Безмятежность

Прошло около недели с окончания войны, Вэй Ин неприкаянным призраком мотался от поселения к поселению, шел, пока держали ноги, и падал, где настигала усталость. Он не ел, и удивлялся, как еще жив. Темная энергия скреблась, непрерывно напоминая о себе разрядами боли и просьбами-угрозами в ушах. Но Вэй Ин больше не собирался пользоваться ей, она может разорвать на куски, все равно. В его жизни не было смысла, он по горло в крови. Эти мысли постоянно крутились в голове, туманя разум, но и не позволяя темной энергии полностью захватить тело. Кто знает, что он мог бы натворить в подобном состоянии. Сознание вернулось к Вэй Ину посреди шумной толпы в некрупном торговом городке. Как по щелчку пальцев муть в голове рассеялась, и разом навалился гомон лоточников и крики ребятни. Вэй Ин заторможено моргнул, пытаясь привыкнуть. Ощущать окружающий мир снова было непривычно, слишком громко, слишком ярко, на языке осел запах перца и засахаренных ягод — такие позабытые на долгие месяцы радости. Лань Чжань никогда не любил соленое или сладкое, вспомнил Вэй Ин, расплачиваясь за танхулу, но никогда не отказывался попробовать что-нибудь из тарелки Вэй Ина. О, такой благопристойный и правильный Второй Нефрит в глубине души обожал есть закуски Вэй Ина. С неизменным каменным лицом он забирал себе половину тыквенных семечек или запросто съедал последнюю ягоду на палочке, хотя при покупке всегда отнекивался от порции на себя. Вэй Ин свернул с оживленной улочки и устроился на земле. Память подкидывала все больше дорогих сердцу моментов, по щекам потекли слезы. Вэй Ин был не тем, кто имеет право думать о Лань Ванцзи. От очередного приступа самобичевания его отвлек тихий стон. Вэй Ин не подозревал, что в узком темном тупике, в котором пахло скисшим вином и сгнившими фруктами, он может быть не один. В самом углу, почти вжавшись в грязную стену, сидел мальчишка лет шести. Тощий, одетый в непонятные обноски, с голодным светом в глазах… Вэй Ину на миг показалось, что он видит себя много лет назад. Это вот в таком неприглядном виде он предстал перед молодым господином Ланем? Однако, Вэй Ин не помнил в себе агрессии, что сейчас яростно изливалась из ребенка вперемешку со страхом. Мальчик смотрел упрямо и сжимал окровавленные руки в кулаки, готовясь защищаться. — Привет? — поздоровался Вэй Ин, ни на что не надеясь. Тьма заинтересованно подняла голову, и Вэй Ин дернулся, больно ударяясь затылком о стену. Он не хочет навредить мальчику, хочет помочь. Неужели он и этого не может? Ребенок тоже шарахнулся от неожиданного движения Вэй Ина и упал на попу, подставляя руки, но тут же одергивая левую, прижимая ладонь к груди и баюкая её с тихим стоном. Стиснув зубы, Вэй Ин встал и подошел к мальчику. — Больно? Дай мне посмотреть, — он старался говорить, как можно мягче, мальчишка глянул волком и лишь крепче вцепился в изувеченную руку. — Хочешь сладкого? У меня есть ягоды в сахаре… Вопреки ожиданиям, ребенок оскалился и рванул мимо Вэй Ина, выбивая танхулу. Вэй Ин успел перехватить его за пояс и прижал к себе. Мальчик уткнулся носом в пропыленную ткань ханьфу и громко расплакался. Вэй Ину оставалось лишь дожидаться, пока истерика закончится. Когда мальчик, икая, отстранился, он вытер ему сопливый нос рукавом и улыбнулся. — Теперь позволишь взглянуть? Я, правда, не сделаю ничего плохого, — и продолжил про себя мрачно: «Как, впрочем, и ничего хорошего». Ребенок неуверенно протянул обмотанную тряпками ладонь, Вэй Ин осторожно распутал повязки и еле сдержал пораженный возглас. Он ожидал порезов, следов укусов, ожога… Ладонь мальчика была чуть ли не перемолота — маленькие пальчики были уродливо изломаны, мизинчик вообще почернел и представлял собой ужасное зрелище. Страшно представить, сколько времени ребенок терпел такую боль! Вэй Ин удрученно вздохнул, будь у него золотое ядро… Хорошо, что в Гусу Лань немало занятий было посвящено лекарскому делу, каждый адепт мог при наличии трав сделать обеззараживающую мазь и обезболивающий отвар. — Мерзко, да? — хрипло спросил мальчик, неверно истолковавший затянувшееся молчание. — Я мерзкий? Вэй Ин погладил ребенка по спутанным волосам и поднялся на ноги с ним на руках. — Конечно нет! Я подлечу тебя, и ты станешь самым красивым мальчиком во всей Поднебесной! Как тебя зовут, малыш? Мальчик промолчал, только засопел громче, комкая здоровой рукой ткань на плечах. — Не хочешь говорить? У тебя есть мама с папой? Хватка усилилась. — Не хочу, чтоб вы звали меня как папа, — наконец ответил ребенок, когда Вэй Ин уже успел дойти до лавки с сушеными травами. Вэй Ин покивал, он бы тоже не сказал свое имя первому встречному. Травник подозрительно скользнул по потрепанным одеждам Вэй Ина и прикусил протянутый серебряный слиточек. Убедившись в подлинности, торговец подобрел и присмотрелся внимательнее, расплываясь в льстивой улыбке — какая разница, как одет, главное, при деньгах — и заметил ребенка. Вэй Ину пришлось спустить его на землю, чтобы покопаться в травах, тот цеплялся за полы халата и недоверчиво зыркал черными глазами. — Ах ты, мелкий паршивец! — взревел лавочник, хватаясь за длинную палку. — Молодой господин, отойдите от этого отродья, сейчас я ему… Вэй Ин, не глядя, прижал мальчишку ближе к себе, заслоняя своим телом, и холодно ответил: — Не знаю, о ком вы говорите. Здесь нет никаких паршивцев, и, уж тем более — отродий. Прошу вас, принесите извинения моему ученику. — Ученику? — вызверился торговец и расхохотался. — Да ты даже имени его не знаешь, а уже в ученики взял этого черепашьего сына! Или спелся с ним? Ублюдок Сюэ Ян нашел себе покровителя, чем платишь — собой или мамашей-шлюхой? Вэй Ин не совсем понимал, как можно «спеться» с шестилетним ребенком, не понимал, что несет этот человек, как можно обижать такую кроху? Тьма давила на грудную клетку, уже празднуя триумф, она так долго спала… Настало время! Руки потянулись к Чэньцин, как со спины раздался задушенный писк: — Господин, пожалуйста, пойдемте… Пожалуйста, вас побьют, пожалуйста! Это несколько привело Вэй Ина в чувство, темная энергия, так и не получив выхода, гневно клубилась, царапая легкие. Она ненавидела мальчика, Вэй Ин ощущал это. Испытывая к ребенку, так напоминающего ему его самого в детстве, симпатию, ему так же хотелось причинить ему боль. Следует быть осторожнее — только помочь и уйти, если судить по воплям торговца — мать малыша жива. Вэй Ин пнул ногой деревянный прилавок, от чего сушеные метелочки рассыпались по земле. — Радуйся, что мой ученик болен, и у меня нет времени разбираться с тобой. Торговец побледнел и отступил, прижимая к себе палку, уже не казавшуюся серьезным оружием. — А тебя не очень любят, да? — с доброй усмешкой спросил Вэй Ин позже, закутывая ребенка в свой серый халат, только чумазый нос и торчал. Мальчик пробормотал что-то неразборчивое, больше похожее на ругательства. — И не бранись, А-Ян! Малыш вздрогнул в руках и притих. Вэй Ин свернул на соседнюю улочку и купил там еды — паровых пирожков (один из которых тут же отдал явно голодному Сюэ Яну), лепешек, танхулу и немного конфет. А потом отправился на постоялый двор. Скоро почти сытый и начисто вымытый ребенок сидел на кровати и кривил нос от горького отвара. — Мастер Вэй, я не хочу! Вэй Ин страдальчески потер лоб. — Знаешь, молчаливым и на все согласным ты нравился мне больше. А-Ян, я сделал все, что мог, но мизинчик уже не спасти. Если так и оставить — испортится вся рука. Возьми конфетку и быстро пей. — Я могу взять конфету? — Конечно, я же для тебя их купил, — удивился такой недоверчивости Вэй Ин. — А после можно будет еще? — Сюэ Ян махом закинул сладость в рот и залпом выпил содержимое пиалы, передернувшись. — Ты — маленькая хитрюга, — улыбнулся Вэй Ин, раскладывая на столике чистые бинты и прокаливая одолженный у хозяйки нож. Осталось только дождаться, пока лекарство подействует. — Почему мастер Вэй помогает мне? — тихо спросил Сюэ Ян. — Ну… Когда я был малышом, то тоже скитался по улицам. Сюэ Ян фыркнул на его слова. — Вы и сейчас. — Да, — грустно кивнул Вэй Ин, — но у меня был дом. Так вот, слушай, маленькая заноза! Не перебивай мои душещипательные истории, — Сюэ Ян отчаянно закивал. — Я с трудом выживал. И думаешь, помня свое ужасное детство, я бы не помог? — Никто не помогает просто так, — пробурчал Сюэ Ян, незаметно, как ему казалось, утягивая еще одну конфету. — А что потом? — Потом… Потом я встретил красивого-красивого мальчика, он отвел меня в свой клан. Он помог мне просто так, даже не зная меня. — Клан? — Сюэ Ян вскинулся, заинтересованно сверкая глазами. — Мастер Вэй — заклинатель? Откуда вы? Цишань Вэнь? Вы не похожи на никчемных отбросов из нашего местного клана. Вэй Ин поднял руку, останавливая поток вопросов. — Нет, я не заклинатель. Лекарство уже должно подействовать, будет не больно, но лучше закрой глаза, А-Ян. Сюэ Ян отрицательно помотал головой. — Нет, даже если будет больно и неприятно — хочу помнить. Я еще покажу этому клану Юэян Чан! Вэй Ин аккуратно отделил загноившуюся плоть, с опаской воспользовавшись темной энергией, чтобы разрезать кость, прижег кровоточащую рану и обработал заживляющей мазью. К пальчикам, которые пострадали меньше, примотал бинтами твердые палочки, чтобы не допустить неправильного сращения костей. — Тебя покалечил кто-то из этого клана? — невзначай поинтересовался Вэй Ин, убирая кровавые тряпки. Во взгляд Сюэ Яна вернулась ненависть. — Этот пёс — глава клана! Я вырасту и отомщу. — Но месть не вернет тебе палец, — заметил Вэй Ин, подталкивая мальчика к подушке и укрывая одеялом. — Все равно. Это будет уроком — их жизни в обмен на мой мизинец! Вэй Ина прошибло холодным потом, и он пытался достучаться до Сюэ Яна. — Они причинили тебе боль, и я не защищаю их. Но месть не приведёт ни к чему хорошему. Люди постоянно наносят друг другу обиды, на них хочется ответить, — Вэй Ин вспомнил голоса, которые на Могильных Холмах выли у него в голове, умоляя о расправе. — Эти господа уже забыли о тебе, а твоя затаенная злость осталась с тобой, разъедая изнутри. Что, если она когда-нибудь принесет вред близким? — У меня никого нет, — мрачно ответил Сюэ Ян, недовольный нотацией. — Ты еще малыш, чем старше ты будешь, тем больше вокруг будет людей. Кто-то не понравится, а в ком-то найдешь родственную душу, — Вэй Ин ласково улыбнулся, разглаживая складку на его лобике. — Спи, А-Ян, тебе надо восстановить силы. — Не зовите меня так, — сквозь зевок выдавил Сюэ Ян, заставляя Вэй Ина рассмеяться с его сонной нахмуренной мордашки. — В моем клане по достижении восьми лет давали имя в быту… — Мне уже есть! Мастер Вэй, дайте мне имя! Вэй Ин с сомнением осмотрел худое тельце, но поверил. Он и сам не выглядел на свои семь, когда Лань Ванцзи привел его в Облачные Глубины. — Чэнмэй. Будешь Сюэ Чэнмэй. Сюэ Чэнмэй удовлетворительно заворчал в своем коконе из одеяла и затих, наконец пойманный сном. Вэй Ин вздохнул, глядя на умиротворенное детское личико. Ему бы хотелось остаться подле этого ребенка. Он помогал забыть о том, что Вэй Ин — чудовище. Но монстрам не место рядом с детьми. Видение Лань Ванцзи, медленно оседающего на землю, по белым одеждам которого расползалось кровавое пятно, никогда не покидало Вэй Ина. И он не хотел, чтобы к нему добавилось еще одно — с Сюэ Яном. Утром, дождавшись пока Сюэ Ян проснется, Вэй Ин собрал ему узелок с необходимыми мазями, над которыми просидел всю ночь, и выдал мешочек с деньгами. — Ну, вот. Несколько дней старайся не ввязываться в драки и не попадайся под колеса повозок, — закончил со сборами он. Сюэ Ян стоял с мрачным выражением, за которым легко читалась растерянность. — Мастер Вэй хочет бросить меня? — наконец спросил он. У Вэй Ина так сильно заколотилось сердце от этого сиплого голоса с проскальзывающими слезами, что он, не сдержавшись, обнял тощее тельце. — Пойми, тебе нельзя со мной. Я страшный, гораздо хуже собак в Юэяне или главы клана Чан. — Нет. Нет! — Сюэ Ян в его руках затрясся. — Мастер Вэй, пожалуйста, возьмите меня с собой. — Не могу, А-Ян, — прошептал Вэй Ин, чувствуя комок в горле. Сюэ Ян вырвался из объятий, подхватил узелок и выбежал прочь из комнаты. Это было правильно, но почему боль стала только сильнее? Юэян он покидал с камнем на душе. Мысли постоянно возвращались к Сюэ Яну, Вэй Ин искренне хотел, чтобы тот отказался от своей мести, совсем же еще малыш… — Мастер Вэй! — окрикнули его сзади. Вэй Ин обернулся. Посреди пыльной пустой дороги стоял Сюэ Ян. — Мастер Вэй! Если вы не позволите идти с вами, я вырасту и сотру клан Чан с лица земли! — Ты! Маленький негодник и шантажист! — в ответ воскликнул Вэй Ин, ощущая радость, которую не должен был. Сюэ Ян быстро подошел к нему и схватился, утыкаясь носом в живот. — Я нашел близкого человека, почему я не могу остаться с ним? — Это опасно… — беспомощно повторил Вэй Ин, невольно кладя руки на плечи Сюэ Яну. Тот фыркнул, мелко трясясь. — Ладно, заноза… Только сопли об меня не вытирай! — поспешил остановить он радостно вскрикнувшего мальчика. В конце концов, разве Вэй Ин не был когда-то гением талисманов… — Куда ты ходил, А-Ян? — поинтересовался Вэй Ин, устраивая Сюэ Яна на бедре. — Отдал ваши деньги маме. Можно ведь было? И я просил не называть меня так! Мастер Вэй дал мне имя, но не использует! Вэй Ин засмеялся: — Ты такой хороший малыш, Чэнмэй! Почтительный сын. А почему мне нельзя называть тебя А-Яном? Очень красиво. — Папа придумал его. Ненавижу! — Сюэ Ян, забывшись, стиснул кулаки и тут же побелел от боли в искалеченных пальцах. — То было раньше. А теперь так говорю я, и мне очень нравится. Сюэ Ян опустил глаза и залился румянцем. — Если Мастеру Вэю нравится, то он может… Они осели в глухой деревушке на десять домов близ границы Юньмэна. Несмотря на близость клана, люди тут относились к заклинателям как к сказке. Вэй Ину нравилась эта оторванность от мира, прежде бывшего родным. Ничто не напоминало о его ущербности, вокруг обычные люди, занятые обычными делами. Их с Сюэ Яном приютила немолодая бездетная вдова, очень обрадовавшаяся паре крепких рук, способных помочь по хозяйству, и ребенку, которого можно баловать. Вэй Ин сделал все, чтобы обезопасить свою простую жизнь — несколько десятков талисманов, сдерживающих порывы темной энергии, шуршали под одеждой. Поход за этими талисманами, которые Вэй Ин позже изменил под человеческое тело, был их единственным столкновением с заклинательской средой. — Вы же сказали, что не заклинатель, Мастер Вэй, — удивился Сюэ Ян, наблюдая за тем, как Вэй Ин исправляет иероглифы на тонкой бумаге. — Но также сказал, что жил в клане. Очень долгое время, — согласился он. — Почему ушли? Вас выгнали? — Нет. Ушел сам, — говорить на эту тему не хотелось. Слова бередили постоянно кровоточащие раны на сердце. — А-Ян, — позвал он, переводя разговор, — я не заклинатель, но могу помочь тебе им стать. Точнее не совсем… Хочешь начать формировать золотое ядро? А подрастешь — отправишься учеником в Юньмэн Цзян, недалеко и по характеру им подходишь. Боевая заноза! Глаза Сюэ Яна загорелись, и он тут же слез с больной мозоли Вэй Ина. — Правда? Мастер Вэй не шутит? Я смогу летать на мече? — Да. — Убивать темных тварей? — Мм. — Да, да, да! Только… Я не хочу уходить от вас… — Глупый, ты не сможешь стать заклинателем тут. Тебе нужен наставник, я могу только показать некоторые практики, но не смогу понять, правильно ли течение твоей ци, что происходит с золотым ядром, поделиться духовной силой. На первых порах сложно удержать контроль, есть опасность опустошить себя досуха и повредить меридианы. Я… — он чуть было не рассказал, как его самого несколько раз лечили от последствий слишком скорого совершенствования. Вэй Ин сглотнул, — Всегда буду рядом, мы будем видеться. Сюэ Ян подлез к нему под локоть и устроил лохматую макушку на коленях. — Мастер Вэй не должен грустить, — внезапно сказал он, заставив Вэй Ина оставить кляксу на очередном талисмане. — С чего ты взял? Мне хорошо с тобой и тетушкой Фэй. Сюэ Ян помотал головой. — Когда мастер Вэй говорит о заклинателях, то сначала становится радостным, а потом — грустным-грустным. Мастер Вэй никогда не говорит о прошлом… Но иногда достает странную ленту и смотрит на неё долго-долго, будто вспоминает что-то очень хорошее. Вэй Ин ошеломленно моргал, ответ так и застрял в горле. Справившись с собой, он сухо проговорил: — Это полная ерунда, А-Ян. Все, что было в прошлом — прошло. Сюэ Ян засопел, обхватывая его за пояс горячими руками. — Если в прошлом вас кто-то бросил — скажите мне, я стану великим заклинателем и побью его! А Вэй Ин подумал: «А что, если бросил я…» Разговор растревожил душу. Вечером, заперевшись в своей комнате, Вэй Ин размотал темную защитную ткань на запястье. Налобная лента Лань Чжаня больше не была белой, она вся почернела от крови, не осталось ни единого чистого пятнышка; серебряное облако, которое раньше ловило малейшие блики, покрылось темными разводами. И сколько бы Вэй Ин ни стирал, ни выводил — все оставалось как прежде. Лента была его наказанием, его вечной болезненной памятью. В этой бурой грязи он видел знак, видел свое предательство, свою слабость. Он крепко прижал запястье поверх повязанной ткани. Лань Чжань, Лань Чжань, видишь ли ты меня? Помнил ли ты меня? Прости меня, Лань Чжань. Тяжелая физическая работа и наблюдение за тренировками Сюэ Яна (Вэй Ин правда боялся, что без наставника мальчик нанесет себе вред) по большей части избавляли от грызущего чувства вины, позволяли забыть, но ночью являлись кошмары. Сотни раз Вэй Ин просыпался от вполне телесной боли от сгорающих талисманов, не выдерживающих атак темной энергии, пользующейся его уязвимостью. — Хиреете день ото дня, господин Вэй, — неодобрительно заметила тетушка Фэй. Сюэ Ян, уплетавший сладкие пирожки, закивал, выражая поддержку. Вэй Ин только пожал плечами, он опять не спал половину ночи и не имел сил на споры. — Почему бы вам с А-Яном не посетить город? — наседала хозяйка. — Глава клана Цзян устраивает праздник в честь рождения племянника. Отдохнете, поедите вкусной еды. — Пожалуйста, мастер Вэй? — Сюэ Ян скорчил умоляющую мордочку и молитвенно сложил руки. — Сколько тебе лет, А-Ян? — Рассмеялся Вэй Ин, выхватывая у Сюэ Яна кусочек пирожка. — Просишься на гуляние в честь молодых господ! И, конечно же, как он мог отказать. За прошедшие три года Чэнмэй вытянулся, но так и остался худым, острые локти и коленки торчали во все стороны. Их с Вэй Ином часто принимали за отца с сыном, так были похожи. Вэй Ин Сюэ Яном гордился, в нем ничего не осталось от того волчонка, встреченного на грязной улице Юэяна, упрямый характер, ранее сосредоточенный на мести, обернулся упорством в учебе и целеустремленностью. Вэй Ин иногда хотел бы услышать от Сюэ Яна что-нибудь более близкое, чем мастер Вэй или Учитель. Празднование проводилось на площади недалеко от резиденции Юньмэн Цзян. Сумерки только начали спускаться на украшенные цветочными гирляндами улицы, а повсюду уже зажглись фонари с рисунками лотоса и пиона на них. Сюэ Ян любопытной лисой сновал от прилавка к прилавку, то и дело подтягивая Вэй Ина к заинтересовавшим безделушкам. Глядя на него такого, похожего на маленькую яркую птичку в темно-зеленом с желтым ханьфу, Вэй Ин с грустью понимал, что место Сюэ Яна тут, а не в глуши рядом со стариками и медленно умирающим под гнетом памяти бывшим заклинателем. Он решил остаться на день после торжества и поговорить с главой Цзян о вступлении Чэнмэя в клан, как бы ни хотелось оставаться в тени… Сюэ Ян потащил его к очередной лавочке, и задумавшийся Вэй Ин просто переставлял ноги, не смотря по сторонам. Резкий толчок в грудь заставил его остановиться, врезавшийся в него человек забормотал извинения и поднял несчастные ореховые глаза. — Вэй Усянь! — Вэй Ин дернулся, но неожиданно сильная хватка на вороте ханьфу помешала сбежать. Не Хуайсан пристально всмотрелся в его лицо и повторил: — Вэй Усянь. И был тут же снесен в сторону разгневанным Сюэ Яном, он чуть не с кулаками набросился на молодого господина Не, что растерянно открывал и закрывал рот. — Не трогай мастера Вэя! Убирайся. — А-Ян, А-Ян, — успокаивающе начал Вэй Ин, придвигая воспитанника к себе, — это молодой господин Клана Цинхэ Не, тебе стоит уважительнее относиться к нему. Затем он отвесил церемонный поклон Хуайсану и пошел прочь. Мысли в голове были самые мрачные. — Погоди, Вэй-сюн! — Хуайсан отошел от шока и поспешил за ними. — Может, выпьем? Все же, старые друзья! Расскажу тебе новости. — Старые друзья? Мастер Вэй… — пробормотал Сюэ Ян. — Не нужны мне новости. Мне не нужно ничего знать! — отрезал Вэй Ин, ускоряя шаг. Не Хуайсан навевал воспоминания, Не Хуайсан мог рассказать то, чего Вэй Ин знать не хотел. — Даже молодой господин Лань тебя не интересует? Ему будет печально услышать, что Вэй-сюн даже знаться с ним не хочет. Вэй Ин замер, кровь отлила от лица, сердце заколотилось пойманной птицей. Хуайсан уже тонко улыбался за веером, возвернув самообладание. — Веди, — хрипло выдохнул Вэй Ин. Сюэ Ян пошел за ними, озадаченный и полный любопытства. Прошлое настигло его учителя, и Вэй Ин не думал, что рад этому. Для Цинхэ Не был освобожден целый постоялый двор, втроем они уселись в небольшой уютной комнате, хозяин принес вина и чая для Сюэ Яна. Вэй Ин с учеником расположились с одной стороны столика — Сюэ Ян привычно подлез под локоть, напротив хитро сверкал глазами молодой господин Не. — Ну? Лань Ванцзи? — напомнил Вэй Ин, не притрагиваясь к вину. — Неужели не хочешь послушать о чем-нибудь еще? — ох, Вэй Ин и забыл, как любит Хуайсан испытывать чужое терпение. — Например, ты знаешь, что Цзян Яньли вышла замуж за Цзинь Цзысюаня, и рождение их ребенка сейчас празднуют. Нет? Или то, что глава Цзинь признал в убийце Вэнь Жоханя Мэн Яо — своего сына. Вэй Ин молчал, только крепче стискивал край столика. — А Лань Ванцзи помолвлен, — Хуайсан сказал это так легко, будто сообщил о том, что идет дождь. Все то время, как молодой господин Не упомянул Лань Чжаня, Вэй Ин находился в подвешенном состоянии. Лань Чжань жив! Каким-то чудом, высшей волей Небес — жив! Смертельная рана не стала таковой. Будто огромный груз упал с плеч. Давно мучившая вина отпустила, чтобы смениться сильнейшей апатией. — Помолвлен, — эхом повторил Вэй Ин. — Надеюсь, он счастлив. Не Хуайсан хлопком сложил веер. — Это политический брак, между женихом и невестой уважительные отношения. Лань Ванцзи обязан молодой госпоже Вэнь жизнью, а для неё свадьба — способ защитить остатки своей семьи. Слушая слова Хуайсана, Вэй Ин все крепче прижимал к себе Сюэ Яна, словно ища поддержки. — Вэй-сюн, Лань-сюн носил по тебе траур три года, и, сомневаюсь, что выйдет из него когда-нибудь. Брак с Вэнь Цин мог бы заключить и Цзэу-цзюнь, старейшины таким образом надеются выдернуть Второго Нефрита из горя. Ты правда думаешь, что не нужен ему? Вэй Ин протянул другу руку запястьем вверх, Хуайсан аккуратно дотронулся до бледной кожи и широко распахнул глаза. Вэй Ин зло усмехнулся. — Думаешь, я нужен кому-то в Гусу Лань такой? Я сломан. Мое ядро — где оно? Истлело! Не заклинатель, я и человеком себя чувствую с трудом, — он опустил голову, натыкаясь на ужас во взгляде Сюэ Яна, запоздало пришла мысль, что не надо было позволять мальчику слушать ужасы, спать же потом не будет. Из Хуайсана исчезла вся напускная ленивость, он непривычно серьезно сказал: — Кто сказал тебе, что ты нужен нам из-за своего, безусловно очень сильного, золотого ядра? Клан Не прибыл в Облачные Глубины первыми после нападения Вэней. Я никогда не думал, что увижу, как плачет старик Лань! Он чуть не на колени падал перед Ханьгуан-цзюнем, прося прощения. Ты дурак, Вэй Ин. Вэй Ин действительно почувствовал себя идиотом. Пусть он и не мог сказать другу всей правды, например, о темной энергии, но тот был прав. — Послушай, если клан Лань не примет тебя, в чем я сильно сомневаюсь, двери Нечистой Юдоли всегда открыты. И для твоего мальца тоже, — Хуайсан совершенно ребячески подмигнул Сюэ Яну, в глазах которого до сих пор стояли слезы. — Мне надо подумать. — Конечно, Вэй-сюн. Надеюсь, ты примешь правильное решение, а то смотреть на каменную мину Второго Нефрита уже оскомину набило. Им разрешили остаться в этой же комнате. Молодой господин Не ночевал в Пристани Лотоса. Расправляя кровать, Вэй Ин обернулся к Сюэ Яну, который был очарован Хуайсаном и конфетами из Цинхэ. — Хотел бы посетить Гусу Лань? — Если Мастер Вэй хочет, — был ответ. — Там хорошо? Вэй Ин улыбнулся. — Там много правил, нет сладкого или острого, как ты привык. Все постоянно ходят такие серьезные. Там хорошо… — Мастер Вэй, вы были заклинателем, — это был уже не вопрос — уточнение. — Ты же сам все слышал, — нахмурился Вэй Ин. — И мы сейчас не об этом, маленькая заноза! Сюэ Ян покорно кивнул. — Я бы хотел пойти. Это сделает мастера Вэя счастливым. Вэй Ин очень в этом сомневался. Ночью он, как обычно, освободил налобную ленту. И, возможно, ему только показалось, но до этого всегда тусклое серебряное облако поймало ярким бликом свет луны. Путь до Цайи занял неделю, чем ближе были горы Гусу, тем сильнее неуверенность давила на Вэй Ина. Темная энергия была надежно скована едва ли не вдвое большим количеством талисманов, отчего Вэй Ин постоянно чесался и шуршал. Но что, если недостаточно? Сюэ Ян тоже волновался, стискивал, совсем как в детстве, подол ханьфу Вэй Ина и кусал губы. — Почему ты нервничаешь, А-Ян? — спросил Вэй Ин, пытаясь понять. Они стояли у подножья лестницы, ведущей к Гусу Лань. — Это же я — отступник и предатель — возвращаюсь домой. — А что, если меня выгонят? — озвучил свой страх Сюэ Ян. — Во-первых, тебя никто не выгонит, ты же мой Чэнмэй, сразу всем понравишься, во-вторых, тогда я уйду с тобой. Сюэ Ян задышал свободнее и даже улыбнулся. Вэй Ин протянул Сюэ Яну танхулу, и они начали восхождение. Вэй Ин быстро запыхался, он даже решил, что раньше только наличие золотого ядра помогало преодолеть лестницу, не заметив, но Сюэ Ян шел рядом и подпрыгивал иногда, не чувствуя усталости. Вэй Ин весь взмок, прежде чем они поднялись к воротам. В таком неприглядном свете: потный, бледный, едва дышащий мужчина и мальчик, с ног до головы перемазанный в траве и красном ягодном соке — они предстали перед дежурным адептом. Пока Вэй Ин пытался выдавить из себя хоть слово, держась за бок и поражаясь отсутствию выносливости, а адепт хлопал глазами, не зная, что сказать столь странным просителям, как Сюэ Ян упал на землю, пачкаясь еще больше, и завыл: — Пожалуйста, пустите нас! Мой учитель так болен, так плохо! Помогите ему. Адепт попятился от яростного напора, отходя в сторону от прохода, Сюэ Ян, не теряя времени, потянул Вэй Ина на территорию клана. — Маленькая заноза! — выругался Вэй Ин, отвесив Сюэ Яну легкий подзатыльник. — Нас бы и так пустили. — Он выглядел так, будто хочет спустить нас обратно! — не сдавался Чэнмэй. Вэй Ин еще поворчал, но потом успокоился, с грустной радостью смотря на знакомые горы. Удивительно, но в Облачных Глубинах было все как прежде: Вэй Ин видел дом, который в его воспоминаниях сгорел дотла, дорожки по прежнему аккуратные и чистые, посыпанные мелкими белыми камешками, даже деревья, пусть и выглядящие молодыми, росли на старых местах. Он был дома, и пять лет, наполненные ошибками и ненавистью к себе, растворялись в чуть разреженном воздухе. — Мастер Вэй? — Сюэ Ян осторожно подергал его за рукав. Вэй Ин с удивлением обнаружил, что по лицу текут слезы. — Все в порядке, А-Ян, — он попытался улыбнуться. — Итак, кого мы шокируем первыми — старика Ланя или моих шиди? Но шокировали его. Из-за библиотечного павильона, прямо им навстречу, выплыла белая фигура. Ханьгуан-цзюнь был, как обычно, идеален, если бы на его ноге не висел обезьянкой малыш, что, впрочем, не мешало Лань Ванцзи идти степенно и размеренно. Вэй Ин узнал сразу, и не было сомнений, что Лань Чжань — нет. Он сделал еще несколько шагов, и Вэй Ина будто потянуло магнитом. В нерешительности он остановился на расстоянии двух рук, А-Ян намертво прилип к его боку, для верности обнимая за пояс. — Хаха, — наконец неловко выдавил Вэй Ин, — давненько не виделись, Ханьгуан-цзюнь. Даже детишками успели обзавестись, да? Лань Ванцзи все так же молча стоял на месте, и под взглядом светлых глаз Вэй Ин неожиданно почувствовал себя крайним ничтожеством. — Я… Мы… — в горле запершило, и ему пришлось прерваться, все равно слова не шли. Вэй Ин не нашел ничего лучше, как упасть на колени, совсем согнуться в поклоне ему помешал Сюэ Ян, но он и так зашептал отчаянно, смотря прямо в любимое бесстрастное лицо. — Прости, прости, прости, Лань Чжань. Прости. — Мастер Вэй! — Сюэ Ян начал тянуть его обратно на ноги, беспомощно озираясь. — А-Юань, А-Юань, — вклинился в эту сцену третий голос. Вэнь Нин остановился. — Молодой господин Вэй… И тут Лань Ванцзи отмер. — Вэй Ин, — и было столько нежной трепетности в произнесенном им имени, что у Вэй Ина снова по щекам потекли слезы. — Лань Чжань. Я здесь, я рядом. Лань Чжань опустился на колени рядом с ним и обнял и его, и детей, что до сих пор жались к ним, накрыл широкими рукавами, будто пряча от всего мира. — Расскажешь мне все, — сказал Лань Ванцзи, прежде чем запечатлеть целомудренный поцелуй на лбу. Вэй Ин смог только сдавленно кивнуть в ответ. Вот теперь он действительно дома.