Полукровка из Форкса

Вечером показывали бейсбольный матч, и я радовалась возможности отложить момент, когда придется остаться наедине с собой, и решить, что делать с Эдвардом Калленом. Я была непривычно тиха и Чарли это заметил. — Как прошла поездка, Беллз? — спросил он. — Нормально, пап. Мы встретили Джейка, он был там с другими ребятами из резервации, — я крутила в руках кружку с газировкой, невидящим взглядом уставившись в экран телевизора. — Тебя кто-то обидел? — спросил Чарли, наблюдая за этим. Это напомнило вопрос Эдварда, и я судорожно вздохнула, помотав головой в ответ. — Ты же знаешь, что можешь мне доверять? — медленно произнес Чарли. Я, наконец, подняла на него глаза и улыбнулась. — Я знаю, пап. И вряд ли смогу объяснить, как много это значит для меня. Чарли чуть смущенно улыбнулся в ответ, но продолжал смотреть с тревогой. Я вздохнула и повернулась к нему. — В моей жизни всегда будут мелкие неприятности, но я так счастлива, что ты со мной. Если понадобится помощь, я приду к тебе, папа. — Я несмело улыбнулась. — Но я ведь подросток, нам положено грустить и переживать из-за ерунды. Чарли фыркнул, расслабляясь. — Рад, что ты так быстро влилась в подростковые ряды. Когда приехала, ты казалась ужасно взрослой. — Ну, тогда у меня не было такого замечательного отца рядом, — медовым голосом протянула я, сдерживая смех. — Ох, молчи уж, подлиза, — рассмеялся Чарли, ероша мои волосы. Он успокоился и мы досмотрели матч. Я чувствовала себя лучше, хотя и немного виноватой перед отцом за то, что не могу рассказать, что меня беспокоит. Если есть хоть небольшая вероятность, что секреты Эдварда могут угрожать Чарли, мне придется нарушить уговор с Калленом. Поднявшись в комнату, я в одежде забралась на кровать. Что мы имеем? Я вспомнила следы его рук на машине. Эдвард необычайно силен. Он очень красив, как и вся его семья. Если верить легендам квилетов, Каллены живут слишком долго для обычных людей, и при этом все еще молоды на вид. Предположительно, его вид питается людьми, но семья Калленов — животными. Они спокойно передвигаются днем и могут находиться рядом с людьми без видимых неудобств. Глаза Эдварда меняют цвет; я думала, что это может быть какой-то личной генетической мутацией, но, возможно, это особенность вида. На нем не было и следа магии. Он не подходил ни под одно описание известных мне магических существ. Дикие вейлы могли питаться людьми, но не были особенно сильными или вечно юными, вампиры не были заметно красивее магглов, не могли передвигаться днем, выносить постоянное присутствие людей. Сиды, которые, на минутку, исчезли множество тысячелетий назад, не питались людьми, их глаза не меняли цвет. Все они светились бы перед магическим зрением как рождественская елка… Эдвард Каллен спас меня из-под фургона. Я раздраженно потерла лицо руками. Нужно больше информации, но теперь я сомневалась, что смогу безопасно ее добыть. Неизвестно, кем являлся Эдвард Каллен, но вряд ли он обычный маггл. В конце концов, я завела будильник и накинула чары наведенного сна, поскольку была уверена, что не смогу заснуть сама. Утром я обновила сигнальные и защитные чары и отправилась готовить завтрак. Чарли собирался на рыбалку, поэтому тоже встал рано, и очень удивился, когда его встретил готовый завтрак и несколько сэндвичей, которые я завернула ему с собой. Убедившись, что он уехал, я поднялась в комнату и полезла в рюкзак, которым не пользовалась с тех пор, как приехала в Форкс. В нем, в потайном отделении с расширением пространства, были собраны все мои магические пожитки. Первыми я вытащила ножны для палочки и закрепила их на предплечье. Достала шкатулку с заготовками под рунные амулеты, и почти четыре часа потратила на то, чтобы добиться нужного результата, — совместила диагностический амулет с порталом, привязав точку его выхода к своему кольцу. Если Чарли получит серьезное ранение, амулет зафиксирует опасное состояние и переместит ко мне. Осталось съездить в ювелирный и купить браслет или цепочку, — нужно, чтобы Чарли всегда носил камень при себе. Весь оставшийся день я потратила на разбор конспектов из Дурмстранга и учебников по истории магии, надеясь, что найду там подсказку, но тщетно. Возможно, сведений, которые мне нужны, вообще нет в свободном доступе. Чарли вернулся с хорошим уловом и приподнятым настроением, и весь вечер учил меня готовить рыбу. Поднявшись к себе, я почти мгновенно уснула. Мне ничего не снилось, но среди ночи я проснулась, словно кто-то позвал. Сердце колотилось от резкого пробуждения. Вокруг стояла тишина, только слышалось храпение Чарли в его комнате. Тут я поняла, что за резкий звук меня разбудил, — звон потревоженных сигнальных чар в моей голове, который повторился снова. Меня словно окатило ледяной водой. Подскочив в кровати, я потянулась к ночнику, но в последний момент передумала. Я накинула чары ночного видения, не сразу поняв, что сделала это невербально. Мысленно похвалив себя за то, что не забросила занятия, я использовала заклинание Гоменум Ревелио, показавшее, что в доме кроме меня находился только Чарли. Но я не была уверена, что оно бы подействовало на Эдварда, потому что не знала, кто он, а заклинание действовало только на людей и оборотней, потому что те большую часть времени были людьми. Стараясь двигаться как можно тише, я встала с постели, накинула чары Разнаваждения, и вышла в коридор, радуясь, что не стала снимать ножны с палочкой перед сном. Беспалочковая магия требовала большей концентрации, поэтому в бою или в неспокойном состоянии я предпочитала пользоваться палочкой. Я обошла весь дом, включая комнату Чарли, но не обнаружила ничего подозрительного. Вернувшись в свою комнату, я легла в постель, но так и не смогла уснуть до самого утра, прислушиваясь к каждому шороху. Утро во второй раз с момента приезда в Форкс встретило меня ярким солнечным светом. Я с удивлением смотрела на голубое небо, и легкие белые перышки, которые никак не могли предвещать дождь. Я распахнула окно, которое открылось легко и бесшумно, и вдохнула теплый сухой воздух, почувствовав себя немного лучше, несмотря на ночь. Когда я спустилась вниз, Чарли заканчивал завтракать. — Отличный день! — проговорил папа. — Чудесный! — с улыбкой согласилась я, не желая его расстраивать. Чарли улыбнулся в ответ, его карие глаза задорно заблестели, и он стал ужасно похож на себя же в молодости с фотографий, которые показывал мне. Настроение невольно поползло вверх. Завтракая, я наблюдала, как в ярком солнечном свете танцуют пылинки. В школу я приехала одной из первых, и, оставив пикап на стоянке, отыскала скамеечку к югу от столовой. Я рассматривала, как солнце играет на красноватых стволах деревьев, и думала, как вести себя с Эдвардом сегодня. Безопаснее было прекратить общение, дав понять, что он мне наскучил или неприятен. Но тогда будет меньше шансов получить больше информации о нем и его семье. Если они были опасны, угроза могла оставаться независимо от того, как близко мы общаемся. Я решила продолжать делать вид, что все в порядке, и попытаться разузнать больше, по возможности, не давая ему повода для подозрений. Джессика весь испанский и по дороге в столовую трещала о предстоящих танцах. Однако я была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы обращать внимание на ее болтовню. Страшно хотелось увидеть не только Эдварда, но и остальных Калленов, чтобы проверить подозрения. Переступая порог столовой, я чувствовала, как страх ледяными щупальцами сжимает сердце. За столиком Калленов никого не было. Не зная, чувствовать облегчение или досаду, я шла за Джессикой, даже не притворяясь, что слушаю ее. День тянулся мучительно долго. На физкультуре рассказывали о правилах игры в бадминтон, хотя я надеялась, что смогу немного отвлечься на баскетбольной площадке. Впервые с побега из Дурмстранга страшно захотелось полетать на метле. Казалось, что стоит подняться в воздух и ветер выдует тревогу и сомнения, снедающие меня последние дни. Нужно скорее съездить за цепочкой и отдать Чарли амулет. Я решила, что браслет может мешать ему, а вот недлинная цепочка будет в самый раз. Я зачарую ее на прочность и неснимаемость, и, наконец, немного выдохну. Придя домой, я решила все же взяться за уроки, и села писать сочинение по Макбету. К приезду Чарли основная часть была готова. Со вчерашнего вечера еще осталось много рыбы, я разогрела ее, сделала салат, и мы сели ужинать. — Папа, — начала я во время ужина, — Я хочу съездить завтра в Порт-Анжелес, пройтись по магазинам, ты не против? — Ты идешь на танцы? — приподнял он брови, предполагая, что я еду покупать платье. — Не-е-ет, — протянула я, картинно закатив глаза. — Просто хочу немного развеяться, погулять по городу. — Ну, ладно, — проговорил Чарли. — Постарайся вернуться не поздно, и держи телефон включенным. — Конечно, — уверила я. — Я поеду сразу после уроков, чтобы вернуться как можно раньше. Ты ведь сможешь сам поужинать? — Беллз, я готовил себе целых семнадцать лет! — напомнил отец. — Удивительно, что ты выжил, так долго питаясь яичницей! Чарли фыркнул. *** Всю ночь я ворочалась и не могла заснуть, хотя сигнальные чары молчали. Возможно, все-таки придется добираться до магического квартала в Финиксе, чтобы обеспечить Чарли и наш дом защитой посерьезней. Может, тогда я снова смогу спать по ночам. Следующее утро тоже было ясным. В школу я приехала к самому звонку и с замиранием сердца кружила по стоянке, выискивая свободное место. Как и вчера, я с нарастающим волнением ждала обеда, пока не увидела свободный столик в столовой. На этот раз я отчетливо почувствовала разочарование. Мерлин, Белла, ты серьезно? После школы я заехала в дом, черкнула записку отцу, напоминая, что сэндвичи в холодильнике, и отправилась в Порт-Анджелес. Оказавшись за пределами Форкса, я почувствовала, как расслабляется каждая клеточка тела. Порт-Анжелес был настоящей Меккой для туристов, гораздо красивее и изящнее, чем Форкс. Хотелось пройтись пешком, и я припарковалась недалеко от парома, мельком разглядывая живописные деревянные пандусы и целый ряд сувенирных лавочек. Я решила сначала сходить в ювелирный, а потом прогуляться по причалу, и, возможно, поужинать в маленьком итальянском ресторанчике на пристани. Постаравшись запомнить карту, я отправилась в ювелирный, который должен был быть через пару кварталов. На деле магазин оказался гораздо дальше, но я смогла подобрать подходящую цепочку, и, расплатившись, отправилась обратно. То ли я неправильно помнила дорогу, то ли, задумавшись, свернула не туда, но проплутав около часа, стало ясно, что я окончательно заблудилась. Машин вокруг стало меньше, почти все они двигались на север, а место магазинов заняли склады. Я решила повернуть на восток и найти улицу, которая приведет к пристани. Навстречу попались четверо молодых людей, одетых слишком неформально для работы в офисе, и слишком грязных, чтобы быть туристами. Парни выглядели чуть старше меня, громко смеялись и толкали друг друга в бока. Я прижалась к стене склада, чтобы мы могли разминуться, а потом быстро зашагала прочь. — Эй, ты! — крикнул один из них, проходя мимо. Вокруг больше никого не было, значит, они обращаются ко мне. Я подняла глаза. Двое остановились рядом, а еще двое поодаль. Ближе всех ко мне оказался крепко сбитый темноволосый парень лет двадцати, одетый в грязную футболку, затертую фланелевую рубаху и рваные джинсы. Он шагнул ко мне, но я обошла его и быстро свернула за угол. Грубый хохот несся мне вслед. — Подожди! — снова закричал кто-то из парней, но я шла дальше, надеясь, что иду в сторону пристани. Тротуарная дорожка вела мимо мрачного вида складов с запертыми на ночь дверьми. На южной стороне улицы не было даже тротуара, только забор с колючей проволокой, за которым находились детали каких-то двигателей. Итак, я забрела в район Порт-Анжелеса, который вряд ли показывают туристам. Смеркалось, на западе появились облака, а на востоке — красные и оранжевые полоски. Мимо проехал фургон, и дорога опустела. Небо стало еще темнее, я оглянулась и увидела двух парней, от которых меня отделяло не более пяти метров. Парни были из той компании, что недавно попалась мне навстречу, хотя темноволосого крепыша я не разглядела. Я зашагала быстрее, и вся обратилась в слух — парни вели себя очень тихо, не кричали и не шумели. Через несколько метров можно будет повернуть направо и трансгрессировать. Кажется, расстояние между мной и преследователями не сокращалось, но лишних проблем не хотелось. Наконец, я завернула за угол… и замерла на месте. Насколько хватало глаз, вдоль улицы тянулась высокая бетонная стена. Где-то вдали, примерно через два перекрестка, горели яркие фонари, ездили машины, гуляли прохожие. А совсем неподалеку, посредине улицы стоял чернявый крепыш с дружком и криво ухмылялся. Я подобралась. Меня не преследовали, а гнали в ловушку. Тем временем темноволосый крепыш отлепился от бетонной стены и медленно, вразвалочку, пошел ко мне. — Не подходи, — предупредила я. — Не будь несговорчивой, крошка, — просюсюкал здоровяк, а дружки мерзко заржали. Я размышляла, после случая с фургоном убедившись, что мгновенные решения не мой конек. Лучше было не использовать заклинания со вспышками или издающие хлопки, потому что со стороны улицы это могли заметить, и решить, что здесь перестрелка. Трансгрессировать на их глазах я тоже не могла. Больше всего хотелось наложить на себя чары, увеличивающие силу, и хорошенько их отметелить, но и это было плохим выходом. Черт, нужно соображать быстрее! Вдруг ослепительно вспыхнули фары, и выехавшая из-за угла машина чуть не сбила наглого крепыша. Воспользовавшись их замешательством, я бросилась на мостовую. Серебристый «вольво» остановился, а пассажирская дверь открылась всего в двух шагах от меня. — Садись! — приказал раздраженный голос. Не подчиниться даже не пришло в голову. Поразительно, как только я села на переднее сиденье и захлопнула дверцу, волнение тут же отступило. Нет, волна спокойствия разлилась по телу даже раньше — как только я услышала его голос. В машине было темно, и свет приборной панели едва освещал знакомое лицо. Шины скрипели, «вольво», распугивая прохожих, стремительно несся на север к бухте. — Пристегнись! — скомандовал Эдвард. Ремни безопасности громко щелкнули в темноте. Машина мчалась вперед, не обращая внимания на дорожные знаки. Лицо Каллена было перекошено от гнева. — Ты злишься? — спросила я, удивившись, как спокойно звучит мой голос, учитывая, с какой скоростью метались мысли. — Нет, — раздраженно ответил Эдвард. Я так и сидела, молча наблюдая за бледным лицом и пылающими глазами, пока машина вдруг не остановилась. За окном невозможно было разглядеть ничего кроме темных силуэтов деревьев, растущих вдоль дороги. Значит, мы уже не в городе. — Белла, — сдавленно произнес Каллен. — Да? — откликнулась я. — Ты в порядке? — Он по-прежнему старался не смотреть на меня. — Да. — Пожалуйста, расскажи что-нибудь! — Что сделать? — недоуменно переспросила я. — Просто болтай о чем-нибудь, пока я не успокоюсь, — пояснил Эдвард и, закрыв глаза, стал тереть переносицу. — Ну, — я не знала, что сказать, — я научилась готовить рыбу. — Что? — недовольно переспросил он. — Чарли… папа наловил столько рыбы, что хватит на пару недель. Он показывал, как правильно ее чистить, но я забрызгала чешуей всю кухню, и мы решили, что это останется его обязанностью. Потом пришлось минут двадцать выбирать чешуйки из волос, и я пахла рыбой все выходные. — Я невольно хихикнула. Эдвард тяжело вздохнул. — Ты на меня злишься? — осторожно спросила я. — Я злюсь вовсе не на тебя. — Тогда в чем же дело? — Порой я очень раздражителен, — Эдвард смотрел в окно, — но даже это не заставит меня охотиться на… — Он не договорил и отвернулся, снова сражаясь со своим гневом. — По крайней мере, я пытаюсь себя в этом убедить. Я промолчала, осмысливая его слова. Захотелось оказаться дома, но я не была уверена, что буду там в безопасности. К тому же, предполагалось, что я должна вести себя как ни в чем не бывало, пока не соберу больше информации. Повисла тишина. Я взглянула на часы на приборном щитке. Половина седьмого. — Мне нужно забрать пикап, он остался в городе. Не сказав ни слова, Эдвард завел мотор, и мы помчались обратно в город. В считанные секунды мы выехали к пристани и запетляли среди машин, медленно направлявшихся к парому. Стоянка была переполнена, но Каллен отыскал крошечное местечко и аккуратно припарковался. Выглянув в окно, я увидела вывеску «Ла Белла Италия» и свой пикап на другом конце стоянки. — Как ты… — начала было я, и тут же осеклась: Эдвард вышел из машины. — Ты куда? — Приглашаю тебя на ужин, — улыбнулся он и сильно хлопнул дверцей. Я отстегнула ремень и поспешно выбралась из машины. — Все в порядке, я не голодна, — воскликнула я вслед. — Думаю, тебе стоит поесть, — настойчиво сказал Эдвард. Благоразумнее было вернуться домой. Но больше всего на свете я хотела получить ответы на свои вопросы. — Мне честно не хочется есть, — сказала я, внимательно вглядываясь в его лицо. — Сделай одолжение, — произнес он и открыл дверь. Возразить было нечего, и я вошла в ресторан. Посетителей было немного, туристический сезон еще не наступил. Хозяйка, молодящаяся ухоженная итальянка, смотрела на Эдварда с нескрываемым интересом. Это неожиданно раздражало, как и то, что женщина была ярче и интереснее меня. — Столик на двоих? — сладко промурлыкала хозяйка. Она мельком оглядела меня и успокоилась, увидев, что до красавицы мне далеко, а Эдвард не держит меня за руку. Захватив меню, она подвела нас к столику на четверых в самом центре зала. Я собиралась сесть, но Эдвард покачал головой. — А можно что-нибудь более уединенное? — Кажется, он уже успел отстегнуть ей чаевые. — Конечно, — с удивлением ответила итальянка и подвела нас к маленькому столику за перегородкой. — Подойдет? — Отлично, — обаятельно улыбнулся Эдвард. — Ладно, — кивнула хозяйка, — устраивайтесь. — Она рассеянно посмотрела на нас и нетвердой походкой ушла на кухню. — Ты можешь быть… ослепительным, когда захочешь, — усмехнулась я. Я сомневалась, что смогу достаточно долго убедительно играть спокойствие, несмотря на то, что рядом с ним действительно чувствовала себя в безопасности. Было неожиданно противно от того, что приходилось обманывать Эдварда. — Правда? — без улыбки спросил он. — Тебя я тоже ослепляю? — А хотел бы? — вопросом на вопрос ответила я. Тут подошла официантка, оглядывая нас с явным интересом. Вне всякого сомнения, хозяйка успела рассказать о том, как красив молодой посетитель, и девица не обманулась в ожиданиях. Она сладко улыбнулась, откинув назад смоляную прядь. — Привет, меня зовут Эмбер. Принести чего-нибудь выпить? От меня не ускользнуло, что она обращается только к Эдварду. Он посмотрел на меня. — Мне колу. — Тогда две колы. — Буквально минутку, — пообещала девушка, снова улыбнувшись, но Эдвард ее не замечал. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, когда официантка ушла. Голос звучал как-то сдавленно и напряженно. — Нормально, — ответила я. — Может, тебе холодно, страшно или голова кружится? — Она должна кружиться? Эдвард усмехнулся. — Ну, любая девушка была бы в шоке от того, что случилось. Сердце пропустило удар, прежде чем я поняла, что он имел в виду. Маггловских хулиганов. — Все в порядке. — Тем не менее, мне будет спокойнее, если ты поешь. Официантка принесла колу и плетеную корзинку с хлебными палочками. — Готовы заказать? — спросила она у Эдварда, повернувшись ко мне спиной. — Белла? Девица нехотя посмотрела на меня. — Хм… грибные равиоли, — я назвала первое попавшееся на глаза блюдо, хотя не любила грибы. — А молодой человек? — ласково спросила Эмбер. — Спасибо, я не голоден, — вежливо улыбнулся он. «Надеюсь на это», — истерически хихикнула я про себя. Черт, это все нервы. — Ну, дайте мне знать, если передумаете, — кокетливо улыбнулась девица, но Эдвард на нее даже не взглянул, и она ушла, явно обиженная. Я взяла стакан и сделала маленький глоток, потом, поняв, что умираю от жажды, разом осушила стакан. Эдвард пододвинул мне свой. — Спасибо, — пробормотала я и задрожала, чувствуя, как ледяная жидкость двигается по пищеводу. — Замерзла? — Это из-за колы, — мелко дрожа, объяснила я. Эдвард снял пиджак и протянул мне. Монстр-джентльмен угощает меня ужином. Кажется, я не заметила, как провалилась в кроличью нору… Впервые с момента встречи меня накрыл страх. — Спасибо, — снова пробормотала я, засовывая руки в рукава. Кожа оказалась холодной; мои куртки были такими, когда я забывала их на ночь во дворе. Рукава были слишком длинными, и их пришлось подвернуть. — О чем ты думаешь? — спросил он, заметив мою задумчивость. — О сюрреальности происходящего, — ответила я, пытаясь взять себя в руки. Он продолжал вопросительно смотреть. После нескольких секунд внутренней борьбы стало ясно, что я не смогу вести себя, как ни в чем не бывало, и продолжать играть в эту игру. — Как ты нашел меня? — сдавленно спросила я. Голос дрожал от напряжения, и я была уверена, что Эдвард правильно понял смену тона. Атмосфера за столом неуловимо изменилась, а мое сердце против воли забилось быстрее. Каллен молча отвел взгляд. — Как ты узнал, где я оставила пикап? Тишина. Тут Эмбер принесла равиоли, и я едва не подпрыгнула от неожиданности. Девушка поставила тарелку передо мной и тут же повернулась к Эдварду. — Не передумали? — с надеждой спросила она. — Я могу вам чем-нибудь помочь? — Нет, спасибо. Впрочем, принесите, пожалуйста, еще две колы. — Тонкая белая рука указала на пустые стаканы. — Конечно! — обрадовалась девица и унеслась на кухню. — Поешь, пожалуйста, — Эдвард, наконец, обратился ко мне. Я опустила взгляд на стол. Хотелось накричать на него или выбежать из ресторана и трансгрессировать домой. Или сделать и то и другое. Вместо этого я молча начала есть, следя за ним краем глаза. Девушка принесла колу, поставила на стол и тут же ушла. Эдвард не сводил с меня взгляда и, кажется, вообще не шевелился. Наконец он разомкнул губы и очень спокойно спросил: — Ты боишься меня? Я опустила взгляд в тарелку. Я не знала, что ответить, и не хотела врать. Отчаянно хотелось забыть о подозрениях. Но так же, как не могла пожертвовать свою кровь на уроке биологии, я не могла слепо довериться кому-то, кто мог оказаться опасен для меня или моей семьи. Ощущение безопасности рядом с ним могло быть следствием чар, глупо полагаться на это. Я должна сделать то, что должна. По инструкциям, которые мне давал дед, нужно было сейчас же активировать портал в мэнор, и сообщить ему все, что я знала об Эдварде. Но у меня больше не было мэнора и защиты деда. И я больше не была ребенком. Нужно было защититься самой и уберечь от опасности Чарли. — Ты приехал в Порт-Анджелес один, или с кем-то из семьи? — спросила я, игнорируя вопрос, и надеясь, что он ответит правду. — Один, — отозвался Эдвард. Я доела равиоли, промокнула губы салфеткой и сделала глоток колы. — Ты можешь отвезти меня домой? — я, наконец, посмотрела ему в лицо. — Я заберу пикап завтра. Он кивнул, хотя выглядел несчастным. Пришлось мысленно запретить себе отступать от плана. Эдвард сделал знак официантке, и та оказалась рядом, словно по мановению палочки. — Будьте любезны, счет. — Просьба прозвучала резковато. — Да, конечно, — вздрогнув, пролепетала она и, достав из кармана передника листочек, положила на стол. Едва взглянув на счет, Эдвард вернул его официантке вместе с заранее приготовленной купюрой, судя по всему, большого достоинства. — Сдачи не надо, — он поднялся из-за стола. — Желаю отличного вечера, — сладко улыбнулась официантка, а Эдвард поблагодарил ее, не удостоив взглядом. Он вообще не отводил от меня глаз, и, казалось, даже не моргал. Через минуту я устроилась на переднем сиденье «вольво», а Эдвард, захлопнув за мной дверцу, обошел машину спереди и сел рядом. Взревел мотор и мы понеслись прочь. На улице сильно похолодало; вероятно, ясной погоде конец. Ловко лавируя между машинами, «вольво» летел на запад по направлению к автостраде. Когда мы отъехали от города, я повернулась к Эдварду. — Останови машину, пожалуйста. — Тебе плохо? — тут же отозвался он, вглядываясь в мое лицо. Я почувствовала, как «вольво» сбрасывает скорость еще до того, как ответила, и запоздало промычала что-то неопределенное. Дождавшись полной остановки, я вышла из машины и отошла на несколько шагов, оставаясь к ней спиной. Эдвард выскочил следом, собираясь подойти ко мне. Набравшись храбрости, я повернулась, сжимая в правой руке палочку, направленную на него. ***