***
Припарковавшись возле подъезда я выхожу из машины. Ух снегу-то навалило! Дальше носа не глянешь, везде сугробы, да снежинки. Соседские ребятишки в снегу валяются, снеговичков вон слепили. Правда шарфа и морковки не хватает, ну и ладно, попозже помогу. Все же как-никак люблю я эти забавы детские, хоть и не было их у меня. Ну пусть хоть эти ребята порадуются. Аккуратно взяв на руки девочку, я блокирую машину и иду ко входу. Василиса похожа на горящую свечку, слишком горячая, хотя одета не очень тепло. Легкая ветровка не спасает от мороза. И куда ее жених смотрит? Разве можно так? Руки как льдинки. — И что мне с тобой делать, Васька?.. — я спросил это в слух? — Не отпускай… — сонно сказала она и снова отключилась. Я ничего с собой не смог делать, просто улыбнулся. На щеках вновь заиграли озорные ямочки. Да что это со мной сегодня? Наверное пора завязывать с походами по магазинам, а то вовсе не адекватным становлюсь. Чуть-чуть подбрасывая девочку, и, взявшись удобнее, я иду в свою квартиру. Почему мне эта картина что-то напоминает? Сложно и больно, но не могу иначе. Со всей своей ненавистью и презрением не могу ей не помочь. Если не сделаю этого, не прощу себя до конца жизни, а может и дольше… … Положив Ваську на кровать, я пытаюсь найти в шкафу хоть одно теплое одеяло. Взяв плед, я собираюсь накрыть им рыжую, но останавливаюсь, кидая вещь на кресло. Снимая ее носочки, я понимаю, что ее вещи насквозь промокли. Боже, что же мне делать, была бы здесь Захарра… Так, некогда думать, надо действовать. В голове вата, ничего не соображаю. Вытаскивая со шкафа толстовку с начесом и теплые носки, подхожу ближе, присаживаясь на край кровати. Огнева так сладко спит, даже будить не хочется. Да и не надо, к счастью. Ее васильковые глазки прикрыты и лишь изредка подергиваются. Струящиеся рыже-медовые пряди как всегда в хаотичном порядке разбросаны по простыне. Ручки слегка сжаты в кулачки. Ну как не умилится? Слегка приподнимая ее, я собираюсь снять мокрую ветровку, как чувствую, что Вася начинает сопротивляться. — Убери руки, Ляхич! Не трогай. — кричала она. — Ты чего? — я опешил. — Пожалуйста, не трогай. — опять жалобный стон и из ее глаз потекли хрустальные слезы. — Пожалуйста, не надо… — умоляла она. Видя ее в таком состояние сердце болезненно сжималось в груди. Слишком сильно, чтоб описать это словами. Мне было очень жалко ее, правда. Но я не понимаю почему же она так жалобно молит о пощаде, если перед ней сижу я? Может Марк, о нет. Это не может быть или… — Не бойся, я тебя не трону. — как можно спокойнее сказал я и стал тихонько стягивать верхнюю одежду и футболку. — Марк, пожалуйста… Умоляю тебя, не надо… — Все будет хорошо. — твердо, без эмоций произношу я, и начинаю стягивать джинсы. — П-по-жа-луй-с-ста… — постанывает Огнева, захлебываясь своими же слезами. — Не плач. — уверенно говорю, но строго, даже слишком. Раздев ее практически до гола, я смотрю на девочку. Такая чистая, милая и беззащитная. Я будто вновь попал в тот день, когда спасал ее впервые. Неужели меня так сильно тянет к ней. Черт, слишком сильное и странное чувство! Василиса плачет и старается обхватить себя за плечи, что ей не очень-то удается. — Все хорошо, василек. — успокаивающе произношу я. Осторожно опрокидывая девочку на кровать, я одеваю ей на ноги махровые носочки и укрываю пледом с одеялом. Она лишь переворачивается, тяжело вздыхает и начинает мирно посапывать. Внезапно в коридоре раздаются приглушенные звуки. Кто-то постучал. Немедленно открыв дверь я заметил Миракла. — Здравствуйте. — поздоровался я и пропустил гостя в квартиру. — Добрый день. — ответил он, разулся и проследовал в мою комнату. Василиса все так же лежала и сопела в подушку. Я решил не мешать и сел рядом, в нескольких сантиметрах от ее ножек. — Так-так-так… — начал врач и потрогал лоб Огневой. Затем он нащупал пульс на шеи, несколько раз послушал ее и раскрыл рот, посмотрев на область нёб. — Обычная простуда. — вынес вердикт он. — Слишком много стресса и продолжительное недосыпание. Я выпишу лекарства, которые нужно пропить сроком в одну неделю. А так, конечно, горячий чай, правильная еда, сбалансированная конечно, и желательно постельный режим. В школу пусть не ходит какое-то время. Справку я дам позже, как поправится. — Спасибо вам… — в забытье сказал я, смотря только на Василису. — Фэш, все будет хорошо. Просто ей нужно немного времени восполнить силы. Лучше уж присматривай за своей девушкой. — он подмигнул, а я лучезарно улыбнулся. Ну вот. То сестру моей девушкой считал, теперь очередь на шип пришла к Огневой. — Может чай? — опомнившись, молвил я. — Нет, спасибо. Мне уже пора, у меня еще три вызова на дом. Вот список. — он протянул мне бумажку с непонятным почерком и удалился. Ну вот мы и одни, Василиса… Часа два я то и дело мерил температуру Огневой. Не помню, чтобы я так ухаживал за кем-либо, в этом конечно девочка первая, но все же. Не смотря на то, что я к ней чувствовал, я не понимал зачем это делаю. Из жалости? Нет конечно, такого не слышали. Из-за любви? А может это и вовсе далеко не симпатия. Я вообще удивлялся насколько могу быть добрым. И почему все так странно происходит? А главное, почему именно со мной? Наконец температура огневой понизилась до 37 и 4. Я расслаблено вздохнул и проследовал на кухню. Достав оттуда несколько морковок, направился в коридор. Обулся, оделся теплее и прихватил несколько вещей с ведерками. Выйдя на улицу меня аж передернуло. — Ну и холодина! — воскликнул я, пробираясь к снеговикам. Только я собирался надеть на голову одному ведро, как почувствовал, что мне в спину прилетел снежный шар. — Ой… — Это он был! — сразу сказал один из ребят. — Ах вы ж… — не успел договорить я, схватив огромную порцию снега и смастерив снежок. — Пощады не ждите! — закричал я и снайперски стал обкидывать ребятишек снежками. Те, в свою очередь, заливались кристально чистым, детским смехом и убегали от меня. Так мы начали войну. — Справа заходи! — кричал один. — Да нет же, левее! — орал другой. — Засада! — восклицал третий. — Попались! — пугал я, начиная вновь атаковать. — Живым не сдамся! — сказал мальчишка и стал дубасить меня кулаками в незащищенную грудь. Я просто смеялся. Это было настолько странная и непонятная радость, что я не мог остановится. Хватая его за живот, я закидываю мальчишку на плечо и тащу к первому попавшемуся сугробу. — Отпусти! Сейчас же отпусти меня, черть с приисподнии! — Ни за что! Никогда! — повторяю я, так же смеясь. Как назло его друзья начали новые приступы атаки, и я просто смирился, упав на землю мягким местом. — Холодная артиллерия в бой! — Нападаем! — Засада! — Ни шагу назад! — Бежим! — Кто это сделал?! — Атакуем! — Шпингалеты! — Вперед! — Василиса… Я опешил, когда увидел, как смотря как на улицу, обхватив себя за плечи идет девочка с медово-рыжими, растрепанными волосами. — А кто это? — узнали мои «маленькие друзья». — Минутку. — пообещал я и проследовал к девочке. Ну конечно же, Огнева не будет Огневой, если что-нибудь не учудит. Вышла на улицу в одной толстовке, а как-никак хлопья с неба так и валят. — П-привет… — заикаясь произносит она, когда я замечаю, что ее коленки начинают трястись. — О, Господи. — молюсь небесам я, и хватаю малышку на руки. Девочка, не ожидая такого поворота событий резко обхватывает мою шею, и сжимает ноги, немного сгибая их. Мои руки плавно переходят на ее спину, а вторая упирается в основание чашечки колена. Замерзла бедняга… Ну и поделом, сама виновата. Не о том думаешь, Фэш! — Да можно просто Василиса… — тихонько прошептала девочка, за что я наградил ее легкой улыбкой. — Здравствуйте. — поздоровался один из ребятишек, с которыми я недавно играл. — Ой, привет. — моментом ответила Огнева. — Там ведра, вещи и морковка для снеговиков, доделаете? — спросил я. — Это боевое задание? — с радостью в голосе узнал второй мальчуган. — Конечно, я могу на вас положится? — с улыбкой узнал я. — Есть, сер! Так точно, сер! Будет сделано! — сказали хором ребята, отдав честь. — Приду, проверю. — шуточно пригрозил я, открывая двери подъезда. Пока мы шли, ну точнее я шел, а Васька держалась, обхватив мою шею, мы молчали. Только открыв дверь любимой квартиры я поставил ее на ноги и не спеша разделся. Ничего не сказав, пошел на кухню и налил две чашки горячего чая с лимоном. Затем достал несколько таблеток от кашля и капли от насморка, а затем положил на стол. Девочка робко прошла в комнату и присела за стол, грея руки об чашку. Она нервно покусывала губу, но не начинала разговор. Напряженная пауза затянулась. В принципе меня все устраивало, но видя состояние Огневой, я все же решился на вопрос. — Как себя чувствуешь? — Что? — спросила она, и в тот же момент встрепенулась. — А, хорошо… — Слушай, я тут купил кое что. — провел по волосам и протянул девочке пакет с лекарствами. К ее щекам прилила кровь и она заметно стала прятать их за волосами. Меня всегда радовала эта картина. Я очень любил видеть ее смущение, этот румянец, то, как она зарывается в свои локоны. Да в принципе я любил видеть ее за любым занятием. — Спасибо… — шепотом произносит она и берет пакет, поставив его рядом с собой. — Зачем столько презервативов? — я спросил это вслух? Ой дурак… — Марк попросил купить. — говорит чистую правду голубоглазая. — Вы с ним спите? — Извини, но это не твое дело! — немного грубо отозвалась она. Тут снова воцарилось молчание. Я решил больше ничего не спрашивать и тупо смотрел в одну точку. Внезапно захотелось, чтобы Василиса покинула мою квартиру. Хочу сейчас побыть в одиночестве. — Я вызову такси и тебя отвезут домой. Ну, или Ляхич подбросит. Как никак жених. — слишком озлоблено говорю я и набираю давно знакомый номер таксиста, когда девочка резко выхватывает мой телефон. Я непонимающе поднимаю одну бровь. — Не нужно. — говорит она. — Прости… — Либо ты сейчас же мне все объяснишь, либо я звоню твоему отцу. — шантаж — дело не хитрое. — Извини, но я не могу… — безжизненно говорит она. — Ясно. Я уже собираюсь уходить, как она хватает мою руку. Наши взгляды пересекаются. Это как в романах, вот только целовать тут близко никто никого не будет. Она смотрит с жалостью, со с сожалением. Я же гляжу отчужденно, с нескрываемой ненавистью. Все же ее глаза необычные. Густые темные ресницы подчеркивают темно-синий, даже васильковый цвет век. Они как будто заставляют смотреть в них, гипнотизируют, а я и не хочу отводить взгляд. Я поймал себя на мысли, что очень хочу тонуть в них, видеть постоянно, каждую минуту своей жизни. — Оставайся. — немного грубовато отозвался я и отдернул свою руку. Все же мне было не по себе, когда она находилась в моей квартире. Так, Драгоций, соберись! Я натянул маску пустого безразличия и пошел в свою комнату. Там хлопнул дверью, сам даже не знаю зачем и лег на кровать, растворившись в беспамятстве. Просто уснул.***
Буквально через час меня разбудил звук разбившейся посуды. Вскочив с кровати, я рванул в кухню. Какая интереснейшая картина… Огнева стоит и тупо смотрит на разбившуюся тарелку, а Захарра находится рядом с кружками. — Это я! — нагло врет сестрица и начинает прибирать, заметая веником следы «преступления». — Как же. — не слишком доверчиво произношу я и сажусь за стол. — Кофе, с пенкой. — обессиленно говорю я и кладу голову на стол. — А я тебе слуга что ли? — возмущается шатенка с куцыми хвостиками, но все же делает мне заветный напиток. Только я собираюсь отпить, как слышу стук в дверях. Тяжелый стон вырвался с моих уст. — Я открою. — спасительно шепчет Василиса и идет в коридор. Я же стал наяривать блинчики со сметаной. Стоп, я конечно все понимаю, но моя любимая сестричка редко готовит, да и блины у нее, честно сказать — не очень. Значит все же я прав и готовила новая сожительница. — Наконец-то! — слышу я знакомый голос лучшего друга. Оборачиваясь, я встречаюсь глазами с Ником. — Что случилось? — ничуть не смутившись спрашиваю я, и отправляю в рот новую порцию блинчиков. Это слишком красиво, чтобы есть, но я не могу удержаться. Вкусно до мурашек… Хотя странно звучит. — Рядом с нами открылась новая компания. Они снизили цены и теперь все наши постояльцы собираются разрывать контракты! А все из-за того, что они ставят новые условия и угрожают тем, что перейдут туда. — Что?! — восклицаю я и теряюсь из этого мира. — Нужно срочно пересмотреть предложения! У нас полно работы, но если поторопимся, успеем до 10 вечера. Именно до этого срока они обещали подождать. — Черт. — озлоблено выговариваюсь я и в ярости, случайно сталкиваю кружку со стола. Она с треском разбивается на десятки осколков. — На счастье. — не смешно шутит Огнева, за что я награждаю ее взглядом, полном ненависти. Затем тяжело вздыхаю и потираю переносицу. Это помогает лучше соображать. — Идем в мою комнату, там разберемся. — наконец произношу я и встаю из-за стола. — А мы в Васей уходим. — предупредила сестрица. — Идите. — смирившись, говорю я и уже собираюсь уходить, как Захарра хватает меня за руку. — Нам бы этого… Ну, того самого… — Сколько? — Тысяч десять… — робко говорит она, хлопая ангельскими глазками. — В банке из-под кофе, на третьей полке. Возьми пятнадцать, чтобы дома были к одиннадцати. — наказываю я. Девочка с визгом кидается мне на шею. — Обожаю тебя! Ты самый лучший! — Полегче, к такому и привыкнуть недолго. — улыбаюсь я, мимолетно взглянув на Василису. — Ты только Огневой что-то дай из своей одежды, а то замерзнет. — За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась она. — Все будет сделано! — тут же опять радуется и, схватив рыжую за руку, волочет к себе в комнату. Я и Ник незамедлительно проследовали в мою и повалили все бумаги на кровать. — И часто ты ей столько денег даешь? — узнал Лазарев. — Да нет, стараюсь реже, но ты ведь сам заешь, какой у нее возраст. — задумчиво говорю я, вникая в одну бумажку. — А куда они? Ты ведь даже не спросил Зари. — Не переживай. — я поднял на него глаза. — Она умная девочка, сама справится. — Хорошо… — смирился парень и сел рядом. — Ну что же, работа не ждет. *** — Последний отчет, Фэш. — уже без эмоций говорит Лазарев. — Господи, как я устал. — Да мы вроде с тобой сегодня не спали. — я улыбнулся, прячась за очередным договором. Ник радостно стрельнул глазками и подхватил игру. — Неужели ты думал, что я настолько верный? — Ах, даже так! — я сам не поверил, что так громко это воскликнул. — С соседским дядей Васей мне изменяешь, гад? — Регулярно. — улыбнулся он. — Да как ты мог! Я ведь на тебя свои лучшие годы потратил! А ты! — Я пестик, ты тычинка, все изменилось в миг. — пропел лучший друг. — Сосед наш дядя Вася, в домик наш проник. — подпевал я. — И что же тут случилось, когда взошла луна? — Место родного Фэша, другая заняла. Это было однажды, я просто ведь уснул. — Он время не теряя, тебе всу… — Нет, все, все, все! — воскликнул Ник, лучезарно улыбнувшись. — Ладно. — смирился я, беря договор из рук парня. Они требуют в два раза снизить цену, еще и рекламный ролик сделать за наш счет. — Не слишком выгодные условия, продажи возможно и поднимутся, но наш доход упадет… — Разрываем? — узнал Лазарев. — Нет, не можем. Это постоянные клиенты, платят хорошо, они у нас первые. Назначь-ка им встречу в понедельник, я поговорю, может сойдемся на более выгодных условиях. — А я что, твоя секретарша?! — Ну мы же с тобой спим. — улыбнулся я. — Гад ты, Драгоций. — обижено сказал Ник, но все же отправил на электроннку письмо. — Ого, Фэш, уже почти три! — воскликнул он. — Ну да, можешь сегодня остаться, завтра вместе поедим, в одной же компании. — сонно пролепетал я, складывая бумаги в папки. — Да, спасибо. — Слушай, а как так вышло, что ты у меня в компании работаешь, а я даже не знаю кем? — Да ты и не спрашивал. Официант это же просто подработка. — отмахнуля он. — В нашей, ой, в твоей компании, я работаю в одном из отделов. — Управляющим? — Да какой там… Просто рабочий. — Опыта не хватает? — Да вроде с этим проблем нет, не назначают. — А кто там главный у нас? — Так Данила. — А, этот… Надо бы его перевести в другой отдел, он давно просился, все никак руки до его заявления не доходят. — Как же так? А наш отдел? — Ну, завтра ты подойдешь ко мне в кабинет, там заверим повышение. — пожал плечами я, и рухнул без сил на кровать. — Да, конечно… — как-то грустно сказал он. — Стоп, чье повышение?! — Твое. С завтрашнего дня ты управляющий своего отдела, если, конечно, ты справишься. — Да ты самый лучший на свете друг! — Я знаю. — улыбнулся. — Слушай, мне бы поговорить с тобой… — О чем? — я привстал на локтях. — О ком. Вообще-то о Захарре… — Драгоций и Огнева еще же не пришли! — заорал я. — Сколько времени?! — Начало четвертого… — опешил друг, странно на меня посматривая. — Звони ей. — приказал я. — Не берет… — грустно сообщил он, после нескольких неудачных попыток. — Черт! — выругался я и стал набирать номер Василисы. — Здравствуйте. — послышался голос на том конце провода. — Привет. — поздоровался я. — Могу я узнать, где сейчас находится хозяйка телефона? — Вы про девушку с ярко-рыжими волосами? — Да, ту самую! — я испугался не на шутку. — Бар «Нарру day». На развилке, сразу на право. Степная 106. — Спасибо! — поблагодарил и повесил трубку. — Что там? — спросил лучший друг. — Кажется мы в полной заднице… — сказал, побледнев, я. …Приехали мы буквально черед минут двадцать. Ник навязался со мной, и теперь мы оба выходим из такси. Я расплачиваюсь и прошу подождать нас около десяти минут. Ответом мне служит легкий кивок водителя. Вот и бар… Огромное, светлое внешне строение. Все блестит и сверкает, ничего не скажешь, манит. Пройдя охранника и коридор, я выхожу на огромную площадку. В центре барная стойка, огромный танспол. Везде орет музыка, яркий свет ударяет в глаза и постоянно меняет свой оттенок от фиолетового до ярко-зеленого. Все танцуют, кричат, стараясь переорать друг друга. Повсюду стелется искусственный туман, который неприятно щиплет глаза и сушит горло. Не понимаю людей, которым нравится подобное заведение. За барной я замечаю знакомую прическу. — Еще две текиллы, детка, и даю сотню. — кричит какой-то мерзкий тип, обнимая за талию сестру. — Руки! — кричит она, но не скидывает их. — Да запросто, хоть три! — принимает вызов и залпом выпивает две рюмки с текиллой. — Черт. — тихо выругался я и проследовал к ней, хотя Лазарев меня давно опередил. — Руки убрал. — спокойно сказал Ник, а я решил не вмешиваться. — Ты кто такой, щенок? — спросил он. — Ты его знаешь? — обратился к Захарре. — Уйди, Лазарев, не порть мне день. — уже пьяная говорит она. — Сейчас же пошли, я отвезу тебя домой. — настаивает блондин. — Ни-ку-да, я с ТОБОЙ не поеду. - говорит Драгоций и нагло вешается на шею к тому мерзкому парню. — Не ломай мне вечер. — говорит ее «спутник». — Да! Я хочу его, он хочет меня, мы сегодня оторвемся ночью! — я даже не уверен, что это говорит Захи… — Ты не с кем не оторвешься. — озлоблено говорит Ник, хватая сестру за руку. — Ах ты ж, поганец! — восклицает пьяный парень и замахивается на моего лучшего друга. К счастью, Лазарев успевает увернуться и ударят в живот своего соперника. Тот, кряхтя, сворачивается в три погибели. — Эй, ну ты чего… — расстроено спрашивает шатенка. — Слабак! — кричит она и пинает парня. — Все вы мужики — КОЗЛЫ! — Плевать. — грубо парирует лучший друг и хватает Захарру, ведя ее за собой к выходу. Я же ищу глазами Василису. Вдруг замечаю ту самую рыжую макушку и понимаю, что девочка уснула прямо на барнной стойке. Подхожу ближе. — Привет. — говорит мне бармен. — Не привыкшая? — узнает он. — Две рюмки и вырубилась. — улыбается. — Не, слабенькая. — говорю я, хватая Огневу и кладя ее на плечо. — Будте поосторожнее со своей девушкой. У нас тут и плохие парни водятся, всякие же клиенты найдутся. — даже тепло от того, что меня называют ее парнем… — Удачи, и спасибо за помощь. — говорю я, пожимая ладонь мальчишки. Он улыбается мне напоследок, а я выхожу из клуба. В машине меня уже ждут сестра и лучший друг. Ну что же, нас ждет очень долгий, но не самый приятный разговор… …Почти четыре. Мы наконец дома. Я расплатился за такси и сейчас ковыляю к своей кровати. Василиса опять горячая… Температура не спала, наоборот, только повысилась. Кладу на кровать и укрываю. 39 и 5… Не знаю, что делать и тупо скатываюсь по стене, обхватив голову руками. Спустя тридцать секунд встаю, и стягиваю плед. Снимаю с девочки кофту и штаны, оставляя в коротких шортах и топике. Уйдя на кухню, замешиваю в тазике уксус и воду. Все как в тумане, не о чем не могу думать. Наконец беру тряпку и подхожу к Огневой. Она укрывается сильнее, стараясь согреться. Нагло выхватываю плед и кидаю его подальше. Выжимаю тряпку в растворе и провожу по ногам, еле касаясь внутренней части ребер. Слышу тяжелый вздох. Барахтается. Приказываю молчать и не двигаться. Подчиняется. Провожу смачивая руки и поверхность от груди до шеи. Сопит. Слышу шипение, когда перехожу на лоб. Небольшая царапина. Стараюсь не задевать ее и вожу тряпкой по плечам. Шипит. Говорю терпеть. Опять слушается. Заканчиваю со своей работой. Немного отхожу, но тряпку на лбу оставляю. Снова вздыхает и поворачивается, ложась на живот. Протираю спину. Стою на коленях. Затем ноги. Снова переворачивается. Боюсь… Ставлю градусник и жду. 39 и 2… Даю таблетку и сироп. Послушно пьет и просит одеяло. Четко запрещаю и убираю его в шкаф. Хнычет, вытирая рукой слезы. Накрываю холодной простыню. Переворачивается на бок и засыпает. Опять слезы. Наконец сопение. Уснула… Аккуратно подоткнул простыню и вышел, прикрыв дверь. Руки трясутся. Страх. Иду в ванну. Подхожу к раковине и слегка мочу руки, брызгая водой в лицо. Прихожу в себя. Боже, как же сейчас плохо. Наконец хоть немного пришел в себя. Снова обмываю лицо и закрываю кран. Случайно уронил зубную щетку, вот неряха. Когда поднимаю ее, вижу, что между стиральной машинкой и стеной лежит трубочка. Беру ее и понимаю, что это. Тест. На. Беременность. Ладно, Бог с ним, но… Он. Положительный. Тест. На Беременность. Положительный. Твою ж мать! Вот и что мне делать? Что?! Блядь… Беру его в руки и иду на кухню. Там спокойно попивает чай немного пришедшая в себя Захарра. Я же, ничего не объясняя, кладу перед ней находку. А разве Я должен сейчас что-то объяснять? Внимательно смотрю, дожидаясь ответа. Она молчит, мимолетно взглянув на предмет. Спокойно пьет свой чай. Вскипаю… — Что это?! — кричу на весь дом, но тут же сбавляю тон, понимая, что Василиса только уснула. — Иногда я тебе поражаюсь, братец. — не навязчиво говорит сестрица. — Это тест на беременность. — Это-то я знаю… — спокойной говорю, потом не выдерживаю — Почему там две полоски мне объясни! — Потому что положительный. — открыла Америку. Убить готов… — Чей он? — скрипя зубами спрашиваю. — Ну мой, и что? — узнает она. Пиздец, господа, я в полной жопе… Р.s «Наивиликие слова моего лучшего друга». — В смысле что? Как это Что?! Захарра, ты беременна! — кричу я. — Тихо! Вася спит! — прикрикивает она. Замолкаю. — Кто отец?.. — опешив спрашивает только что вошедший Лазарев. — Какое тебе дело? — возмущается девочка. — И вообще, чего ты на меня взъелся? — узнает она, и кидает на стол какую-то бумажку. — Во вторник иду к генекологу. Потом на аборт. — Как аборт?.. — удивляюсь я и сажусь обратно на стул. Вся злость внезапно пропадает. — Какой срок? — строго спрашивает Ник. — Какая разн… — Какой срок?! — кричит он. — Василиска спит! — восклицаю я. — Извини… — Третья неделя. — отвернувшись, бубнит сестрица. — Блядь… — выругивается лучший друг и присаживается рядом. — Да, Николас. Это твой ребенок. — оправдывает худшие подозрения сестра. — Я больше не с кем и не спала. — Что будем делать? — спрашиваю я, смотря в одну точку. — Мы не можем его убить… — говорит Лазарев. — Это же наш… — Мой! — тут же поправляет на повышенном тоне Захарра. — И через два дня я от него избавлюсь. Разговор окончен. — последние слова и девочка уходит. Ник вырывает на себе волосы и с смачным стуком ударяется об стол. Я понимаю, что ему сейчас лучше побыть одному и ухожу в свою комнату. — Что случилось?.. — шепчет Василиса, сидя на кровати. — Ты спать уже должна. — обессилено говорю я. — Ничего, извини, что разбудили… — прошу прощение и сажусь рядом, протягивая градусник. Послушно мерит температуру. 37 и 7. Ну, уже не плохо. Сонно потираю глаза, мну пальцами переносицу и заваливаюсь на подушку. — Прости… — снова извиняюсь и стелю себе на полу. — Что ты делаешь? — спрашивает Огнева, привставая. — Ну, к Захи я не пойду, а в кухни Ник, так что… Девочка ничего не говорит. Просто берет мою руку и тащит на кровать. Я уже ни о чем не хочу думать, поэтому продвигаюсь на самый край и закрываю глаза. Внезапно по спине прошла стая мурашек от горячего дыхания. Василиса обвила руками мою талию и тихонько стала посапывать, все еще дыша в мою спину. Эх, что же мне теперь делать со всем этим, Василёк…