***
Читая очередное письмо от Реддла, в котором тот желает ему скорейшего выздоровления и говорит, как сильно скучает, Гарри уже не надеется, что Эйлин сдержит своё обещание. Заколдованный пергамент, убедившись в том, что получатель просмотрел сообщение, взрывается в воздухе, пожираемый волшебным огнём. Поттер презрительно кривится, скашивая глаза на прикроватный столик и разглядывая присланный мужем букет. С одной стороны, он понимает, чем чревато Реддлу появление в больнице Святого Мунго, а с другой — Гарри мечтает увидеться с Томом, врезать по его лицу кулаком, вымещая боль и злобу, накопившиеся за всё время пребывания в больнице. Что же делает Волан-де-Морт, пока Поттера нет рядом? Кого приводит в дом? Гарри вспыхивает от одной этой мысли, словно спичка, и вздрагивает от того, что стихийный выброс магии разбивает вдребезги стоящую на прикроватной тумбочке вазу. Красивые цветы падают безжизненной грудой прямо на усыпанный осколками пол. Гарри смотрит на крошку стекла на своих руках и больничном покрывале и фыркает, устремляя взгляд в потолок. Плевать… Дверь открывается, и Поттер уверен, что это одна из целительниц, почуяв магию, пришла проверить, всё ли нормально, но, увидев тень тёмных волос, он удивлённо выдыхает. — Гарри… — Ты пришла! — Ну конечно, — нервно смеётся Эйлин, дрожащими пальцами кладя волшебную палочку друга — спрашивать, откуда она её взяла, действительно совсем нет времени — на тумбочку, и взмахивает своей. Гарри дёргается и облегчённо выдыхает, когда чувствует, что может пошевелить рукой. Рывком он садится на кровати, игнорируя навязчивое головокружение, и безумно счастливо улыбается, разглядывая, словно в первый раз в жизни, собственные ладони. Эйлин суетливо пихает ему в руки волшебную палочку, помогает подняться с кровати и взволнованно осматривает. В глазах её мелькает сомнение, отчего Гарри недовольно хмурится, слегка отталкивая подругу от себя и крепче сжимая палочку. — Я в порядке. — Знаю, — коротко кивает Эйлин, нервно оглядываясь на дверь. — Идём. Я смогла околдовать половину целителей на этом этаже. Практики у меня в этом немного, так что не знаю, сколько магия продержится. — Не волнуйся, я ведь с тобой. — Ты слишком слаб, — ласково отзывается Эйлин, сжимая на миг руку друга в своей ладони, и тянет к двери. Гарри послушно следует за ней, не веря в то, что ещё немного — и он сможет почувствовать свежий воздух, оставив позади больничные стены и дежурные улыбки целителей. Ему плевать на последствия. Ему плевать на всё. В голове крутится лишь навязчивая мысль о том, как бы поскорее покинуть это место и высказать Реддлу всё, что он думает. Однако Гарри не покидает странное чувство… Слишком просто. Или это его воспалённое сознание, не привыкшее к лёгким путям? Они выскальзывают в коридор, закрывая за собой осторожно дверь, и, придав себе непринуждённый вид, идут по коридору. Гарри кидает взволнованный взгляд на целителя, осоловевшим взглядом разглядывающего вывеску с каким-то инновационным способом лечения проклятий, и сжимает волшебную палочку, готовый драться до последнего вздоха. Ему всё равно на слабость в ногах и пальцах рук. Так или иначе, он всего лишь человек, провалявшийся без движения почти три недели. Всё идёт гладко, пока они добираются до лестницы. Целители не обращают на них никакого внимания, занимаясь своими делами под заклятием Империус. Гарри замечает, насколько бледна Эйлин, дрожащими пальцами вцепившаяся в перила лестницы, и усмехается, чувствуя естественно бодрящий адреналин. Ему не хватает битв и переплётов, в которые он и Реддл попадали во времена своих странствий. Но и года всё-таки дают о себе знать… Они сбегают по ступенькам, сжимая палочки с напряжением, и предусмотрительно оглядываются по сторонам, удивляясь своей удаче. Эйлин поднимает на Гарри странный, пугливый взгляд и тихо выдыхает, наклонившись к другу: — Трансгрессировать сможем, только выбравшись из больницы. Думаю, ты и сам знаешь. Теперь нам надо пройти приёмный пункт. Там куча волшебников. — Притворимся уверенными и знающими, что делаем. Если нападут — будем драться. — Гарри… Ты сможешь? — взволнованно спрашивает Эйлин, замерев у стены. — Конечно, — уверяет её друг, толкая дверь и уверенно выходя в главный холл больницы. Сердце Гарри замирает, когда он наконец видит спасительную дверь. Всего ничего… и он на свободе. Какой-то десяток шагов… Гарри, позабыв обо всём на свете, стремительно направляется вперёд, не обращая внимания на крики врачей вокруг себя. Пускай только тронут… Ему терять нечего. Эйлин семенит за ним, дрожа всем телом от страха. Ей кажется, что ещё один миг — и на них нападут. И верно… Не дождавшись никакой реакции от пациента, один из целителей выстреливает заклинанием, поражаясь тому, как быстро реагирует Гарри, возникая перед Эйлин. — Протего! — щит окутывает их, в то время как чужие заклинания начинают сыпаться градом со всех сторон, глухо ударяясь об него. Эйлин встаёт спиной к спине с другом, наколдовывая второй щит, и напряжённо пытается перекричать шум вокруг них: — Гарри! Что теперь?! Пациенты Святого Мунго пугливо отшатываются в стороны. Гарри замечает, как некоторые из них присоединяются к целителям, решая утихомирить взбунтовавшегося больного. Ну нет уж… Если придётся, Гарри покалечит каждого в этом зале, но на свободу вырвется. Он прижимается спиной к Эйлин, чувствуя, что не один и у него есть поддержка. От этого на душе становится легче. Гарри напряжённо выдыхает, прикрывая на миг глаза, и сосредоточенно отвечает: — На счёт три опускаем щит и атакуем. — Нет! Это безумие! — А по-другому никак, — весело отзывается Гарри, чувствуя разбегающийся по крови адреналин и дрожь тела подруги своей спиной. — Раз… Два… — Гарри! — кричит Эйлин, но уже поздно, звучит «три», и женщина послушно опускает щит, уворачиваясь от заклинания и оглушая какого-то целителя. Вспышки магии ослепляют, а нервное возбуждение растекается по телу, подгоняя уворачиваться от ударов и атаковать в ответ. Гарри охватывает азарт битвы, краем глаза он наблюдает за Эйлин, ловко расправляющейся с целителями, и горделиво улыбается, чуть не пропуская очередное заклинание. Они медленно, но верно отходят к двери. Гарри размахивает палочкой, чувствуя, как пальцы слабеют, а трёхнедельное лежание на кровати даёт о себе знать. Душу охватывает безотчётный страх. Так мало до победы… Том… Как же он сейчас был бы кстати. Реддл… Ведь он никогда не оставлял его в беде. Гарри стискивает зубы и волшебную палочку в пальцах от обиды и злости. Ну и что? Он и без Тома прекрасно справится. Когда до заветной двери остаётся всего пара шагов, а волшебные силы Гарри почти на исходе, он слышит оглушающий женский крик. Это работает словно спусковой крючок… Гарри оборачивается, замечая, как Эйлин отлетает назад, спиной врезаясь в стену и тут же обмякая, сползает вниз, и рычит, словно дикий зверь. Все обещания и предубеждения насчёт тёмной магии вымываются из головы, когда Гарри кричит: — Авада Кедавра! — зелёная вспышка вырывается из волшебной палочки, сбивая с ног атаковавшего Эйлин целителя, который, отлетев на пару метров, замирает на полу в неестественной позе. Гарри не успевает подумать о том, что пару секунд назад убил человека, подлетая к Эйлин и вздёргивая её на ноги. Целители, окружившие их, замирают в ужасе, таращась на убитого коллегу, и переводят тяжёлый взгляд на Поттера, который уже скрывается в дверях вместе с подругой. Каждое движение отнимает огромное количество сил, кажется, ещё немного — и он упадёт без чувств. Но вот Гарри чувствует спасительный глоток воздуха и делает последний рывок, падая на асфальт улицы. Всего секунда уходит на то, чтобы притянуть к себе подругу и трансгрессировать. Целители выбегают вслед за ними, уже никого не обнаруживая. Победа…***
— Быстро! Неси сюда зелья! — кричит Гарри, ловя ошарашенный взгляд Тома, отшатнувшегося назад, когда второй хозяин дома неожиданно материализовался посреди гостиной вместе с предательницей крови. — Гарри… — Люциуса зови! Я не знаю, что с ней! — повысив голос вновь, восклицает Гарри, сверкнув гневным взглядом в сторону супруга. Реддл, хмыкнув, всё же слушается, взмахивая волшебной палочкой. Пергамент, вспыхнув посреди гостиной, пропадает, отправляясь к своему получателю, а Гарри укладывает Эйлин на пол, разглядывая её бледное лицо и испуганный взгляд, направленный на Тома. Всё тело женщины начинает постепенно покрываться тёмными ожогами, отчего она морщится и болезненно шипит, стараясь не смотреть на это, судорожно вдыхая. — Что это? — испуганно спрашивает Гарри, когда всего минуту спустя камин позади него полыхает зелёным, впуская в дом Малфоя, которого, видимо, застали врасплох. Взбудораженный Люциус сгружает на стол притащенные с собой зелья и кидает беглый взгляд на тело Эйлин, выгибающееся от боли в руках Гарри. Малфой принимается осматривать склянки с зельями, руки его подрагивают от нервов, то и дело он взволнованно посматривает на женщину, суетливо пытаясь поставить диагноз. — Проклятье. Достаточно сильное. Кто это её так? — Не важно, — огрызается Гарри, убирая чёрную, выделяющуюся на бледном, ужасно бледном, лице Эйлин прядку волос, пока Малфой гремит флаконами, смешивая что-то на весу. — Ты разве не должен быть в больнице? — Не открывай свой рот при мне просто так! — рявкает Гарри, вскидывая на Малфоя озлобленный взгляд. — Помоги ей! Немедленно! Тот переводит на Реддла, расположившегося в ближайшем кресле и наблюдающего за всей картиной, словно за фильмом, ошарашенный взгляд, будто спрашивая разрешения, и Том медленно кивает: — Помоги ей, Люциус. Словно только этого и дожидаясь, Малфой последний раз встряхивает в руках склянку с противоядием и склоняется над Эйлин, забирая её из рук Гарри, который отступает назад, устало опираясь на стену. Упасть ему не позволяет внезапно возникший рядом с ним Том, заботливо подхвативший мужа. Но, вместо благодарности или поцелуя, Гарри размахивается и со всей силы ударяет Реддла по лицу. Звонкий шлепок оглашает комнату, и Поттер замечает, как Люциус, не смея обернуться, вздрагивает и усердно делает вид, что поит Эйлин зельем. Том, прикрыв глаза, мрачно ухмыляется, перехватив ударившую его руку и сжав до боли в своих пальцах. — Гарри, — предупреждающе шипит Волан-де-Морт, поднимая на супруга горящий красным безумием взгляд. — Я тоже скучал. Сейчас ты на грани того, чтобы остаться вдовцом. Гарри вздрагивает от ужасающего осознания ситуации. Стоит Тому сейчас потерять контроль над собой и выпустить гнев наружу, ударив, и магия непреложного обета уничтожит его, стерев с лица земли. Гарри болезненно кривится, разглядывая покрасневшую от сильного сжатия руку, и поднимает на Тома полный разочарования и расстройства взгляд. — Ты бросил меня там… Ты меня сумасшедшим посчитал… — Посмотри на себя, — Том окидывает его холодным взглядом, всё ещё не в силах унять клокочущую внутри злость. И эти слова ощущаются хлёсткой пощёчиной… Вторая рука Гарри взметается, собираясь нанести очередной удар, но оказывается перехвачена Реддлом. В следующий миг Поттер оказывается впечатан в стену, от сильного удара болезненно выдыхая. Из лёгких вышибает разом весь воздух, и Гарри, словно рыба, выброшенная на берег, открывает рот, пытаясь вдохнуть, пока Том буравит его гневным взглядом. — Гарри… Ты не контролируешь себя. Ещё раз дёрнешься, и я сначала убью тебя, а потом умру сам. — Господин, — осторожно начинает Люциус, опуская Эйлин, провалившуюся в глубокий сон, на пол. Нагайна в это время кольцами свивается около кресла, в котором недавно сидел Реддл, и обеспокоенно наблюдает за ситуацией, размышляя, не стоит ли вмешаться. — Закрой рот, — грубо прерывает его Том, даже не удостоив взглядом. — Если ты сделал своё дело — возвращайся домой. Малфой больше не рискует, решив довериться чувству самосохранения, и, прерывисто кивнув на прощание, скрывается в камине, напоследок кинув взгляд на застывших у стены Реддла и Поттера. Безумцы… Оба… — Я не сумасшедший! Я просто зол! На тебя! За то, что ты оставил меня одного там на три, сука, недели! Ты околдовал их, чтобы они держали меня в палате. А в это время что?! Развлекался с Люциусом?! — гневно кричит Гарри, не обращая внимания на опасно сжавшиеся на его плече пальцы, на миг Том удивлённо распахивает глаза, оглядывая мужа со странным выражением лица. — Ты идиот или притворяешься? — Да пошёл ты! Из-за тебя чуть не умерла Эйлин! — вопит в ответ Гарри, отталкивая от себя Реддла, который тут же вновь сгребает Поттера в охапку, прижимая к стене. — Её никто не просил лезть в твои безумные планы побега. Подохнет — кровь на твоих руках. — Ненавижу тебя, Реддл! Не выдерживая больше ни секунды, Том впивается в губы мужа требовательным поцелуем, пока Гарри со всей дури колотит кулаками по его спине, в конце концов сдаваясь. Этот поцелуй не похож ни на один из поцелуев за все долгие годы их отношений. Дикий, полный ненависти, страсти и любви одновременно. Том вжимает Гарри в стену, перехватывая руки, готовые оцарапать до крови и впиться в шею, кусает остервенело его губы, ловя болезненное вздохи, пока Поттер наконец не обмякает, хватаясь за родные плечи, чтобы удержаться от падения. Поцелуй перерастает в нежный и осторожный, прерываясь, только когда начинает не хватать воздуха. Когда они разрывают поцелуй, то ещё долго смотрят друг на друга немигающими взглядами, утопая, словно в непроходимом болоте. — Я не сумасшедший, — внезапно шепчет Гарри, обессиленно утыкаясь в плечо Тома, — я… Ну, это ведь твоя вина. Ты же меня с ума свёл. — Конечно, — раздражённо выдыхает Реддл, вопреки всему ласково целуя мужа в висок. — Всегда виноват я… — Нет… Прости, я тоже виноват. Мне тогда действительно сорвало крышу. Обвинять тебя во всём не очень справедливо. Что произошло в тот день? — Ты… ты не помнишь? — Нет, — честно признаётся Гарри, отстраняясь и заглядывая в растерянные глаза Тома. — Так что? — Это из-за меня. Я попробовал применить легилименцию, но твоё сознание начало сопротивляться и магия дала сбой, — Том кривится, скалится, но всё же выдавливает из себя: — Прости… — Ну что же. Зато я жив. Не знаю, какой эффект это всё возымело, однако кое-что мне точно удалось понять. Но ты бросил меня! — Гарри! — раздражённо шипит Том, предупреждающе кусая плечо мужчины. — Я хотел, чтобы ты поправился… Потому что боюсь за тебя. А теперь представь себе Тёмного Лорда, посещающего мужа в больнице Святого Мунго. — Ты боишься порицания общества? — глухо спрашивает Гарри, чувствуя, как внутри что-то обрывается, но Том устало вздыхает, прикрывая глаза. — Я не этого боюсь, идиот. Мне хотелось, чтобы к тебе относились по-человечески, а не пялились косо, воспринимая как монстра. Почему всегда нужно так извращать?! Ты и сам считаешь меня сумасшедшим… — Ну, теперь-то меня точно будут видеть монстром. Я убил целителя, который ранил Эйлин. — Пожиратели разберутся, — успокаивающе заверяет Реддл. — Ты ведь не думаешь, что целители знают твоё настоящее имя? — Ты был в больнице, но не пришёл! — вновь гневно шипит Гарри, не обращая внимания на очередной усталый вздох Тома, который подхватывает его на руки, словно пушинку, и начинает нести в спальню, а Нагайна послушно остаётся следить за гостьей. — Я думал, ты всё помнишь и винишь меня за то, что по моей вине попал в Мунго. Предполагалось, тебе удастся немного остыть и нам не придётся громить половину больницы, ругаясь. Но ты сбежал. — Как всё у тебя продумано. Хитро… — Сумасшедший, — усмехаясь, выдыхает Реддл, оставляя лёгкий поцелуй на волосах Гарри и укрывая его одеялом. Тёмный Лорд зарывается пальцами в тёмные вихры Поттера и улыбается, не понимая, как это исчадие ада со своей подружкой сбежали из охраняемой больницы с минимальными потерями. Всё же не зря Гарри Поттер является его супругом. — Выходит, мы оба безумцы, — улыбается Гарри в ответ, ластясь к руке Тома, который согласно кивает и вспоминает о том, что Эйлин нужно разместить в комнате для гостей. Так и быть. Сегодня он пойдёт на поводу у Поттера, а завтра их снова ждёт серьёзный разговор, выяснение отношений — и опять по кругу. Так привычно. Так циклично… Кажется, они точно оба сумасшедшие.