Любовь с привкусом Смерти

Учебный год подходил к концу, а у Гарри не было сил даже грустить, представляя скорое возвращение в Лондонский приют. Он нагрузил себя работой ещё больше, не вылезая из библиотеки и до изнеможения тренируя заклинания, продвинулся в транфигурации и защите от тёмных искусств, с завидным упрямством игнорируя зелья. Когда Гарри не колдовал, он всё своё время проводил на тренировочном поле, гоняясь за неуловимым золотым мячиком, пока ноги не начинали гудеть, а пальцы соскальзывать с рукоятки метлы. Только потом Поттер опускался на землю и без сил брёл в свою спальню, где его хватало лишь на короткое «Доброй ночи, Том». Реддл волновался, пытаясь это скрывать, и в своей излюбленной манере читал нравоучения Гарри, которому и без того было нелегко. Вся компания Тома перешептывалась, пытаясь понять внезапные изменения в мальчике, который теперь с безумным усердием пытался утонуть в учёбе и квиддиче. Джесси с криками преграждал Гарри путь, когда тот с метлой наперевес, наспех поужинав, вновь шёл на поле. Но как ни странно, лишь Эйлин Принц смогла найти выход из ситуации Гарри, сумев докопаться до истины. Они подружились после того разговора на праздновании победы Слизерина, начав проводить немало времени вместе в библиотеке. Обычно ребята молчали, уткнувшись в свои книги, и изредка перебрасывались комментариями. Том сперва отнёсся с подозрением к новой знакомой Гарри, но вскоре успокоился, начав замечать, что друг стал проявлять интерес к зельеварению. Однажды Эйлин, заметив круги под глазами друга, как всегда нерешительно спросила: — Как ты? — Я? В полном порядке, — немного удивившись вопросу, ответил мальчик, чувствуя что-то неладное. — Твои друзья переживают за тебя. Ты почти не отдыхаешь. — Что за глупости… Всё хорошо, — немного неуверенно сказал Гарри, стыдливо опуская взгляд в книгу. Хорошо врать он так и не научился. — Что тебя беспокоит? Ты можешь мне доверять… Я… Я никому не скажу, знаешь ведь. — Я не думаю, что ты разболтаешь, Эйлин. Просто… Тебе случайно не известно такое зелье, которое помогло бы убрать сны и… видения? — шёпотом закончил Гарри, приблизив лицо к девочке, чтобы их никто не услышал. Эйлин удивлённо ахнула и задумалась, больше ничего не спрашивая. Гарри был безмерно ей благодарен. — Вообще-то есть одно, да. Но придётся попросить у профессора Слизнорта пару ингредиентов. Правда, я не знаю, сколько оно будет действовать. Такие зелья пили гадалки, когда видения начинали сводить их с ума. — Звучит… пугающе, — признался Гарри, уцепившись за надежду. — Я знаю, кто мог бы поговорить с профессором. Какие ингредиенты нам нужны? — Сейчас, секунду, я напишу тебе список, — Эйлин вытянула из-под книги пергамент и, опустив перо в чернильницу, быстро накидала перечень необходимого. Сердце Гарри радостно заколотилось в груди. Неужели… Неужели он сможет избавиться от этих видений, отравляющих ему жизнь? В тот же вечер он протянул Тому список ингредиентов, придавая себе самый милый и невинный вид, упрашивая друга помочь. — Объясни мне зачем, — требовательно попросил Реддл, изучая список. Гарри помялся, не решаясь сказать правду, но всё же сдался, понимая, что хуже уже не будет. — Я хочу сварить зелье, которое приглушило бы мои видения и сны, — Том нахмурился. — Ты? Сварить зелье? Лучше предоставь это мне. — Ну… Если честно, мне будет помогать Эйлин, — сбивчиво принялся оправдываться Гарри, не понимая, почему вообще это делает. Том остановил его жестом руки. — Это так необходимо? Я о твоих видениях. У всего есть свои последствия, ты и так должен быть в курсе. — Да, Том, это необходимо, — решительно ответил мальчик, вскидывая на друга горящий взгляд. Вопреки всем ожиданиям, Реддл задумчиво кивнул. — Хорошо, я поговорю с профессором Слизнортом. Но зелье мы будем готовить все вместе, не хочется, чтобы ты отравился. Гарри не поверил своим ушам, в порыве радости обнимая друга. Все его мысли занимала лишь предстоящая подготовка к созданию зелья. У них всё получится… Он больше не увидит эти странные обрывки, словно из другой жизни. Мальчик не мог дождаться следующего дня, засыпая с одной лишь идеей в голове и переполняясь самыми нежными чувствами к Тому и Эйлин. Гарри потряхивало, когда он сидел в комнате, ожидая Реддла, который пошёл к профессору Слизнорту. Он успел перебрать в голове все самые ужасные исходы события, даже смирившись с мыслью, что ничего не получится. Мальчик вскакивал со своей кровати, меряя шагами комнату, пытался потренироваться в заклинаниях, но мысли его летали далеко от правильных движений руки и произношения заклятия. Когда дверь в комнату открылась, он нетерпеливо подскочил к другу, всем своим видом вопя «Ну что?» — Мне удалось уговорить его. Пришлось соврать, что тебя мучают правдоподобные кошмары и ты не можешь с этим жить, — спокойно отозвался Том, кладя на свою кровать нужные ингредиенты. Гарри даже не разозлился на глупую ложь Реддла, восторженно оглядывая всё необходимое для зелья. — Ну, что ты встал? Иди за своей подружкой. — Что? Сейчас?! — Я не люблю откладывать дела на потом. К тому же изрядно надоело смотреть на то, как ты загоняешь себя на поле. Гарри уловил в голосе друга хорошо скрываемую заботу, расцветая в несмелой улыбке. Он подошёл к Тому, крепко сжимая его в объятьях, и тихо прошептал: — Спасибо! Ты лучший. — Я знаю. Ну, зови уже Эйлин. Гарри обрадованно кивнул и кинулся за девочкой, пока Том доставал котёл и всё необходимое, воспроизводя в голове разговор со Слизнортом. Профессор души в нём не чаял, и это было очень на руку. Впрочем, из всех преподавателей в Хогвартсе лишь Гораций казался Тому единственным понимающим, не зря являясь деканом их факультета. Реддл открыл книгу зелий на нужной странице, ещё раз всё внимательно сверяя, и принялся подготавливать ингредиенты, дожидаясь, пока Гарри явится со своей подружкой. Эйлин оказалась достаточно смышлёной девочкой для своих одиннадцати лет, прекрасно разбирающейся в зельеварении, даже, возможно, немного лучше него. Это, так или иначе, вызывало уважение. Наконец Гарри влетел в комнату суетливым вихрем, приближаясь к котлу, за ним бледной тенью плыла Эйлин, низко опустив голову в смущении. Том сдержанно поздоровался, и они, не переговариваясь, приступили к приготовлению зелья. Гарри кружил вокруг них, постоянно задавая вопросы и волнуясь о том, что ничего не получится, поминутно сверялся с книгой, спрашивая: — А это нормально, что оно такого цвета? — Да, Гарри, — в конце концов не выдержала даже Эйлин. — Пожалуйста, не отвлекай, иначе мы что-нибудь напутаем. Испуганный мальчик притих, присаживаясь на кровать Реддла, к которой ближе всего стоял котёл, и стал послушно ждать. Вскоре Гарри начало клонить в сон, и он, наблюдая за успокаивающим мерцанием огня под котлом, провалился в темноту. Но отдыхать ему выдалось недолго: мальчик увидел огромного страшного дракона, летящего на него и открывающего пасть, в которой уже зарождалось пламя, обещающее опалить с ног до головы. Вокруг он слышал крики поддержки, громкие хлопки и на миг поднял глаза, оглядывая окружающую его арену. Перекатившись и чудом избежав огня, он крикнул «Акцио, метла» и услышал встревоженное «Гарри, проснись». Распахнув глаза, мальчик резко сел, загнанно дыша и встречаясь с тёмными глазами Реддла, склонившегося над ним. Всего лишь сон… — Зелье готово? — первое, что вырвалось из уст Гарри, вызывая у Тома смешок. — Я ожидал, когда ты это спросишь. Да, Эйлин ушла, решив тебя не будить. Держи, — Реддл протянул другу маленькую склянку светло-синей жидкости, а Гарри разочарованно выдохнул. — И это всё? — дрожащими пальцами он забрал из рук Тома зелье, не решаясь выпить. — Конечно нет, но ты же не собираешься выпить сразу весь котёл? Порой твоя жажда смерти меня пугает, — усмехнулся Реддл, наблюдая, как Гарри осушает склянку, и, забрав пустой флакон из его рук, сложил всё ненужное под кровать. — Ну как? — Ничего не чувствую, — разочарованно выдохнул Гарри, ощущая, как отчаяние заполняет его с головой. — Ну, мы пока и не узнаем, подействовало ли оно. Посмотрим, приснится ли что-нибудь сегодня. Главное, что ты не умер. — А мог бы? — испуганно выдохнул Гарри, притрагиваясь к горлу. Ему ведь не плохо, да? Или… Кажется, внутри всё сворачивается клубком. О Мерлин… — Нет, но упустить возможность пошутить я не сумел, — Том рассмеялся, разглядывая перепуганного друга, и откинул покрывало со своей кровати. — А теперь я спать, так что, будь добр, переберись к себе. — А можно… Можно я останусь тут? Вдруг что-то пойдёт не так, — неуверенно попросил Гарри, зная, что причина была далеко не в этом. Просто безумно не хотелось засыпать в одиночестве. Он всё вспоминал, как Том рассказывал ему истории, лёжа с ним рядом, пока Поттер не уснул. И это оставалось одним из лучших моментов в жизни мальчика. Реддл нахмурился, и Гарри был уже уверен, что его прогонят, но Том, вновь удивляя друга, тяжело вздохнул, кивая. — Ладно, но, если будешь пихаться, я столкну тебя с кровати. — Хорошо, — поспешно согласился Гарри, забираясь под покрывало, и закрыл глаза, мгновенно проваливаясь в сон. Ему снились посиделки с друзьями Тома в купе Хогвартс-экспресса, уютные, непринуждённые беседы, шутливые перепалки и тихо сидящая в углу Эйлин, читающая книгу. И Реддл, нежно улыбающийся Гарри. Впервые в жизни он не хотел просыпаться…

***

Миновал год, пролетевший мгновенно. И Гарри с гордостью понимал, что уже на четвёртом курсе. Зелье действительно помогало, мальчика больше не мучали видения и странные сны, и он совершенно о них позабыл, радуясь, что наконец может жить нормальной жизнью, не разрываясь от догадок. Разумеется, где-то в глубине души ему было любопытно, что же это всё значило, но страх перед ужасной правдой затмевал всё остальное. Они выяснили, что действие зелья длится месяц, если добавить в него шкуру бумсланга, которую Том без зазрения совести выкрал у Слизнорта, уверенный в своей безнаказанности. Пропажу Слизнорт так и не обнаружил — или предпочёл не обращать на неё внимания. У зелья спустя полгода обнаружился один побочный эффект от длительного использования, как и предупреждал Реддл. Раз в неделю ему стабильно снился один и тот же кошмар, отстранённо похожий на видение, но с этим Гарри готов был смириться, просыпаясь в холодном поту и истошно крича. Бледные костлявые руки, тянущиеся к нему из котла, и тихий холодный голос, почему-то странно похожий на Реддла. После этого сна Гарри уже не мог заснуть, гипнотизируя полог кровати Тома. В такие ночи он перебирался к другу, чьё присутствие рядом волшебно успокаивало, и иногда ему даже удавалось подремать. Гарри продолжал быть ловцом команды, принося Слизерину раз за разом новые победы, и вскоре стал любимчиком однокурсников. Том всё также пользовался популярностью у факультета, образуя вокруг себя тайный круг сообщников. Гарри всегда присутствовал на встречах, молча наблюдая и слушая, как Эйвери, Сигнус и Вальбурга, а вскоре и Орион, Малфой и даже Джесси называют его друга «лордом Волан-де-Мортом», обсуждая планы по избавлению мира от грязнокровок. Поттер в собраниях активно не участвовал, предпочитая в это время читать книги или почти сразу после начала уходить гулять с Эйлин. Он ужасно боялся, что однажды подруга окажется втянутой в этот тайный круг, почтительно склоняя голову в присутствии Реддла. Гарри удивлялся, почему Тома так боялись и уважали, но он видел, как тот ведёт себя с ними, и не мог узнать в этом жестоком, отстранённом мальчике своего друга. Возможно, уважение к себе Реддл заслужил статусом далёкого предка Слизерина, а может быть, именно радикальными взглядами и амбициозными планами изменить волшебный мир. Гарри знал, что в школе начали происходить странные события. Над грязнокровками издевались, накладывали сложные заклятия, но никто не мог поймать виновного, а Поттер стыдливо опускал взгляд, стараясь не смотреть на Дамблдора. Как бы то ни было, выдать Тома друг не мог. Однажды Гарри помог Хагриду, которого обступила толпа слизеринцев, громко оскорбляя и прилюдно унижая. Поттер видел, как у здоровяка покраснели уши то ли от стыда, то ли от злости, и, не желая всё это терпеть, нашёл в толпе белобрысую макушку Люциуса, подходя к нему и ставя на место. Малфой был готов его убить, но ничего не предпринял, лишь кривя презрительно губы и обещая, что Гарри об этом пожалеет. Мальчик не мог понять, с чего бы это, зная, что рядом с ним есть Том, способный защитить от всех, в том числе и от Люциуса. Слизеринцы разочарованно загудели, но разошлись, кидая на Поттера недовольные взгляды. Хагрид поблагодарил его громким басом, дружелюбно улыбаясь. К ним тут же подлетели Минерва с Августой, испепеляя Гарри гневным взором, но, услышав историю от друга, смягчились. — Знаешь, думаю, на Гриффиндоре тебе было бы лучше, — сказала тогда МакГонагалл, внимательно оглядывая Поттера. Мальчик пожал плечами, простодушно разводя руками. — Но я учусь на Слизерине, и это не так уж и плохо. Не все студенты с моего факультета плохие. — Но ты — достойнейший из них, знающий о чести и справедливости не только на словах, — смело откликнулась Августа. Гарри лишь смущённо улыбнулся, ему было приятно. Он всё ещё тешил себя надеждами, что этот барьер между двумя факультетами можно разрушить. После этого случая, когда поблизости не было никого из его друзей, Минерва и Августа приветственно кивали ему, а Хагрид даже интересовался, как у него жизнь, возвышаясь над Гарри неприступной скалой. Однако, несмотря на всё прекрасное в его жизни, Гарри понял, что столкнулся с новой для него проблемой, куда более пугающей, чем те же самые видения и ненависть Гриффиндора. Он столкнулся с собственными чувствами, не понимая, почему всё повернулось именно так. Гарри зашёл в комнату, замечая, что Том ещё не вернулся, и, пожав плечами, сгрузил учебники себе на кровать. На столе Реддла лежала увесистая книга в чёрном кожаном переплёте, и Гарри, снедаемый любопытством, подошёл к ней, аккуратно проводя по обложке. Серебряными буквами на переплёте было выгравировано «Тайны наитемнейшего искусства». Он нахмурился, переворачивая страницу, и пробежался глазами по строкам, вспоминая, как Том перед сном рассказывал ему о прочитанном томике, взятом из запрещённой секции ещё на втором курсе. Эта книга была уже не для общего ознакомления, наверняка добытая снова нечестным путём. Гарри открыл оглавление, скользя взглядом по названиям разделов, и остановился на заголовке «Крестражи», проследив пальцем до конца строки и обнаружив, что о них говорится на четыреста пятьдесят третьей странице. Он уже собирался открыть нужную, когда услышал за спиной вкрадчивый голос, быстро захлопывая книгу. У Тома была странная способность — проникать в комнату совершенно бесшумно, что не раз вгоняло Гарри в бешенство. Вот и сейчас, Реддл стоял прямо у него за спиной так близко, что мальчик ощущал его дыхание затылком, чувствуя, как сердце готово было выпрыгнуть из груди. — Понравилась книга? — этот, кажется, привычный голос Тома, отстранённо вежливый, теперь вызвал внутри Гарри всплеск непонятных эмоций, от которых хотелось непременно скрыться. — Я одним глазком взглянул. — Так я не против. Но данная книга покажется тебе непонятной. Могу дать про тёмные искусства в целом. На досуге прочтёшь, должно понравиться. Для общего развития, — Гарри был уверен, что Реддл хитро улыбается одними уголками губ, но проверить не решался. — Ты должен был вернуть ту книгу в библиотеку, разве нет? — Ты слишком любопытен, Гарри, — усмехнулся Том, а Поттер перестал дышать, воспроизводя в сознании, как друг произнёс его имя. — Не больше тебя. — Зато я контролирую своё любопытство. Ну что? — Нет, спасибо, мне это неинтересно, — наигранно равнодушно отозвался Гарри, резко поворачиваясь к другу и понимая, что это было его ошибкой. Мальчик мгновенно утонул в тёмных глазах Реддла, падая в пропасть и встречаясь с чертями Тома. — Уверен? — Более чем. — Книга лежит в сундуке, под парадной мантией. Можешь взять её в любое время, — Том отстранённо пожал плечами и двинулся к своему сундуку, скидывая школьную мантию. — Люциус ведёт себя ужасно неосторожно, это начинает даже раздражать. — О чём ты? — радуясь тому, что можно сменить тему, воодушевлённо поинтересовался Гарри. — Не люблю, когда меня не слушают, а я попросил, очень настойчиво попросил… — То есть… приказал, — смело перебив, обронил Гарри. Реддл скривился, но согласно кивнул, продолжая. — Чтобы никто из моего круга прилюдно не оскорблял грязнокровок. — Отчего же? — весело отозвался Гарри, радуясь тому, что друг ничего не может приказать ему. — Потому что это вызовет подозрения у преподавателей, а мне проблемы ни к чему. Джесси чуть ли не при Дамблдоре назвал меня лордом. Идиот, — раздражённо выдохнул Реддл, бездумно разглядывая полог своей кровати. Гарри плюхнулся рядом с ним, ради забавы трансфигурируя яблоко на тумбочке Тома в птичку, которая резво принялась летать по комнате, щебеча. — Я хотел его съесть, — недовольно фыркнул Реддл, лениво следя за птицей, кружащей под потолком. — Так менее мрачно, — пребывая в крайне хорошем настроении, улыбнулся Гарри. — И что же для тебя мрачно? — Том взглянул сверху вниз на раскинувшегося у него на кровати друга, а Гарри невинно пожал плечами. — То, что все зовут тебя лордом Волан-де-Мортом. Мне тоже стоит к вам так обращаться, милорд? — шутливо почтительно сказал мальчик, тайком разглядывая Реддла и думая о том, как же он чертовски красив. Одёрнув себя, Гарри покраснел. — Мне нравится, как это звучит из твоих уст, но, пожалуй, не стоит. Гарри удивился, не сдержав поражённого: — Ого, и это Том Реддл? — Я сейчас передумаю. — Не нужно. Меня всё устраивает, — Гарри вновь широко улыбнулся, в невинном жесте кладя голову на колени друга, ощущая пальцы Реддла в своих волосах и подмечая, как тот принимается вслух размышлять о своих делах. В такие моменты Поттер отключался, послушно кивая и поддакивая. Подобные посиделки были столь же привычными, как и руки Тома, успокаивающе поглаживающие. Непривычным казались лишь быстрое биение сердца Гарри и желание, чтобы это не прекращалось никогда. И в какой момент всё это началось?.. — Ты выпил зелье? Сегодня заканчивается месяц, — внезапно прервав свой монолог, поинтересовался Том. — Нет. Забыл, — Гарри хлопнул себя по лбу, с разочарованием понимая, что пришла пора вставать. — Пей зелье и ложимся спать, завтра меня ждёт много дел. — У вас собрание? — поднимаясь с кровати Тома, деловито поинтересовался Гарри, находя в своём сундуке склад зелий. — Да, а что? — Реддл насторожился, ожидая подвоха. И друг, осушив склянку, предупредил: — У нас тренировка по квиддичу с Джесси. — Проследи, чтобы он не опоздал, — равнодушно отозвался Реддл. — Это жестоко, Том… — Ну, а я не сказочная фея, Гарри. Если приснится кошмар — приходи. Доброй ночи. — Доброй, — чуть обиженно фыркнул мальчик, укладываясь в свою постель. Гарри мечтал, чтобы ему приснился плохой сон…