***
Дом мистера Эндрюса... хотя, скорее, остатки дома из-за сильного пожара. Как же люди справляются с потерями? Ведь некоторые личности бывают такими хрупкими, словно стекло. Одно неловкое движение, и стекло разбивается на мелкие кусочки. А после мы не в силах представить себя счастливыми, если какие-то наши условия не соблюдены, просто не можем вообразить возможность счастливого существования без их выполнения. Ведь нас приучили ассоциировать счастье с этими условиями. И ситуации, в которых мы чувствуем себя настолько подавленными, опустошёнными и бессильными бывают абсолютно разные: от ненайденного последнего кусочка пазла, до потери дорогого нам человека. Вы только взгляните на океан человеческого горя, одиночества, страха, на всеобщее смятение, на раздирающие нас внутренние и внешние противоречия… И представьте, что у вас появился шанс от всего этого избавиться. Кто-то дарит вам возможность прекратить чудовищное разбазаривание энергии, здоровья и эмоции. Хотите ли вы получить такую возможность? Вообразите, что кто-то научил вас жить в мире с собой и окружающими, научил по-настоящему любить, но ценой собственной жизни. Как благородно… Но вы ведь всё равно не станете счастливым, только что потеряв человека. Пытаясь спасти одного, жертвуя собой, мы привязываемся к людям. К сожалению, их уход оставляет после себя пожирающую пустоту и неимоверную боль. Так, созданы ли эти люди, для того чтобы осчастливить нас, или же наоборот? Сердце сжалось, в памяти всё ещё остались его прикосновения. Варя лишилась семьи, друзей и парня, который ей не безразличен… Тогда потерянное — это цена? Остатки после пожара, которые, к счастью, не сгорели полностью, и часть их можно было восстановить. — Что это? — спросила она у самой себя, разглядывая письмо. — Дорогая Лиза Хеви Гредхард, товар успешно доставлен. "Жёлтые драконы" прекрасно справились с заданием, будьте уверены. Какова вероятность того, что человек сказал правду? К сожалению, простой уверенности, что это не ловушка, недостаточно. Стоит ли отправляться туда? Но ведь все улики чётко указывали на место преступления.***
Построенный из камня, темного серого камня, он был скрыт от любопытных глаз за суровыми горами. В этом доме находились люди, что были не в силах позаботиться о себе, люди, слышащие голоса. имеющие странные пугающие мысли и совершающие поступки, выходящие за рамки нормы. Их удерживали здесь силой. Попав сюда однажды, они уже не могли выйти. Две массивные двери со скрипом открылись. И колокольчики, весящие над дверью, громко зазвенели, оповещая медперсонал о приходе ребят. Обшарпанные стены, тусклый свет ламп, которые, казалось бы, вот-вот отключится от перенапряжения, зловещая тишина и бесконечные коридоры. По зданию разносились истошные крики, затем неразборчивые голоса зашипели, словно змеи. Стук чьих-то каблуков отдавался тяжёлым гулким эхом и становился всё громче и громче. — Добро пожаловать! — ребят встретила пожилая женщина. Её красивое лицо чуть нахмурилось, она внимательно осмотрела ребят своими проницательными голубыми глазами, умело скрывая толику отвращения во взгляде, и поджала губы: — Чем я могу вам помочь? — Видите ли, — Кира подошла ближе. — Мой отец захотел купить этот участок… Нам нужно поговорить с владельцем, — бесцеремонно шагнув вперёд, девушка оглядела помещение. Чувство страха ушло на второй план, ведь расследованию не должны мешать человеческие эмоции и чувства. — С прокуратурой шутки плохи, мадам, и вы должны это знать как никто другой. — Даже если так! — отрезала она. — Вы не имеете право заходить в мою больницу без моего согласия! — гневно произнесла женщина, следуя за Кирой. Ребята, игнорируя слова женщины, беспорядочно стали открывать палаты, нарушая покой душевнобольных. Женщина вызвала охрану. Вот только общая палата и маленький подарочек внутри повергло и шок не только ребят, но владелицу. Её губы дрогнули, а глаза расширились от удивления. Ребята из любопытства шагнули внутрь и не заметили, как женщина отошла назад, а дверь за ними закрылась на ключ. — Эй! — крикнула Маша. Она подбежала к двери, пытаясь её открыть, и дёрнула старую ручку настолько сильно, что она выпала. — Я не хотела… — Оставь её, — махнула рукой Варя. Её внимание привлекли документы и кассеты. Она принялась лихорадочно передирать бумаги, читая информацию о каждом пациенте. — Джек Адамсон… Майкл, Уильям! Наконец-то! Радуясь находке, Варя внимательно начала читать документ. Чем дальше она продвигалась, тем сильнее менялось выражение её лица. Каждое написанное предложение всё сильнее повергло в шок. Заметив выражение лица Вари, ребята присоединились к её обыску. Каждый пациент здесь пережил немалое. Вновь послышались жуткие крики. Жалобные крики пациентов пробирали до костей, ведь ребята знали и понимали, что происходит. Что только не делали с пациентами в этой больнице… Выкинув документы, Варя приблизилась к коробке с кассетами. Вытирая пыль с надписей, она также искала знакомое имя. Вставив кассету, девушка вытерла старый монитор. Видео тут же включилось. — Пациент 00005. Уильям Джонс. Шестнадцать полных лет, — послышался громкий женский голос. — Побочные эффекты от принятия лекарств: отросшие волосы и хриплый голос, кровь из глаз, — изображение с пациентом приблизилось. Из-за отросших волос невозможно было увидеть лицо Уилла. — Итак, Уилл, ты ведь понимаешь, что взрыв в школе не единственная причина, почему ты здесь? — Я Уильям Джонс, — парень поднял голову. — Я здесь из-за того, что слышу голос своей мёртвой девушки, — эти слова давались ему с трудом. — Расскажи о ней. — прошептала женщина. — Она моя семья, настоящая, — Варя сжала губы, она понимала его. — Она сильная. Никогда не думала о самоубийстве. Удача никогда не оставляла её. Она ценила свою жизнь. Она моя поддержка и опора. Была ею, — кассета крутилась и крутилась, вид парня ухудшался, его кожа побледнела, руки посинели, голос становился едва слышным, вдруг он начал давиться кровью. — Ты пытался сбежать, — от нежного голоса женщины не осталось и следа. Его пристегнули к столу, и после этого закрылась дверь, парень успел подмигнуть и сказать уходящим санитарам: «Вы поплатитесь за это, вороные». Вдруг кассета прервалась. — Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина. Из-под челки виднелись глаза, истекающие кровью, взгляд парня вгонял в ужас. — Я чувствую себя лучше, — ответил он.***
Честно говоря, после просмотра кассеты ребята пребывали в смятении. Увиденное ими невозможно стереть из памяти. Как бы они не старались, но этот кошмар теперь будет не раз появляться во снах. К сожалению, в психбольнице находились душевно больные не только пациенты, но и владельцы. — Откройте! — кричала Маша, плечом пытаясь проломить дверь. Как бы ненадежно выглядела дверь, сломать её никак не выходило. Увидев старания ребят, Кира достала из кармана скрепку и распрямила её. Затем она засунула один конец скрепки в замок и принялась осторожно вращать ее. — Не способен выломать дверь, так взломай замок. — Впечатляет, — прошептал Артём. Он видел по телевизору, как взламывают замки, но чувства при просмотре киношных сцен не сравнится с тем трепетом, который испытываешь, наблюдая за подобным в реальности. Варя лишь фыркнула, вспоминая опыт Влада. Злосчастная дверь открылась со скрипом, раздражая слух. Вдруг Артём почувствовал головокружение, деревянный потолок завертелся. Вся комната пошла кругом. Артём попытался ухватиться за дверь, но промахнулся и полетел спиной вниз. Через секунду он бы уже лежал на полу, но почему-то не почувствовал этого, он не почувствовал ничего кроме тошноты. Перед глазами поплыли мутные силуэты людей,он услышал крик Киры. Неизвестный запах заполнил комнату...***
Это было неправильно, все неправильно. Уильям находился в неправильном месте. Произошла какая-то ошибка. Он не должен был находиться здесь, он заслужил не это. Он не сумасшедший, нет. Тогда почему его приковали к стене? Он боролся, пока на запястьях под наручниками не появилась кровь. — Помогите! — кричал он, но его голос срывался на шёпот. Комната изменилась. Теперь Уильям лежал на столе, одетый в халат. В двери щёлкнула замочная скважина, и вошел официант в белой форме очках, он толкал перед собой тележку. На тележке возвышалась серебряная крышка-купол, и Уильям слышал, как под ней дребезжало что-то, возможно столовое серебро. — Ваш обед, сэр, — сказал официант, поднимая крышку. "Обед" состоял из скальпеля, зажима и иглы для подкожных инъекций. Уилл посмотрел на него, и лицо официанта изменилось. Теперь на нём были белый медицинский халат и хирургическая маска. Но хуже всего то, что под бровями у него виднелись черные впадины, словно кто-то выцарапал ему глаза. Доктор потянулся за инструментами и произнёс спокойным голосом: — Не волнуйся, Уильям Джонс. Я здесь для того, чтобы позаботиться о тебе.***
Сердце бешено колотилось, Артём сел на кровати. Глаза медленно привыкали к темноте. Он находился в неизвестной комнате. Здесь не было ни ребят, ни медсестры, в комнате не было никого кроме него и мужчины в капюшоне, неподвижно стоявшего возле его кровати и наблюдавшего за ним. Секунда. Артём вновь открыв глаза, а мужчина тут же бесследно исчез. Парень протёр глаза и часто-часто заморгал. Вот только как бы он ни старался, его местонахождения не менялось Он дёрнул рукой, а после, зашипев, взглянул на неё. Вены на руке набухли, словно кровь перестала правильно течь. Привычные синего и зелёного цвета вены приобрели черный оттенок. Артём подумал, возможно это галлюцинация, побочные эффекты каких-либо препаратов. Мало ли чем его напичкали, пока он находился без сознания. Лампочка в комнате сверхъестественным образом зажглась. Только сейчас Артём смог осмотреть помещение. Оглянувшись, он заметил зеркало в полный рост. Кроме кровати и зеркала никаких предметов в комнате не наблюдалось. Встав с кровати, парень ближе подошёл к зеркалу, а после, увидев себя, ужаснулся. Артём не мог понять, сами ли вены черного цвета или же кровь? Он коснулся руки, но даже малейшие движения причиняли сильную боль. Что уж говорить о касаниях? Тело пронзила ужасная боль и судороги. Парень ухватился за живот, падая на пол. Его чувствительность к любым движениям позволила боли усилится. Виски пульсировали, в какой-то момент Артём начал задыхаться. Тело будто обдало разрядом тока, он не хотел умирать, но предсмертный страх уже охватил его. За считанные секунды чёрные вены превратились в привычные сине-зелёные, вот только это было началом. Артём ощутил некое облегчение. Вот только встать он не мог. Тело всё ещё болело, а голова кружилась. Пересилив себя, Артём попытался встать, но резко начал задыхаться. Он начал кряхтеть и давится кровью. Выплюнув чёрную кровь, Артем заметил как дверь в комнату открылась, и вошла женщина в белом халате. Парень принял её за медсестру. Пару мгновений она рассматривала его, как историк в музее древнюю вазу, подлинность которой была под сомнением. Потом обворожительно, но как-то неестественно улыбнулась: — Брось этот цирк, ты не выживешь. — она держала в руках блокнот, её разочарованный взгляд прошёлся по полу, и естественно, остановился на чёрном пятне крови на полу. — Надо же, ты смог остановить разрушение клеток. Даже если так, это лишь первая стадия. — Зачем? — еле слышно спросил он. — Даже перед смертью вы такие любопытные! — её хихиканье резало слух. — Лучше расскажу, что тебя ждёт. Постепенно кровь перестанет течь в сердце, невыносимый звук начнёт пронзать твои уши, и твои перепонки лопнут, после начнёшь задыхаться от недостатка кислорода, а потом адские судороги, может, захлебнёшься кровью… Смотря как твой организм отреагирует на этот препарат. Перспектива смерти не радовала Артёма, да и кого она могла оборудовать? Как только дверь закрылась, невыносимый крик боли оглушил его. И это был его крик.***
Очнувшись, ребята огляделись. Всё было бы в порядке, вот только Артем куда-то исчез. Он не мог уйти, поскольку не знал здесь ничего, и это пугало. Чем дольше они тут находились, тем больше создавалось ощущение, будто этот дом наблюдает за ними. Кира вздрогнула, невольно представив, как чувствовали себя пациенты, которых когда-то помещали в эту психушку. Знали ли они? Ощущал ли кто-нибудь из них подобную панику, или они были слишком больны, чтобы осознать это? Она покачала головой. Сейчас важно было найти Артёма. Встав с пола и отряхнув невидимую пыль, девушка вновь оглянулась. Ребята последовал её примеру, а после направились… Никто не знал, куда идти и что их ждёт. Слепо веря интуиции, ребята не заметили, как вошли в общую палату, и тут же противный запах крови ударил в нос. — В-вы тоже это видите? — заикаясь спросила Маша. Она ухватилась за Вика, дабы не упасть. Варя шумно сглотнула. Одиннадцать детей, их повесили на потолке, словно декор. Глаза детей были вырезаны, а на их лбах красовались буквы, составляя слово. Они ведь совсем не имели отношения к остальным жертвам… Так почему? Варя мотала головой, не принимая действительность, ей всё не верилось, что это мог сделать её брат, ей просто не хотелось верить. — Слово… но где первая буква? — спросила Кира. — Неужели… Первая жертва где-то тут?! — Нет, — Варя задрожала. — Пауль был первой жертвой. У него на ключицах был шрам в форме буквы «П». Наконец всё стало ясно. Причина, по которой мать Варвары и убийца хотели, чтобы ребята отправились сюда. Месть Психбольнице. С самого начала убийца тонко намекал на психбольницу. Здесь всё и началось. — Они ведь совсем маленькие, — ноги не держали Машу, на глазах наворачивались слёзы. Варя пыталась понять брата, пыталась понять, что сподвигло его на такие ужасающие злодеяния. Тщетно. Маша встала и выбежала из палаты. Ещё совсем чуть-чуть, и её обед вырвался бы наружу. Следом за ней выбежал Вик, его обеспокоенный взгляд прошёлся по комнате, в которую они слепо забежали. — Нам нужно вернуться! — Нет! Только не туда! Девушка мотала головой, истерика накатывала волной. Лишь на секунду закрывая глаза, Маша вновь вспоминала умерших детей. Наклонившись к девушке, Вик заметил ручку двери. Недолго думая, он дёрнул её, открывая вид на длинные лестницы, ведущие в неизвестность. Пара переглянулась, неимоверно глупо ступать туда, тем более зная, что происходит в этой больнице для душевнобольных. Но туда тянуло словно магнитом. Ребята взялись за руки, решив всё же спуститься. Возможно, они смогут найти там что-то, что объяснит все происходящие здесь ужасы. Они оглянулись проверить: нет ли за ними хвоста. Ступая по ступенькам в самый низ, они вдруг услышали крики. Чем дальше ребята, тем отчётливее их слышали. Наконец, когда они спустились, увидели оборудование. — Лаборатория?! — удивлено воскликнула Маша. Она начала разглядывать технику. — Смотри! Что это?! — девушка указала на предмет, в котором находилась неизвестная жидкость. — Похоже на азотную смесь! — с таким же нескрываемым удивлением ответил Вик. — Клапан давления, азотный сердечник и теплозащита! — поочередно показывал он. — Если так… Примерно в каждой холодильной камере содержится семьдесят пять литров жидкой азотной смеси! Этого достаточно, чтобы заморозить любой организм на двести лет! — Вик указал на середину. — А это зона холода, в отделениях вокруг этой зоны содержится воздушный поток. — Ты думаешь… Что они уже кого-то заморозили? — девушка ужаснулась. От этого места веяло ужасом. — Я не знаю, но глянь туда! — Вик указал на одну и камер, в которой находился парень. Ребята подошли ближе и узнали в нём Артёма. От вида его кровь стыла в жилах. Он кричал, уши истекали черной кровью, он пытался встать, но каждая попытка причиняла ужасную боль. Он корчился, сжимал кулаки, надеясь вытерпеть это всё и вырваться. Маша подбежала к камере и начала колотить по стеклу, пытаясь разбить его. — Ничего не выйдет, — услышали они противный и, к огромному сожалению, уже знакомый голос. Её радостное лицо вызывало недоумение. — Вы все в сборе! Вик и Машей оглянулись и увидели Варю с Кирой.***
Кира застыла словно статуя. Осознание накрыло её с головой, утягивая в пучину безнадежности. Ей резко стало нечем дышать, будто весь кислород выкачали из лёгких, не оставив и спасительного грамма, не дав надежды на выживание. Артём умирает… Причем в страшных муках. Один лишь его крик, отдавался эхом в голове, пронзая сердце Киры. Она подбежала к камере, начиная беспорядочно барабанить стекло из последних сил, роняя солёные слёзы. Минута. Артём перестал кричать, перестал сопротивляться. Он умер?.. Грудную клетку сдавило стальными тисками, а в сердце будто вонзили раскалённые прутья, да так, что кровь перестала наполнять вены, сосуды внезапно опустели, словно у мертвеца, слиплись и перестали выполнять свои функции. Кира обездвижено соскользнула по стеклу вниз с характерным противным скрипом, не в силах принять тот факт его смерти... Нет, он взял передышку, чтобы вновь встать! Ему есть ради чего жить! Ей хотелось, чтобы это оказалось кошмаром и растворилось в ночи, так хотелось... Но нет, всё происходило на самом деле. — Зачем? — обессиленно спросила она, продолжая захлёбываться слезами. — Ради науки! — она воодушевленно встала с кресла. — Что здесь происходит? И главное зачем! Теперь вы не сможете отвертеться. Либо вы рассказываете, либо мы пойдем судиться, не очень хотелось бы, чтобы на вас повесили убийства одиннадцати детей. Женщина в ответ лишь усмехнулась. — Мисс Гредхард… Юная одарённая девушка. Она отучилась в нескольких штатах, привезла с собой несколько десятков химиков. Построила это место с нуля, прикрывая местом для душевнобольных. Наши дела шли вверх! Пока не произошёл взрыв в школе. Продукты подорожали, и она воспользовалась этим… Мы пустили слух, что всем нужна психологическая профилактика, абсолютно бесплатная. И сколько же бездумных идиотов купились на это... Родители отдавали детей безоговорочно, одного за другим, у нас появилось много материала. Но, к сожалению или же к счастью, не каждый организм способен выдержать подобные эксперименты! — она указала на Артёма. — Многие умирали… Лишь единицы смогли выжить. Мы вели отчёты, делали записи, ведь это было важно для запечатления прогресса эксперимента, и всё было хорошо, пока Уильям Джонс и его друзья не сбежали. Он убил Гредхард. Хотя я, наверное, должна благодарить его, а не винить, ведь с его помощью я приняла бразды правления, — она снова усмехнулась. — Убивают всех, кто связан с ней! — ответила Варя, вспоминая слова Пауля. — Что насчёт Джастина, Лоры, Эндрюса? Пауля? Детей?! — Джастин, Лора наркоторговцы, именно они доставляли сюда товары. Эндрюс дилер, он снабжал весь город. А Пуль был любовником Гредхард, — Варя поморщилась. — Дети — расходный материал, — всплеснула женщина руками. — Уилл знал, что над ними будут проводиться экскременты похуже этих. — Вы сумасшедшая! — крикнула Маша. — Все мы сумасшедшие, а теперь убирайтесь! Оставлять такое ребята не могли, но и остаться тоже...***
Каково это… Вновь встретиться с тем, кто безжалостно убивает людей. Вновь почувствовать адреналин и страх за свою жизнь. Перед ребятами был лишь кровавый туман, а целью убийцы было пролить как можно больше крови, чтобы отомстить миру за то, как жестоко он с ним обошёлся. Рубить и резать… Рубить… Резать… Он не слышал криков ужаса и боли, не слышал мольбы о пощаде, не видел, как кровь сочилась из многочисленных ран несчастного путника. Нежданная смерть той, что должна была остаться в живых. У маньяка снова забрали шанс открыть свою душу. Он не мог этого выдержать. И он резал. Он каждого на своём пути встречал ударами лезвия. Человек с ножом резал жертвам вены, выкалывал глаза, потрошил заживо всякого, кто оказывался на пути… Самое худшее во всей этой и так не радужной ситуации то, что в эту ловушку их привёл Влад. Он покорно опустив голову, находился сзади Уилла. В руках у убийцы был пистолет. Неожиданно. Слишком просто что ли. Он сжал рукоять. Варя уже прикрыла глаза, готовясь к смерти… Но ничего не произошло. Она открыла глаза, встречаясь с голубыми глазами напротив. Влад закрыл ее собой. Принял пулю вместо нее. И теперь Варвара осознала, что шансов на разлом брони возлюбленного у неё ровно столько же, сколько и шансов на то, что весь этот сумеречный кошмар в один миг окажется сном. Больным, кровавым, но всё равно только лишь сном. Оттого ногтями она царапала собственную кожу... Страх потери, граничащий с животным безумием. Варя не знала, откуда взять силы, чтобы его побороть. — Ты знаешь, отчего порой самые обычные люди превращаются в чудовищ? — произнёс мужчина, вскидывая одну ладонь к своей груди, серебряный медальон, висящий на неё, поблескивал в полумраке. — Отчего они совершают все эти мерзкие преступления? Варя уже знала ответ, но Уильям всё равно произнёс его вслух. Она сжала руки в кулаки до боли. Короткие ногти оставляли на ладонях свежие борозды, а в ушах прозвенела такая сладкая и одновременно горькая причина всех самых печальных трагедий: любовь. Убийца снял капюшон, наконец показывая лицо. Варя часто захлопала глазами от неожиданности, выкрикивая: — Александр?!