ИСТОШНОЕ

я спасала бы мир и с ним на пуантах прокуренных любящих истин без морали заочно каждого безосторожно танцуя от важного нарядившись пасторальной цветочницей и даря всем прохожим цветы с переносом на Ваши глаза или с криком «держите меня» растрепанной дурью искру-пламя в миниатюре с отблеском Вашего имени, — если б только спасти всех и каждого, для начала назвать бы звезду по имени — Вашим и, может, вместо крови пустить смех в аорты — потому что когда Вы смеётесь, а я не скажу, что когда Вы смеётесь, оттого что смеётесь каждая точка готова и мóжет вспять зардеться, затрепетать, взорваться и вспыхнуть кóсмосом — если мир и спасать, то, похоже, смотреть на звёзды, загадывать Вас (имярек) и выискивать их, павших без господа, в отзвуках рек, отсылающих к хроносу, и пытаться все небеса удержать — и может мир не «твою же мать», а непривычно лёгок — мой план по спасению мира, кажется, в запрете на миро, мат и шах в нежном и диком и (надо же) на губах ветре из северо-запада — я так люблю… но солнце в пятак и ворсистые тучи слишком огромны вне города, слишком на фóне небо, слишком мне степь без конца и потёртая карта метро в чехле телефона дразнит разменянной жизнью на казнь и ещё полевые цветные вкрапления заменить перезвон из искринок асфальта будто не мóгут, — и в этюдах вчерашнего «wanted», под сердцем (вот он) эмбрион из невыплаканного, в воронке сумки Вы, Лакан и я — а будто бы первые дни, когда счёт в «три-два-раз» и город ослеп без Вашей улыбки, дни, когда я потеряла свой слух без мерки города, без дороги и в ворохе «будто бы нету Вас» — потому (я тону за скобки) в идее и стадии зеркала только себя спасать, — т.е. искать Другого. я спасала бы мир, но всё, что мне лично осталось — в слепке мира из просто частички Вас (и до меня так выражались) бесчестить весь психоанализ…