***
Больничное крыло встретило Драко обыкновенной тишиной и пустотой. По крайней мере, в том крыле, в которое положили девушку, он не слышал даже тиканья часов, поэтому почти все свое время проводил либо за библиотечными книгами, либо за легкой дремой. Зелье, которое должно было стать противоядием для Гермионы, мирно кипело совсем рядом, и ни Дамблдор, ни старшая Гермиона не были против, чтобы он постоянно находился рядом. Судя по всему, девушка из будущего каким-то образом убедила директора, что Малфою можно доверять. А противоядие должно было быть уже почти готово. Оставался какой-то там только последний штрих, о котором говорилось в рецепте, но никто не понимал, что это. В итоге, все очень волновались, потому что Гермионе становилось все хуже, но никто не мог ничего сделать. Оставалось только ждать того, как хоть кто-то поймет, как должно работать зелье. Двери распахнулись, и в них зашел Дамблдор в сопровождении старшей версии Гермионы. Директор посмотрел еще раз на котел, и потом смерил Драко странным взглядом. Парень поднялся со стула. — Что-то случилось? — спросил он. — Я думаю, что время пришло, — коротко ответила девушка. Она выглядела довольно спокойной, но что-то в ее внешности немного поменялось, совсем незаметное глазу. Она будто стала или прозрачнее, или невесомее, а может быть, и обрела сразу оба качества. Драко сразу окаменел, как только услышал эти слова. Если зелье готово, значит больше попыток не будет. Это — финишная прямая, которая закончится только либо жизнью обоих, либо смертью. И в это совсем не верилось, он не хотел верить, что с ним все это происходит. Девушка аккуратно налила почти прозрачную жидкость в стакан и только тогда стало понятно, что она точно сомневается. Но в ее взгляде смутно читалось, что это не конец, что как-то еще все можно будет спасти. Все это напомнило Драко тот момент, когда младшая Гермиона разливала зелье по бутылочкам в Выручай-комнате. И это была ЕГО Гермиона, которая так же смотрела на него в тот момент. С какой-то глупой надеждой на другой исход, а потом полностью рассерженной из-за его тупого поведения. Драко подошел к кровати и просто стал наблюдать, потому что ничего больше не оставалось. К тому моменту, как Гермионе осторожно пытались влить противоядие в рот, в госпиталь пришел Гарри, и тоже стал наблюдать за тем, что произойдет. Но прошло пять минут, десять, ничего не менялось. Девушка по-прежнему лежала в кровати и не открывала глаза. Ее дыхание оставалось таким же тяжелым, и наконец Дамблдор это понял. — У вас есть еще идеи, миссис Грейнджер? Девушка посмотрела на младшую себя и покачала головой. — Мы и правда сделали, что смогли. — Полный бред! — прошептал Малфой. — Этого не может быть, чтобы вы сделали «все, что могли». Я знаю, что вы хотели послать меня на бой с драконом, я знаю, что это важно, потому что сердце — последний ингредиент! Его голос сорвался на крик, и он резко замолчал. — Мы надеялись, — осторожно сказала девушка. — Что можно обойтись и без этого… — Да к черту все, пошлите меня уже в бой! — разозлился Драко. — Как вы вообще можете говорить про то, что «сделали все», если вы даже не завершили чертов рецепт?! Малфой быстро подошел к кровати Гермионы и схватил книжку о драконах, лежащую там. Еще раз взглянув на девушку, находящуюся без сознания, он мотнул головой и вышел из отсека госпиталя, хлопнув дверью. Гарри, так и оставшийся стоять на месте, вдруг заметил, что старшая Гермиона странно улыбается, несмотря на то, что ситуация была просто критическая. Дамблдор выглядел растерянно, но девушка сразу успокоила его: — Все хорошо. Возможно, даже лучше, чем может быть, — она посмотрела на свои руки и вздохнула. Они становились почти прозрачными. — Я поговорю с ним, — закончила в конце концов она и тихо вышла из больничного крыла.***
И какой смысл был стараться, если другие люди совсем не стараются?! Драко только прибежал в библиотеку, но от злости уже прогнал кучку первокурсников, которые занимали соседний стол. Ему хотелось кричать, да даже не на кого-то, а просто в пустоту. Иногда людям нужно выговориться, а ему немедленно требовалось именно закричать так, чтобы полностью прогнать всех из комнаты, и остаться в оглушающей тишине со сорванными голосовыми связками наедине. Но как только вокруг стало пусто, ему почему-то стало еще хуже. Его собственные мысли начинали преследовать его, как бы он ни старался вчитываться в характеристики драконов и свойства их различных составляющих. И почему именно сердце? Если его все-таки пошлют на поле бое, ему нужно будет самому вырезать сердце дракона из груди, или ему все-таки позволят спокойно постоять в сторонке после тяжелого боя? Старшая Грейнджер постоянно говорила загадками, и это бесило Драко только еще больше. Почему нельзя сказать прямо? — Тебе помочь? — спросил кто-то, подошедший со спины. Малфой хотел развернуться и прогнать очередного студента и, обернувшись, направил волшебную палочку прямо на человека. Перед ним стояла старшая Гермиона, которая сама схватилась за свою волшебную палочку и напряженно смотрела на парня. Он вздохнул. — И какого черта тебе от меня надо? — Ничего, — ответила она. — Просто хотела спросить, как дела. — Да я от счастья танцевать сейчас начну, — пробормотал Драко. — Объясни мне лучше, как победить дракона, тогда и будешь полезной. — Я уже говорила, тебе это не нужно, — с улыбкой произнесла она. — Тебе нужно просто понять себя, вот и все. — Что? — прищурился Драко. — Слушай, Грейнджер, либо ты перестаешь говорить чепуху, либо уходишь. Ясно? Девушка пожала плечами и поднялась с места. Малфой совсем не ожидал такого поворота событий, поэтому немного растерялся: — Постой… — торопливо остановил ее он. — Может хоть какие-то зацепки дашь, или поможешь? Остановившись на месте, Гермиона вздохнула и повернулась обратно к парню. — Ты помнишь, как выглядит волшебная палочка Гермионы Грейнджер в этом году? — Ну да… — с сомнением произнес Драко. — А какая разница? — Мне никогда не смогли подобрать наиболее подходящую в будущем, — девушка положила на стол волшебную палочку и улыбнулась. — После твоего сражения с драконом, если можно так сказать, моей прошлой палочке и мне не удалось сосуществовать вместе. Драко нахмурился. Старшая Гермиона ушла, оставив палочку на столе библиотеки, а Малфой, некоторое время крутя ее в руках, вдруг что-то понял. Его глаза засияли, и он срочно потянулся за пергаментом и пером.