Чары и месть, отвага и честь

Хоть Джафар давно уже отправился в царство Морфея, его зять до сих пор еще бодрствовал — сидел в саду на скамейке, испепеляя взглядом своего неожиданно обретенного отца и упрямо молча. Кассим же, в свою очередь, сам был без понятия, что ему делать и как вести себя со старшим сыном, который уже был молодым мужчиной и имел своих детей. Младший практически сразу признал его, а вот что делать со вторым? — Для чего ты пришел сюда? — наконец нарушил молчание молодой чародей, и прежде чем ему ответили, заговорил сам: — Хотя можешь не говорить. Я сам обо всем знаю. Ты явился на территорию султанского дворца не ко мне, а чтобы наконец раздобыть Руку Мидаса! Ты совершенно не изменился! Тебя жизнь вообще ничему не учит! Ты — отвратительный отец, и я никогда не буду таким, как ты! — Но я же уже все объяснил... — Это тебя никак не оправдывает. А еще ты любишь Аладдина куда больше, чем меня! — Не говори таких глупостей, прошу тебя! — Точно, не говори таких глупостей! Только так ты сейчас и можешь сказать, да? Я поначалу, когда узнал о своем кровном родстве с бывшим вором, решил, что тебе было в равной степени наплевать как на меня, так и на моего младшего брата! — Это совершенно не так! — Но теперь я вижу, что все-таки о нем ты пекся больше, нежели обо мне! Ты ему хотя бы свой именной кинжал оставил — на память о себе, непутевом родителе, а что я от тебя получил? Да ничего! Дулю с маком! — Если я сказал тебе не говорить глупостей, то это означает не то, что это все, что я способен сейчас изречь. Как ты видишь, я могу произнести много чего еще. — То есть, ты хочешь сказать, что я несправедлив по отношению к тебе? — Не совсем справедлив, если быть более точным. — Ну что ж, позволю тебе попробовать убедить меня в этом. Дерзай. — Я наделил твою маму ребенком еще до того, как исчезли моя жена и первенец. Мне хотелось, чтобы хоть один человек на этом свете был ибн Кассим, и потому судьба меня и связала с твоей родительницей, которая была дальней родственницей черного мага Дестана, который после взрастил тебя в память о ней. — А почему ты в Аграбу пришел и увидел, что твоей супруги и отпрыска нет, а ко мне на родину — нет? — В страну Черных Песков я тоже являлся, однако моя любовница прогнала меня и не позволила мне видеться с нашим сыном, после я повстречал ту, которая стала моей женой, а моя первая женщина через несколько месяцев скончалась. Много позже я по дороге неоднократно захаживал в это пустынное государство, однако Дестан не допускал меня к тебе — исполнял волю покойной. Не могу осудить его за это, так как с твоей мамой мы действительно не сошлись характерами, однако сейчас я рад тому, что оба моих сына живы и сейчас рядом со мной. — Я тоже этому рад, однако я так долго жил без отца, что я сейчас в замешательстве, я просто не привык к тебе. Но я не знаю, должно быть, я сам во всем виноват. Я так долго жил без родителей, что в данный момент я просто не знаю, как мне быть. ★★★★ Всю ночь Тефар не смыкал глаз. Он был в шоке оттого, что психически нездоровая крестьянка оказалась в саду его жилища, и, решив поначалу, что это всего лишь морок, выпил помогающую от галлюцинаций настойку, приготовленную сестрой-близнецом его папы, однако, к его изумлению, оказалось, что старуха на самом деле заявилась к ним собственной персоной. Царевич Зачарованного Леса зарядил пистолет, крепко зажал его в руке и лег на кровать, однако сон его не брал, что было неудивительно. Наутро подросток с бешеным выражением лица вбежал в бильярдную к младшим братьям и сестрам. — О, «злой гений», ты уже проснулся! — обрадовалась Лиана. — Давай с нами играть! Мы сейчас только шары положили в треугольник, не начинали еще! — Во-первых, я еще не ложился! — последовал ответ. — А во-вторых, мне сейчас не до игр! — Что произошло? — забеспокоилась Пушица. — Помните, мы давным-давно ходили в деревню воровать фрукты и повстречали там душевнобольную бабку Улиму, которая вдруг непонятно с чего взяла, что я похож на ее пропавшего сына Натху? — Да, припоминаем. — отозвалась старшая из девчонок. — Она сейчас у нас, на территории нашего поместья! — затрясся в панике юный злодей. — Я решил было, что у меня уже начались галлюцинации, я даже выпил кучу снадобий из алхимического шкафа тети Фаджи, однако мне ничего не помогло. — Странно. — пожал плечами Удильщик. — Папина сестра-близнец никогда не делала недействующих препаратов! Может быть, ты выпил что-то не то, что подходит для этого случая? — Да дослушай ты меня! Они не помогли мне не потому, что я выпил не тот эликсир или что тетя Фаджа в чем-то ошиблась, а потому, что старуха сейчас реально находится у нас! — Скорее всего все-таки первое, так как простушка вряд ли может быть в нашем саду или еще где-нибудь. — заметила младшая из четверняшек, которую по восточному образцу звали Рашида. — Ты, должно быть, был на нервах, поэтому выпил не из того бутылька. — Сколько можно повторять таким тупицам, как вы? — вспылил Терриджафар. — Я выпил настойку из нужного флакона, там даже написано было «Настойка из луноцветов от галлюцинаций»! Если вы мне не верите, идемте со мной, сами посмотрите! Шесть девочек и два мальчика помчались вниз по лестнице вслед за брюнетом, затем выбежали в сад, и каково же было их удивление, когда они увидели на скамейке Улиму, рядом с которой сидели их пленники и какой-то неизвестный им всем дедок. — Ну дела! — ахнул белобрысый. — И на фига было нам идти воровать именно в ту деревню? Было же много других вокруг, так нет же, меня приспичило именно туда! Прости меня, пожалуйста, братишка, это ведь ты из-за меня сейчас страдаешь. — Умар, не казни себя, ты ни в чем не виноват. Поверь, эта бабка не единственная душевнобольная, поэтому у нас не было гарантии, что в другом сельхозугодье мы не встретим похожую… Так, ребята, мне одному кажется, что старикан, сидящий рядом с ней, до ужаса похож на нашего папу? — Ага, точно! — сделала вывод Колючка. — И обличье самой Улимы было идентично моему до того момента, когда я решила изменить внешность! Все это очень странно! «Я думал, что уже взрослый и способен сам решать свои проблемы, однако сейчас я понимаю, насколько же я ошибался. Я еще ребенок. Пойду попрошу папу помочь мне» — пронеслось в голове у Теффи. Паренек, оставив недоумевающих девчонок и мальчишек в саду, наказал им пока идти играть, сказав, что если ему что-нибудь будет надо, он их кликнет, и отправился в опочивальню к своему отцу, который еще спал, облепленный со всех сторон тройняшками. Его уменьшенная копия недовольно скрипнула зубами и принялась его легонько тормошить. — Что случилось, сынок? — спросил Джафар, с трудом разлепив веки. — Пап, я знаю, что я еще ребенок, так как не способен самостоятельно разрешать все сложности в своей жизни, но сейчас мне все равно, так как мне позарез нужна твоя помощь! Мужчина приподнял головы близнецов со своего туловища, сел на постели и обнял наследника со словами: — Тефар, просить помощи вовсе не означает быть слабым или несамостоятельным. Семья на то и семья, что каждый в ней может всегда рассчитывать на выручку со стороны остальных. Ну, говори, что там у тебя случилось, а папка постарается тебя выручить! — Помнишь, как я вместе с мелкими ходил на дело в одну деревушку? Мы тогда принесли кучу фруктов и больше сотни арбузов. — Да, припоминаю. — Так вот, сейчас хозяйка того сада, где мы своровали пуд яблок, находится в нашем саду, и она меня пугает с того самого момента, когда жизнь впервые свела меня с ней! — А как она попала на нашу территорию и как именно она страшит тебя? — Как она здесь оказалась, я сам без понятия, а пугает она меня тем, что говорит мне: «Мальчик, ты так сильно похож на моего пропавшего без вести сына Натху! Скажи, а ты не его сын часом?». Вот именно это и леденит мою кровь — мне и в самом страшном кошмаре не снилось, что я могу быть сыном какого-то простолюдина! — А как она выглядит? Может быть, я ее знаю. — Она седая, но видно, что в молодости была рыжей, конопатая, толстая, курносая... Короче говоря, ты помнишь, как выглядела Колючка четыре месяца назад, до свадьбы Малиджар и своего преображения? — Да... — Так вот — просто вообрази себе ее одряхлевшую версию! Кстати, эту оборванку зовут Улима. — Улима? — вскипел от ярости араб. — Та самая Улима? Я ее знаю — она ходила сюда на протяжении многих лет, а я каждый раз ее гнал в шею, крича сверху последними словами. Когда она являлась сюда в последний раз, то я пообещал ей, что отрублю ей голову в случае, если она дерзнет прийти сюда еще хоть один раз. Похоже, пришло время исполнить приговор! ★★★★ Джафар спешно переоделся, наказал своему любимцу идти поспать хотя бы пару часов и отправился в сад, намереваясь покарать обезумевшую крестьянку, однако ему помешал «Джафар-младший». — Дяденька, я хочу тебя кое с кем познакомить. У меня объявились папаша и старший братец! — Должно быть, ты очень этому рад. Я был бы счастлив, если бы у меня появился папа, так как хоть мама и очень любила меня, мне бы хотелось расти в полной семье... Ну да ладно, сейчас не об этом. Кто они? Мозенрат показал рукой на Аладдина и Кассима, и в ту же самую секунду знатно огреб от дяди двух своих супруг. — Пригрел змею на груди! — с горечью воскликнул колдун. — Каков мерзавец! Ты мне был как сын! — Дяденька, я правда не знал ничего о моем родстве хотя бы с кем-то одним из них, я сейчас шокирован никак не менее, чем ты. — Повезло тебе, что я вижу насквозь лгунов и потому верю тебе. Это же надо, уличное отребье — мой родственник! О ужас! — Не будь так категоричен. — лукаво улыбнулся бывший воришка, зачем-то показав жестом руки на свою супругу, рядом с которой сидела пожилая крестьянская чета. Каково же было удивление первенца Розалии, когда он увидел рядом с бабулькой мужчину, который хоть и был намного упитаннее его и ниже ростом, однако в общих чертах был невероятно похож, в седых патлах, в обилии вылезавших из-под чалмы, кое-где встречались черные волосы, а лицо незнакомца так в точности повторяло его, правда, было намного более морщинистым. Неизвестный, посмотрев в сторону подошедшего, зачем-то закрутил и после намотал на палец свою неухоженную и растрепанную бороду — он так делал всегда, когда нервничал. В этот момент буквально из ниоткуда возникла богатейка. — Доброе утро, сынок! — запела она своим сладеньким голоском. — Как спалось? — И тебе доброго утра, мамочка. — последовал ответ. — Хорошо спалось. — Пойдем-ка в дом, в бильярд вместе поиграем, мы уже давно не играли. — начала хитрить аристократка, чтобы не допустить того, что ее сын узнает о своих истинных родителях. — А НУ СТОЯТЬ, ПАДЛЮГА!!! — неистово заорала Улима и сцепилась с черноволосой плутовкой. Бывший визирь султана и пожилой крестьянин бросились их разнимать. — Ты выглядишь так, как будто ты — мой отец, ты очень на меня похож. — заметил чародей. — Однако ты уж никак не можешь им быть, так как я — наследный аристократ, а ты — простолюдин, а еще потому, что ты выглядишь гораздо старше, чем пятьдесят пять. Конечно, мама могла бы связаться с тем, кто старше ее, но тогда ты должен был быть богачом... — Хватит тараторить! — оборвал его старик, посмотрев на зажатый у жены в руке амулет, который из розового стал ярко-красным. — Я и есть твой родитель, Натху! Ты думал, что я не знаю о том, что когда ты появился на свет, у тебя на шее была родинка в виде пятиконечной звезды? — Да, ты прав, у меня есть такая родинка. И что с этого? — А то, что ты — наш пропавший сын, которого мы с моей супругой ищем вот уже больше сорока лет! — Что за ерунду ты городишь? — тонкие нарисованные сурьмой брови бывшего султанского советника поднялись вверх. — Я думаю, после этого твой вопрос исчерпает себя. — изрек муж Улимы, оттянув воротник своей видавшей виды рубахи и обнажив шею, на которой красовалась... точно такая же звезда. Джафар, не веря своим глазам, даже потер пальцем родимое пятно своего собеседника, чтобы убедиться в том, что оно не нарисованное. — Такое пятнышко есть у всех в нашей семье по мужской линии. — ввел своего первенца в курс дела Салим. — Теперь понятно, почему у моих сыновей и внука такая же! Но как же так вышло, что я не видел своего папу столько времени? — Когда ты был еще в утробе матери, нам стало известно о том, что ты родишься или уже мертвым, или умрешь через несколько дней. Нам с Улимой не хотелось потерять своего первенца, и мы стали искать, у кого занять десять золотых на дорогие лекарства — таких денег у нас не было, мы едва сводили концы с концами. Тогда мы узнали, что в городе есть ростовщица Розалия, которая может нам помочь. Мы к ней примчались на всех парах, сказали, что нам нужны деньги в долг и сколько. — Ну, и что было дальше? — заинтересовался мужчина. — Она заявила, чтобы мы дали ей что-то под залог, так как ей нужна была надежность того, чтобы мы вернули деньги. Но у нас не было ничего, кроме полуразвалившейся хибары да деревянной мебели, но, во-первых, это не стоило и одного золотого, а во-вторых, мы не смогли бы отдать дом в залог, так как нас просто бы выселили и мы бы жили на улице до тех пор, пока не погасим долг. — И как же вы тогда поступили? — Процентщица все-таки заняла нам деньги, мы подписали кучу бумаг, и она напоследок сказала, что если мы не отдадим средства к определенному сроку, то она заберет у нас то, что было приобретено в результате займа. Мы, конечно же, не собирались жульничать и скрываться, мы люди честные, мы бы непременно отдали десять золотых, будь они у нас. Да и потом, на те деньги, которые она нам дала, мы бы все равно не приобрели ни телеги, ни чего-нибудь другого, что можно было бы забрать, Улима за них полечилась. Однако мы не знали того, что произойдет дальше... Пожилой крестьянин тяжко вздохнул и продолжил: — У нас вскоре родился ты. Мы с твоей мамой пытались скопить хоть немного денег, чтобы вернуть Розалии, однако ты рос слабеньким и постоянно болел, а потому мы тратили на тебя все свои жалкие кубышки. Аристократка приходила, когда тебе исполнилось три месяца, однако мы не сумели ей вернуть ни одного из пятнадцати золотых, которые мы должны были отдать с учетом процентов, и она, разозлившись, пообещала явиться еще через полгода, однако мы в таком случае будем должны ей уже двадцать золотников. Разумеется, к назначенному сроку, к великому нашему стыду, денег у нас не обнаружилось, и богатейка не преминула забрать у нас то, что мы получили за ее деньги... Джафар опешил. Он был очень рад, что благодаря тому, что та женщина, которую он все это время называл мамой, на самом деле выкрала его, у него было счастливое и безбедное детство. Мальчишку потчевали дорогими деликатесами на завтрак, обед и ужин, ему принадлежало множество просторных и светлых комнат, у него было множество роскошных шелковых рубашек, фесок, шароваров, шелковых шарфиков, вышитых атласными лентами балахонов, длинных парчовых безрукавок, остроносых туфель, его учили различным наукам. Что уж там говорить, бывшая султанская казначейка из него человека сделала! Чего бы араб добился, живя в трущобе с многочисленными младшими братьями и сестрами, чему научился? Да, безусловно, аристократка была неправа, не позволяя ему видеться с отцом и прочими родственниками, однако все-таки он не знал ни в чем нужды все эти годы и его все устраивало. Да и потом, если Розалия — не его мать, то что же тогда получается — Фаджа и Брунгильда — не его сестры? Зачем вообще судьба решила раскрыть ему столь неприглядную правду? Жил он все это время, не тужил, и на тебе...