Быть как все

Снег небольшими хлопьями падал на головы прохожих. Зима снова расщедрилась на прохладу, чем чрезвычайно радовала городских детишек. Им нравилось делать маленькие снежки и бросаться ими. Джаред счастливо наблюдал, как Дженни, Мэтью, Кристи и близнецы – Генри и Шон – играли у него на заднем дворе, пока взрослые сидели на застекленной и теплой веранде с глинтвейном. Джаред чувствовал себя немного неуютно, ведь когда-то он был не один в такие дни, как этот, когда друзья собирались все вместе. Тайлер и Клэрис, Том и Саманта – они женаты, а он встречается с девушкой, которая нашла какую-то отмазку, чтобы не приходить, да и Меган отдалилась от него за последние месяцы. Когда-то давно у него был Дженсен… Господи, ну сколько можно? Джаред давно понял, что никогда не забудет его, но постоянно вспоминать было больно. Это как посыпать солью рану, а потом чесать ее. Только толку от этого нет никакого. - Джей, ты здесь? – окликнул его Уэллинг. - Да, что такое? - Я спрашиваю, где девушка твоя? Ну, вот он специально, да? Кажется, действительно специально. Падалеки сомневался, стоит ли отвечать, но четыре пары глаз ожидали ответа. - Ее мать заболела и Эллен уехала к ней на выходные. - Так, когда же мы с ней познакомимся? С этой таинственной незнакомкой, сумевшей покорить твое сердце? - Том, ты сильно перегибаешь… - вставила Клэр, но Джаред не выдержал. Честно не выдержал. - Никогда, твою мать! Потому, что я терпеть ее не могу, потому, что она даже детям не нравится! Меган доказывала мне, что дети нуждаются в матери, ты, Клэр, говорила мне то же самое, только менее навязчиво. А им хватает меня и Мариэтты. Пускай они растут в неполноценной семье – я им даже не семья биологически – но им хватает любви и заботы. Им не нужна какая-нибудь кукла, которую они не хотят видеть, и которую, тем более, никогда не назовут мамой! Я просто пока не знаю, как мне ее бросить. С этими словами он поднялся с дивана и ушел в свою спальню, громко хлопнув дверью. Друзья притихли. - Вот и подколол, - сказал Тайлер, когда увидел, как Уэллинг мрачнеет. - Я поговорю с ним, - мужчина начал было подниматься, но жена остановила его. - Не стоит. Джаред из тех людей, которым надо сначала побыть в одиночестве, а потом просто высказаться человеку, которому он наиболее доверяет, - Саманта выразительно посмотрела на Клэрис, - Он не хочет советов, к тому же, не самых удачных, как мы уже убедились. Ему нужна поддержка. Клэр смутилась, чувствуя свою вину, и кивнула: - Я поняла. - А мы так и будем сидеть здесь? – спросил Уэллинг, когда Клэрис ушла. - Нет. Вы с Тайлером сейчас сядете в машину и привезете самый любимый торт Джареда. А лучше два, ибо нас тут десятеро. Я присмотрю за детьми. - Ты чудо, Сэмми. - Я психиатр, дорогой, - Саманта поцеловала мужа и шлепнула по заду, чтобы он уходил, а сама надела куртку и вышла во двор к детям. Клэр уже несколько минут стояла под спальней друга, не решаясь зайти. Ей было неловко, ведь это с легкой подачи Меган и ее Джареду пришлось в первую очередь мучить себя. Все же женщина решилась войти без стука. Падалеки лежал на постели, окна плотно занавешены, так что казалось, что сейчас поздний вечер, а не день. Мужчина обнимал подушку, лежа в позе эмбриона. Подруга помялась и легла сзади, обняв его. - Прости, Джей. - Не надо, - он почти шептал, - Ты просто хотела как лучше. Никто не думал, что получится иначе. Да и ничего ты не сделала, я зря накричал на тебя. Это все Мэг и ее давление, мол, один отец не способен вырастить детей. Но я способен, правда. Я просто надеюсь, что я смогу когда-нибудь выбросить Дженса из головы, потому что он все время тенью преследует меня, не дает сосредоточиться на том, что есть у меня здесь и сейчас. Я жалею, что прогнал его, жалею, что не вернул, когда пришел в себя. Но я не осмелюсь его тревожить, вдруг он давно счастлив с… кем-то другим. Не знаю, девушка это или парень. Пусть хоть один из нас живет нормальной жизнью. Я ведь Дженни удочерил только потому, что она мне его напомнила. А разделять их с Мэтью не имел морального права. Нет, я люблю их обоих, и очень сильно, просто… не знаю. Иногда мне кажется, что это я сделал зря. Женщина гладила друга по волосам и молчала. А он все говорил и говорил, пока слова не кончились. Как много, оказывается, скопилось в его душе, но он тщательно скрывал все от них. Целых восемь лет. - Ты правда любишь своих детей? - Правда. - Тогда не слушай никого, и расти их так, как считаешь нужным. Без этой Эллен. Ты сможешь, Джей. - Думаешь? - Знаю. Новый понедельник оказался еще труднее предыдущего. Почему-то ИРА решили полезть на западное побережье со своим проклятым оружием, и столица дала указание начинать масштабную операцию по их изучению, внедрению агента и взятию с поличным. К счастью, не только Калифорнии досталось, но и Орегону, штату Вашингтон, Айдахо, Монтане и Неваде. Юту с Аризоной тоже зацепило. Это значит, что следующий месяц эти штаты будут отбирать агентов для операции, разрабатывать планы, а потом сойдутся в одном месте, чтобы разрабатывать тактику и воплощать план в жизнь. Но сегодня Джареда это не слишком тревожило. Он назначил главным по делу ИРА лучшего в штате ловца мафии – Бенито Мартинеса – и со спокойной душой занялся делами насущными. Сегодня до обеда у него Феррис отчитывается по двум операциям, а после – встреча с новыми служащими. Мужчина едва дожил до обеда и побрел в кафе, где его никто за столиком не ждал. Клэр подошла только через десять минут, а Том и вовсе не явился. Конечно, вчера все помирились, да и день сегодня сложный, так что Падалеки понимал, почему друга нет. А Клэр какая-то нервная. - Милая, ты чего? - Не знаю, честно говоря. Напряженно как-то начался новый год. - Да, есть такое. Мне бы на покой уже, надоело. - На какой покой? – перепугалась Олссон. - С должности чтоб сняли, глупая, - засмеялся Джаред, - Умирать я уже пробовал. Мне не понравилось. Женщина покачала головой, игнорируя высказывание друга, и продолжила обедать. А тот лениво потягивал кофе, когда за окном кафе пророкотал мотор восхитительного Харлея. Байк остановился на светофоре, и Падалеки смог насладиться красотой мотоцикла. Себе он мог позволить три таких, но понимал, что они ему не нужны, хотя очень хотелось хотя бы один. Клэрис тоже подняла голову и посмотрела на ездока. Поскольку въезд на подземный паркинг ФБР находился с этой стороны улицы, то они не могли не заметить, что байкер поехал именно туда. Друзья переглянулись. - У нас же нет байкеров, - брови женщины поползли вверх. - Нет. Тогда кто это? - Единственное объяснение, которое приходит мне в голову – новенький…? Падалеки пожал плечами. Он расплатился, и они вернулись в офис. Там все на ушах стояли – новость о байкере в отделе, к тому же красавчике, быстро разлетелась среди женской части коллектива. Но не смотря на то, что женщин в отделе было пять процентов из ста, все мужчины уже тоже были в курсе, и не обсуждали новость только ленивые или занятые делом. Но имени новенького не знал никто. К своему стыду, Джаред обнаружил, что не знает ни одного имени из троих новых сотрудников. Войдя в свою приемную, директор попросил у секретарши личные дела новоприбывших, но у нее оказалось только два из трех. - Простите, босс, но о нем мне ничего не известно. Его дело не прислали. Все, что я знаю – он приедет позже, сразу к своему времени. - Ладно, спасибо, Паркер. Когда придет первый, извести меня. Мужчина пробежал глазами дела лучших на позапрошлогоднем курсе оперативника и детектива. Второго можно предложить Мартинесу для поимки ирландцев. Первого – в группу захвата Феррис. И оба собеседования подтвердили первоначальные мысли Падалеки – значит, не утратил еще хватку. Осталось дождаться «химика», который, если верить часам, должен прийти через десять минут. Джаред нажал кнопку коммуникатора и попросил секретаршу сделать две чашечки кофе к приходу последнего новичка. Через восемь минут дверь без предупреждения открылась, и мужчина подошел к столу директора. - Мистер Падалеки, надеюсь, я без опоздания. Я Ваш специалист по взрывчатке, от петарды до ядерной боеголовки, - досье специалиста шумно приземлилось на стол. Атака – лучшая защита. Она оглушает и не дает собраться с мыслями. Потому что Джаред не нашелся, что ответить. Он медленно поднялся с места и пожал протянутую руку. Уверенный в себе и нахальный, в великолепной косухе и с мотоциклетным шлемом в руке, раздавшийся в плечах и похорошевший – на него смотрел Дженсен. Видимо, Падалеки слишком долго молчал, уставившись на него как баран, потому что мужчина решил, что все же стоит представиться: - Дженсен Росс Эклз, выпускник Северо-западного Университета, город Эванстон, Иллинойс, автор множества научных работ, почетный выпускник Академии в Квонтико, полгода проработал в штаб-квартире в Вашингтоне, Округ Колумбия, был переведен по собственному желанию в Техас под начальство Джеффри Дина Моргана. Спустя еще четыре месяца перешел под Ваше чуткое руководство. И улыбнулся. Ярко и счастливо, как восемь лет назад. У глаз появились лучи морщинок, веснушки, такие же упрямые, рассыпаны по щекам. Губы такие же красивые и желанные. Джареду пришлось отвлечься, чтобы выпить стакан воды. Он ни слова еще не сказал, с тех пор, как Дженсен ураганом ворвался в его кабинет. Падалеки ослабил узел галстука, но не смог расслабиться, так что улыбка вышла странной, сердце стучало как безумное, а голос дрожал: - Что ж, мистер Эклз, Вы умеете эффектно появиться. Весь отдел стоит на ушах из-за Вашего Харлея. Ну, а я… Я удивлен. Что заставило Вас уехать из штаб-квартиры? Дженсен пожал плечами. - Им не по вкусу мой стиль жизни, а мне не по вкусу их стиль работы. - Хм. Справедливо. А почему уехали из Техаса? - Я просто проверил, достаточно ли далеко бывший кукурузный магнат находится от своей бывшей семьи. Надеюсь, это не слишком тяжелое преступление? Дженсен изучал его, каждую морщинку, каждое движение, скользнул глазами по шее, отчего улыбка на губах потускнела. Потом посмотрел на руки, хотел, наверно, обрадоваться отсутствию кольца, а обнаружил отсутствие пальца. Улыбка исчезла, и Джаред заметил, как дрогнули руки мужчины. - Нет, мистер Эклз, не слишком. - Тогда мы сработаемся, мистер Падалеки? - Думаю, да. Можете приступать к работе. Если Ваши труды действительно так хороши, пообщайтесь с нашей лабораторией. К тому же, у нас новое дело начинается в этом месяце… - ИРА? – Дженсен перебил мужчину, надеясь на лишний короткий взгляд. И он получил его. - Да. Думаю, помощь понадобится. - Вы можете на меня рассчитывать. Мужчина поднялся с кресла и снова протянул руку Джареду. Тот крепко ее сжал, и Эклз еще целую минуту не отпускал его. Клэрис копалась в бумагах, когда на них приземлился шлем. Женщина ошарашено подняла голову, а ей сверху улыбалось знакомое, но сильно изменившееся лицо. Она поднялась со своего места и на секунду зажмурилась, чтобы проверить, не примерещилось ли ей. Но нет, мужчина протянул ей руку, и она вложила в нее свою ладонь. - Здравствуйте, агент Старлинг. Как Ваши ягнята? Женщина засмеялась, догадавшись, о ком он. - Блеют и не умнеют. Они обнялись, чем окончательно остановили рабочий процесс. Все смотрели на них с тупым непониманием. - Я рада, что ты вернулся. - Я тоже очень рад, - прошептал Дженсен в ответ, и, отстранившись, перешел обратно в деловой тон, - Надеюсь, Вы поможете мне в мой первый день, агент? - Конечно. - Мне нужно в лабораторию, теперь это – мое постоянное рабочее место. Олссон удивленно подняла одну бровь. По дороге к лифту, когда остальные сотрудники остались позади, Клэр спросила: - Так ты и есть наш новый специалист по взрывчатым веществам? Дженсен немного смущенно пожал плечами, медленно идя рядом: - Так получилось. Я не знал, что мне делать, когда оклемался. Я оказался в Техасе, с мамой и сестрой, без документов, в полном неведении. Я не мог дозвониться никому из вас, въезд мне был запрещен. Поэтому решил, что я так просто не сдамся. Я быстро сообразил, что мне надо делать и за пару месяцев выучил всю химию. Потом поступил, получил диплом с отличием, закончил Академию ФБР, и все это – чтобы просто посмотреть ему в глаза. Кензи позвонила мне пару месяцев назад, когда приехала сюда по работе, и сказала, что он жив. Еще никогда я не был так счастлив и напуган одновременно. Клэр… Скажи, что я не проделал весь этот путь просто так. Пожалуйста. Хотя бы намекни. Женщина сомневалась, должна ли говорить ему это она, или же сам Джаред. Но они же такие упрямые, что еще полгода будут мучить друг друга. Поэтому Олссон едва заметно улыбнулась и отрицательно покачала головой. И Эклз облегченно откинул голову назад, несильно ударившись о стальную стенку лифта. - А что было бы, если бы Джаред умер восемь лет назад? Что бы ты делал? Дженсен открыл глаза и уставился в пустоту. - Не знаю. Я посудил, что Джей жив, скорее всего, ведь, если бы он погиб, вы бы мне сказали. Я надеялся на это. И потому не давал себе спуску. Дверь лифта открылась на минус третьем этаже. Олссон провела мужчину в лабораторию, познакомила с сотрудниками, а сама отправилась обратно на свое рабочее место. Под конец своего первого рабочего дня, когда Эклз раззнакомился со всеми экспертами, он надеялся спокойно уехать на квартиру, которую Макензи оформила на его имя. Ему хватило новых людей и впечатлений. Но он просто не успел. Его снесло огромной тушей и раздавило в объятьях. - Воздух… Помогите… Туша самодовольно заржала и пророкотала ему в ухо: - С тебя пиво, Эклз, и я не приму отказа! Когда его отпустили, это оказался всего лишь Уэллинг. Он не сильно постарел, только несколько морщин пролегло на лбу. - С какой это радости? – Дженсен не смог разозлиться и улыбнулся. - А кому ты обязан своей должностью, как думаешь? Падалеки мне перья все выщипал после разговора с тобой. - Он действительно не знал? – мужчина удивился еще сильнее, чем раньше. - Тебя бы здесь не было, если бы я дал ему почитать то, что он подписывал. - Но… зачем? Я не понимаю. Если Джаред не хотел видеть меня в Калифорнии… - Малец, я не могу тебе ничего сказать. Придет время – ты все узнаешь. Но у него сейчас сложный период, и я просто дал ему развилку на пути, по которому он идет. Эклз переваривал слова Тома, и пришел к неутешительному выводу: - То есть, я – просто запасной вариант, куда можно свернуть, или вернуться назад, если не понравится прямая дорога? И что это еще за дорога? - Ты – тупица, торжественно заявляю тебе. – Том скучающе покачал головой, приложив руку ко лбу. - А если серьезно? - Серьезно – Джей тебе все объяснит. Я просто не имею права снова вмешиваться. Радуйся, что ты снова здесь. Я уже знаю, что тебе пришлось сделать, чтобы добиться этой работы, и еще несколько дней или недель точно не сыграют для тебя роли, если ты ждал восемь лет. В этом Том был прав. - Ладно. Спасибо тебе. Но последнее… Расскажи мне о той ночи. Уэллинг поморщился. - Я мало что помню. Я даже не заметил, как Акеми прошмыгнула в подвал, все палил по ее бойцам, а потом слышу – крик Джея, две очереди и все. Тут же появилась подмога, они перестреляли всех оставшихся, а я бросился к нему. Джаред убил ее, а она вспорола ему горло катаной. Я кое-как остановил кровотечение, но он отключился. Мне показалось, что уже все, но врачи прибыли с подмогой, они едва успели его спасти. Это было очень темное время для нас. Мне пришлось заменять его на посту почти год, пока он восстанавливался физически и психически, мы мастерски скрывали все от Клэр, пока она была беременна, Меган переехала сюда, чтобы ухаживать за ним, она сама едва не сорвалась. Страшно сейчас все это вспоминать. И я прекрасно понимаю, почему Джаред тебя прогнал. Ты бы не смог видеть его таким, каким видели его мы с Мэг. - А вдруг смог бы? Меня он спросил?! - Поздно махать кулаками и гадать. – Резко оборвал Дженсена мужчина, - Что было, то было. Может, Джей и был в чем-то неправ, но сейчас уже нет никакой разницы. Главное, что все обошлось, ты сделал непосильное для многих, чтобы вернуться. А ваша разлука спасла еще две жизни. Уэллинг понял, что сказал лишнего, быстро попрощался с Эклзом и ускользнул. А Дженсен остался один в пустой лаборатории с отвисшей челюстью. Через неделю работы Джаред впервые вызвал его к себе в кабинет. Честно говоря, Эклз даже удивился. Всю прошлую неделю они старательно избегали друг друга, а Клэрис с Томом более ни слова не говорили о Падалеки. И вот – очная ставка. На административном этаже на мужчину смотрели косо. Он продолжал упорно игнорировать корпоративный дресс-код, нося протертые джинсы и свою косуху вместо строгого черного костюма. Но ему было плевать на это в Вашингтоне, так что может заставить его изменить отношение в Калифорнии? Секретарша в приемной стучала ноготками по клавиатуре, а заметив Дженсена, отвлеклась. - Директор ожидает Вас, мистер Эклз. Будете кофе? - Со сливками и ложкой сахара, буду благодарен. Женщина кивнула и поднялась со своего места, а Эклз вошел в кабинет. Джаред листал его досье, оторвался, когда дверь закрылась, и жестом предложил сесть. - Я прочитал Ваше личное дело и отзывы о Ваших трудах, мистер Эклз… Впечатляет. - Только сейчас? – Дженсен надменно вздернул бровь. Джаред не нашел, чем ответить. Паркер постучала в дверь и поставила перед мужчинами кофе, так же тихо вышла. - Может, мы отбросим излишний официоз? Мистер Падалеки. – Джаред бросил на него затравленный взгляд и уставился в свою чашку. Они молчали минуту, которая показалась вечностью. - Не дави на меня, Дженсен. Пожалуйста. Ты не представляешь, как я растерялся, когда ты влетел в кабинет и не дал мне даже сообразить, что происходит. Мужчины снова замолчали. У Дженсена сердце болезненно сжималось, видя, какой Джаред уставший, какой израненный. - Просто скажи мне, Джаред, мы теперь будем начальником и подчиненным, сделаем вид, что не знаем друг друга или как? Падалеки судорожно вздохнул, сжал и разжал кулаки, глотнул кофе. Всего лишь попытки оттянуть время. Но все же мужчина сдался. - Я прошу у тебя прощения. За то, что прогнал, не позволил тебе быть рядом. Я пытался обезопасить тебя, Дженс. Надеялся, что без меня ты будешь жить нормальной жизнью, найдешь себе кого-то и будешь счастлив. - Но я слишком упрям для этого. Я ведь обещал вернуться, даже если ты меня прогонишь. - Я помню. Дай мне немного времени, пожалуйста. У меня сейчас… определенные обстоятельства. Они не позволяют мне делать только так, как хочется мне. - Ну, я тоже, вообще-то, обижен. – Надулся, как когда-то, Дженсен. От юноши в нем давно ничего не осталось, только поведение. Падалеки грустно улыбнулся. - Понимаю. Я должен тебе за эти годы. Но подожди еще немного, умоляю. Дженсен поднялся с места, обошел стол и остановился возле своего начальника. Он неуверенно поднес руку к его лицу и нежно погладил колючие щеки и мягкие волосы, которые так любит. Джаред заметил, как под рукавом косухи блеснул серебряный браслет. - Я ждал восемь лет, Джей. Подожду еще немного. На следующий день Джаред ужинал с Эллен в «Бэй кафе». Напряжение между ними усиливалось, на лице девушки явно читалось недовольство. Падалеки решил не портить себе аппетит, поэтому заговорил только после ужина. - Эллен, мне кажется, что нам нет смысла продолжать это… Наши отношения изначально были тупиковыми. Мне жаль, что ты потратила на меня столько времени. Девушка раскраснелась и молчала с таким видом, будто в горле у нее застрял камень. - Джей, ты серьезно? – она всхлипнула, а на глаза навернулись слезы. Мужчина в уме посчитал до десяти и максимально спокойно попросил: - Пожалуйста, не называй меня Джеем. Я не хотел тебя обидеть, но так дальше продолжаться не может. Эллен вскочила с места, схватила куртку и сумочку, и выбежала из кафе. Падалеки остался за столиком под прицелом двух десятков пар глаз. Он тяжело вздохнул, бросил деньги на стол и ушел вслед за ней. Девушка обнаружилась на парковке, вся в слезах. Мужчина ничего ей не сказал, только открыл дверцу автомобиля, чтобы она села, а потом отвез домой. Меган позвонила на следующее утро и высказала брату все, что думает по этому поводу, но он лишь отмахнулся и положил трубку. А во время обеда они с Дженсеном прогулялись по кварталу, разговаривая. Потом зашли в подвернувшийся Старбакс и купили по стаканчику кофе. Неловкость между ними испарилась, они чувствовали себя комфортно, хотя огромный пробел в общении и возвел некоторые стены. Но мужчины день за днем рушили эти стены, одну за другой, пока не осталась последняя, о которой Джаред банально не знал, как сказать. - Дженсен, не уходи. Была уже пятница, работать никто не хотел, один только Эклз светился, заходя в здание. - Что такое? - Зайдем ко мне. - Меня там ждут новые образцы… - Подождут полчаса, ученый ты наш. Мне надо еще кое-что тебе сказать. Младший мужчина последовал за начальником, в лифте они оба молчали. Паркер не было на месте, видимо, ушла на обед немного раньше, чем обычно. Падалеки прикрыл дверь за Дженсеном и подошел к своему столу. Тот не сходил с места, в ожидании. Сложно рушить последнюю стену. Сложно, но необходимо. Джаред взял со стола рамочку с фотографией. - Знаешь, мне было так хреново, когда я пришел в себя. Рядом была только Меган, и я думал, что свихнусь. А потом я увидел ее и… - мужчина улыбнулся, разворачиваясь лицом к Эклзу, - Я никогда не думал, что судьба подарит мне еще один шанс на нормальную жизнь. Когда я увидел Дженни, я просто влюбился. Дженсен нахмурился, бросив странный взгляд на рамку, которую Падалеки прижимал к себе. Но его страхи развеялись, когда Джаред подошел близко-близко, так что можно уловить запах его парфюма и шрам виден даже за высоким воротником. На мгновение тысячи молний пронзили тело и душу Эклза, а потом он ощутил, как Джаред нежно вложил рамку в его руки. На фотографии смеющийся Падалеки лежал с какой-то книжкой на своем диване, а по нему скакали два ребенка примерно трех-четырех лет. Оба русые, мальчик и девочка. Лиц детей толком не видно. - Приемные? Джаред кивнул, принимая обратно фотографию. - Так вот, что Том имел ввиду. Наша разлука спасла две жизни. - Когда он тебе это сказал? - Не важно. Я рад, что ты не остался один. Дженсен сделал полшага, чтобы оказаться в считанных сантиметрах от мужчины. Неуверенным движением он обнял Джареда, но скоро отпустил. - Тебя это не пугает? - А должно? - Ну… Я поддался давлению Мэг и почти пять месяцев потратил на девушку, с которой она меня свела. А она не особо была рада мелюзге. И я уже молчу об их реакции. - Ты думаешь, что они мне не понравятся? Или я им? - Я боюсь, что тебе это не нужно. - А ты проверь меня. - Мэг, пожалуйста, не надо проедать мне мозги! Я сказал, что никаких отношений у нас с Эллен более быть не может, и вообще я зря согласился на эту авантюру! - Джей, повторяю тебе последний раз, я не могу быть рядом, а им нужна мать! - Нет, не нужна! – рявкнул мужчина и бросил трубку. Буквально бросил – отключился и разбил телефон о стену. Падалеки устало уронил лицо на руки. Придется покупать новый телефон. Хорошо, что это просто стационарный. - Сеньор, все в порядке? – Мариэтта осторожно выглянула со второго этажа. - Да, прости. Дети не перепугались? - Немного. Я их успокоить, сеньор. - Спасибо, дорогая. Я сам здесь уберу. Женщина кивнула и тихо вернулась к детям. А Джаред собрал обломки трубки и отправил их в мусорный бак. В кармане звякнул мобильник, оповещая о входящем сообщении. «Чувак, надо выпить. Сегодня вечером.» Падалеки хмыкнул и написал ответ: «Сэм?» «Ага.» «А меня Мэг. Надо выпить.» «Бабы. В восемь заеду.» А еще через пару часов приехала Меган. Очень злая. - Я не знаю, чем ты думаешь, братец, но это явно не голова! - Мэг, если бы я хотел, чтоб меня пилили, я бы все-таки завел жену. Я не собираюсь сходиться с ней обратно. - Ты хоть представляешь, каково им будет расти в окружении, в котором у всех детей есть оба родителя? - Элементарно будет, сейчас полноценные семьи – меньшинство. Я не такой ущербный, как ты думаешь, и мне хватит сил вырастить моих детей! - Я не считаю тебя ущербным… - Меган, будь честна хотя бы сама с собой! Шесть лет ты не отходила от меня ни на шаг, и я до гроба буду тебе за это благодарен, но ты теперь не можешь понять, что я адекватен и способен ухаживать за другими! В конце концов, я никогда не просил тебя быть рядом со мной и с ними, ты сама не отходила, и потому не замечала, что я не немощный калека. Пожалуйста, сестренка, не надо давить на меня и упрекать детьми. Я люблю тебя и не хочу портить наши отношения. Ты одна всегда была моей семьей. Женщина немного поостыла, пока Джаред выговаривался. - Манипулятор проклятый, - зло фыркнула она и уткнулась брату в грудь. А мужчина засмеялся и принялся гладить ее по голове. Но вдруг он ощутил, как его дергают за штанину. Джаред отпустил сестру и посмотрел вниз: Дженни, серьезно нахмурившись, спросила: - Пап, почему вы с тетей Мэгги ссоритесь? Падалеки взял дочку на руки и взлохматил русые волосы, снова удивившись ее сходству с Эклзом. - А почему вы с Мэтью ссоритесь иногда? Малышка задумалась, а потом пришла к выводу. - Он не дает мне игрушки. Или я ему. - Ну вот. А мы – потому, что у нас нет игрушек, но нам их очень хочется. Раздался неуверенный стук в дверь. - Ты кого-то ждешь? - Не так рано. Откроешь? - Ты же можешь справляться со всем сам. – Уколола женщина брата, - Ладно, открою. Джаред показал Меган язык, и остался посмотреть, кто пришел. Дверь открылась, у Падалеки отвисла челюсть, затем ей в руки всунули торт, а потом крепко сжали в объятьях. Мужчина и сам удивился. - Дженсен… Что ты здесь делаешь? - Живу. То есть, в Сан-Франциско, а не здесь, - нервно улыбнулся Эклз, поворачиваясь к Джареду лицом. – Привет. Тот только улыбнулся в ответ. - Боже, Мэг, ты так изменилась, дай я тебя еще разок обниму! Я так соскучился. Кензи мне по ушам хорошенько проехалась после вашей встречи. - Ты стал слишком говорливым, не находишь? – усмехнулся старший мужчина. - Это потому, что я молчал восемь лет. Кстати, торт, - Дженсен указал рукой на торт, который всучил женщине, - Надеюсь, ни у кого нет диабета, - он широко улыбнулся, а потом спохватился, - О, подарки же! Эклз подошел к малышке, настроенной неприветливо. Россыпь веснушек и яркие зеленые глаза его явно удивили. Он смягчился и показал ей большого плюшевого слона: - А эта юная леди, должно быть, Дженни. - Откуда Вы знаете? - Я все знаю, - пожал мужчина плечами, - И брата твоего знаю. - Вы волшебник? - Почти. Я только учусь. И меня зовут Дженсен. Наши имена похожи, правда? Малышка оглянулась на отца, и тот кивнул, улыбаясь. Девочка тоже кивнула, улыбнувшись, приняла слона из рук незнакомца и потребовала опустить себя на землю. - Спасибо, мистер волшебник! Она убежала к брату, чтобы похвастаться подарком, а Меган удивленно хмыкнула: - Так вот причина, по которой ты бросил Элли. - Мэг, прошу тебя, не начинай заново… - Да не буду. Я… честно, я рада, что вы опять вместе. Джеи только смогли переглянуться, но не выдавили из себя ни звука. Каждый из них понимал, что она права. Они вместе. Были и будут, несмотря ни на что. Дети приняли Дженсена и играли с ним весь день. Меган тоже успокоилась и выслушала рассказ младшего мужчины о прошедших годах. Она скоро уехала, так что они остались одни. Малышам было все равно, что делают взрослые, у них своя, простая жизнь. Джаред только отошел посмотреть, как они, когда уже начало темнеть. Том так и не приехал, но Падалеки давно о нем забыл. Эклз внизу рассматривал фотографии, которых стало больше, чем когда он видел их последний раз. Когда он уехал, здесь было четыре фото: друзья в Академии; Джаред с выздоровевшей Меган; Джаред – свидетель на свадьбе Старлинг; а на четвертой: Джеи, Клэр с мужем и Том с Самантой. Сейчас Дженсен подошел и увидел, что рождественское фото все еще стоит здесь. У него перехватило дыхание – с их с Джаредом лиц была стерта пыль, на остальных же она лежала тоненьким слоем. Мужчина нашел в себе силы поставить фотографию на место и посмотреть на появившиеся. На следующем кадре Джаред сидит на скамье в парке, рядом лежит книга, а напротив него стоит двойная детская коляска. Ближе к фотографу ребенок спит, а второму мужчина поправляет одеяльце. Дети здесь еще меньше, чем сейчас. На следующем фото – большая семья. Джаред сидит уже с более подросшими детьми на коленях, рядом – с одной стороны Меган, с другой, видимо, их мать. За женщиной стоит седой мужчина, рядом с ним, за спиной у Джея, мужчина, похожий на Джареда. Брат, понял Дженсен. Рядом с братом его жена и сын лет шести. Дженсен вернулся взглядом к Джареду и детям. Они были не похожи – как сами Джаред и Дженсен. - Могла бы быть твоей дочкой, правда? Эклз содрогнулся от неожиданности – Джаред так тихо подошел, что он не услышал. - Она так напоминала мне о тебе, каждый день я смотрел в эти маленькие глаза, а видел – твои. – Джаред замолчал на минуту, - Если бы не дети, то я бы точно с ума сошел. - Так ты больше не будешь пытаться меня прогнать? - Не буду. И времени мне больше не надо. Я боялся только реакции сестры и мелких. Ладно Мэг, но с детьми было гораздо сложнее. Они не дают ни единого шанса. Мужчина поспешил обнять Дженсена, прижался губами к его макушке. - Оставайся у меня сегодня. - Это не будет неудобно? - Не будет. - А что дети подумают? - Не знаю. Объясним как-нибудь. Да они сейчас и не поймут, еще слишком малы. Падалеки развернул Эклза лицом к себе и приблизился настолько, что их лица были в сантиметре друг от друга. Он прикрыл глаза, прошептал: - Скажи, что ты мне не снишься. - Не снюсь. Я здесь, Джей, - младший мужчина взял руку Джареда и приложил к своей щеке, поцеловал ладонь, а потом приложил к своей груди – где сердце, - Я здесь. Так странно снова лежать в объятьях любящего человека. И, кажется, будто не было разлуки, хотя все переменилось. Дженсен больше не худощавый юноша, а уже зрелый и очень красивый мужчина. На лбу складками отпечатался тяжелый опыт прошедших лет, а руки загрубели еще сильнее. Плечи стали шире, мышцы – но все равно Джареда ему не переплюнуть – буграми перекатываются под кожей. И только глаза такие же яркие. А может, это потому, что он смог, наконец, вернуться. Дженсен запустил руку в волосы Джареда, как любил делать, и его взгляд остановился на серебряной пряди. Он погладил эту прядь и вернул руку на бедро мужчины, притянул немного ближе к себе. - Не молодею? - Я тоже. Джаред кивнул. Да, не молодеет. Становится только лучше. Но все слова, а говорить так не хочется. Падалеки посмотрел в любимые глаза и решился – впервые за все время после возвращения мужчины. Он приблизился для поцелуя, замер, усомнившись, но Дженсен подбодрил его, ткнувшись носом в его нос. И Джаред поцеловал своего мужчину со всей нежностью, на которую был способен. А когда стало слишком влажно, Падалеки открыл глаза. Дженсен плакал, как много лет назад, он спрятался в объятьях Джареда и стал тем юношей, которому больно было жить в полном одиночестве, когда почти все от него отвернулись. Джаред понимал, что второй раз заставил пережить его эту боль, и все, чем он мог загладить свою вину – это любовь. А любви у него предостаточно.