Сколько боли ещё покажет этот глаз?

      В голове гудела тупая боль, когда Кэтсуо очнулся наконец от этого, казалось, бесконечного кошмара в виде жаркой и бескрайней пустыни, что была наполнена сотней чудовищ и демонов.       Открыв глаза, он судорожно обвёл взглядом комнату в которой находился, хотя её скорее можно было назвать клеткой. Он был связан цепями, что были облеплены разного рода печатями. От потолка до стен и пола, всё было в разных надписях, что таили в себе невероятную сдерживающую мощь. Похоже это был некий барьер. Его поймали…       Перед ним из потолка вылез небольшой экран, на нём показалось лицо седовласого человека в маске. Кэтсуо хорошо знал его, так как его имя было известно во всех странах. Знаменитый шиноби по прозвищу «Копирующий ниндзя», ставший Шестым Хокаге.       — Похоже я недооценил силу Учихи Саске… — прохрипел с некой насмешкой Кэтсуо взглянув на экран. — Рад с вами познакомиться, Лорд Шестой…       — Какая любезность с твоей стороны, — нахмурившись, ответил Какаши, — Учиха Саске рассказал нам о твоих способностях и техниках. Твои волосы и отчёт Учихи, ведут к тому, что ты из давно исчезнувшего клана…       — Ого, а Вы довольно внимательны, Лорд Шестой… как долго вам пришлось гадать насчёт этого? — продолжая язвить, ухмыльнулся Кэтсуо. — Ну да ладно… я не желаю говорить с вами, каким бы легендарным там Вы не были. Дайте мне поговорить с нынешним Хокаге. С Узумаки Наруто.       Какаши хмыкнул, слегка дёрнув головой. Он так и думал, что выходец из клана, захочет поговорить с другом таким же выходцем… Однако же, Хатаке не собирался рассказывать ему о том, что случилось с Наруто. Сейчас деревня была в довольно подвешенном состоянии и человек находящийся в очень сильном барьере не должен знать о том, что сильнейший человек в деревне и вообще среди всех стран, сейчас лежит в коме.       — К сожалению, он не может с тобой поболтать. Но, ты можешь рассказать всё мне, а я уж потом, передам ему, как его коллега и бывший учитель. — проговорил спокойным голосом Какаши. — И вообще, как ты думаешь, в каком ты сейчас положении?       — Ну и ну… с ним что-то случилось, не так ли? — пристально глядя в глаза Шестому, внезапно задал вопрос Кэтсуо. — Готов поспорить, всё из-за недавнего выброса этой странной энергии.       Глаза Хатаке на секунду дрогнули от столь поразительной догадливости, нового заключённого. Сейчас этот странный тип, сильно его тревожил. Он искал Наруто, но хуже всего то, что он ищет Боруто… Какаши понимал, что этот человек ни перед чем не остановится, пока не доберётся до назначенной цели. Его глаза пылали некой идеей, одержимой жаждой возмездия.       — Ты ищешь Узумаки Боруто, не так ли? — прервав небольшую паузу, заговорил Какаши.       — Да… и что с того? Хочешь как и этот Учиха, начать читать мне мораль того, что каждый человек достоин шанса на прощение? — скривившись, воскликнул Кэтсуо.       — Скажи мне своё имя… откуда ты родом? — вновь задался вопросом Какаши, пристально глядя на собеседника по ту сторону экрана. — Расскажи мне свою историю, а затем, мы решим что с тобой делать.

***

      Вокруг всё расплывалось. Дышать было невозможно. Хотелось выбраться из этой западни, но ничего не выходило. Тело совсем не слушалось, а голова трещала по швам, то и дело насылая какие-то странные видения.       Каваки ненавидел засыпать. Потому что когда его разум погружается в сон, он уходит в прошлое… когда Хокаге ещё не было рядом. Когда ему приходилось проходить через жестокие проверки Джигена, называемые им «любовью».       У тебя есть цель в жизни, Каваки. Ты станешь моим сосудом.       Этот голос. Его неестественная спокойность словно у какого-то демона. Его внешность и повадки… всё это дико раздражало Каваки. Он хотел убить его. Этот ублюдок, он был виновен во всех бедах, которые приключились с ним. Детство ушло в небытие, но пришёл Хокаге, который решил приютить его… но даже после этого, Джиген влиял на жизнь Каваки. Приманив к себе сына Наруто…       Снова этот сон. Он находится в мешке, что подвязан к потолку… эта жидкость, она не даёт ему умереть, но одновременно с этим, также не даёт расслабиться. Забирая воздух из лёгких, а затем вновь возвращая, как только сердце, перестаёт биться. Таким образом, Джиген хотел проявить «Карму».       Как же я тебя ненавижу… Я тебя ненавижу…       Эхом отдавалось злобное рычание Каваки. Он резко размыкает глаза, вставая с кровати. Тело дрожит от напряжения, а сердце стучит, отдавая весь ритм в барабанные перепонки. Дыхание прерывистое, а глаза глядят куда-то сквозь пальцы, пытаясь разглядеть, всё ещё не исчезнувшие силуэты из сна…       — Всего-то сон… снова… — произносит с облегчением он, шагая на кухню. За окном сияет луна, кажется сейчас пол третьего ночи, но Каваки больше не хочет спать.       Сидя на кухне, он молча глядел на чайник, что медленно начинал вскипать. Мысли были заняты Хокаге. Сейчас положение в деревне было довольно тяжёлым, как и во всём мире. Он не понимал, что ему делать дальше… Его мучило то, что старшие шиноби, а в частности Шестой не выпускал никого из чунинов…       Я ведь практически Джоунин, неужели мне нельзя выйти за пределы стен деревне?! — воскликнул мысленно с досадой, Каваки. — Чего они так бояться? По хроникам истории прошлого, на войне участвовали даже дети… Так какого же хрена, они держат меня здесь?!       Чайник засвистел, оповещая, что вода дошла до точки кипения. Каваки постепенно, также начал ощущать как внутри всё закипало от негодования. Встав из-за стола, он быстро потянулся к чайнику, дабы поскорее убрать его с плиты, этот надоедливый свисток, сильно раздражал. Однако неосторожность сыграла злую шутку и он дотронулся пальцами до самого чайника, ощутив резкую боль. Опрокинув его, схватился за запястье и в этот момент, карма активировалась.       Глубоко вдохнув и выдохнув, Каваки попытался изо всех сил сдержать эмоции. Он понимал, что если сорвётся, то избежать жертв будет уже нельзя, а потому нужно было держать эмоции строго под контролем. Помогали ему, как ни странно, мысли о Наруто. Он был для него практически всем, если так посудить.       — Чёрт… ещё бы чуть-чуть и беды не миновать… — облокотившись спиной на кухонный гарнитур, облегчённо выдал Каваки.       Ему ощущалось, будто эта квартира давила на него, стискивая его и не давая нормально продохнуть. Поэтому решение выйти и подышать свежим воздухом, образовалось как здравый вывод.       И это действительно помогло. Прогуливаясь в одиночестве по парку, он медленно брёл по брусчатке освещаемой холодной луной и ветром, что заставлял кроны деревьев, колышется. Мысли сами собой начинали уходить от депрессивных и раздражающих тем, уходя куда-то в более светлые и тёплые воспоминаниях о всех тех днях, что он провёл здесь.       Медленно бредя куда глаза глядят, Каваки вдруг заметил своими тёмно-голубыми глазами, знакомый силуэт девушки. Эти длинные тёмные локоны и освещаемые бледным светом, красные очки, что были на красивом ровном личике девушки… да это явно была Учиха… вот только лицо её было совершенно не естественным. Каваки это немного смутило, он нерешительно, тихим шагом побрёл к ней.       — Привет… — решив окликнуть Сараду, подал голос Каваки, — что ты делаешь здесь в такой час?       Сарада слегка вздрогнула от внезапного появления Каваки, но быстро пришла в норму, сделав вид будто ничего с ней не было. Слегка вздохнув, она ответила тем же вопросом:       — А ты? Не думаешь, что прогулки в такой поздний час, это ненормально?       — Я просто… хотел разогнать кое-какие неприятные мысли. — ответил нехотя Каваки, подойдя к скамейке. — Ну а ты? Тоже мысли мучают?..       Девушка заметно смутилась, сжав пальцы, глаза забегали куда угодно, но только не на своего напарника. Ей честно говоря, хотелось побыть одной, но она не могла прогнать Каваки, понимая, что и тот тоже натерпелся многого, может быть, даже и похуже чем она сама.       — Если не хочешь говорить, то ладно, я ведь не заставляю. — понимающе кивнув в её сторону, высказал Каваки.       Учиха впервые видела его таким. Спокойным, немного грустным… обычно, Каваки никогда не показывал себя настоящего. Всегда старался быть нейтральным, может быть даже чересчур, закрываясь в себе, и не давая даже сокомандникам узнать, что таится у него на душе. Но сейчас, видимо что-то всё же раскололось в нём. И Сарада решила не упускать эту возможность, наконец-то по настоящему поговорить с ним.       — Я… сегодня чуть не убила кое-кого. — с трудом призналась Сарада.       — Ого… — нахмурившись и слегка дёрнув головой в сторону девушки, только и смог выдавить из себя Каваки. — Ну знаешь, к этому привыкаешь, не сразу, но…       — Издеваешься? — возмутилась Сарада в ответ, повернувшись всем телом к напарнику, что тут же слегка отскочил от неё на противоположную сторону скамейки. — Это лучшее, что ты мог придумать, серьёзно?       — Ладно-ладно, господи… — раздражённо прервал Каваки, закатив слегка глаза. — Человек, которого ты хотела убить… кто это?       Девушка вновь поникла, опустив голову, когда мысли заходили о ней, то всё становилось паршиво на душе. Хотелось исчезнуть из этого мира или хотя бы вернуться во времени в прошлое, чтобы исправить ту ошибку, что она совершила, напав на неё…       — Юки… — ответила тихим голосом Сарада.       В этот момент, сердце Каваки ёкнуло. Пальцы сжались в кулаки, ведь когда-то, он сказал Сараде о том, чтобы та даже и не думала о нападении на эту девушку. Лицо скривилось в оскале, а карма на руке, начала мигать, предвещая скорую активацию. Каваки не устраивало подобное стечение событий, потому он шумно вдохнул побольше воздуха, дабы успокоить свои нервы, а затем резко встал на ноги, закрыв глаза.       — Она надеюсь… не пострадала? — как можно более спокойно, спросил Каваки, не поворачиваясь к Сараде.       — Нет, к счастью, появился какой-то странный незнакомец, который остановил меня. — ответила Сарада, чувствуя, что от Каваки несёт чем-то не очень дружелюбным. — Слушай, я знаю, что сделала нечто глупое и постыдное, но я осознаю это! Хочу вернуться обратно и не совершать эту глупую ошибку…       — Да, ты явно сделала то, чего не стоило делать!.. — раздражённо рявкнул Каваки, повернувшись к Сараде лицом. — Я ведь… просил тебя!.. Просил чтоб тебя, даже и думать не сметь о том, чтобы навредить ей! Но ты не удержалась… Почему? А, что такого в этой девчонке, что ты хочешь прикончить её, Сарада?!       Сарада молчала, зажмурив глаза. Но Каваки не унимался, он подошёл к ней и схватил ту за плечи, вновь и вновь вопрошая, почему же та, так страстно желает уничтожить белокурую куноичи.       — Ну, ответь же мне! — воскликнул перейдя на крик, Каваки.       — Всё из-за Боруто! — также гневно вскрикнув, наконец дала ответ сама себе Сарада, долгое время, обманывая и закрываясь от этого странного чувства к Узумаки. — Это всё из-за него!.. Я раскалываюсь на части, потому что… не знаю, что мне делать!       Каваки выдохнул, взглянув в измученное лицо Сарады, в её наполненные слезами глаза, что светились алым цветом. Он не боялся этих глаз. Потому что знал, что она не навредит ему. Они ведь команда… и сейчас, перед друг другом, наконец-то обнажили собственные души, настоящие, столь же хрупкие и непонятные, как снежинки…       — Да… наконец-то ты показала мне себя настоящую. — искренне, слегка улыбнувшись, проговорил Каваки, глядя зачарованными глазами на Сараду. — Потому что… я тоже боюсь. Боюсь того, что не смогу никого защитить, боюсь того, что меня вновь заберут в этот ад из которого меня вытащили вы все… Боюсь, всё потерять… и я тоже, не знаю, как относиться к этому идиоту, что пошёл против собственного дома и родных. Хочу понять его… и даже не знаю… наконец-то вмазать ему за всё то, через что он нас заставил пройти.       Они сидели там. В полном одиночестве, освещаемые бледной луной, что глядела на них, словно Божество решившее посмотреть на этот бренный мир, окутанный непонятной человеческой расой с её сложными чувствами. С расой, что готова причинять друг другу боль, ради блага и спасения… С расой, что иногда становится куда выше пресловутых Богов с их бездушными оболочками.