Ahsoka Stays in the Order / Оставшаяся в ордене

Не в силах расслабиться Асока отправилась на поиски Энакина. Внезапно девушка услышала голоса возле моста и на цыпочках подошла поближе. — Я понимаю, о чем ты говоришь, Энакин, но ты не хуже меня знаешь, что сейчас у нас нет свободных людей. Судьба Кристофсиса печальна, но пока мы не закончим эту войну, мы мало что можем для них сделать, — тогрута узнала голос Оби-Вана, звучавший за дверью, и села за ней, чтобы хорошо слышать их диалог. — Я не думаю, что они смогут прожить долго в таких условиях, Мастер. Ты же их просто не видел... Они ведь умирают от голода! Армия дроидов уничтожила все их запасы продовольствия и воды в окрестностях города. Все, кроме горстки людей, полностью покинули столицу. Должно же быть что-то, что джедаи могут сделать. Вот, например, мы с Асокой расчистили одну главную дорогу. Конечно же, мы можем прислать кое-какие предметы первой необходимости. Может быть, какое-то оборудование, чтобы помочь им очистить город полностью? По крайней мере, прислать сначала еду и воду? О, а ещё медицинские принадлежности...? — серьезно спросил Анакин, все больше уходя в свои мысли. — Я поговорю с советом, но ничего не могу обещать. Мы все и так разбросаны очень далеко по всей галактике. Я знаю, что это трудно понять, но во время войны мы должны идти на жертвы, чтобы обеспечить дальнейшее выживание Республики. Асока услышала, как Энакин ударил кулаком обо что-то. — Но ведь эти люди — часть Республики! Скажи им прямо в лицо, почему они недостаточно важны для спасения. Их планета была разорена нашей войной, а не их. Мы покончили с оккупацией дроидов, но что потом? Мы просто оставили их умирать! Да и какой в этом смысл? — Нет, Энакин, их планета была разорена сепаратистской армией. Не забывайте об этом вдвоём — кто здесь виноват. А теперь успокойся, пожалуйста, пока ты не поранился. Ты и твой падаван должны немедленно вернуться в храм, — упрекнул его Оби-Ван, и девушка тут же закрыла лицо руками. Отлично, теперь Энакин попадал в неприятности из-за ее собственной потребности найти себя. Но как мог Кеноби услышать то, что говорил Энакин, и просто отмахнуться от его слов, как от несущественных? Как легко он свалил всю вину на сепаратистов, вместо того чтобы признать, что джедаи тоже виноваты. Именно это девушка пыталась объяснить Энакину, и хуже всего было то, что сейчас Оби Ван был абсолютно искренен — он верил в свои слова. Именно так он и остальные джедаи, казалось, видели мир. Отчужденный, отстраненный, замкнутый, отделенный от людей. Поскольку они никогда не вникали в жизнь отдельных людей, они могли легко делать подобные выводы. Кого спасать? Того, кто был более ценен для республики... Для них все сводилось к цифрам. Величайшее благо. Так почему же они вели эту войну? Если они на самом деле не заботились о людях, которых спасали, то почему они были главными? Её желудок скрутило от осознания того, как мало значат для остальной галактики жизни этих “жертвоприношений”. Особенно для джедаев, которые поклялись защищать все живое, потому что жизнь была священна. Никто не вспомнит их имен. Никто ничего о них не вспомнит. Их оставят умирать, пока другие будут жить дальше. Это была ценой, которую они заплатили за то, что были невинными в разгар войны. Она знала, что Оби Ван был прав: они не могли быть везде. Они не могли спасти всех. Но чтобы даже не пытаться? Чтобы совсем не волноваться из-за такой ужасной ситуации и участи тех людей, которые остались выкинутыми на произвол сюдьбы на разрушенной планете? Действительно, теперь их волновала только война. Никогда еще Асока не была так уверена, как в этот момент, что рыцари ночи теряют свой путь и свою власть над светом. По крайней мере, Энакину было не все равно. По крайней мере, он осознавал происходящее, хотя и сам боялся уйти с протоптанного пути. Это было именно той причиной, но Асока всегда верила в него. Мастер сражался за людей так, как будто они что-то значили. Он заботился о ней так, как никто из тех, кого тогрута когда-либо знала. Но даже, если Энакин и был избранным, всё же он был всего лишь одним человеком. Галактика не принадлежала ему, но он, конечно, старался её исправить. И если бы Асока действительно верила в то, что между ними все будет хорошо... она бы не колеблясь осталась и попыталась помочь брошенным на произвол судьбы, постаралась бы это сделать. Ответ Оби-Вана на мольбу о помощи доказал ей, что всё безнадежно. Они никогда не передумают, что бы там ни говорили. В данный момент Джедаи могли бы сделать гораздо больше хорошего вдали от ордена, но это было бы чертовски трудно. Она действительно скучала по тем временам, когда искренне верила, что рыцари ночи могут изменить галактику к лучшему. Когда она сама что-то меняла. Теперь Асока просто чувствовала себя беспомощной. — Энакин, мой мальчик. Тогрута внезапно услышала голос канцлера и тут же подняла голову. По крайней мере, Энакин не собирался останавливаться на Совете джедаев. В этот момент она действительно ценила его гораздо больше, чем кого-либо. За то, что мужчина использует все возможности для помощи людям, даже если на самом деле он делает это, чтобы помочь самому себе. Мастер искренне верил, что сможет исправить то, что Совет сделал с ней — он хотел верить, что если они исправят этот мир, Асока останется с ним. И ей очень этого хотелось. Желание не было проблемой. Конечно, тогрута хотела остаться с Учителем. Ничто в ее жизни не было таким прекрасным, как стоять рядом с ним плечом к плечу. Но, к сожалению, в этот раз, исправить что-либо было не в его силах. Асока боялась того момента на поле боя, когда Совет отдаст им обоим приказы, которым она не сможет следовать. А что потом? Сколько людей умрет, если девушка ослушается? А что, если она его убьет? Или Рекс, или Файвз, или кто-то еще? Асока не могла быть ответственной за это. Когда она доверяла приказу, то выполняла его, независимо от того, была ли она полностью согласна или нет. Но это было бы совсем другое дело. Сейчас было бы намного хуже. — Ваше Превосходительство. Простите, что беспокою вас, но мне нужна ваша помощь. — А в чем все-таки проблема? Я слышал странные сообщения о том, что вы улетели на свою собственную миссию без разрешения Совета, — поинтересовался канцлер. — Э... да. Насчет этого... — Энакин замолчал. — Асока сомневается в своей вере в Орден Джедаев. Похоже, суд над ней сильно её потряс. Ни с того ни с сего она попросила разрешения полететь на Кристофсис. — А чего она надеялась добиться, отправившись туда? — Ну, она, кажется, убеждена, что джедаи подводят людей. Мы переходим с планеты на планету и вместо того, чтобы освободить людей, оставляем их в гораздо худшем положении. После всего, что я здесь увидел, увы, но я с ней согласен. Честно говоря, я не знаю, что и думать обо всем этом. Я никогда не встречался лицом к лицу с Советом в его нынешнем виде, но сейчас всё по-другому. Я беспокоюсь за неё, если честно. Асока настаивает на том, что хочет покинуть Орден, но я думаю, что это будет ошибкой. И я надеялся, что если Вы убедите Сенат прислать сюда какую-нибудь помощь, может быть, она останется с джедаями, где ей самое место... Асока покачала головой — именно этого она и боялась. Да, уходить из Ордена было бы ошибкой, но оставаться здесь — гораздо хуже. — О, Сила, — начал было канцлер, — ну, ты же знаешь, что я не могу использовать свое политическое влияние в интересах только одного человека... Тогрута закатила глаза от незнания этого утверждения. Так что да, это не принесло пользу ни Энакину, ни ей. Однако, этот звонок также не повлияет на будущее этих бедных людей, которые вновь останутся без поддержки республики. — Конечно, я могу обсудить это с Сенатом, но, в конечном счете, именно они должны решить, стоит ли экономить припасы или перераспределить наши ресурсы. Я знаю, что ты очень любишь своего падавана, Энакин, но если она сейчас так ненадежна, возможно, тебе стоит отпустить ее. — Она не такая уж ненадежная, канцлер, просто заблудилась и... страдает. Честно говоря, я не могу винить ее, — возмущенно сказал Энакин. — Я не могу потерять ее, Ваше превосходительство. Я же её Мастер! Я должен был защитить её. Если Асока уйдет, как я смогу продолжать обучать ее, если не уйду вместе с ней? — Ты ведь не собираешься на самом деле дезертировать, мой мальчик? — обеспокоено спросил канцлер Палпатин. — Ты величайший герой в этой войне, и если ты уйдешь, то какие шансы будут у Республики? — Нет. Конечно, нет, — быстро ответил Энакин. — Мой долг перед Республикой и Орденом джедаев... Асока встала, так как она больше не могла выносить то, что слышала. Любая надежда на то, что Энакин рассмотрит другой способ ведения этой войны, теперь исчезла. Он слишком запутался в чужой паутине. Он никогда не подведет канцлера, Оби-Вана или остальных членов Совета, даже если они не будут заботиться о нем так же сильно. Хуже того, тогрута предполагала, что на самом деле только она сама заботится о его благополучии, но, вероятно, девушка будет последней, кого он сейчас послушает. Асока уже чувствовала его разочарование в ней. Сколько времени пройдет до того, как все обернётся неудачей? Как скоро он начнет обижаться на неё за то, что она ушла? Тогрута была слишком взвинчена, чтобы спать, поэтому решила вместо этого пойти на пробежку. Она вышла из корабля и попыталась привести мысли в порядок. Набирая скорость, Асока бежала по дороге из города, которую они расчистили ещё днем. Она попыталась затеряться в Силе, как раньше, но Сила всё ещё была затуманена. После всего, что случилось, Асока даже не была уверена, что сможет доверять учителю. Но сейчас больше, чем когда-либо, если она собиралась пережить произошедшее, ей нужно было раствориться в Силе. Она теперь не верила, что у неё плохо получается контролировать ее, она просто больше не была уверена в том, что её верно учили взаимодействовать с этим потоком. Она потерялась в размытом проходящем мимо пейзаже, не обращая должного внимания на то, где находится и куда направляется. Казалось, что дороги здесь тянулись бесконечно. Пейзаж был просто плоским до самого горизонта, насколько хватало ее зрения. Здесь не было гор, ничто не нарушало однообразия, кроме зданий, и даже те немногие, мимо которых она пробегала, были печальными и обветшавшими. Но издали они выглядели гигантскими кристаллами, растущими из земли. Они вносили частичку в привлекательность этой планеты. Но как только она подходила к строениям ближе, всё чувство красоты исчезало, и Асока не видела ничего, кроме пустых оболочек ушедшей жизни. Как только она вернется на Корускант, сразу же отправится на поиски Никса. Ему не обязательно знать, что тогрута была джедаем, но она начинала понимать, что ей, вероятно, скоро понадобятся новые друзья. Асока знала, что Энакин заботился о ней по-своему, хотя это часто казалось очень эгоистичным способом. Но со временем он становился слепым, как и все остальные. Теперь Учитель вёл себя так... Был именно таким, каким Орден хотел его видеть. Он становился всего лишь оружием, инструментом, который можно было заточить и использовать по своему усмотрению. Его собственное счастье, его собственные нужды не имели никакого значения. За исключением, может быть, её самой. Но тогрута больше не могла его спасать. Нет, если он не хочет видеть, что ему даже нужно спасение. Прямо сейчас, вот прямо сейчас Асока должна была спасти себя. Она бы попросила его оставить Орден, даже если бы знала ответ, который получит. Но как только она вернётся на Корусант... все будет кончено и забыто. Все это. И, вероятно, их дружба тоже. Зная это, уходить стало еще труднее. Но если Энакин отказывается слышать то, что девушка чувствует, когда кричит на него, тогда, возможно, он и не был её настоящим другом. Асока остановилась и упала на колени, дрожа в холодном ночном воздухе. Она потерла руки, чувствуя, как накатывает усталость. Девушка не должна была бежать так далеко после того, как практически ничего не ела. После всех потрясений, которые торгута испытывала в последние несколько дней, у нее заканчивались топливо, терпение и, честно говоря, надежда. Асока огляделась вокруг, гадая, хватит ли у неё сил вернуться на корабль. Если нет, то ей лучше поскорее найти какое-нибудь укрытие. Она даже пожалела, что не сказала Учителю, куда идет. Но ей придется к этому привыкнуть. После завтрашнего дня его уже не будет рядом, чтобы спасать ее. Асока увидела впереди одинокое здание и двинулась в том направлении. Насколько она могла судить, на многие мили вокруг больше ничего не было. Никогда ещё тогрута не чувствовала себя такой одинокой и брошенной, как сейчас. Почему же ей казалось, что ее будущее будет таким же?