***
Когда он открыл глаза, то оказался на больничной койке. Хосок и Намджун спали, всё ещё сидя на диване в комнате. Он оглянулся вокруг, чтобы найти что-то, что могло бы сказать ему время. 2:35 утра. Он был без сознания в течение нескольких часов. Его глаза снова слезились при мысли, что Чимин уехал. Он вдохнул и прикусил нижнюю губу, пытаясь сдержать слёзы своим дыханием. Он повернулся на бок, и кровать скрипнула, разбудив Намджуна. - Куки, ты проснулся! – воскликнул Намджун хриплым голосом. - Тебе больно? Почему ты плачешь? - он не закончил и подошёл к кровати, чтобы вытереть слёзы. Чонгук сел на кровать с помощью Намджуна и уткнулся головой в колени, до сих пор плача. Его сердце снова и снова разбивалось при мысли о том, что он больше никогда не сможет увидеть Чимина. Хосок проснулся, но остался сидеть на диване, избегая скопления людей около Чонгука. Но хмурое выражение лица говорило о том, что он пережил за последние несколько часов. Намджун сел рядом с младшим и сказал: - Что случилось, Чонгук-а? Хоби сказал, что ты никогда не терял сознание во время панической атаки, а доктор сказал, что ты потерял сознание из-за стресса. Что тебя так волнует? Он выглядел искренне обеспокоенным. Чон не мог заставить себя перестать плакать или ответить. В любом случае он не контролировал вещи. Он услышал, как Хосок сказал: - Это должен сам сказать. Должно быть, Намджун молча спросил его, когда Чонгук не ответил. Он снова попытался собраться и поднял глаза, вытирая слёзы. Джун чуть приподнял брови в ожидании. - Он уехал, Хён. Даже не попрощался. Он просто ушёл. Он никогда не вернётся. Я знаю это, - выражение его лица было каменным, когда он смотрел на стену через комнату позади Намджуна. - Что? Ты имеешь в виду Чимина? Ты расстроен, потому что он уехал? Чонгук-а, я уверен, что он… - он не смог закончить, пока Хосок не прервал его, чтобы он не сказал что-то обидно невежественное. - Хён, остановись! Прежде чем что-то сказать… Ты не знаешь всего. Это была не его вина, он не знал отношений Чонгука и Чимина, как Хосок. - Чего я не знаю? - Намджун снова нахмурился в замешательстве. - Из того, что я знаю и понимаю, они влюблены, - Хосок выбрал самый короткий, самый близкий к реальности ответ. Его взгляд был прикован к Чонгуку. Глаза Намджуна расширились от шока. - Он попрощался с тобой... по крайней мере, он пытался, - Тэхён появился в палате с Юнги и Джином. Хосок отправил ему сообщение о том, что младший проснулся. Три парня ждали в зоне ожидания больницы и заснули там. Чонгук чувствовал себя очень благодарным, когда у него появились такие друзья, как он узнал позже. Голова Гука мелькнула с молниеносной скоростью с вопросительным знаком на лице. - Он хотел тихо уйти, но поздно понял, что должен был что-то сказать тебе. По крайней мере, попрощаться. Он пытался позвонить тебе из аэропорта, но ты, вероятно, был занят. Поэтому он оставил тебя... - Тэхён, казалось, не знал, что сказать дальше. - Он оставил тебе записку, Чонгук-а. Что ты делаешь, дай ему… ему нужно это увидеть, - Юнги закончил предложение и поручил ему дать Чонгуку то, что ему действительно принадлежало. - Хм… да. Я… сейчас… - Тэхён возился с карманами и вытащил плохо сложенный лист бумаги, который оказался старым, слегка смятым чеком из Корелли. Он на мгновение колебался, прежде чем дать его ему. - Чонгук, к тому времени, когда я добрался до тебя с запиской, ты уже был в больнице. Теперь я не знаю, что он говорит, но, если это не так важно... просто не разочаровывайся и не расстраивайся. Пожалуйста. Он кивнул, ничего не знача, и Тэ, наконец, нерешительно передал небрежно сложенную бумагу. - Подожди, вы тоже об этом знаете? – сказал Намджун, указывая на Тэ и Юнги. Он до сих пор шатался от откровения. - Я и Хоби-Хён знали изначально, - сказал тихо Ким. - Я допросил это у него, - сказал Юнги, указывая на Тэхёна. Джин был необычайно тих, стоя рядом с кроватью Чонгука, пытаясь утешить его, мягко погладив его по волосам. Он наконец сказал: - Перестань, Джун. Это не о тебе. - Значит, вы тоже об этом знаете. Я единственный, кто не знал? - сказал Намджун смешанным тоном обвинения и раздражения. - Ты и 7,5 миллиарда других людей в мире. Я его сосед по комнате, у которого есть глаза и уши. Конечно, я знаю. Смирись с этим, Намджун-а, - сердито отругал его Джин. Среди всего этого подшучивания Чон читал записку, которую Чимин оставил ему на обратной стороне старого и хрупкого чека кафе.«Мне жаль, что я не сказал вам. Я не мог. Это я эгоистичен и напуган. Но также я освобождаю тебя от любви ко мне. Я понимаю, что было бы упущением, если бы я просто уехал, не попрощавшись. Мой рейс в шесть вечера. Позвони мне, если получишь это вовремя, если захочешь. Если нет, то увидимся снова в другой жизни, в которой я не разобью твоё сердце. До свидания JK. Чимин."
Чонгук хихикнул из-за последней части записки. «Ты даже не мог сказать: «Твой Чимин». Ты не мог меня развеселить, даже когда уходил». - Ну, неужели ты не посмотришь на это! Это действительно мало что говорит. Только вещи, которые не имеют никакого значения... извинения за всю жизнь? Пфф ... Блять! Что я… Я должен сделать с его извинениями? Что хорошего они для меня сделают? Почему он не сказал мне, как действительно забыть его? Или как жить, не видя его каждый день? Или как справиться, не зная, как у него дела? Как пережить то, что он бросил меня? Он ушёл и забрал часть меня с собой. Как мне жить без части меня? Скажи мне, Хён? Горечь выплеснулась с двумя кислотными слезами из его глаз, когда он отдавал открытую записку Тэхёну, который осторожно взял в руку хрупкую бумагу, читая слова, написанные на ней впервые. Выражение его лица стало мрачным, и когда он поднял глаза после прочтения, его глаза наполнились жалостью и разочарованием. Он подошёл ближе, чтобы сесть рядом с Чонгуком, и впервые обнял его. Воздух в больничной палате был полон эмоций, и никто не мог сказать, что они не пошевелились. «На самом деле это не его вина. Он просто ищет отличную карьерную возможность. Он никогда не предавал меня. Никогда не делал этого. Но тогда почему он всё ещё чувствует, что сломал что-то драгоценное, что у нас было между нами? Почему это чертовски больно? Отказ переведён в предательство для Чонгука. Хотя он знал, что Чимин никогда не предался ему и что это не может считаться предательством, но это всё равно причиняет боль. В своей записке Чимин сказал, что освобождает Чонгука. Тогда почему он почувствовал, что его сковали затянувшиеся воспоминания обо всём, где был Чимин? Его серебряные волосы, звучный голос, пронзительный смех, неуловимый одинокие ямочки, добрые глаза, которые исчезали в маленьких полумесяцах, когда он улыбался, его изящные движения и маленькие, крошечные руки и всё, что происходило с Чимином в прошлом году, продолжали вспыхивать в сознании Чона. Они издевались и издевались над ним за его преданность тому, кто разбил его сердце. Возможно, если бы он не поспешно расстался с Ёрём после той роковой ночи, это было бы проще. Она была его девушкой. Она сказала ему, что любит его, чтобы не дать ему покончить с собой. Несколько раз. Он должен был держаться за неё. Он должен был стараться изо всех сил, чтобы сопротивляться его чувствам к Паку. Тогда он, вероятно, не упал бы так сильно для него и не был бы так глубоко урезан. Его слёзы в конце концов прекратились, ведь жизнь продолжается.***
Часы превратились в дни. Дни превратились в год. В течение этого года, Чонгук действительно приложили усилия, чтобы было всё хорошо. Это было трудно, но он старался. Он был занят занятиями, друзьями и даже некоторыми довольно бессмысленными вещами. Он даже простил Чимина за побег. Но потом он всегда прощал Чимину всё, что угодно. Все эти усилия и даже больше, были недостаточны для того, чтобы он действительно смог забыть Чимина. Но с каждым днём жить становилось всё легче и легче. День дался ему гораздо легче, чем раньше, но ночь - это совсем другая история. В стенках его опустошенного сердца была тупая боль, которая днём тонула в рутине обыденного мира. Но когда наступала ночь, то его окружала меланхолия. Ощущение пустоты, тупая боль - всё возвращалось и не давало ему уснуть в бескрайней тишине ночи. Его кровать постоянно напоминала ему ту, в которой он когда-то лежал с Чимином, целуя его до потери сознания. Закрыв глаза, он вспомнил своё решение снова заснуть, когда проснулся с Чимином на руках, а потом обнаружил, что тот ушёл утром. Излишне говорить, что Чонгук не спал. Он утопал на тренировках для своих выступлений. Сколько бы времени у него ни оставалось, он старался проводить больше времени с людьми. Ему нужно было проводить время с Хосоком, который был здесь только в течение этого года, а затем должен был переехать. Чонгук проводил больше времени с Тэхёном, так как теперь они были соседями по комнате. Он медленно понял, что происходит между Юнги и Тэ. Узнал о невысказанных чувствах, которые ни один из них не хотел признавать. Он также был первым, кто услышал, когда Юнги наконец набрался достаточно смелости, чтобы поцеловать Тэхёна, когда он навещал его в своей студии, и признался, что влюблён в него в течение долгого времени. Или, может быть, это Чимин услышал это первым. Гук не был уверен. Чимин был лучшим другом Тэхёна, и тот поддерживал с ним постоянную связь. Ким с радостью сообщил бы Чонгуку местонахождение или контактный телефон Чимина, если бы тот попросил. Но он никогда не спрашивал. Он был полон решимости дать Паку желаемое расстояние и разлуку. Даже если одинокие эмоции накатывали на него чаще, чем он хотел бы признать. Он также проводил много времени с Намджуном и Юнги, которые оба прошли через своё первое прослушивание. Намджун собирался вскоре дебютировать в качестве сольного рэпера. А Юнги решил стать автором песен и продюсером для одной и той же компании. Проведя некоторое время в студиях Намджуна и Юнги, он понял, что любит музыку почти так же сильно, как танцы, и что у него хорошо получается петь. Настолько, что Намджун предложил ему пройти прослушивание в их компании. Чонгук решил принять предложение Намджуна. Это всё, что потребовалось, чтобы перевернуть жизнь Чонгука с ног на голову, как будто она нуждалась в большом беспорядке. Он прошёл прослушивание и получил предложение. Согласно предложению, он должен был пойти на обучение в качестве сольного исполнителя, продолжая учиться в университете. Это был трудный вопрос. Это требовало долгих часов, самоотверженности и огромных усилий. Для Чонгука это было просто отвлечением от боли. Что-то временное, чтобы заполнить пустоту, оставленную Чимином.