Охота за охотником

— Леди и джентльмены, сегодня начинается третий и последний этап Турнира Трёх Волшебников! — разразился возглас Людо Бэгмена, усиленный с помощью волшебной палочки. Трибуны завыли, гром аплодисментов разбудил летающую живность, что с недовольным гомоном вырвалась из Тёмного леса в не менее тёмное беззвёздное небо. — Давайте ещё раз поприветствуем чемпионов: Седрик Диггори и Гарри Поттер — представители Хогвартса, делят между собой первое промежуточное место и первыми отправятся в лабиринт с форой; Виктор Крам — Дурмстранг, отправится вторым; Флёр Делакур — единственная дама, чемпионка Шармбатона, закрывает четвёрку. Трибуны, выстроены полумесяцем около входной части лабиринта из живой изгороди, разразились очередным воплем. Громче всех кричали пуффендуйцы и, конечно же, гриффиндорцы. Плакаты и флажки, весь ассортимент доктор Фейерверкуса взмывали в воздух то тут, то там. Людо Бэгмен поимённо назвал каждого из судей, которые заняли свои места за отдельным столом, а также объявил правила подачи сигнала бедствия: — … достаточно выбросить в воздух снов красных искр и ближайший патрулирующий придёт на помощь. Мэри Хантер стояла в строю преподавателей и избранных ими учеников. На локте у каждого была красная светящаяся лента патрульного. Она с Грозным Глазом и Грейнджер с Макгоногал отправятся в лабиринт первыми, за ними последуют чемпионы. Снегг с Драко Малфоем, профессор Флитвик с Майклом Корнером и Хагрид будут патрулировать окрестности снаружи. После первого гонга Макгонагалл с Гермионой двинулись в проём лабиринта, Грюм пропустил их вперёд и, боковым зрением заметила Мэри, как то странно подмигнул Гарри, который переминался с ноги на ногу и нервно сжимал волшебную палочку. Спустя пару мгновений озарённая светом территория сменилась мрачной теменью лабиринта, гомон со зрительских трибун в одночасье растворился в не сулящем ничего доброго тумане лабиринта. Хантер выудила палочку и уже хотела воскликнуть «Люмос», но мракоборец (а вернее — лжемракоборец), шагающий рядом, жестом указал «рано». В полном мраке они двинулись узкими проёмами и только пройдя несколько витиеватых дорожек Мэри услышала первые звуки: — Поменяй палочку, Мэри! — голос был грубоватым, но Мэри слышала совсем другой: томный, хриплый, протяжный. Она знала того, кто обращался к ней по имени и быстро достала из внутреннего кармана мантии палочку, которую вчера получила от Барти Крауча младшего, хотя последнюю приставку уже можно было и опустить — старшего то не было. — Делай всё, что я скажу, поняла? Мэри кивнула, другого она сделать и не могла. Внутренности выворачивало на изнанку, голова кружилась, рука с избитыми костяшками нервно подрагивала, но всё так же крепко сжимала длинную палочку из красного дерева и рукоятью под видом пасти дракона. Она знала, что держит в руках оружие того самого молодого юноши с соломенными волосами и хитрой, но такой притягательной улыбкой. И она точно знала, что последнее заклинание сотворённое этой палочкой принимало вид ядовито-зелёной смертельной стрелы. Мэри Хантер не своими ногами шагала вслед за тем, кто принял облик Грозного Глаза (и не без её помощи), минут двадцать, а потом рез впечаталась в широкую спину — небо озарили красные искры. — Это Флёр, — сказал Грюм в пол тона, — корни вейлы здесь преимуществом не будут, — хмыкнул он, но так же резко затих — рядом послышались звуки борьбы, за ними — крик. Что-то внутри Мэри сделало сальто назад, она узнала голос Поттера. — Это соплохвосты этого дубины Хагрида, он справится. — Что я должна делать? — шёпотом уточнила Хантер. — Помнишь наш уговор? — вопросом на вопрос ответил Барти. Хантер опять кивнула, со всех сил подавляя ком в горле. — Тогда тебе прямо, от коридора со сфинксом — направо, — командовал лжеГрюм, — там встретишь Крама — сделай как я сказал. Мэри двинулась по заданному направлению в полном мраке, но дёрнулась — вслед Барти кинул: — Смотри не нарвись за зубрилку со старой кошкой, не растрачивай потенциал. Ещё не время.

***

— Ты? — Империо! — твёрдо воскликнула Мэри Хантер, глядя прямо в удивлённые глаза чемпиона Дурмстранга — Виктора Крама. Голос девушки был уверенный, а вот рука дрогнула. Крам застыл на месте, удивление сменилось страшным гнетущим умиротворением — она подчинила его волю. Мэри заметила, что глаза болгарина покрыла мутная пелена, а это значило, что заклятие дало трещину. Она уже нацелила палочку второй раз — внутри что-то зашептало: «отпусти его». Через мгновенье коренастый парень расправил плечи, что было ему несвойственно, и двинулся вперёд. Юная гриффиндорка впервые за долгое время что-то чувствовала кроме покорности и ярости. Её сковывал страх. Он сдавливал виски так, будто её голову положили под пресс. Что-то тёплое тонкой струйкой поползло по губам. «Надо спешить, — крутилось в мыслях, — найти Гарри!». Но ноги, как обычно, несли по заданному хриплым голосом направлению. Силы иссякали как вода Чёрного озера сквозь пальцы. Голубой свет горел в конце коридора, она слышала голоса, ещё немного поднажать и она выпалит Поттеру всё то, что не по своей воле так долго хоронила внутри, о чего мучилась. Не успела девушка пробежать и пары метров как рывком было остановлена и прижата к массивной фигуре, даже вскрикнуть не успела — рот зажали широкой шрамистой ладонью. — Тиши, моя девочка! Мэри промычала что-то нечленораздельное. Рядом снова был Барти, но сердце продолжало выплясывать польку, как Дин Томас на последней лекции Грозного Глаза. Она чувствовала себя ломанной магловской куклой, он сломал её, но дикая уверенность горела — только он мог её и починить. — Мы немного запоздали, — еле слышно выговаривал лжеГрюм, ослабив хватку. — Диггори всё ещё в игре, Крама взял Снегг. — Я-я… — Я не злюсь, — опередил Мэри шёпот парня в теле мракоборца, — нет-нет, не злюсь, милая, — его голос обжигал кожу, наводил ужас как ещё никогда прежде. Но почему-то Мэри всё ещё беспрекословно ему верила. — Ты ведь исправишься… Мгновенье и шорохи с голосами за углом затихли. В глаза ударил яркий голубой свет, что после полной темени буквально ослепил не привыкшие глаза. Грюм, наконец высвободив из цепкой хватки тело девушки, кинулся к месту источника света. Мэри робко двинулась следом. Её водило и шатало, но через силу она делала то, чего отчаянно не хотела делать, но должна была: достала из запаха мантии небольшую чёрную и страшно потрёпанную книжонку, которую получила в начале года от, как тогда ещё считала, мракоборца, положила её на сырую землю перед собой и выдавила: — Портус. Блокнот свернул голубым — портал активирован. — Готова? — с диким восторгом воскликнул Крауч, хлопнув в ладони. Будучи столь возбуждённым, он и не дожидался ответа девушки, внутри которой в тот самый час доходила эпическая битва не на жизнь — на смерть. Грубо схватив её на запястье, он одним рывком достался портала.

***

— Барти, — шипел голос, от которого холодело внутри, отнимало язык, черствело сердце, — мой самый преданный слуга, подойди. Всё ещё скрываясь за личиной Грозного Глаза, Барти Крауч младший встал с колен и почти бесстрашно двинулся к высокой фигуре в мантии-балахоне. Мэри, притаившись за мраморным ангелом на кладбище Литтл-Хэнглтона, видела только тени неподалёку. Девушка, которую пробивала крупная дрожь и не от холода. Лорд Волан-де-Морт возродился! Величайший в мире тёмный волшебник сейчас расхаживал в паре метров от неё, он больше не был призраком или жутким воспоминанием, он стоял там, рядом со своими слугами, он был из плоти и крови — совсем как живой. Его змеиный говор мучил слух, осознание самого факта случившегося в эту ночь проясняло рассудок. И Мэри Хантер стала неотъемлемой частью события, оценить последствия которого не решалась. — Ты проделал огромную работу, мой друг, — тянул всё тот же голос, — столько времени прикрывался этой меркой личиной. Пришло время вернуться! Тёмный лорд прошипел заклятие, которое Мэри не слышала никогда прежде, а ведь за её плечами была библиотека Хогвартса едва не целиком. Тень Грюма на глазах уменьшилась в размерах, гриффиндорка поняла — теперь напротив Волан-де-Морта стоял Барти Крауч младший в своём обыкновенной мальчишеском облике. — Я пришёл не один, мой лорд. — Девочка… — теперь обращались именно к ней, сердце пропустило удар, — предстань пред своим господином и получи то, что заслужила! Хохот стоящих шеренгами фигур в чёрных длинных мантиях с капюшонами и серебрённых масках разразился по покрытому влажным туманом кладбищу. Мэри Хантер сильнее сжала саднящей рукой не собственную палочку. Она знала, что сейчас случится, чувствовала как холод наполняет сожжённые в сражениях дотла внутренности. Она заслужила это, предала тех, кто доверял ей. Её мысли прояснились, заклятие спало в неё только порт перенёс её в Литтл-Хэнглтон, на место, что было в метре от остывшего тела Седрика Дигори. Она победила слишком поздно, а значит проиграла и теперь должна была достойно принять наказание. Хантер неуклюже поднялась, ноги ватные и слушаться не желают. Чувство вины разлилось свинцом по телу. Она подняла глаза на своего палача. — Мэри! — отчаянный крик долетал с опозданием и словно эхом. Гарри Поттер был прикован к надгробной статуе, отчаянно брыкаясь, что вызывало новые приступы смеха Пожирателей Смерти. — Мэри, беги! — Мэри значит, — прошипело мертвенно-бледное существо — не то человек, не то змея. — Милорд… — в полупоклоне склонил голову Крауч, одно его слово выдало крайнее беспокойство — он тоже боялся. Каждый на этом проклятом кладбище был в ужасе, просто некоторые прятались за масками. — Молчать! — выкрикнул Волан-де-Морт и неуверенный голос Барти, как и презрительные смешки сторонников тьмы разом стихли. Только кряхтения и попытки вырваться из мёртвой хватки заклятой статуи Гарри озаряли тишину. — Мэри… — шипело порождение зла, приблизившись к Хантер почти вплотную, она зажмурилась. Виски приятно обдало теплотой, в мыслях моментом прокрутилась вся жизнь, с отдельными остановками по пролетевшему учебному году в Хогвартсе. — Ты так спешил ко мне, забыл обновить заклятие, — выплюнуло змеиноподобное существо, — но я не стану винить тебя, что девчонка одолела его. А вот у неё действительно дар к «непростительным». Ох, твой Круциатус был превосходен, — теперь он уже обращался к ней. — Империус — восхитительно! Если бы только сомнения тебя не терзали. Я редко видел столько потенциала, жажды реализации и признания, разве только в госпоже Лестрейндж. Как только она покинет Азкабан, сможет многому тебя научить. — Он убил Седрика, Мэри! — вопил Поттер. — Мэри, — прошипел Волан-де-Морт, обходя Хантер по второму кругу, — я предоставлю тебе исключительную возможность. Возможность выбора! Ты принесёшь Непреложный обет и с тех пор займёшь место в кругу моих верных Пожирателей, рядом с Краучем, — он выдержал паузу, заметив что взгляд последнего прикипел к гриффиндорке. — Поверь, — прошипел он так, чтобы только она расслышала, — он очень хочет этого. Или составить компанию, как ты там назвал эту погань, Поттер, — Седрику? Мэри Хантер молчала. Нет, она совсем не думала над выбором — он очевидный. Гриффиндорка подняла взор и тут же встретилась с теми самыми, горящими сумасшествием, глазами. Она думала, что знала их обладателя, как только могла так думать, как могла так ошибаться? В лице Барти Крауча вспыхнул ужас — он тоже понял. Волан-де-Морт безэмоционально наставил на хрупкую сжавшуюся девичью фигуру палочку. Теперь она кинула взгляд на Гарри — просила прощения и прощалась. — Авада Кед…