираешься идти в профессионалы, мне плевать, — пожимает плечами Нейт. Ему на самом деле было все равно, чем будет заниматься Кевин. Да, Нейт планировал окупить сполна эти два с половиной миллиона, но он не сильно бы расстроился, если бы тот занялся чем-нибудь другим. В чем Натаниэль очень сомневался, потому что для Кевина Дэй не существует жизни без экси. Как и для Натаниэля Веснински. Честно говоря, он уже скучает по этому спорту, хоть и не играл в него всего несколько дней. Просто сама мысль, что он больше не будет играть, немного удручает. — Так что, — удовлетворенно продолжает Кевин заплетающимся языком. — Я собираюсь сделать все возможное, чтобы отомстить этому ублюдку за мое почти сломанное (во всех смыслах) будущее. Нет ничего лучше, чем выиграть у него этот гребаный Весенний чемпионат. До него не сразу дошел смысл его слов. И только тогда, когда слова Кевина прокрутились за одну минуту в его голове несколько сотен раз, он… о, он понял, что именно имел в виду Кевин. И что это будет значить для самого Натаниэля. Возможно, он возлагал слишком большие надежды на него, но он был Кевином мать его Дэем, давайте посмотрим правде в глаза. Если Рико и суждено проиграть, то победившим будет Кевин. Веснински в этот момент даже не думал о деталях, которые могут все разрушить. В его голове уже пошла цепочка этого идеального плана, где Кевин со своей командой неудачников выигрывает чемпионат в финале, а Рико начинает плакать. А потом Веснински долго и мучительно убивает Рико. — …только придется сделать это в следующем сезоне, — продолжал рассуждать Кевин, в дребезги разбивая натаниэлевские мечты о жестоком убийстве Рико Морияма. — Ну, думаю, тем лучше. К следующему году, когда у нас будет больше игроков, а остальные приложат больше усилий… — Стоп, заткнись, — прервал его пьяные бредни Натаниэль. Ему не понравился такой расклад. — Почему следующий сезон? Вы же уже в Весеннем чемпионате, так что это просто замечательная возможность надрать задницу Рико. И убить его, конечно же. — Эндрю, конечно, уже вышел из больницы, но Ваймак ни за что не свете не станет рисковать, если экси будет угрожать его психическому здоровью, — начал перечислять парень. — И вся эта ситуация с Дженни… может быть, она и вернется до того, как начнется сезон, но сможет ли она играть полноценную игру? Опять же, если ей будет плохо, то тренер не выпустит ее на корт. Конечно, как он мог забыть об этом? Он же сам тогда догадался, что теперь Лисы не могут бороться в сезоне, потому что у них элементарно не хватает игроков. Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо… Натаниэлю хотелось кого-нибудь убить. — Просто потрясающе, — прорычал Веснински. — Да ладно, — огорченно протянул Кевин, размахивая бутылкой. — Благодаря тебе, у меня теперь есть следующий сезон. Если ты, конечно, сам не захочешь меня убить, так что я сильно не переживаю из-за этого… — Зато у меня нет следующего сезона, — потирая глаза, огорченно отозвался Натаниэль, пытаясь придумать новый план. Он корил себя за то, что возложил эти крохотные надежды на пьяные плечи Кевина Дэя. — Мне нужно, чтобы вы выиграли в этом году, но, черт возьми… Кевин лишь пьяно махнул рукой, а потом посмотрел за спину Натаниэля, словно увидел там кого-то. Веснински был слишком занят своими мыслями, где он блуждал между новыми бесполезными идеями по уничтожению Воронов. Он мог бы пробраться в Ивермор и переломать все их клюшки, как бы по-детски это ни звучало. И сломать кому-нибудь ногу, чтоб наверняка. — Тогда ты можешь сам выиграть, — раздался за его спиной апатичный и скучающий голос Эндрю, который облокотился на дверной проем и скрестил руки на груди. Нейт непонимающе на него уставился. — Да я-то выиграю, — фыркнул Веснински, ничуть даже не сомневаясь в этом. Даже если сейчас у него не было более-менее подходящих вариантов, то это не значит, что через некоторое время он ничего не придумает. — Только придется теперь играть по-грязному. Не то чтобы меня это смущало, но… — Веснински, заткнись, — попросил его Эндрю. Они несколько секунд сверлили друг друга взглядами, а потом Эндрю развернулся и вышел из комнаты. Нейт не понял, было ли это приглашение или Эндрю просто вышел из дома, но он встал с кресла. Бросив взгляд на Кевина, он понял, что с ним точно все будет нормально, и выскользнул из комнаты вслед за Эндрю. Тот уже сидел на капоте его арендованной машины и курил. Нейт сначала как-то неуверенно протянул руку, потому что это состояние его родственной души было для него новым. Но когда он выхватил сигарету у него из рук и затянулся сам, Натаниэль понял, что немногое изменилось. Он уже имел дело с Эндрю, который был не под таблетками, когда они встречались ближе к ночи или на выходных, когда парень не принимал наркотики. Натаниэлю просто нужно привыкнуть к тому, что Миньярд теперь всегда будет таким. Больше никаких маниакальных улыбок и странных шуток из ниоткуда. По крайней мере, это то, чего ожидает Веснински. — Почему тебе надо, чтобы Лисы победили именно в этом году? — медленно начал Эндрю спустя несколько минут. Все это время он раздраженно смотрел куда-то сквозь Веснински, а тот просто пялился на блондина. — Потому что мне будет позволено убить Рико только в этом году, — объяснил Нейт, не собираясь что-то скрывать. В конце концов, это Рико сделал все возможное, чтобы Эндрю пострадал, поэтому он имеет право знать. — Если он облажается в свой дебютный сезон в качестве капитана самой сильной команды, то никто особо не будет плакать по нему. — Итак, — тем же тоном продолжил Миньярд, все еще не глядя на парня, что стоял перед ним. — Ты возлагаешь надежду на Лис, у которых, возможно, в следующем семестре не будет нападающего, чтобы играть. И у тебя теперь нет команды, но ты все еще нападающий. И по этим глупым ничего незначащим спортивным рейтингам, ты третий нападающий среди университетов. Хотел бы Веснински притвориться тупым, но Эндрю объяснил это слишком просто и очевидно, чтобы это прокатило. — Нет, — твердо сказал он. — Это плохая идея. Эндрю безразлично пожал плечами. — Право твое, — сказал Миньярд. — Но ты либо придумываешь какую-нибудь хрень, где убиваешь половину команды, либо просто сражаешься с Рико на равных. Через экси, потому что вы все та еще кучка наркоманов, для которых этот тупой вид спорта ставится выше жизни. Возможно, это могла бы быть разумная идея, это было бы даже удобно. Он уже думал до этого о том, чтобы присоединиться к какой-нибудь другой команде из первой пятерки, но Нейт понимает, что ни у кого из них нет шансов. По правде говоря, у Лис вообще минимальные шансы даже на полуфинал, не говоря уже о чем-то большем. Но почему-то у Веснински есть уверенность в том, что, если в экси кто-нибудь и поставит Рико на колени, то это будет только Кевин, который даже со сломанной рукой превосходит его по всем параметрам, по мнению Веснински. — Будет очень плохо, если я останусь, — заметил Нейт. — Это поставит под удар всю команду. Он все еще помнит о том, что кто-то хочет его подставить или убить. Оставайся он здесь, он ставит под удар Эндрю, Кевина и всю остальную команду. Черт возьми, они уже в достаточной степени пострадали из-за него. Тем более, Рико все знает. Нейт сомневается, что теперь он воспользуется этой информацией, потому что во второй раз Ичиро больше не будет таким добрым, как в их первую встречу. Рико должно быть сейчас в том еще ужасе находится, потому что видеть по-настоящему злого и раздраженного Ичиро себе дороже. Тем не менее, Веснински все равно не может так рисковать. — Ты думаешь, кому-то действительно не наплевать? — продолжил Эндрю. — Вся команда в опасности с тех пор, как Кевин присоединился к ней. Они знают, на что идут. — Ты действительно считаешь, что это одно и то же? — фыркнул Веснински. — Ну, у тебя же не было проблем с безопасностью Воронов? — Да, потому что даже юридически команда принадлежит Морияма, — объяснил парень. — Только идиот станет причинять вред игрокам, которые находятся под юрисдикцией такой влиятельной семьи. Но Лисы и Пальметто – это совершенно другое. Здесь не будет играть кто-то по имени Рико Морияма. Нет, это будет только Кевин Дэй, которого просто никто не станет трогать, потому что он знаменитость. И это будет Натаниэль Веснински, по душу которого встанут все. Он почти задыхался к концу последнего предложения. Он не знал, почему так реагировал на это. Возможно, потому что для него это было все-таки важно, пусть он ни за что и не признается об этом вслух? Нейт даже не удивляется, когда Эндрю наклоняется и кладет пальцы на его шею, нащупывая пульс. — Успокойся, кролик, — говорит блондин, все еще касаясь его кожи. И да, это почти расслабляет. — Вряд ли кого-то из Лис напугает кучка головорезов, которая может прийти за тобой. Они могут постоять за себя, так что тебе не нужно переживать из-за этого. Какое-то время Нейт пораженно смотрит на него и не может поверить, что все это говорит именно Эндрю. Что Миньярд так спокойно ведет об этом разговор, хоть и понимает, что опасность в этот раз реальна. — После всего, что произошло с тобой из-за меня, ты все еще хочешь, чтобы я остался? — шепотом спрашивает Веснински. — После того, как Дрейк добрался до тебя из-за меня? После того, как Пруст… Он не успел договорить, потому что Эндрю внезапно захлопнул ему рот. — Не произноси это имя, — стальным голосом пробормотал Эндрю, его рука напряженно все еще закрывала рот Веснински. Веснински глупо хлопал глазами несколько секунд, а потом осторожно прикоснулся к руке Эндрю, убирая ее от своего лица. Кажется, Миньярд был в порядке с этим маленьким прикосновением, так что Нейт продолжал держать его за запястье. — Ладно, — осторожно произносит Нейт. — Но это не отменяет того факта, что все дерьмо, которое случилось с тобой за последнее время, было из-за меня. И еще всякое может произойти, о чем я, блять, пожалею. Они сверлили друг друга взглядом. Веснински сильнее сжал пальцы на запястье Миньярда, там, где все еще был тот самый кожаный браслет с красивой буквой «В». Эндрю даже не поморщился. Нейт честно не мог понять, почему Эндрю хочет, чтобы он остался. Очевидно было, что блондин особо не хотел его в своей жизни, когда у него появилась метка родственной души несколько лет назад. Что изменилось теперь? — Мне все равно, — через некоторое время сказал Эндрю. Его сигарета уже давно потухла, но он почему-то продолжал держать фильтр в руках. По правде говоря, Нейт и сам не заметил, что от его сигареты больше не исходит дым. — Так же все равно, как и было тебе, когда ты решил, что можешь защитить меня, кролик. Нейт понял, что от Эндрю это была такая своеобразная просьба остаться. Он внимательно смотрел на него, на его решительный взгляд, все больше и больше кое-что понимая. Понадобилось некоторое время, чтобы до него дошло, что Эндрю действительно хотел его здесь. Осознание этого заставило почувствовать себя странно. Наверное, даже непривычно, потому что никто и никогда еще не хотел, чтобы Натаниэль остался просто потому, что это был он. Да, Ичиро хотел его, но только как своего будущего хорошего работника. Отец просто терпел его, потому что у него не было выбора. Мать просто даже не пыталась. — Я… — начал Веснински, даже и не зная, что должен отвечать на это. Он должен был ответить «нет». Это был единственный правильный и разумный ответ во всей этой ситуации, но его уверенность заметно пошатнулась, когда Миньярд раздраженно сказал: — Просто скажи «да», — закатил глаза Миньярд. — Ты в любом случае в долгу у меня за День Благодарения, помнишь? — Да, — на автомате выдохнул Нейт. И дело было не в долге, они оба это прекрасно понимали. Нейт уверен, что будет ненавидеть себя за это. Это решение станет разрушительным для него и наверняка еще для нескольких людей, но он никогда не сможет сказать Эндрю Миньярду «нет», черт бы его побрал. ХХХ Кевин уставился на него в шоке. Аарон уставился на него в шоке. Короче говоря, они все были в шоке, даже сам Натаниэль был удивлен от собственного решения. Казалось, ко всему этому проявил равнодушие лишь Эндрю, который стоял в гостиной рядом с Нейтом и обводил присутствующих пустым взглядом. — Подожди, — сказал Ваймак, после секундного замешательства. — Я правильно понял, что ты хочешь присоединиться к Пальметто. А ты не против, судя по всему? Последнее он адресовал Эндрю, который просто пожал плечами, не собираясь что-либо объяснять. — По правде говоря, это была идея Эндрю, — вмешался Нейт. — Но это случится, только если вы этого захотите, конечно. Последняя надежда была на Ваймака, что он откажется от этого. Ваймак казался Нейту благоразумным человеком, который готов пойти на все, лишь бы защитить свою команду, и только слепой и тупой должен понимать, какую опасность представляет собой нахождение Натаниэля Веснински в команде. Ваймак в секундном замешательстве смотрел на него, потом перевел взгляд на Эндрю. — Мне понадобится чертовски много времени, чтобы разместить фамилию «Веснински» на спине толстовки, — устало размышлял Ваймак. — Подождите, что? — вмешался Аарон. — Вы позволяете ему остаться? Нейт хотел спросить то же самое, не веря своим ушам. — Он хороший нападающий, который заслуживает второго шанса, — пожал плечами тренер. — А нам сейчас нужен еще один игрок, чтобы не вылететь из Чемпионата, так что у нас нет выбора, нравится вам это или нет. Что насчет Жана Моро? — Жан уезжает в Калифорнию. Наверное, было бы проще, если бы Моро остался здесь, под присмотром Натаниэля. Но он больше не собирается отбирать у него возможность жить так, как ему хочется. Да, он теперь под властью нового хозяина, но это не значит, что от этого Жан теперь не может просто жить. В конце концов, ему понадобятся годы, чтобы забыть о своей жизни в Гнезде. Нейт уверен, что через то же самое будет проходить Кевин много лет, пусть ему и досталось значительно меньше, нежели Жану. Это не значит, что ему тоже не будет тяжело продолжать идти с этим грузом. Нейт, как бы ему не хотелось признавать такую сентиментальность со своей стороны, считает, что с этих двоих достаточно. — Ты… он… — эти жалкие бормотание были первыми, что сказал Кевин с того момента, как они с Эндрю объявили о неожиданном переходе Веснински. Нейт не может понять по пьяному состоянию Дэя, как тот относится к таким переменам. Несмотря на неразборчивость речи, Нейт понял, на удивление, что именно пытался сказать Кевин. — Да, Джереми Нокс будет здесь через несколько дней, — просто ответил Нейт, хотя в душе чувствовал… он до сих пор не был уверен, как именно относится к Ноксу. Но точно знал, что не хотел бы видеть его здесь. Тем не менее, это было правильно, опять же, по отношению к Жану. Каким бы ни было отношение Нейта к Джереми и Троянцам в целом, это самое идеальное место для Жана из всего, что можно было только придумать. Это то место, где он должен был быть с самого начала. — Что? — воскликнул Кевин. На секунду даже показалось, что он протрезвел от неожиданности. — Дже… Джереми Нокс приедет сюда? В Пальметто? — О, да, — раздраженно фыркнул Нейт. Он уже успел пожалеть о своем решении. Ему надо было самому отвезти Жана в Калифорнию, пусть он и не любил этот штат из-за постоянной жары. — Влажная мечта твоего пубертатного периода будет здесь, не обкончайся слишком сильно от этой мысли. Кевин покраснел. О, он действительно покраснел, а Натаниэлю даже стало как-то легче от этого. Ему доставило огромное удовольствие, что он смог смутить Кевина при его же товарищах. — Не знаю, что меня удивляет больше, — вмешался Ники. — Что Кевин, который тошнотворный натурал до мозга костей, сохнет по Джереми Ноксу. Или что Нокс, очевидно, как-то связан с Жаном Моро. Я даже боюсь предположить, как. Нейт устало вздохнул. Это было слишком очевидно, чтобы продолжать скрывать это. Да и вряд ли Жан сильно расстроится, учитывая, что в Гнезде это считается нормой. — Да, Джереми Нокс родственная душа Жана, — наконец, произнес он, хотя это и не нуждалось в подтверждении. — Поэтому он уезжает в Калифорнию. Возможно, он даже будет играть за Троянцев в следующем году. Еще вопросы? — Вообще-то я просто восхищаюсь мастерством Троянцев, вот и все, — запоздало возразил Кевин. — А Джереми Нокс лучший в своем деле, поэтому… — Заткнись, никто не хочет слушать это в сто пятый раз, — резко оборвал его Нейт. Все замолчали, потому что этого было чересчур много для одного разговора. То ли всем было странно от мысли, что Натаниэль Веснински присоединится к Лисам Пальметто, то ли для них стало полной неожиданностью, что Жан Моро является родственной душой звездного Джереми Нокса. Эндрю рядом с ним вздохнул, из-за чего краем глаза Нейт взглянул на него. По крайней мере, Нейт будет здесь. В этом есть множество минусов, но он даже и подумать не мог, что когда-нибудь они с Эндрю будут играть в одной команде, и это будут даже не Вороны, что не могло не радовать. Еще несколько месяцев назад высшим счастьем было просто играть против Эндрю, но тренироваться в одной команде бок о бок с ним… Понадобится время, чтобы привыкнуть к этой мысли. — Что мы на это скажем команде, когда они вернутся с каникул? — задумчиво спросил Ники. — Они даже не знают про Дженни, не говоря уже о том, что у нас теперь есть Натаниэль. Никто на это ему не ответил.