Worm и league of legends (Worm и беды с головой Тейлор Хеберт)

      

-Сталевар-

      — На этот раз они ударили по связи – на аэропорт три дня назад напала одна из местных злодейских групп. Разграбили вестибюль и кассы, так что аэропорт временно закрыт и работает только в специальных случаях вроде прилёта или отлёта людей, требующих срочной операции.       Едва прошла неделя с нападения губителя – местные злодеи первыми нарушили перемирие, Скитальцы нанесли свой удар, остальные группировки пока молчали.       — Насколько всё плохо по твоему мнению, Сталевар? — он держал ответ перед директором Пиггот – почему он, а не кто-то из Протектората? Стражи – подготовка к переходу во взрослое полноценное подразделение героев – Протекторат, и раз это подготовка – то их должны подготовить ко всему, в том числе и умению правильно докладывать информацию начальству. Правильно – значит четко, максимально сжато, но при этом, не упуская важных деталей.       На этот раз это был вопрос с подвохом – она не спрашивала у него, насколько все плохо с аэропортом, это был вопрос – насколько все плохо в городе? Члены Стражей, а тем более лидер должны были уметь адекватно оценивать окружающую обстановку.       Хоть ее голос и был безэмоциональным, никакой теплоты или поддержки – он не волновался. Ему приходилось держать ответ за более худшие вещи, он умел, точнее, научился общаться с публикой, не в последнюю очередь благодаря интернету.       — Да. Мне уже приходилось сталкиваться с похожей ситуацией, хоть и не в таких масштабах. Слишком много людей жили от зарплаты до зарплаты или вообще сидели без работы. Многие едва скрывали разочарование и неудовлетворенность своим положением. Одной искорки вполне достаточно для бочонка с порохом. И Левиафан обеспечил им эту искру – теперь многие в городе не верят в силу закона и правосудия и берут жизнь в свои руки, наплевав на любые социальные нормы и мораль.       — Что же, ты полностью подтвердил мои мысли. Готов помогать нам решать эту ситуацию? — это был риторический вопрос, но от директора Пиггот – тем более.       Сталевар кивнул:       — Я готов попытаться.       — Хорошо. Отряд здесь меньше, чем предыдущая команда, с которой вы работали в Бостоне. Остались Стояк, Виста, Крутыш. Двое погибли во время нападения, а третий эвакуировался вместе с семьёй.       Она не говорила то, о чем он думал – двое умерших членов его новой команды все еще ходят по городу.       Перед глазами всплыло воспоминание – блондинка в обтягивающем белом костюме, с милым лицом, будто выточенным древним скульптором из прекрасного камня, обнимала парня, одетого в силовой доспех серого цвета, с поверхности которого медленно падал темный дым, стелющийся по асфальту на покрытой солнцем улице. Она не подпустила Висту к погибшему, а потом воскресшему в какой-то форме Рыцарю – достаточно было одного взгляда, чтобы самый маленький Страж в его подчинении замер как вкопанный. Не будь у него опыта в геройстве, не заметил бы - у Висты дрожали руки сжатые в кулаки, а саму ее била мелкая дрожь. Как он потом узнал - ее звали Слава, она же Виктория Даллон, член теперь вроде как распущенной независимой команды героев Новая Волна. Летает, неуязвимая, очень и очень сильная, а еще у нее была аура – те, кто на ее стороне – испытывают восхищение и душевный подъем, те, кто против нее – чувство страха и ужаса. Вот только, видимо, кто есть кто определяла сама Слава, а не окружающие, - иной причины, почему Виста отпрянула в ужасе, он не мог придумать.       Позже он узнал у своей новой команды – Рыцарь был парнем Славы, именно в том смысле – и теперь она почти все время следовала маршруту патрулирования Рыцаря. Маршруту. Единственный, у кого он не менялся.       Да, еще одна проблема – все те, кто умерли, во время нападения восстали, без сил, без голода или жажды и не способные устать. Вот только была и цена – теперь они служили своему хозяину.       Было несложно догадаться, кто их хозяин, достаточно лишь прочитать папку о шестом члене команды. Бывшем.       1 – Виста, двенадцатилетняя девочка, способная расширять и сжимать, а то и вовсе перекручивать пространство силой воли. Противник убегает? Расстояние от одного дома до другого увеличивается в десятки раз – и вот, чтобы перебежать улицу, ему нужно не десять секунд, а десять минут. Или наоборот – расстояние от их нового штаба до пляжа, равное не менее парочке километров – может сократиться до пары метров. Мобильность и контроль окружения – очень полезные способности для их работы.       2 – Крутыш – технарь, и этим все сказано. Бластеры, летающие реактивные ранцы, супер броня и тому подобное. Только дай ему время, и наверняка сможет придумать и собрать какую-нибудь вундервафлю, решающую большинство проблем.       3 - Сталевар – он сам – полностью железный, поэтому неуязвимый в разумных границах, конечно. Не нуждающийся ни в пище, ни в воздухе, ни во сне. Не способный устать или перетрудиться. Одним словом – металл.       4 – Стояк – контакт семь – парень был способен заморозить что угодно во времени от тридцати секунд до десяти минут. Одно прикосновение – и цель обезврежена. Проблема была в том, что невозможно было нанести какой-либо ущерб или хотя бы сдвинуть замороженное им. С другой стороны – меньше летальности, больше всеобщего одобрения. Он все еще ненавидел заполнять бумаги после патрулей одного из членов его старой команды. Меньше летальности – определенно лучше.       5 – Флешетта – способна придавать предметам «всепроникающую силу», как она сама это называет. Лишь временно в его команде – он был рад и этому. Ее сила была слишком опасна - простой камень, заряженный ее силой и брошенной его рукой – уверен, он бы пробил десяток-другой человек, не останавливаясь. Кто вообще додумался дать ей гигантский арбалет? Чтобы она стреляла в людей? Лучше бы ей дали топор или что-то в этом роде – инструмент для пробития защиты. Стена или технарская преграда? Флешетта разобьет любую крепость злодея. Это бы сработало лучше, но приходилось работать с тем, что есть. Первые пару патрулей они проведут вместе – нужно проследить, чтобы не произошло инцидентов, узнать ее характер. В городе слишком много людей, внезапно поверивших во власть анархии и теперь способных проверить на собственной шкуре девушку с технарским арбалетом.       6 – Смена. Козырь 10 – способна вытаскивать предположительно любые силы, имеет над ними разный контроль.       И все – самая тонкая папка, и последний лист в ней – остальная информация засекречена до уровня VIA1 – veryimportantaccess 1 – вероятно только кто-то из директоров знает полную картину.       Впрочем, он тоже кое-что знал, из своего короткого столкновения с ней.       Способна поглощать способности для временного удержания у себя – он целую неделю был обычным человеком, впервые попробовал хлопья с молоком, впервые свалился от усталости в сон, ударился мизинцем об тумбочку. В целом – ему не очень понравилось, но вот отдельные моменты… Было бы очень приятно иметь ее у себя в команде – чтобы иметь возможность испытывать некоторые ощущения, вроде еды или прикосновений, тепла человеческой кожи. Могла ли она придавать ему человеческий облик на полчаса, а не на неделю?       Как и с большинства участвовавших в битве, с него взяли подписку о неразглашении произошедшего – типичная практика общего перемирия, многие секреты всплывали наружу, раскрывались места обитания злодеев или героев, их слабые или сильные стороны.       Это не остановило его – старое селфи, где он убрал с поверхности своей металлической кожи куски поглощенных предметов, вроде зубчиков столовой вилки или мелкоячеистой сети – злодей толкнул его в железный забор. Для того селфи он долго старался, делая свою кожу максимальной человеческой – гладкой и ровной, без выступающих посторонних вкраплений или рытвин. Ему пришлось избегать всего металлического и сидеть в комнате с мягкими стенами целую неделю. И вместе с тем селфи он отправил еще одно – где у него была обычная кожа.       Два фото и одно слово – Броктон-Бей.       Дальнейшее решение за ней.       — Сталевар? — черт, слишком сильно задумался о составе текущей команды.       — Прошу прощения, я еще раз вспоминал все подробности новой команды. Нас всего пятеро на весь беспорядок вокруг?       — Будет больше. Я запрашиваю подкрепление из соседних городов.       — Да, — кивнул Сталевар. Движки – мобильность. Умники – работа с информацией. Скрытники – незаметность. Властелин – управление чем-либо или кем-либо. Эпицентр – изменение всего вокруг себя. Излом – переход во вторую форму, как правило, противоречащую физике. Стрелки – различные атаки на расстоянии. Технари – строительство всего возможного. Контакт – различные воздействия при… контакте, как бы глупо это не звучало. Оборотень – изменение своей формы, вот только если изломы могли превращаться в тот же пылающий скелет, то оборотень мог превратиться в гигантского слона, или принять внешность другого человека, то есть оборотень менялся, а излом переходил в ненормальное состояние. И бугай – сильный, крепкий.       Его самого относили к Бугаям и Оборотням, то есть к тем, кто был ненормально силён и вынослив, и к тем, кто мог до некоторой степени изменять собственное тело. Ему никогда не нравилось называться словом "бугай", хоть он и знал, что изначально классификация применялась командами СКП только для обозначения способностей злодеев. Лишь потом её стали применять и к героям.       Пиггот продолжала свою речь:       — Я надеюсь вытащить из соседнего города твоего знакомого – Гробовщика? Помнишь его, способен предсказывать в ограниченной возможности будущее. Такая сила бы нам пригодилась – учитывая наличие противников, грубая мощь против которых бесполезна. Особенно, в связи с уходом Оружейника в другое отделение Протектората.       Сталевар кивнул. Он не знал, почему после таких глобальных проблем лидера местного Протектората попросили в отставку, а в том, что Оружейника именно попросили, а не он сам решил, Сталевар не сомневался – прошедшей недели с парочкой пересечений ему хватило, чтобы понять – Оружейник не из тех, кто уходит сам. В любом случае, он не собирался лезть в высшую политику или копаться в чужом грязном белье. Даже если Пиггот и задавала наводящие вопросы или просто строила предложения таким образом, чтобы у него обязательно возникли парочка-другая вопросов – он молчал.       И он не упоминал о Смене – что делать с ней, было не понятно, видимо, не только ему одному.       — Возможно, себя проявят и другие, и мы обратимся к каждому из них. Тем временем вам в помощь из Нью-Йорка прикомандирована Флешетта.       Он начал опять думать о бывшем Страже.       Шестой член команды ушла – несмотря на подписанный контракт и другие бумаги, а в том, что они были, он не сомневался – несовершеннолетние могли работать лишь через них. Ушла и присоединилась к местной команде злодеев. Сначала, этого, конечно, никто не понял – просто пропала, но вот когда у одной из местных мелких банд внезапно оказалось оборудование, способное на… многое – стало очевидно ее новое прибежище.       Он все еще не до конца верил, что та способна построить компьютер, с помощью которого местная злодейка взломала полмира. Или генератор дыма, который увеличивал количество тьмы Мрака. Но верить или нет официальной версии было его решением, а до его мыслей никому не было дела.       Вот если бы Смену поймали – тогда могли быть и иски с угрозами – но она вновь сбежала после губителя, и что теперь с ней делать, было совершенно не ясно, ведь указаний ему Пиггот не давала, предпочитая не поднимать эту тему вовсе.       Ловить ее? Сражаться с ней или нет?       Неделю он искал компромисс – вроде и приглядывать за призраками людей, которых она контролирует, но при этом не мешать им в том, что они делали. А делали они, надо признать, многое – кто-то помогал переносить коробки или мебель семьям пострадавших, кто-то останавливал мародеров и грабителей в переулках. По факту, они выполняли работу полиции – поддерживали порядок. И поэтому он пытался не обращать на это внимание. Вот только в том, что неизбежно будут конфликты – он не сомневался. Та же Виста все еще рвалась к погибшему парню, и пускай Слава ее не подпускала, когда они порой все вместе пересекались во время патрулей – долго так не могло продолжаться.       Позавчера призраки начали моргать. Исчезнут на пару часов, а потом снова появятся и продолжат делать то, на чем остановились как ни в чем не бывало.       В целом называть их призраками было странно – в отличие от духов, они имели тела, не могли проходить сквозь твердые предметы, могли контактировать с миром как все обычные люди. Вот только от них исходил этот странный туман, вызывающий озноб даже по его металлической коже, а еще их госпожа запрещала им самостоятельно общаться с миром.       Если к ним обратиться – они с радостью будут с вами говорить – а если нет – то не смогут начать диалог первыми. Какая-то ментальная установка – «Ты можешь общаться, только если с тобой начнут диалог. Ты не можешь идти к родным или близким, не можешь заниматься, чем хочешь – твоя цель патрулирование, и самостоятельно ты отвлечься от этого не можешь».       Словно загипнотизированные на выполнение одной задачи.       Все эти ценные сведения, а также подтверждение о том, что это действительно только что погибшие люди, а не какие-то там проекции или еще что-то, получил Оружейник.       Он первым рванул в город при сообщении о том, что кто-то из гражданских заметил своего погибшего отца теперь живым и останавливающим насильника в переулке.       Именно Оружейник нашел Эгиду, выяснил, что у них есть некие постоянно меняющиеся маршруты патрулирования города, а потом создал программу, которая вычисляла приблизительные схемы движения призраков.       Вот только, сколько он не светил их сканерами, не брал анализов крови или других тканей – обычное тело, в мозге – никаких структур Короны Полленция или Джемы, словно у людей прошлого поколения – люди под семьдесят и старше в принципе не имели в голове структур, необходимых для того, чтобы получить триггер.       Такими же были теперь Рыцарь и Эгида.       И Оружейник так и не смог найти метода – как сделать их независимыми от хозяина… хозяйки. Она не могла контролировать их всех – у них была свобода воли при разговоре, они не были марионетками или что-то подобное. В конце концов, их были тысячи по всему городу.       Наиболее вероятным оставалось программирование сознания при появлении призрака. Человек возрождался сразу же с каким-то блоком в голове, оставалось лишь найти его и сломать.       А потом, позавчера они начали пропадать, а потом появляться опять. И они сами не знали, что происходит – вот Дин идет вместе со Славой по Авеню вблизи пляжа и в следующую секунду пропадает.       Им стоило больших усилий догнать разъяренную Славу, искавшую по всему городу Смену, чтобы та вернула ей Рыцаря и семью.       Последняя реплика, после которой он расспросил своих товарищей, стала той ниточкой, которая распутала для него клубок под названием – Что творит Слава, и чего она хочет?       Смена украла целительскую силу ее сестры – Эми Даллон, она же Панацея, из-за чего та не может вылечить их родителей. Вот только теперь, можно было однозначно к этому добавить – возвращение Дина.       Он не знал и не хотел думать о том, как именно будет требовать выполнение своего желания Слава у Смены.       Со слов самого Рыцаря – они вместе с его девушкой шли патрулировать территорию, а потом он продолжил патрулировать ее уже вечером. Что было между этими двумя точками, где он был, что было на той стороне?       Никаких ответов, даже мертвый не мог сказать, что ждет их всех там.       И опять именно Оружейник первым догадался – Смена меняла силу – от призыва призраков на что-то другое, и потом обратно.       Сначала у всех была одна идея – она ищет что-то новое. Вот только призраки возвращались, не раз и не два. Чтобы она не искала, но их деятельность она старалась поддерживать, поддерживать порядок в городе. Захват города.       Все эти мысли в его голове породили лишь один простой вывод – если раньше он мог не обращать на ситуацию со Сменой внимания, то теперь конфликт был неизбежен – со стороны Славы. Или Висты. Или руководства СКП. Или со стороны Смены, которая рано или поздно перейдет черту. От контроля города в частных руках до решения лично судить, решать, кто виновен, а кто нет, кому жить, а кому умирать – лишь один шаг. А раз столкновение неизбежно – пускай этим занимается начальство, дает инструкции или указания. Как бы Пиггот ни старалась игнорировать Смену или не поднимать эту тему – для него это был не выход.       — Что нам делать со Сменой? — она сбилась со своей речи и теперь смотрела на него, словно он спросил – могу ли я пристрелить вашего любимого котенка?       — Ситуация серьёзная, пускай она заявила, что хочет быть независимой командой героев, под названием Надежда – вот только команда эта состоит из находящейся в международном розыске преступницы Сплетницы, уровень опасности – умник двенадцать.       Он присвистнул. Уровень двенадцать… это было выше уровня бугая у Александрии. Она действительно так опасна?       Он вспомнил прочитанное в методичке, которую ему выдали сразу после губителя – он все равно был обычным человеком в тот момент, хотя бы подготовится умственно к работе в новом городе.       Сплетница, это была приблизительно восемнадцатилетняя девушка со светлыми волосами. Носит темно-фиолетовый обтягивающий костюм с изображением глаза на груди. Впервые сильно засветилась при ограблении центрального банка Броктон-Бей – довела парой слов до полной истерики и помешательства Панацею. Утверждает, что телепат и поэтому знает все грязные секретики, знает, как сломать вас как личность и человека лишь словами. Это казалось бы бахвальством и запугиванием, если бы не рейтинг двенадцать. В этот раз ему повезло – у него просто не было секретов, так как не было гражданской жизни.       Пиггот лишь продолжала:       - Мрак, эпицентр десять…       Да, у Смены действительно была та еще команда, высшая лига, так сказать. До этого, этот мелкий бандит, грабящий ларьки и забегаловки в другом городе, не проявлял себя никак. Год назад перебрался в Броктон-Бей. Опять же, был в команде Неформалов со Сплетницей. А потом он погрузил весь залив в непроглядную тьму, в которой никто ничего не только не видел, но еще и не слышал. Было множество аварий и жертв, к счастью почти все не летальные. И сделал это благодаря Смене…       — Также в ее команде все остальные члены Неформалов – по сути, она просто присоединилась к злодеям, и сказала, что теперь они герои. Если бы не ее предыдущая деятельность в Стражах, в том числе массовое исцеление города – я бы однозначно сказала, что Смена лишь лжет, запутывает нас, а на самом деле обычная злодейка. Исходя из этого, действуйте по обстоятельствам – видите, как они снова грабят банк? Я хочу, чтобы они сидели в тюрьме. Если они сражаются с Империей восемьдесят восемь – вы не вступаете в бой, не помогаете им – вызовите Протекторат, а сами займите позицию, среднюю между отступлением и разведкой. Если же они спасают людей – можете им помочь при условии отсутствия опасности. Запомните – они не Новая Волна. Никогда кучка вчерашних злодеев не превратится в команду из почти десяти человек, имеющую народную поддержку и признание, сохраняющую их годами. Они покажут свою вторую натуру, уж поверьте моему опыту, но пока она не главная наша забота. — под конец речи Пиггот сошла на низкий доверительный тон. Так бы говорил какой-нибудь мафиозный лидер о своих заклятых врагах. Видать, Смена успела немало насолить Пиггот.       Остальная часть команды не вызвала такого уровня внимания – Регент, молодой парень, стрелок четыре. Способен вызывать неверные импульсы в нервной системе на расстоянии – что-то с биоэлектричеством. Адская Гончая, она же Рейчел Линдт – она не скрывала своего лица или имени, хоть и носила уродливую маску собаки. Способна усиливать обычных собак, позволяя им расти до трехметровой высоты в холке и в длину до целых пяти метров, от морды до кончика хвоста. Сильные? Да. Быстрые? Да. Смогут что-то сделать против него? Нет.       Ни темнота Мрака, ни грязные слова Сплетницы, ни милые собачки Адской Гончей не смогут его остановить. О влиянии биоэлектричества на его металлическое тело и говорить нечего. Единственная, о ком ему нужно беспокоиться – Смена.       Пускай ее Призраки – считай обычные люди, слава Богу – все оживленные лишились сверхспособностей… армия сверхлюдей. Его передернуло. Так вот, пускай ее призраки и могут контролировать город – против обычных грабителей и мародеров много не надо. То вот против него они бесполезны. Но и Смена что-то ищет, какие-то новые способности, а ведь она могла бы сдержать его и просто превратив в человека, как тогда, при атаке Левиафана. Ему не хотелось узнавать на собственной шкуре, какие у нее есть еще силы. Надо будет бить со всей силы и сразу – плечи, ноги – не летальные части тела при ударе пятидесяти килограммов разогнанного металла.       Он был из металла, он был тяжелый, но быстрый – для большинства этого хватало.       Пиггот лишь продолжала говорить – он слушал ее краем уха, пока ничего важного, что он не прочитал из документов:       — Ваши самые ценные сотрудники - Стояк и Виста. Стояк - Контакт 7, останавливает время при касании. Виста - Эпицентр 9. Крупномасштабные искажения пространства.       Подтверждает его мысли.       — А остальные? — раз уж она решила их представить по второму кругу, словно они не работали уже вместе неделю, кто он такой, чтобы мешать ей. Видимо определенные протоколы и журналы ознакомления требовали данной процедуры – а до этого не было времени на такую чепуху. Было много работы после атаки Губителя.       — Крутыш — Технарь 4. В основном оружие и антигравитационные устройства.       — Хорошо. Команда сбалансированная.       Она вручила ему стопку папок:       — Здесь данные по местным группам, включая твою новую команду, и папка по независимым героям и злодеям. У вас будет ограниченный доступ к базам данных, с которыми также необходимо ознакомиться, но здесь самая основная информация, которую нужно знать для начала. Я отсортировала их по важности, так что самое нужное лежит сверху.       Он уже читал ее – очередной необходимый момент, наверняка ему придется расписаться в отдельном журнале, что именно он получил именно эту папку.       Сталевар взял папки и открыл ту, что описывала Стражей – так и есть, совпадает со всем, что он знал про ребят, и со словами самого директора. Лишь лица веселые на фотографиях. Сейчас они не были такими. Стояк не шутил, Виста не улыбалась, не была милой маленькой девочкой – талисманом команды. Затем открыл следующую:       — Так значит, среди противников высший приоритет у... Барыг с Арчерз Бридж? Наркоторговцы со сверхспособностями. Эпицентр 2, Технарь 2/Движок 3 и Оборотень 4. Не очень-то большие значения. Я что-то упускаю?       Это странно, что сейчас СКП и Протекторат ставили в первую очередь Барыг, а не Империю восемьдесят восемь или Скитальцев.       Или команду Трещины. Местные, судя по всему, вообще не были в курсе их присутствия.       Он был довольно известным среди подобных себе и смог накопить некоторые связи – Грегор намекнул ему, что не стоит заходить в определенные части города в определенное время. У их нынешнего создателя есть нечто очень опасное, и сейчас они работают над тихим обезвреживанием этого.       Грегор был хорошим парнем, по крайней мере, так ему казалось из их чата. Не хотел, чтобы Сталевар случайно пострадал и даже предупредил его. Он даст ему немного времени – времени, чтобы сделать все как нужно самостоятельно, а потом придется все же наведаться и посмотреть, что же там такого опасного.       Слова Пиггот о Барыгах показались ему не до конца настоящими:       — Контекст. Они стали вдохновителями, представителями и лидерами для самых нижних слоев общества. Слишком многие неимущие считают, что объединение с Барыгами — способ стать “имущими”. Обозлённые, лишённые гражданских прав, иногда и то и другое сразу, потянулись к группе и хотят установить свой порядок.       — Так у них что, последователи среди бездомных?       — В Броктон-Бей практически нет, или не было тех, кого можно было бы назвать бездомными в прямом смысле, слишком много у нас заброшенных зданий, в которых можно поселиться. Когда же напал Губитель, он выбрал место, где было много таких зданий.       — Кажется, я помню, да. Место, где сражение начиналось, выглядело не слишком презентабельно.       — Печальная ирония в том, что оборонявшиеся кейпы защитили эту часть города, а другие районы были разрушены его волнами от шлейфа. В районе, который местные называют “доками”, не было контролирующей группировки — мафии или кейпов-злодеев. После боя её быстро заняли Барыги и их прихвостни, и теперь это один из немногих районов, где можно найти надёжное убежище. Не совсем спокойный, но потише других. К тому времени, как местные герои закончили поиск пропавших, спасение уцелевших и ликвидацию разрушений, число последователей Барыг достигло критической массы. В последние несколько дней они стали нападать на городскую инфраструктуру: аэропорт, продуктовые магазины и супермаркеты, всякий раз забирая еду и медикаменты.       — Так что основным приоритетом будет защита поступающих припасов и оборона ключевых районов города, чтобы он мог восстановиться после катастрофы.       — Пока что да.       Они боялись нападать на крупных игроков, на Смену или Скитальцев. Или Империю. Впрочем, сейчас это было правильно – их цель не в том, чтобы уничтожить каждого злодея в городе. Важны жители – и сейчас развязывать новую бойню будет не лучшей идей.       — Так, следующая группа... Избранники Фенрира? Я думал, Крюковолк в Империи?       — Одна из двух больших групп, отколовшихся от арийской злодейской группировки, Империи восемьдесят восемь, распавшейся после травм Кайзера, их лидера. Избранников Фенрира возглавляет Крюковолк. Жестокий, совершенно беспощадный, наслаждающийся образовавшимся хаосом. Он и те, кто последовал за ним, больше не верят в то, что лидер на инвалидной коляске способен вести их.       — И он оценивается как Оборотень 4, Бугай 7, с самым длинным списком убийств и подозрений в убийстве, какой я видел у кого бы то ни было на свободе. Толстая папка. Я так понимаю, у него много последователей?       — На сегодня это самая многочисленная группа по числу паралюдей.       — А эта вторая группа, Чистые, — второй осколок арийцев, так?       — Небольшая, но мощная – то, что осталось. Они стараются не афишировать гибель Империи. По факту, она и не погибла – просто осталась без кейпов, но это вряд ли надолго. Их лидер, Чистота, — Стрелок 8 и Движок 4.       — Ничего себе... В их группе Излом 9, Оборотень 8/Скрытник 3, да ещё Властелин 6? Да уж, и правда мощная. И сам Кайзер – стеклянная пушка на инвалидной коляске, да?       — Их лидер обращалась к нам, предлагала сотрудничество в восстановлении контроля над городом. Пока что мы отказывались, хоть она и объяснила, что держит Кайзера, как нечто среднее между заложником или из жалости – но сложно доверять такому. Если она попробует обратиться к вам, следует отвергать любые предложения.       — Понял. Так... У Скитальцев высокие рейтинги способностей, но преступления в основном мелкие, за исключением недавней атаки на аэропорт.       — Хорошо. Все это я уже знал, пусть и не столько в теоретическом качестве, сколько в практическом. Где мне расписаться?       — Я рада, тому что вы самостоятельно озаботились поиску информации. Теперь перейдём к более обыденным вещам. Вам предстоит стать учеником школы Аркадия. Она рядом с базой Стражей, и учителя предупреждены о ваших особенностях. Боюсь, в том, что касается вашей внешности и реакции учеников, я ничего не могу посоветовать.       Он хотел бы ее прервать, но не мог. Не то положение. Да-да-да, школа и еще тому подобное. Большинство людей просто бы взяли с него подпись – он прошел первичный, вводный, повторный и все другие инструктажи. Да, его ознакомили с местом жилья. Да, его устраивает выданная одежда, стипендия и комната.       Но не Пиггот – сейчас, спустя неделю после того, когда это было нужно сделать – он уже сам все знает. Знает, где Аркадия. Освоился на базе. Знает команду и патрули, маршруты и даже кейпов, населяющих город.       Но ему рассказывают это, словно он только-только прибыл в Броктон-Бей. Дурацкая бюрократия и Пиггот, исполнявшая ее от А до Я, пускай и с задержкой.       Он посмотрел на свои ладони. Его тело, начиная от волос и кожи и заканчивая костьми, целиком и полностью состояло из различных металлов и сплавов. Словно недавно здесь не было хрупкой и тонкой кожи.       — Понятно.       Она лишь продолжала и продолжала.       — Кроме того, вы не сможете выходить на экстренные задания в учебное время, так как ваше отсутствие будет сразу заметно и привлечёт внимание к остальным Стражам, которые скрытно уходят из школы. Будет непросто посещать все школьные занятия, сдавать все контрольные, а в свободное время возглавлять команду.       — Хорошо.       — Вы будете жить в отдельной комнате в штабе Стражей, и у вас будет ежемесячное пособие в четыреста долларов в дополнение к тем деньгам, которые мы перечисляем вам на счёт с доверительным управлением. Эти деньги для покупки самого необходимого, вроде еды и одежды. Вы ведь всё ещё едите, да?       — Да, — ответил он, слегка покривив душой. Он в самом деле ел, но пренебрежимо мало. Как он считал, никому не будет вреда, если он прикарманит часть денег, утверждая, что тратит их на еду. Учитывая, что его язык был металлическим и удовольствие от еды почти не ощущалось, было справедливо дать себе возможность наслаждаться жизнью другими способами. Он знал, что некоторые служащие в Бостоне догадывались об этом, но они помалкивали. Директор Пиггот, похоже, будет не очень-то рада таким тратам. Придётся быть поосторожнее, пока он не узнает наверняка. Теперь – он откладывал часть денег на будущие покупки еды. Покупки, когда у него снова будет мягкий язык, наверняка даже если Смену бросят под стражу или в заключение, он сможет с ней договориться.       — Вашу комнату проверили и перепроверили, там нет оголённого металла, никаких шурупов, гвоздей, рамок или заклёпок.       — Благодарю, — ответил он ей. Как будто не жил уже там неделю.       Это лишь напомнило ему о проблеме.       Одним из неприятных недостатков его физиологии, который он не мог контролировать, было то, что он присоединял к себе и поглощал любой металл, к которому прикасался. Когда его только нашли, брошенным на свалке металлолома, это сильно мешало ему жить, но позже он нашёл способы обходить это. Он мог перераспределять металлы в своём теле, раскладывать их на составляющие, и он использовал эту способность, чтобы вывести все неметаллические примеси на "кожу". Примеси, в отличие от составлявшего его металла, оставались инертными, и поэтому он мог, при нужде, работать с металлом руками или зубами. Получалось не всегда — по крайней мере раз в неделю случались неловкие ситуации типа обручального кольца, прилипшего при рукопожатии, или задетой полки с товарами. Одежда тоже здорово выручала.       В более серьёзной ситуации, например при патрулировании, он мог заставить часть металла расплавиться и отделиться, лишаясь кусочка своего тела, но оставалось весьма неприятное ощущение — хоть нельзя назвать это болью — пока он не восполнял потерянные ткани. Чаще он предпочитал оторваться от прилипшего куска там, где он в него влип, будь это секция проволочного забора или литой диск. Когда он так делал, ему приходилось тратить до часа — столько же, сколько понадобилось бы времени на то, чтобы растворить металл в теле и поглотить его. В любом случае, это были экстренные меры.       Кроме того, нельзя сказать, что он был слаб. Поскольку он целиком и полностью состоял из металлов, не уступающих или даже превосходящих по прочности сталь, в бою он был практически неуязвим. Вдобавок, его физиология находилась где-то в золотой середине между органикой и неорганикой. Теми, чьи способности действовали лишь на живое, он воспринимался как неорганика. То же было и в обратных случаях.       — Сталевар, вы понимаете, почему мы идём ради вас на все эти сложности? Почему мы проверяем ваши лидерские качества во время кризиса?       Ну, наконец-то, последняя часть – он уже знал наизусть эти встречи – время морали.       — Вы готовите меня, — ответил он.       — Если всё пойдёт по плану, мы рассчитываем ввести вас в основную команду Протектората минимум года через три, максимум — через пять лет.       — Ничего себе. Да, я определённо ничего не имею против, мэм, — он попытался выглядеть удивлённым. Это знал каждый Страж. Пускай и формально, но после достижения совершеннолетия, никто не был обязан переходить из детского подразделения героев во взрослое.       Вот только, представить, что СКП или Протекторат с радостью обучит своих людей, на которых потратили столько сил времени и денег, а после отпустит куда-то на сторону – в другую страну или в Гильдию к Дракону и Нарвал. Или вовсе на улицу – в команды злодеев, наемников или бродяг?       Поэтому – честь, что его одобрили для вступления в группу к настоящим героям – сомнительное удовольствие. Туда все попадали после Стражей.       — Разумеется, это всё зависит от вашего умения возглавлять команду, здесь и сейчас.       — Разумеется.       Аккуратно, чтобы не дай Бог не коснуться металлической ручки, он закрыл за собой дверь в офис директора.       Он глубоко вдохнул, так, что услышал стон металла, до предела растягивающегося в груди.       Путь лежал в лифт – вниз. Почему-то в Броктон-Бей предпочитали селить Стражей в самом низу, если не под землей – что на вышке Протектората, лежавшей теперь вверх тормашками на пляже за чертой города справа от залива, что теперь – в новой базе – недавно бывшей обычной пятиэтажкой.       Технари быстро меняли ее и превращали во что-то совсем другое, новое.       Внутри кабины было совершенно тихо. Движение лифта практически не чувствовалось. Наверняка разработан Технарём. Он постарался не касаться хромированных стен и поручней. Скорее всего, металл чем-то покрыт, но он не рискнет появиться с прилипшим к нему поручнем. Стояк наверняка бы начал шутить на него, когда он появился перед ними так впервые.       Выйдя в вестибюль, он подошёл к пропускному терминалу. Он приложил идентификационную карточку, произнёс имя для голосовой аутентификации: "Сталевар". Несколько секунд ничего не происходило, затем двери плавно открылись.       В открывшемся помещении была его команда, все со снятыми масками.       Стояк сидел в кресле около огромного компьютера в правой части комнаты, он повернулся, чтобы посмотреть, кто пришёл, потом встал, сложив руки. Рыжеволосый, веснушчатый, с тонкими губами, он был в белом костюме с движущимися изображениями часов. На столе у компьютерного терминала стоял красный шлем. Шлем Эгиды. Словно напоминание, что он жив – просто где-то там, в вечном патруле по городу.       Крутыш и Виста появились из чего-то вроде кабинок в дальней части просторной комнаты. На самом деле это были не кабинки, а отгороженные части комнаты с кроватями и пространством для личных дел. На их базе в Бостоне тоже было что-то подобное. Крутыш с каштановыми волосами и румянцем на щеках, который подсказывал, что он совсем недавно был в спортзале, носил повседневную одежду. Паренек очень обычного вида.       Виста была в пижаме, с волосами, собранными в хвост. У него в бостонской команде был парень того же возраста, но он был Умник, ограниченный провидец, который был не против работать с ними из командного центра. Эта девочка явно занималась оперативной работой — три пальца её руки были перебинтованы, и на бинтах просочилось алое пятно. Её глаза были опухшими, как будто она только что прекратила плакать.       Ей следовало сказать, что она порезалась – транспорт, даже их фургоны быстрого реагирования для доставки Стражей в отдаленные места, вроде аэропорта, почти за чертой города – им тоже досталось от воды. Стены были погнуты, где-то виднелись небольшие отверстия – поручни отсутствовали. Наверняка порезалась об какой-нибудь острый край металла, пока они тряслись в фургончике. Даже улучшенной Оружейником и Крутышом, машине нужно было много времени, что бы доехать почти до конца города. В конце концов, как лидер он должен знать о состоянии бойцов в своей команде. Что если именно эта рана помешает им в какой-нибудь важный момент?       — Привет, ребята, — сказал он. В ответ прозвучал расстроенный хор невнятных приветствий – все устали. Погода за окном не радовала, а их срочный выезд в аэропорт, который уже был разрушен к моменту их прибытия, и вовсе сделал потраченные часы бесполезными. И эти бесполезные часы еще не закончились - даже в этом случае, когда они никого не встретили, и на месте уже работали группы полицейских и спасателей – им все равно нужно было заполнять отчеты.       — Слушайте, — сказал он, — я не буду сильно это раздувать, но отчеты есть отчеты. Давайте дружно заполним их, а потом уже отдохнем.       Сложно было сказать, чего он ожидал, но явно что-то большее, чем тусклые и понимающие взгляды. Все выглядели уставшими, как собаки. Стояк, похоже, едва стоял на ногах.       — Я все понимаю, но заполнять бумажки сейчас? — возразил Стояк. — Меньше часа до выезда в аэропорт я спас парня, с которым мы вместе ходили на физику, от шестерых взрослых мужиков, которые пытались затащить его в переулок. Один из них чуть не воткнул в него иглу раньше, его остановил появившийся, словно из ниоткуда очередной призрак. Больницы или не работают или переполнены, так что я привёл его сюда. Он сейчас наверху, получает лекарства, чтобы не заболеть СПИДом. Оказалось, это было не первое нападение – если бы не подоспевшие вовремя призраки, подсказавшие ему, где можно найти помощь – мы бы нашли его в какой-нибудь канаве.       Сталевар попытался найти слова, но не сумел. Это была правда – от заполненной стопки листов никому в городе не станет легче. Прямо сейчас там работали прислужники Смены, но тысячи или несколько тысяч – Оружейник все еще ведет подсчет – было недостаточно на трехсоттысячный город.       Стояк продолжил:       — Мы с Крутышом остановили каких-то психов в противогазах, которые собирались сделать ядовитый газ из нашатырного спирта и хлорки. Знаешь зачем? Хотели прикончить людей в многоквартирном доме, чтобы затем разграбить всё и превратить в свой притон. И в этот раз никого рядом не было, чтобы их остановить, кроме нас – слишком далеко от центра, даже это так называемое «патрулирование» становится меньше к окраинам города. Полагаться на других сейчас – не вариант.       Призраки были не везде распределены равномерно.       Стояк развернулся и устало взял шлем со стола. Положив его под мышку, он обратился к остальным, стоя спиной к Сталевару:       — Я собираюсь проверить, как там моя семья, как семья Карлоса – он просил передать им еще пару слов, – Денис помахал пачкой исписанных листов, с подтеками – на улице был дождь.       - Отправляюсь в костюме, на случай неприятностей, вернусь утром. Крутыш, ты не против посидеть за терминалом?       Крис покачал головой:       — Мне как раз всё равно нужно было сделать перерыв, я несколько часов до нашей поездки следил за Рыцарем и Славой, чтобы в случае чего она опять не принялась все вокруг крушить. Мы вообще собираемся ее останавливать, или дождемся, пока она разукрасит весь город своими красными рисунками на стенах, раз Рыцарь довольно часто, как и все остальные призраки, пропадает? – последнее слово он сказал с запинкой.       Виста взглянула на Сталевара, потом спросила:       — Ребят, а где я нужна? – Сталевар знал – она отдежурит свою положенную часть, а потом пойдет преследовать Славу и ее мертвого парня, в надежде, что в этот раз Виктория Даллон даст ей с ним поговорить, а не будет шипеть на все вокруг как разъяренная львица, пугая прохожих невидимой круговой волной страха.       — Иди спать, — пусть лучше отдохнет от этой нервотрепки, так и до нервного срыва недалеко. – Я подежурю с Флешеттой.       — Спасибо, — ответила Виста с явной ноткой облегчения. Сама бы она не справилась, не смогла бы удержаться.       Сталевар наблюдал, как команда разделилась, и каждый занялся своим делом. Крутыш сел в дальней части комнаты за терминал компьютера, Стояк направился к лифту. Ситуация была тяжелой, но были намеки на улучшение.       

-Флешетта-

      — Тебя тяжело най... — внезапно произнес голос за спиной.       Она мгновенно крутанулась на месте и, выхватив со спины не раз выручавший технарский арбалет, чуть не выстрелила после небольшой паузы для сведения прицела и неясной фигуры. Требовалось больше времени на прицеливание – сквозь ночное небо даже тут, на крыше многоэтажки, сквозь тяжелые темные тучи не пробивался лунный свет.       — Полегче, – уже знакомая фигура произнесла, на ходу превращаясь в Сталевара с каждым шагом – с расстояния в пару метров она могла точно сказать, что это был ее напарник на сегодняшний патруль.       Флешетта легко поднялась с колен, становясь в более устойчивую позу, не требующую усилий для поддержания равновесия.       — Эй, нельзя же так подкрадываться к людям, когда они в патруле.       — А если бы это был гражданский?       — Это транквилизатор, а за тобой пожарная лестница, и я сильно сомневаюсь, что в час ночи законопослушные граждане будут лазать по крышам заброшенных домов.       Еще раз посмотрев – да, она не ошиблась, насчет лестницы – было бы неудобно случайно сбросить Сталевара с пятого этажа, хотя он конечно крепкий, и не такое переживет.       — Прости. Немного на нервах. Рада тебя видеть, — Она пересекла крышу и протянула руку, которую крепко, но все же не до боли сдавила горячая кисть. Не будь на них перчаток, можно было бы ощутить текстуру нагретого металла на кончиках пальцев.       — Полагаю, нервозность оправдана, — сказал новый лидер местной команды Стражей, оглядывая с крыши тёмные улицы. Некоторые здания, казалось, вот-вот упадут, а посередине главной улицы проходила полуметровая трещина. Всё это покрывал пятнадцатисантиметровый слой безмолвно стелющегося пепельно-темного тумана с легким отблеском зеленого света. Казалось, он никак не мешал и не вредил людям, но почти все старались его избегать, вот и сейчас можно было видеть, как его пересекают одинокие фигуры – зеленый свет глаз, удивительно яркий в ночи и сам туман – словно пытающийся их обнять, он ластился к ним, лип к поверхности фигур. Днем таких ярких зеленых глаз, словно прожекторов не было.       — Так насколько ты с нами?       — Не знаю, как и ты – я пока что всего лишь Страж, нам не сообщают всех подробностей. Только на время, пока вы, ребята, не заполните бреши в рядах. Может, на пару недель, а может, и на месяц-другой.       — Что же, мне остается лишь сказать спасибо и надеяться, что все пойдет хорошо, и нам не потребуется отвлекать других людей от их работы.       Флешетта улыбнулась.       — Правильно. Шатен за компьютером сказал, что отсюда хорошо виден почти весь центр города. Я искала это место почти два часа, правда, меня постоянно отвлекали эти призраки, знаешь, молчаливые, постоянно осматривающие все вокруг. Будем патрулировать?       — Это наш долг и наша работа, — согласился парень. Она опустила взгляд на свой арбалет и перезарядила оружие, взяв болты из одного из трёх картриджей на предплечье.       — Ты не выглядишь как руфер. Давай ты снизу, а я сверху? Буду тебя прикрывать. — Флешетта похлопала оружие, коснувшись цепи, бежавшей вдоль руки к автоматическому арбалету – абордажной кошке сегодня предстоит много работы.       — Буду надеяться на тебя. Если заметишь что – маякни по телефону, и если отстанешь, не волнуйся. Двигайся прямо, будем идти по прямой.       — Принято.       Можно было ожидать, что Сталевар, словно герой из дешевого кино, подойдет к краю крыши и по крутому маякнув рукой от виска куда-то наружу, сделает шаг с края и понесется солдатиком к асфальту, где оставит массивный кратер.       Нет, он спокойно пошел к пожарной лестнице, по которой и начал спускаться вниз. Кратеры? В городе и так достаточно было разрушений.       Когда Сталевар исчез из поля зрения, Флешетта вспомнила, что она должна следовать за ним. Вскинув арбалет, она щёлкнула переключателем под спусковым крючком и, послав импульс своей силы сквозь оружие, соединила цепь со снарядом. Затем она выстрелила болтом с прикрепленной цепью в край крыши.       Болт вошёл глубоко, и цепь натянулась. Секундой позже Флешетта взмыла ввысь. Тяги цепи немного не хватало, чтобы перенести её прямо на крышу, но цепи в сочетании с умением подниматься по фасаду, втыкая шипы обуви, уже было достаточно. Немного инерции, одна рука и шипованные ботинки — и вот она вспрыгнула на край крыши.       Ее обувь, портящую фасад зданий, не одобряли – но мобильность была важнее общественного одобрения. Она ведь не скачет по одному и тому же зданию годами напролет, чтобы из-за нее разрушилась стена, и дом сложился внутрь словно карточный.       Далеко внизу все также, словно лесной ковер, туман покрывал и скрывал под собой асфальт. Словно под ней колышется темное море, над которым возвышаются отдельные островки безопасности – крыши домов. Зеленые огоньки, медленно дрейфующие среди воображаемых вод, лишь придавали окружающему зловещую атмосферу. И дело было вовсе не в призраках, ходящих вдоль разбитых витрин магазинов и заглядывающих в узкие переулки и пролеты между домами. Да, дело совсем не в этих призраках.       Пересекая крышу, она нажала переключатель указательным пальцем, отсоединяя цепь, а затем, свободной рукой заряжая следующий снаряд, прикрепила к нему новое звено.       Где-то далеко внизу топал ногами Сталевар – он мог быть гораздо тише, что и продемонстрировал раньше, забравшись почти беззвучно к ней на крышу дома.       Таким образом он отпугивал решившихся на мерзкие действия людей – герои были рядом, закон был рядом, наказание было рядом – многим хватало и такого. У металлического парня, судя по всему, было множество мелких уловок со своим железным изломом/оборотнем.       Флешетта не была Изломом, но её способность была чем-то похожей. Формально, она была Контактом, кейпом с возможностью применения какого-то эффекта при касании или почти в упор.       В класс Контактов могли включать определенные эффекты Изломов, которые применялись к чему-то вокруг кейпа, а не к нему самому, впрочем, это было не обязательно. Были и такие Контакты, кто использовал энергетическое оружие, и те, кто обладал улучшенной силой, не имея повышенной защиты, а также носители пирокинеза или чего-то подобного, не распространяющегося больше, чем на полметра вокруг них. То, как Флешетта использовала свои сверхспособности в связке с интуитивным ощущением пространства, точной оценкой углов, траекторий, чувством времени — все это вместе давало ей невысокий рейтинг Стрелка — кейпа с возможностью дальней атаки.       Она влила свою силу в метровый заостренный кусок металла, заряженный в арбалет. Чем больше силы было в нём, тем меньше он подчинялся законам природы. Накопление большей энергии в объекте приводило к тому, что сила тяжести, сопротивление воздуха и физические законы вообще всё меньше и меньше его касались. Она могла подстраивать действие своей способности, делая эффекты более долговременными или более краткосрочными, усиливать один эффект или ослаблять другой.       Она могла делать и многое другое, но самое простое и основное преимущество — её боеприпасы пробивали что угодно. И если развеять эффект в правильное время, штырь застревал в месте попадания — а Флешетта прекрасно чувствовала промежутки времени. Она могла зарядить металл шипов так, чтобы они врезались в любую поверхность. И она могла лишить свой костюм трения, хотя это был очень неспешный, и потому непригодный в бою процесс, кроме тех случаев, когда вектор атаки противника можно было просчитать заранее.       Она выпустила штырь сквозь угол крыши прямо перед ней, и тот прошёл без сопротивления сквозь, и пока эффект развеивался, штырь укоренился в глубине, скрепляясь на молекулярном уровне с материалом вокруг него. Цепь туго растянулась вниз под углом пятьдесят градусов.       Флешетта шагнула вперёд, на цепь. Пространство между шипами бутс создавало желобок, в который проходила цепь. Она скользнула вниз, держа ноги на разных уровнях. Арбалет и генератор цепи были закреплены на спине — таким образом Флешетта была подстрахована в случае падения или если её столкнут, плюс получала контроль над скоростью спуска. Как только крыша оказалась под ней, Флешетта разъединила цепь и спрыгнула вниз. Едва коснувшись поверхности, она уже бежала, используя инерцию скольжения.       Всё время скакать с крыши на крышу было непросто, но она не хотела упасть в грязь лицом перед Сталеваром. Ещё несколько недель она будет частью этой команды, и быть обузой в глазах лидера команды не было желания. Патрули по две смены, еда, душ, отдых с товарищами по команде, и прочая рутина выжмет все соки, если у неё не будет друзей, с которыми можно разделить все тяготы, если не будет дружеского общения.       По крайней мере, это не так уж отличалось от её упражнений в ночном патруле в Нью-Йорке. Проблема была в том, что этот город был незнаком. Высота зданий была очень разной, перепады были слишком резкими. Дома путешествовать с крыши на крышу было не намного сложнее, чем бежать по прямой, абордажный крюк был нужен не чаще чем раз в одну-две минуты. Здесь крюк приходилось использовать почти для каждого здания, и передвижение получалось прерывистое, неуклюжее, медленное и неловкое.       — Прием, за углом дома начинается ограбление, конец связи, – тихо пропищал ее телефон в специальном кармане на предплечье. Режим патрулирования был вшит в эти смартфоны – не стали бы выдавать они Стражам обычные телефоны.       Она стояла прямо на краю нужного здания и смотрела на происходящее снизу. Группа мужчин, которые разреженным полукругом шли на женщину среднего возраста. Женщина отступала, мужчины подходили всё ближе. Мерзкие твари – она ненавидела подобных им.       — Я на позиции, готова выступать, — выдохнула Флешетта. Одно подтверждающее слово – и все они будут пришпилены за одежду к асфальту. Может она даже чуть-чуть промахнется, и вместо стыка штанов пришпилит лысого главаря за какое-нибудь более причинное место к земле.       — Отставить, наблюдаю вмешательство Смены, – после первого слова она хотела прикрикнуть, не сошел ли Сталевар с ума, но, сдержавшись, поняла, что поступила правильно.       Мужчина, шедший впереди всей стаи падальщиков, внезапно запнулся обо что-то. Об кого-то.       Его ногу крепко держали зеленоватые пальцы, смутно проглядывающие сквозь туман. На секунду над ним засмеялись – она не могла с высоты крыш здания разобрать их речь, вот только дальше всем внезапно стало не до смеха.       Что-то стало затягивать его внутрь, в глубину тумана. Но ведь там же был асфальт!!       Впрочем, происходящее внизу не интересовалось ее доводами, что утаскивать вглубь было некуда – с криками и угрозами лысого несостоявшегося насильника… Или все же состоявшегося раньше, медленно втягивало куда-то вглубь теперь уже непроглядного тумана – словно под его ногами раскрылся портал или земля проваливалась.       Лишь в фильмах герои, увидев чужую смерть, начинают действовать быстро, решительно и смело. Если бы так было в жизни – не было бы ни полицейских академии и училищ, ни Стражей – в реальной жизни большинство впадало в шок.       Вот и сейчас замершая банда лишь молча смотрела, как их главаря утаскивает что-то и куда-то. Последней в тумане, словно в зыбучих песках, скрылась вытащенная вверх рука, словно пытавшаяся дотянуться до чего-то, зацепиться и подтянуть ее обладателя прочь из гибельного темно-зеленого моря.       Этого не было в отчетах – теперь призраки начали убивать? Она бы переживала об этом чуть больше, если бы жертвой был не очередной насильник.       Крики начали раздаваться, когда других тоже начало что-то цеплять. Весь квартал погрузился в какофонию душераздирающих криков, призывов о помощи и плача. Лишь команда Сталевара – «оставаться на месте, не привлекать внимание» – не позволила ей что-то сделать, может выстрелить арбалетной кошкой вниз – чтобы хотя бы один мужчин мог схватиться за нее и выползти вверх из тумана, заживо пожирающего людей.       Она подчинилась приказу – лишь смотрела, как скрылся последний из преступников в темном облаке, сквозь которое на мгновение промелькнул изумрудный луч света.       Та самая женщина средних лет, на которую нападали эти мордовороты, обеими руками держалась за погнутый фонарный столб на высоте пары метров. Наблюдая за жутким зрелищем внизу, она упустила момент, когда жертва несостоявшегося насилия залезла на ближайшее укрытие в поиске спасения. И ее действительно ничего не тронуло. Вот только было ли это потому, что она залезла на целый метр от земли? Неужели туман, почти полностью расползшийся по всему городу – а это диаметр парочки километров как минимум, - неужели этот туман не способен был бы подняться на жалких пару метров?       Все было так, как она и думала – призраки – часть тумана, а следовательно и он сам лишь защищал мирных жителей. Вот только это было просто пиздец как жутко. Такое не в каждом хорроре увидишь.       Женщина аккуратно, видимо уже без сил хоть немного дольше держаться на шесте, сунула одну ножку в туман, все еще покрывающий асфальт на приблизительные пятнадцать сантиметров вверх. Поняв, что никто хватать ее и тащить вниз не собирается, она неуклюже приземлилась с фонарного столба, а потом, что есть силы, побежала куда-то на северо-восток – вероятнее домой. Возможно, этот инцидент отучит ее шастать по ночам.       — Продолжаем патруль? — она была обязана задать этот вопрос, хотя у самой не было никакого желания. Ей еще повезло – стоит на крыше дома, где никакого тумана нет, в отличие от Сталевара. Ее всю передернуло, стоило только представить, как эта мерзость струится и обволакивает ее, а потом костлявая ладонь смыкается на лодыжке.       — Нет, слишком важная информация. Отступаем на базу. С крыш не спускайся. — Она и не планировала, бедный парень, с его весом металлического тела он не мог бы даже скакать по крышам машин – не выдержат. Ему оставалось лишь ходить по этому темно-зеленому морю мертвых душ.       

-Стояк-

      — Добро пожаловать на курс лекций "Паралюди: теории и закономерности". Вижу, аудитория заполнена, кроме того, не менее трехсот слушателей подписались на видеолекции. Прогресс по сравнению с последними двумя триместрами, должно быть я что-то делаю правильно.       Стояк огляделся. Шесть человек в униформе СКП сидели на переднем ряду, сняв шлемы и раскрыв на столах тетради. Сталевар и Флешетта сидели поближе к двери, переговариваясь, пока профессор делал обзор курса.       Слава вместе с Эми сидела прямо перед ним, одетая в черную блузку с длинными рукавами, сложив руки на столе и конспектируя каждое слово – словно профессор мог дать ответ, как вернуть Дина обратно. Уверен, это единственная причина, почему она вообще пришла сюда и затащила свою сестру. Хорошо, что она хотя бы успокоилась и больше не украшала стены своими рисунками – никто ни разу не смог ее застать за этим, – поэтому и предъявить обвинения было некому. Или может, сейчас ни у кого не было желания лишить город одного из защитников, пускай и такого.       Виста, как ни странно, сидела рядом с ней и была в аудитории единственной, пытавшейся завязать разговор. Когда Слава не отреагировала на её попытки пообщаться, Мисси затихла, но осталась сидеть рядом с ней. Стояк не был до конца уверен, почему Слава пришла в штаб-квартиру Стражей на лекцию, но она была здесь, непривычно тихая. Виста была такой же всю последнюю неделю.       Уже прошло две недели с тех пор, как напал губитель. Две недели с массовых смертей. Две недели с тех пор, как Смена начала захватывать город. Неделя с тех пор, когда грабить ночью стало опаснее, чем днем.       Ты грабишь оставшиеся на плаву магазины? Тебе лучше никогда не выходить из дома ночью, а днем надеяться, что тебя поймают полицейские, СКП или Стражи на худой конец. Призраки Смены не церемонились с грабителями – сломанные руки были обычным делом.       Вот только если раньше переломы были небольшой проблемой в Броктон-Бей – в чрезвычайной ситуации под рукой всегда была Панацея. То теперь, когда город начал только-только потихоньку восстанавливаться, предметов первой необходимости хватало не на всех, больницы едва начали справляться – теперь никто не собирался лечить бандитов.       Сломаны руки? Наложи сам себе повязку и молись богам, чтобы все срослось правильно.       Убийц и насильников – тех в городе оставалось все меньше и меньше, к сожалению, за исключением Барыг. Обычные призраки не могли их взять под прикрытием барыг-кейпов, впрочем, и от гибельного тумана они защищались также с помощью все тех же нескольких бездомных кейпов.       Остальной же преступный мир затаился – никаких активных действий ни от Скитальцев, ни от Империи – они могли разбиваться на разные группы, называть себя по-разному, но для Дениса они навсегда останутся империей жалких расистов. Лишь Скитальцы, неделю назад напавшие на аэропорт.       Крутыш сидел справа, его глаза не отрывались от экрана. Он то брал ручку, то снова откладывал её в сторону. Итого на лекции было лишь тринадцать человек.       — ... Для помощи инвалидам и беременным в программе курса есть все детали по поводу того, с кем можно связаться. Если вас ещё не достало слушать всю эту информацию, то к моменту вашего выпуска точно достанет. Мы обязаны говорить это на первом занятии по каждому предмету.       Чем дольше он сидел, тем больше видел нарастающее раздражение Славы – слишком напряженные плечи, поза, из которой можно рвануть в атаку…       — … Последующее исследование Гарта касается того, что мы знаем о семьях кейпов. Если у кого-то в семье есть способности, вероятность, что они проявятся и у других членов семьи, заметно выше. Почти всегда распространение или горизонтальное, или наследуемое, передача происходит или от родителя к ребёнку, или внутри того же поколения. Мы поговорим о теориях, объясняющих, почему так происходит. Те, кто хочет забежать вперёд, могут обратить внимание на заметки Гарта по поводу семей Даллон и Пелхем, приведённые в девятой главе. Можно предположить, что различные сценарии, приводящие к событиям-триггерам, могут быть напрямую связаны с различиями в способностях даже среди наиболее близких членов семей кейпов. Похожие события, высокая степень родства — похожие силы. Чем дальше родство и чем больше различаются события, тем сильнее будут различаться способности, получившиеся в результате.       Стояк взглянул на Славу. Но ее уже не было на месте, только Эми Даллон, торопливо собирающая тетрадки и блокноты в два рюкзака – свой и сестры. Видимо Виктория покинула лекцию во взбешенном состоянии, не дожидаясь Панацеи и не собрав вещи.       Он её прекрасно понимал.       “Чудовищная трата времени. Я мог бы находиться снаружи, помогать людям. Или проводить время с семьёй”       Протекторат координировал смены по указаниям Пиггот, чтобы Стражи хоть чему-то могли поучиться все вместе. Только это всё были бесполезные сведения, никак не связанные с тем кризисом, что был в городе прямо здесь и сейчас. Согнали в конференц-зал СКП и заставляют учить хрень, которая никак не поможет в оперативной работе.       Где прячется хозяйка призраков, так и не установили, даже с помощью Оружейника.       

* * *

      

-Виста-

      Она приняла этот подарок. Мягкий кролик, сделанный за последнюю минуту-две. Прекрасно проработан, одет в модное платье с кружевной отделкой. Шкурка мягкая — сразу видно, что материал хороший, хоть и мокрый. Будь Виста четырьмя годами младше — она была бы счастлива, получив такую игрушку.       Но и сейчас это было очень мило.       Она подавила своё раздражение из-за детского подарка и улыбнулась:       — Спасибо, Кукла. – Девочка не пускала их в одно из многочисленных убежищ для лишившихся дома людей.       — Пошли, — сказала Флешетта. — Назад на базу?       — Назад на базу. Давай сюда, я срежу.       Они уже не первый раз приходили сюда – проверить, нет ли каких-либо преступлений, а заодно узнать у местного кейпа Куклы новую информацию.       Кукла не была ни злодеем, ни героем – так называемый «Бродяга» - люди со способностями, решившие не использовать их для сражений, предпочитавшие использование сил для обычной жизни – бизнес. До нападения Левиафана, если Мисси не ошибалась, Кукла продавала свою одежду – быстро, качественно и дешево на фоне наценок обычных магазинов, ее одежда, созданная по эскизам заказчиков, пользовалась определенной репутацией. Не самый популярный бренд, на который многие дураки были готовы тратить десятки или вовсе сотни тысяч долларов, но и не ширпотреб за сотню долларов.       Теперь Кукла работала то ли охранником, то ли вышибалой в одном из убежищ – за ее спиной стоял огромный, не меньше четырех метров в высоту плюшевый бурый медведь. Вот только лапы заканчивались далеко не тканевыми когтями – на блестящей поверхности минимум тридцатисантиметровых когтей из металла виднелись застывшие бурые потеки – это не первое ее изделие, обороняющее убежище и ее создателя.       Казалось бы, что может сделать человек, способности которого позволяют ему работать на невероятном уровне с иголкой, тканью и нитью? Даже ее телекинез был настолько слабый, что ему можно было бы присвоить уровень ноль или один – ничего тяжелее швейной иглы Кукла не могла поднимать в воздух или передвигать.       А потом оказалось, что вещи, сшитые ею, не ведут себя подобно обычным вещам – трехметровый плюшевый слон весил, будто под двести кило, и выдерживал выстрелы в упор из пистолетов – более мощного огнестрела у Барыг не было.       Теперь, зная, что она способна управлять своим творчеством, дорога в производители одежды или чего-то подобного была ей закрыта. Кто будет носить пиджак, способный внезапно задушить своего владельца сжавшимся воротником? Она могла сколько угодно оправдываться, что она лишь управляет с помощью телекинеза тканью, а не придает ей какие-то волшебные свойства, вот только кто поверит?       Она скрывала свои способности, сколько могла – после нападения Левиафана не было смысла продолжать это делать – у людей не было денег на еду, не то, что на одежду.       Так же, как Смена скрывала свои способности.       Ее мысли сами собой переключились на Тейлор, и в груди сжался неприятный комок.       Пройдя два квартала, они вышли на Лорд-стрит. Под поверхностью воды виднелась трещина, бежавшая по центру дороги зигзагами от края до края.       Виста шагнула на середину дороги к краю трещины и сконцентрировалась, ощущая, как её способность дотягивается до каждого твёрдого объекта впереди, формируя мысленную карту. Поблизости никого не было, что упрощало дело. Медленно и осторожно, она начала изменения. Укоротила Лорд-стрит один раз, второй, снова и снова — четырёхполосная дорога становилась всё короче и короче. Трещина по центру дороги сжималась, как пружина.       — Это дезориентирует, — сказала Флешетта, увидев эту картину. — Моя сила дает мне осознание расстояний и углов... И, боюсь, я получу припадок, если попытаюсь использовать её, чтобы понять, что здесь произошло.       — Да ничего сложного. Всё вокруг подобно мокрой глине, и я её сминаю. – вот только другие могли сминать не только пространство, но и само время…       Виста посчитала свою работу законченной и пошла вперёд. Флешетта последовала за ней, разглядывая искаженный тротуар там, где заканчивалось действие сил Висты.       — Ты сильна, подруга, — сказала Флешетта.       — Ага. Спасибо, - вот только – весь этот город, любой человек в нем, были на другой весовой категории по сравнению с Тейлор.       Она до сих пор не могла понять, почему руководство не приползет на коленях к Тейлор. Ведь она способна воскрешать мертвых, способна лечить целый город, способна оживлять души – как можно вообще противостоять такой силе?       Что она должна сделать? Увеличить расстояние между ней и Тейлор, если будет сражение? Или, наоборот, сократить и внезапно нацепить ей на руки наручники? Какой вообще был смысл идти против того, кто способен контролировать само время?       Это было безумием – им нужно было объединиться с ней, не игнорировать такую силу, а все, что говорит Пиггот – по возможности обезвредьте Смену. Ее запрещено пытаться убить - приказ главного директора СКП и членство в особом списке интересов США.        И что им скажете делать? Каким-то образом им нужно захватить/обезвредить человека с такими силами?       Конечно, не сразу дошло до этого, сначала ее призраки… Дин…       Сосредоточившись, она отогнала эти мысли. Просто призраки. Его больше нет, нужно смириться. Он сам так ей сказал, отодвинув Славу в сторону позавчера вечером, когда она в очередной раз попыталась с ним заговорить.       Страшно и ужасно больно, когда самый нужный человек говорит тебе, обнимая ладони и глядя в глаза – Меня больше нет. Отпусти, ты еще найдешь того самого. Ты сильная, Мисси, ты справишься.       Глаза опять защипало, мотнув головой, она окончательно отбросила эти мысли.       Отпустить, да. Правильно.       Так вот, поначалу – было проще, ее призраки лишь задерживали бандитов. А спустя неделю – они начали убивать, лишь по ночам, и только насильников и убийц, вот только спокойнее от этого никому не стало. А еще через неделю призраки начали ломать руки и ноги днем...       Как так, Тейлор, почему ты дошла до этого?       … И как нам тебя остановить, не зная где ты…       Да, даже если бы они знали – Мисси знала это точно – им не победить. Она просто откатит себя во времени назад – все повреждения, которые они ей нанесут, или вовсе откатит их самих во времени назад – вот ты сражаешься с призраками – а вот ты сидишь у себя дома и не понимаешь, почему вечер, ведь недавно был день.       У нее опять заколол бок – фантомные боли, так они сказали.       Это было безнадежно…       — Через пять-шесть лет ты можешь занять высокий пост в Протекторате.       — Про Бесстрашного тоже так говорили, — Ее товарищ, кажется, не понимал, что сейчас у нее не было настроения болтать. Но и откровенно хамить и грубить тоже не выход – не сейчас.       — Один из погибших членов местного Протектората, если я не ошибаюсь?       Виста кивнула.       — Так... — Флешетта нахмурилась, — неожиданно услышать от тебя эти мрачные мысли. Где ты этого набралась?       — Мы занимаемся опасным делом. Иногда умираем. Не вижу смысла переживать о том, что будет через пять лет, если к тому времени меня уже может и не быть.       — Ты сомневаешься, что хочешь работать в Стражах?       Виста взглянула на Флешетту.       — Нет. Нисколько.       — Но если ты озабочена необходимостью рисковать жизнью...       — Я не сказала, что озабочена, — с ноткой раздражения ответила Виста. — Просто… ну, это может произойти. Я реалистка. – а еще сложно верить, что после смертей стольких многих хороших парней у них все еще есть шанс противостоять расистам, наркоманам, скитальцам или Смене. Последняя хотя бы их не убьет… Ты ведь не убьешь меня, да, Тейлор?       Оставалось лишь надеяться на это, за это время пока они перестали общаться, ее подруга не сильно изменилась. Переломы руки и ног, убийства – кто бы мог подумать, что та забитая, но добрая девушка в забавных очках способна на это…       Могли ли призраки внезапно сами ужесточить меры? Вряд ли…       — Не могу понять, то ли в вопросах смерти ты потрясающе взрослая, то ли мне следует начать всерьёз беспокоиться о тебе.       — Так уж и потрясающе? — Она не сдержалась в своих мыслях. Вот когда умрешь, потом воскреснешь – тогда и поговорим. Кто еще из нас мелкая, недоросль. Стресс накапливался в каждом из них, и Мисси не была исключением.       Она кинула на Флешетту снисходительный взгляд – но сквозь шлем та, конечно, его не увидела.       Они пришли к зданию СКП. Благодаря силе Висты, они добрались всего за четыре минуты, а ведь раньше на это уходило полчаса. Флешетта открыла пуленепробиваемую стеклянную дверь и махнула рукой СКПшнику, дежурившему с той стороны.       — Ты знаешь, о чем я.       Висте пришлось прикусить язык. Если указать людям, что они ведут себя с ней снисходительно, если начать говорить некоторые вещи – они назовут ее мелкой хамкой. Скажут, что она зазналась. Бесит. Она пережила такое, что и не снилось большинству из них в кошмарах.       Цепочка размышлений Висты оборвалась, когда она увидела портреты на стене над стойкой.       Две чёрно-белые фотографии в метр высотой и полметра шириной были обрамлены чёрными рамками. Эгида и Рыцарь, оба в костюмах и с надетыми масками. По собственному опыту Виста знала, что сфотографировали их в первую неделю пребывания в команде. Рыцарь был таким молодым. Он по-прежнему был молодым, когда приливная волна врезалась в него, проломив грудную клетку. Ему было всего семнадцать.       Словно очередная приливная волна врезалась, но уже в нее – куда-то глубоко в грудь, глубже, чем легкие или сердце – глубже, чем в тело.       Отпусти. Забудь. Будь счастлива.       Его слова все еще звучали в голове, даже спустя дни.       Она взглянула на собственное фото — яркое, полноцветное, в отличие от фотографий парней. Её глаза, костюм и рамка фото были насыщенного сине-зелёного цвета, фон снимка — оранжевый закат — подсвечивал её светлые волосы. На этой фотографии Виста была совсем маленькой. В её неуклюжей улыбке зияла небольшая чёрная дыра на месте отсутствующего зуба снизу. Её сняли за месяц до её одиннадцатого дня рождения.       Она ненавидела эту фотографию. Она видела себя другой – в огне и саже, стоящей напротив звероподобного Луна.       Ненавидела ещё сильнее, потому что не могла выкинуть из головы, как эта фотография, уже чёрно-белая, будет висеть над стойкой, улыбаясь этой идиотской улыбкой. Нет, она не хочет, чтобы её запомнили именно такой. Однажды она просто украдет ее и выкинет – какое бы наказание не последовало бы за этим.       — Ты в порядке? — спросила Флешетта.       Отпусти.       — В порядке, — Виста оторвала взгляд от портрета. — Пошли. Сталевар ждет.       Она прошла к лифту, не дожидаясь Флешетты. Та пошла следом.       Все остальные уже сидели в комнате для совещаний, за исключением директора Пиггот, которая стояла, сложив на груди руки.       — Спасибо за оперативность, — начала Суинки. — Можете сесть.       Виста послушно села в кресло поближе к директору. Флешетта заняла место позади Сталевара. Еженедельное собрание – уже третье после атаки Губителя.       — Оружейник? — спросила Суинки.       — Я долго создавал, но наконец-то закончил программу, анализирующую деятельность Смены, — он коснулся экрана смартфона, и один из компьютерных экранов на конце стола показал текст из серии е-мейлов, — Все еще не закончено, но у нас есть свидетельства, что если ситуация продолжит развиваться подобным образом – у нас будет второй Маркиз в городе.       — Суперзлодей, державший город десять лет назад в страхе. Он убивал направо и налево всех, кто не следовал его правилам. Он спокойно ходил по городу, набирал себе новичков. У него было единственное правило – не трогать женщин и детей, - на чем он и погорел, — сказала Пиггот.       — Как у Смены правило не трогать невинных, — Крутыш сказал так, что ни у кого из присутствующих не осталось сомнений, что он проверил всех жертв призраков и пропавших людей.       — В определенный момент она почувствует себя хозяином этой земли. Она будет решать, кто виновный, а кто невинный. Будет сама судить людей. — Директор не останавливалась в своих высказываниях. — Что бы она о себе и ее команде Надежды не заявляла, какими героями себя не называла – это типичный захват города после атаки Губителя. Подобную картину мы можем наблюдать в любом городе, пережившем кризис, та же Канберра после атаки Симург – сейчас там всем управляет местная мафия под руководством злодея - Мафиози.       — И теперь у нас не остается выбора, кроме как останавливать ее, правильно? — уточнил Сталевар.       — Эта информация не должна выйти за пределы этой комнаты, — предупредила Суинки. Все, в том числе и Виста, кивнули. — мы тянули время, потому что в некотором роде команда Надежды заботится о своей территории – усиленный патруль призраков, периодические поставки продовольствия крупы, хлеб, предметы первой необходимости, как гигиенические, так и медицинские – вот только последние прекратились. Видимо деньги кончились.       — И пускай она вроде как помогает людям, делает добро… — спросил Стояк. — Вот только в итоге все сведется к убийствам?       — Прямо сейчас ситуация в городе стабилизируется, — кивнула Пиггот. — Прошло уже три недели, почти месяц с атаки. Многие люди начали восстанавливать свои дома, работа есть как в строительно-восстановительной области, так и через интернет, благо электричество уже везде восстановлено. Жизнь приходит постепенно в обычное русло – вот только Смена и не собирается останавливаться, поэтому мы сами должны ее остановить. Она начала с помощи обычным людям. Потом перешла до задержания грабителей. После этого по ночам туман начал убивать насильников и убийц. Теперь даже днем на глазах у всех ее слуги ломают конечности любым преступникам. Что будет дальше? Она нападет на злодеев в своем праведном гневе, утопив город в новой войне и крови? Мы обязаны этого не допустить.       — Что и приводит нас к основному вопросу этой встречи, — сообщила Суинки. — Бессмысленно пытаться сражаться с этими призраками – нашей главной задачей становиться найти ее, вывести из строя. Оружейник выдаст каждому из вас специальный пистолет с дротиками – они способны свалить с ног и слона, не то, что пятнадцатилетнюю худую девушку. Если видите ее – стреляйте не задумываясь, можете выпустить хоть всю обойму – передозировка отсутствует в принципе. Я настаиваю, чтобы вы ограничивались минимум пятью дротиками.       Крутыш присвистнул.       — Я все понимаю, но если не я ошибаюсь, она была членом команды, — сказал Сталевар. — Я не думаю, что это хорошая идея стрелять в бывших членов команды, пускай даже транквилизаторами?       — Я бы не просила об этом, если бы не считала, что вы справитесь.       — А если мы откажемся? — спросил Стояк.       — Тогда нам придется справляться с этим самим – силами Протектората и оперативников СКП. Вот только, вы лучше ее знаете, возможно, сможете с ней договориться о добровольной сдаче.       — У меня-то никаких затруднений нет, — отметил Сталевар. — Но я и не застал ее. Так что я на сто процентов пойму, если у кого-то будут возражения.       — Я не здешняя и не планирую работать в этой команде долго, — сказала Флешетта. — Мой голос, вероятно, вообще не следует учитывать, но если СКП нужно, то я готова на это пойти.       — Хорошо, — сказала Суинки. — Как насчет остальных?        Следующим согласился Крутыш, потом Стояк, и, наконец, неохотно согласилась Виста.        Пиггот улыбнулась, что бывало не часто.       — Хорошо. Чтобы вы знали, коммуникационный канал ваших наушников, все компьютеры этой консоли, запасные ноутбуки и смартфоны будут непрерывно под наблюдением команды прикрытия – я не прошу вас с ней сражаться, подстрелите ее из-за угла, если заметили на улице. Если узнали ее постоянное местонахождение – отступите и вызовите подкрепление.       — Это же Смена, — сказал Крутыш. — Она не просто так назвала себя Сменой – что если она нас обнаружит и сделает что-нибудь новое и необычное?       — Она вряд ли будет менять силы, да, порой призраки пропадают на пару часов – вот только они всегда появляются обратно, — она сложила руки. — Она не собирается утрачивать контроль над территорией, который недавно усилился. Спасибо за сотрудничество, Стражи. С момента начала атаки Губителя вы работаете образцово. Поверьте мне, я найду способ как-нибудь вас за это вознаградить.       Она собралась идти, но остановилась.       — Вы хорошо поработали – ни я, ни город этого не забудем.       Стражи молча, проводили её взглядами и подождали, пока дверь закроется.       Стояк прокомментировал:       — Всякий раз, когда Пиггот ведёт себя по-человечески, мне становится чертовски жутко.       Послышались смешки. В хихиканье Висты отчётливо слышалось облегчение. Деннис шутит — значит, Деннис старается вести себя как раньше.       Сталевар с приглушённым звоном хлопнул в ладоши и заговорил:       — Хорошо, ребята. Мы справимся с этим. Лили, можно тебя на пару слов перед тем, как ты снова отправишься наружу?       Флешетта кивнула и прошла за Сталеваром в дальний угол.       Виста взяла с кухни спортивный напиток и отправилась с ним в один из альковов. Крутыш принялся делать зарисовки в блокноте. Если к нему приходило вдохновение, его лучше было оставить в покое.       Она встала на достаточном расстоянии от него, чтобы не беспокоить, и смотрела комедию по телевизору, прикладываясь к напитку. Почувствовав руку на плече, она обернулась и увидела Сталевара.       Сталевар тихо заговорил:       — Судя по твоему виду, тебе бы не повредил душ. Согрейся, вытрись насухо и переоденься в удобную одежду. Вместо тебя в патруль пойдёт Стояк, а ты можешь пойти со мной через несколько часов.       Она кивнула.       — Зайди ко мне, когда закончишь. Надо бы поговорить. Ничего страшного.       Она снова кивнула. “Значит, Флешетта что-то растрепала”.       Она направилась к ванным и забралась в одну из женских уборных с душем.       Полотенце висело на специальной ручке, пока ее омывали струи горячей воды, смывающие грязь и сажу. Вымыться с мылом было недолго, но она простояла в отрешении ещё несколько минут, оперевшись руками о стену душевой и, позволяя горячей воде омывать ее тело.       Она завернула кран и подошла к раковине с полотенцем на плечах, чтобы посмотреться в зеркало.       Вода почти всё смыла, но на горле остались частички запёкшейся крови, там, где к коже прижималась проволока. На левой руке, возле локтя, была похожая отметина. Она сковырнула ногтем налипшую кровь и смыла остальное струей воды из-под крана. Осталась только розовая полоска. Ничего серьезного. На колене, бедре и в том месте, где тазовая кость находится ближе всего к коже, были жёлто-зелёные синяки — это на неё свалились обломки здания.       Раньше по всему телу было множество шрамов, даже уродливый на груди, хоть она и отказывалась признавать его уродливым. А потом Тейлор убрала их всех. А потом Тейлор ее воскресила.       А сейчас ей придется ловить и стрелять в Тейлор.       Это было неправильно на многих уровнях, но и Тейлор не оставляла ей выбора. Она не хотела смотреть, как ее друг превращается в бандитский авторитет, навроде все того же Луна. Не хотела видеть, как город будет под нее прогибаться – люди будут бояться сделать что-то не так, что их за это накажут, утащат в гибельный туман. В воздухе будет витать запах угрозы – рано или поздно, на нее спустят большинство собак – конечно, их город ничего не сможет сделать Смене.       Вот только кроме их города была еще целая страна, включая Триумвират.       Тейлор просто не могла идти в ногу с Мисси с самого начала, ей хотелось большего – уже в первую неделю идти арестовывать Кайзера или Барыг. Это было бы безумие, это бы развязало войну.       И в итоге Тейлор и развязала войну, в которой погибли слишком многие. И она не остановилась. Чем закончится эта история, прежде чем ее друга сумеют остановить?       Лучше об этом не думать, она будет там, чтобы помочь Тейлор. Обнимет ее когда все закончится, может, будет носить ей передачки…       … Комната Сталевара была в коридоре этажом выше, напротив мастерской Криса.       Дверь была открыта, и Сталевар был у себя. Он сидел, откинувшись на спинку особо прочного кресла той же модели, что и в комнате для собраний. На нём были наушники, а его ноги лежали на гранитной стойке, на которой стоял и его компьютер. Виста никогда не была у Сталевара в комнате. Оглядываясь, она видела множество стоек с CD, DVD и виниловыми пластинками. Кровати не было, но это было понятно: ему ведь на самом деле не очень-то нужен сон. Может быть, он спал прямо в кресле.       Сталевар мотал головой в такт музыке, пока не заметил Висту. Увидев её, он кивнул, снял наушники и выключил звук.       — Ты хотел поговорить? — спросила она.       Он пытался помочь ей, утешить. Вот только… Она должна быть сильной. Жить дальше. Забыть. Отпустить.       Может, маленькая Мисси Байрон и не выдержала бы. Может быть, даже прошлогодняя Виста бы разревелась у него на плече, но не она. Она будет сильной. В память о нем.       Пара бессмысленных вопросов, такие же однозначные ответы. Не время плакать, когда нужно было сражаться.       Может, он и хотел сделать лучше, но получилось лишь то, что они оба потратили время впустую.       — Хорошо. У меня есть для тебя одно предложение и приказ. Предложение — перестань пытаться быть для команды всем, чем были те парни. Делай то, что у тебя получается хорошо. Будь заботливой, доброй молодой девушкой, которую любит вся команда. Моё профессиональное мнение — ты вполне можешь заполнить часть той пустоты, которая возникла с потерей Рыцаря. Используй свои способности сопереживать, помогая другим справиться с их проблемами. Будь сердцем команды.       Её глаза увлажнились. Она встряхнула головой, сморгнув слёзы.       — Приказы?       —Ты сходишь к психотерапевту СКП. Если я смогу получить одобрение Директора Пиггот и найду способ скорректировать расписание патрулей, я собираюсь отправить туда всех. Честно говоря, я поражён, что никто рангом повыше меня до сих пор этого не сделал.       — Хорошо. — может именно психиатр подскажет местным шишкам, что им нужно запросить больше сил, чтобы утихомирить без жертв Тейлор.       Виста почувствовала какое-то облегчение, услышав этот приказ.       Она пошла к лифту, отметив, что в мастерской у Крутыша горел свет. Спустившись на этаж, она пошла в свою комнату.       Ей снился голубой океан на серебряном фоне. Порой синеву этого океана закрывал мутно-зеленый туман.       

-Тейлор-

      Вовремя!       С этой мыслью я села, откинула простыню и потянулась за очками, лежавшими возле будильника, но остановилась. Никаких очков не было, ведь необходимость в них отпала.       Призраки успели вовремя остановить еще пару насильников. Они хотели напасть на совсем маленькую девочку. Я почти не переживала, отдавая приказ утащить их в туман.       Не знаю, где это, не знаю, что там, но думаю – они это заслужили.       Оставив воображаемые очки в покое, я встала и пошла в ванную, прилегающую к моей комнате. Вместе со свежими продуктами я заказала зубную щетку, пасту, мыло, пинцет, шампунь и бальзам для волос. Не знаю, имело ли это смысл – призови кого угодно, и он изменит тебя – другая прическа, волосы будут грязными или шелковистыми – уход за собой почти не имел смысла с моими силами.       Мое тело подстраивалось под них, или они меняли его под себя.       Впрочем, не всегда. Атрей.       По своей новой базе я ходила в безразмерной футболке и нижнем белье. Не совсем то, чего ожидают от суперзлодея – я почти закончила.       Три недели – и экипировка была почти готова. Сегодня будет последний день.       А потом мы ударим по притаившимся злодеям.       Где бы они ни прятались.       

***

      Новое убежище было в три этажа высотой, ниже квартиры Лизы, но более широкое, чем ее дом. Раньше тут находилось кафе, но оно было разрушено одной из первых волн, ударивших по городу. Когда с набережной закончат, здания с её западной стороны, где раньше были магазины, рестораны и кафе, станут элитной недвижимостью.       Она немного схитрила –туман стелился здесь по минимуму. Где будут искать базу кейпа, скрывшего город в тумане? Правильно, там, где его больше всего – поэтому сквозь туман около ее базы можно было даже рассмотреть асфальт – настолько он был жидким и редким.       Парочка складов, где специально было повышено количество тумана, уже были разрушены – Баллистик, Солнышко и конечно гребенная мать его Слава. Новая Волна не хотела меня отпускать – что сошедшая с ума Панацея, что носящаяся со своей сумасшедшей сестричкой Слава.       Вместо того, чтобы постоянно благодарить ее за то, что она позволяет Рыцарю гулять с ней, не меняет его маршрут, для удобства их прогулок и свиданий, вместо всего этого – эта блондинка ищет ее, явно не с дружелюбными целями, учитывая в каком состоянии находился склад после ее посещения.       Лишь спустя две недели она успокоилась, то ли силами сестры, то ли силами героев – перестала убивать преступников. Еще бы чуть-чуть, и мне самой бы пришлось идти и успокаивать эту ненормальную.       Якобы для защиты этих зданий на то время, пока их никто не купил, окна и двери моей базы запечатали металлическими жалюзи. Именно поэтому внутри было очень темно, и лишь слабые лучики света проникали в зазоры между верхними креплениями жалюзи.       Самый верхний этаж был мой и только мой. Только для Тейлор. Только для Смены. Небольшой бывший кабинет, в котором сейчас стояла совсем не вписывающаяся металлическая наковальня. Под ним было просторное жилое помещение со спальней, ванной и кухней. В достаточно большой спальне можно было принимать гостей. Здесь мы тусовались с ребятами – Алек и Лиза. Просмотр совместных ужастиков на ночь. Игры в приставку под кока-колой и пиццей. В общем, мы почти ничего не делали, как я сказала – пока я не сделаю нам нормальное снаряжение – мы не полезем на злодеев, а с обычными бандитами хватит и моих призраков.       Ладно, пора. Раньше начнем, раньше закончим.       Щелчок переключателем, и люминесцентные лампы подсветили длинные ряды полок у двух смежных стен, от пола до потолка. На каждой полке в ряд стояли металлические подносы, с зеркалами у стен. Зеркала были установлены так, что свет сначала отражался от них и только потом попадал в зал. Лишь немногие были заняты, но в каждом из них что-то непохожее на окружающее — темно-синий, почти черный кусок льда, который и не думал таять, несмотря на комнатную температуру, фиолетовая ткань, свет сквозь которую проникал очень странным образом – она была полупрозрачной, кусок белой керамики, плавающий в прозрачной чаше в крови, три больших пера, размером не меньше моей руки – лежали аккуратно друг на друге на подносе.       Кроме стеллажей в комнате больше почти ничего не было, кроме ранее упомянутой наковальни, смотрящейся в обычном офисном кабинете просто дико.       Ещё вчерашним утром, после внимательного осмотра помещения, я засела за Интернет в поисках необходимых вещей.       Вместе с припасами, которые были выгружены у парочки убежищ, в которых жили люди, лишившиеся дома, приехали и пара деталей, необходимых лично мне.       В углу стояло слишком большое для меня кресло. Само кресло было обито черной кожей и было достаточно большим, чтобы на нём можно было сидеть, скрестив ноги. Я почерпнула эту идею еще, когда была в квартире у Брайана, так что это кресло было единственным, что не вписывалось в атмосферу помещения, ради комфорта. Несколько небольших сидений располагались таким образом, чтобы сидящие смотрели на большое кресло и окна.       Хорошо, что Лиза смогла организовать доставку сюда, не оставив никаких хвостов. Плохо, что теперь у меня не было денег.       Потратить пару миллионов долларов США за три недели? Я сама не ожидала от себя такого, но сейчас мне никто не мешал.       Злодеи прятались по своим норам, не понимая, что чем больше мне дают времени, тем проще мне будет их поймать. Герои не могли меня найти.       В это время, Лиза помогала мне – подсказывала, какие эмоции, мантры или что угодно помогало мне легче, быстрее и проще переключаться с одних сил на другие. Мы пробовали все подряд – идеологии из буддизма с его умиротворением, принятие себя и греховности от христианства и множество практик из Китая и Японии.       При определенной удаче – если Сила не будет активно сопротивляться или пытаться украсть мое тело – я могла бы переключаться между способностями прямо во время боя почти мгновенно.       С другой стороны, зачем вступать в бой, если можно просто стать невидимкой – вызнать, где прячутся злодеи, а потом просто уронить им на голову метеорит?       С моими способностями – чтобы очистить город от всякой швали, мне вообще нет нужды сражаться лицом к лицу. Лиза помогала мне осознавать мои границы, мою ударную мощь.       До этого мы действовали неправильно, но теперь все изменится.       Мне хватило пары недель наблюдения, как люди пытаются творить всевозможные ужасы – от мелкого грабежа, до изнасилования маленьких детей – некоторые из живущих в городе просто не были людьми. Некоторые существа были бешеными собаками, а бешеных собак убивают.       Я знала, что всё изменится – это был последний день спокойствия.       С длинным выдохом я отпустила мертвого жнеца.       Сейчас мне нужен был не он.       Нигде в кабинете не было молота для наковальни, но мне он и не был нужен.       

***

      Удар высекал искры. Откуда могли рождаться искры из темного льда, по которому стучат гигантским молотом – непонятно. Но сейчас это было не важно.       Трудно было сказать наверняка, как или почему, но мое лицо и тело часто менялось. Сейчас вместо карего мои глаза сияли раскаленным металлом, что-то среднее между ярко-красным цветом и темно-оранжевой расплавленной сталью.       Еще один удар – со всех сил, так, чтобы мышцы почти рвались от напряжения на спине и руках.       Постепенно темно синий ледяной камень менял форму, и вместе с тем становился светлее. Я делала лишь наброски, заготовки – то, что мне было нужно, невозможно было создать руками человека. Руками смертного.       Поэтому я делала основную работу в течение последних недель – сшить ткань, соединить множество безупречных перьев в одно крыло или вливать свою силу в кусок льда из холодильника – долгие однообразные действия, но ничего по-настоящему выдающегося так не создать. Создаст из них шедевр кое-кто другой.       Все. На этом было все, что я могла сделать.       Я положила все четыре заготовки на стол, недалеко от наковальни. Пришло его время.       Представляя свою внутреннюю комнату, я увидела дверь, с царапинами, и даже лезвием клинка, пробившем ее и застрявшем внутри – кто-то воткнул меч с той стороны и оставил его так и висеть в дереве.       Порой это была маленькая комната, порой большой зал, иногда я вовсе была на зеленом поле под ярким солнышком – но там всегда была эта дверь.       Я сосредоточилась еще сильнее на том, кто мне нужен был – все вокруг поглотила кипящая лава.       

ТЫ НЕ БУДЕШЬ РАЗОЧАРОВАНА

      

***

      Мы сидели на нижнем этаже, под моей мастерской. Алек, Лиза и даже Сука – Сплетница смогла каким-то образом связаться с ней.       Ребята развалились на таком же черном кожаном диване, что и кресло в моем кабинете. Алек сидел в телефоне, постоянно посмеиваясь над чем-то, не хочу знать, что за гадости он там смотрит. Лиза смотрела на меня, внимательно, сквозь полузакрытые глаза и накручивала на палец один из локонов. И Сука. Сука просто сидела и чесала за ухом Анджелику. Она знала, что мне нравится эта собака.       Лучше начать с самого проблемного.       — Это тебе, — произносить мат в такой уютной обстановке было не приятно, но и называть Рейчел по имени было бесполезно – лишь огрызнется, поэтому я и вовсе не стала ее как-либо называть.       Я вложила в ее руку то, над чем работала последние пару недель, одна из вещей, над которыми я работала, честно говоря.       — Сердце.       — Да, это сердце.       На ее все еще вытянутой ладони лежал кусок синего камня, окруженный почти прозрачным льдом. А потом он дрогнул. Два раза. Пауза. Еще два удара.       Живое сердце изо льда. Никогда не думала, что могу создавать нечто подобное.       Сейчас в комнате была полная тишина – и Регент и Сплетница уставились на бьющееся в руке Суки ледяное сердце. Как бы не хотелось сделать этот момент еще более торжественным, я знала – всем интересно, что это такое.       — Ты ведь не убила Санту Клауса ради этого, да?       — Нет, Алек, я бы не стала убивать его, даже если бы он существовал. Сука, можешь дать мне, пожалуйста, руку? Я обещаю, я не причиню тебе вреда. — настало время демонстрации.       Рейчел без сомнения и вопросов, все также молча, протянула мне свою ладонь, левую. В правой она сжимала кусок бьющегося льда, еле-еле влезающий в хватку ее растопыренных пальцев, а ведь руки у нее были гораздо больше большинства девушек.       Сухая и горячая ладонь – вся в небольших шрамах – от игр с собаками. Я достала заранее припасенный нож – никто не успел ничего сделать, прежде чем я с размаху вогнала его прямо в центр ладони.       Попыталась – лезвие разбилось на сотни мелких кусочков при ударе о кожу, а рукоятка стремительно покрывалась льдом.       Сука сразу же выдернула свою ладонь из моих рук, но не бросилась на меня, не напала. Она, как и Лиза, заворожено смотрели на целую ладонь, без каких-либо повреждений. Никаких эффектов – ни похолодания, ни защитной энергетической пленки рядом с кожей – Суку нельзя было обнаружить по моему предмету.       Алек присвистнул, и теперь, отбросив телефон на другой конец дивана, сидел, внимательно уставившись на меня и потирая руки в ожидании своей очереди. Паршивец знал, что я бы его не оставила без снаряжения.       — Лиза, — от моего голоса она встрепенулась – взгляд переметнулся от подарка Суки, который та одной рукой прижимала к груди, а вторую все это время рассматривала. Смотри сколько хочешь, а все равно не угадаешь. Как Лиза признавалась сама – она не могла толком анализировать мои силы. Думаю и предметы, произведенные моими способностями, ей тоже плохо поддавались.       — Это тебе, — я передала ей аккуратно сложенную темно-фиолетовую ткань.       — Ты сама говорила, что не хочешь участвовать в прямых столкновениях, ну знаешь против всяких Баллистиков или Солнышка – это должно тебе помочь.       Пока я говорила, Лиза уже успела облачиться – теперь посреди комнаты кружилась по кругу, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон Сплетница, которую бы никто не узнал. Темная накидка на плечи с капюшоном – плащ, который скрывал ее полностью под длинной тяжелой тканью, льющейся почти до ее кроссовок. Самое удивительное, что даже в полдень, в хорошо освещенной комнате – сквозь тень накинутого капюшона было невозможно разглядеть ее лицо – полная чернота темнее самой длинной ночи зимой.       — Алек, попробуй на нее воздействовать. — ооо, да! Сейчас, то они удивятся! Это было даже лучше, чем ледяное сердце Суки.       — … Как ты это сделала? — я даже удивилась, что Регент из веселого внезапно стал полностью серьезным – пропали любые радостные нотки в голосе.       — Я просто хотела защитить Лизу, защитить то, что мне было дорого – так появилась Край Ночи – накидка, что скрывает и защищает от всех опасностей.       — Ты понимаешь, что ты создала вещь против любого властелина? Мы, фактически, можем просто продавать по одной штуке СКП и купаться в деньгах до конца жизни. Можешь сделать мне такую? — только сейчас я поняла, как это важно для него – Сердцеед. С такой вещью, он мог бы больше не опасаться за свою жизнь, не бояться чокнутого папаши.       — Прости, Алек, но эти вещи возможны только в единственном экземпляре… Может позже я смогу сделать что-нибудь подобное и для тебя…       — … Ладно, прости. Не хочу слишком сильно давить на тебя. Вообще забейте, я просто сказал глупость, давайте забудем. — он опять начал улыбаться и шутить – но меня это не обмануло. Для него это было важно. Я обещаю, что помогу тебе, Алек, только подожди, хорошо?       — Край Ночи? Это очень точное название, смотрите… — нас отвлекла Лиза.       Сплетница стояла перед нами, покрытая накидкой, защищающей ее от узнавания и от вражеских сил. А потом она легонько отпрыгнула назад и растаяла тьмой, рванувшейся во все стороны. Мы остались только вдвоем с Алеком. Что за херня только что произошла?       Такого не было запланировано, Край Ночи вообще не был способен на это… Вроде?       Я чуть не подпрыгнула, когда чужие руки сомкнулись в объятиях на моей талии.       — ЛИЗА! Нельзя же так пугать! — Сплетница стояла позади меня, обнимая, сцепив руки в замок на моем животе, и положив голову, более не скрытую капюшоном, мне на плечо.       Эта поза была слишком смущающая, поэтому я вырвалась из ее кольца рук и уселась на диван возле Алека. Все время забываю поговорить с ней по поводу личного пространства, и чего она не лезет к Алеку. Да и к Брайану, пока он был с нами, она тоже не лезла, ну а по поводу Суки я и не думала.       — Так значит, ты умеешь растворяться в тенях?       — На самом деле, нет. Я просто обошла тебя по кругу, пока вы пялились на меня как на пустое место. Некая форма невидимости…       — Ладно, ладно понятно. Что у тебя есть для меня? Ты же не оставила своего верного миньона без подарка, да, босс? — ох, как будто бы я могла. Это был бы раскол в группе, и твоя истерика – а я уверена, Алек бы закатил типичную девичью истерику со слезами и битьем посуды, лишь бы показать всем, как он обижен. Он слишком любил придуриваться.       — Держи, — я передала ему самую странную поделку из тех, что сотворила, пока была не совсем в себе.       — … Эм, спасибо, конечно, но что это? — он держал некоторое подобие меча, длинной в метр, из гарды которого во все стороны торчали длинные крылья не меньше полуметра каждое.       — Это доспех, как ты и просил – весь в вензелях, с крылышками и розами. — там действительно были вырезаны побеги лозы и цветков на лезвии клинка, вот только его гарда настолько массивная и большая, что не оставляла ни шанса на возможность использовать его как обычный меч. Как я и сказала, это был и не меч вовсе – защита.       — Хорошо… Ладно, я тебя понял, прикольная шутка, но действительно – ты подарила Суке камень, дающий неуязвимость, Лизе плащ-невидимку, а мне гибрид крыла с мечом? Объясни хотя бы как им пользоваться, я итак чувствую себя глубоко оскорбленным. — я не могла его не подколоть. Ладно уж, пытать его дальше не имело смысла – я не была скрытой садисткой.       — Просто приложи меч к позвоночнику – дальше все будет само собой.       Как только Регент проделал указные мной действия – крылья из гарды начали ластиться к его спине, обнимая его вдоль всех ребер – как какой-то экзоскелет.       В итоге со спины у Регента теперь был вдоль позвоночника длинный и острый клинок, из которого вдоль ребер его обнимали белые крылья, плотно прилегающие к телу.       — … Я могу летать?       — Что? Нет, конечно! Не вздумай прыгать из окна – я не хочу потом тебя терпеть в виде призрака. Давай так, ты пообещаешь больше не разводить срач в квартире у Лизы, а я скажу тебе, в чем заключается твоя новая защита?       — … Ладно, идет. На что только не пойдешь ради самого себя. — даже здесь он ввернул свою хулиганскую улыбку. Что же, договор есть договор.       — Хорошо, если ты умрешь – эта штука воскресит тебя, но лишь единожды.       Теперь на комнату упало гробовое молчание. Лишь Анджелика шумно лизала ладонь рассеянно гладящей ее Суки. Даже сама Рейчел теперь молча смотрела на меня.       — Подожди, если меня убьют, я воскресну? — Неверяще спросил Алек, пытаясь извернуться и посмотреть на клинок, прижатый к его позвонкам.       — Даа… — я начала растягивать гласные, показывая как меня утомляет признавать очевидное. Мне было неудобно от такого количества внимания, направленного на меня – словно я сделала что-то ну совсем уже безумное. Как будто то, что я делала до этого, было мелочью… Лиза действительно помогала понять, какой потенциал у меня есть…       — Выстрел в голову?       — Даааа…       — Нож в сердце?       — Я ведь сказала – да…       — И если его сожгут дотла, если уничтожат все тело одной атакой? — в этот раз Алека прервала Лиза. Почему они просто не перестанут?       — Да, давайте сменим тему? Мне неудобно…       — Хорошо, босс. Любой каприз за твои подарки. Серьезно, проси что хочешь. — Да мне ничего не надо… Вы и так мне помогаете. Словно уловив мои мысли, за ним продолжила Лиза:       — Ладно, действительно спасибо тебе, Тейлор. Мы очень ценим твою заботу и не останемся в долгу.       — Да, ты супер-Босс! Готов поспорить, Брайан будет себе кулаки грызть, когда узнает чего лишился, убежав от тебя, — Спасибо, мне очень приятно, правда, спасибо, ребята. Ваша поддержка помогла мне не сойти с ума в предыдущие месяцы… У меня не хватало сил сказать это вслух. Так уж получилось, что сражаться с злодеями мне стало легче, чем открываться друзьям. Чертова Эмма, я уже поняла – я никогда не смогу забыть, что она сделала, никогда не забуду это предательство. Это будет со мной на всю жизнь.       — Ты ведь сделала что-то и себе, да? — меня вырвала из собственных мыслей Лиза. Против ее внимательности, наверное, не помогла бы даже упомянутая накидка, надень я ее на себя.       — Да. Меня всегда бесило – у меня не было собственной маски. Мои силы, кажется, лишь хотят мне придать больше известности с помощью невероятной мощи и всегда отсутствующего прикрытия лица. Потом и вовсе пришлось пользоваться маской, которую мне выдал Крутыш. И вот наконец-то, у меня будет свое лицо. Смотрите внимательно, хорошо?       Все внимание было снова обращено на меня – но теперь тон настроения был другой. Я чувствовала, что на меня не смотрели как на неведомую зверушку, как на говорящий стул, который не знает, что он не должен говорить.       Под их взглядом, я медленно и театрально надела свое новое обличье – на секунду, пока она опускалась на глаза, я ничего не видела. Секунду спустя прорези в маске сошлись с моими глазами, и я снова увидела ребят.       Сука сразу же отвернулась, и теперь смотрела в сторону двери, Алек же выдержал три секунды. А потом и он отвернулся:       — Черт, это мощно. Серьезно. Честно говоря – мне нравится твой новый стиль.       Лишь Лиза, продолжала смотреть на меня, очень часто моргая – по ее лицу катились слезы, но она не отворачивалась.       — Тейлор, это прекрасно, – в ее глазах я видела свое отражение:       Белая гладкая поверхность, на вид – кость. Так было и на самом деле – все мое лицо покрывала белоснежная кость, без каких либо выступов или углублений. Лишь вместо глаз черная непрозрачная поверхность, что-то похожее на стекло, но все же не оно. Из них медленно катились кровавые слезы, прочерчивая две дорожки до самого низа белоснежной маски из кости – но никогда не ниже. Кровь не падала на пол, исчезая где-то в нижнем конце маски.       Каждый, кто смотрел на меня – страдал.       — Теперь, когда все готово – мы начнем очищать город.