Ведьма, или туда и обратно

Тусклый свет от блеклого фонаря с трудом пробивался сквозь густую темноту, освещая просторную пещеру. Хотя, так себе пещера, надо сказать. Потолок поддерживали два ряда массивных колонн, пол был выложен грубым камнем, стены когда-то явно были тщательно обтесаны, вот только время их не пощадило, и кое-где они крошились и трескались. В одном месте даже случился обвал, и сейчас там красовалась груда камней, а рядом с ней, повернувшись к нам спиной, стоял Кили и задумчиво чесал затылок. Прежде, чем я успела закончить осмотр на предмет возможной угрозы, Фили ринулся к брату: — Кили! Раздался звук глухого удара, и принц свалился как подкошенный прямо в проеме, а перед ним выскочила приземистая взлохмаченная фигура и угрожающе замахнулась длинной узловатой палкой. От неожиданности я позабыла все заклятия и глупо уставилась на безумного вида старика, тыкнувшего Бомбура в живот посохом, словно копьем. К слову, не похоже, что гному что-то угрожало, помимо вывиха отвисшей челюсти. Фили пришел в себя и попытался исподтишка пнуть нападавшего, но тот ловко отскочил и попытался снова стукнуть светловолосого гнома по макушке. Тот увернулся, сделав перекат, и приготовился к атаке. — Стойте, подождите, все свои! — поспешно вмешался Кили, вставая между агрессивным стариком и братом. — Нету тут своих, одни охламоны окаянные на мою голову, — пробубнил старик, но все же перестал тыкать в нас посохом. — Гоблины проклятые, расплодились как мыши в амбаре… Чудаковатый старец был одет в разномастные тряпки и обноски, в которых угадывалась видавшая виды мантия невнятного землистого оттенка. Спутанные волосы, в которых виднелся мох и лишайник, воинственно топорщились во все стороны и почти скрывали бегающие подозрительные глаза, а довершала картину потрепанная конструкция, служившая, по всей видимости, шляпой. Пока я разглядывала новое явление местной фауны, Кили вступил с ним в спор: — Мы же уже это проходили. Гномы мы, гномы! Старик внимательно осмотрел представших перед ним незнакомцев и недоверчиво хмыкнул: — Так-то уж и гномы. Чей-то вы тогда мелкие такие, а? Кили измученно закатил глаза. Похоже, этому диалогу уже по меньшей мере пара часов. Тем временем, старик разглядел за столпившимися гномами мою скромно притихшую персону. — Ага! — торжествующе воскликнул он, проталкиваясь в мою сторону, — А вот это что, тоже гном? Ой, да не чешите мои пятки… Ты кто эта такая? — оглядел он меня подозрительно, подходя ближе. Я попыталась организованно отступить, но уперлась в колонну и замерла, прикинувшись веником. Деда было так просто не провести. Он подошел ко мне вплотную, критично оглядел со всех сторон, внимательно обнюхал, выдернул волос и задумчиво пожевал, затем отошел и снова оглядел, чуть склонив голову на бок. — Магией от тебя несет, вот что, — выдал он свое заключение. Я сдавленно крякнула в ответ. На этот случай у меня плана не было. Да какие вообще планы с такой-то жизнью! Дед задумчиво пожевал губами, многозначительно вздохнул и направился обратно вглубь пещеры, оставляя меня в полнейшем замешательстве. — Вы кто? — наконец выжала я из себя связную речь. Старик обернулся, улыбаясь во все… ну, примерно двадцать зубов, и представился: — Радагаст Бурый, прямиком из Лихолесья, к вашим услугам, сударыня. А вы кем будете? — Лиф, — выдала я все, на что было способно мое красноречие. Радагаст снова в задумчивости пожевал губами. По его плечу пробежала крохотная полевка, пискнула ему на ухо и скрылась в спутанной бороде. — Да, да, и то верно, — согласился он. — Простите, что верно? — не поняла я. Но старик уже забыл о моем существовании. Я непонимающе уставилась на покатывающихся со смеху гномов. — Видела бы ты свое лицо, — выдавил Кили, сгибаясь пополам. В ответ я только скорчила ему недовольную гримасу, еще не до конца восстановив способность к осмысленной речи. Фили подавил приступ веселья и строго воззрился на младшего брата. — Мы все щели обыскали, а ты тут занимаешься непойми чем. Ничего объяснить не хочешь? Кили тут же придал лицу невинное выражение и принялся оживленно рассказывать: — Меня привел сюда Барнабас, точнее, сначала он привел меня на пустырь, а потом спрыгнул в нору. Ну, я и решил посмотреть, что за нора, а там… — Погоди, кто такой Барнабас? — перебил растерявшийся Фили, оглядываясь. Кили повертел головой и указал в дальний угол, где виднелись знакомые длинные уши. — Кролик? — уточнил Фили, удивленно поднимая брови. — Ну да, кролик, а кто по-твоему? Так вот, я только заглянуть хотел, но земля стала осыпаться, и я упал, а тут вот, — он тыкнул пальцем на Радагаста, увлеченно обследовавшего кучу камней. Мы втроем усиленно переваривали информацию. — А что тут, собственно, происходит? — подала голос я. Кили устало вздохнул и повернулся к старику: — Радагаст, объясни им, я пока еще подумаю, — и с этими словами он сменил старика у камней, а тот вернулся к нам. Я спряталась за Фили, на всякий случай. — Кумекай, не кумекай, толку-то от тебя… — бубнил старец, пересекая пещеру, — Ну что вам еще не понятно? — Кажется, все, — ответил Фили. Мы с Бомбуром опасливо выглядывали у него из-за спины. Старик фыркнул: — Вот в прежние времена гномы были смекалистый народ, а сейчас что? Тьфу, измельчали… Ну что тебе не понятно? Хоть где стоишь-то ты знаешь? — В пещере? — предположил Фили и получил посохом по макушке. — Голова твоя в пещере, а мы, на минуточку, на окраине Хадходронда! Гном, как же, да любой гном бы это знал! Старик прожигал негодующим взглядом потиравшего голову недовольного Фили. Бомбур неуверенно спросил: — А Хадходронд это?.. И тоже получил посохом по макушке. — Ты в голову только ешь, как я погляжу! — грубо припечатал сердитый старец, — Хадходронд, Мория, Кхазад-Дум, ну, говорит о чем-нибудь? Удовлетворенный разом вытянувшимися лицами, он хмыкнул: — Вот, то-то же. Историю своего народа знать надо, молодой человек. — Да не может быть такого… Мория южнее, я точно это знаю! — Фили ловко увернулся от просвистевшего над головой посоха. — Сами все изрыли вдоль и поперек, поганцы, а потом позабывали. Вот это что? — потыкал старик в колонну посохом, — Кроты исхитрились? Гоблины развлекались? Ну, что ты глазищами своими хлопаешь, как красна девица, отвечай! Фили счел за благо оскорбленно промолчать. — Та самая Мория, куда не полез даже Торин? — опасливо уточнила я, выглядывая из-за плеча гнома. Старик одобрительно кивнул. — И правильно сделал, что не полез. Хоть кто-то из ваших еще соображает. Про Погибель Дурина, чай, слыхали? Гномы молча переглянулись, зато я зацепилась за знакомое слово «проклятье». Вот уж его значение мне хорошо знакомо. — Меня не бейте, я не местная, — заранее предупредила я и поинтересовалась: — А что там было про проклятье? Лицо старика омрачилось, а голос стих до зловещего полушепота: — Гномы слишком жадно копали эти скалы, и раскопали нечто очень, очень скверное. Страшный ужас пробудился во тьме, и нет силы на этом свете, способной укротить его ярость. Гномы бежали, побросав кирки, и лишь гоблины и прочая тварь теперь шляется по этим залам, — закончив повествование и перестав многозначительно вращать глазами, он вернулся к своей обычной брюзжащей манере: — Вот, сударыня, что за проклятье. Страшилка от явно невменяемого старика меня не сильно впечатляла, но в каждой выдумке… Немного поразмыслив, я внесла трезвое предложение: — Так может мы пойдем отсюда подобру-поздорову? — Ну попробуй, коль такая умная, — со смешком откликнулся Радагаст, — Вот только куда ты направишься? Тама, — он указал посохом нам за спину, — гоблины на старых шахтах целый город возвели, тьма-тьмущая, мышь мимо не проскочит. Там вон, — он указал чуть вбок, — выход раньше был, да только закрыт он, и без пароля не откроется. Туда хочешь? — поднял он глаза к потолку, — ну, ежели крылья отрастишь, вперед. Никак отсюдова не выбраться. Да и не уйдешь ты далеко, орки всюду рыщут, да эти их поганые собаки, — тут он презрительно сплюнул, — Нет, сударыня, путь у нас теперь только один. Едва сдерживая дрожь в голосе от нахлынувшей паники, я пискнула: — На тот свет? — Ну, ты как знаешь, а мне еще пожить хочется, — буркнул старец, поворачиваясь к нам спиной и возвращаясь к Кили. — Так что вы задумали? — нетерпеливо спросил Фили, следуя за ним. — Проход, дурень, — ответил Радагаст, стуча концом посоха по куче камней, — Проход тута есть, вот только завален, как видишь. Фили деловито кивнул и присоединился к осмотру, за ним пошел и Бомбур. Оставшись в одиночестве, я только беспомощно всплеснула руками, еще не потеряв надежду обойтись сегодня без прогулок по проклятым подземельям: — Так может, он не сам осыпался? А вам не приходило в голову, что его просто-напросто засыпали, и пока мы рвемся внутрь, кто-то голодный рвется наружу? Но мои догадки мало кого интересовали. Кили обернулся с предвкушающим блеском в глазах: — Мы сможем взглянуть на Кхазад-Дум, ты понимаешь? Пройти по древним залам, увидеть древний город! — И жуткий ужас, выгнавший вас оттуда! Вы все рехнулись, что ли? — воззвала я к разумности гномов, но, видимо, впустую. Кили скептично хмыкнул: — А ты что предлагаешь? — Уйти тем же путем, каким пришли, найти Торина и остальных и идти своей дорогой, уж точно никак не лезть в самое пекло! — Не вернешься ты тем же путем, — отозвался он, — Чувствуешь, как душно? Нет здесь выходов. Теперь только вперед, — бодро доложил Кили и вернулся к исследованию завала. — А вперед — это куда? — вяло уточнила я, чувствуя неизбежное поражение. — Пройдем через Морию и выйдем через Восточные ворота, — пояснил Фили, ободряюще улыбаясь через плечо. Меня терзали смутные сомнения: — А ты, я так понимаю, и дорогу знаешь? — Примерно, — уклончиво ответил гном, пробуя расшатать один из камней. — Могу я поинтересоваться, откуда? — ворчливо спросила я, скрестив руки на груди. — Балин заставлял меня учить карты наизусть, я с закрытыми глазами… Я нетерпеливо перебила: — Путь найдешь? Ну да, разве что с закрытыми. О том, что у нас под ногами целый город ты не знал, зато как выход из него искать — так ты специалист? Фили настаивал: — Мория протянулась на многие лиги и непрестанно росла до самого своего падения, новых проходов и служебных отсеков на уцелевших картах могло попросту не быть. Не беспокойся, доберемся до главных чертогов, оттуда пройдем окольным путем и уже на следующий день будем по ту сторону гор. Окончательно сдавшись, я присоединилась к осмотру груды камней. Тяжелые валуны высились от пола до потолка, не видно было ни единой щели. — Что ж, ладно, если вы так хотите внутрь… — я полезла в сумку, — Отойдите в сторону. Фили с подозрением уставился на меня: — Ты что задумала? В ответ я только пожала плечами, доставая припасенный пузырек с Гремучим зельем и примериваясь. — Взорву эту кучу к Мерлиновой бабушке. — Стоп, тихо, спокойно, подожди, — испуганно схватил меня за запястья гном и стал оттеснять подальше от заблокированного прохода, — Ты посиди лучше, отдохни, попей водички, мы сейчас сами что-нибудь придумаем. Ты, чего доброго, нас всех здесь и похоронишь. Надувшись, я уселась на широкое каменное основание одной из колонн и послушно убрала пузырек обратно. Но недалеко. Переводя любопытный взгляд с меня на гнома, Радагаст устроился рядом. — Чавой-то он? — Боится, что я потолок обрушу, — поделилась подозрением я. — А что, есть причины? — Нет! — ответила горячо я. — Еще какие! — донесся дружный хор от завала. Я бросила на них многообещающий взгляд, но гномы не унимались: — Она то монстров создает, то катаклизмы вызывает. Я еще больше обиделась и решила гномов больше не спасать. Мороки много, благодарности никакой. Радагаст удивленно уставился на меня: — И что, прямо-таки монстров? — Да какие там монстры, так, бабочки-цветочки… Радагаст хмурился, что-то напряженно обдумывая. — Что-то вы тут мудрите. Запутали меня совсем. Магов у нас всего семь отродясь было, — он принялся перечислять, загибая пальцы, — Саруман, что б ему жилось и не чесалось, Гэндальф, я… На этом месте я только сдавленно икнула. Если я что и вынесла из своего богатого опыта общения с местными магами — от них жди неприятностей. Один втянет в авантюру с драконом, другой кинется хватать… Третий потащит в проклятый город. Пока я размышляла о масштабе неприятностей, которые мне грозят, у завала началось оживление. Фили и Кили вскарабкались почти под потолок и пытались подкопать особо большой булыжник, а Бомбур толкал его снизу, стараясь расшатать. Камни поменьше один за другим покатились вниз, я испуганно вскочила на ноги, но гномы реагировали еще быстрее. Они метнулись в стороны, и даже Бомбур успел отскочить прежде, чем его тонким слоем размазало бы по плитам. С гулким скрежетом, камень сдвинулся с места и покатился вниз, набирая скорость. Разглядев его траекторию, я ринулась следом за шустро соображавшим кроликом, пронесшимся мимо, утягивая за собой сопротивляющегося волшебника. — Дорогуша, куда вы помчались… — бухтел он, пытаясь освободиться от моей хватки, и в этот момент камень с грохотом влетел в одну из колонн и по потолку побежали трещины, на голову посыпалась земля. Мы со всех ног побежали к образовавшемуся лазу и стали спешно карабкаться следом за Бомбуром. За спиной с грохотом обрушивались одна за другой колонны. Кили первым нырнул головой вперед в темную дыру, за ним полез Бомбур, и, разумеется, застрял. Мы с Фили уперлись в него плечами и стали толкать изо всех сил, но Радагаст скомандовал: — А ну вперед, шевели окороками, — и тыкнул посохом в торчащую из лаза половину гнома. Мелькнула вспышка, раздался треск и запахло озоном, гном пушечным ядром влетел внутрь. Комья земли уже сплошным потоком сыпались на голову, так что мы с Фили без разговоров ухватили старого мага за мантию и пропихнули в проем. Я уже хотела было лезть следом, но мимо пролетел особенно угловатый булыжник. Меня-то миновало, зато зазевавшийся гном получил прямое попадание. Голубые глаза потеряли фокус, он опасно накренился и стал сползать вниз. — Связалась же на свою голову… — бурчала я про себя, в последний момент ухватив его за шею и гребя всеми оставшимися конечностями, спасая нас от участи отбивной. Перевалившись через каменную преграду, мы скатились в кромешную темноту и замерли, прислушиваясь к грохоту и ожидая, что потолок вот-вот рухнет нам на головы. Но постепенно тряска утихла, шум прекратился. — Фили, ты жив? — тихо шепнула я. — Кажется, да, — послышалось в ответ. — Тогда будь добр, сними с меня свою чудесную тушку, у меня сейчас кишки через уши вылезут, — прохрипела я, беспомощно скребя руками в тщетной попытке вылезти из-под приземлившегося сверху гнома. Тот перекатился на землю, отчего мои ребра жалостно всхлипнули. — Кили? Где ты? — встревоженно позвал он брата, откашливаясь и поднимаясь на ноги. — Здесь, — раздался голос совсем рядом, затем шорох и звук падения, — Прости, Бомбур, ничего не вижу. — Сейчас поправим, — ответил Радагаст и принялся чем-то усердно скрипеть, и у меня перед глазами вспыхнул яркий огонек, — Так-то лучше, — он поднял повыше посох с источающим свет камнем на конце. Сначала свет упал на столпившихся помятых гномов и испуганно замершего рядом кролика, затем скользнул по гладким стенам и утонул во мраке темного зева уходящей вниз широкой лестницы в конце коридора. Повисла могильная тишина. — Напомни еще разок, кто тут вызывает катаклизмы? — повернулась я к Фили, стараясь не сорваться на крик. Гном виновато склонил голову, глядя на меня невинно-чистыми голубыми глазами. Может, мне и не чуждо чувство сострадания, вот только совсем недавно на моих глазах Кили проделал с братом такой же трюк, так что я не купилась, а только негодующе фыркнула и отвернулась, осматриваясь. Широкий коридор оканчивался пугающим темным проемом, откуда вниз уходила крутая лестница. Узнавать, куда она ведет, мне совершенно не хотелось. Пока остальные мялись в узком пятачке света вокруг Радагаста, Фили проверил, на месте ли оружие, и решительно направился к началу спуска, а Кили преданно последовал за старшим братом. — Как думаешь, это безопасно? — шепнул мне на ухо Бомбур, нервно перебиравший бороду и явно не горящий желанием идти следом за соратниками. — Абсолютно точно нет, — припечатала я, все еще пребывающая не в лучшем расположении духа, и пристроилась следом за Радагастом, — Идем, у меня нет никакого желания здесь торчать.

***

Чуть-чуть не досчитав до пятисотой ступеньки, я окончательно сбилась и забросила это занятие. Молодые гномы все так же бодро шагали впереди, а вот Радагаст заметно прихрамывал, да и Бомбур пыхтел из последних сил, а моя дважды за сегодня отбитая спина ныла все сильнее. Я уже хотела было остановиться и потребовать передышку, как вдруг прыгавший позади Барнабас, навострив уши, резво обогнал принцев и скрылся в темноте. И снова Кили поскакал за ним. — Фили, ты не думал посадить его на поводок? — предложила я угрюмо, надеясь, что хоть на этот раз беспокойный гном сумеет никуда не провалиться, ведь что-то мне подсказывало, что ниже только преисподняя. — Думал, — недовольно откликнулся Фили, прибавляя шаг и негромко окликая брата, и добавил: — Мама запретила. — Но ее ведь здесь нет, — указала я, — А я могу наколдовать веревку. — Если он еще раз удерет — разрешаю, — согласился Фили. Но на этот раз гном удрал не так далеко. Он сидел на корточках всего на пару пролетов ниже и умиротворенно гладил кролика, сосредоточенно принюхивавшегося к тому, что лежало за темной аркой. — Смотрите, Барнабас нашел выход, — радостно сообщил Кили. — Какой молодец, без него мы бы ни за что не справились, — едко заметила я и с облегчением уселась на нижнюю ступеньку. — Что ж, идем, — бодро скомандовал Фили и шагнул в мрачный проем, но обернулся на мой протяжный измученный стон. — Давайте передохнем, меня уже тошнит от этих проклятых спусков и поворотов, — взмолилась я, и это была чистая правда. Голова у меня шла кругом, в ушах гулко стучала кровь, а желудок выписывал опасные пируэты. Братья окинули остальных снисходительным взглядом и повернулись друг к другу. Кили коротко дернул головой, Фили согласно кивнул и объявил: — Ждите здесь, мы пока разведаем территорию. Радагаст задумчиво пожевал губами и нехотя протянул старшему принцу свой посох. — Вот, возьми, мы тут и так посидим, — буркнул он, — Если погаснет, ты пошебурши камушек маленечко. Фили благодарно кивнул, принимая посох и направляясь в высокий проем арки, где нетерпеливо топтался Кили. Бомбур долго колебался, но все же вскочил и припустил следом: — Подождите, и я с вами! Я начала подозревать, что он боится темноты. И вот, гномы скрылись в проеме, а мы с волшебником остались сидеть на лестнице в абсолютном мраке. Радагаст участливо поинтересовался: — Ну что, нехорошо тебе? Я только невнятно промычала в ответ, борясь с накатывающей тошнотой. — Эээ, да у тебя горная болезнь, — констатировал он, дотронувшись до моего лба, и неодобрительно поцокал языком, — Совсем гномы захерели… — Не гном я, — буркнула я и тут же сжала челюсти, проглатывая подкативший к горлу ком. Радагаст пропустил мое замечание мимо ушей, поглощенный интенсивным шуршанием в складках своей одежды. Неожиданно он победоносно воскликнул: — Нашел! На-ка вот, пожуй, полегчает. Поводив в темноте рукой, я нащупала протянутую мне странную плотную лепешку, пахнущую болотом и тиной. В любой другой ситуации я и в руки бы такое не взяла, но голова пульсировала все сильнее, а идти дальше было как-то надо. Стараясь не вдыхать противный запах, я храбро куснула странный предмет. По текстуре он напоминал подсохшую тугую резину, но при разжевывании крошился и лип к небу, языку, горлу… Чувствуя накатывающее удушье, я поспешно полезла в сумку и нащупала пузатую бутылку. Сотрясаемая кашлем, я с неимоверным трудом вытащила пробку и сделала большой глоток. К моей радости, странная субстанция все же проскочила в пищевод. Почти сразу же мне стало чуточку легче. Усилием воли я сделала еще один укус, тщательно разжевала странное лекарство и проглотила, запив легким эльфийским вином. После четвертого или пятого кусочка я уже чувствовала себя вполне огурцом, разве что слегка замаринованным. — Хотите? — вспомнила я о правилах приличия и протянула бутылку в сторону старого волшебника. Тот беспокойно всхрапнул, просыпаясь от звука моего снова бойкого голоса, и вырвал бутылку у меня из рук, шумно принюхиваясь. — Ты что там, квасишь тишком, окаянная? — воскликнул он, — Да кто ж эти грибы вином запивает, бестолочь? — Грибы? — похолодев, переспросила я и поспешно выплюнула все то, что еще не успело попасть в желудок. — И что теперь с тобой делать, непутевая? — сварливо поинтересовался он, прикладываясь к бутылке. Я испуганно прислушивалась к своим ощущением. Не считая таинственного побулькивания в животе, все было как обычно. Послышались приближающиеся шаги, темнота поредела, и вот к нам вышли довольные гномы. — Мы нашли дорогу! — доложил Кили, едва ли не подпрыгивая от возбуждения. Будь у него хвост, он обязательно бы им вилял, — Идем скорее, вы должны это увидеть. Фили уставился на меня, и я постаралась поскорее натянуть самое непринужденное выражение лица. — Ты очень бледная, — гном присел рядом и обеспокоенно оглядел меня, — Тебе нехорошо? — Все прекрасно, просто здесь душно, — чрезмерно бодро ответила я, вскакивая на ноги и вприпрыжку направляясь на выход, — Идем, Кили, что ты хотел показать? Младший гном тут же сорвался с места, а я поспешила следом, бегло бросив предупредительный взгляд на волшебника. Тот нахмурился, но все же спрятал бутылку за спину и промолчал. Кили быстро вел нас по широким коридорам, уверенно выбирая повороты, а я шагала следом. Фили шел рядом, время от времени недоверчиво на меня косясь. Похоже, его нервировало то, что я откровенно на него пялилась. Точнее, на его косички. Они, переливаясь всеми цветами радуги, причудливо извиваясь и едва слышно позванивая, переползали с места на место, скручивались и расползались, все время ускользая от моего взгляда. Одна особенно противная косичка все никак не хотела лежать спокойно. Я не выдержала и накрыла ее ладонью. От неожиданного подзатыльника Фили вскрикнул. — Ты чего? — обиженно уставился он на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Какая-то критическая извилина в задней части моего мозга пришла в движение. С чего я вдруг решила, что косички могут ползать? Я неуверенно пригляделась. Волосы Фили вели себя вполне примерно и спокойно лежали, пока их обладатель глядел на меня озадаченными голубыми глазами. — Грибов она наелась, вот что, — сварливо пояснил догнавший нас Радагаст, хмуро глядя на меня из-под сведенных косматых бровей. — Каких еще грибов? — любопытно спросил вернувшийся на шум Кили. — Да ты сам мне их всучил! — оскорбленно напомнила я старику. — Откуда ж я знал, что ты проспиртоваться решишь для верности? — огрызнулся он. Фили не дал нам начать перепалку, закрывая от меня волшебника. — Как ты себя чувствуешь? Хочешь, остановимся и переждем? — предложил он участливо, но я упрямо замотала головой, игнорируя фиолетовые спирали перед глазами. — Все нормально, чем быстрее мы выйдем на свежий воздух — тем лучше. — Нам идти всю ночь, так что если тебе плохо… — Нормально все, — повторила я и успокаивающе похлопала гнома по руке, — просто голова немного кружилась, но все прошло, честно. Веди нас дальше. Не убежденный до конца, Фили с сомнением обернулся к волшебнику, но тот только развел руками. Знаком Фили приказал брату идти вперед, а сам пошел со мной, уже ни на секунду не отрывая напряженный взгляд. Мы пошли дальше. Проходы становились все шире, своды все выше, мы миновали просторную залу с причудливо вырезанными витыми колоннами и вышли к огромному провалу, другая сторона которого была скрыта в темноте, куда не доставал блеклый свет посоха. — Глядите… — благоговейно прошептал Кили, осторожно нагибаясь над краем и освещая покатые стены. Тусклый свет отразился в чем-то невесомо-серебристом, заиграл чистыми бликами и разнесся дальше, вырывая из темноты все больше блестящих вкраплений в сером камне. — Что это? — пораженно спросила я, тоже приближаясь к краю и заглядывая в пропасть. — Мифрил, — пояснил Фили, не отстававший ни на шаг, любуясь серебристыми переливами, — Главное сокровище нашего народа… Лишь здесь можно его добыть, и лишь гномы Мории знают секреты его добычи и изготовления. Мой дед как-то рассказывал … Его голос постепенно от меня ускользал. Я завороженно вглядывалась в бархатную глубину. Темнота плескалась у самых ног, такая манящая и таинственная. Передо мной словно расстилалась бесконечная водная гладь, а которой отражались мерцающие звезды. Собираясь нырнуть, я напружинилась, сделала шаг назад для размаха и оттолкнулась… — ДА ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! — завопил Фили, кидаясь следом и успевая схватить меня прежде, чем я навсегда скрылась бы в ужасающем провале. Меня втянули назад и уложили на землю. — Эй! Ты меня слышишь? — донесся издалека испуганный голос. Я заглянула в голубые глаза и довольно хихикнула. — Ей хуже, — сказал кто-то голосом, скрипучим как несмазанные качели. Я с энтузиазмом завертела головой в поисках качелей и заканючила: — Я хочу покачаться! Послышался протяжный вздох. — Нужно миновать пропасть, пока она снова не спрыгнула. Кили, иди вперед, я ее понесу, Бомбур, ты замыкающий. Все, пошли. Меня осторожно подхватили. — Неси меня олень в свою страну оленью, — изрекла я многозначительно и чмокнула гнома в большой нос, маячащий перед глазами. И поход через нескончаемые тоннели продолжился. От мерной качки меня разморило. Стало казаться, что я слышу тихий плеск волн, далекие крики чаек, соленую влагу на лице. Крупные капли падали одна за другой, это уже начинало раздражать. Я утерла их рукой, открывая глаза, и задумчиво уставилась прямо перед собой. Фили заметил, что я пришла в себя и участливо поинтересовался: — Ты как? Но я была поглощена сложными рассуждениями и не ответила. Наконец, я все же пришла к окончательному решению. — Знаешь, а ты мне больше нравишься, — заявила я несшему меня гному крайне серьезно. Тот поперхнулся и уточнил: — Больше, чем кто? — Больше, чем он, — указала я пальцем на странную бледную тварь, осторожно ползущую над нами вдоль высокого карниза, капая на меня слюной. Выхватывая клинок, гном выпустил меня из рук, и я больно шмякнулась об пол. Тварь, осознавшая, что ее заметили, утробно взвыла и бросилась в атаку, но Фили был проворнее и успел выставить вперед меч, пронзивший бледное угловатое тело насквозь. — Гоблины! — закричал Кили совсем рядом. От удара в голове немного прояснилось, я вскочила на ноги и завертелась, оглядываясь. Мы стояли посреди колоссальных размеров зала, расходившегося во все стороны рядами высоких колонн. Казалось, что топот и визг доносится сразу отовсюду, но гномы ориентировались в каменных лабиринтах куда лучше меня и безошибочно определили, в какую сторону бежать. Убедившись, что я проворно бегу за Кили, Бомбуром и, разумеется, Барнабасом, Фили подхватил Радагаста под руку и потянул вперед, замыкая отступление. Крики слышались все ближе, мы неслись вперед, не заботясь о направлении. — Сюда! — скомандовал Кили, резко сворачивая в залу меньших размеров, захлопывая дверь за Фили с Радагастом, заскочившими последними, и с помощью Бомбура блокируя дверь тяжелой каменной статуей, украшавшей величественный вход. Когда-то это была трапезная. Вдоль стен стояли массивные длинные столы и лавки, кое-где даже остались нетронутые кубки и блюда. Похоже, впопыхах никто о них и не вспомнил. В дальнем конце виднелась другая дверь, и мы поспешили к ней, но она то ли рассохлась от времени, то ли была заблокирована с другой стороны. — Проклятье, мы в ловушке, — воскликнул Кили, в ярости пиная неподдающуюся дверь и оборачиваясь к брату. Тот лихорадочно оглядывал помещение. — Помоги мне! — позвал он Кили, выдвигая ближайший стол поперек залы и опрокидывая его на бок, — Спрячьтесь здесь, гоблины предпочитают обстрелять противника издалека и добить оставшихся. Пока они не подойдут — не высовывайтесь! Снаружи донесся ожесточенной скрежет и царапанье, дверь приоткрылась на пару сантиметров. — Бомбур! — рявкнул старший принц, доставая второй меч и занимая позицию за ближайшей ко входу колонной, — Ты за них отвечаешь! Выведи их отсюда, слышишь меня?! Бледный, но решительный Бомбур утвердительно кивнул и потащил меня за стол, заставляя опуститься на пол. Поняв, к чему они ведут, я принялась яростно вырываться, воинственно размахивая прихваченным на ходу подсвечником: — Я тоже буду сражаться! У меня есть шпага! Опустившийся рядом Радагаст помог скрутить мне руки. — Берегите себя, ладно? Выбирайтесь, как только сможете, — тихо попросил Кили, удостоверившись, что мы надежно укрыты, а я обездвижена, и направился к своему месту возле брата. Дверь затрещала под страшным ударом, прилетевшим снаружи. — Это гоблины? — испуганно пискнула я, мгновенно теряя весь свой боевой дух, — У них там пушка или таран? — Это пещерный тролль, — просипел Бомбур, зажмуриваясь в ужасе. На лбу у него проступили капельки пота, его била крупная дрожь, гном едва слышно всхлипывал. На мгновение повисла тишина, и тут дверь разлетелась в щепки. С истошным ором гоблины хлынули внутрь. Взвизгнула тетива лука, просвистели парные клинки, радостные хищные крики сменились на вопли боли. Часть меня хотела достать палочку и броситься на помощь, вот только я никак не могла собрать мозги в кучу и сообразить, как работают ноги. Стол покачнулся, и через него перекатилось простреленное меткой стрелой тело гоблина. Следом над нами показалась щерящаяся пасть, но Радагаст метким тычком посоха ударил тварь короткой вспышкой, и морда с воем скрылась из виду. Пол сотрясался под чьими-то тяжелыми шагами, раздавался громоподобный рык и жалобный скулеж. Во всем этом жутком шуме я различила, как Кили охнул от боли, Фили прокричал что-то на Кхуздуле, вдруг от мощного удара содрогнулись стены. Я пришла в себя и выглянула из укрытия. Пара десятков вертких гоблинов наскакивала на непрестанно кружащихся и петляющих гномов, но опасливо расступалась перед исполином, размахивающим тяжелыми цепями, прикованными к металлическим обручам на запястьях чудовища. Гигант был раза в три больше любого гнома, толстая сероватая кожа легко выдерживала меткие удары клинков, а редкие застревающие в ней стрелы не доставляли монстру совершенно никакого беспокойства. Снова взревев, тролль одновременно взмахнул обеими цепями, круша не успевших отскочить гоблинов со звучным треском. Братья синхронно поднырнули под ними и ударили тролля с двух сторон, но тот даже не дернулся, разворачиваясь для нового удара. Улучившие момент гоблины посыпались на молодых воинов как горох. — Идем, — Бомбур все настойчивее дергал меня за рукав, — Нужно уходить. Один из гоблинов рубанул наотмашь как раз в тот момент, когда Фили уворачивался от исполинского кулака, и гном вскрикнул от боли в рассеченном бедре. Гоблин радостно завопил и приготовился нанести второй удар, но не заметил возвращающийся по дуге кулак и отлетел к стене, больше не двигаясь. В голове снова прояснилось. — Черта с два, — выпалила я, вскакивая и доставая пузырек из кармана. Воспользовавшись заминкой, я проскользнула мимо отвлекшегося Радагаста и спряталась от наступавших гоблинов за колонной, затем осторожно выглянула и юркнула за следующую. Теперь тролль, окружившие его гоблины и толпа их мерзких сородичей, протискивавшаяся внутрь, стояли от меня на одной прямой. Я глубоко вдохнула, выскочила из-за колонны и прокричала: — В стороны! К счастью, рефлексы у гномов отточены на ура, Двалин был бы горд. Не успев опомниться, Фили откатился, уходя вбок от чудища и скрываясь за постаментом одной из рухнувших статуй, а Кили перемахнул через стол и укрылся за ним, заколов кинувшегося следом гоблина и успев бросить на меня удивленный взгляд. Пузырек пролетел по крутой дуге и упал в проеме, в самой гуще лезущих внутрь гоблинов. За прогремевшим взрывом послышались испуганные вопли. Оказавшиеся ближе остальных к взрыву гоблины падали окровавленными ошметками, более везучие с воем бросились врассыпную. Но тролля взрыв только распалил, он начал неистово размахивать длинными ручищами, круша все на своем пути. Взрыв оглушил и меня, так что я не сразу заметила подбиравшегося гоблина. Взгляд мой затуманился, гоблинов вдруг стало два. Мне начало казаться, что пол и потолок поменялись местами и я вот-вот рухну вниз. Гоблин прыгнул на меня с истошным визгом, вот только я уже нырнула вниз, хватаясь за каменные плиты и силясь разобраться, где же в этом сумасшедшем мире все-таки верх. Такого он явно не ожидал, так что оступился и повалился на пол. Я стала отползать, шаря в сумке в поисках чего-нибудь полезного, но мысли путались, а двоящийся гоблин тем временем уже снова бросился вперед. На пути гоблина внезапно возник тяжелый поднос, а затем и ударивший им Бомбур. Гоблин заверещал от ярости, но гном толчком грузного тела припечатал его к стене и, крутанувший, со всей силы огрел подносом. Поверженный враг медленно сполз по стенке, а светящийся от гордости и трясущийся от ужаса Бомбур обернулся ко мне. — Ты в порядке? — спросил он и схватил за плечо, рывком поднимая на ноги. Я замотала головой, отгоняя заволакивающий глаза туман. Все двоилось и троилось, стены ходили ходуном, а пол прыгал под ногами. К тому же, распалившийся тролль тоже вносил в этот бедлам свой немалый вклад. — Все хорошо, не отвлекайся на меня, — восстановив равновесие, я отпихнула гнома и оглянулась на Фили и Кили, которых теснил монстр. Пусть гоблинов и стало в разы меньше, они продолжали яростно кидаться на братьев, изматывая их и нанося мелкие, но все более многочисленные раны. Кили едва ли видел что-либо: глаза ему заливала кровь из рассеченного лба, а Фили все заметнее спотыкался. Трое гоблинов одновременно наскочили на Кили, роняя его на пол. Первым на помощь подоспел Барнабас, влетая на всем ходу увесистым тельцем под колени занесшему длинный кинжал гоблину и поваливая его на соседа. Радагаст тоже заметил плачевное положение младшего принца и бросился к нему, молотя гоблинов узловатым посохом и выпуская яркие короткие вспышки, а Бомбур уже снова бился с еще двумя тварями, набросившимися из-за угла. Фили с трудом уворачивался от сокрушительных атак тролля, теперь сосредоточившегося на нем одном. Принц крутанулся, но гораздо медленнее, чем раньше, и нанес удар справа, на что тролль тут же ответил взмахом левого кулака, вскользь задевшего гнома, недостаточно быстро уклонившегося. Фили неловко перекатился и рубанул слева, тролль снова ответил симметричным ударом, уже ощутимо попавшим по цели. Я внимательно следила за странными движениями тролля. Похоже, он крайне не любил долго соображать, предпочитая просто повторять движения атакующего, но десятикратное усиление делало эту тактику почти беспроигрышной. Дело дрянь, надо выбираться. Мне в голову пришла совершенно дикая идея. Быстро отступая бочком к заблокированному проходу в дальней стене, я подхватила с пола почти целый тяжелый кувшин. Встав напротив двери и ревущего перед ней тролля, я прицелилась и со всей силы швырнула снаряд в огромного монстра, но тот либо не почувствовал удара в спину, либо счел реакцию на такое ниже своего достоинства. Я выругалась и в панике огляделась. Гоблины снова стали прибывать, а Фили уже почти совсем выдохся. Голова снова пошла кругом, и я пошатнулась, но сумела стряхнуть с себя дурман. Вдруг Фили споткнулся и упал, гоблины в восторге завизжали, тролль занес кулак для последнего, смертельного, удара. — Stupefy! — прокричала я, не задумываясь выхватывая палочку и направляя на тролля. Прямо в злобную морду ударил залп зеленых искр. Маленькие глазки заметались в растерянности, но быстро сфокусировались на новой жертве, непредусмотрительно замеревшей посреди прохода. С утробным рыком он пошел на меня. Я вспомнила свое недавнее наблюдение и подхватила с пола увесистый горшок. — Получай! — горшок полетел в тролля, вот только грибы окончательно лишили меня хоть какого-то чувства расстояния, и я чудовищно промазала: снаряд едва долетел до приблизившегося на расстояние нескольких шагов гиганта. Тот замер в растерянности, глядя на черепки у своих ног, затем яростно взревел, снес одним взмахом статую с постамента и бросил в меня в ответ. На это я и рассчитывала, и даже умудрилась вовремя присесть, так что тяжелое изваяние пролетело над моей головой и с грохотом обрушилось на заблокированную дверь. План сработал. Уже второй подряд, кстати. «Жизнь налаживается», — пронеслось в затуманившейся голове, но вид мчащегося на меня тролля хорошо отрезвлял. Я рыбкой проскочила в образовавшуюся пробоину и сразу вильнула в сторону. Тролль промчался мимо, даже не подумав замедлиться и вынося массивную дверь вместе с косяком и кусками камня, но, врезавшись в стену, остановился, нашаривая меня подслеповатыми глазами. Оставалось только бежать. Я помчалась вперед по гранитному скользкому полу, в кромешной темноте врезаясь в стены на поворотах и молясь, чтобы не встретить очередной обвал. Стараясь мыслить позитивно, я нашла один очевидный плюс: любая хоть сколь-нибудь осмысленная тварь хотела бы встретиться в этой тьме со мной не больше, чем я с ней, ведь следом несся пещерный тролль, вот только скользил похлеще меня и с таким утробным треском влетал в стены, что я начала надеяться, что он пробьет себе голову раньше, чем догонит меня. Но мне не повезло. Сначала, увидев впереди забрезживший свет, я обрадовалась и прибавила скорости, но выскочив в полукруглую залу замерла в ужасе. Свет лился из узких прорезей в бесконечно далеком куполе, а других выходов не было и подавно. Я едва успела скрыться за широким каменным постаментом, когда внутрь влетел яростно ревущий тролль и принялся без разбору сносить своими цепями колонны, молотить по полу и яростно подвывать. Немного погодя он замер и с шумом втянул в себя воздух, а затем побрел в мою сторону. Руки совершенно не хотели меня слушаться. Они разбегались во все стороны, мне приходилось их отлавливать и заталкивать в сумку, но они вырывались и снова разбегались. Едва не плача от беспомощности, я судорожно пыталась подавить галлюцинации и достать хоть что-то, что могло бы помочь отсрочить безвременную кончину. Жуткая жабья голова показалась из-за постамента, за ней последовала огромная лапища, и я с испуганным криком выскочила из своего укрытия и стала неловко отступать, не сводя глаз с надвигавшегося тролля. Спина коснулась холодного камня: я уперлась в стену. Тролль наступал. Я шарила в сумке. Весь мир для меня сократился до приближающейся раскрытой в оскале пасти. В панике я кидала в приближающегося тролля всем, до чего могла дотянуться, дошла очередь и до каких-то пузырьков. Что это? Мазь от синяков? Самогон прапрапрадедушки Тука? Не важно, все летело в тролля, разбиваясь о толстую шкуру или скрываясь в чудовищной пасти. Тролль закашлялся, очевидно, чем-то подавившись, а я исчерпала запас снарядов и замерла. Тролль стал задыхаться и упал на колени, молотя руками по горлу. У меня мелькнула слабая надежда, что монстр задохнется, но увы, мощным глотком он прочистил горло и поднял на меня маленькие злобные глазки. Между нами оставалось три тролльих шага. Два. Один. Тролль смачно лизнул меня прямо в перекосившееся от страха лицо. — Ыау? Гуп? — обратился ко мне тролль, заглядывая в глаза. Я тупо уставилась на него в ответ. Прошло несколько секунд. Я все еще была жива, тролль все еще глядел на меня влюбленными глазами. Из горла вырвался нервный смешок, к глазам подступили слезы. Не в силах подавить зарождающуюся истерику, я начала неудержимо смеяться, сползая по стене на пол и силясь вдохнуть воздуха сведенными от хохота легкими. Приступ отступил так же быстро, как и начался. Я подняла глаза. Тролль смотрел на меня весьма озадаченно. Я ответила ему тем же. — Ты есть меня будешь, или как? — поинтересовалась я неуверенно. Тролль плюхнулся на пол напротив меня, сгорбившись, чтобы наши лица были почти на одном уровне. — Гупы аоу ыыы? — вывел он старательно и очаровательно оскалился. В глазах поплыло. Передо мной сидел тролль, глядя на меня крошечными преданными глазками, умилительно пуская слюни и глубокомысленно порыкивая от избытка чувств. С трудом осознавая всю абсурдность ситуации, я протянула руку и потрепала его по бугорчатой голове: — Прекрасно, кто-то из нас двоих явно двинулся. Раз ты такой милашка, давай решим, что это была я. В конце концов, мне не привыкать. Ты же милашка, да? Прямо-таки сладкий пупсик. Будешь Пупсиком, ладно? Тролль довольно заворчал, подставляя лоб для чесания. — Уууп-ик, — повторил он, благодарно обливая меня слюнями.