***
Это было мое первое ночное дежурство, и шло оно премерзко. Ужасно хотелось спать, глаза слипались, но я стоически держалась. Мы договорились, что после захода луны нас с Ори сменят Фили и Кили, но я решила дождаться пробуждения Торина и лично отчитаться. Если после моего ночного бдения он обнаружит нас всех спящими (видит Мерлин, не доверяю я осознанности младших гномов) — это будет катастрофа, сбудется предсказание Фили, и в Эребор привезут четыре новых коврика. Прежде чем уйти спать, Ори пару раз пнул сменщиков, но Кили лишь пробурчал что-то на Кхуздуле, а Фили, предприняв мужественную попытку проснуться, все же поднялся и уселся рядом со мной, но уже через несколько минут сладко сопел у меня на плече. Я поймала себя на мысли, что принцы по натуре напоминают котят. Кили — более дикий и шаловливый, вечно сующий свой нос куда не надо, а Фили — более ручной, вечно норовящий забраться на ручки и вздремнуть. Слава Моргане, на ручки он пока не лез, но и могучей головы на плече хватало, чтобы тело начало потихоньку ныть от тяжести и неподвижности, но он так доверчиво дремал, что сбросить его рука не поднималась. «Интересно, а если почесать за ухом, он замурчит?» — предложил мой сонный мозг. Раздавшийся в предрассветной тишине далекий вой выдернул меня из полудремы, от неожиданности я вздрогнула. Фили поднял голову. — Ты чего скачешь? — поинтересовался он, протирая глаза. Я продолжала вслушиваться и, немного погодя, спросила: — Ты слышал вой? Гном удивленно помотал головой: — Может, тебе приснилось? В ответ я лишь негромко раздраженно фыркнула и постаралась поудобнее устроиться на жестких камнях. Вдали за горами уже занимался рассвет, осталось лишь совсем немного подождать до пробуждения кого-то из отряда, и можно было бы часик поспать. — Расскажи мне что-нибудь, а то я уже отключаюсь, — попросила я. Фили тоже туго соображал, хлопая сонными светлыми глазами и силясь что-то вспомнить. Вдруг он усмехнулся. — Видишь эту бусину? — гном указал на одну из своих косичек, каждая из которых оканчивалась искусно сделанной бусиной из темного металла, украшенной мелкими камнями или узорами, — Точно такая же есть у Кили, а раньше они принадлежали нашей матери. Это был свадебный подарок ей от отца. Когда мне исполнилось сорок и… Фили пришлось придержать меня за локоть, поскольку я чуть не свалилась с валуна, на котором мы сидели. — Сколько?! — Сорок, в этом возрасте гном становится мужчиной, ему разрешается отпустить бороду и носить оружие… Да что ты так на меня смотришь? — Фили… — я боялась ответа на свой вопрос, — Сколько тебе лет? — Восемьдесят один… Тихо, ты же всех разбудишь! Стараясь не заорать в голос, я судорожно хватала ртом воздух. Фили тихо посмеивался. — А ты думала сколько? — Не больше пятидесяти… — проговорила я, с трудом укладывая этот факт в голове, — Сколько вообще живут гномы? Фили неуверенно пожал плечами: — Лет триста — триста пятьдесят, мне кажется. Но мало кто умирает от старости, редко встретишь гнома старше двухсот пятидесяти. Подожди, а тебе тогда сколько? — Сильно меньше, Фили. — Так сколько? — Меньше. — Лиф, назови цифру. — В несколько раз меньше. Фили призадумался. — В несколько? Ты же не хочешь сказать, что меньше тридцати? Я медленно кивнула. Фили, кажется, слегка побледнел. — Сколько? — Не скажу, — надулась я. Фили это развеселило, — Рассказывай лучше свою историю. — Ну как хочешь, — удивительно легко согласился он, — Так вот, мне исполнилось сорок — да не пыхти ты так — и мама подарила мне эту бусину. Кили тогда стало завидно, и он потребовал себе такую же, на что она ответила, что он получит свою, когда сам отрастит бороду. Но его это не устроило, и ночью он попытался украсть бусину из ее спальни, но она заметила и попыталась отнять ее, и он бросился наутек. Наша мама, поверь мне, не любит, когда берут что-то из ее вещей. Она подняла на уши весь замок, гоняясь в ночной рубашке за ним по коридорам. В конце концов, дворцовой страже удалось загнать его в угол, но отдавать бусину он отказался, а когда дядя приблизился, чтобы ее забрать, он — ты не поверишь! — Послал его? — Если бы. Он ее проглотил. Я тогда всерьез испугался, что мама его выпотрошит. Я покатилась со смеху, представив это действо. Переведя дух, я спросила: — Так Кили еще нет сорока? Фили непонимающе уставился на меня. — С чего ты взяла? Он младше меня всего на пять лет. Нервно икнув при мысли, что этому дитенку под восемьдесят, я уточнила: — Почему у него тогда нет бороды? Тут уже Фили засмеялся. — Потому что вся красота в семье досталась мне, — встретив мой вопросительный взгляд, он пояснил, — Вообще-то, для гномов борода — едва ли не главный атрибут красоты. А у него она попросту не растет. — Странные у вас понятия о красоте. Может, он пошел в маму, — предположила я. — Нет, что ты. У нашей мамы очень красивая борода. Я не поняла, шутка это или нет. — У вашей мамы… борода? — Конечно. Она одна из красивейших гномьих женщин в Синих горах и даже за их пределами. Так, слишком много информации о гномах за одно утро. Внезапно, мне в голову пришел очень важный вопрос. — Фили, а по меркам гномов, я красивая? Бедняга подавился воздухом, и уже мне пришлось придерживать его, чтобы тот не свалился с камня. — Ну, учитывая, что у тебя нет бороды… Хотя, знаешь, может к сорока и у тебя вырастет. Вот станешь постарше, и мы это обсудим. При одной мысли я содрогнулась. — Надеюсь, что нет, — я обвела взглядом спящих гномов, — А кто из отряда считается самым красивым по вашим меркам? Фили выглядел чуть обиженным, но тем не менее тоже обвел лагерь взглядом и с ухмылкой ответил: — Говорят, Балин в свое время слыл писаным красавцем и известным похитителем сердец. Он и сейчас ничего, разве что немного чрезмерно раздался в талии. Мы одновременно глупо хихикнули. — Так ваша мать сестра Торина? Они похожи? Фили фыркнул. — Младшая сестра, и нет, она в сотню раз более неуправляемая. Хоть и выросла в изгнании, она всегда отличалась поистине королевским норовом, и ей слова поперек никто сказать не осмелится, даже дядя. — Судя по твоим словам, ей следовало бы возглавить охоту на дракона. — Она пыталась, но ей пришлось остаться. Кто-то должен заботиться о нашем народе, пока мы сражаемся с чудовищем. — А как же ваш отец? Фили мягко улыбнулся. — Он погиб много лет назад, вскоре после рождения Кили. По правде говоря, я его совсем не помню, хотя иногда мне кажется, что я узнаю у Кили его голос. О нас всегда заботился Торин, совсем как о собственных сыновьях. Мы родились, когда гномы Эребора только перебрались в Эред Луин и не то, чтобы процветали, но он делал все, чтобы мы с мамой ни в чем не нуждались. Помню, как он возвращался поздно ночью из угольных шахт и всегда приносил нам какой-нибудь гостинец, брал нас на колени и рассказывал истории, пока мама не начинала ругаться и не прогоняла нас спать. Он своими руками строил новое королевство в Синих горах и при этом умудрялся воспитывать нас с Кили. Махал, не представляю, как ему это удавалось. — То есть, он вам как отец? — тихо спросила я, шокированная его рассказом. — Знаешь, не сказал бы, — Фили снова пожал плечами, — Он всегда напоминал нам о нашем настоящем отце, приводил к нему на могилу и рассказывал о нем. Торин остался нам дядей, но при этом стал самым близким гномом на свете. Прежде, чем я смогла сформулировать следующий вопрос, снова послышался вой. И на этот раз он был ближе и пробирал до мурашек. Внезапно стало очень тихо. — Ну теперь-то ты слышал? Фили кивнул и попытался меня успокаивающе погладить по плечу: — Это всего лишь волк, не бойся. Мы сумеем тебя… Но я раздраженно оттолкнула его руку и поднялась на ноги. — Надо разбудить Торина. Фили удержал меня от этого порыва: — Не стоит, он и так почти не спит. Я схожу на разведку. Жди здесь, хорошо? Я подам сигнал, если увижу что-то опасное. — Черта с два, я иду с тобой. Если тебя съест волк — твой дядя отдаст меня на закуску. — После меня у волка на тебя даже слюнки не потекут, не беспокойся. Оставайся охранять лагерь, а я поднимусь на холм и огляжусь. И с этими словами Фили скрылся в предрассветном сумраке. Не находя себе места, я сделала несколько кругов по спящему лагерю, когда меня остановил очередной протяжный вой, теперь донесшийся с другой стороны. Я не выдержала, и разбудила Бильбо. — Торин нас убьет, — согласился хоббит со мной, выслушав объяснение преждевременной побудки. Вдвоем мы с трудом распихали Кили, объяснили суть проблемы (со второго раза он даже что-то понял), и мы с гномом поспешили следом за Фили, оставив Бильбо на стреме. Нужно было вернуть наследного принца прежде, чем Торин обнаружит, что я отпустила того со стоянки, пока вокруг шлялась волчья стая. Уже почти рассвело, и в негустом подлеске я ориентировалась без труда, поднимаясь на вершину холма, куда ранее направился непокорный гном, но он как сквозь землю провалился. Неподалеку послышался какой-то шорох. Я замерла, отчего бредущий по пятам Кили чуть не сбил меня с ног. — Фили? В ответ раздался грозный рык. Кили, наконец, окончательно проснулся и занервничал: — Эм, Лиф? Ты с собой что-нибудь взяла? Лучше бы я взяла с собой Бильбо… Сунув гному свой драгоценный нож и оставшись лишь с непредсказуемой палочкой, я медленно попятилась и повернулась, чтобы бежать, но прямо передо мной из кустов вышел огромный волк. Хотя волком этого зверя назвать можно разве что условно. Размером он не уступал медведю, под грязно-серой шкурой, покрытой боевыми отметинами, перекатывались бугры мышц, с оскаленных клыков капала густая слюна. Волк угрожающе зарычал и приготовился к прыжку. На такое у меня была одна реакция: — Stupefy! Из палочки вылетел жалкий дождь зеленоватых искр. Будь проклята эта палочка и все единороги мира! Но пусть зверь и не остолбенел под действием чар, фейерверк перед самым носом выбил его из колеи. Я отступила и встала спиной к спине с Кили. Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что нас постепенно окружают. Тем временем сбитый с толку моим вяленьким салютом волк снова приготовился к атаке. К нашему обоюдному удивлению, ему на голову буквально свалился Фили и, не дав опомнится, всадил нож волку в глаз. Тот взвыл от боли и попытался сбросить гнома, но тяжело повалился на бок, пару раз дернулся и затих. Гном спрыгнул с поверженного врага и, с отвращением вытирая окровавленные руки о штаны, присоединился к нам. Теперь уже втроем мы тряслись (ну ладно, я тряслась) посреди маленькой опушки, а из зарослей доносился низкий рык и треск ломаемых веток, то тут то там мелькали серые шкуры и горящие глаза. — Лиф, мы их отвлечем, а ты беги в лагерь и зови на помощь, — шепнул мне один из братьев, — На счет «три». Раз… Убежать очень хотелось, но в глубине души мы понимали, что это бесполезно. — Три! С грозным криком, гномы ринулись навстречу вышедшим из кустов зверям, а я еще не успела решить, что делать, и растерянно замерла на месте. Кили ловко поднырнул под бросившегося на него волка и перерезал ему сухожилия, зверь рухнул на землю и уже не смог подняться, а гном уже уворачивался от другого прыжка. Фили мастерски орудовал двумя кинжалами, неистово вращаясь то в одну, то в другую сторону, сбивая животных с толку и не давая предугадать свои движения. Но волков становилось все больше. «Что ж, хуже в любом случае уже не будет». Я взмахнула палочкой: — Nube papilionum! Большой черный сверток тяжело ударил по голове скалившегося на меня волка. Тот явно такого не ожидал и наклонил огромную морду, обнюхивая странный предмет, но тут же с визгом отпрыгнул в ужасе: моя фирменная бабочка вцепилась ему жвалами в нос. «А я еще чего-то стою!» Вокруг нас скалились уже с десяток чудовищных размеров волков. Нет, на целую стаю я бабочек не наколдую. Тут обычная дубина и то больше сгодится. Будь у меня хоть какое-то нормальное оружие!.. Одну минуточку… Я задумалась. Затем полезла под мантию, в поисках… — Поберегись! — закричал Фили, после того как сбил меня с ног и развалился сверху. Через нас перемахнул волк. От неожиданности я даже забыла, чем занималась до атаки, но вид кипящей вокруг меня драки освежил память. Исследование содержимого моих многочисленных карманов возобновилось. Кили споткнулся об меня и с криком «Махал!» растянулся по соседству. — Как же мне все надоели, покусай вас волколак, сил нет… Наконец, я нашла, что искала. С усилием потянув за рукоять, я вытащила из своей бессменной сумки злополучный меч, попутно поднимаясь на ноги. Он оказался гораздо легче теперь, когда его не сковывал камень. Ну что ж, повоюем. Размахнувшись, я рубанула по ближайшему волку. Тот взвыл и попытался меня цапнуть, но промазал. Воодушевленная второй подряд победой, я слишком сильно крутанулась и едва не распополамила Кили, но тот успел пригнуться, и удар пришелся по нападавшему на него волку. — Лиф, их слишком много! — крикнул мне гном, добивая раненого противника и поворачиваясь к следующему, — Беги за помощью! Пожалуй, он все же прав. — Эй, морда! Попробуй догони! — я швырнула палкой в ближайшего волка и бросилась бежать. Мой маневр удался: судя по приближающемуся шуму за спиной, по крайней мере один волк бросился вдогонку. Вот только я не учла разницу в скоростях. Рык раздавался у меня за самой спиной. Резко останавливаясь и поворачиваясь к настигшему меня волку, я выставила меч перед собой. Зверь бросился в атаку, опрокидывая меня на землю, и напоролся прямо на острие. Меня обдало зловонным дыханием, перед самым лицом щелкнули и замерли чудовищные челюсти. Силясь вздохнуть под весом огромного животного, я ощутила, как туша обмякла, из пронзенной шеи хлынула густая горячая кровь. Где-то совсем рядом слышался топот. Я забилась в панике, пытаясь выкарабкаться из-под мертвого волка, но тот был невероятно тяжел. К моему удивлению, из зарослей показался не волк, и даже не гном. Высокая фигура легко соскользнула со спины белого коня, появившегося в поле зрения, и поспешила ко мне. Похоже, я умерла, и за мной явился ангел. По крайней мере, я уверена, что прекрасная незнакомка, склонившая надо мной свое лицо и глядящая на меня огромными синими глазами, была по меньшей мере ангелом. — Ты жива? — спросила меня ангел, с небольшим усилием приподнимая завалившую меня тушу, — Ты можешь двигаться? Скорее, выбирайся, сюда идут еще варги! Я послушно закопошилась, выползая на свободу. — Скорее, садись на лошадь, — ангел мягко подтолкнула меня к коню, свободной рукой доставая из-за спины длинный лук. К нам действительно приближались еще звери, их вой раздавался совсем рядом. Не совсем отдавая себе отчет в собственных действиях, я вытащила свой меч из горла волка и приготовилась сражаться. Не знаю, умерла я или нет, но где-то в лесу Фили и Кили сражались с целой стаей, а в лагере спали ни о чем не подозревавшие гномы. И Бильбо! — Что ты делаешь? Полезай в седло! — скомандовала девушка, выпуская стрелу за стрелой. На моих глазах выскочившие из зарослей двое волков одновременно упали замертво. Видя, что меня покинула способность думать и двигаться, хрупкая девушка подозвала свистом коня и, подхватив меня, едва ли не закинула в седло и легко вспрыгнула следом. Выпустив последнюю стрелу, она схватила поводья, и мы поскакали сквозь подлесок. — Стой! Там остались еще люди! — опомнилась я, когда мы внезапно выскочили на открытое пространство и понеслись в сторону гор. — Не волнуйся за них, — раздался над ухом тихий нежный голос. Какая-то гипнотизирующая сила в этом голосе заставила меня успокоиться. Хотя беспокоиться стоило, и не только за друзей. Из-за разбросанных по расстилавшейся вокруг равнине скал выскакивали волки, на спинах некоторых сидели какие-то даже еще более жуткие твари. — Noro lim, Asfaloth, noro lim! — шептала незнакомка, обращаясь к лошади. За нами стае было не угнаться. Вскоре их темные силуэты остались далеко позади и вой стал едва различим за свистом ветра в ушах. Горы словно неслись нам навстречу. Кажется, прошли считанные минуты, а мы уже петляли по едва заметной тропе между высоких скал. — Кто ты? — осмелилась я спросить, когда лошадь замедлилась и перешла на шаг. — Меня зовут Арвен. Я дочь лорда Элронда, в чей дом мы сейчас направляемся, — ответила незнакомка.***
Сжимавшие с двух сторон узкую тропу скалы кончились, здесь дорожка резко поворачивала и вела вниз, спускаясь по узкой кромке вдоль обрыва в затерянную среди гор долину. Между горных утесов бежала бурная река, срываясь водопадами и с ревом стремясь в горную расщелину на западе, а за рекой виднелся город. Невесомые купола крыш проглядывали сквозь листву многовековых дубов и буков, на реку выходили просторные террасы, окруженные ажурными ограждениями. Через ревущие воды был переброшен узкий каменный мост, за которым начинались зеленые сады. Арвен отпустила поводья, позволяя лошади самой избирать путь по неровным камням, и мы стали осторожно спускаться. — Добро пожаловать в Ривенделл, — шепнула мне на ухо удивительная девушка. С моста открывался прекрасный вид на фантастический дворец. Он сплошь состоял из арок, открытых переходов и веранд с высокими колоннами, казалось, что его стены разрастались по долине подобно корням дерева, причудливо изгибаясь и не заботясь о какой-то конкретной форме. Когда лошадь остановилась на небольшой площадке, с которой широкая лестница поднималась на террасу, Арвен легко соскочила на землю и помогла мне спуститься (подхватила и стянула вниз). Из высоких дверей нам навстречу уже спешил удивительно стройный мужчина с встревоженным, но все еще прекрасным лицом. — Где лорд Элронд? — обеспокоенно спросил незнакомец. — Мы заметили несколько орков, пересекших наши южные границы. Те кого-то выслеживали, похоже, отряд купцов из Эред Луин. Мы держались поодаль, но потом орки спустили варгов, и мы пришли на помощь. Остальные преследуют орков, но, думаю, скоро вернутся. — Синие Горы*? Она не похожа на гнома. Прекрасная незнакомка коротко пожала плечами, передавая мужчине поводья, и снова поглядела на меня своими глубокими пронзительными глазами, а затем ободряюще улыбнулась. — Сначала надо привести тебя в порядок. Пойдем, я покажу тебе… — Я никуда не пойду, — постепенно ее чары отступали, и меня начинала захлёстывать паника, — Мне нужно вернуться и найти остальных! — Не беспокойся. Они сами придут к тебе очень скоро, — Арвен снова оглушила меня своей невесомой улыбкой и мягко взяла за руку, — Поверь мне, им ничто не угрожает. И снова я почувствовала, как сознание мутнеет, а тревога отступает. А если отступает страх, то возвращается мое обычное любопытство. — Вы кто? — в лоб спросила я. — Арвен, дочь Элронда… — Это я слышала. Не человек? Девушка засмеялась, и над тенистым садом словно поплыл перезвон колокольчиков. — Светлая госпожа Арвен принадлежит роду высших эльфов, — подал голос мужчина. Эльфы. Прекрасно. Только наволочки и половника не хватает, ага. Но к этому моменту уровень абсурдности моей жизни достиг такого предела, что я не удивилась бы, даже окажись она корнуэльским пикси. Здесь все шиворот-навыворот, пора с этим смириться. — Идем, тебе нужно смыть всю эту кровь, — эльфийка поманила меня за собой. Только теперь я обратила внимание, что с ног до головы перепачкана волчьей кровью. Да и без нее походная жизнь не пошла мне на пользу. Попросту говоря, я пахла троллями, немытыми гномами, лошадьми, дымком костра, и легкие нотки волчьего смрада не сильно портили общее впечатление. Хорошо, что я давно не встречалась с зеркалом. Отгоняя от себя мысли о том, что я воняю, я активно закивала. — Прошу, следуй за мной. Прекрасная эльфийка с гипнотизирующими синими глазами, фарфоровой кожей и длинными темными волосами вела меня, внезапно ставшую удивительно вонючей, лохматой и потасканной, по причудливо петляющим коридорам, через легкие подвесные мосты, вдоль открытых террас, с которых открывался вид на горы вокруг, через внутренние сады, благоухавшие незнакомыми мне цветами. По дороге нам встречались местные жители, и, хоть никто из них и близко не был столь ослепительно прекрасен, как Арвен, все они были высокими, величавыми, с грациозными движениями, гладкими волосами и внимательными глазами. Если в обществе гномов я чувствовала себя слегка мелковатой, но вполне симпатичной, то по сравнению с эльфами я была… ну, клубеньком молодой мандрагоры. Скукоженной, недовольной и покрытой щедрым слоем суглинка. Надо сказать, что я не склонна к самокритике и по шкале от 1 до 10 поставила бы себе 7, +1 за обаяние. Но с расширением границ мира в моей голове и с появлением в нем высших эльфов, шкала внезапно продлилась до 100, а я так и осталась где-то в районе 8. Так что среди эфемерных созданий я несколько подрастеряла боевой дух и приутихла. Пройдя по бесчисленным мостикам и углубившись в проложенный в скале широкий тоннель, мы спустили по длинной каменной лестнице туда, где в подземных залах на горячих источниках эльфы устроили общие купальни. Арвен показала, где можно было оставить одежду, и грациозно удалилась. Каменный свод над головой терялся в клубящихся под потолком облаках, влага висела в воздухе непроницаемой пеленой, приглушая негромкие мелодичные голоса и тихий плеск. Большой бассейн угадывался лишь интуитивно, поскольку видимость была не дальше вытянутой руки. Ступать приходилось медленно и осторожно, чтобы не растянуться на гладком каменном полу, и я предпочла держаться у стены, надеясь сохранить остатки самооценки и избежать столкновения с кем-либо. Забившись в дальний угол за статую, изображавшую неприлично гармонично сложенную девушку, отдыхавшую на большом камне, я стала спешно стягивать с себя то немногое, чем располагала. Оставшись, в чем мать родила (плюс корка из грязи), я робко посеменила в направлении, где угадывалась вода. Подойдя к краю каменного бассейна, я осторожно села на край, свесила ноги и едва сдержала блаженный стон. Горячая вода была идеальной температуры, заставляла расслабиться утомленные мышцы, но не обжигала. Спустившись в воду целиком, я какое-то время просто наслаждалась ощущением невесомости и теплом. Не знаю, как долго я притвроялась поплавком в эльфийской купальне, но внезапно до меня донестись звуки грустного кита. И исходили они от меня. Пришлось возвращаться к насущным потребностям. Я отплыла подальше, удостоверившись, что рядом никого нет, и начала потихоньку соскребать ногтями с себя размокшую грязь, в душе проклиная себя за осквернение этой изумительной воды подобной мерзостью. За этим занятием и застал меня звенящий голос, раздавшийся прямо над ухом: — Возьми вот это, пожалуйста, так будет удобнее. От неожиданности я съехала с каменного выступа на дне, на котором стояла, и хлебнула полный рот пенной воды, смешанной со всей той дрянью, что успела с меня натечь. Эльфийка терпеливо дождалась, пока я перестану плеваться пузырями и протянула вполне человеческую губку. — Огромное спасибо! — булькнула робко я, принимая подарок. Сказочное создание радостно улыбнулось и скрылось в тумане. С губкой дело пошло быстрее. — Эй, подплыви ближе, — звук шёл откуда-то слева. Я послушно подплыла. У края бассейна стояла девушка, которую я теперь узнала, как ту самую статую, теперь покинувшую свой камень и сошедшую с постамента («Она совершенно точно слышала, как я ругалась на маленькие попки хоббитов, когда застряла в бриджах», — осознала я). В руках у неё был деревянный поднос, уставленный разнообразными пузырьками, и гребень. Поставив на каменный пол свою ношу, та беззвучно скользнула в воду, не вызвав даже легкого всплеска. Я усиленно старалась не пялиться и подобрать слюни. Эльфийку, похоже, смешила моя неловкость. — Мне показалось, тебе требуется помощь. Я с молчаливой благодарностью позволила ей заняться подпаленной мочалкой, оставшейся на моей голове после последних событий. Спустя какое-то время колтуны были осторожно распутаны (хотя я была уверена, что их придётся сбривать, и будем мы с Двалином сестренки-близняшки), грязь смыта, вонь устранена. Ещё раз осыпав великодушную незнакомку благодарностями, я вылезла из воды и поспешила на поиски угла, куда заныкала свои вещи. Найти их в облаках пара было нелегко, особенно избегая столкнуться с очередным венцом творения природы, но в конце концов, я отыскала опустевший камень, а за ним и гору склизких тряпок, по совместительству служивших мне одеждой. Надевать на тело, напитанное эльфийскими благовониями, эту пакость казалось кощунством, но и здесь мне пришли на помощь. — О, вот ты где. Из тумана бесшумно явилась первая эльфийка, сопроводившая меня сюда. В руках у неё что-то было. — Ты можешь пока переодеться в это, а твою одежду мы постираем. — Милосерднее будет ее сжечь, — вырвалось у меня. Эльфийка переливисто засмеялась в ответ. Она вручила мне свёрток и деликатно отвернулась. Первым я нашла полотенце, в которое сразу же замоталась. Дальше наступила легкая паника, когда несложные математические выкладки подтолкнули меня к выводу, что предметов одежды куда больше, чем два. Комплект состоял из длинной рубашки, второй рубашки, тонких брюк, чего-то плотного и длинного куска ткани. Как себя вести с одной рубашкой и брюками я, допустим, догадалась, а вот остальное ставило в тупик. Правда, рубашка на проверку имела нормальные рукава и горловину, а остальное можно было считать лишь легкой драпировкой. Это что, шутка? — Может, стоит сначала надеть нижнюю рубашку? — подсказал мне кто-то. Обернувшись, я увидела девушку-статую, но уже одетую. Я критически осмотрела ее наряд и вернулась к своему. Пазл потихоньку складывался. С некоторой помощью я снова вылезла из рубашки и теперь надела обе в нужном порядке. Ткань оказалась неким подобием юбки, а плотный элемент, отдаленно напоминавшая корсет, собирал слои в единое целое и надежно скреплял. Получалось немного чудно, но вполне удобно. И очень чисто. — Ну что ж, а теперь, полагаю, ты хотела бы отдохнуть, — предложила Арвен, ведя меня наружу. — Спасибо огромное, и я бы рада, но там в лесу со мной были гномы, и я… — Не беспокойся. Мой отец и с ним целый отряд опытных воинов уже окружали орков, когда я заметила тебя. — Почему тогда их еще нет? — За вами шла большая стая, рассеянная по равнине. Скорее всего, кто-то попытался ускользнуть, и теперь отряд преследует их. Уверена, к вечеру они вернутся. Продолжая ворковать, Арвен привела меня в светлую комнату и усадила на роскошную кровать. Ее струящийся голос действовал завораживающе, прогоняя тревоги и вообще все суетливые мысли, оставляя лишь легкий дурман. К нам присоединилась незнакомая эльфийка и протянула мне чашу со странной перламутровой жидкостью. Запах шевельнул что-то очень знакомое в оцепеневшем мозгу, но этот всплеск тут же исчез, успокоенный голосом Арвен: — Выпей это, тебе нужно отдохнуть. Я послушно сделала большой глоток и провалилась в сон.