"Зарядить Вселенную"

Тихий звук мелодии телефона проникает через приоткрытую дверь спальни Тэхёна, настойчиво намекая, что пора просыпаться. Ким сонно морщится и кое-как подтягивается, ощущая на себе странную тяжесть, тяжесть, что тоже начала движение. Тэхён сквозь глаза-щёлочки смотрит вниз. На него, не до конца проснувшись, взирает Уджу: глаза опухли после ночи слёз, волосы растрёпаны, а на левой щеке еле заметная вмятина, так как спала исключительно на одной стороне. Секундное замешательство, медленное осознание положения, ленивое возвращение памяти — и сон как рукой сняло. Они немного неловко, но достаточно быстро рассаживаются чуть поодаль и растерянно переглядываются.  — Опять спишь в неудобном положении, — немного сухо нарушает странное молчание Уджу.  — Да-а, нелёгкая у меня жизнь, — шутливо жалуется Ким, не в силах сдержать улыбки. А Кан насупилась и с укором смотрит на друга: «Я серьёзно говорю, извиниться пытаюсь, а он опять дурачится». — Иди первой в уборную, я пока завтрак нам придумаю, — в такой же весёлой манере произносит Тэхён и легонько треплет и без того спутанные волосы девушки. Уджу недовольно щурится, надувает губки и хочет «укусить» за подобное неуместное обращение. — Не напугаешь, можешь не стараться. Мне приятно, что ты не боишься просить о помощи и доверяешь, — смягчается Тэхён, говоря от чистого сердца, что Уджу ничего не остаётся, кроме как послушаться его и, спрятав коготки, пойти в ванную комнату. Пока Уджу приводит себя в порядок, Тэхён немного лениво крутится на кухне, то и дело, застывая с задумчивым лицом. Он не мастер в приготовлении изысканных блюд, да и продуктами, что имеются в холодильнике, мало кого удивишь. Как ни крути, а произвести впечатление и тронуть девичье сердце этим утром точно не выйдет. «Как же не вовремя я забыл пополнить запасы… Опять угощать омлетом придётся. Надо было вчера немного мяса оставить», — с губ слетает обреченный вздох, а уголки губ грустно тянутся вниз. Тэхён разворачивается с парой яиц в руке, разбивает их о ребро сковороды и, снова вздохнув, выливает содержимое в разогретое масло.  — Почему вздыхаешь? — любопытствует Кан. Она неторопливо подходит к плите и с нечитаемым лицом разглядывает, как белок постепенно перестаёт быть прозрачным. Ким же смотрит на девушку, совсем позабыв убавить огонь. — Сгорит, — коротко произносит Кан и медленно поднимает глаза к задумчивому парню. Он вопросительно поднимает брови, не понимая, о чём предупреждает подруга, ведь мысли его далеки: утренняя Уджу, домашняя, после водных процедур с слегка влажными кончиками, что при умывании не удалось спрятать в хвост — вот главная тема его сознания. Разве что-то может быть важнее этой прекрасной картины? Нет, точно не для Тэхёна. — О, уже края корочкой покрылись, — оживляется Кан, немного суетливо переводя внимание с Кима на бедные яйца, которые, если их не спасти, окажутся в урне.  — Чёрт! — ругается Тэхён, приходя в себя, когда лицо любимой искривляется в волнительном недовольстве. Он ловко поддевает завтрак лопаткой и перекладывает на тарелки. Выглядит страшно, но ещё съедобно: желток так точно. — Чипсы будешь? — виновато спрашивает Ким, понимая, что то, что у него получилось, сложно назвать нормальным завтраком.  — Вредно, — осуждает Уджу и забирает тарелки. Она усаживается за стол и взглядом показывает Киму присоединиться. «Ну что ж, о вредности продуктов она набралась у Хосока… Сразу видно — прилежная ученица. Ах… я опять плохой».  — Это точно не испортил, — неловко шутит Тэхён, наполняя стаканы молоком. Кан молчит. — Признаю, напортачил. Можем сходить в столовую и там поесть, — виновато и не менее расстроенно добавляет он. «Только и делаю, что ошибаюсь перед ней. А потом ещё удивляюсь, чего она меня всерьёз не воспринимает…»  — Приятного аппетита, — тихо говорит Уджу и первой приступает к еде. Тэхён кривится, смотря на безобразие в тарелке, и мысленно просит Кан не есть это. Но девушка, не выдавая эмоций, жуёт свой завтрак. «Вот ведь», — Тэхён неохотно приступает к завтраку. Он ждёт чего-то ужасного, но на деле вкус оказывается вполне приятным, разве что хруст поджаренных краёв слишком уж громкий. Ким старательно пережёвывает, выглядя при этом серьёзным, а Кан сдерживается, чтобы не рассмеяться.  — Я всё же куплю нам нормальной еды, — гордо добавляет Тэхён, заканчивая утреннюю пытку. Он поднимает глаза к девушке и, заметив слабую улыбку, цыкает. — Ты провела меня, специально нацепила маску невозмутимости, а сама еле сдерживаешься, чтобы не засмеяться, — ворчит Ким, не прекращая свои наблюдения за девушкой. Желанные губы растягиваются в яркой улыбке. Кан тихо смеётся.  — Ты так забавно и сосредоточенно жевал, — хихикает девушка. Тэхён и сам теряет напускной возмущенный настрой, сидит напротив, слушает женский смех и коротко улыбается.  — Это тебе за то что одурачила, — Тэхён приподнимается и лёгонько щелкает по лбу. Уджу перестаёт смеяться, смотрит с теплом и не хочет ничего говорить: ей и так хорошо. — А это, — Ким наклоняется и оставляет в месте удара поцелуй, — за то что съела моё творение, — улыбается он. Лёгкое замешательство на девичьем лице, слабый румянец и гулкий стук сердец. — Думаю, нам пора собираться. Ты ведь не хочешь опоздать на учёбу? — непринужденно продолжает Тэхён. Он возвращается на прежнее место, собирает посуду со стола, отходит к раковине и в хорошем расположении духа принимается намывать тарелки. Да, он поступил неправильно, прикоснулся к «чужому», но сожаления не чувствует: совесть не грызёт, а ангелок на плече спокойно читает книжку. Одно Ким знает точно — зайти дальше не осмелится. «Я не могу её расстроить и уж тем более потерять». Кан молчаливо смотрит на широкую спину друга, ловит его довольную улыбку, когда он оборачивается и не может отделаться от странного чувства. И если Ким спокоен, то Уджу находится в неком шоке от противоречивых ощущений: она не верит им, после отрицает их существование, а в конце приходит к выводу, что всё это мимолетно. Ведь Тэхён всегда умел коснуться её души. Кан слабо мотает головой, окончательно избавляясь от волнительных, немного пугающих чувств и поднимается с места.  — Я буду ждать тебя снаружи, хочу подышать свежим воздухом, — предупреждает Уджу, отчего-то не осмеливаясь надолго задержать взгляд на парне.  — Хорошо, я скоро спущусь, — спокойно отвечает Тэхён и, выключив воду, вытирает руки о кухонное полотенце. Он поворачивается и не находит подруги. Звук шагов становится всё дальше, после и вовсе замолкая. «Сбежала?» Уджу вышла на улицу, подняла голову к ясному небу и полной грудью втянула утренний воздух. Пахнет сыростью, потому как ночью шёл дождь. Мокрые дорожки и редкие лужицы, в которых неподвижно лежат опавшие листья. Осень по-своему прекрасное время года, пусть и холодное.  — Ну что, пошли? — мягко доносится со спины. Кан задумчиво поворачивается к другу. Во взгляде немая просьба, о которой даже она сама не знает. Сердцу неспокойно и это приводит в смятение. «Нельзя», — твердит себе Уджу и слабо растягивает губы, чтобы Тэхён не начал беспокоиться.  — Куда пойдём? Нужно что-то быстрое и питательное.  — Бургеры, — хитро улыбается Ким, быстро находя ответ. Уджу с упрёком качает головой, но без сопротивления вышагивает в сторону любимого заведения друга. — Что? Сама ведь сказала: «быстро и вкусно», а они — самое идеальное блюдо на земле, — по-детски защищается Тэхён и улыбается ещё шире.  — Ребёнок, — беззлобно высказывается Кан, на что Ким дурачливо пожимает плечами. Перекидываясь короткими фразами, говоря на обычные темы, они и не заметили, как добрались до закусочной. Из-за недостатка времени им пришлось взять заказ с собой и пополнять силы в дороге.  — Я сегодня думаю остаться у мистера Чона, — смяв обёртку, произнесла Кан.  — Это правильное решение, тебе лучше не появляться дома какое-то время, особенно в одиночку, — серьёзно сказал Тэхён, строго поглядывая на подругу. «Она конечно не глупа, но подстраховаться и лишний раз напомнить, что она девушка, не помешает».  — Знаю, — тихо отвечает Кан и опускает голову: «Я слаба, мне не справиться с Ёнсоком один на один. Но… я не могу позволить ему снова затянуть меня в ад. Нужно взять себя в руки».  — Если что-то случится: кто-то будет угрожать, почувствуешь слежку или просто будет тревожно — звони мне или Джунки, но ни в коем случае не оставайся одна и не храбрись. Хорошо?  — Да, — немного вредно произносит Кан, ощущая себя маленькой девочкой, с которой взрослым приходиться возиться. — Я справлюсь, не надо так сильно меня оберегать, — добавляет она в своей излюбленной невозмутимой манере.  — Ага, вот об этом я и говорил секундой ранее, — причитает Тэхён, отрицательно мотая головой. А Уджу делает вид, что не поняла его, и высматривает нужный автобус: Ким настоял, чтобы она ехала на учебу на общественном транспорте, а не шла пешком. — И почему с тобой так сложно… — Кан недовольно косится, но всё же оставляет обидное высказывание без ответа. А стоит автобусу раскрыть двери, демонстративно ступает на первую ступень. Но, тяжело вздохнув, останавливается: «Не правильно так уходить». Уджу поворачивается, сразу встречая внимательный мужской взгляд.  — Спасибо, — тихо произносит она и быстро отводит взгляд, дабы не показать своей неловкости. Ким растягивает губы и насмешливо осматривает подругу: «Бука».  — Напиши, как доберёшься до университета, — дружелюбно отвечает Тэхён, на что Кан коротко кивает и наконец проходит дальше. Она расплачивается, садится на свободное место у окна и осторожно поворачивает голову к остановке, на которой по-прежнему стоит Тэхён. Он не сводит глаз и с улыбкой на лице машет рукой, когда транспорт начинает движение, а Кан неосознанно не хочет терять его из виду и поворачивается, насколько это возможно, назад. Но она продолжает удаляться, остановка превращается в точку, а дорогой человек растворяется. Волнение должно было отступить, а странное чувство поутихнуть, но на душе как-то тоскливо, как-то грустно и одиноко. «Нельзя», — снова говорит себе Уджу и сжимает ткань одежды в области сердца, ведь оно плачет. Кан за какие-то двадцать с лишним минут добирается до своего учебного заведения. Она продолжает обдумывать свою реакцию на действия и слова Тэхёна, заведомо исключая правильный ответ. Она не желает соглашаться с сердцем, страшится принять правду и продолжает терзать себя.  — Уджу, доброе утро, — приветствует Минхёк, останавливаясь на дорожке, по которой задумчиво вышагивает девушка. Но Кан не замечает его и просто проходит мимо, продолжая хмурить брови. — Уджу? — растерянно нагоняет её Ли. Он цепляет ремешок сумки и притягивает девушку к себе. Кан удивлённо пятится назад, в конечном итоге падая спиной на грудь Минхёка. — Доброе утро, — по-доброму повторяется парень и растягивает губы в слабой довольной улыбке. Ему приятно, что девушка не вырывается. В глазах лишь изумление, никакого страха и презрения.  — Утро, — хлопая ресницами, заторможено отвечает Кан. Минхёк ставит девушку прямо и нехотя убирает ладони. — Прости, не заметила, — повернувшись, неловко извиняется Уджу.  — Не извиняйся, это того стоило, — загадочно отвечает Ли, с любовью рассматривая Уджу. Случайная близость дала заряд сил, подарила надежду. Кан внимательно рассматривает счастливое лицо своего парня: «Мне нужно ему всё рассказать. Нельзя тянуть, лучше и проще всё равно не станет. Проблема сама по себе не исчезнет».  — Ты завтра свободен? — неожиданно спрашивает Уджу. В голосе нотки волнения и неуверенности, пальцы чуть сжимают ремешок сумки, а взгляд пристальный.  — Да, конечно, — озадаченно отвечает Минхёк, чувствуя, как нервозность переходит от девушки к нему. — После занятий… можем сходить в кафе… и…  — Нет, лучше безлюдное и тихое место, — отрицательно мотает головой Уджу и сильнее обхватывает ремешок.  — Ты же не собираешься порвать со мной? — тревожно спрашивает Ли, заглядывая в обеспокоенные женские глаза.  — Нет, — коротко отзывается она и опускает голову, — но, если ты решишь прекратить, винить не стану, — как-то подавленно добавила она и, чтобы не оказаться под «ударом» вопросов, развернулась дабы уйти.  — Уджу, так это твой парень? — лукавое удивление и до дрожи в руках знакомый мужской голос. Уджу поднимает голову и встречается с хищной ухмылкой младшего брата. Она торопливо отступает. — Ну что же ты убегаешь, братик соскучился, — притворно обижается Ёнсок и в одно движение притягивает Кан к себе, заключая в крепкие объятия, от которых всё тело Кан прошибает током. — Ну привет, Уджу, — насмешливо шепчет он. Ей больно, ощущение будто кости ломают, кислорода катастрофически не хватает, сердце ещё чуть-чуть и разобьёт грудную клетку, а Ёнсок упивается своей очередной победой, самодовольно скалится, сдерживая порыв втоптать сестру в грязь. Он нарочно оттягивает момент расправы, изводя свою жертву: хочет увидеть, как она будет убиваться в агонии и молить о скорейшей смерти, потому что он не намерен благородно прощать ей побег: «Не жди лёгкого наказания».  — Брат? — переспрашивает Минхёк, находясь в какой-то прострации: сначала непонятное высказывание Уджу, теперь появление родственника. Слишком много для обычного будничного дня.  — Да, младший брат, — уточняет Ёнсок, строя из себя прилежного милого парня, что пришёл повидаться с сестрой. — Уджу, родители соскучились, они никак не могут свыкнуться, что ты решила жить самостоятельно, — жалобно произносит он, вытягивая руки вперёд, тем самым ненадолго отстраняя Уджу от себя. «Ты врёшь», — читается во взгляде девушки между страхом и злостью. Ёнсок ухмыляется: «Верно. Им плевать на тебя. Кому вообще придёт в голову беспокоиться о грязи?»  — Ты совсем нас не навещаешь, — продолжает спектакль Ёнсок, а Уджу чуть сдвигает брови: «Я должна с этим справиться. Плохие люди кружатся либо возле слабых, либо возле плохих. Я помню Ваши слова мистер Чон. Сейчас я не одна, осталось только унять дрожь». — И дома тебя не застать. Я вчера до поздней ночи ждал тебя возле входной двери, но ты так и не появилась. — «Проверим, насколько ревнив твой парень и немного позабавимся».  — Ты не ночевала дома? — шокировано уточняет Ли. Подобное не может не волновать. Любимая девушка проводит ночь не в своей спальне, а неизвестно где. К тому же их последний разговор не был весёлым и беззаботным.  — Что? Она была не с тобой? — наигранно удивляется Ёнсок. Он выпускает Уджу из цепких объятий и с упоением наблюдает, как растерянно бегают женские глаза, пытаясь найти правильные слова, чтобы исправить ситуацию.  — Мы можем оставить этот разговор до завтра? — с мольбой спрашивает Кан у Минхёка, и он готов согласиться, отнестись к любимой с понимание, хотя сомнения изводят и поедают изнутри.  — Наверное, у Тэхёна, — словно невзначай произносит Ёнсок, делая вид, что размышляет. А потом притворяется изумлённым. — Прости, мысли в слух, — невинно кривится, в душе ликуя, ведь взгляд парня напротив стал угрюмее, а жилка на шее немного выступила. Кан и сама злится сильнее: «У тебя нет права произносить его имя», но это лишь забавляет Ёнсока. — Оу, сколько времени... Мне нужно идти, приятно было встретиться, — поспешно прощается брат, не упуская шанса бросить несколько слов лично Минхёку.  — Прошу, не встречайся с ним. Лучше всего игнорируй его, — произносит Уджу, стоит брату уйти на достаточно большое расстояние. Но Минхёк не торопиться соглашаться, впился глазами в женское лицо и словно пытается отыскать ответы. А Кан знаком этот взгляд, взгляд сомнений и недоверия. Она сама частенько так смотрела на людей, пусть и вынуждено.  — Кто именно этот Тэхён? — напрямую спрашивает Ли.  — Мой друг и дорогой человек, — совершенно серьёзно отвечает Уджу, и, кажется, она говорит это больше себе, нежели своему парню.  — Друг? Ты ночевала у него? — не успокаивается Ли. Поведение любимой только добавляет подозрений. В голове так много разных мыслей, совершенно неприятных и противных мыслей.  — Да, у меня были на то причины. Давай остановимся на этом. Ты поймёшь всё завтра, — отрешенно произносит Кан и поворачивается спиной к Минхёку. — Наверное, поймёшь, — тише добавляет она, делая уверенный шаг вперёд. А Ли остаётся наблюдать за тем, как возлюбленная отдаляется, как некогда приятные и трепетные чувства сейчас смешиваются с грязной ревностью. «Тэхён — её бывший парень. Они довольно близки ещё со школы. Если хочешь, я могу рассказать чуть больше», — прошептал напоследок Ёнсок, своими словами переполняя чашу весов и склоняя Минхёка на неправильную сторону. Чувства берут верх над разумом, не всегда толкая человека к хорошему и верному решению. Люди становятся марионетками, ложно думают, что поступают правильно, прикрываются чувствами, причиняя боль близким. Но нити рвутся, марионетка бездвижно падает, возвращая здравый смысл, который лишь делает больнее. Ведь понять и принять ошибку под силу не каждому.