Субординация

За три оставшихся до субботы дня, настроения Маттиаса Харальдссона колебались от полного отрицания до неистового желания броситься в омут с головой. А Клеменс оказался решительней его, что в общем-то неудивительно, учитывая «дальние ящички» Маттиаса. Когда он прочёл записку, сердце пропустило не один удар, краска мгновенно залила лицо. Пойти в гей-клуб на свидание с игроком - это казалось Харальдссону более, чем нереальным. Но ему до одурения хотелось пойти, просто оказаться рядом с ним, вдохнуть его аромат, любоваться идеальным лицом. Блять! В субботу Маттиас менял своё решение раз пять, метался по квартире как дикий зверь, выкурил херову тучу сигарет, короче, нервничал безбожно. Наконец, решил пойти, переоделся три раза, целый час укладывал волосы, а перед выходом, недовольно осматривая себя в зеркало, поймал свой взгляд. Глаза лихорадочно блестели, то ли от нервов, то ли от предчувствия встречи, то ли от передозировки никотина. Но этот взгляд нравился Маттиасу, давно он ничего подобного за собой не замечал. В клубе было душно и пахло марихуаной. Неоновый свет бросал странные блики на лица присутствующих, Маттиас как будто попал в другой мир. Почти все столики были заняты. И тут он увидел его. Клеменс танцевал в лучах зеленоватой подсветки в самом центре танцпола, он двигался в каком-то своём, одному ему известном ритме. В чёрных кожаных штанах, сетчатой футболке, на каких-то нереальных платформах он показался Маттиасу настолько сексуальным, что резко пересохло в горле. Он остановился как вкопанный и просто завис. Клеменс наконец заметил его и подошёл, изящно дефилируя между столиками. Голубые, как россыпь льдинок глаза, были густо подведены черным карандашом, светлые волосы в беспорядке свисали на лоб, он как будто весь светился изнутри. Маттиас в очередной раз поразился его внутренней свободе и раскрепощённости, когда тот буквально повис на нём и неожиданно чмокнул в щёку слегка влажными губами: - Полагаю, мы уже можем перейти на «ты», как думаешь? Они сели за барную стойку, разговор клеялся, коктейли сменяли друг друга с бешеной скоростью и вскоре Маттиас совсем расслабился. «И чего я так переживал? Всё же хорошо. Ну пришёл выпить в бар, ну встретил знакомого, ну болтаем, бывает…» - размышлял Маттиас, явно упуская самое важное обстоятельство этого вечера. Между ними явно была искра, даже целое магнитное поле из летающих в панике искр. Желание было обоюдным, и если Клеменс показывал его, как мог, то Маттиас тщательно скрывал. - Пойдём выйдем, здесь становится слишком душно, - Ханниган изящно выгнувшись, сполз с высокого барного стула и схватив Маттиаса за руку, повлёк за собой. Да, на улице и правда было гораздо свежее, накрапывал дождь, но вечер был тёплый. Клеменс вдруг оказался близко-близко и время остановилось. Маттиас вдохнул его аромат, такой пьянящий и немного удушливый, смесь мускуса и амбры. - Ты просто знай, что я на тебя дрочу…- прошептал Клеменс ему прямо в губы. Маттиасу снесло голову. Он буквально впился в тонкие красивые губы, проник языком внутрь и понеслось. Как они дошли до квартиры Маттиаса, никто не помнил. Ключ в замке щёлкнул, и всё последующее за этим звуком растворилось в наслаждении, пряном и тягучем, как карамель. Одежда на полу, скомканные простыни, стоны, утопающие в темноте, два горячих, гибких тела, так жаждущих друг друга…