(Don't) Lose Your Faith

– Получилось! – внезапно даже для самой себя воскликнула Оливия и радостно повернулась к Кайло, но тут же вспомнила, что здесь её победам никто радоваться не будет, и, полуопустив голову в знак признания ошибки, добавила уже тише: – Вирус остановлен, сэр. Отключение системы жизнеобеспечения тоже удалось отменить. В ответ Рен лишь видимо сжал челюсти и кивнул ей, а после коротко отдал приказ и разрешение одновременно: – Продолжайте работу. Если возможно, сначала восстановите связь. – Понимаю, – она направилась к терминалу в нише, едва взглянула на главный монитор. – Но сначала придётся исправить навигацию, иначе мы врежемся в этот… – она указала на панорамный иллюминатор, сквозь который было видно одну из единиц флота Первого Ордена, но названия она не знала, а потому после паузы выдала общий термин: - корабль. – Дредноут, – он подошёл к главному терминалу и взглянул туда, куда она только что указывала. – Что? – Кэс подняла взгляд, прервав набор кода. Он сбил её с мысли. – Это не просто корабль, Кэс, это дредноут, – он развернулся к ней, полы его плаща эффектно взметнулись над блестящим полом. – Если мы врежемся в него, «Господство» не выдержит. – Оу, эм… – Оливия пыталась придумать хоть какой-то ответ, но то, что появилось на экране заставило её бросить это занятие. Она только и смогла выдохнуть: – О нет… – В чём дело на этот раз? – Рен подошёл ближе. – Нужны коды доступа высшего уровня, – девушка подняла голову и взглянула на него. – Без них навигационную систему мне не исправить. Сердце забилось чаще, ведь никого из старших офицеров на мостике или даже рядом с ним – Кэс была уверена – уже нет. Неужели, вся работа насмарку?.. Взгляд голубых глаз застыл на мигающей на мониторе надписи безопасности, но движение чего-то чёрного совсем рядом отрезвило её. Когда она поняла, что произошло, она и вовсе шарахнулась назад, как от огня: Рен спрыгнул к ней и уже вводил что-то на клавиатуре. «У него есть коды доступа. Ну конечно, Оливия, ты тупица,» – пронеслось в её голове. – Не спорю, – вдруг произнёс мужчина, не отрываясь от терминала. Девушка не сразу поняла, к чему он это сказал, но когда наконец осознала, её щёки ощутимо загорелись, а в голове снова стало ощутимо чужое присутствие. И как он уже не в первый раз умудряется залезть к ней в голову так, что она вообще этого не чувствует, только если не заставит себя сосредоточиться?.. Однако Оливию поразил ещё и тот факт, что главная угроза всего Первого Ордена (Сноук не в счёт, ведь тот не покидал своего зала), высокий, мрачный, таинственный и пугающий Кайло Рен, убийца явно не одного десятка живых существ, сейчас… пошутил над ней? В тот момент он выпрямился и, указав раскрытой ладонью левой руки на терминал, сказал: – Можешь продолжить и доказать обратное, – на его лице не было и тени улыбки, которая обычно появляется у людей, когда те подшучивают над кем-то. Он был серьёзен, даже слишком, учитывая, что корабль был почти спасён. – С…спасибо, – Оливия не без труда оторвала взгляд от его лица и, поджав губы, подошла к терминалу. Иного выхода, кроме как протискиваться через Кэс, у Рена не было (криффовы инженеры, которые додумались до такой дурацкой конструкции мостика), а потому он остался невозмутимо стоять по её левую руку и наблюдать за тем, как она набирает команды. Кайло редко общался с подчинёнными низших рангов, да и вообще редко с кем контактировал кроме своего учителя и рыцарей Рен: слишком много времени занимали дела, а в последнее время-поиски карты, ведущей к Люку Скайуокеру. Но кто-то должен был остаться здесь и проконтролировать эту девчонку. Её прислали одну, подумать только. Кайло поставил себе мысленную задачу: найти того, кто обучал её (кажется, Трилл или как его там?), и наказать за такую халатность: на кону целый крейсер Верховного Лидера, а он отправил ученицу, да ещё и сам до сих пор не явился. Персонал был полон трусов, Кайло знал и ощущал это вполне явно, но иных вариантов пока не было: Первый Орден хоть и был уже достаточно силён, но не настолько, чтобы каждое живое существо было таким же преданным, как, к примеру, тот же Хакс. Он знал: Армитаж терпеть его не мог, и Рену было по большому счёту плевать на это, ведь приказы тот всё равно исполнял. Но вот перед Сноуком генерал буквально благоговел и яростно желал угодить ему и показать, насколько он лучше Кайло. Это было смешно и, казалось, по-детски, хотя порой его победы уязвляли самолюбие Рена. Говоря о детях, эта Кэс была весьма забавна и занимательна: едва освоилась на крейсере, но уже вполне успешно пыталась его спасти; теряла дар речи и почти дрожала от страха, стоило ему подойти ближе или повысить голос, но продолжала его ненавидеть; боялась его, но стоило заняться работой – и она забывалась, обращаясь к нему как к давнему знакомому. Очень много противоречий в одной девчонке, но не только это зацепило внимание Кайло. Она узнала его не по большому носу или по в принципе непропорциональным чертам лица, а по родинкам. Почему-то именно мысль о них была одной из самых громких, когда он без зазрения совести копался в её сознании. Почему именно они?.. Почему именно по ним Кэс узнала в нём Бена Соло? Но почему-то Рену показалось, что ответ на этот вопрос найти будет труднее, да и у него и без этого дел хватает. Это всего лишь занятно, не более того. Пока девушка работала, она абсолютно не контролировала своё сознание, и Кайло беспрепятственно гулял по её воспоминаниям с того дня, когда она впервые узнала о нём. Вот они обедают с отцом в мастерской (в этот момент он ощутил укол чувства, похожего на зависть и тоску одновременно, но моментально подавил его), вот он говорит девчушке с хвостиком, что ему нужна помощь с датападом. Вот она включает его, видит исторический файл и, несмотря на опасение, что отец увидит, открывает его, чтобы хотя бы взглянуть на картинки. Странно, думает Оливия, и Кайло слышит её подростковые мысли. И почему отец всегда не одобрял её тягу к истории? Но она не теряет время даром и открывает раздел «Лица Республики», и уже совсем скоро Рен видит страницу с фото Леи и Хана Соло, в душе что-то начинает бурлить, будто проснувшийся вулкан, и это уже не воспоминания девушки – это его собственные чувства. Но вот она перелистывает виртуальную страницу и видит его, тут ему лишь 14 лет, и мужчина вспоминает, что терпеть не мог эту фотографию. Но это в прошлом, сейчас ему интересно наконец узнать, почему девчонка запомнила именно родинки… Однако тут он слышит полный боли вскрик. Это уже не воспоминание, это реальность. В то же мгновение его выбрасывает из воспоминаний, и он, моргнув, видит, как уже в настоящем времени девушка-техник стоит рядом, опираясь на приборную панель и полуопустив голову. Она тяжело дышит и жмурится, видимо, этот манёвр с изгнанием Кайло из сознания дался ей весьма не просто. Сам же Рен смотрит на неё с долей удивления, хотя внешне этого пытается не показать. А она не такая уж и слабачка, какой казалась. – Я Вас прошу, – наконец, прерывисто произнесла она, мельком облизнув губы, пересохшие от частых вздохов через приоткрытый рот, – не лезьте ко мне в голову, – она выпрямилась и взглянула на него. Да, она была намного ниже во всех смыслах, но этот факт не уменьшил силу злости, которая в ней буквально полыхала – Рен ощущал это даже без чтения мыслей. Ещё бы: он не только влез к ней в сознание, но и посмел тронуть память об отце, которого собственноручно же и убил. Это интересно, жаль, она не владеет Силой, пронеслось в его мыслях, а то с такой злостью можно было бы попытаться поработать. После она добавила: – Особенно когда я пытаюсь спасти эту посудину. Кайло расправил плечи и угрожающе навис над ней, словно грозовая туча: девчонка снова забыла своё место. Плевать, что минуту назад ему было интересно в ней хоть что-то: сейчас он точно ощущал подступающий гнев, который пока что лишь слегка проявился в голосе: – Вы снова забыли, с кем разговариваете, Кэс? Оливия после этого вопроса ощутила себя так, словно её окатили ледяной водой. Она снова дерзила Кайло Рену, хоть он уже не раз показывал, чем это чревато. Но она не ощущала себя виноватой, было только раздражение. Нет… была злость. И Кэс была убеждена, что имела на это полное право: во-первых, Рен посмел затронуть воспоминание об отце, которого она потеряла из-за него. Во-вторых, постоянное назойливое ощущение того, как он перебирал её воспоминания, словно книги в библиотеке, мешало сосредоточиться на выполнении его же приказа по спасению корабля. А когда она, собравшись с силами, выдворила его вон, голову и вовсе пронзила дикая боль, и настолько сильная, что на секунду девушка забыла, как дышать. Всё это разожгло в ней костёр ненависти и злости, толкнувший на дерзость. Вопрос Рена же резко затушил этот костёр, и вернулся тот самый страх, от которого во всём теле ощущалась слабость. Мрак, которым от него снова повеяло, остудил её пыл. Но Кэс не знала, ощущал ли это он, потому что сознание в данный момент принадлежало лишь ей, в этом она была точно уверена. Она сделала шаг назад, с трудом выдала: «Прошу прощения,» – и, как только могла, быстро ретировалась к терминалам на верхнем уровне мостика: нужно было восстановить связь. А ещё нужно было держаться от этого Рена подальше. Даже жизненно необходимо. Он же медленно поднялся и поравнялся с ней, завёл руки за спину и направил взгляд куда-то вдаль. Так он мог и контролировать все её действия, и напоминать о своём присутствии. В голову к ней он, однако, больше не лез: интерес пропал, да и в конце концов он вообще вряд ли увидит её когда-нибудь снова. Так что плевать, что она там думала о его персоне и как узнала в нём того, кого он убил годы назад. Кайло глубоко вздохнул и прислушался к голосу Силы, может, ей было, что сказать ему? Иногда она насылала на него обрывки видений или какие-либо фантомные чувства, которые вели его и не давали ошибаться, хотя на их разгадку уходило немало времени и сил. Но стоило ему соединиться с голосом Силы, как за спиной послышался звук автоматической двери, а после – топот нескольких пар ног. Рен недовольно выдохнул через нос, поднял веки, сжал челюсти и повернулся, чтобы увидеть, кто и зачем явился на мостик. Краем глаза он заметил, что девчонка не шелохнулась, продолжая что-то лихорадочно набирать на клавиатуре терминала, расположенного уже по другую его руку. Наверно, у неё просто не было времени отвлекаться, и это мужчина мысленно оценил. С приоритетами у неё всё вполне неплохо. – Магистр Рен, сэр, – замельтешил только что вошедший мужчина. «Очередная тряпка,» – подумал Кайло, но промолчал, давая этому, судя по одежде, технику договорить. – Прошу прощения за то, что мы поздно пришли, – он слегка кивнул себе за спину, где стояло трое молодых мужчин и две девушки. – Я Трилл Ван, дежурный главный технический работник. Однако Рен пропустил мимо ушей его должность, стоило только услышать имя. Так вот, кто послал Кэс в одиночку ремонтировать мостик. Должность его была совсем не важна, ведь Рен постарается, чтобы его разжаловали за такую халатность. Только он сделал шаг навстречу команде техников, Ван увидел спину Кэс и, наплевав на присутствие Кайло, который уже явно был не в духе, нарочито-строгим голосом окликнул девушку: – Кэс! От Рена не скрылось то, как она вздрогнула, а после сжала пальцы в кулаки и медленно, нехотя развернулась. Её Ван явно раздражал не меньше, чем Рена. Тот же тем временем поднялся по ступеням и решительно зашагал прямо к ней, видимо, с целью отчитать и дать тем самым повод правой руке Верховного уничтожить её за нарушение приказа её учителя. Не лучший план, но Кайло лишь молча следил за ним: ситуация не требовала его участия. – Что ты себе позволяешь?! – вопросил Ван и, наверно, оттащил бы её от приборной панели, если бы Рен не стоял рядом и не прожигал его тяжёлым взглядом. Трилл остановился в нескольких шагах от него и добавил: – Я дал ясный приказ: сообщить мне о поломках! Кайло видел: Кэс явно стушевалась по большей части от того, что он присутствовал при этом. – Я…не было возможности отправить сообщение, – секунду помедлив, Оливия всё же добавила это ненавистное по отношению к Триллу: – сэр. Позвольте объяснить… Девушка действительно опасалась идти в открытый спор с официальным начальником в присутствии Кайло Рена – практически верхушки Первого Ордена, который мог внезапно принять сторону Трилла и наказать Оливию за нарушение приказа. Кто знал, что у него в голове? От него можно было ожидать чего угодно, но точно не того, что он сделал в следующие минуты. – Никаких объяснений, Кэс. У тебя не было приказа пытаться проводить ремонт собственноручно, – после этих слов голос старшего техника сменился на лепет, ведь он обратился к Рену: – Простите, сэр, она не самая лучшая моя ученица, - он явно порывался обойти Кайло и оттащить девушку от панели. – Позвольте, я уведу её. Но Кайло сделал шаг вправо, расставив ноги на ширине плеч, и убрал руки из-за спины, расправив их вдоль туловища. Он загородил девушку, словно выросшая из ниоткуда стена, и Оливия от осознания этого замерла и не смела даже лишний раз вдохнуть, лишь бы Рен не передумал. Она мельком глянула на кучку её коллег: на их лицах отражалось лишь замешательство. – У мисс Кэс был приказ начать ремонт капитанского мостика, мистер Ван, – строго произнёс Рен, глядя на обомлевшего подчинённого сверху вниз. – Я лично отдал его, – не без раздражения он отметил, что в группке столпившихся позади работников пробежался шепоток. Да здравствуют новые сплетни. – И мисс Кэс вполне неплохо справляется со своей задачей даже в ваше отсутствие, – последнее слово он специально выделил, давая понять, что этот промах не останется безнаказанным. – Д-да, сэр, но всё же, теперь мы здесь, и… Одной из самых ненавистных Кайло вещей во всей Галактике было ущербное лепетание пресмыкающихся перед ним низших чинов, потому что эти бессвязные речи только отнимали время и не несли в себе и грамма смысла. Именно по этой причине он оборвал попытки Вана оправдаться и всё же убрать девчонку с мостика, чуть повернув голову вправо, чтобы она поняла, что обращаются к ней, и через плечо отдав приказ голосом, не терпящим возражений: – Возвращайтесь к работе, Кэс. – Да, сэр, – Оливия вновь ухватилась за шанс, данный ей Реном уже во второй раз, и, вернувшись к терминалу, забегала длинными пальцами по сенсорному экрану в попытках наладить связь для начала на самом «Господстве». Было трудно успокоить бешено колотившееся сердце и лихорадочно сменяющие друг друга мысли, но и работу бросать было никак нельзя. Рен же вновь повернул голову к ошалевшему мужчине. – Хотите оспорить мой приказ? В ответ он получил лишь отрицательное мотание головой. Сам же Ван заметно сжался, явно сконфуженный своей неудачей и позором, ещё и на глазах у подчинённых. В Кайло вопило желание скорее избавиться от общества этого ничтожества, а потому он отдал ещё один приказ: – Если вы ещё хотите принести хоть какую-то пользу, выполняйте всё, что мисс Кэс вам скажет, – да, это точно поставит этого Вана на место. – Это касается всех, – Рен перевёл невозмутимый взгляд на его команду, а после резко развернулся к Оливии: – Кэс, у вас есть поручения для ваших коллег? Девушка медленно выпрямилась, глядя на него так, будто спрашивая, шутит ли он. Но он был непробиваемо серьёзен, и она огляделась, вспоминая, что ещё она не успела починить. – Эм… по правую сторону приборной панели есть щиток, в котором нарушена проводка – нужно её проверить, но не отключать питание, иначе всё бессмысленно, – голубые глаза в неуверенности метнулись к Рену, однако тот с непроницаемым выражением лица наблюдал за ней, от чего одновременно и прибавлялось уверенности, и увеличивался страх. Как бы ей это потом, когда легенды всея Первого Ордена Кайло Рена не будет рядом, не вернулось. – Ещё не помешало бы последить за показателями системы навигации вон на том терминале, – тонкий палец указал на нужный прибор, а после голос девушки притих и лишь добавил: – Пока на этом всё. Под гнётом мощной и устрашающей фигуры и непреклонного вида ученика Сноука Трилл Ван вернулся к команде и еле слышно начал раздавать им указания. Оливия же шумно выдохнула и на пару секунд вперилась взглядом в далёкие звёзды, прошептав самой себе под нос констатацию факта: – Теперь точно будут думать, что я под опекой. Но Кайло услышал и не без удивления развернулся к ней всем телом, негромко спросив: – А что, даже такие сплетни у вас ходят? – кажется, Оливия даже уловила тень насмешки в этом низком голосе. В ответ она лишь поджала губы и вернулась к работе, пряча глаза. Но именно это дало Рену понять, что ответ на его вопрос – положительный, от чего он едва слышимо хмыкнул. Про него, конечно, разные легенды и сплетни ходили, начиная от способности убивать взглядом (чего ему иногда очень не хватало) и заканчивая тем, что же всё-таки находится в его каюте. Но чтобы кто-то думал, что Кайло будет опекать какого-то техника, даже если привёз его лично? Это было чем-то новым. И абсолютно абсурдным: он не дал этому самодуру Вану отвлечь девчонку от работы только потому, что она действительно справлялась с задачей, а починка «Господства» сейчас была превыше всего, а уж тем более – жалких попыток технического работника восстановиться в глазах руководства. Разумеется, искоренить эту ересь по поводу покровительства уже не удастся, но Рен вновь напомнил себе, что вскоре он вернётся к более глобальным и значимым делам, а потому до сплетен ему не было дела. Тем не менее, он мысленно с одобрением похлопал себя по плечу за принятие верного решения касаемо этой Кэс: ей на борту было самое место, пусть она и пока этого не осознаёт. Сила подсказала ему выбрать её, а не её отца, а Сила, как известно, не ошибается. Кайло вновь погряз в мыслях о Силе и её знаках, а через пару минут голос девушки вытянул его обратно в реальность фразой, сказанной явно не ему, а скорее самой себе: – Наконец-то. К Рену в голову вдруг закралась мысль: «Интересно, она всегда так много разговаривает сама с собой?». Но обдумать это не было возможности: за спиной появилась голограмма генерала Хакса – Кайло развернулся к нему лицом, и Хакс сразу же заговорил: – Рен, Верховный Лидер успешно эвакуирован на базу «Старкиллер». Что с кораблём? «А на меня ему плевать. Впрочем, как и всегда,» – отметил про себя мужчина, не позволяя ни одной эмоции отразиться на лице. Всё-таки, маска имела свои плюсы в этом плане. Он взглянул на Оливию, как бы спрашивая то же, что и генерал. Она положительно кивнула, чуть приподняв уголок губ: улыбаться Рену она не собиралась от слова «совсем», эта улыбка была предназначена, скорее, самой себе и осознанию того, что она справилась с такой огромной задачей. Отец гордился бы ей, и от мысли об этом на душе у девушки стало одновременно и больно, и тепло. Кайло же и вовсе остался безразличен к этому намёку на улыбку: для него значимым осталось лишь то, что флагман спасён и не придётся списывать его и приличное количество мелкого персонала. Он сделал ставку на девчонку и не прогадал. И это можно было считать победой этого дня. Он повернулся обратно к голограмме, подошёл ближе и ответил: – Благодарю за новости, генерал. Корабль в безопасности. Если Верховный Лидер пожелает вернуться на «Господство», он может сделать это в любое время. Скажите, нашли ли Ваши солдаты предателя? Хакс с явной гордостью приподнял подбородок и искривил губы в надменной улыбке, а после ответил: – Предатель был перехвачен при попытке несанкционированного вылета из ангара. Его уже допрашивают. – Прекрасно, – отчеканил Кайло, слегка кивнув. – Сообщите, если что-то удастся выяснить. Если нет, доставьте мятежника ко мне. Жду Вас на флагмане в ближайшее время. Единственным ответом, которым Хакс его удостоил, был лишь короткий кивок, а после голограмма исчезла. Рен в тот же миг повернулся к слегка прислонившейся к главной консоли Оливии, и та тут же выпрямилась, будто ребёнок, которого застукали за сидением на школьной парте. Соединив пальцы опущенных рук перед собой, она с нетерпением ожидала, когда ей уже наконец позволят уйти с мостика к себе в каюту, подальше от Рена, подальше от Вана и от «коллег». Больше всего ей сейчас хотелось умыться и рухнуть на постель, потому что с каждой минутой на неё наваливалась вся та усталость, которую она игнорировала во время работы. Оливия даже начинала ощущать, как от слабости дрожат колени. Кайло подошёл к ней ближе, и все остальные находящиеся на мостике люди замолчали и тайком кидали на них взгляды: лишь бы урвать побольше информации и превратить её в крупную сплетню. Он сдержанно произнёс: – От лица руководства Первого Ордена благодарю за отличную службу нашему общему делу, – мужчина заметил явное негативное изменение в лице Кэс, но сказал он это специально: пусть не забывает, что она не просто техник, а часть громадного механизма. Она молча кивнула, глядя ему в лицо, но не в глаза. Для Кайло такое поведение при общении с ним было привычным, но он так и не узнает, что Кэс снова смотрела на эти криффовы родинки, которые буквально притягивали её взгляд каждый раз, как она смотрела на Рена. Но наконец она одёрнула себя и, опустив взгляд, произнесла: – Спасибо за Ваше доверие. Могу я быть свободна? – Конечно, – Кайло сделал шаг назад, пропуская её к автоматической двери, и указал на неё раскрытой левой ладонью, как бы приглашая. Уже в спину он сказал ей: – Ваш отец гордился бы Вами, Кэс. Искренней доброжелательности, с которой обычно произносятся такие вещи, не было и в помине. А потому ответом ему послужил лишь злой взгляд, брошенный через плечо. В нём буквально читалось «Ненавижу», но девушка сжала кулаки, всё так же не разворачиваясь, кинула: «Сомневаюсь,» – и буквально выбежала с капитанского мостика, чтобы никто из присутствующих не увидел стоящих в голубых глазах слёз.

***

Быстрым шагом она шла по пока что почти пустому кораблю, желая скорее попасть в свою каюту и закрыться там ото всех, ощутить спасительное (в данной ситуации) одиночество и обдумать произошедшее. В голове роилось невероятное количество мыслей, но Оливия закрывалась, отмахивалась от них изо всех сил. Не сейчас. Даже уже ставшие привычными за три месяца обшитые серым металлом коридоры сейчас давили на неё, заставляя ещё ускорять шаг, практически бежать. Ей бы вновь оказаться на зелёных просторах, увидеть яркие цвета, но самое главное-полной грудью вдохнуть свежий, а не искусственно отфильтрованный, воздух. Наконец заново начать дышать по-настоящему. А потом вернуться в дом к родителям и разделить с ними ужин… На этой мысли она наконец зашла в свою каюту и, как только дверь с шипящим звуком задвинулась позади, Кэс облокотилась о неё спиной и съехала на пол, наконец позволяя слезам стечь по щекам. Она глухо зарычала, чтобы хоть немного облегчить ту боль и ворох других эмоций, которые разрывали её изнутри. Она ведь поклялась себе и памяти родителей, что постарается жить дальше, постарается быть достойной дочерью этих замечательных людей. А что в итоге? Оливия отремонтировала главный флагман Первого Ордена, при этом дрожа, словно листок на ветру, перед криффовым Кайло Реном – человеком, который разрушил всё, что у неё было. Что она пыталась доказать? А главное – кому? Что она настолько способная, что может в одиночку копаться в капитанском мостике огромного флагмана? Допустим, только ради чего? В чём толк от её таланта, если она направила его на помощь диктатуре, уничтожающей миры и семьи ради власти? Девушка почему-то была убеждена, что отец был бы разочарован в ней. А мама пожалела бы, только вряд ли бы ей стало легче. Но через мгновение промелькнула мысль: а ведь мама бы точно напомнила Оливии, что она спасла множество людей, находящихся на борту. В том числе и тех детей, забранных с её родной планеты. И эта мысль позволила ей наконец полноценно вздохнуть. Она спасла человеческие жизни. Это было не зря. Ей показалось, что она буквально ощущает мягкое прикосновение женской – маминой – руки сначала к макушке, потом – к плечу, и вот женщина с золотистыми длинными волосами садится рядом с ней, а большой палец её левой руки продолжает поглаживать плечо расплакавшейся и потерявшейся в себе дочери. В груди щемит от тоски, ведь Оливия ещё в здравом рассудке и понимает, что всё это ей кажется. Всё это лишь воспоминания. Не с кем поговорить, некому утешить, некому помочь и подсказать, как быть дальше, как снова найти себя и смириться с необходимостью помогать тем, кто потом пойдёт и разрушит ещё не один десяток жизней. – Как мне быть? – шёпотом спрашивает она в глупой надежде, что услышит голоса родителей, которые по обыкновению скажут: «Ты найдёшь себя. Мы поможем». Но просторная каюта отвечает ей звенящей тишиной. И она совсем одна в окружении холодного металла и ледяных сердец последователей Первого Ордена. Слёзы уже перестали литься из голубых глаз, и Оливия начала понемногу осмысливать всё, что пришлось пережить сегодня, попутно пытаясь окончательно заглушить истерику, прекратить всхлипывать и наконец восстановить дыхание. Родители бы хотели, чтобы она была сильной, несмотря ни на что. И она должна была стать сильнее. Ради них. И Первому Ордену придётся постараться, чтобы её сломить. Первый Орден… Кайло Рен. Кэс никак не могла выбросить его из головы, как бы ни старалась. Этот человек стал воплощением ещё одного детского мифа, который разбился вдребезги о жестокую реальность. Тот милый мальчик, которого она когда-то увидела в учебнике истории и о дружбе с которым грезила долгое время, превратился в монстра, который убивает без оглядки и промедления. Казалось, что это всё же были два разных человека, но всё в нём доказывало обратное. А в особенности – эти его родинки. При одном воспоминании о них – как на голограмме, так и в реальности – Оливии казалось, что она смотрит на скопление звёзд. Только не такое беспорядочное, какое она каждый день видела из большого окна в своей каюте, нет. Они были больше похожи на созвездия, которые могли бы рассказать целую историю человека, стоит их разгадать. Девушка даже задумалась о том, каким же всё-таки был этот Бен Соло или Кайло Рен, как он себя сейчас называет. Каким он был настоящим, а не при подчинённых. И почему-то ей казалось, что то одиночество, которое жило в несуразном подростке, до сих пор живёт в этом, признаться, красивом мужчине. Оливия тут же вспомнила, что это слово вспыхнуло в её мыслях, когда она впервые его увидела час назад на мостике. «Красивый». Нет, только не это. Она вдруг ощутила то, что её не особо порадовало: кажется, она начинает прощать. И дело было не во внешности этого человека, отнюдь. Это говорила её истинная добрая натура, те качества, что в ней воспитали родители. Они всегда учили её, что нельзя ненавидеть, что бы человек ни сотворил. Ему нужно сочувствовать, ведь он явно сбился с пути и потерял нить, ведущую к свету. Даже когда ей несколько лет назад жестоко разбил сердце тот, кому она его отдала, уже спустя месяц она простила его, хотя боль от предательства ещё не утихла. И хотя сравнивать разбитое сердце и убийство родителей было совершенно нельзя, чувства не обманывали, а сердце против воли разума очищалось от ядовитой ненависти к Рену. Однако Оливия нахмурилась и заставила себя вспомнить, за что она его ненавидит и что пообещала не прощать его никогда, тем самым пытаясь не позволить этим мрачным чувствам ослабнуть. Она очень надеялась, что ей больше не придётся с ним видеться, хотя в какой-то мере она была благодарна ему за то, что он не позволил Вану унизить её и лишить возможности закончить работу. Разумеется, Кэс осознавала, что Кайло не было никакого дела до её чувств и её положения среди других рабочих (хотя её слова о сплетнях определённого рода его явно удивили). Ему просто было необходимо не допустить уничтожения корабля Верховного Лидера, и раз она справлялась с этой задачей, он не мог позволить никому помешать ей. Скорее всего, он забудет её через сутки или того меньше, а потому и ей пора перестать думать о нём. А также смириться, что того милого мальчика по имени Бен уже, видимо, действительно нет в живых. С этой мыслью Оливия оборвала размышления о Кайло Рене и, совершив над собой усилие, поднялась с пола. Нужно забыть об этом мужчине и сосредоточиться на нынешних делах. А именно – девушка ощущала жизненную необходимость принять душ, наконец снять ущербную рабочую форму и просто рухнуть спать, хотя сутки на корабле еще не подходили к концу. Есть, конечно, тоже хотелось, но вот от одной только мысли о том, что придётся тащиться в столовую на своих дрожащих двоих, Оливии становилось дурно. А представив, как все находящиеся там работники будут смотреть на неё, она и вовсе решила, что отложит приём пищи до завтрака. Окончательно постановив так, Кэс сбросила форму прямо в каюте и, не позволяя глазам закрыться раньше времени, пошла в душ, буквально опираясь о стену.