***
В кабинете было до невозможности тихо, что очень сильно напрягало Юну, которая цеплялась пальцами за свои плечи, будто это последний шанс на спасение, а ещё она судорожно сглатывала слюну, наблюдая за дядей, который внимательно смотрела видеозапись, коротко вздыхал и ерошил свои волосы, из-за чего младшая Ким сделала вывод, что он тоже не имеет представление о том, кто это мог быть, но отчаиваться так быстро точно не стоило, потому что они могут найти ещё зацепки, что поможет ещё больше, но пока приходилось довольствоваться тем, что они узнали: это была девушка, причём брюнетка, а таких, чёрт возьми, полным-полно. — Имеешь предположения? — нарушила тишину розововолосая и присел рядом с Джином, аккуратно беря его руку в свою и смотря прямо в глаза. — Совершенно никаких, — покачал головой мужчина, а потом отодвинул ноутбук и повернулся к своей девушке, а потом нежно поцеловал в губы, огладив большим пальцем её щеку. Юна сразу ответила на поцелуй, хватаясь пальчиками за его пиджак и улыбаясь сквозь поцелуй, не давая Джину сконцентрироваться. Он помогал ей забыть обо всём на свете одним своим взглядом, прикосновением — просто находясь рядом. — Это девушка, но… Джин-оппа, я понятия не имею, кто это мог быть, — поджала губы розововолосая, снова переводя взгляд на монитор, где виднелась чёртова запись. Автомат с львом… Голова кругом. К чёрту всё это. Почему всё настолько сложно и запутанно? Ни дня спокойствия. — Наша прогулка ещё в силе? — спросил мужчина, хватая племянницу за талию и нежно целуя в щёку, а потом за ухо, спускаясь поцелуями ещё ниже. — Не думай об этом, хорошо? — попросил черноволосый, пристально глядя в глаза своей девушки, и та лишь скомкано кивнула и выдохнула, когда губы Джина коснулись её шеи. Она задрожала в его руках, хватаясь за пиджак ещё сильнее и сдержала рвущийся наружу стон, потому что они, чёрт возьми, на работе, а тут все считали её его племянницей, да и не многие знали, что она — сводная, а слухи им точно уж не нужны. — Джин, не надо, — хрипло проговорила розововолосая, стараясь отстраниться от парня, который держал её крепкой хваткой, не давая возможности уйти, да и она не была бы против, если бы они не были бы на работе. — Ну пожалуйста, — заскулила младшая Ким. — Хорошо, — он усмехнулся и отстранился от племянницы, а потом достал флешку из ноутбука. — Ну что, пойдём? — мягко спросил мужчина и поднялся с места, потянув Юну за собой. Она улыбнулась и кивнула. — Только ты и я, — тихо проговорил парень, нежно касаясь её губ, растягивая удовольствие, смакуя их на вкус, будто первый раз, а потом оторвался и прижался своим лбом к её. — Только ты и я, — тихо повторила розововолосая за ним.***
Джин аккуратно взял племянницу за руку и переплёл их пальцы воедино, а потом ласково — слишком мило — улыбнулся, наблюдая за тем, как Юна осматривала местность, радуясь подобно маленькому ребёнку. И ему это нравилось. Она редко вела себя как ребёнок. Юна слишком быстро повзрослела и стала понимать все тонкости этого мира, всю несправедливость. Поэтому Джину и правда нравилось наблюдать за её большими от радости глазами и милой — слишком детской — улыбкой на лице. Глаза её искрились разными огнями, улыбались по-настоящему. Такую Юну он хотел бы видеть всегда, потому что она чересчур красивая, милая и просто до одури родная и тёплая. Её хотелось заключить в крепкие объятия. Никогда не отпускать. Всё время баловать, а ещё защищать от всего на свете. — Тут так красиво, — с улыбкой на лице произнесла розововолосая и шагнула вперёд, полной грудью набирая свежий воздух, наблюдая за шелестом листьев и слушая шум воды, который до невозможности успокаивал её. Младшая Ким попала в сказку, потому что в этом месте было до невозможности красиво: зелёная трава, большие деревья, а ещё она уверена: не будь вечер, пели бы птички; водопад, где вода была глубокой, а ещё умопомрачительно красивое небо, на которое Юна всё время смотрела, не в силах оторваться. — Как я и говорил: только я и ты, — Юна кивнула на его слова, а потом снова расплылась в улыбке. Она подошла к воде, села на небольшой камень, опустила руку в воду и удивилась, когда поняла, что вода, действительно, тёплая. Мысли вихрем пронеслись в голове. И все они — чересчур заманчивые. Настолько, что внизу живота сладостно тянуло, а щёки залились румянцем, выдавая девушку с потрохами. Джин усмехнулся, кажется подловив её мысль, а потом присел рядом и нежно поцеловал её в щёку, рукой проводя по её позвоночнику. Младшая Ким вздрогнула и судорожно вздохнула, когда его рука прошлась сначала по позвоночнику, потом поднялась на шею, слегка щекоча её, после чего он коснулся шеи губами, оставляя там яркий засос, но Юна не сопротивлялась: она лишь обмякла в его руках и прижалась боком к нему ещё ближе, запрокидывая голову, открывая ему ещё больше места для поцелуев. Лёгкий фриссон прошёлся вдоль всей спины. — Ты слишком привлекательна, — прохрипел парень, приподнимая майку своей девушки, а потом и вовсе снимая. — Ты не отстаёшь, — она попыталась усмехнуться, но из груди вырвался лишь стон в момент, когда дядя коснулся губами ключицы. Внизу живота потянуло, и девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоить своё сердце, которое билось в сто раз сильнее. — Я люблю тебя, — тихо призналась розововолосая, а потом помогла избавиться мужчине от его майки и прижалась к разгорячённому телу, моментально своими губами прижимаясь к его, пропуская по телу электрические заряды и ладонями проводя по широким плечам, переходя на спину. Джин — шикарный мужчина, мечта любой женщины, и младшая Ким начала убеждаться в этом всё больше и больше. Его поцелуи — отдельный сорт для наслаждения, его прикосновения — и Юна уже таяла как мороженое на солнце. А ещё в последнее время её посещали не очень хорошие мысли о том, что дяде это могло быстро наскучить, но она быстро отгоняла их, потому что любила, верила, знала, что он не поступит с ней так. Джин аккуратно поддел ткань юбки и потянул вниз, оставляя её в одном нижнем белье, и Юна помогла ему избавиться от джинсов. — Хочешь искупаться? — он оторвался от племянницы и завёл прядь её волос за ухо, а потом улыбнулся, наблюдая за тем, как Юна краснела. Совсем слегка, но и этого хватило для того, чтобы умилиться. — Хочу, — кивнула на его слова розововолосая, и он кивнул. Мужчина встал со своего места и, не снимая боксеров, залез в воду, а потом аккуратно помог спуститься Юне, которая сжалась от холода. Вода недавно только была тёплая, а сейчас было холодновато. Она немного задрожала, а потом обвила ногами талию дяди и прижалась к нему ближе, чтобы немного согреться. Сокджин лишь усмехнулся и обвил руками её талию, а потом, найдя застёжку бюстгальтера, снял его и отбросил ненужную вещь на тот самый камень, где они сидели. — Холодно же, — обидчиво пробурчала девушка и попыталась отстраниться, потому что было очень неловко, но мужчина не позволил: в ту же секунду поцеловал, призывая девушку замолчать. И это сработало, потому что Юна расслабилась в его руках и начала с удовольствием отвечать на сладкий поцелуй, слегка мокроватый, очень возбуждающий. — Потерпишь чуть-чуть? — томно спросил черноволосый, губами мочки уха касаясь, вырывая у неё слегка приглушённый стон. Он поднял голову на девушку, которая медленно кивнула, сглатывая, а потом довольно улыбнулся. Мужчина снял с неё трусики, кидая её на тот же самый камень, а потом сам снял с себя боксеры. Юна судорожно вздохнула, когда почувствовала у входа член дяди, а потом взглянула ему в глаза и улыбнулась, подбадривая, кажется, обоих, потому что Джин особо не торопился, растягивая удовольствие. Проникновение под водой не получалось, потому что она смывала естественную смазку, и Джин, раздражённо прошипев что-то, приподнял племянницу, сам тоже приподнялся, и одним резким движением вошёл, с радостью слушая крик племянницы, который перешёл в тихий стон. Сам тоже не сдержал стон, потому что в ней и правда было узко, туго и горячо. Она носом уткнулась в плечо дяди, а он начал медленно двигаться. Чуть вышел, а потом с новой силой вошёл, меняя угол, и Юна вцепилась пальцами в его плечи, размеренно дыша. Джин зарычал, начиная двигаться быстрее, вырывая стоны. Чёлка прилипла к его лбу и он иногда поправлял её, чтобы не мешалась, а ещё смотрел на красные щёки племянницы, которая тихо стонал ему в плечо. — Чёрт, — тихо простонала розововолосая, а потом сглотнула, понимая, что ей и вправду хорошо: не было той боли, что была в первый раз, лишь малый дискомфорт и удовольствие; а ещё то, что ей уже вовсе не холодно, а жарко даже. Лоб Юны покрылся испариной, когда она кончила, громко вскрикнув и обмякнув в его руках. Джин сделал пару толчков и, выйдя из племянницы, кончил. Они всё ещё находились в том же положении, что и с самого начала, оба тяжело дышали, и оба отходили от оргазма. — Люблю тебя, — шепнул ей Джин, обнимая её за талию и нежно целуя в висок, и младшая Ким кивнула ему и слезла с мужчины. Она быстро вышла из воды, в ужасе понимая, что полностью голая, а нижнее бельё, к сожалению, намокло. Девушка глубоко вздохнула и на мокрое тело натянула майку и юбку. Джин не выходил. Наблюдал за ней из воды, отмечая, что и правда влюбился, как последний школьник. Причём не в какую-то девушку или женщину, а в свою племянницу, пусть и сводную. От этого легче не становилось. — Ты не выходишь? — с улыбкой спросила девушка и снова присела на камень, поправляя слегка мокрые розовые волосы, которые прилипали к щеке, а потом глупо засмеялась и закусила губу, вспоминая то, что произошло несколько минут назад. — Выхожу, — кивнул дядя и вышел из воды, а Юна отвернулась, снова покраснев, пока дядя не надел на себя все вещи. Он снова присел рядом с ней и прижал ближе к себе. — Что будет дальше? — тихо спросила Юна и положила голову на грудь мужчины, который играл с её волосами и смотрел на луну, о чём-то думая. — Ты о чём? — тихо спросил черноволосый, заглядывая в глаза девушки. — Родители. Он вздохнул. — Пока не будем никому говорить, — прошептал Джин, и младшая Ким согласилась с ним, понимая, что сейчас это было лучшим решением. — А потом… Потом я поговорю с твоим отцом, думаю, он поймёт нас, — продолжил мужчина. Он не был уверен, поймёт ли сводный брат его, но хотел успокоить Юну, которую слишком тяготили эти мысли. Ей всегда было плевать на мнение окружающих и, в особенности, мамы, но скандала было бы не избежать, если бы они узнали об их отношениях, а общество начало бы судачить, из-за чего положение ухудшилось бы, а Юне, впрочем, как и Джину, этого не очень хотелось. Он ещё раз нежно поцеловал её в макушку, шепча на ушко слова любви, а потом встал с места, и Юна последовала за ним, не отводя взгляд от водопада, звук которого, действительно, помогал расслабиться. — Домой? — с улыбкой спросил дядя, протягивая руку племяннице. — Домой, — кивнула Юна, положив свою руку в его, и слегка сжимая.