Дом неугодных детей

      Мы вошли в просторный зал с высокими потолками. Повсюду здесь стояли столики, за которыми сидели дети, слева были прилавки с едой и женщины в белых костюмах. Сверху свисали кованые лампы, но в них не было надобности из-за крупных панорамных окон во всю стену, которые открывали вид на задний двор с площадкой для убийства. Наверное, специально именно здесь сделали столовую, чтобы вид был напоминанием о том, что эта еда может быть последней в их жизни. Маленькие дети хоть и смотрели в окно, но ещё не совсем понимали, что это за площадка с железными сиденьями. А подростки уже перестали обращать на нее внимание. Малька помахала кому-то в дальнем углу, взяла меня под руку и повела к знакомым. Я осматривался, иногда всматривался в глаза другим, они все без исключения были полны печали и смирения.       — Я притащила к нам свежую кровь! — Малька зашипела, словно вампир и засмеялась. — Знакомьтесь, Деннис Хэмсфорт. Новенький парень с характером, которого лишили привилегий новоприбывшего, — она потормошила мою руку, обращая внимание на красный браслет.       — Очень приятно познакомиться, Деннис Хэмсфорт. Меня зовут Уильям Бишоп, но можешь звать меня Поэтом.       Мы пожали друг другу руки. Я хочу сделать акцент на «рыжести» Поэта, до встречи с ним я считал себя самым рыжим человеком, но он превзошел меня по насыщенности. Кудрявая копна волос, навалившаяся на светло-карие глаза. Вся его кожа была покрыта веснушками, я заметил их даже на груди за полураскрытой белой рубашкой, которая явно была ему не по размеру. Он постоянно оттягивал рукава, и без того загнутые на несколько слоев ближе к локтю. На самом деле, он действительно со стороны походил на поэта, ему только не хватало блокнота с пером и сигары в зубах.       — А почему Поэт?       — Потому что Уильям умеет красиво выражать свои мысли и иногда драматизирует. Поэт, в общем. — Малька пожала плечами.       — Это прозвище дала мне Малька, когда мы впервые с ней встретились. Я никогда не настаивал на своем имени, хоть оно мне и нравится, но быть Поэтом... это звучит гордо. — Он мягко улыбнулся и отпил чай из кружки.       — Ты всегда им был, просто в тебе никто не видел потенциал! — Малька отобрала у него кружку, села рядом и жестом приказала сесть мне.       — Интересно послушать твою историю жизни, Деннис Хэмсфорт.       — Да хватит называть его по имени и фамилии, Поэт! Словно к нему всегда и везде так обращаются.       Малька с грохотом поставила кружку на стол, и капельки чая вылились за бортики. Я почувствовал напряжение, повисшее в воздухе. Уильям хотел ей что-то возразить, но уже через секунду синеволоска замахала кому-то в дверях. Я обернулся, там стоял темноволосый худощавый парень в черном свитере. Чем ближе он подходил, тем лучше я мог его разглядеть. И когда он был уже близко, я увидел, что половина его лица была белая, и глаз был белым, и пряди волос были белыми. Он пожал руку Поэту, обнял Мальку и сел рядом.       — Выглядишь печальным, друг. Что-то случилось? — Поэт придвинул к нему чашку, из которой успел попить уже даже я.       — Я был у врача. Он сказал, что эта хрень продолжает пожирать мое тело. Это дерьмо добьет меня раньше совершеннолетия. Сука, я надеялся, что умру вместе с вами!       — А... что это такое?       Парень резко обратил ко мне свое лицо, сдвинул брови и ткнул в меня пальцем.       — Это кто?       Малька опешила.       — Ты только не нервничай, это новенький.       — Его имя Деннис Хэмсфорт, — очень почтительно сказал Поэт.       — Его лишили привилегий новоприбывшего, потому что он сцепился с военным. Я решила, что он может вступить в нашу компанию. — Малька взглянула на рыжего, словно искала в нем спасение. Тот сразу подхватил.       — Красивое число пять, Чед. Нас будет пятеро, только представь: на смертном одре мы займем весь первый ряд, — он обножил свои ровные зубы и засмеялся. Малька закрыла глаза ладонью, выдохнула и отобрала кружку у темноволосого. Тот сидел, молча смотря на своих друзей. Мне кажется, Поэт все испортил и меня сейчас выгонят. Я от его слов хотел провалиться сквозь землю.       — Где ты чай взял? — после продолжительной паузы, спросил темноволосый. Я услышал, как облегчённо выдохнула Малька.       — Я нашел в сборнике стихов талон, решил его использовать. Обожаю пить чай ранним утром, заряжает энергией на весь день! — Поэт подмигнул мне и отпил манящий отвар.       — А кто пятый? — решил уточнить я.       — Прекрасной души человек, отличный друг и просто хороший парень, — тут же ответил Поэт, словно всегда готовый к этому вопросу.       — А где он, кстати? — Малька крутила голову то к рыжему, то к темноволосому. Откликнулся последний.       — На охоте. Вернётся вечером. Так, меня начинает раздражать это недопонимание. Ты можешь хоть что-то о себе рассказать? — Чед скрестил руки на груди и обратил ко мне свое двойное лицо. Поэт подставил ладони под подбородок и внимательно стал на меня смотреть. Малька повисла у него на плече и также посмотрела на меня. Я сглотнул.       — Даже не знаю, с чего начать…       — О своем детстве. — Предложил Поэт, мечтательно вздыхая и видимо вспоминая свое.       — Подростковый период: девочки, сигареты, алкоголь! — Выкрикнула Малька.       — Про болезнь расскажи хотя бы, — буркнул Чед.       Я немного подумал.       — У меня рак лёгких первой степени. Мой отец лично проследил за тем, чтобы меня забрали военные в Дом Неугодных.       — Черт, паршиво. — Малька опустила уголки губ. — Этот мудак тебя не достоин. Я посмотрю на его лицо, когда ты выйдешь отсюда здоровым.       — Ты думаешь, он сможет выздороветь? — тут же спросил Поэт.       — Конечно! У него всего лишь первая степень. Только попробуй не выздороветь, понял? — Малька грозно посмотрела на меня и навела палец, а потом провела им по шее, словно режет ее.       — В отличие от нас, у тебя есть шанс, Деннис Хэмсфорт.       — Но ты выглядишь вполне здоровым, Поэт. Что с тобой не так? — Я действительно не видел в нем ничего страшного.       — Его веснушки, Ден. Врачи говорят, что это болезнь. Их не должно быть так много и уж тем более по всему телу. Хотя, мне они очень нравятся! — Малька потерлась носом о нос Поэта.       — То есть, — Чед придвинулся ко мне ближе, — твой отец сдал тебя? Собственного сына?       Я смотрел в его глаза, в черный и белый и мне становилось не по себе. Он прищурился, но лишь правой стороной.       — Боже, не обращай внимания на мою левую часть лица, она полностью парализована.       — А к-как это произошло?       Чед облокотился на спинку стула и закинул ноги на стол.       — Да соседские мальчишки избили меня чуть ли не досмерти, когда мне было тринадцать лет. В голове что-то не то задели, и в левой части тела начала отмирать кожа. Моя половина лица, часть плеча и немного шеи, — он поднял подбородок, чтобы показать небольшой белый участок. — И с тех пор я здесь.       — А точнее, сначала мы жили с ним в другом корпусе, — в разговор включился Поэт. — В месте, похуже этого. Но потом нас перевели сюда за хорошее поведение.       Чай наконец был допит, последний глоток остался за Малькой. Она поставила кружку на стол и сладко причмокнула. Через секунду ее глаза распахнулись.       — Идём, мне ещё столько всего нужно тебе показать!       И снова без предупреждения она схватила меня за руку и повела за собой.