ИСТОШНОЕ

потому что кто как не Вы меня напугает дó смерти одним только «рядом» — и тоже, не имея в запасе совести зачем-то безбожно пострóчно варьирую «боже мой», неприлично совсем разумножив в воду выжимку соков — удвоенное Вы в моих витиеватых строках (длиною в зависть к пенису по Фрейду), а жаркий август начинается распадом эры и без толкования Ваших взглядов, растаяв почти что на дёснах и между небес, предвосхищая себя и конец чего-то там (может быть, этого лета) и всё же не зная, что капилляры в сумме как до луны и обратно, а значит любовь — не в суе, и лакримозу заменит джаз, как нас заменяет сезонный отпуск, находящий в прогнозах погоды только тревожный отзвук уже не вчерашних фобий, но сотворение новых — а всё потому что (между нами, простыми мирскими словами — скучаю. я так скучаю…) расквашенный смысл в пасти пространства и времени становится руной длиною в ныне и присно — и глубже в текст порождающие механизмы не заглянет податливый мягкий свет: так время всё сводит «на нет» если с ума не сводит — потому ведь доверясь Ницше (у них с Саломе ничего то не вышло…) — верить вечному возвращению, а значит позволить все сотни наестся влечению к прошлому (тем более или менее у Анны О и Броера, Брейера — чёрт, сложности перевода) — и любовь хромоногая, неуклюжая как вырванное «твою же» и будто бы самую малость детская крайность безо всякой гармонии будды — потому что (опять между нами) пустота останется неоригинальной, но поправимой лишь как незаполненность Вами.