Сборник АУ

      — ...по одной из теорий, наша вселенная скоро снова схлопнется и родится заново, чтобы пройти цикл развития еще раз.       Антон даже просыпается, чтобы послушать дофига философскую мысль еще раз. Да, это звучит странно и сюрреалистично, но как-то кто-то смог до этого дойти, а значит, минимальная логическая прослойка под этим есть.       — А Вы сами в это верите, Арсень Сергеич? — Эда слышно не очень хорошо, потому что он как обычно жрет на истории, но Попов прерывается, одаряя парня осуждающим взглядом.       — Это очень интересно, несомненно. Но мы не можем охватить даже пару сотен лет одним сознанием, что уж брать миллиарды и возможность того, что через эти миллиарды мы будем сидеть так же и учить ту же историю, может, и не догадываясь, что когда-то были первые "мы".       Шастун приподнимается с парты, чтобы посмотреть на Попова внимательнее. Нет, ему до сих пор до чертиков скучно — он вообще хрен знает, зачем менеджеру история — и хочется в туалет. Но когда дело не касается сухих дат, Арсений Сергеевич рассуждает красиво и стройно, поражая воображение одним своим видом. Не настолько, чтобы Шастун отошел от канонов сна на его парах, но настолько, чтобы залип на пару минут, не в силах перестать смотреть.       Это странное чувство, наверное, но Антон и правда не ровно дышит к историку.       — А мы же не сможем провернуть всё ровно так же? Вы же говорили, что наше появление — буквально случайность.       — Антон, я польщен, что ты помнишь. — "успокойся, Шаст, он улыбается так всем", — Да, это так. Но она есть. У всего есть вероятность. Но мы продолжим.       Антон понимает, что не сможет осознать весь этот масштаб, как московская пчела не поймет, что такое космос.       Но он уверен, что, если в их следующей эволюции не будет гомофобии, он присмотрится к Попову серьезнее.

***

      — ...по одной из теорий, наша вселенная скоро снова схлопнется и родится заново, чтобы пройти цикл развития еще раз.       Антон перестает писать конспект, вздыхая, что снова пойдут размышления. Он и так в истории не силен — зачем она менеджеру вообще нужна? — вовсе, так еще и эти монологи сбивают с основной темы лекции.       — Очень возможно, что мы живем уже не в первый раз. Второй, скорее всего.       Уж что не отнять у Арсения Сергеевича в такие моменты, так это блеск в глазах. Он так любит свою работу, так увлечен, что Шаст с удовольствием бы увидел его в кино.       Но это в другом "цикле", наверное.       — То есть мы все из одной точки? Из одного цикла? — Эд чавкает громче, чем говорит, и Попов ворчит про себя, но вслух просто отвечает:       — Абсолютно. Мы могли быть соседями по частицам с тобой или Тошей, — это он сейчас нарочно кашлянул? — то есть очень близко. На расстоянии электрона, если не меньше.       Антон не слушает дальше продолжение лекции.       К его влюбленности в преподавателя добавилась важная деталь: преподаватель знает, что к нему чувствуют.

***

      — ...по одной из теорий, наша вселенная скоро снова схлопнется и родится заново, чтобы пройти цикл развития еще раз. Наверное, третий, но это лишь догадки.       Пара длится вечность, потому что Антон и так всё это знает. Стоило лишь почитать на главу вперед, и сразу же весь интерес пропадает.       К истории, не к Попову.       — Прямо тот же цикл развития? Прямо совсем? Не Вы ли про лотерею эволюции говорили? — Антон играется не только знаниями, но и хорошей памятью на слова любимого (во всех смыслах) преподавателя.       — Да, очень возможно, что через ещё сколько-нибудь миллиардов лет мы так же будем сидеть в такой же аудитории и учить всё ту же историю, представляешь?       Арсений улыбается, и Шастун улыбается в ответ, несмотря на смешки жующего Эда за спиной.       Никто не запретит ему любить этого человека.       — То есть люди так же будут сидеть, учить, чувствовать?..       — Да, Антош. Только мы этого никогда, к сожалению, не узнаем.       Студент немного грустно кивает, бездумно проверяя время на телефоне. Ему почему-то кажется, что это не первое его незнание.

***

      — ...по одной из теорий, наша вселенная скоро снова схлопнется и родится заново, чтобы пройти цикл развития еще раз. Наверное, мы уже четырежды живем, но это лишь догадки.       — А всё будет прямо так, как и у нас сейчас?       — Очень возможно. — широкая улыбка на милый вопрос.       — Антон Андреевич, а Вы сами в это верите? — блестит голубыми глазами.       — Очень возможно, Арсений. Четыре раза. Одно и то же. — задерживает взгляд — Продолжим лекцию?