Колыбельная времени

Конечно, им нужно поговорить. После того, как Сакура сбежала из дома Саске, позабыв завязать шнурки на кроссовках, им просто необходимо поговорить. Вернее, объясниться. Сакура должна придумать правдоподобную причину, почему она повела себя как сумасшедшая дурочка. «Почему бы просто не рассказать правду?», - шепчет внутренний голос. «Просто расскажи о своих снах. Расскажи, что уже видела его дом, расскажи, как трахалась с его умершим родственником во сне. Расскажи». Сакура на автомате протирает пол, складывает учебники на завтра, копирует информацию для очередного реферата. Завтра школьный бал, а у нее даже платья нет. И кавалера, похоже, тоже. На экране телефона высвечивается второе сообщение. «Сакура, ответь». Сакура всматривается в фотографию на аватарке, скользит взглядом по дьявольски красивому лицу. «Почему я, Саске? Чем тебе так приглянулась зануда-отличница, которую ты не замечал?». Сакура откладывает телефон в сторону, оставляя сообщение непрочитанным. В голове множество мыслей, но все – не о том. Не о главном. Ей нужно как-то разобраться, сделать так, чтобы сны перестали сниться. «Это же так просто», - внезапно догадывается Сакура. Она как-то связана с этими девушками – Мито и Канной, а Саске – с Индрой и Мадарой. Мадара его родственник, так, может, и Индра тоже? Но при чем здесь Ашура и Хаширама? Кто они? «Когда тебе удобно, ты принимаешь помощь Наруто, позволяешь себя провожать, тем самым давая надежду», - всплывает в голове дрожащий от ярости голос Ино. Наруто – это Ашура. Наруто – это Хаширама. И ее сны… В них она всегда любит одного, а выбирает другого. «Мне просто нужно сделать выбор. Выбрать одного», - решает Сакура. Вопрос: кого? В первых снах любовь Индры уничтожила ее. Потом сделала изменницей. Значит ли это, что… Сакура ложится на кровать, вытягивается по струнке. Сейчас она заснет, и ей приснится конец истории. Всего одна ночь, несколько часов, и она узнает, какой выбор сделала Мито. И какой выбор предстоит ей. Веки тяжелеют, дыхание становится ровным и размеренным. Сонная, с мокрыми дорожками слез на щеках, Сакура переворачивается на бок, вздрагивая, когда родители возвращаются домой. - Мито! Мадара окликает ее, идущую к водоему возле дома. Сакура медленно оборачивается, ощущая, как легкая ткань белого платья закручивается вокруг лодыжек. - Мадара, - церемонно кланяется она. Здесь небезопасно: вокруг полно слуг, и окна дома выходят прямо на пруд, поэтому Сакура держит дистанцию, сохраняя вежливое выражение лица. Мадара идет к ней навстречу размашистыми шагами, и его волосы треплет ветер. - Мито, - произносит он полным страсти голосом, но на лице сохраняется безразличная маска. – Так больше не может продолжаться… Я не могу смотреть на тебя, зная, что не могу прикоснуться. Просыпаться ночами, и думать, что ты лежишь где-то рядом, но не со мной, не могу выносить прикосновения чужих рук к тебе. Я не могу обладать тобой в полной мере, не могу назвать женой и даже любовницей – и это гложет меня, заставляет чувствовать вину перед другом, и в то же время яро желать его смерти! - Мадара, - срывается с губ Сакуры одно слово, а в глазах стоят непролитые слезы. – Что ты хочешь от меня? Разве могу я сделать хотя бы что-то, что облегчит твои муки? - Ты не должна ничего делать, Мито. Каждый раз я хочу убить тебя, лишь бы ты никому не принадлежала! - он подходит к ней ближе, чем дозволяют правила, пропускает между пальцем огненную прядь. – Но я сам должен нести ответственность за свои поступки и свою любовь. Просто знай… Мадара беззвучно шевелит губами, но Сакуре и не надо слышать, чтобы понять его. Он с сожалением отпускает прядь, и долго смотрит в бледное лицо чужой жены, затем разворачивается и уходит по склону вниз – в лес, туда, где они с Хаширамой охотятся каждый четверг. Ветер доносит до Сакуры простые до боли слова. Ani ohev otach… *** Брат ее мужа находит Сакуру возле пруда, всматривающуюся в зеркальную водную гладь. Грубо хватает за плечо, разворачивая к себе, и почти плюет ей в лицо: - Где он? Где Мадара? - Ушел в лес, - автоматически произносит Сакура, опустив глаза. Она знает Мадару – невозможность обладать тем, что он так жаждет, делает из него убийцу. И Хаширама не из тех, кто простит предательство друга. - Ты хоть соображаешь, что ты… Тобирама осекается на полуслове, смотрит на нее с чувством брезгливости. - Чертова шлюха! Он уходит так же быстро, как и Мадара до этого. Сакура провожает его взглядом, всматриваясь в резкие, порывистые движения, пропитанные болью и страхом за брата. Тобирама спешит, чтобы спасти Хашираму. Но Сакура знает, что его жизни ничего не грозит. Она знает, что чуть позже из леса вынесут тело, и она долго будет лить слезы у пруда, вспоминая темные глаза и растрепанные ветром черные волосы… *** - Ты опоздаешь, - сдергивает мать покрывало с Сакуры. – Ты вчера пила снотворное? - Нет, мама, - бурчит Сакура, приподнимаясь на кровати. – Не пила. Мне уже лучше, правда. - Я надеюсь. Не заставляй меня нервничать. И собирайся в школу. Живо! - Хорошо. В школе Сакура сразу же натыкается на Ино, но та отворачивается, демонстративно смотрит на стенд с объявлениями. Сакура ловит подругу за плечо, вынуждает повернуться к себе. - Слушай, Ино, - выдыхает Сакура. – Я была неправа вчера. Прости меня. - Да ладно тебе, толстолобая, - на лице Ино расцветает улыбка. – Я уже не дуюсь. И ты меня прости. Накричала на тебя… Это все из-за Сая и бала. Нервы, да еще и с платьем проблемы… Не влезаю, представляешь? А ты платье уже нашла? - Нет, - качает головой Сакура. - Так возьми мое, - предлагает Ино. – Мне все равно не влезть. Давай после школы ко мне, примеришь. Договорились? Сакура не успевает ответить: кто-то тоненько кричит «Драка! Там драка!», и толпа старшеклассников прижимает их к стене, прорываясь на выход. - Давайте быстрее, там Учиха дерется! – верещит в восторге какой-то парнишка, отталкивая Сакуру с дороги. Ино в испуге прикрывает ладошкой рот, хватаясь за руку подруги, и тянет ее к дверям. «Саске дерется? С кем?», - растерянно думает Сакура, пробираясь сквозь толпу. И видит их – в просвете между чьим-то плечом и шеей стоят Саске с Наруто. Кулаки у обоих сжаты до белых костяшек, у Узумаки рассечена бровь, а Саске вытирает струйку крови с подбородка. - Доигралась? – спрашивает у Сакуры Карин, появляясь из ниоткуда. – А я предупреждала.