***
От запаха пота и мочи меня начало выворачивать наизнанку. Машина наконец затормозила. Я услышал за железной стеной шаги, какой-то шелест и чей-то голос. Через пару секунд замок на двери нашего кузова начали открывать и перед нами в свете пасмурного солнца предстал силуэт девушки в белом. Я накрыл глаза ладонью, чтобы рассмотреть ее. Очень красивая, обаятельная и нежная. Ей хотелось довериться с первого взгляда. Она смахнула со своих сапфировых глаз каштановую прядь, выбившуюся из-под чепчика, и улыбнулась нам. Голос был таким же приятным, как она сама. — Доброе утро, дети. Слава нашему великому Вождю, что нам удалось с вами встретиться! «Ну вот ты все и испортила», — подумал я про себя. — Давайте, выползайте, у нас ещё много дел! Военные начали подгонять нас. Я прижал к груди рюкзак и быстро вылез из кузова, и тут же остановился. Вдоль дороги коридором стояло огромное количество домов неугодных, разбитых по секторам. Они были повсюду, серые, холодные, устрашающие. Обернувшись, картина не поменялась. Впереди лишь виднелся железный забор с КПП и военными. Я выдохнул и попытался представить, сколько же детей здесь держат. Тысячи? Сотни тысяч? По статистике здоровыми до совершеннолетия выходят лишь 1 на 300 человек, и я явно не в конце. — Хэмсфорт, вам нужно отдельное приглашение? — Щётка над губой подошла ко мне вплотную. Я заметил, что он приложил руку к автомату. — Хотите меня убить? Сделайте милость, — я посмотрел прямо ему в глаза, не обращая внимания на то, что он был значительно выше меня. — Так-так-так, успокойтесь, пожалуйста! — Медсестра раздвинула нас, но мы продолжали сверлить друг друга взглядом. Шестерки закрыли «буханку» на замок и свистнул щетке над губой, чтобы тот сел в машину. — Слава Вождю, господин Хэмсфорт. Благодарите его за то, что Вы до сих пор живы. Надеюсь, Ваша душа найдет здесь упокоение. — Он отрапортовал медсестре и сел в машину. Я никогда ещё не чувствовал себя таким злым, мне хотелось избить этого военного до смерти! — Деннис Хэмсфорт. — Нежный голос вырвал меня из прекрасных мыслей о том, как я побеждаю этого урода в честном бою. Медсестра вела пальцем по списку на планшетке. — За Ваше поведение Вы с самого приезда лишаетесь некоторых привилегий, которые есть у новоприбывших, в том числе сегодняшней еды. Если Вы и дальше будете вести себя неподобающе, нам придется отослать Вас в место куда похуже нашего корпуса. — Она очень мило улыбнулась, и эта улыбка была настолько фальшивой, что меня начало подташнивать. — Вам все ясно? — Мне все ясно, мэм. — Слава Вождю, господин Хэмсфорт! — Слава… Вождю, — я еле выдавил это из себя. Медсестра крутанулась на каблуках и подошла к другим детям. Их, кстати, осталось всего трое. Я думал, что вся «буханка» едет лишь в один дом, а оказалось, что нас разбрасывают по корпусам. Со мной был тот парень без руки, очень худой, с большой головой и пышной шевелюрой. Он был плохо одет: все время падающие штаны, которые он старался подтягивать при каждом удобном моменте, большого размера толстовка с порванным карманом, поношенные кроссовки. Взгляд был печальным, я бы сказал разбитым. В отличие от меня, у него совершенно нет никаких шансов вернуться живым домой. Второй маленький мальчик лет семи. У него был растерянный вид, он явно не понимал, куда его привезли. В его изумрудных больших глазах читался страх, он пытался хоть в ком-то увидеть поддержку или сострадание. Мальчик был очень бледный, с красными пятнами на щеках. Из-за стресса, он начал очень часто дышать, и я услышал знакомую мне хрипоту. И третьей была девушка примерно моего возраста, с длинными черными косами. Она выглядела весьма здоровой, возможно, болезнь где-то внутри потихоньку ее убивает. Медсестра проверила свой список, посмотрела на нас и указала идти за ней через железные ворота. Я подошёл к мальчику и потрепал его по медным волосам. — Хей, все в порядке? Тебя как зовут? — Я постарался улыбнуться, хоть обстановка и не располагала к этому. Мальчик своими маленькими ручками перебирал вязку на свитере и смотрел на меня, хлопая ресницами. Я на всякий случай подождал несколько секунд и повторил свой вопрос, но ответа так и не получил. — Он глухонемой, Деннис. — Медсестра обратила ко мне свое лицо. — Его зовут Алан. Мы дошли до входных дверей, у которых стояло двое военных с автоматами и зашли внутрь. Абсолютно невзрачная обстановка, удушающие стены, чувство угнетения и запустения накрывают сразу же с первого взгляда. Большой коридор в форме креста, посередине которого стояла доска объявлений и лестница на следующие этажи. Небольшое количество детей разных возрастов, с разными недугами, выходили из дверей слева, справа и спереди. Все они выглядели печально, удача явно обошла их стороной сегодня. Медсестра обернулась к нам и обворожительно улыбнулась. Она раскинула руки, дабы показать величие этого здания. — Добро пожаловать в ваш новый дом! — Можно сразу же убиться? — у девушки с косами был гнусавый голос. — Полнейшее дерьмо. Улыбка с лица медсестры медленно сползла. Она выпрямилась, подозвала к себе военного, что стоял у лестницы, шепнула ему что-то на ухо, и тот, выполняя данное ему поручение, взял девушку за руку и повел в белую дверь справа. — Что происходит? Куда вы меня тащите? — Она пыталась вырваться, но военный держал ее очень крепко. — Я требую объяснений! Черт побери, да вы знаете, кто мои родители?! Вас всех засу… — ее речь прервалась от приклада автомата, прямо на наших глазах. Прямо на глазах Алана. Через секунду тело скрылось за белой дверью. — Не стоит сквернословить, это может плохо кончиться. — Что с ней будет? — Вы скоро узнаете, — медсестра посмотрела на меня и устрашающе улыбнулась. По всему телу от этого взгляда прошла дрожь. Но не успев я сообразить, ее лицо тут же приняло обычный приветливый вид. — Что ж, пора вам обрести своих наставников. К каждому из вас будет прикреплен ребенок, который живёт в этом Доме уже достаточное количество лет. Он расскажет вам все, что вас интересует, и всю актуальную информацию на сегодняшний день. Это может быть любой ребенок, любого возраста, любого пола, с любым недугом. За дискриминацию в Доме строго наказывают, поэтому подумайте прежде, чем что-то делать. Она повернулась в сторону левой двери и указала идти за ней. Я взял Алана за руку и повел его рядом с собой. Мы скрылись за большой дверью и предстали перед коридором с окном впереди. Слева и справа находилось большое количество кабинетов с надписями. Медсестра повела нас в «Отдел распределения». Он был похож на обычный офисный кабинет со столами и всякими бумажками, только на стульях сидели не взрослые, а дети. Пока я осматривался, медсестра кого-то к себе подозвала. — Малька, я отдаю тебе на попечительство господина Хэмсфорта. Сразу предупреждаю, он избавлен от привилегий новоприбывшего, поэтому не забудь надеть на него браслет. Я повернул голову на ее голос и тут же заметил ярко голубые волосы, забранные в хвост. Это была низкая худая девушка моего возраста, с маленьким курносым носом и большими голубыми глазами. — Я все поняла, миссис Уотерс. Браслет всенепременно будет надет, — она утверждающе кивнула ей. — Кому отдадут Алана? — Я встрял в их любезный разговор. Малька с ноткой паники взглянула на меня, потом перевела его на медсестру, пытаясь разглядеть изменения в ее лице. Видимо, они начались, и девушка взяла разговор в свои бразды правления. — Алана отдадут квалифицированному специалисту, об этом можете не беспокоиться, господин Хэмсфорт. Казалось, ответ Мальки успокоил нарастающий гнев внутри медсестры, та улыбнулась, взяла руку Алана из моей и повела его к другой медсестре, что сидела в углу. Синеволоска взяла меня за рукав и потянула за собой, в противоположный угол, за самый дальний стол. — Никогда не пререкайся с Лисой, — она сделала резкий выпад в мою сторону с красным браслетом и одела его на мою руку. — С кем не пререкаться? — решил уточнить у нее я. — С Лисой, Деннис Хэмсфорт. Это та медсестра, которая тебя встречала, волк в овечьей шкуре. Зато ты можешь точно верить Жабе. Она здесь самая главная. Та скажет всю правду о тебе в лицо, при всех, не стесняясь. Вот её я люблю. Если честно, меня совершенно не интересовали ее рассказы и уж тем более я не нуждался в ее наставлениях. Браслет на руке немного сдавливал запястье. Я бы мог легко разрезать его, но оглядевшись, нигде не увидел ножниц или намека на что-то острое. — Что же ты такое сделал, что заслужил наказание? — Малька скрестила руки на груди и строго посмотрела на меня. — Я возразил военному, что привез меня сюда. Ее взгляд тут же сменился, она очень удивилась. А через секунду заулыбалась. — Ничего себе, давно не встречала таких храбрых! Надо тебя кое с кем познакомить. И тут же схватила меня под руку и повела обратно в крестовой коридор, в самую большую дверь.Малька
21 апреля 2020 г. в 16:47
Дверь «буханки» открылась, и в свете дня я увидел внутри сидящих других детей со своими недугами. Сержанты усадили меня на свободное место рядом с мальчиком, у которого не было руки, и закрыли нас на замок. В основном здесь были подростки, несколько малышей и один младенец на руках медсестры. Он ещё даже не научился говорить, но уже успел провиниться перед страной.
Я смотрел через маленькое окошко на проезжающие дома, пытался зацепиться хоть за один взгляд, но хватался лишь за пустоту. Люди тихо шли, опустив головы вниз. Бредя в своих раздумьях и переживаниях, им не было дела до нас. На конце улицы только одна пожилая женщина с сожалением посмотрела на нашу машину и покрестила рукой. Итак, в городе, полном людей, оказался лишь один человек.