Зеркала Судьбы

— Как думаешь, что произошло? — негромко спросил Тоширо, не отставая от друга. — Ты ведь и сам смотрел на его состояние. Не догадываешься? — хмуро отозвался, прислушиваясь к чему-то, и добавил. — Я сейчас не могу пока вернуться к глубокому ощущению состояния аранкаров. Единственное, что меня действительно тревожит, так это то, что эволюция пустых может идти в обратную сторону. Хотя аранкары вроде как и избавлены от этого, но я не могу утверждать, что мои действия это не изменили в той или иной степени. — Вмешаешься в таком случае? — капитан задавал вопрос, уже зная ответ. — Само собой. Они вошли в палату, где Тоширо уже был до этого однажды. Вот только тогда всё было укрыто мягкой тишиной, а сейчас она сменилась треском барьера, сдерживающим вихрь силы. Его автор в этот момент стремительно рисовал светящимися синим пальцами в воздухе символы, складывающиеся в единый сложный узор — ещё одна печать. Приглядевшись, Хицугая отметил, что вся рука квинси мерцает тусклыми узорами. Джервас не обратил на вошедших особого внимания, не отрываясь от работы, а аранкар-медик поспешил удалиться. Всё же духовное давление здесь и сейчас было весьма значительным. Куросаки направился к стенке барьера и легонько надавил ладонью. Послышался недовольный выдох, и перед Ичиго появился проход. Соваться вслед за другом Тоширо не стал. — Джервас, снимай барьер, — раздалось через десяток секунд, а вихрь силы сжался и стал замедляться. — Всё-таки развитие? — полюбопытствовал Хицугая, подходя ближе, когда мерцающие стенки пропали с тихим шипением. — Думаю, можно и так назвать… — Ичиго был очевидно озадачен. — Тоширо, а ты в десятом отряде состоишь насколько давно? — С учётом времени, когда ещё не был капитаном… — замолчал, подсчитывая, и выдал, — примерно лет семьдесят. А что? — Угу… — неразборчиво отметил, что услышал, Куросаки, в это время что-то шаманящий с довольно объёмным тугим коконом, и после этого попросил, оглядываясь на капитана и взъерошивая волосы на затылке, — Ты тогда не удивляйся, ладно?.. — Знаешь, с тобой я скоро разучусь это делать, — проворчал Тоширо, теперь снедаемый любопытством. Кокон из энергии розового, чуть в сиреневый цвета неожиданно дрогнул, и его прочертили тёмно-синие прожилки. Тоширо замер — вновь появилось ощущение чего-то смутно знакомого. Кого-то. Капитан нахмурился. Зачем другу так внезапно надо было узнать, сколько лет он состоит уже в Готее? Цельная картина никак не хотела складываться — не хватало совсем небольшого, буквально крохотного кусочка этой мозаики, чтобы наконец понять. Тоширо определённо упускал что-то важное… и никак не мог определить, что именно. Мурамаса молчал, вслушиваясь в изменения силы вокруг. Неожиданно от него повеяло пусть не удивлением, но недоумением уж точно. «Это… довольно неожиданно», — отметил слегка обескураженно. «Что именно?» — Тоширо наблюдал, как кокон перестал светиться, и по нему пробежала длинная трещина. «Там внутри… там не только меч, в котором заключена суть силы аранкара. Там ещё есть и занпакто», — Мурамаса был удивлён. «Этот аранкар мог принимать облик одного из поглощённых синигами и использовать его меч», — мысленно поморщился Тоширо, вспоминая прочитанные отчёты, а потом посмотрел на кокон уже совсем другим взглядом: кусочек мозаики стремительно проявлялся на своём месте. «Нет, поглощённый он бы ощущался иначе. Там полноценный, имеющий прочную связь с владельцем, занпакто», — возразил Мурамаса и, чувствуя замешательство капитана, спросил, — «Ты знал синигами, про которого упомянул?» «Да. Мы были знакомы, хоть и не очень хорошо. Всего пара встреч… Но… Быть этого не может…» — догадка была определённо безумной, как и осознание, что же знакомое мелькало в пустой силе. «Тебе напомнить твои же слова про Куросаки Ичиго?» — с налётом лёгкой иронии поинтересовался Мурамаса, не давая до конца погрузиться в неожиданно яркие эмоции. — Ичиго… там же не только Новена, да? — прозвучало крайне неуверенно, но капитану надо было знать. — Сам почувствовал или Мурамаса подсказал? — несколько напряжённо из-за непрерывного воздействия на покрывающийся сеткой трещин кокон улыбнулся Ичиго. — И то, и другое, — коротко ответил Хицугая, после чего у него невольно вырвалось, — Ты знал? — Понятия не имел, — честно отозвался и предупредил, — Лучше чуть отойти. Однако Тоширо не сдвинулся с места, буквально прикованный к полу острым желанием убедиться в правильности собственного предположения. Да, их знакомство ограничилось парой-тройкой незначительных встреч, но… Яркие личности всегда оставляют след на долгие годы. Даже если их появление в жизни мимолётно. Тоширо прекрасно помнил темноволосого лейтенанта с яркой улыбкой, помнил и то, какими погасшими ходили члены тринадцатого отряда после его смерти. Поток чужой силы разошёлся волной, на секунду выбив весь воздух, но быстро растаял в окружающем пространстве, смешавшись с уже имеющимися здесь реацу. На месте кокона лежали двое: незнакомый аранкар и… весьма знакомый синигами, чья сила хоть и отдавала сейчас пустотой, но узнать её было проще простого даже спустя столько лет. — Ты уже знаешь, как будешь ему всё объяснять, если он не… участвовал в прошлых событиях? — тихо спросил Тоширо, переживая внезапно нахлынувшую волну коротких воспоминаний и отмечая, что привычная чёрная форма появилась сама почти мгновенно. — Нет. Что-нибудь придумаю, — Ичиго хмыкнул, но было видно, что этот вопрос в нём вызывает, если и не растерянность, то некоторую нервность точно. — Спасибо за помощь, Джервас. — Это был интересный опыт, — чуть пожал плечами квинси, который явно был не в восторге от необходимости помогать пустым, но при этом ничего против тоже не имел. — Я пойду, Ичиго. И с тобой ещё хотел что-то обсудить Виланд. — Хорошо, подойду потом, — кивнул парень, провожая взглядом выходящего за дверь Джерваса. — Нарасхват ты, — улыбнулся Тоширо, давая себе возможность отойти от неожиданного возвращения ещё одного осколка прошлого. — Есть такое… — отзеркалил улыбку, а потом вздохнул, просительно глядя в глаза, — Ты же поможешь мне сейчас всё объяснить?.. — Куда ж я денусь, — проворчал, понимая, что друга больше всего выбивает из колеи то, что это родственник…

***

Вокруг была привычная темнота. Давно забылась боль от пронзившего насквозь клинка и от разъедающей изнутри сущности пустого. Даже боль от потери притупилась… как и от вины — не смог, не уберёг, не защитил, не одолел… и в итоге сам стал сосудом для паразитической твари. Но годы погружения в чернильное небытие укутали память паутиной забвения, заставив практически потерять себя. Впрочем… он продолжал цепляться за остатки, раз за разом воскрешая в памяти всё. Даже самые болезненные моменты. Как бы ни казалось это странным, именно они придавали ему больше всего сил, напоминали, для чего он всё ещё борется. Почему не сдался, позволяя себе раствориться, потеряться среди обещающей покой тьмы… Изредка тьму расцвечивало багровое зарево, и откуда-то приходило осознание, что происходит там, вовне, где всё ещё была жизнь. Отчасти он понимал, что существует лишь пока жив тот, кого так и не смогли убить, но кто отнял жизни столь многих. В такие моменты он искренне жалел, что не может сделать хоть что-то, чтобы уничтожить поглотившую его тварь. Чтобы отомстить за товарищей и свою любовь… Но однажды во время очередного проблеска вместо омерзительного сытого довольства ощутились только страх, боль и ненависть. Нетрудно было догадаться, что пустой наконец-то кому-то проиграл. Однако ожидаемое исчезновение не наступило, лишь только следующий проблеск наступил очень нескоро. И каждый следующий был всё реже… И с каждым разом осознавать себя было всё сложнее. Забвение было соблазнительным, оно манило, обещало покой измученной потерями, болью и ненавистью душе. Хотя, конечно, он когда-то не подозревал, что способен кого-то так сильно ненавидеть… Но и эта эмоция перегорела, оставив после себя только горечь. А в одно из пробуждений его словно стянуло сотнями нитей, вытаскивая что-то изнутри, вытягивая, забирая… Он сопротивлялся как мог, бился в тугих путах, но сделать ничего не мог. Только чувствовал, что враг посмел прикоснуться даже к самому сокровенному и единственному, что осталось целым от прошлого — к сути живого ещё клинка, что в прошлом пытался, но потерпел неудачу в попытке спасти владельца от мерзкой твари… А потом он увидел на миг, краткую секунду, словно во вспышке, что происходит снаружи. И в этот раз боль смешалась с гордостью — запомненная едва оперившимся птенцом девчонка теперь по праву могла называться как наследницей великой семьи, так и настоящим бойцом. Сильным, рассудительным… готовым идти до конца ради цели. Вновь ощущение пронзившего насквозь клинка… только мешалось теперь оно со смертельным холодом, словно обещая вечный сон и покой. Обещая, что пробуждения больше не будет. Отчего-то ему очень хотелось в это верить, и объятия темноты он принимал со странной благодарностью, ничуть не сожалея, что настоящий конец оказался таким. Однажды испытавший смерть, как он мог бояться встретить её в третий — теперь уж точно последний — раз? Реальность была жестока. Он не знал, за что боги так невзлюбили его семью, за что обрекли на уничтожение и исчезновение, но к нему у них определённо было особое отношение. Потерять всё и чуть не потерять себя, умирать трижды, каждый раз надеясь, что это — конец, что в этот раз смерть не напрасна, что пусть отправится на перерождение, но заберёт с собой безжалостную тварь. И каждый раз приходить в сознание с горьким пониманием тщетности надежд. В прошлые разы он как-то смог осознать, что его поглотили, а потом, что поглотили его убийцу. Как он сумел не раствориться, идей не было ни тогда, ни сейчас. Безрадостно подумалось, что в этот раз мир наверняка приготовил нечто особенное, что уж точно заставит опустить руки и дать себе исчезнуть. Уж что точно не сохранилось за всё это время — былой оптимизм. — Переместите его в соседнюю комнату… скоро проснётся… не страшно… — негромкий голос доносился как сквозь вату, но отдельные слова и даже фразы звучали удивительно чётко, даже почти заставив захотеть очнуться в вязкой тьме и хоть одним глазом взглянуть, что происходит. — Как скажете, — пелену словно резко сорвали, позволяя слышать всё, в том числе и шорох ткани, чужие шаги… и наступившую ненадолго тишину, пронизанную лишь дыханием. — Как думаешь, скоро очнётся? — спустя десяток секунд от силы прозвучало негромко, но отчего-то довольно знакомым голосом. — Думаю, что уже, — хмыкнули ему в ответ, и любопытство победило. Стоило открыть глаза, как их пришлось тут же зажмурить — белизна окружающих стен била по зрению. Он уже видел такое во время одного из последних пробуждений — тот пустой, из-за которого окончательная смерть всё не наступала, жил как раз в белоснежном дворце в измерении пустых. Спустя несколько секунд он открывал глаза уже медленнее и осторожнее, давая привыкнуть им к свету. И только после этого до него неожиданно дошло. Он открыл свои глаза. Чувствовал своё тело. Больше не было ощущения, будто он тонет во тьме. Сознание впервые было чистым и ясным. И наконец он мог чувствовать, что и кто находится рядом, хотя собственная сила и казалась какой-то непривычной. При попытке сесть — удачной, к слову — тело отозвалось неприятным тянущим ощущением, но в целом всё было вроде нормально. Взгляд скользнул по кажущемуся смутно знакомым рыжему парню и переместился на ещё более знакомого беловолосого, что стоял чуть дальше. — И правда, — а вот голос позволил мгновенно вспомнить вечно серьёзного мальчишку из десятого: на память жаловаться никогда не приходилось, а уж интересные синигами запоминались надолго. — А ты изменился. Сколько же времени прошло? И где это мы? — как оказалось, он ещё помнил, как надо улыбаться, да и хотя бы одно условно знакомое лицо, хоть и запомненное в роли ещё младшего офицера совершенно другого отряда, немного снимало напряжение от неизвестности… голос на удивление был совершенно не хриплым. — Много. Около пятидесяти. А измениться… — Хицугая Тоширо, как неожиданно вспомнилось, чуть грустно улыбнулся, — Мир меняется, и мы вместе с ним. Не думал, что увижу вас ещё раз, Шиба-сан. А остальные вопросы вам лучше не мне задавать. — Хм. Полагаю, стоит познакомиться? — взгляд перешёл вновь на рыжего парня. — Да. Ваше имя я знаю. Мне про вас… рассказывали, — он чуть неловко улыбнулся и представился, — Меня зовут Куросаки Ичиго. — И это всё, что ты хочешь про себя сказать? — покосился на очевидно друга Хицугая. — Ну, ещё я капитан девятого отряда, — чуть пожал плечами Ичиго, а во взгляде мелькнуло что-то… лисье. — И всё? — Тоширо повернулся, приподнимая бровь. — Ну… то, что занимаю в измерении пустых не последние роли? — О Ками, ну неужели так сложно просто сказать, что вы родственники, потому что ты сын Шибы Иссина? — подняв глаза к потолку, вздохнул Хицугая. — Так дядя всё-таки обзавёлся семьёй… — удивлённо отметил Кайен негромко, пребывая в оторопи от развернувшегося диалога и узнанного. — Он поэтому оставил капитанский пост? — Нет, — тяжело вздохнул Ичиго, — В Обществе Душ он долгое время считался пропавшим без вести, хотя всё это время был в измерении живых, где с моей матерью вообще-то и познакомился. Ты многое пропустил… Давай я расскажу то, что сам знаю, остальное скорее Тоширо сможет рассказать. Но не в палате это сделаем. Кстати, как себя чувствуешь? И ничего, что на ты?.. — Похоже, что слишком многое… И наоборот, так проще, родственники же в конце концов, — в этот раз улыбка далась проще, естественнее. — Не помешала? — в палату зашла симпатичная темноволосая девушка в светло-бежевых одеждах, вот только ощущалась в ней какая-то неправильность… — Нет, Мика, ты вовремя, — отозвался Ичиго и пояснил уже для Кайена, — Прежде чем куда-то перемещаться, надо точно знать твоё состояние. — Ну… это логично, — с улыбкой согласился, а потом дошло: от девушки практически не ощущалась реацу, особенно на фоне Тоширо и нового родственника. Впрочем, причины подобного Кайен понял почти сразу. Стоило Мике применить нечто отдалённо напоминающее кайдо — Тоширо удивлённо приподнял брови и покосился на друга — и раскрыть до этого свёрнутую до минимума реацу, как Шиба невольно вздрогнул от прикосновения пустой силы. Мгновением позже взгляд послушно нашёл и едва заметно выглядывающий из-под ворота одежды костяной осколок маски. Конечно, Кайен уже догадывался, что находится всё ещё в измерении пустых, но одно дело строить предположения, а совсем другое — наткнуться на столь явное подтверждение. Не говоря уж о том, что пустые вызывали подсознательную реакцию, как на врагов и раньше, а уж после стольких лет в поглощённом состоянии… Кайену стоило немалых усилий удержать себя в руках и довериться трезвой мысли, что вряд ли двое синигами дали бы этой пустой причинить ему какой-то вред. Или это была не трезвость суждений, а банальная надежда, что в этот раз беды не случится?.. — Всё в порядке. Никаких нарушений после разделения я не обнаружила, — а пустая даже и бровью на его реакцию не повела, нейтральным тоном озвучив результаты, после чего, дождавшись кивка Ичиго, вышла. — Уверен, вопросов у тебя только прибавилось, — вздохнул… выходило, что брат... двоюродный, и предложил, — Раз уж всё нормально, пойдём. Не думаю, что лазарет — хорошее место для длительных разговоров. — Пожалуй, — согласился, ловя себя на том, что совершенно перестаёт понимать, как реагировать на всё и что думать. На удивление коридоры, по которым они шли, были практически пустыми — присутствие местных жителей где-то рядом ощущалось, но они сами на глаза практически не попадались. Кайен задумчиво посмотрел на невозмутимо, практически расслабленно идущего Ичиго и невольно задумался над брошенной им в палате фразой. Не последние роли в измерении, да? Думать о том, что могло к подобному — и тому, что не только Куросаки, но и Тоширо чувствовали себя среди пустых вполне спокойно — привести, не хотелось. И тем не менее совсем не ёжиться неосознанно от пропитавшей воздух пустой силы не получалось. Хотя она и ощущалась странно иначе, чем когда-то. Менее резкая, менее опасная, менее… чуждая?.. Немалых усилий стоило не остановиться от подобной словно молнией поразившей мысли. Отчего же вообще-то ядовитая, холодная и обычно полная злобы сила таковой теперь ощущалась в гораздо меньшей степени? Почему он не чувствовал от неё прежней опасности?.. Откровенно говоря, Кайен не сильно хотел узнавать, но прекрасно понимал, что всё равно придётся. Не в этот разговор, так позже. И лучше уж не затягивать с неприятным, пока не вылезло что-нибудь совсем ужасное. По крайней мере Шиба никогда не бежал от правды и необходимости, достойно встречая все удары судьбы. Откуда-то вылезла мысль, что идущий рядом родственник с почему-то иной фамилией вполне вероятно такой же. Сквозило во взгляде карих глаз что-то такое, что подсказывало: он уже многое видел, многое испытал, пережил. И в то же время Кайен видел некоторую растерянность, которая делала Ичиго словно несколько младше. Шиба невольно задумался, сколько лет его родственнику. В том, что в парне есть и сильна родственная кровь, сомневаться не приходилось — чудом сохранившаяся на руке клановая татуировка неуловимо потеплела во время слов Тоширо, подтверждая, что Ичиго — часть семьи. — Прошу меня простить! — из-за поворота буквально вылетел пустой, от человека отличающийся только силой да осколком маски на виске, и… склонился в поклоне?.. — К сути, — едва заметно поморщился Ичиго, на миг покосившись на Кайена. — Не вернулась одна из разведывательных групп, связь с ними оборвалась, — выпрямился пустой, и Шиба удивлённо моргнул, когда понял, что тот смотрит на парня как на… это было сложно описать, но уже бывший лейтенант помнил подобные взгляды от некоторых рядовых в адрес себя и своего капитана. — Мострар-сан сказал, что они наткнулись на ещё одну Тень, как Вы их назвали. — Что остальные? — Ичиго нахмурился. — Сказали, что Тени неактивны, но близко к ним не подходили, как и было приказано, — чётко ответил… а потом одним махом выбил своими словами Кайена из колеи, — Я бы не потревожил Вас, если бы смог найти Кватро. Мы не знаем, с чем именно столкнулись наши собратья, и не знаем, что делать, Владыка. — Ясно. Найди Айслингера, пусть берёт своих «докторов» и подходит к восточному выходу, — интонации, взгляд и ощущение силы Ичиго неуловимо изменились, заставив инстинкты нашёптывать, что тот в своём праве… парень перевёл взгляд на нахмурившегося друга и ошарашенного Шибу, — Извини, Кайен, разговор отложится пока. Понимаю, что узнать ты хочешь многое, но сейчас надо разобраться с Тенями… потом всё объясню. Тоширо, пока покажешь крыло, где и сам остановился? — Я рассчитывал пойти с тобой, — вздохнул. — Но ладно. — Спасибо, — Ичиго благодарно кивнул. — Но конкретно с этим мне нужно разобраться самому. Туда и аранкарам-то соваться не рекомендуется. — Да понял я. Всё, иди давай и аккуратнее там, — проворчал Хицугая, закатывая глаза, но его беспокойство за друга чувствовалось отчётливо. — Да-да, — хмыкнул и добавил, на что-то намекая, прежде чем исчезнуть в мгновенном шаге, — Потом точно надо будет спокойно поговорить, особенно, когда участвовать будут все.