***
Лимузин остановился перед домом Остина и Дженни, выпуская пассажиров. Брайан и Джастин вместе с Эйденом, Гасом, Тэем и Дейном вышли из машины и прошли в дом под звуки вечеринки в полном разгаре. Это была вечеринка крещения Бенджамина Виктора Лехая, которого нежно звали Бенджи, как Брайан назвал его несколько недель назад. Это был также первый раз, когда Питтсбургская ветвь друзей и семьи увидела Тейлора. Все женщины собрались в передней комнате и ворковали над люлькой, откуда Бенджи смотрел на них тёплыми карими глазами, унаследованными от матери. У него был лёгкий слой волос, который грозил стать рыжими, как у Остина, и были явные признаки веснушек, ещё одно напоминание о его наследии. — Гас! — воскликнула Линдси, взволнованно, увидев сына и его семью. — О, вы привезли ребёнка. Могу я его подержать? — Конечно. Линдси взяла Тейлора из рук Дейна и обошла комнату, показав его всем. Маленький мальчик, которому исполнилось почти четыре месяца, был так же хорош, как золото; сладко улыбаясь, его большие голубые глаза изучали все происходящее вокруг. Дебби надела очки и подошла посмотреть на загадочного ребёнка. — Черт, он похож на Брайана, когда был маленьким. — Это не так, — выплюнул Брайан. — Можешь не соглашаться, но у меня есть твои детские фотографии, и этот ребёнок — твоя плюющаяся копия. — Это невозможно, — сказал Брайан. — Мне придётся найти их и доказать это тебе, — сказала она, глядя на Брайана. — Да, ты определённо должна это сделать, Деб. Где Майки? — Он на кухне с Остином. Брайан пробрался через весь дом, думая о заявлении Дебби. Должно быть, у неё болезнь Альцгеймера, подумал он, в конце концов, ей было около восьмидесяти пяти. Тэй не мог быть похож на него в детстве. Во-первых, его глаза были василькового цвета, никакого коричневого или зеленого. Во-вторых, его структура костей полностью отличалась от его. Он был больше похож на Джастина, если действительно думать об этом. И у его кожи был тот же оттенок, что и у Джастина. Его рот немного походил на его, но этого было недостаточно, чтобы сказать, что он был его плюющей копией. Он действительно может быть чьим угодно. Губы Тэя были полнее, чем губы Джастина, и совсем не похожи на Гаса. Это действительно решило бы всё, если бы Гас и Эйден согласились на тест на отцовство, но они отказались. Гас сказал, что это не имеет значения; они любили Тэя, независимо от того, кем были его родители, поэтому тест на отцовство был спорным вопросом. Брайан по-прежнему придерживался мнения, что они должны пройти тест и выяснить, кто именно является отцом этого ребёнка. У него не было проблем с тем, чтобы он был в семье и носил имя Кинни, он просто хотел раскрыть тайну, чтобы они могли продолжать свою жизнь и не беспокоиться о том, что какая-нибудь женщина появится, чтобы попытаться забрать мальчика обратно. Гас и Эйден сошли бы с ума, если бы это случилось. Он никогда не видел таких любящих родителей, было весело наблюдать за их истерикой над Тэем, вспоминая истории Дейна о реакции мужчин на первый опыт смены пелёнок. У них с Джастином слёзы текли по щеках, когда Дейн вспоминал, как Гасу впервые пришлось сменить подгузник. По словам Дейна, он сделал это стоически, а затем выблевал весь свой обед. Эйдену было не намного лучше, когда он начал давиться, как только увидел беспорядок Гаса. Это было в начале их родительской карьеры. Теперь, четыре месяца спустя, они были профессионалами, даже не вздрагивая, меняя подгузники. Даже моча Тэя на их лицах вызывала только смех, а не истерику. Они наверняка пройдут долгий путь. Брайан не думал, что он был бы настолько компетентен, если бы всё было по другому. Расследование Мел и Дженни таинственного рождения Тэя ничего не дало. Свидетельства о рождении не было, поскольку ребёнок, очевидно, родился не в больнице, а в другом месте. К тому времени, когда частный детектив начал задавать вопросы, дело зашло в тупик. Никто ничего не видел и не слышал в ночь, когда ребёнка подбросили на пожарную станцию. Даже суд прошёл без происшествий. Все затаили дыхание, ожидая, пока какие-нибудь таинственные люди придут и заявят, что это они настоящие родители Тэя, но день наступил и никто так и не пришел. Так что теперь это было официально. Имя Гаса и Эйдена были в свидетельстве о рождении, а имя матери оставлено пустым. Ребенок был юридически Хьюз-Кинни, и только акт Конгресса сможет отобрать у них мальчика. — Приветствую, дедушка и папа, — сказал Брайан, входя на кухню к Майклу и Остину. — Что на обед? — Много углеводов, — ответил Майкл с усмешкой. Он сильно постарел за последний год из-за смерти Бена; вес сильно снизился, превращая его обычно приземистое телосложение в оболочку его прежнего я. Его линия волос отступила, и, хотя он был далеко не таким лысым, как некоторые мужчины его возраста, он шёл в этом направлении. Однако сегодня вечером в его глазах снова вспыхнуло мерцание, которое, казалось, исчезло с отсутствием Бена. Брайан предположил, что у них есть сын Остина и Дженни, чтобы поблагодарить Майкла за возвращение в мир живых. — Ты видел моего внука? — спросил он Брайана. — Он выглядит точно так же, как Дженни, и, конечно, эти рыжие волосы безошибочно твои, Остин. Интересно, он будет таким же адским, как ты? — Кто, я? — спросил Остин невинно. — Я был ангелом, когда был маленьким мальчиком. — Да, верно, — сказал Брайан, ухмыляясь, глядя на лучшего друга своего сына. Любые неприятности, с которыми Гас когда-либо сталкивался, были любезностью Остина. — Бенджи прекрасен, Майки. У него твоя улыбка. — Ты так думаешь? — спросил Майкл, довольный, что Брайан заметил. — Определённо. Бен был бы рад, что вы дали ему его имя. Слезы быстро собрались в карих глазах Майкла, угрожая пролиться, но Брайан схватил его и поцеловал в щёку, говоря: — Больше не плачь, Майки. Сегодня особенный день Бенджи, счастливый день. — Я знаю, — сказал Майкл, отстраняясь от Брайана и вытирая слезу, которая скатилась по его щеке. — Я просто очень по нему скучаю. — Все мы. Мужчины забрали тарелки с едой и направились обратно в столовую. Дом был полон людей. Дженнифер Тейлор и Такер, жена Хантера, Пегги, и их две приемные девочки, которым теперь было по два и три года соответственно, Тед и Блейк, Эммет и Макс, и, конечно, Карл Хорват, сидевший в инвалидном кресле у окна, выходившим на улицу. — Ты в порядке? — спросила Дебби, наклоняясь и целуя Карла в щеку. Он посмотрел на неё и улыбнулся, зная, что она была подругой, но не узнал ее сегодня вечером. Около двух лет назад Карл впал в маразм и вышел из него, и хотя доктора сказали Деб, что у него болезнь Альцгеймера, и что он должен быть помещён в учреждение длительного ухода, она не согласилась. Его болезнь всё ещё находилась на ранней стадии, поэтому было много моментов ясности, и Дебби не собиралась лишать их того небольшого времени, которое они провели вместе, прежде чем он был потерян для неё навсегда. Кроме того, она большую часть своей жизни ухаживала за ним, и это никоим образом не было трудностью, особенно из-за любви всей ее жизни. — Жаль, что девочек здесь нет, — сказала Дженнифер Джастину. — Я знаю, мы попросили их приехать, но они обе погрязли в своих обязательствах. Сорина тренируется почти каждый день в течение нескольких часов, готовясь к выступлению в Лебедином озере, которое открывает сезон. — Она сказала мне об этом в своем электронном письме. У них всё ещё роль Одетты? — По-видимому. Мы все надеемся, что русские поскользнутся и сломают ногу, — сказал Джастин с усмешкой. — Как дела у Саши? Молли спрашивала о ней. — Она в порядке… наслаждается Праттом. Она выглядит очень хорошо. — Это хорошо, я не видела ее с тех пор, как она уехала в Европу. Когда она уезжала, она была довольно унылой, в этой ужасной мешковатой одежде и всегда такой мрачной. Её внешний вид изменился? — Да и нет. Мешковатая одежда исчезла, её заменили только обтягивающие рубашки и проколотый носик. — О Боже! Дафни не может остановить это? — Мама, ей восемнадцать лет. — Можно подумать, что она не послушает свою мать. — Эй? У неё разве нет моих генов, бегущих по её венам? Дженнифер закатила глаза и сказала: — Действетельно, о чём это я? — И правда. — Тейлор восхитителен. — Правда? Гас и Эйден без ума от него, и мы тоже. Этот маленький парень нас всех обвил своими пухлыми пальчиками. — Ни слова о том, кто родил его? — Нет, и, честно говоря, мама, никого это больше не волнует. Мы просто счастливы, что он есть в нашей жизни. — Ну, я думаю, что он очень удачливый мальчик, — сказала Дженнифер, — и я планирую украсть его у Линдси. Поговорим позже. — Хорошо, — пробормотал Джастин, он подошёл к столу и схватил тарелку. Он положил себе много еды и искал где-нибудь присесть. Он увидел Брайана и Майкла перед телевизором в гостиной, поэтому подошёл и протиснулся между ними. — О, хорошо… еда! — сказал Брайан, наклоняясь чтобы схватить кусочек хлеба. — Эй, иди и возьми себе, — увещевал Джастин, отмахивая руку Брайана от своей тарелки. — Ой, давай. Я не хочу пропустить это. — Что ты смотришь, раз это так важно? — Они показывают новую коллекцию Prada Spring. Некоторые из этих моделей чертовски горячие! Джастин посмотрел на него. — Пожалуйста? — Держи. Я схожу за другой. Брайан наклонился и поцеловал его, шепча: — Это принесло тебе много очков, которые ты сможешь использовать, когда мы вернемся домой. — Обещания, обещания. Брайан засмеялся и ударил его по заднице, когда он встал, чтобы вернуться в столовую. Брайан обернулся к Майклу и схватил его за руку крепко сжимая. — Ты в порядке? — Да. — Смотри какие модели, некоторые из них действительно горячие! — Не интересно. — Прошёл год. Бен хотел бы, чтобы ты пошёл дальше, Майки. — Я слишком стар. Кто, черт возьми, захочет меня? Брайан посмотрел на Майкла и сказал: — Красота в глазах смотрящего. Майкл рассмеялся. — Это смешно, Брайан. Мне шестьдесят один, с телом, которое выглядит так, как будто у него было слишком много одной пасты, и залысины. С моей внешностью рынок не большой. — Ты никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Хочешь, чтобы я тебя познакомил с кем-нибудь? — Боже, нет… я не был на свидании тысячу лет. Я бы не знал, что делать или говорить. — Стаскиваешь его штаны и вытаскиваешь член. Это как езда на велосипеде, Майки. Нельзя забыть эти вещи. — Ты омерзителен. — И тебе нужно вернуться в мир живых! Теперь у тебя есть внук. Кто расскажет ему о Рейдже и Капитане Астро, если ты просто свернешься в клубок и умрешь? Майкл долго смотрел на него, а затем сказал: — Посмотрим. Брайан наградил его огромным поцелуем. Позже, тем вечером, когда они готовились ко сну, Брайан спросил Джастина, не думал ли он, что Деб начинает болеть. — Почему ты так решил? — Она сделала комментарий сегодня вечером о Тэе. Она сказала, что он выглядел точно так же, как я на детских фотографиях. Я думаю, что Карл заразил её. — Болезнь Альцгеймера не заразна, Брайан. — Ну, что-то есть. Во-первых, я не помню, чтобы когда-нибудь давал ей какие-либо детские фотографии; а во-вторых, Тэй совсем не похож на меня. — Я придумаю какое-нибудь оправдание, чтобы навестить её позже на этой неделе и сам посмотреть на эти фотографии. — Сделай это, ладно? Мне тоже немного любопытно увидеть их. — Ладно… сейчас, что насчёт очков? Брайан засмеялся и притянул Джастина к своей груди. — Что это будет, Солнышко? Просто секс или что-то извращенное? — О, извращение, определённо. Наручники в ящике рядом с тобой.***
Кинотеатр был совершенно пуст, за исключением нескольких пар, разбросанных здесь и там. В конце концов, это было утро буднего дня. Никто в здравом уме не оторвётся от работы, чтобы увидеть ещё одну классику, такую, как «Горбатая гора». Лицо Хита Леджера вырисовывалось на экране, его глаза были замучены, грубое лицо боролось с болью потери, когда он смотрел на выцветшую куртку своего убитого любовника. Слёзы Сорины угрожали пролиться, когда Райан ткнулся носом в её шею. — Перестань, Райан, — прошептала она, отодвигаясь от его требовательных губ. — Это так грустно. — Мы уже видели это три раза, — простонал он, его руки прошлись по её телу. Сорина повернулась к нему только для того, чтобы её рот был захвачен чувственными губами, заставляя её забыть, что было на экране. — Я хочу заняться с тобой любовью, — прорычал Райан, разочарование в его голосе стало очевидным, когда он придвинулся ближе, пересаживая её маленькую фигуру из кресла себе на колени. Она легко оседлала его, и они продолжали целоваться в темноте. Просто ещё одна пара в тени темного театра, которая видела свою долю влюбленных. Они стонали, пока их рты продолжали исследовать друг друга, и Райан пробудил возбуждение между ними. Он просунул обе руки под свитер Сорины, расстегнул ее бюстгальтер и освободил грудь, которую он нежно обхватил. Его прикосновения становились всё более требовательными, когда их охватила страсть, мягкие ласки стали грубее, когда он почувствовал, как её соски твердеют от желания. Сорина начала шевелить бёдрами, неосознанно потираясь о его член, который стоял, напрягаясь в его узких штанах. — Прикоснись ко мне, — умолял он, убирая руку от груди. Он дотянулся до её руки и положил её на колени, помогая ей, когда они расстегивали его молнию, давая ей доступ к его члену. — Вот так, — простонал он, когда её рука обхватила налитый орган, его большие руки накрыли её, когда он помогал ей, двигая их вверх и вниз по напряженной эрекцией, в нескольких минутах от взрыва. — Ты такой большой, — прошептала она, взволнованная, но в то же время испуганная. Это был первый раз, когда она фактически касалась его без каких-либо барьеров, и ощущение толстого члена в её руке вызывало у неё головокружение от желания, разрушая её решимость. Она почувствовала, как его руки скользнули под её юбку, потянув за крошечные стринги, которые ничего не могли прикрыть, и он сунул палец под шелк и коснулся её, чувствуя, насколько она была влажная и горячая. Она несдержанно простонала, чувствуя, как он двигает пальцем по её скользкой промежности, когда её рука двигалась вверх и вниз по его члену. Инстинктивно зная, что делать, они играли друг с другом, неуклонно двигаясь к развязке, которая закончилась извержением теплой спермы по всей её руке. Она вздрагивала, когда их одновременные оргазмы несли освобождение в теле восхитительными волнами. — Я люблю тебя, — прошептала она, прижимаясь к его груди, прислушиваясь к дикому биению сердца, в то время как его дыхание вернулось к более нормальному ритму. — Люблю тебя тоже, — ответил он, обхватив её обеими руками, уткнувшись носом в её белокурые кудри, вдыхая их особый аромат.