Worm и league of legends (Worm и беды с головой Тейлор Хеберт)

      — Во-первых, спрячь ее. Серьезно, это не лучшая идея, — Возможно, Лиза была права. Взгляд, полный ненависти, ощущался почти физически обжигающим теплом на коже.       Легкое усилие и Виктория Даллон вновь укрыта от мира, за тонкими черными косточками ее нового дома – в фонаре было множество и других душ, как правило, лишь плохих. Надеюсь, она подуспокоится, поостынет в их компании.       Мы сидели на квартире у Лизы, возможно, прятались, хотя прошло уже полдня с тех пор, как на меня напали Стражи и Скитальцы, а после этого влезла еще и Слава. Она была явно не в себе, впрочем, сейчас об этом уже не имело смысла переживать – Стражи целы, Скитальцы… скорее всего тоже – на эмоциях от случайного убийства Славы я просто убежала оттуда.       И сейчас, когда мы сидели на кухне и пили обжигающий черный чай, меня волновал лишь один вопрос – какого хрена я ничего не чувствую?       Это было… не первое убийство. Выверт и Бакуда до этого – соответственно одно убийство вплотную, и еще с три десятка издалека. Я сильно переживала за это, хоть и не я сама, а захватившая мое тело сущность, сделала это.       Но сейчас? Ничего.       Как будто сходила в магазин за молоком, и вместо трехпроцентного там оказалось лишь однопроцентное – небольшое разочарование и легкая обида.       — Понимаешь, Тейлор. Мы не такие как все. Вспомни своих одноклассников – что они делали, когда происходило что-то необычное? Как они жили?       Что они сделали, когда на их глазах меня закрыли в школьном шкафчике? Ничего. Не открыли его, не позвали учителей.       — Насколько я помню… Ну, они реагировали обычно? — я не совсем уверена, что именно хочет услышать Лиза. — Я имею ввиду, когда вокруг была опасность, они спасались, когда все было по-обычному, они и вели себя по-обычному. Как школьники.       — Именно, Тейлор. По-обычному, — спустя небольшую паузу Лиза продолжила с большей драматичностью. — Они вели себя как стадо. Подстраивались под окружающую среду – чтобы выжить, чтобы им было хорошо и комфортно. Я уверена, люди много раз видели твои проблемы, но никто не пытался их решать – это бы доставило им неудобства. Это требовало бы выйти за рамки их зоны комфорта.       Учителя всё знали, всё видели – но они ничего не делали. Лишь так, условно говорили устное замечание, за которое мне лишь больше влетало после уроков от трио.       А другие школьники? Они боялись Софии, боялись стать следующей целью школьной травли…       Лиза не стала дожидаться моего ответа и продолжила:       — Мы не такие, Тейлор. Посмотри на себя – ты могла бы остаться в Стражах. Ежедневные патрули, ты бы ловила преступников, как обычных, так и кейпов, а они бы продолжали бы сбегать из тюрьмы снова и снова. Помнишь? Я говорила – все это какой-то цирк, какая-то нелепая игра в казаков-разбойников – преступности не становится меньше, злодеев не становится меньше. По факту, в каждом городе страны бандитов ловят лишь за тем, чтобы они посидели парочку дней в теплых уютных камерах и хорошо покушали на налоги граждан.       — Я помню, Лиза. Это то, почему я здесь. Почему ты здесь. Поэтому мне должно быть легче? Раз мы делаем что-то действительно важное и полезное, то можно убивать направо и налево? Это попахивает… Двуличностью. — мне не нравится эта идея. Ты либо государственный герой, который ничего по факту не делает. Нет, не так – на самом деле государственные герои хорошие. Тот же Оружейник сражался с Луном, Мисс Ополчение тоже останавливает преступников. А сколько за эти годы изловил грабителей Скорость? Если бы не Левиафан, он мог бы еще многих упрятать в тюрьму…       Их работа тоже хороша, просто они не доводят ее до конца.       И получается, либо я буду героем, который не способен по-настоящему помочь… Наркотики и банды никуда не ушли из Броктон-Бей, за всю мою жизнь – несмотря на СКП и Протекторат.       Либо я буду одиночкой, которая медленно сходит с ума, нет, не сходит с ума – а начинает любить убивать.       Сейчас мне плевать на Славу, а что будет завтра? Я убью Брандиш все также без сожаления, потому что та пришла мстить. Ну а вдруг она выйдет из комы…       А потом я уже с улыбкой на лице буду убивать любого?       Быть Джеком Остряком я не хочу. Не хочу, чтобы люди боялись меня, чтобы убегали с криками или слезами, не хочу, чтобы на меня охотился весь мир.       — Нет, Тейлор, — хорошо, что Лиза все-таки не думала, что убивать всех это нормально – убивать всех подряд не надо. — Я хочу сказать, что ты всегда была такой – сильной. Что нужно сделать, если школьника травят? Он должен жаловаться, он должен убегать, в конце концов, он должен решиться либо убить себя, либо принести в школу автомат и перестрелять всех к чертям.       — Я бы не стала стрелять в детей! — Это был бы не выход. Не имело смысла убивать всю школу за действия трех сук. Пускай все молчали, все были запуганные или были теми, кому наплевать. Но убивать за это было неправильным.       — Ты не стала. Не убежала из дома или города. Не пошла жаловаться – ты могла бы обратиться в полицию или в любую желтую прессу. И не взяла в руки лезвие для себя или для них. Ты вышла из этого – не знаю, боролась ли ты таким образом, или просто считала себя гордой, что это ниже твоего достоинства. Это неважно – важно то, что ты вышла из системы.       — Вышла из системы? — за мыслями этого белокурого чертенка было сложно уследить. Как и за ней самой – я уже начинаю привыкать просыпаться в постели не одна, а все из-за Лизы, которой то холодно станет, то страшно. И в итоге она просто пробиралась ночью ко мне.       — Тейлор, пойми – все вокруг живут в рамках, живут в системе, живут по правилам. Ты уже тогда, в школе, решила нарушать их. Ты не делала то, чего от тебя ждали хулиганы – не ломалась, не убегала за чужой помощью, чего они ждали. Ты не действовала так, как хочет общество.       Если бы я так сделала – я бы проиграла им. Даже принеси я в школу нож – никто не досматривал, что носят дети в школу – даже пырни я им Эмму – я бы стала такой же, как она. Или хуже. Чтобы подумал папа? А мама?       — Мы сейчас в той же системе – Герои и Злодеи, Полицейские и Бандиты. Правила говорят нам одно – нельзя убивать, нельзя насиловать и калечить. Нельзя пытаться узнать скрытую личность и атаковать людей вне костюмов. Нужно носить маски. Нужно давать злодеям три шанса, прежде чем посадить их в Клетку.       — Правила, да. — я помнила это. Мне кажется, я понимаю, к чему ведет Лиза…       — Бойня плюет на эти правила, творит, что хочет и весь мир ненавидит их. Жаждет их крови. Нилбог хочет свой город – его все ненавидят, но свой город он получил. Тейлор, ты хочешь, чтобы не было детей, умирающих от передоза, чтобы Кайзер, Лун и подобные им не разрушали город, чтобы Доки не утопали в Барыгах.       — И ради этого мы должны наплевать на все правила? Сделать себя мишенью всему миру? — Блин… Это был выход, но не тот, который мне нравился. Не тот, который я хотела…       — Не все правила. Но если ты хочешь выиграть у жизни партию, просто переверни доску с шахматами и приставь ей пистолет к виску. Мы можем выловить всю империю расистов, связать их и доставить на блюдечке с голубой каемочкой отделению СКП или полиции. Вот только половину, если не больше из них, отправят не в Клетку, а на суд присяжных и в обычную тюрьму. Пусть даже с какими-то технарскими замками или гаджетами – они сбегут оттуда. А потом вернутся обратно, более злые. Возможно, даже нападут на твоего отца.       — Они этого не сделают. Иначе я уничтожу их всех. — Слова вырвались из меня на автомате. Мне плевать, но никто не смеет трогать моего папу. И моих друзей.       Сейчас я уверена – за них я готова убить. Только представить их безжизненные лица – кровь вскипает, а в руке словно формируется сгусток энергии, способный уничтожать города.       — Полегче, Тейлор. Полегче, у тебя даже глаза начали светиться. Я знаю, что ты уничтожишь их за это – вот только они этого не знают. И даже если ты переловишь всех злодеев в городе, как я и говорила – придут новые.       — Но почему!? Я ведь и так уже захватила город. Тысячи призраков патрулируют мою территорию почти круглосуточно, а ночью любому негодяю и вовсе лучше сидеть дома, сжавшись в комочек под одеялом. Ты ведь говорила, этого будет достаточно…       — Так и есть, Тейлор. Ограблений меньше, уже не видно людей, лежащих в переулках или в разрушенных домах. Все больше магазинов начинают вновь работать, больше не опасаясь мародеров. Вот только, если центр города, можно сказать, в полной безопасности, то окраины – там все еще творится черти что. Особенно в части доков, прилегающих к пляжу. Барыги там уже какие-то шоу начинают проводить в уничтоженном первыми волнами Левиафана торговом центре. А еще кейпы-злодеи не боятся тебя – туман или Призраки не трогают их.       — Мне не хватает на это сил… Слишком большая площадь, — эта сила… Она не подходит, чтобы сражаться против той же империи. Туман и призраки, у которых сил как у обычных людей, не могут ничего сделать с тем же Крюковолком, состоящим полностью из металла и весящим под триста килограммов. Думаю, мне надо пробовать что-то новое, раз уж обычных бандитов мы отпугнули…       — Все верно. Только мой совет тебе – нам нужно что-то показательное. Нужно что-то убойное настолько, чтобы тебя боялись, что-то очень заметное – все злодеи города, или даже страны должны бояться тебя… — даже голос Лизы стал каким-то зловещим….       — Но тогда они сразу придут убивать меня! Или папу! Вся страна будет жаждать моей крови, как Нилбога, — ну почему все обязательно должно быть так?       — Нам нужно создать твой образ справедливой и милостивой правительницы Броктон-Бей. Злодеев ты должна безжалостно уничтожать, а обычным людям помогать, я не знаю, исцелять их что ли? Может, все же попробуешь еще раз вызвать тот целительный звездопад?       … Ответь мне… Я ведь знаю – ты меня слышишь…       Пустота – это все что я слышала, сколько бы ни обращалась туда. Звездное Дитя все также игнорировала меня.       — Не выходит. Она игнорирует меня. Ты думаешь, это сработает? Запугать всех злодеев, а героям наоборот помогать?       — Нет, не героям. Героев мы обязаны игнорировать – в идеале – не вступать в бой с ними. Максимум – без убийства, насилия из излишних повреждений. Герои – это представители правительства США, государства и его власти – оспаривать все это, это прямой шанс нарваться на Триумвират или просто армию. Помогай обычным людям, а вот злодеев уничтожай. А если ты покажешь какую-то мощную силу, то тебя оставят в покое, как оставили Нилбога – просто побоятся трогать.       — Ты так и не ответила – это нормально, что мне плевать, что я убила Славу? — она всегда избегала неудобных вопросов.       — Я не хочу делать тебе больно, Тейлор. Может, просто забудем?       Забудем то, что я, возможно, превращаюсь в социопата наподобие Алека, которого пытался сломать или морально и эмоционально изнасиловать отец в десять лет? Что я, возможно, начну упиваться убийствами, как Бойня?       — Мне нужно это знать.       — Что же, это ненормально. Мне до сих пор снится он – нос картошкой, глубоко посаженные водянистые глаза, конечно бритый – все охранники были такими. Мощная квадратная челюсть – один из прислужников Выверта, которого я пристрелила полтора года назад. Я все еще переживаю из-за этого, странные идеи, тварь я дрожащая, которая ничего не способна и не должна делать, или человек, которому позволено все? Это нормально. Знаешь, что я вижу в тебе?       — Будущего маньяка? — черт, почему все не может быть простым…       — Ты страдала из-за тех убийств, мне даже приходилось обнимать тебя, пока ты плакала во сне. Но сейчас – тебе совершенно плевать. Словно человек в толпе тебя толкнул – это маленькое недовольство и есть все переживание или сострадание, которое я в тебе вижу. Готова поспорить, ты сможешь вскрыть глотку Руне кухонным ножом, тебя, конечно, вывернет от этого – но вот через полчаса ты совершенно спокойно съешь хлопья с молоком.       — Черт, черт, черт! Что можно с этим сделать?       — Ничего, Тейлор. Пойми – это не заболевание, не какое-то нарушение в психике, это не какое-то нарушение в твоем мозге, как у Суки. Для нее жизнь – это смерть и жизнь, хищник и жертва, стая и чужие. Ее сила испортила ей мозг, она ближе к волкам, чем к людям. С тобой же все в порядке…       — В порядке, что я рано или поздно скачусь в социопата-убийцу!?       — Ты истинно веришь в свою идею. Ты видишь наркотики – понимаешь, что от них умирают люди. Глупые подростки. Насильно подсаженные работяги. Ты ненавидишь их, эта несправедливость и уродливость мира раздражают тебя. Ты не пройдешь мимо, закрыв глаза – ты скорее убьешь наркоторговца. И так во всем – ты фанатик, Тейлор. Типичный паладин света, типичный мессия или супергерой из комиксов – за свои убеждения ты готова уничтожить всех и вся…       — Это не правда! Я НЕ фанатик! — какого черта она несет!?       — … ты никогда не откажешься от своих идей. Не оставишь умирать бездомного в переулке, не оставишь маленькую девочку, похищенную Вывертом и накаченную наркотиками. Думаешь, я не знаю твоих планов, силой вернуть ее семье, и плевать, хочет она обратно к родителям, или понимает, что за ней снова придут, и при очередном похищении пострадают ее близкие!? — вслед за мной кричала уже Лиза. Мы стояли друг напротив друга за столом, на котором стояли кружки остывающего чая.       — Но ее похитили! Слышишь, похитили! Ты говоришь, что надо просто оставить все как есть, что маленькая девочка сама решит, что для нее лучше? Что это не стокгольмский синдром?       — Ох, я же говорю, если тебе предложат классическую задачу – «На рельсах лежит связанный человек, а к развилке подъезжает поезд. Ты можешь либо направить поезд в стену – тогда много пассажиров погибнет, но останется живым человек, лежавший связанным на рельсах. Либо пускай поезд едет по рельсам – задавит насмерть человека, зато гораздо больше человек внутри поезда выживут.»? Что ты выберешь, Тейлор?       — Что? Конечно поезд, там же больше людей! — что за дебильные загадки?       — А если на рельсах лежит твой папа? А если это я? — Что? Но их там не может быть, что за херня!       — Ни тебя, ни папы там не будет. Я этого не допущу.       — О чем я и говорю – ты выберешь спасение всех вместо рациональной жертвы. Вот и ответ на твой вопрос – ради ХОРОШЕГО дела, ты сможешь пустить в расход любого ЗЛОДЕЯ.       — Но Слава не была злодеем… — неправда. Я не буду такой… Я не такая…       — Но Слава напала на тебя, пыталась убить тебя, убила множество людей до этого. Согласись – не такой уже герой вырисовывается, скорее сошедшая с ума от множества потерь девушка. Бешеных собак отстреливают, ты сама это знаешь. Поэтому ты и не переживаешь, вот если бы ты случайно убила Висту – это был бы другой разговор. А так, по сути, сумасшедшая девчонка пыталась тебя убить, пока ты пытаешься спасти свой город. Это вообще, считай, была самооборона.       — Так и было. Вся ее чокнутая семейка сошла с ума, что сестричка, решившая спустить новую чуму, что сама Слава.       — Вот и я о том же. Вот только обычные люди – какие бы оправдания не были, какая бы это не была самозащита – они все равно страдают от убийств. Думают о том, были ли родственники у убитых, в праве ли они, как Бог, решать, кому жить, а кому нет. Беспокоятся о своей душе и загробной жизни.       — … а я нет. Лиза, я… монстр?       — Нет, что ты. Ты просто Тейлор, и в нашем случае это даже хорошо. Каждый человек немного сумасшедший, посмотри на меня – зазнайку, Алек сломан своим отцом, а про Суку и вообще нечего говорить. Иди сюда, — наверное, правду говорят, что девушки сентиментальнее парней. Сколько раз мы с Лизой уже плакали или обнимались, ища утешение в чужой теплоте. Не могу представить, чтобы таким способом с проблемами справлялись бы Регент и Мрак.       — Чего смеешься? — из меня вырвался смешок достаточно громко, чтобы Лиза могла его уловить.       — Просто представила, что Регент и Мрак справляются с переживаниями таким образом – постоянно плачут, обнимаются и засыпают вместе.       Даже Лиза улыбнулась, какой бы давящей атмосфера не была поздней ночью.       — Все будет хорошо, Тей. Но чтобы все было хорошо, нужно хорошо поработать. Нам стоит завтра атаковать. — веселый голос не имел никакой связи со словами, которые она произносила.       — Завтра? Показательно жестоко, максимально ярко и так, чтобы нас запомнили?       Но кого? Скитальцы выведены надолго, и где-то прячутся с поломанными конечностями – падение с высоты пятиэтажного здания с внезапно исчезнувшего дракона - это все еще падение с высоты пятиэтажного здания. Империя до сих пор притаилась…       Барыги.       — Да, а потом подлечить парочку прохожих, или еще чего придумаешь – помни, не маньяк-социопат. Ты мой добрый монстр.       Добрый монстр?       

***

      — Да, директор.       — …       — Да, я все понимаю.       — …       — Да, раз надо, значит надо.       — …       — Хорошо, я поставлю всех в известность.       — …       — До свидания, мэм.       Она устало положила на место треклятую желтую трубку аппарата. Это было какое-то безумие – серьезно покалеченные Стражи, хорошо, что и Скитальцы были повреждены не меньше, и убитая Слава. Шестнадцатилетняя девочка-подросток, хотя по фигуре скорее молодая девушка. Молодая девушка, выпотрошенная словно рыба, вскрытая каким-то затупленным лезвием от паха до груди – врачи долго собирали органы с места убийства.       И словно этого было мало – Панацея, до этого сошедшая с ума, от поимки ее семьи во временную ловушку – сбежала. В творящейся неразберихе после атаки губителя было не до мелкой соплячки, недавно угрожавшей миру новой чумой и вскоре после этого лишенной сил. Конечно, о ней не забыли – Оружейник прицепил ей незаметный жучок-прослушку. Делать что-то большее пока не имело смысла – по факту она не успела сделать что-либо преступное – ее созданный вирус в течение недели распался на составляющие сам собой, без активной подпитки создательницы. Рука Хеберт? Пиггот не стала бы судить Панацею из-за этого – она бы скорее вручила ей медаль, если бы вместо руки та оторвала голову у второй сумасшедшей в ее городе.       И вот теперь, выбившиеся из сил санитарки случайно закатили труп со Славой в комнату, где спала Панацея.       Второй триггер.       Побег.       Прекрасно.       Просто блять прекрасно – лучше этого был только доклад, лежащий на ее столе. Десять адресов, десять трупов и одна стеклянная емкость. В прозрачной банке с плотно прижатой крышкой сам собой плавал белый кусочек чего-то, источающий холодный свет всей своей поверхностью.       Светящаяся кость – по два образца в каждом трупе. Это были и женщины и мужчины, два подростка и даже один старик. Четверо из них были членами Барыг, скорее всего. Представить, что кто-то еще способен употребить такое количество наркотиков, она была не в состоянии. А вот шестеро были обычными людьми, по разным причинам вышедшие ночью на улицу.       Конечно, было бы удобно свалить все это на Смену, решившую убивать всех кого видит, после ее первой жертвы Славы. Вот только та убивала посредством тумана, а точнее неизвестно, убивала ли вообще. Плохие, в самом банальном смысле этого слова, люди исчезали в пепельно-темной дымке, стелющейся по земле каждую ночь в городе, и больше их никто не видел.       Нет крови, нет тела, нет никаких доказательств убийства – формально убийства не происходило. Так что вряд ли это была Смена, не похоже на нее.        Десять трупов, по одной прямой линии, удаляющиеся недалеко от больницы до улицы Кингсли? Соседней улицы с домом Даллонов?       Можно было бы предположить, что убийца начал свой путь от того самого дома, и до больницы, но время смерти – от полночи до самого утра, указывало обратное.       Нет, конечно, это мог быть новый триггер, состояние города способствовало этому, но будь она проклята, если это не Эми Даллон.       Пускай никаких доказательств, пускай ее не видели, но своему звериному чутью, спасшему ее в Эллисбурге, она доверяла.       Помощи не будет. В других регионах слишком напряженная ситуация, вам придется взять город под контроль, в течение недели – это максимум, что я смогла выбить у президента. Если вы не успеете, в ход пойдут национальные войска. Хотя бы внешне, визуально, что бы все СМИ поверили – вам нужно взять город под контроль. И последнее – Смену можно только арестовывать, используйте пену, тазеры или любую другую не смертельную силу. Пускай вам не положено знать, но в случае смерти или попытки убийства Тейлор Хеберт произойдет что-то ужасное. Конец связи.       Все как всегда, Эмили - спаси мир с помощью говна и палок.       Чертова Ребекка Коста-Браун.       Чертова Смена.       Эмили просто всю трясло от ярости и желания свернуть чью-то тонкую куриную шею.       ДА Я ЕЕ УТОПЛЮ В ЭТОЙ ПЕНЕ!