Любовь с привкусом Смерти

— Так что же случилось с твоими воспоминаниями? — ненавязчиво интересуется Том, взмахом волшебной палочки переворачивая страницу потрёпанной книги, парящей перед его лицом. Гарри, не особо интересующийся увесистыми томиками, пропахшими тёмной магией, даже представить себе не может, как Реддл вообще что-то разбирает в древних письменах. Они вдвоём сидят в библиотеке, где стоит навязчивый запах, очень даже нравящийся Поттеру, старых книг и пергаментов. Рядом дубовый лакированный столик, на котором покоится ещё неостывший чай, а под ногами удобная подушечка, так и призывающая расслабиться, погрузившись в чтение. Гарри всегда любил тихую, уютную библиотеку с её многочисленными стеллажами и самыми разнообразными книгами. Сегодня он и Реддл решили устроиться тут, пока за окнами ужасающая жара пожирала всё живое. На коленях Поттера книга о легилименции, где он отчаянно пытается найти ответ на вопрос, который очень кстати задал Том. Гарри рассеянно пожимает плечами, делая глоток ароматного чая, и скашивает глаза на Нагайну, проползающую по полу между их ног. — Ничего. Я всё ещё помню каждый фрагмент. Они не заблокированы, не стёрты. Странно… — Напротив, тебе повезло, что всё обернулось именно так, — обеспокоенно замечает Том, кидая короткий взгляд на усмехнувшегося Гарри, который знает, как сильно Реддл винит себя за промашку. — Отныне я не буду больше просить тебя о помощи в этой области, ты уж не обижайся. — Постараюсь, — фыркает Реддл, отточенным движением руки взмахивая палочкой и с помощью магии откладывая книгу в сторону. — Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно, — скривившись от глупого вопроса, всё же отвечает Гарри, одаривая мужа красноречивым взглядом. — Меня не тянет кричать о том, как сильно я тебя ненавижу из-за смертей, к которым ты пока не причастен. Да и в принципе мне пока ничего не хочется делать, особенно спасать мир. — Отличная новость. То есть ты оставишь свои попытки объять необъятное? — усмехается Волан-де-Морт, устраивая подбородок на сцепленных в замок пальцах и хитро поглядывая на Гарри, который кидает на него прищуренный подозрительный взгляд. — К чему ты всё это? — Хочу убедиться, что ты в полном порядке, и я могу не бояться за твоё психическое состояние. Ну, и в принципе за тебя, зная твою отчаянную тягу к приключениям. Кстати, как там подружка? — Тоже отлично, — Гарри старается не замечать, как Том закатывает глаза, узнав о том, что с Эйлин всё более чем хорошо. — Можешь не волноваться. Поговорим о том, чем ты занимался в моё отсутствие? — Всем понемножку. Нудные дела Тёмного Лорда, — наигранно скучающе отвечает Том, поудобнее откидываясь на спинку кресла и позволяя Нагайне заползти на свои колени. — А какого хрена вчера ночью снова погиб ребёнок от укуса оборотня? — спокойно вопрошает Гарри, отчётливо замечая, как напрягается Реддл и натягивает на лицо невинную улыбку. — Я не причастен к этому происшествию, уверяю тебя. — Как так вышло, что твоя дрессированная собачка вдруг отбилась от рук? Том пожимает плечами, поглаживая чешую Нагайны, и, прикрыв глаза, тихо выдыхает, понимая, что хуже уже не будет: — Приказ был покусать детей, но об убийствах не было и речи. Министерство отказалось от выдвинутых мной условий. Мне необходимо показать им, что будет в том случае, если они продолжат упрямиться. — А они не примут, — уверенно отвечает Гарри, задумчиво касаясь пальцами подбородка и переводя взгляд в окно, где дерево под лёгкими порывами ветра шелестит своими ветвями. — Когда следующее собрание Пожирателей Смерти? — Собираешься вернуться к делам? — не без толики удивления спрашивает Реддл, хмыкая. — Разве не ты говорил, что больше не будешь вмешиваться в ход истории? — А я и не собираюсь вмешиваться. В моих планах сотворение новой истории, — с вызовом бросает Гарри, допивая остатки остывшего чая, и с интересом наблюдает за реакцией Тома, который в удивлении приподнимает брови и мягко усмехается. Поттер и сам пока не уверен в том, что будет делать дальше. С одной стороны, он и впрямь больше не может капитально вмешиваться в историю, переделывая её на свой лад, ведь прекрасно помнит, к чему это однажды уже привело. Но и стоять в стороне ему не позволяет собственный характер. Так или иначе Гарри должен быть рядом с Реддлом как его муж, друг и правая рука. Поттеру просто необходимо знать, что происходит в рядах Пожирателей Смерти, раз уж у него есть возможность взглянуть на другую сторону. — А это не то же самое? — с усмешкой спрашивает Реддл, замечая, как Гарри дёргается, тут же нахмурившись. — И что? Теперь ты не пустишь меня на собрание? — Ну что ты… Находиться там ты имеешь такое же полное право, как и я, — учтиво отзывается Волан-де-Морт, неожиданно стирая с лица усмешку и становясь до крайности серьёзным. — Гарри… Есть ещё одна вещь, которую нам нужно обсудить. Я очень долго над этим размышлял, прикидывая, как лучше поступить. Это касается твоего рождения. — О… И что же ты придумал? — не скрывая интереса, спрашивает Поттер, невольно напрягаясь, всё же эта тема не могла оставить его безучастным. — Тебе не понравится. — Я знаю, — не споря с Реддлом, соглашается Гарри, печально улыбнувшись. — Итак? — Я предлагаю выкрасть ребёнка, чтобы у людей не возникло никаких вопросов, почему же существуют два абсолютно идентичных человека, с одинаковыми именами и фамилиями в довесок. Второго Гарри Поттера не будет в этом мире, — хладнокровно говорит Том, заставляя мужа поперхнуться воздухом. — Что?! Выкрасть меня же у моих родителей? — ошарашенно уточняет Гарри, не веря своим ушам. Кто ещё из них больший сумасшедший, чёрт подери? Поттер бы поспорил. — Всё верно. Мы вырастим его как собственного сына. Никто ни о чём и никогда не узнает. — Том… Но это… безумие… — Я не жду от тебя ответа сейчас, не волнуйся, — мирно заявляет Реддл, вновь беря книгу в руки и показывая, что на этом разговор закончен, и Гарри, нервно схватив со стола чашку, вылетает из библиотеки, не обращая внимания на смешок за своей спиной. — Как же ты не любишь проигрывать.

***

Поттер усиленно делает вид, что сосредоточен и крайне заинтересован, пока Эйвери заканчивает свой доклад о положении дел Пожирателей Смерти. Гарри кидает задумчивый взгляд на Тома, устроившего подбородок на сцепленных в замок пальцах и периодически кивающего, когда рассказ заходит в какое-то интересное русло. Поттер скользит глазами по рядам Пожирателей Смерти дальше, разглядывая непобедимую армию Тёмного Лорда. Некоторых из них он очень даже хорошо помнит ещё со школы, например, того же Эйвери, а также Блэка и Лестрейнджа. С некоторыми Гарри познакомился только недавно. Новичков в принципе легко заметить по их дёрганным движениям и нервным взглядам, бегающим туда-сюда. Взять хотя бы Каркарова, который, кажется, и вовсе не понимает, куда попал. Гарри криво, пренебрежительно ухмыляется, вспоминая о том, что данный персонаж не отличается особой преданностью. Наконец Эйвери замолкает, ожидая вердикта Волан-де-Морта, и склоняет голову в почтительном жесте, так и оставаясь стоять с пергаментом в руках, пока Том не взмахивает небрежно рукой, позволяя сесть. — Прекрасно. Поддержка дементоров и великанов будет очень кстати, — замечает Реддл, окидывая внимательным взглядом своих приспешников. — Мой Лорд? — Да, Долохов, я слушаю, — усмехается Том, пребывая в приподнятом настроении, отчего Пожиратели Смерти за столом заметно приободряются, несмело улыбаясь. — Когда же мы нападём на Министерство Магии? Разве у нас не хватает сил? — Войны не будет, — безапелляционно вдруг отвечает Гарри, привлекая к себе внимание всех сидящих за столом и игнорируя поднявшийся неодобрительный гул. — Мы не станем нападать на Министерство, а завоюем доверие волшебников. — Это глупо! Считаться с мнением этих покровителей грязнокровок! — выкрикивает кто-то, и Поттер поворачивает голову в сторону голоса, кидая на тот конец стола холодный, властный взгляд, отчего шепотки тут же затихают. — Гарри, разве ты не собирался не вмешиваться? — с ленивой улыбкой шипит на парселтанге Том, не в силах скрыть азартного блеска в глазах. Какие бы цели ни преследовал Поттер, видеть его на заседаниях Пожирателей Смерти всегда было приятно для Тома, как и активное участие мужа в его делах, пускай и не всегда выгодное для первоначальных планов. Но больше всего Реддла будоражило, как загорались глаза Гарри, когда тот ощущал свою непоколебимую власть над Пожирателями. В такие моменты хотелось взять его прямо при всех, разложив на столе и показав, что, какой бы властью ни обладал Поттер, Тёмный Лорд всё равно будет на шаг впереди и ступень выше. — Клятвы никто не отменял, Том. Вы не можете развязать войну, а напав на Министерство, бросите им прямой вызов. Или я не прав? — холодно отзывается Гарри, замечая, как Пожиратели Смерти, раскрыв рты, ловят каждое их слово, совершенно не понимая, о чём идёт речь. — Всё верно. Но так прямо выдвигать свою стратегию… Довольно смело. — Если хочешь сделать меня своим королём, то мы должны быть на равных, — не удержав лукавой улыбки, отзывается Поттер, переплетая с Томом пальцы под столом, замечая зарождающееся возбуждение на дне глаз мужа. — Я хочу тебя, мой дорогой, — невозмутимо шипит Волан-де-Морт. Он с усмешкой наслаждается тем, как Гарри, вспомнив о том, где они находятся, вспыхивает и восклицает, забывая про змеиный язык: — Том! — парочка Пожирателей Смерти дёргается от произнесённого вслух настоящего имени Волан-де-Морта и испуганно замирает. Реддл невозмутимо продолжает: — Мы не станем считаться с их мнением, выставим свои условия и не станем вступать в открытую войну. Воздействовать на Министерство будем другими способами, такими как угрозы, запугивания и… Вы сами знаете, что делать. Гарри замечает на лицах Пожирателей Смерти кровожадные ухмылки и нервно ёрзает в кресле, кидая на мужа непонимающий взгляд. И Том, заметив, лишь снисходительно усмехается: — Ты не сможешь остановить и это. Как видишь, я не даю никаких прямых приказов, а значит, не нарушаю клятву. Не беспокойся, Гарри, всё будет хорошо. — Действуйте осторожно, — отстранённо добавляет Поттер, откидываясь на спинку кресла, и обводит приспешников Тома недобрым взглядом, игнорируя фразу Реддла. Верно, больше это не касается Гарри. Он сделал всё возможное. Пора бы хоть раз в жизни подумать и о себе. Он закрывает глаза и видит, как они сидят на берегу моря, которое омывает холодными потоками воды их ноги, пока палящее солнце и летний ветерок обволакивают их, укрывая нежностью. Наверное, он стареет… После собрания Гарри выходит из кухни Блэков, которые учтиво предоставили дом гостям, и встречается нос к носу с Вальбургой, как всегда безупречно одетой и с гордой аристократичной осанкой. Женщина приветливо улыбается, приседая в реверансе. На лестнице он замечает заинтересованные глаза — Регулус пристроился на одной из ступенек, с жадностью съедая взглядами каждого выходящего из столовой Пожирателя Смерти. Заметив Гарри, он невинно делает скучающий вид, притворяясь, что совершенно случайно оказался в этой части дома. Тут же по лестнице начинает вальяжно спускаться Беллатриса, бесцеремонно подвинув кузена в сторону ногой, и, увидев Поттера, хитро скалится, сбегая вниз под раздражённое шипение Регулуса. — Мой лорд, — склонив голову в почтенном жесте, тянет Белла, поднимая на Гарри тяжёлый взгляд. — А где же и сам господин? — Разговаривает с твоим отцом. Скоро подойдёт. Что-то случилось? — Беллатриса готовится принять Тёмную метку, Гарри, для нашей семьи это огромная честь, — сдержанно поясняет Вальбурга, и губы её трогает гордая улыбка, когда она продолжает: — Слышал о помолвке Беллы с Родольфусом Лестрейнджем? — Разумеется, Том упоминал что-то подобное. Искренне поздравляю вас с этим событием. Какие удачные партии были подобраны для ваших племянниц, — кивает учтиво Гарри, окидывая Беллатрису коротким взглядом. Сколько ей сейчас? Не меньше двадцати, кажется. — Спасибо, Гарри, — тихо смеётся Вальбурга, жеманно прикрывая рот ладошкой, и, заметив выходящего из столовой Тома, тут же замолкает, склоняя голову в знак уважения. Поттер слышит, как рядом с ним прерывисто вздыхает Беллатриса, мгновенно сгибаясь в низком поклоне и вскидывая полный обожания и восхищения взгляд на Реддла. Пожалуй, Гарри подобное дико раздражало бы, не будь у него клятв вечной верности Тома, принесённых у алтаря, и обручального кольца на пальце. Пусть влюбленная девчонка беснуется сколько угодно, его это не касается. — Мой лорд! — дрожащим от восторга голосом лепечет Белла, безумно улыбаясь и откидывая с лица пряди волос. — Беллатриса, — добродушно приветствует её Том, сильно ценя преданность дома Блэков. — Думаю, на следующем собрании ты уже порадуешь нас своим присутствием. — Спасибо, господин! — вне себя от счастья благодарит его девушка, замирая и дожидаясь следующих слов Тёмного Лорда, безуспешно пытаясь унять в теле восхищённую дрожь. — А когда я смогу приходить на собрания? — вдруг доносится с лестницы осторожный мальчишеский голосок, заставляя Вальбургу вздрогнуть. — Простите меня, мой лорд, — тут же принимается извиняться женщина за дерзость сына и замечает, как Реддл слегка улыбается, поднимая руку и призывая Вальбургу прекратить ненужный лепет. — Сколько тебе? Тринадцать? Если будешь упорно тренироваться и докажешь мне свою преданность, Пожиратели Смерти будут рады увидеть тебя на твоём седьмом курсе, Регулус. — Хорошо! — жизнерадостно отзывается мальчик, вскакивая на ноги и уносясь в свою комнату, возможно, чтобы похвастаться брату, который наверняка будет безучастен к этой новости. Гарри видит, как хмурится Беллатриса, негодуя в душе, что ей пришлось столько времени ждать для получения доверия и расположения Волан-де-Морта, а кузен так скоро сможет вступить в ряды Пожирателей Смерти, даже будучи школьником. Но, опустив голову, она предусмотрительно молчит, покачиваясь с пятки на носок. — Встретимся дома, Том. Я бы хотел увидеться с Сириусом, — Гарри сжимает ладонь мужа на прощание под пристальным, завистливым взглядом Беллатрисы, дожидаясь его кивка, и переводит всё внимание на Вальбургу, которая небрежно указывает ему в сторону лестницы. — Он у себя, наверху. Ждал твоего приезда. Совсем от рук отбился, может быть, ты его сможешь убедить в том, что такое поведение не подобает дому Блэков. — Ты слишком строга к нему, Вальбурга, — Гарри тепло улыбается, вспоминая о маленьком негоднике. Но улыбка быстро сползает с лица, когда женщина продолжает, холодно рассуждая о ветрености сына: — Он связался с дурной компанией! Гриффиндор! — неприязненно выплёвывает женщина, кривясь. — Я свыклась с этим, но с тем, что дружки вечно утягивают его в очередную авантюру, — нет! Он должен вести себя достойно, а не позорить славный род Блэков. Каждую неделю сообщение от директора о том, что Сириус сотворил очередную пакость. — Он ведь ещё просто ребёнок. Кто из нас не пакостил в Хогвартсе? Только шалости были покруче, вспомни хотя бы Хагрида с его акромантулом. Вальбурга остаётся непоколебима, гордо вздёргивая подбородок вверх и закрывая за Волан-де-Мортом, последним гостем её дома, дверь. — Помяни моё слово, Гарри. По кривой дорожке Сириус пойдёт со своими дружками. Надеюсь, его не выгонят из Хогвартса, иначе он мне точно не сын. Кикимер! Где ты, ленивый эльф?! Поттер тяжело вздыхает, поднимаясь по лестнице, и замечает стоящего у раскрытой двери Сириуса, который печально улыбается, заправляя за ухо тёмную, выбившуюся из пучка на затылке, прядь волос. — Чокнутая истеричка, — выдаёт Блэк, закрывая за Гарри дверь и приваливаясь к ней спиной, на что мужчина лишь смеётся, прикладывая палец к губам. — Тс-с, услышит ведь. Напряжённые отношения с матерью, Сириус? — Она ненавидит меня за то, что я учусь на Гриффиндоре и не оправдываю её надежд, скача перед Тёмным Лордом на задних лапках, как Регулус, — спохватившись, он морщится, виновато улыбаясь. — Прости… — Я ценю твоё честное мнение. Хотя, как хороший взрослый, должен бы отчитать за оскорбления в сторону матери, — лукаво улыбается Гарри, присаживаясь в ближайшее кресло и замечая, что Сириус наконец расслабляется в его присутствии. — Иногда ты напоминаешь мне моего друга Джеймса, он тот ещё заводила. Кстати, у него тоже фамилия Поттер, вы случайно не родственники? Сердце Гарри болезненно сжимается при упоминании имени отца, и он отвечает не сразу, снимая с глаз очки и бездумно кружа их за дужку в своих пальцах, а затем усмехается: — Нет-нет. Меня часто относят к знаменитому роду Поттеров, но это не так, — Гарри сглатывает странный комок в горле, пытаясь взять себя в руки, и впивается ногтями в ладони, отрезвляясь болью. — Расскажи мне о своих друзьях, Сириус. Гарри был бы самым главным лгуном на свете, если бы не признавал, что одна из причин, почему для него так важно увидеться с Сириусом, это, разумеется, возможность задавать вопросы об отце, бесконечно слушать истории об их увлекательных приключениях в Хогвартсе. Поттеру не удалось испытать отцовскую любовь ни в том времени, из которого он пришёл, ни в этом. Единственное, что он может, — сидеть напротив Сириуса, которому суждено стать его крёстным в будущем, и слушать рассказы о забавных приключениях мародёров в Хогвартсе, о задорном Джеймсе, рассудительном Римусе и трусливом Питере. Время летит так незаметно… Оно утекает сквозь пальцы, и Гарри не успевает его ловить, продолжая латать зияющие в душе дыры. — Есть одна девчонка! Лили, — самозабвенно рассказывает Сириус, не замечая, как пальцы Поттера сжимают ткань брюк при упоминании имени матери. — Слизнорт её просто обожает. Так вот… Джеймс на неё, кажется, запал, но она водит дружбу с этим противным Снейпом. Там такое… — Ох, уже стемнело, — вдруг перебивая, задумчиво отзывается Гарри и внезапно поднимается на ноги, виновато улыбаясь. — Расскажешь в следующий раз? Хогвартс — самое прекрасно время. И Гриффиндор — отличный факультет, Сириус. Твоей маме нужно гордиться тобой. — Конечно, расскажу! — радостно отвечает Блэк, воодушевлённый поддержкой, подскакивая с места и порывисто обнимая Гарри. — Спасибо, что пришёл. Мне очень не хватает таких разговоров. Поттер лишь нежно улыбается, потрепав Сириуса по волосам. Как мало нужно порой детям. Лишь чтобы их выслушали и поняли. Гарри выходит из дома Блэков в странном состоянии. Пальцы его до сих пор нервно подрагивают, а все мысли крутятся вокруг Хогвартса. Перед глазами ярко проплывают воображаемые картины отца, матери, Сириуса, Римуса и даже Снейпа. Северус растёт хорошим мальчиком. Но дети иногда так жестоки в попытке доказать обществу, что чего-то стоят. И почему-то приходит удивительное понимание: всё, что Гарри сделал раньше, — это пустяки. Ведь если он сейчас вмешается в историю… Хоть на миг… То вовсе может перестать существовать. Он понимает как никогда раньше, в какие же страшно неосмотрительные игры ввязывался всё это время, переписывая под себя историю. Недопустимо. Гарри слепо бредёт по улице, даже не думая трансгрессировать домой, наслаждаясь прохладным летним ветерком, и натыкается на ничем не примечательный бар в центре Лондона. Почему бы и нет? Он давно уже не подросток… Зайдя внутрь, Поттер тут же чувствует кружащие голову запахи алкоголя и табака. Внутри не так уж и мало народа. Молодые девушки и парни, разгорячённые напитками, толпятся посреди бара, прижимаясь друг к другу и изгибаясь в странных сексуальных танцах. Гарри лишь усмехается. Были времена, когда они с Томом являлись завсегдатаями таких мест, напиваясь чуть ли не каждый день и танцуя до рассвета, пока не валились с ног. Тогда Реддл даже забывал о своей неприязни к маглам, растворяясь в музыке и алкоголе. Теперь Гарри едва ли интересуют танцпол и ритмичные звуки, он уверенно добирается до бармена и просит налить чего покрепче. Когда стакан с виски опускается перед ним на стойку с характерным стуком, Поттер залпом осушает его, затем утирая рот рукавом и кривясь. Согревающая истома растекается по телу, обещая принести покой. Мужчина делает жест рукой, снова подзывая бармена, и ждёт, пока вторая порция виски заполнит стакан. В это же самое время кто-то опускается рядом с ним на барный стул, и Гарри инстинктивно поворачивает голову направо, встречаясь взглядом с незнакомцем, который ослепительно улыбается ему. — Привет. Скучаешь?